скачать книгу бесплатно
Нарта, узнав про маленькую волчицу, удивленно посмотрела на Сибил. Когда-то давно ей было предзнаменование о том, что рядом с Сибил всегда будет верный зверь. Она вспомнила это сейчас, как вспомнила и о том, что пришло ей в голову тогда – почему-то она решила, что этим зверем будет преданный пес или даже очень сильный духом и телом человек. Но чтобы волчица…
Видя, как решительно настроена ее воспитанница, Нарта согласно кивнула.
– Ну что ж, вот ты и выросла, раз согласна взять на себя такую ответственность! Это будет непросто – выходить и вырастить волка.
– Я справлюсь, Нарта! Эйла вылечит Танаю, а все остальное я буду делать сама!
Сибил не ошиблась – Эйла смогла помочь раненому волчонку и довольно скоро маленькая Таная, прихрамывая, везде и всюду ковыляла за своей юной хозяйкой.
А потом прошла и хромота, и Таная довольно быстро превратилась в огромную красивую волчицу, верную своей Сибил и ласково лизавшая руки старой Эйле. Со всеми остальными она вела себя очень сдержанно, но никогда и никому не делала ничего худого. Люди и, как ни странно, даже собаки привыкли к ней. Все знали – если увидишь где-то Танаю, значит, и Сибил будет тут же, неподалеку, и наоборот – видишь Сибил, жди появления верной волчицы.
Единственный, с кем Таная сначала не поладила, оказался маленький вороненок, подобранный Сибил с лесу спустя несколько дней после появления волчонка. У вороненка было сломано крыло, и сердобольная Сибил тоже притащила его к Эйле.
Старая знахарка только покачала головой. Надо же, малышка очень добра, а это неплохая черта, ведь впереди у неё много важных дел, в которых и милосердие тоже пригодится.
Птица довольно быстро пошла на поправку, но еще некоторое время не могла летать. И ее появление в жилище Нарты и Сибил было воспринято в штыки маленькой Танаей. Хотя сначала юная волчица не трогала вороненка. Но потом, привыкнув, Пин – так Сибил назвала своего нового приемыша, сам стал приставать к Танае: то разбудит громким карканьем спящую волчицу, то за хвост ее дернет. А однажды Пин не рассчитал и довольно сильно тюкнул своим крепким клювом Танаю прямо в голову.
Волчонок взвизгнул от боли и моментально схватил увернувшегося было Пина прямо за хвост. Вороненок заверещал дурным голосом, захлопал крыльями прямо по глазам Танаи.
Неизвестно, чем закончилась бы эта потасовка, не подоспей Сибил на помощь вовремя. Она освободила вороненка из пасти волчицы и отчитала обоих, объяснив и одному и другому, что они не должны ссориться, потому что они все – одна семья и должны жить дружно.
Лишь после этого страсти среди прирученной животины поутихли, а потом и вовсе сошли "на нет". Только выдранные из хвоста Пина перья почему-то так и не отросли, и он был немного похож на ласточку. Со временем волк и ворон вообще подружились, и порой Пин даже ехал верхом на спине Танаи, неведомо как удерживаясь, но никогда не раня ее.
9
– Даур, где ты был? – смуглая девочка с чёрными, как угольки, глазами, неожиданно перегородила дорогу мальчишке.
– А тебе-то что? – неожиданно грубовато ответил Даур. Если честно, то он едва не вздрогнул от внезапного появления Умы, и это отчего-то разозлило его. Хорошо еще, что успел прикрыть и даже немного отойти от небольшого лаза, через который он тайком выбрался за ограждение дворца.
– Да так, ничего, – пожала плечами девочка. – Просто тебя очень долго не было…
– А ты мне, что, нянька, что ли? – снова нагрубил ей Даур.
– Нет… – растерялась Ума.
– Вот и кончай ходить за мной, поняла?
– Поняла… – губы девочки обиженно дрогнули.
Даур резко развернулся и пошёл прочь.
