скачать книгу бесплатно
Лицо Джейми сделалось отстраненным и непроницаемым.
– Не понимаю, о чем ты.
Девушка закатила глаза.
– Ей-богу, Джейми, об этом не трудно догадаться. Хотя я не понимаю, почему ты до сих пор к ним не присоединился, поскольку все равно воюешь с ними бок о бок. – Элизабет принялась перечислять имена людей, постоянно находящихся рядом с Джейми: Грегор Макгрегор, Кеннет Сазерленд, Магнус Маккей, Юэн Ламонт, Йен Маклин и Робби Бойд. Сестра также знала, что Алекс Сетон тоже был одним из «призраков», но недавно перешел на сторону англичан.
– Как, черт возьми… – Джейми прищурился. – Проклятье, Элла, ты уже слишком взрослая, чтобы подслушивать под дверью. – Джейми бросил на сестру взгляд, призванный запугать. Только на Элизабет он не произвел никакого впечатления.
Джейми незамедлительно вышел из комнаты, не подтвердив и не опровергнув ее предположений. Однако, когда спустя час он выехал за ворота замка, девушка с облегчением заметила, что его сопровождали четыре человека из тех, кого она упомянула ранее.
Все будет хорошо. Ее брат и «призраки» Брюса – или, как они себя называли, Хайлендская гвардия, – непременно найдут Арчи. Элизабет удалилась в отведенные ей покои, чтобы принять ванну, поесть и отдохнуть, уверенная в том, что, проснувшись, устроит своему младшему брату такую взбучку, какой он еще долго не забудет.
Элизабет пыталась не паниковать, когда ее брат со своими людьми не вернулся к вечерней трапезе. Она надеялась улучить минутку, чтобы поговорить с Томми, но его не оказалось среди двух сотен воинов, собравшихся в Большом Зале, чтобы перекусить.
В последние годы Элизабет скучала по Томми. Но насколько сильно, она поняла, лишь увидев его снова. С того самого момента, как он покинул отчий дом, в жизни Элизабет появилась пустота. И вот теперь, когда ей представилась такая возможность, она вознамерилась все исправить. Нельзя продолжать жить так, словно они чужие, ведь их дружба длилась слишком долго.
Когда Элизабет спросила у Эдуарда Брюса, где она может найти Тома, тот ответил, что не видел Макгована с того самого момента, как несколькими часами ранее его люди закончили работы в башне. Безразлично пожав плечами, Брюс предположил, что Том уехал в город со своими товарищами. Также добавил, что парень пользуется популярностью. И, судя по тому, как Каррик это произнес, Элизабет поняла, что он имеет в виду женщин.
В этот момент в разговор вмешался сидящий рядом мужчина.
– Он не в городе, милорд. – Мужчина повернулся к Элизабет: – Если вы ищете Макгована, миледи, то он дожидается лекаря.
– Кого? – Элизабет не осознавала, что вскочила со своего места, пока не заметила устремленные на нее взгляды.
Мужчина – а вернее, парень восемнадцати лет – покраснел от смущения. Девушка поняла, что он один из оруженосцев графа.
– Я вовсе не хотел напугать вас, миледи. Ничего серьезного. – Он сдвинул брови. – Макгован не смог бы размахивать молотом целый день, если бы сломал плечо.
Но Элизабет больше не хотела ничего слышать.
– Где? – спросила она.
Парень – Генри – указал в сторону аптеки, которая, по его словам, располагалась рядом с кухней на другой стороне сада.
Оказавшись в темноте и холоде после тепла большого зала, Элизабет не стала возвращаться за плащом. Отыскать нужное место оказалось не так просто, как ей представлялось – пришлось несколько раз остановиться и спросить дорогу. Но, наконец, она нашла нужную дверь и ворвалась в маленькое тесное помещение, запыхавшаяся и замерзшая, с разметавшимися от ветра волосами.
Однако все это отошло на второй план, когда она увидела мужчину, сидящего на стуле спиной к ней. Он снова был без рубашки, но на этот раз Элизабет не заметила ни широких плеч, ни узкой талии или стальных мускулов. Все ее внимание сосредоточилось на огромном кровоподтеке, покрывавшем большую часть правого плеча Тома.
Крик застрял в ее горле.
Том обернулся, и их взгляды встретились.
– Ты ранен! – с осуждением воскликнула Элизабет.
