скачать книгу бесплатно
– Ты не пугай меня. Пусть у вас рейс будет спокойный. Без всяких пожаров.
– Не беспокойся. Всё будет в порядке. – Борзов нежно привлёк к себе жену и поцеловал.
Это воспоминание невольно возникло в сознании Борзова.
Кофе-тайм. Святое дело. В каюте Борзов ополоснулся из ведра заранее припасённой водой и переоделся в свежую футболку и шорты. На босую ногу надел тапочки. Это у филиппинцев в норме. Никаких носков. И со стаканом ароматного чая, принесённого стюардом, устроился в кресле.
Начальник рации уже положил ему на стол несколько телексов из офиса.
Что-то Пол сегодня прислал? Вечно ему что-то надо. Сидит себе в Гонконге и от безделья только бумажки шлёт. Ну, ничего, отпишемся, не впервой.
Неожиданно наступила тишина. Перестала ощущаться вибрация корпуса судна, прекратился звук равномерного «уханья» поршней главного двигателя. До каюты доносились только их последние «вздохи». Исчезло тарахтение работающих дизель-генераторов. Замолчал только что включённый магнитофон.
Вот это новость!
Что там Бакаланко натворил?
Борзов подскочил с кресла и кинулся к двери каюты. Не успел он её открыть, как чуть не сбил с ног Вадика, пытающегося открыть дверь каюты.
– Владимирыч! Горим! – запыхавшись, чуть ли не выкрикнул он.
Глаза его были широко открыты, и в них чувствовался ужас от того, что он только что увидел.
Борзов оттолкнул Вадика и кинулся к трапу, ведущему на нижние палубы. Палубой ниже располагалась станция быстрозапорных клапанов топливных танков.
Две недели назад, в Корее, Борзов сам лично предъявлял их инспектору порт-контроля. Они были подрегулированы и отлажены.
Подбежав к щиту станции, Борзов увидел третьего механика, закрывающего их.
Сняв с предохранителей несколько ручек клапанов, он дёрнул за них. Где-то внизу, на цистернах, они должны были закрыться. В этом Борзов не сомневался. Топливо из них уже никуда не выльется.
Убедившись, что все клапана закрыты, он отбежал от щита станции и повернул налево, в коридор, в конце которого был трап, ведущий к входу в машинное отделение.
Дым уже плотной завесой приклеился к подволоку. На незаизолированной стальной переборке в машину пучилась краска.
«Ну, ничего себе, – проскочила моментальная мысль у Борзова. – Какая же там температура?!»
Отскочивший от лопнувшего пузыря кусок краски неожиданно обжёг щеку и левую руку. Не ощущая боли, Борзов стряхнул его и помчался дальше, вниз, к входу в машинное отделение.
Подбежав к двери, он увидел, что самодельная деревянная дверь начала открываться и в приоткрывшуюся щель на четвереньках вылезал Бакаланко. Его начало выворачивать, и он надрывно кашлял.
Борзов заглянул в приоткрывшуюся дверь в надежде спуститься вниз и что-то предпринять для тушения пожара.
Но не тут-то было. Внизу от дыма была сплошная чернота. Дым едкими клубами заполнил маленький тамбур перед помещением рулевой машины и рефкамерами. Такого чернющего дыма Борзов ещё никогда в жизни не видел.
Всё! К углекислотной станции путь отрезан! Оставался единственный вариант – это отрыть углекислотные клапана в машину из щита, который располагался в коридоре главной палубы с противоположного борта. В коридорах стояла темнота. Ни одна лампочка не горела. Вспомогательные дизели встали. Света нигде не было.
– Вадик! – проорал Борзов. – Бегом на правый борт, к пульту СО?! Открывай газ в машину! Я – на кап. Там его закрою! – и бросился к двери из надстройки на палубу.
Вадик всё время бежал следом за Борзовым.
Услышав приказ, он только утвердительно кивнул головой и скрылся за углом.
Борзов помчался наверх по наружным трапам к капу машинного отделения.
Там уже был фиттер Серёга. Он пытался подойти к капу и отдать трос быстрого закрытия.
Но не тут-то было! Вырывающиеся из капа клубы чёрного дыма с пламенем сносились небольшим ветерком в его сторону и не давали подойти к утке, на которую был накинут трос, удерживающий кап в вертикальном положении.
Гидравлика, которая должна была это делать, давным-давно вышла из строя. И вместо неё было сделано приспособление, которое обеспечивало быстрое закрытие капа. Инспектор в Корее проверил его и остался доволен таким закрытием.
Но сейчас люк не мог быть закрыт. Осознав безвыходность ситуации, Борзов прокричал Серёге:
– Всё! Бесполезно! Сгорели! Погнали плоты сбрасывать!
Ещё одна мысль клокотала в мозгу Борзова: «Как бы не было взрыва топлива. Ведь переборки дизельных танков в машине не заизолированы! А в них семьдесят тонн топлива. Только в расходной цистерне пять тонн газойля».