Но не успел он уйти со двора, как его окликнул отец. Артон, высокий темноволосый мужчина с суровым выражением лица, вышел из дворца и стоял, опершись на перила широкой террасы. Он успел заметить небольшую перепалку между сыном и принцессой Умой, и помрачнел еще больше.
– Где ты был, Даур?
Мальчик поднял вверх свежесрубленное тонкое деревце.
– Я искал хорошее дерево. Хочу сделать себе новый лук.
Артон пристально посмотрел на сына. Растет мальчишка, не заметишь, как и настоящим воином станет. И все же отчего-то неловко как-то стало в груди, словно маленький камешек лег на сердце. Истинный служака, вернейший пес своей госпожи Урганы – Артон никогда в жизни не опускался до сентиментальности. Однако, у него всегда было звериное чутье и сейчас именно оно подсказывало, что что-то здесь не так.
Но сын смотрел открыто, его смуглая рука крепко сжимала будущее оружие, которое он уже не впервые сделает самостоятельно и довольно хорошо – и это отвлекло Артона от подозрений. Решив про себя, что надо провести воспитательную беседу с Дауром по поводу того, как правильно вести себя с дочерью Урганы и Кера, Артон напомнил сыну:
– Завтра Большой Турнир.
– Да, отец, – Даур с почтением склонил голову.
– Смотри за всеми внимательно, думаю, через год и ты попробуешь свои силы.
Брови Даура удивленно взлетели вверх, глаза блеснули от радости, но он тут же снова склонился в легком поклоне.
– Хорошо, отец.
– Ладно, иди! – Артон отпустил сына, а сам задумался. У воеводы, который командует большим войском, всегда есть о чем подумать…
Даур же, отходя от отца, мысленно похвалил себя за то, что сообразил срубить молоденькую березку и обставить все так, будто ходил за материалом для нового лука. Отца трудно было обмануть, он очень умен и сообразителен. И если бы заподозрил что-то неладное, то наверняка Дауру бы досталось…
И все же мальчишка был доволен своим кратковременным "побегом" из Города. Ведь с самого рождения он находился только за его укрепленными стенами. Сначала это не очень тяготило Даура, как, впрочем, и остальных детей и женщин, живших здесь. Мужчины же порой выходили за пределы Города: временами они собирались в отряды, брали с собой оружие и куда-то уезжали верхом на лошадях – это называлось "уходить в дозор". А иногда всадники прихватывали с собой одну-две повозки – и это уже именовалось "сбором налогов". Когда они возвращались, из этих повозок перетаскивались тюки и мешки, перекатывались бочки. Все это складывалось в огромном амбаре, доступ в который был только у некоторых людей.
Когда Дауру исполнилось десять лет, отец впервые отправил его в ближний дозор. Небольшой вооруженный отряд отъехал от Города не очень далеко, проверил территорию вокруг, и вернулся назад.
А потом, спустя месяц, Даур отправился уже в дальний дозор. Целый день мальчик, наравне со взрослыми, провел в седле. Зато он увидел и узнал много нового. Во время долгого привала, когда мужчины даже задремали, Даур ускользнул от них, почти неслышно прошел по незнакомому лесу и наткнулся на Сибил.
Запомнить дорогу ему ничего не стоило, к тому же смышленый мальчишка быстро смекнул, что следуя пешком по укромным тропкам, можно гораздо быстрее попасть в то место, где он увидел светловолосую девочку.
И потому, найдя укромное место в огромном заборе, где можно было пробраться на ту сторону, Даур второй раз очутился на берегу ручья.
10
Большой Турнир собрал почти всех горожан на центральной площади. Фасад замка по случаю праздника украшали флаги и большой портрет правительницы Урганы, вышитый мастерицами на холсте.
Народ, соскучившийся по каким-либо развлечениям, толпился и шумел, глазея по сторонам. Участники турнира проверяли луки и стрелы, переговаривались, а порой даже подшучивали друг над другом.
