Безымянная гора

Рагнар широко улыбнулся, от удовольствия прикрывая глаза. Вино, как и многие напитки, которые привыкли пить в ледяном мире, было теплым. Велимир, в отличие от дружинника, не притрагивался к вину. Он крутил кружку в руках, о чем-то крепко задумавшись. Лицо его было хмурым и напряжённым. Сотник практически всегда был серьезным и немногословным, но сейчас был сам не свой.

– От любой бури можно укрыться, и переждать ее. Например, он может подняться в Верхний мир. Можно заключить договор с великими князьями Равнин, и они не тронут его. Взамен он пообещает им земли Подледья, когда лед растает, – вслух рассуждал Велимир, все больше мрачнея от собственных слов. – Главное, чтобы Подледье погибло, и было меньше людей, которые захотят его спасти.

– Напомню тебе, что отец Мечислава – великий князь Урдмура, и он никогда не высказывался против существования ледяного мира, – заметил дружинник. – Ратибор всегда защищал Подледье.

– Сын не всегда должен идти по стопам отца, и не должен слушать его. – не унимался сотник.

– Тут ты прав, – Рагнар снова пригубил вино. – Тебе это хорошо известно.

Велимир зло посмотрел на дружинника. Но злость быстро прошла, взгляд его прояснился.

– Рагнар, а ты считаешь себя верным сыном Подледья? Ты родился в Белиморе, долгое время защищал границы княжества от льдонян, а потом все бросил, и ушел в Верхний мир, где поступил на службу к великому князю Асдалии. Я же ничего не путаю? Долгое время ты не знал, что происходит в Подледье. Тебе было все равно. Может ты тоже хочешь, чтобы наш мир сгинул?

Теперь настал черед Рагнара злиться. Его лицо потемнело. Он глубоко вздохнул и сжал кружку в руках.

– У меня были причины покинуть Подледье, – дружинник сверкнул на сотника ненавистным взглядом. – В некоторых вопросах великий князь Михаил не поддерживал меня, и я не смог этого стерпеть.

– У меня тоже были своим причины поступить так, как я поступил. Многие меня презирают, но им меня не понять. Иногда, увидеть суть бывает очень сложно.

– Может поделишься с нами? – поинтересовался Рагнар. – Я слышал, что многим интересно, почему ты так изменился… И так поступил.

– Нет, – спокойнее ответил Велимир, наконец, глотнув вина. – Но иногда надо подождать, и тогда всем все становится ясно.

Унто внимательно слушал разговор товарищей, которые внезапно разоткровенничались. Он удивлённо смотрел на дружинника:

– Я не знал, что ты родился тут.

– Это было давно и это не имеет никакого отношения к нашему делу, – раздраженно отмахнулся Рагнар, и мягче добавил, – давайте не будем тревожить мои старые раны. Под солнцем Верхнем мира они начали, наконец, заживать.

Унто улыбнулся, и протянул к товарищам свою кружку. Кружи с глухим стуком ударились друг об друга, и они одновременно отпили вино.

Товарищи устроились прямо на палубе, куда Унто и Рагнара позвал Велимир, чтобы быть подальше от посторонних ушей и глаз. В качестве стола они использовали пустую, деревянную бочку, стянутую железными обручами. Несмотря на напряженный разговор, теплое вино согревало, и придавало настроение. Но Велимиру это не помогало. Он по-прежнему был без настроения. Сотник рассуждал о разговоре с княжичем. С товарищами он решил поделиться своими подозрениями.

– Если бы видели его лицо в тот момент, – Велимир снова вернулся к тому, с чего начал. – Надменный, самодовольный инеистый таракан. Если бы не его княжеская кровь, я бы не стал теперь его мерзкие речи.

– Будь тише, – Рагнар приложил палец к губам. – На этом корабле нельзя доверять даже ветру, что носится по палубе. Клянусь Жарбогом, я лучше бы добирался до горы вплавь, чем плыл на этой дурацкой посудине. Мне ненавистно все, что связано с этим никчемным народом!

Дружинник зло сплюнул под ноги, а Унто в очередной раз заметил, как менялся Рагнар, когда разговор заходил о льдонянах. Может быть, он покинул Подледье именно из-за них? Как сказал Велимир, Рагнар жил на границе Белимора. Княжество граничило на севере с землями ордена Льда. Приграничные стычки удел любых государств. Озвучивать мысли в слух, и спрашивать, Унто не стал, чтобы не наткнуться на очередную волну гнева.

