скачать книгу бесплатно
Я был в рабочей бригаде, работал с восьми до пяти часов вечера. С двенадцати до часу был обед. Так что жизнь вошла в своё русло, и я за эти два месяца практики уже так вписался в коллектив и в морскую жизнь, что мне это очень нравилось.
В тот день, когда «Шатура» подходила к причалу, в городе стояла мерзкая туманная погода. Шла морось, и было очень неприятно выйти даже на минуту из надстройки.
Выскочив на палубу, я с любопытством смотрел, как судно заходит в бухту Находка и швартуется. Матросы уже раскладывали швартовные канаты по палубе, выкладывая их ровными шлагами.
Швартовка, за которой я наблюдал, у меня уже была не первая, но всё равно было интересно посмотреть, как матрос, размахивая выброской, точно кидает её на берег. Наши швартовщики на берегу ловили её и вытягивали с помощью этой выброски швартовочные канаты на берег, чтобы закрепить их на причальные тумбы.
Дождавшись, когда судно полностью будет привязано к причалу и на палубе делать будет нечего, я спустился в курилку. Там уже сидели Вадим, Колян и Серёга.
Колян чего-то сегодня рано проснулся. Меня это немного удивило, ведь на вахту ему надо было к двенадцати. При моём появлении он подозвал меня:
– Садись, дело есть. – Он показал мне на свободное место на скамейке рядом с собой, а когда я устроился там, задушевно начал: – Слышишь, Лёха, у Вадима сегодня день рождения, и надо бы кое-что прикупить. – Он выразительно щёлкнул себя тыльной стороной ладони по горлу. – Так что тебе придётся ехать за водкой, – как бы с сожалением произнёс он, но вместе с тем подчёркивая, что без меня они никак не смогут обойтись в таком серьёзном мероприятии.
Ещё не отошедший от швартовки, я даже не знал, что и ответить, а только мямлил:
– Степаныч-то не отпустит, рабочий день ведь идёт. Он хочет, чтобы и ресивер главного двигателя был почищен, и двигатель вскрыт для осмотра.
Но Коляну уже было всё по барабану. Он был озадачен только одной идеей. Не обращая внимания на мой лепет, он успокоил меня:
– Не переживай. Со вторым я сам договорюсь, – и тут же сорвался и чуть ли не побежал куда-то наверх.
Я же остался сидеть в курилке и смотрел, как пришедшие после швартовки матросы рассаживались для перекура.
Через некоторое время Колян с Вадимом подошли ко мне. Колян поманил меня пальцем, чтобы матросы не обратили внимания на мой уход, и жестами показал, чтобы я шёл в каюту Вадима.
Зайдя в каюту токаря, я увидел, как Вадим пересчитывает деньги. Отсчитав сорок рублей, он передал их мне со словами:
– Пойдёшь и купишь водки. – Это было произнесено так, что я понял: никакие возмущения с моей стороны приниматься категорически не будут.
От такого приказания, да ещё от того, что столько денег сразу попало ко мне в руки, я обалдело бормотал:
– Ты что? На все эти сорок?
Вадим вальяжно усмехнулся:
– Да нет, не на все сорок, а на сколько получится. Тебе просто не дадут столько.
– Да и куда ехать? Я же ничего здесь не знаю, – всё ещё пытался отвертеться я от такого необычного задания.
– Чё тут ехать? – вмешался Колян. – Вышел на причал – и чеши прямо. Дойдёшь до забора. Там дырка, пролезешь в неё. – Колян даже плечами показал, как надо в неё пролезать. – Сядешь на катер, – продолжил он, – доедешь до Морвокзала, а там, у Якорей, гастроном есть, – объяснял он мне простоту такой элементарной задачи. – Вот там уже ты какого-нибудь ханыгу или бича возьмёшь, там их навалом около магазина шарахается. С ними и возьмёшь столько, на сколько денег хватит.
Я в нерешительности смотрел на мужиков:
– А куда ехать-то вообще надо? Я же тут, в Находке, вообще ничего не знаю.
Находку я не знал. Это было точно. Обе предыдущие стоянки я просидел на судне, изучая схемы и системы для моего будущего отчёта по практике и в город не ходил, а только выскакивал тут, на Астафьева, в гастроном, чтобы купить себе всякой мелочёвки да посмотреть, что находится возле порта.