Вокруг было оживленно и вроде бы даже радостно, но все равно что-то такое витало в воздухе… Ургана, прежде чем выйти на балкон дворца, некоторое время смотрела в окно. Обычно она с удовольствием принимала этот праздник, с интересом наблюдала за соревнованиями лучников, но сегодня Ургане было как-то не по себе.
Но вот она, облаченная в красивое платье, с распущенными длинными волосами, на которых лежала нежнейшая вуаль, вышла на балкон и поприветствовав людей, опустилась в кресло. Взмах белоснежного платка послужил началом Большого Турнира.
– Даур! Даур! – поправляя колчан со стрелами, мальчик обернулся. Из толпы людей к нему пробирался НаУш – упитанный мальчишка примерно его возраста. Светлый чуб был всклокочен, на щеках играл яркий румянец. – Вот ты где! А я тебя везде ищу! – приятель улыбнулся во весь рот.
Сын местного кузнеца, сильный физически и очень добрый, он совсем не любил отцовское ремесло и не хотел перенимать его опыт. Зато Науш был без ума от лошадей и собак, и они отвечали ему взаимностью, так что кто-нибудь из них всегда крутился рядом с мальчиком.
– Смотри, как она умеет! – Науш подозвал к себе маленькую черную собачку, сделал взмах рукой, и пес послушно встал на задние лапы.
– Ну ты даешь! – восхитился Даур. – Как это ты ее научил?
– Да я и не учил, она сама как-то так – встала и стоит. Правда, очень любит, если я ей кусочек хлеба потом даю. Даже улыбается!
Даур согласно кивнул, и сказал, что на следующий год отец обещал ему участие в Большом Турнире. Приятель тоже порадовался за Даура, но завидовать не стал – его самого это нисколько не привлекало. Науш с бОльшим удовольствием провёл бы время на конюшне, или играя с собаками, чем стреляя из лука по разным мишеням. А вот Даур вполне достоин того, чтобы принять участие в состязании, он великолепный стрелок. Науш видел, с каким усердием тренировался его друг в стрельбе из лука.
Ему под стать была и Ума. Девочка, рожденная самой Урганой, росла совсем не как принцесса. Она дружила с Дауром и Наушем, носилась с ними везде и всюду, никогда не ныла, а самое главное – никогда не строила из себя важную особу. А еще Науш однажды видел, как Ума, укрывшись от чужих глаз, тренировалась в стрельбе из лука. Даже лук со стрелами сумела где-то раздобыть! Науш случайно узнал её секрет, но никому о нем не рассказал, и от Даура скрыл. Девчонка была упорная и не вредная, и Наушу не хотелось, чтобы кто-нибудь смеялся над ней. Хотя Даур вряд ли стал бы смеяться, друг никогда никого не обижал. Он и любовь Науша к животным принимал спокойно – ну не всем же быть воинами!
Два друга стали протискиваться сквозь толпу поближе к месту, где будут соревноваться в стрельбе лучшие стрелки Города. Даур собирался как следует все рассмотреть, а Науш просто не хотел от него отставать, да и чем ещё заниматься сегодня, когда все толпятся здесь.
Ума, стоявшая на балконе неподалёку от матери, была одета в обычную одежду. Если честно, то ей было скучно. Она не питала особого интереса к Большому Турниру, но знала, что Даур вряд ли пропустит его. Только что-то приятеля не видно. Науш вот уже несколько раз мелькал под балконом, даже рукой ей приветливо махал, но Даура пока не было. Но вот крепыш радостно заулыбался и стал пробираться куда-то в толпе. Ума наконец-то заметила Даура.
Глянув на мать, она поняла, что той нет до неё никакого дела.
– Госпожа Ургана, можно я спущусь вниз? – на людях от девочки требовали только такого обращения к матери.
– Можно, – сухо ответила правительница, даже не взглянув на дочь. Через минуту Ума уже стояла рядом с мальчиками, а маленькая чёрная собачка с любопытством обнюхивала подол её платья.
Вот натренированные руки берут луки, некоторые участники пальцем проверяют тетиву, хотя этого можно было бы и не делать – тысячу раз уже все проверено и перепроверено. Стрелки не смотрят по сторонам, они спокойны и сосредоточены, все мысли их заняты предстоящими соревнованиями.