Каюта Борзова находилась палубой ниже, по левому борту, он непроизвольно бросился к двери, ведущей к каюте, но тут вспомнил, что на ней замок испортился уже неделю назад и она была закрыта на защёлку изнутри. У боцмана всё не доходили руки, чтобы отремонтировать его, поэтому с палубы дверь не открывалась, а открывалась только изнутри.
Пронеслась мысль, что надо хотя бы взять жилет да документы из каюты. Но для этого надо было спуститься вниз на палубу, пробежать по коридору и подняться по трапу. Поэтому Борзов кинулся к двери правого борта палубой ниже и нырнул в неё.
Дым в коридоре опустился уже до пояса, и из-за него вокруг была абсолютная темнота. Борзов глубоко вдохнул и, как можно ниже нагнувшись, побежал по коридору.
Пробежать надо было прямо восемь метров, потом повернуть налево за угол и по трапу подняться наверх. Там, в метре от трапа, была дверь его каюты. В ней, может быть, ещё нет дыма.
Борзов почти добежал до трапа, но дым нещадно разъедал глаза, и из-за него вокруг ничего не было видно. Темнота.
«А если и там, наверху, дым, – проносится мысль. – Добежать назад дыхания не хватит».
– Да чёрт с ним, с жилетом, – махнул рукой на свою затею Борзов.
Он тут же развернулся и, выбежав на палубу, глубоко, полной грудью вдохнул свежий воздух.
«Да! Назад бы воздуха не хватило», – опять пронеслась мысль.
Если бы он продолжил бежать за документами, которые находились в спальне в шкафу, дыхания бы точно не хватило на обратную дорогу.
Ветер сносил дым с пламенем на правый борт. К шлюпке и плотам правого борта уже было не подойти. Они горели. Но ниже, на главной палубе, был ещё один плот.
Серёга выбежал из двери своей каюты с жилетом, ящиком лапши и одеялом. Его каюта как раз находилась у входной двери.
– Только и успел взять, – возбуждённо, блестя глазами, прокричал он.
– На главную палубу! Там плот! Давай его скидывать! – крикнул ему в ответ Борзов, и они кинулись к плоту на главной палубе.
Навстречу им из коридора выбежал Вадик:
– Какая-то падла открыла дверь из машины, и весь коридор в огне и дыму, – в бешенстве орал он. – Я не смог добраться до ящика дистанционки!
– Давай плот скидывать, – не обращая на его крики внимания, прокричал Борзов в ответ Вадику. – Сейчас может топливо взорваться. Большая температура в машине! Смотри! Уже из иллюминаторов бьёт пламя. – И Борзов выкинул руку в сторону иллюминаторов правого борта.
А там уже было видно, как пламя красно-чёрными языками вырывалось из пустых глазниц иллюминаторов кают.
Рядом оказался моторист Вадика. Он, плача навзрыд, умоляюще протягивал руки к Борзову:
– СО?. СО?. Чиф, включи, пожалуйста, СО?.
– Да пошёл ты… со своей СО?. Где твоё место? – зло прокричал на него Борзов.
– У шлюпки, – прервав поток рыданий, скулил филиппинец.
– Так иди и помогай её спускать. – Это уже Борзов крикнул ему, видя, как остальные филиппинцы, с капитаном во главе, все в жилетах и с личными вещами, начинали спускать шлюпку.
А они втроём кинулись к плоту.
Инспектор в Гонконге заставил капитана перевязать узел вытяжного троса на прессостате вместе с его слабым звеном. И сейчас плот было невозможно сдвинуть с места.
К тому же в нарушение всех правил он был привязан к леерам капроновым кончиком.
Борзов попытался их развязать, но это у него не получилось. За прошедшие после проверки два месяца узлы капроновой верёвки окаменели, и узел не поддавался. Ну не грызть же его зубами! Борзов лихорадочно окинул взглядом палубу, пытаясь найти что-нибудь железное.
Вон! Кусок шпильки от крышки главного двигателя! Он его давно хотел выкинуть за борт! Но всё руки не доходили. Теперь спасение здесь! В этом куске железа. Борзов схватил шпильку и принялся бить ей по треклятому кончику.
Он быстро перебил узел, крепящий плот к леерам, они вместе освободили плот от паутины верёвок и, поднатужившись, выкинули его за борт. Плот смачно плюхнулся на зеркальную гладь воды. Вытяжной линь держал его за судно, и плот начинал раскрываться.
Слава богу! Один есть! Борзов захотел погладить крест на шее. Но его не было. Тут он вспомнил, что снял его, когда мылся! Вот невезуха! Золотой крест с золотой цепью остались в каюте.
«Надо же! Да чёрт с ним! Главное – выжить», – мелькнула мысль, и он крикнул Вадику и Серёге:
– Погнали на бак! Там есть ещё один плот!