– Ерунда, – ответил Том нарочито вежливым тоном, с нотками раздражения. – Благодарю вас за беспокойство, миледи, но вам стоит вернуться в зал.
Не дожидаясь ответа, Том снова повернулся к Элизабет спиной. Он явно ждал, что она уйдет. Что ж, в таком случае он будет разочарован. Ничуть не смущенная холодным тоном Тома и сквозящей в нем неприязнью, Элизабет закрыла за собой дверь и пересекла комнату.
В отличие от Тома, находящаяся в помещении целительница не собиралась ее игнорировать. Только сейчас Элизабет поняла, насколько женщина молода и привлекательна: похожая на эльфа рыжеволосая зеленоглазая красавица взирала на нее с неподдельным любопытством.
– Элизабет Дуглас, – представилась девушка. – Я виновата в том, что он получил ранение. Это перелом?
– Ах да, – с улыбкой произнесла женщина. – Вы сестра Джейми. То-то мне показалось знакомым ваше лицо. Много лет назад мы встречались на Играх горцев, которые проводились в замке вашего дяди Стюарта на острове Бьют. Мой отец граф Сазерленд. А я Хелен Маккей.
Маккей… Элизабет хватило секунды, чтобы провести параллель.
– Анг… – Она хотела назвать ее Ангелом, но потом осеклась. Ведь она не должна была знать о том, что леди Хелен являлась лекарем «призраков». Глаза женщины заметно округлились. Она поняла, что хотела сказать Элизабет. – Вы жена Магнуса Маккея, – произнесла девушка. – Я слышала, как Джейми говорил о вас.
Значит, Томми в хороших руках.
Губы Хелен еле заметно дрогнули.
– Я так и поняла. Но отвечу на ваш вопрос: перелома нет. Хотя, как я уже объяснила Тому, он сделал только хуже, работая целый день с такой травмой. Уверена, ему было чертовски больно размахивать молотом или киркой. Если испытываешь боль, – назидательно, как если бы разговаривала с ребенком, произнесла она, – не стоит продолжать делать то, что ее причиняет.
– Все было в порядке, – упрямо пробурчал Том.
Однако обе женщины вели себя так, будто его не слышали. Мужчины становятся такими смешными, когда речь заходит о том, чтобы признать, что им больно. Для этого Элизабет не нужен был лекарь. У нее было три брата.
– Теперь ему несколько дней придется носить повязку. До тех пор, пока не спадет воспаление, – продолжила леди Хелен. – Я нанесла на рану успокаивающую мазь. Но нужно будет повторить это снова перед сном и на следующее утро. И еще необходимо, чтобы кто-то помог перевязать ему руку.
– Я могу…
– Попрошу одного из своих товарищей, – произнес Том, обрывая Элизабет на полуслове недовольным взглядом. – А вам стоит вернуться в зал, леди Элизабет. Потому что здесь вам не место.
Если Хелен и удивила грубость Тома, то она не показала этого.
– Поскольку я виновата в том, что ты получил травму, то мне здесь как раз самое место, – возразила Элизабет.
– Сомневаюсь, что ваш брат с этим согласится. Может, спросим его мнение?
Однако в ответ на угрозу Элизабет лишь мило улыбнулась.
– Непременно. Когда он вернется.
Хелен переводила взгляд с Тома на Элизабет и изо всех сил постаралась не рассмеяться, когда девушка замолчала.
– Вы мне покажете, как это делается? – спросила она у Хелен. – Мне нужно убедиться, что я все сделаю правильно.
– Проклятье, я не хочу…
– Уверена, у леди Хелен есть и другие пациенты, которым требуется помощь, – произнесла Элизабет, перебив Тома. – Хочешь тратить время на споры или позволишь мне перевязать твое плечо? Господи, Томми, можно подумать, я никогда не дотрагивалась до тебя прежде.
При этих словах Хелен вскинула голову, и Элизабет покраснела, поняв, насколько двусмысленно они прозвучали. Но, по крайней мере, Том понял, что она никуда не уйдет. Он закрыл рот, недовольно посмотрел на девушку и отвернулся к стене. При этом стиснув челюсти так яростно, что оставалось лишь удивляться тому, что его зубы не раскрошились.
Если бы Элизабет не так хорошо знала Тома, то могла бы подумать, что он не просто проявляет упрямство, а действительно не хочет ее видеть. Но ведь она его знает… не так ли?
Элизабет не могла не признать, что подобное безразличие со стороны Тома очень ее смущало. Он не просто делал вид, будто не знает ее. Он пытался вести себя так, словно и не хотел знать.