К мишеням выходят по одному. Гулко разносится над площадью удар по железному гонгу – участник готовится, поднимает лук. Секунда, вторая… И вот уже тонко звенит тетива, и стрела, посланная опытной рукой, достигает цели. Толпа, замершая в ожидании, шумно выдыхает, вокруг раздаются восторженные выкрики – мишень поражена почти в самую середину.
Раздается новый удар гонга – и новый стрелок поднимает лук.
11
В тот день, когда Сибил исполнилось восемь лет, Нарта позвала её к себе. Она достала из-под кровати небольшой сундучок. Всегда висевший на шее женщины ключ легко открыл замок.
Нарта вытащила из сундучка что-то завернутое в тряпицу. Сибил с любопытством наблюдала за ней.
Положив свёрток на стол, Нарта аккуратно развязала обмотку, и девочка увидела странную пару обуви. Обычно все они ходили в сшитых из кожи сапогах и сандалиях, сейчас же на столе стояло что-то непонятное для Сибил. На самом деле это были туфельки, сплетенные из тончайшей серебряной нити.
– Что это, Нарта? – спросила Сибил.
– Это – туфли. Их носят на ногах также как сапоги или сандалии.
– Но они такие красивые! – восторженно воскликнула девочка.
– Да, эти туфли для особых случаев, их не надевают каждый день. И это твои туфли, Сибил. Сегодня я расскажу тебе много нового. Пришло время начинать готовить тебя к тому, ради чего ты появилась на свет.
И Нарта рассказала девочке удивительную историю…
… Когда-то на этой земле жило много людей. И все они были разные – и смуглые и белокожие, и умные и не очень, очень красивые и обычные. Но все равно это были люди, и хоть они и принадлежали к разным племенам и родам, но все равно жили бок о бок. Мужчины одной крови брали в жены женщин другой крови, у них рождались дети, которые потом продолжали род человеческий.
Но однажды в этих краях появилась совсем юная девушка по имени Ургана. Правитель, который возглавлял страну в то время, недавно овдовел. Ургана сумела очаровать старого вдовца, и он взял ее в жены. Прожил правитель после этого совсем недолго. Поговаривали, что Ургана заключила сделку с самим дьяволом, и он помог ей укоротить жизнь мужа, да и потом во всем стал помогать ей. Как бы там ни было, но Ургана… почти не старела. Все в этом мире бывает молодым, зрелым, а потом и дряхлым. Даже камни, которые кажутся вечными, со временем становятся более хрупкими. Сначала вода и ветер пробивают в них крошечные впадинки, но постепенно эти углубления становятся все больше и больше. И даже самая огромная скала, спустя много-много времени, начинает постепенно разрушаться. Что уж говорить о человеке! Ургана же перестала быть обычным человеком. И тут точно чувствовалось вмешательство нечистой силы – никакие снадобья не могли бы сохранить молодую женщину во всей красе так долго.
С приходом Урганы на эту землю пришла огромная беда. Став единственной правительницей многих народов, Ургана приказала всем людям разделиться по племенам и родам, и разогнала их подальше от Города. Мало того, она повелела им не общаться между собой. Так ей было легче управлять разрозненными народами.
Постепенно разъединенные племена стали редеть. Уходили в царство Эба старики, погибали мужчины, занимавшиеся охотой, тонули рыбаки. Дети, родившиеся до появления Урганы, выросли и повзрослели, не за горами было и то время, когда и они начнут стареть. Не было притока свежей крови, а это значит, что женщинам нельзя было рожать детей – иначе они появлялись бы на свет больными и уродцами.
Но однажды Нарте было видение, что в их селение придет женщина, которая принесет в своем чреве дитя.
Нарта не стала спешить и рассказала о своем видении только старой Эйле. Та подумала немного, потом достала странную черную доску, исчерченную непонятными знаками. Долго знахарка водила пальцами по этим знакам, что-то шептала себе под нос, временами закрывала глаза и замирала, словно прислушиваясь к внутреннему голосу.