Но тут уже Вадим, дружелюбно похлопав меня по плечу, проникновенно посоветовал:
– Да что тут ехать? – пожал он плечами, заглядывая мне в глаза. – Вышел на причал, прошёл вдоль берега, сел на катер, и он тебя отвезёт к Морвокзалу. Катер ходит каждый час, так что ты быстренько туда и назад обернёшься, – доходчиво принялся объяснять он.
Но я всё равно был в недоумении:
– Мужики, ну а как, просто так бичи возьмутся мне помогать водку покупать?
– Как не возьмутся? Да ты любому стакан налей, и он тебе за стакан всё что хочешь сделает. – Видно было, что для Вадима это было очень просто.
В моей голове потихоньку, с громадным скрипом от такого предложения стали укладываться шарики за ролики:
– Ну, ладно, хорошо. Всё! Не орите. Пойду я. – Но тут же очередная мысль пронзила меня. – А как насчёт того, чтобы отпроситься у Степаныча?
– Да уже всё сделано, не переживай. Договорились мы с ним. Степаныч знает, что у Вадима сегодня день рождения и что ты сейчас пойдёшь в город. Не мозоль ему глаза, а просто двигай. Только исчезай побыстрее. Не попадись Степанычу на глаза, – напутствовал меня Колян, – а то у него всегда семь пятниц на неделе. Не дай бог, передумает.
Я быстро переоделся и спустился на причал.
Интересно было пройтись по причалам после двух месяцев пребывания на судне. Ведь я только пару раз за эти два месяца сходил на берег, да и то по полчаса.
Вспомнились морские рассказы Джека Лондона и Биля Белоцерковского, но таких ощущений, как там описывалось, я в себе не ощутил. Я спокойно, даже не покачиваясь, как настоящий моряк, о которых писали эти авторы, шёл вдоль причалов, зевая по сторонам. Земля у меня под ногами не качалась, и ноги при ходьбе я широко не расставлял.
Поглазел на бдительных и грозных пограничников, которые стояли на вахте у японских лесовозов. Не дай бог, если какой-нибудь шпион спрыгнет с них на нашу советскую землю. Они бережно охраняли нерушимые границы Родины от всяческих врагов и шпионов, поэтому все эти молодые ребята в зелёных фуражках с автоматами были очень сосредоточены на объектах повышенной опасности, а на бесцельно бредущего по причалам пацана не обращали никакого внимания.
Лесовозы в основном были маленькими обшарпанными судёнышками. Даже меньше нашей «Шатуры», которая была рассчитана на перевозку пяти тысяч кубометров леса. На них полным ходом шла погрузка с вагонов и с причала. Пока я дошёл до забора, где была проходная на катер, я насчитал пять таких судёнышек.
В заборе я нашёл дыру, о которой мне рассказал Колян и которая выводила меня прямо к проходной на катер. Я пролез через неё и вышел на причал, а минут через пятнадцать подошёл катер.
Вместе с группкой отъезжающих я сел на этот катер, который быстро пересёк бухту и подошёл к Морвокзалу, где я и вышел.
Я вообще не представлял, как мне идти к этим общеизвестным Якорям, где был заветный магазин с водкой. Но мужики, которые сходили вместе со мной с катера, объяснили, что надо идти наверх, к железнодорожному вокзалу, выйти на дорогу, сесть в автобус и через остановку выйти у этих самых Якорей.
Так я и сделал. Сел в автобус, который тут же подошёл. Заплатил кондуктору пять копеек и вышел у Якорей.
Мужики мне объяснили, что от Якорей надо перейти на левую сторону аллеи, которая ведёт к ДКМ (Дому культуры моряков). А там, метров через пятьдесят, и будет тот долгожданный гастроном, в котором есть водочный отдел. Около него, справа, всегда толпятся бичи, которые за бутылку всё что хочешь могут сделать.
Водка стоила то 4,12, то 4,42. На те деньги, что были у меня, можно было запросто купить девять бутылок. Но одному бы мне столько не дали.
Я быстро нашёл вожделенный магазин, зашёл в него и осмотрелся. Водка в продаже была. У меня имелась с собой сумка. В неё запросто можно было поместить девять бутылок. А так как у меня были свои деньги, можно было и ещё кое-что купить. С собой я прихватил немного своих денег. Откуда у курсанта большие деньги?