Леди Хелен передала Элизабет свернутую в рулон полоску чистой ткани и показала, как перевязать плечо и обмотать ткань вокруг грудной клетки, чтобы закрепить повязку. Несмотря на ее слова о том, что она дотрагивалась до Тома и прежде, он оказался не единственным, кто подскочил, когда Элизабет прижала ткань к его коже. Девушка почувствовала себя так, словно ее поразила молния.
– Прости, – произнесла она, придя в себя от потрясения. – Я причинила тебе боль?
Том пробормотал в ответ нечто похожее на ругательство, а потом недовольно пробурчал, чтобы она поскорее заканчивала перевязку.
Вот теперь это был прежний Томми. Поэтому Элизабет вполголоса проворчала что-то о грубых, раздражительных мальчишках, которые слишком горды и упрямы, и не признают, что им больно.
С помощью Хелен ей не потребовалось много времени на перевязку плеча. Удовлетворенно осмотрев работу, Хелен сказала, что Том может надеть рубашку. Благодаря свободному крою, он смог сделать это самостоятельно, несмотря на то, его правая рука почти не поднималась. Элизабет догадалась, что суть повязки состояла именно в том, чтобы не дать Тому шевелить рукой. Надеть кожаный жилет оказалось труднее, но Том справился с помощью Хелен.
Не глядя на Элизабет, он поблагодарил Хелен, схватил свою накидку и оружие и направился к двери.
Обменявшись с Хелен удивленными взглядами, Элизабет поспешила за ним следом.
– Томми, подожди! Я хотела…
«Поговорить с тобой…» Однако ее оборвал на полуслове стук затворяющейся двери.
Элизабет заморгала, словно не могла поверить, что Том захлопнул дверь прямо у нее перед носом.
Поспешно извинившись перед Хелен (хотя она и не понимала, почему извиняется за грубость Тома), Элизабет пошла за ним. Вернее, даже побежала, поскольку он шел очень быстро.
– Томми! – ее голос зазвучал громче. – Томми, подожди!
Находящиеся во дворе люди смотрели на нее. К сожалению, Том в их число не входил. Он не останавливался до тех пор, пока она не поравнялась с ним и не схватила за руку, чтобы наконец завладеть его вниманием. Они находились в нескольких футах от казарм, где жили солдаты и рабочие, и горящие возле входа факелы отбрасывали достаточно света, чтобы Элизабет смогла разглядеть лицо Тома.
– Господи, Томми, я же попросила подождать. Ты меня не слышал?
– Я прекрасно тебя слышал. Думаю, тебя услышали даже англичане по другую сторону границы. Но я не услышал вопроса.
Элизабет сдвинула брови.
– Ты не дал мне возможности его задать. Я хотела попросить тебя поговорить со мной.
– Нет, благодарю покорно, – ответил Том все тем же нарочито вежливым тоном, что и раньше. Он попытался уйти. И сделал бы это, если бы Элизабет не преградила ему путь. Вернее, попыталась преградить, но когда их тела соприкоснулись, она поняла всю тщетность своих попыток. Это было все равно что удариться о каменную стену. Тому даже пришлось подхватить ее, чтобы она не упала.
Он поставил ее на ноги и тут же отдернул руки, словно коснулся чайника с кипятком.
– Черт возьми, Элизабет, ты когда-нибудь смотришь под ноги? Никогда не встречал человека, которому было бы так трудно устоять на ногах.
Эти слова были так похожи на те, что он говорил ей много лет назад, и Элизабет улыбнулась.
– Я связала свои ботинки вместе, помнишь?
Именно этой шуткой Том пытался объяснить ее неуклюжесть в детстве. Элизабет больше не спотыкалась так часто, а когда это случилось в последний раз, Тома уже не оказалось рядом, чтобы ее подхватить. Дело закончилось вывихнутой лодыжкой.
Элизабет всегда удавалось развеять его дурное настроение смешной историей или добродушным подшучиванием, но теперь стало ясно, что подобное ей больше не по плечу. Выражение лица Тома совсем не располагало к шуткам. На нем отражалась неуверенность, легкое раздражение и нетерпение.
А еще он был мрачным и поразительно красивым. Элизабет не могла перестать смотреть на знакомые черты, удивляясь тому, что они стали совершенно другими.