– Это будет девочка, и она появится уже очень скоро. Ее имя Сибил. И это будет не простое дитя – это будет ребенок, который затем станет править новой страной. И страна эта будет процветать, на свет появятся здоровые дети, люди с каждым годом начнут жить все лучше. Ее мать умрет, но ты вырастишь ее и научишь всему. – Старая женщина посмотрела на Нарту. – А теперь нужно все рассказать почтенному Торпу.
Нарта и Эйла, щедро одаренные природой и богами разными знаниями, всегда были уважаемыми людьми. И поэтому никто не усомнился в том, что рассказала Нарта. И когда в селение пришла беременная женщина из селения керхолов, ее появлению никто не удивился. В тот же день она родила девочку и сразу же умерла. Но уже из последних сил успела шепнуть склонившейся над ней Нарте, что не знает, кто отец ее ребенка. Он пришел в ее дом всего на одну ночь и у него были светлые волосы и белая кожа. В оставленной им котомке нашлись эти туфли, и это тоже было неспроста.
Когда молодая керхолка поняла, что станет матерью, ей приснился сон, в котором она снова увидела этого мужчину. И во сне он сказал ей, чтобы она спряталась и сохранила ребенка. Женщина, и так зная, что ей не поздоровится, когда станет известно, что она собирается рожать, да еще неведомо от кого, обставила все так, будто утонула в озере, а сама ушла вглубь леса и прожила там до самых родов. Она уже знала, что в старой избушке на опушке леса живет знахарка, и, почувствовав, что ребенок скоро появится на свет, керхолка постучала в ее дверь.
Нарта понимала, кто эта девочка, и потому приняла то, что было предначертано ей самой без ропота и робости. Взяв на руки новорожденное дитя, она сразу нарекла его тем именем, которое прочла старая Эйла в древних письменах. В том, что на свет появилась будущая царица, можно было не сомневаться – на ее затылке под светлыми волосами был знак – родимое пятно в форме треугольника. Таким знаком высшие силы помечали только очень значимых людей. Когда-то такой треугольник был у старого Правителя, взявшего в жены Ургану.
– Придет время, Сибил, ты вырастешь и станешь царицей. Ты будешь править большой страной, от тебя будут зависеть жизни и судьбы многих и многих людей. А в самые большие праздники ты будешь надевать эти туфли, и все будут знать, что ты настоящая царица.
Сибил, как завороженная, смотрела на серебристые туфельки.
– Но сначала тебе нужно многому научиться, очень многому… – задумчиво произнесла Нарта. – И пусть порой тебе будет нелегко, ты должна со всем справиться. В твоих венах, Сибил, течет не простая кровь…
– Почему? – впервые решилась заговорить девочка. – Я несколько раз ранилась и видела, что у меня красная кровь, такая же, как у всех!
– Твоя кровь отличается от нашей не цветом. Есть люди, которые могут повести за собой других людей. И ты – одна из них.
12
Утро было светлым и радостным, словно умытое прозрачной росой. Приближалась осень, листва на деревьях уже местами сменила привычную зелень на яркие желтые и красные цвета, трава порыжела и стала жесткой. Впереди зима, станет холодно, на землю ляжет снег. И к ручью будет не пробраться, да и вообще придется отложить такие прогулки до времени, когда он сойдет, а то следы будут слишком заметны. Если кто узнает, что Даур общается с человеком из изгнанного племени, страшно даже представить, что им обоим за это будет.
Но снега пока нет… Кстати, почему бы не пройтись к ручью? Может быть и Сибил придет… Переделав все свои обычные дела, Даур ужом скользнул в свою лазейку…
Но недаром говорят, что сердце – вещун. Даур раньше особо не задумывался над тем, что кто-то может заметить его побеги к ручью, хотя и был осторожен. На сей раз ему не удалось уйти незамеченным. Едва мальчик оказался за стеной Города, как к его лазу тихо пробралась тоненькая девичья фигурка. Ловко и бесшумно она проследовала за Дауром.