– Давайте поговорим о том, для чего я вас сюда позвал, – тише произнес Велимир. – Если я прав, то льдоняне могут нам помочь. Они больше всего заинтересованы в существовании ледяного мира. Сообщим им о моем разговоре с Мечиславом. Может он решил нас предать?

– Мы никогда не попросим льдонян о помощи, даже если ты будешь сто раз прав, – жестко сказал Рагнар.

– Хорошо, – примирительно согласился Велимир. – Но что вы думаете о Мечиславе? Какой он по-вашему?

– Надменный, эгоистичный мальчишка, вот и все, – рассуждал Рагнар. – Но он княжич, наследник трона Урдмура. Он будет владеть всеми землями и богатствами, после смерти отца. Не думаю, что он захочет от них отказаться, или с кем-то их разделить.

– Он что-то задумал, я в этом уверен, – Велимир словно не слышал товарища. Он был похож на безумца.

Унто настораживало поведение сотника. Они должны были думать о том, как добраться к горе, а не искать предателей. Тем более наемник не был уверен, что Велимир был прав.

– Велимир, – Унто позвал стражника. – Ты зря волнуешься. Княжичу нужны пиры, девицы, и вино, а этого всего полно и подо льдом, тем более, если ты княжеских кровей. Ему не зачем рисковать.

– Наш Унто говорит дело, – согласился Рагнар.

– Он спрашивал меня, на чьей я буду стороне, если князья Равнин вторгнутся в Подледье! – возбужденно доказывал Велимир.

– Все верно, – кивнул Рагнар. – Если вести о том, что князья Равнин собирают войска, окажутся правдой, мы должны знать, кто с нами, а кто против нас.

– Нет, нет, нет, – мотал головой стражник. Он резко замер. На лице шевелились только губы. Он что-то начал шептать, но сложно было разобрать, что именно.

Унто и Рагнар переглянулись. Необычное поведение сотника не могло их не тревожить. Велимир все больше походил на безумца. Или он им уже был? Кто спокойно переживет смерть близких и не тронется умом?

«Главное, – думал Унто, – чтобы Велимир не совершил никаких глупостей».

Как бы то ни было, наемник относился к сотнику с симпатией, и он хотел ему помочь.

– Мечислав рискует жизнью, как и мы, – продолжал Унто убеждать товарища.

– Предать князю сложнее, чем обычному человеку, – поддержал наемника Рагнар. – Человек предает дом, а княжич все княжество. Удел правителей суров – они имеют много, но и ответственности несут намного больше, чем простые люди, как мы.

Велимир пару раз моргнул, выныривая из размышлений. Он посмотрел на Унто, потом на Рагнара. Взгляд его был не хорошим.

– Я думал, что вы меня поддержите, – он резко поднялся, посмотрев снова на Унто, он добавил, – я уверен, что он хочет нас предать. И я это докажу!

– Брось, сотник, – Рагнар с насмешкой смотрел на Велимира. – Княжич просто выпил и хотел с тобой поболтать.

– Как мы бы потом обо всем этом не пожалели.

Велимир развернулся и пошел прочь. Рагнар усмехнулся, допивая вино, не обращая внимания на слова сотника. Унто решил, что за Велимиром надо было приглядывать. Как бы наемник ни относился к сотнику, но у Велимира была дурная слава. Его считали предателем. Теперь же Велимир обвинял в предательстве другого, пытаясь к чему-то склонить Унто и Рагнара. Возможно, сам стражник затеял какую-то свою игру. У них появлялась новая проблема, которую необходимо было решить до того, как они достигнут Безымянной горы.

Глава 8

Вблизи Исполинские Камни были огромны. По мере приближения к горам, они вырастали все выше, пока не заняли собою все пространство перед небольшим отрядом. Недосягаемые вершины терялись в сумерках вечеряющего неба, представая темными, неясными силуэтами. Горы величественно раскинулись над окружающей их местностью. Древний лес, что густо рос у подножия гор, поднимался вверх, по склонам. Чем выше уходил лес, тем реже он становился, пока не превращался в редкие кустарники, да кривые, тонкие деревья. Дальше продолжались только отвесные, непреодолимые скалы.