Она вдруг поняла, что за последние три года серьезные изменения претерпела не только внешность Тома. Перемены были куда глубже. Грубый, неразговорчивый воин с беспощадно поджатыми губами и холодным острым взглядом не имел ничего общего со сдержанным и стойким другом детства. Если бы Элизабет не знала его так хорошо, она могла бы подумать, что он выглядит пугающим. Или даже свирепым.
Однако было ясно, что прошедшие несколько лет были тяжелыми для него, и Элизабет внезапно захотелось услышать обо всем, что с ним случилось за это время. Узнать о нем все. Как это было в детстве.
– Что тебе нужно, Элизабет? Говори. Я устал и хочу лечь в постель.
Элизабет подняла глаза и принялась вглядываться в лицо Тома в поисках черт человека, которого она помнила. При этом пытаясь понять, как ей пробиться через неприступную броню, которой он себя окружил. Она не могла оставить все как есть. Ибо Том был слишком важен для нее. Он всегда был единственным, на кого она могла положиться, тем, кто всегда был рядом – даже когда не был, она это чувствовала. Мысль о том, что она больше никогда его не увидит, не сможет с ним поговорить, была просто невыносима. Она в нем нуждалась. Но до этого момента не понимала, насколько сильно.
Элизабет постаралась ничем не выдать своей боли.
– Я просто хотела с тобой поговорить.
– А мое желание неважно?
Девушка сделала шаг назад, не понимая, в чем он ее обвиняет.
– Конечно, важно. Но, Томми, прошло три года. Я думала, что тебе тоже захочется со мной поговорить. А еще я надеялась, что ты больше не злишься на меня за то, что произошло во время нашей последней встречи. Ты так и не дал мне шанса извиниться.
– Я на тебя не злюсь. С какой стати? Ведь это была моя вина. – Он говорил так спокойно, так безразлично, и было трудно поверить, что этот же человек мог пылать страстью. Элизабет даже захотелось, чтобы он снова на нее разозлился. Ведь в этом случае она поняла бы, что не совсем ему безразлична. – Тебе не за что извиняться. Прости, если я тебя обидел. Не бойся, подобное больше не повторится. Теперь я все прекрасно понимаю.
Элизабет не знала, что он пытается сказать. Значило ли это, что он больше не испытывает к ней чувств? Она испытала облегчение. Конечно, испытала. Ведь теперь они снова смогут стать друзьями.
– У меня никогда не было намерения причинить тебе боль, Томми. Ты ведь знаешь это?
Том пристально смотрел на девушку, словно хотел ответить отрицательно, но в конце концов уступил ее искренности.
– Да.
Это стало первой трещиной в его стальном фасаде, но вместо того, чтобы отступиться и проявить терпение, Элизабет перешла в наступление.
– Значит ли это, что мы можем снова быть друзьями? – Она подняла руку и коснулась ладонью его щеки, покрытой более густой и грубой, чем прежде, щетиной. От этого ощущения по ее спине пробежали мурашки, и она произнесла: – Я по тебе скучала.
Том вздрогнул. Элизабет ощутила покрывавшие его ладонь мозоли, когда он обхватил ее запястье и убрал руку со своей щеки.
– Ты больше не можешь так ко мне прикасаться, Элизабет. Мы не дети. Кто-то может увидеть это и неправильно истолковать. Твой брат, например.
Девушка сдвинула брови.
– Джейми может убираться к черту. Мне все равно, что он думает.
– Мне бы хотелось сказать то же самое. Но в данном случае он будет прав. Ты и я… Нет никаких нас. Мы не можем вернуться к тому, что было. Я уже давно перестал быть Томми, да и ты больше не Элла. У нас разные жизни. Я солдат. А ты сестра Черного Дугласа. Мы живем в двух разных мирах. Тебе нужно вернуться в свой, оставив меня в моем. Я двигаюсь дальше. Пришло время и тебе последовать моему примеру.
Губы Элизабет слегка приоткрылись, но она подавила в себе возглас. Он застрял в ее груди и теперь жег точно раскаленным железом.
С этими словами Том развернулся и пошел прочь. На этот раз Элизабет его отпустила.
Элизабет повторяла себе, что Томми – Том (и как ей к этому привыкнуть?) – говорил не всерьез. Он не мог желать вычеркнуть ее из своей жизни навсегда. Они преодолеют разногласия. Должны преодолеть.
Время… Вот что ему нужно. Элизабет поклялась дать ему передышку, прежде чем снова вызвать на разговор.