Пробегая вдоль надстройки, Борзов наступил на пожарный шланг, который валялся на палубе. Обнажённую ногу обожгло кипятком из шланга. От неожиданности он чуть не взвыл, но, не обращая внимания на боль, побежал вслед за Вадиком и Серёгой на бак.
Плот находился на фундаменте при входе в подшкиперскую.
Дверь в неё была открыта. Борзов заглянул туда, но там стояла кромешная темень, и только раздавался рокот дизеля аварийного пожарного насоса.
«Дизель работает, но почему нет воды в магистрали?» – удивился Борзов.
Он огляделся. Аварийного фонаря на переборке подшкиперской не было, но перед её дверью стояли баллоны с кислородом и ацетиленом. Как ни долбал Борзов Серёгу, но тот, предвидя завтрашнюю работу, никогда не отсоединял от них шланги. Вот и сейчас эти шланги были прикручены к баллонам.
Увидев такую картину, Борзов радостно крикнул:
– Серёга! Зажигай горелку!
Серёга, ничего не поняв, быстро размотал шланг, открыл баллон и зажёг горелку.
Борзов, не дожидаясь, пока Серёга отрегулирует пламя, выхватил у него горелку и бросился внутрь подшкиперской, подсвечивая себе путь.
Так и оказалось, как он думал. Дизель работал, и муфта насоса была соединена с ним.
Дизель запускался отлично. Месяц назад Борзов сам поменял на нём форсунки с топливным насосом.
Но на приёмной магистрали насоса было два клапана. Один из форпика, а другой из-за борта. Клапан из форпика был покрашен зелёным цветом, а который из-за борта – красным. Открытым оказался зелёный клапан.
Вода из форпика была откатана после окончания погрузки, и он был пустой.
Кто-то при запуске дизеля перепутал клапана. Ведь в темноте цвета клапана не разглядишь.
Насос, который находился ниже, на уровне ватерлинии, перегрелся, заклинил, и его привод, ведущий наверх, к дизелю, срезало. Поэтому в пожарной магистрали воды не было. Насос только выкачал небольшой остаток воды из форпика, который и поступил в пожарную магистраль. Вот этими остатками воды Борзову и обожгло ногу.
Пока Борзов осматривал дизель, Серёга с Вадиком освободили плот от креплений, а потом они втроём также выкинули его за борт. Проследив за плотом, Борзов с удовлетворением увидел, что и он начал раскрываться.
Они все вместе быстро прошли к трюму номер два, где столпились филиппинцы, которые спустили через фальшборт штормтрап и ждали, когда к нему подойдёт шлюпка. Все они были возбуждены и о чём-то горячо спорили.
Экипаж шлюпки собрал три выкинутых плота и подволок их к штормтрапу.
Капитан дал приказ:
– Экипажу покинуть борт судна!
И экипаж по штормтрапу начал спускаться в подошедшую шлюпку, а часть его стала перебираться в плоты.
У большинства филиппинцев с собой были даже личные вещи. Они не боролись за живучесть судна, с пожаром. Они спасали свои шкуры.
Капитан, дождавшись, когда последний филиппинец спустится на шлюпку, встал на штормтрап, оглядел опустевшую палубу и тоже спустился в неё.
Борзов с разочарованием посмотрел на свою одежду, ту, в которой ему придётся неизвестно сколько «куковать» на этих плотах.
На нём были только старая футболка с шортами, резиновые тапки на босу ногу, часы и обручальное кольцо. Это было всё, с чем он покинул борт судна. Остальные вещи остались в каюте и сгорели.
Вадик был одет так же, а вот Серёга оказался немного прозорливее.
Его каюта находилась первой от входа. В рейсе, конечно, в ней было не очень-то комфортно жить. Потому что каждый входящий и выходящий на палубу хлопал дверью. Иногда среди ночи Серёга от ударов «броняшки» просыпался и матерился на «разных недоделков». А вот сейчас ему повезло с расположением каюты. Он прихватил с собой одеяло, куртку, ящик сублимированной лапши и даже пластиковую электронную карточку, на которой у него в каком-то американском банке лежали деньги.
Со всем этим богатством они втроём перебрались на крайний плот.
Глава вторая
Погода была отличная. Ветра не было. Только метровая океанская зыбь равномерно то опускала, то поднимала плоты.
Плоты по своей конструкции имели повышенную остойчивость, поэтому их сильно «валяло» на зыби.
Перебравшись на крайний плот, Борзов скомандовал Вадику и Серёге:
– Так, ребята! Это наш плот! Возьмём сюда только капитана! Осмотритесь. Над входом в российских плотах должен быть нож. Серёга, посмотри! А в этом он есть там?
Серёга, преодолевая болтанку, пролез к входу и, немного повозившись, показал Борзову заветный пакет с ножом.