Идти пришлось довольно долго, но девочка, так и не выдав себя, сумела пробраться следом за Дауром почти до самого ручья.
Когда Ума увидела там другую девчонку, сердце ее тревожно забилось. Не может быть! Чужеродная, из изгнанных! Но Даур спокойно подошел к ней, и они заговорили как старые знакомые, а лежавший поодаль молодой волк поднялся и приветливо ткнулся мордой в руку мальчика.
Что там было дальше, Ума узнать не смогла. Злость вскипела в ней, в глазах защипало от слез. И тут же послышалось звериное рычание – волк учуял притаившуюся девчонку и вздыбил шерсть на холке.
Уме пришлось спешно отступить и вернуться. Не хватало еще, чтобы Даур узнал, что она за ним следит! Кипя от злости, она даже не заметила, что какая-то большая птица некоторое время провожала ее, перелетая с дерева на дерево.
Сибил выглядела несколько расстроенной. На вопрос Даура – что случилось? – она только пожала плечами и отмахнулась: "Да так, ничего".
На самом деле Сибил даже пришла сегодня к ручью пораньше – ей хотелось немного подумать. То, что она узнала недавно от Нарты, не очень сильно удивило ее, но теперь девочке было о чем поразмышлять. С первых дней жизни ее приветствовали особым жестом, показывая поклонение, и Сибил привыкла к этому. Она знала, что она какая-то другая, но принимала это обыденно, ведь в их племени тоже не все были на равных – не говоря уже о вожде, почтенном Торпе, заметно выделялась и ее наставница Нарта.
Но узнать, что на тебя возложена более чем серьезная миссия – это непросто для любого человека, а Сибил вообще была еще ребенком. Нарта, правда, предупредила, что пока от нее ничего не требуется, ей предстоит многое узнать и многому научиться, а самое главное – повзрослеть. И все-таки теперь у Сибил словно открылись глаза и обострился слух. Ей неожиданно вспомнились некоторые слова взрослых людей, смысл которых стал более понятен только сейчас. Это и их с Нартой разговор у большой реки, когда наставница говорила о сплочении народов и объединении земель. Это и обучение всяким премудростям от старой Эйлы, когда она неустанно повторяет, что Сибил это может пригодиться в дальнейшем. И вообще много всякого такого, чему раньше девочка не придавала значения.
Любому ребенку сложно осознать что-то большое, именно поэтому взрослые и не спешили открывать Сибил всю правду. Но она недаром была особенной – в ее голове постепенно все разложилось "по полочкам", она поняла и приняла все как надо. Мир покружился перед глазами Сибил, и, хоть и изменившись, но потихоньку всё встало на свои места.
Единственное, что пока осталось неизменным для девочки – это ее редкие, но такие радостные встречи с Дауром. Она не задумывалась, что он человек из другого племени, что он чужой крови. Да и он, похоже, не вспоминал об этом. Они подружились и, никогда не договариваясь о встрече заранее, все равно иногда встречались у ручья.
Сибил познакомила его с вороном Пином, который с не меньшим вниманием, чем верная Таная, следил за девочкой и всегда был где-то рядом.
А для волчицы Даур стал одним из немногих людей, к кому она питала доверие, позволяя себя погладить, и сегодня даже сама лизнула его щеку. Даур сначала очень удивлялся, как сильно волчица и ворон привязались к Сибил, и сказал, что она напоминает ему его друга Науша, за которым тоже все время ходит по пятам какая-нибудь живность.
Девочка спросила, кто такой Науш, и Даур рассказал о своем приятеле. Сибил слушала его с интересом, у нее-то не было никаких друзей. Разве что сам Даур… Хотя… Она пока еще не знала, можно ли считать его своим другом. И не от того, что не доверяла ему, а просто как-то не задумывалась над этим.
– А он хороший, этот твой Науш? – поинтересовалась Сибил, хотя в душе уже сама ответила на свой вопрос. Да разве у Даура может быть плохой друг!