Тривена никогда не видела настолько высоких гор. Она задирала голову, в надежде все же увидеть далекие вершины, но тщетно, облака и все больше сгущающиеся сумерки хорошо укрывали их. В Гордомире были горы, но все они были невысокими, каменистыми, плоскими, похожими на огромные, расплывшиеся картофельные лепешки. Любую такую гору можно было легко преодолеть. В Асдалии девушка совсем не видела гор, только холмы, покрытые кустами, да зеленой травой. Холмы не были отвесными, и плавно спускались на равнины, представляя любому человеку возможность преодолеть их, даже не слезая с коня.

– Исполинские Камни, – Эрл хитро щурил глаза, видя с каким удивлением Тривена и ратники разглядывали горы. Илар приоткрыл рот от изумления. – Это самые высокие горы на всех Равнинах. С ними не может сравниться даже Вздымающийся хребет Студеной воды, и Лунная гора в Азарде. Вы знали, как Лунная гора получили свое название? В древние времена один волхв смог с ее вершины достать кончиками пальцев до луны, поэтому гору так и прозвали.

Тривена посмотрела на наемника. Эрл улыбнулся:

– По крайней мере так гласят легенды.

– А бывают горы выше? – приближаясь все ближе, Тривена ощущала всю мощь и силу, которая была заключена в горах. Она не могла представить, как природа смогла создать настолько величественное и грандиозное чудо.

– В Известном мире нет. Но на закатной стороне, за Бескрайней бездной, и на рассветной стороне, за Заречными Каганатами, я слышал есть горы, чьи вершины нельзя увидеть ни в одну подзорную трубу. Вершин тех гор никто не достигал, и никто не знает, насколько высоки те горы. Но я не бывал за пределами Известного мира, и не видел их собственными глазами.

– Ты знаешь, как появились Исполинские Камни? – не унималась Тривена. Ей хотелось узнать про горы, как можно больше.

– Хм, – задумался Эрл. – про Камни ходят много легенд, некоторые похожи на фантастические небылицы. Согласно одним преданиям, это вовсе не горы, а последние истинные великаны, что жили в Верхнем мире много веков назад. Они были настолько высокими, что руками могли достать до небес, разогнать тучи и сорвать с ночного неба звезды. Великаны делали один шаг и пересекали половину Равнин. Они приняли бой против огнедышащих змей, что властвовали тогда на земле. Бой был долгим, и жестоким, но великаны победили, убили змей, а змеенышей они заточили в ледяные темницы, чтобы чудовища больше не смогли сеять смерть и разрушения на земле. Затем всемогущий бог Сведун превратил оставшихся великанов в горы, чтобы всегда оставалась возможность снова призвать их, если змееныши вырвутся из заточения. С тех самых пор великаны стоят здесь, охраняя покой мира. Они ждут часа, когда их снова призовут и пробудят ото сна. Исполинские Камни служат напоминаем ныне живущим на земле людям, что когда-то давно мир принадлежала совсем другим существам.

– Красивая история… Красивая и страшная, – хрипло произнес Мал, коренастый, широкоплечий ратник, со смеющимися, светлыми глазами. Среди людей Тривены он был главным шутником и весельчаком. Именно он пытался подшутить над Эрлом накануне днем. Но если предстоял бой, то Мал становился неистовым, безжалостным воином. С врагами он шутить не любил.

– Как ты считаешь, это история правдива? – поинтересовалась Тривена у наемника. Девушка не верила в легенды про великанов, и огнедышащих змей. Она считала все это выдумками, чтобы пугать людей. Ничто в Известном мире не напоминало о том, что змеи и великаны когда-то жили на земле, кроме сказок и легенд.

– Это касается не правдивости истории, а веры в бога Сведуна. Вы верить в него?

– Наш бог Светлобог, – неуверенно ответила Тривена. Практически во всех уголках Верхнего мира молились новому богу. Но девушка никогда не обращалась ни к одному из богов. Она никому не признавалась, но даже в молитвах она просила о помощи не богов, а свою мать, которая умерла от болотного лишая. Болезнь свирепствовала в землях Гордомира десять лет назад, и собрала кровавую жатву, забрав многих родных и знакомых Тривены.

– Я тоже верю в Светлобога, – кивнул Эрл. – Но я знаю, что раньше люди поклонялись другим богам, и верили в них. Если веришь в богов, то веришь и в чудеса, которые они могли сотворять, —разглядывая горы, рассуждал Эрл. – Чем дольше я смотрю на эти горы, тем больше они мне напоминают очертаниями людей.