Мама с папой присылали мне 15 рублей в месяц, да и стипендия была 12,50. Так что на танцы-шманцы-обжиманцы, девочек и мороженое с плодово-выгодным вином всегда вполне хватало. Так вот и приходилось выкручиваться на полном государственном обеспечении. А пока первую свою получку на судне я ещё не получил. Какая-то была задержка с выплатой. Хотя на судне все её уже получили. Говорили, что на этой стоянке, может быть, и выдадут деньги. Ну и ладно. Деньги у меня ещё оставались, а так как на берег я последние два месяца, можно сказать, не сходил, то и особой нужны в них у меня не было.
Осмотрев содержимое витрин гастронома, я вышел на улицу. Смотрю, группка мужичков стоит за углом. Вид у всех немножко потрёпанный, и очень выразительно проглядывались опухшие и кирпичные морды.
Оглядевшись по сторонам, я подошёл к ним и, интуитивно определив, кто из них главный, обратился к нему:
– Помощь нужна.
– И чем это тебе, касатик ты мой, помогать-то надо? – спросил глава группки страждущих.
– Водяры мне купить надо, бутылок десять, – сразу выложил я, – но мне же столько не дадут, сами знаете, – с пониманием посмотрел я на босса этой шайки. – Поэтому без вас ну никак не обойтись.
– Да нет проблем, дорогой, – заулыбались мужички. – Но ты же знаешь таксу? Пузырь нам, а остальное распределим. Тебе даже в очереди не придётся стоять. Твоя задача только денежки нам дать. А потом получишь всё остальное.
– Добро, – согласился я с этими условиями бартерной торговли и полез за деньгами.
– Ребятки, – обратился «старшой» к своим дружбанам. – Берём по три. А тебя как звать-то?
– Ну, Лёхой и зови. – Я с интересом смотрел на пропитые физиономии бичей ожидая, чем может закончиться этот процесс. Или они меня тут грохнут, или выхватят деньги и «сделают ноги».
– А Лёха берёт одну, – не обращая внимания на мою нерешительность, продолжил «старшой», – но бабки гони сразу. – Он усмехнулся. – Не бзди горохом, сдачу мы тебе вернём. Только один пузырь наш! – поднял он указательный палец. – Ты понял?
– Да понял я всё, понял, – согласился я, поняв, что процесс пошёл. – Пошли.
И, отсчитав мужикам деньги, мы двинулись в сторону открытых дверей гастронома. Но перед самыми дверями «старшой» обернулся ко мне:
– Но одна бутылка будет нам, – ещё раз напомнил он.
– Да будет тебе пузырь, будет. Чего пургу гонишь? – сделал я нарочито недовольный вид. Вадим же предупредил, что бичи возьмут с меня бутылку.
Весь процесс прошёл без особых проблем. Бичи на троих взяли по три бутылки. То есть получилось девять бутылок. Десятую я брал уже сам. Каждый из бичей с важным видом протягивал продавщице свои, вернее, мои деньги.
Продавщица тётя Маша – это было нечто. Щеки намазаны помадой, аж прямо лоснятся, красные, как спелые яблоки. Глаза намазюканы какой-то чернью. На всех пальцах кольца понавдёваны (не надеты), сама чуть ли не лопается от счастья. Глазастая – ужас, аж передник чуть ли не трескался на ней в районе немного выше предполагаемой талии.
Она с презрительным видом осмотрела своих клиентов-пациентов:
– Деньги-то откуда взялись?
– Не твоё дело, Машуля! Ты только давай водочку-то. Вот они – бабосики-то. – «Старшой» помахивал купюрами. – Всё тут есть!
Каждый из этих «джентльменов» важно рассчитывался, бутылки складывал в авоську, сдачу в карман, а потом неспешной, важной походкой выходил из магазина. После такого респектабельного выхода он сразу же заворачивал за угол и ждал остальных подельников.
Как я не боялся, что они меня грохнут из-за этих бутылок или удерут вместе с ними? Не знаю. Наверное, только молодость и безрассудство спасали меня от таких неприятностей.
Когда я последним вышел из магазина, то «старшой» важно изрёк:
– Вот тебе твои пузыри, а этот будет наш. Давай, давай сюда бутылочку, не ныкай.
Он передал мне авоськи с бутылками и вернул сдачу, а бутылку, которая была у меня, прямо-таки вырвал из рук.
– Ну и чего же вы делать будете с этим пузырём? – спросил я у «старшого», после того как авоськи были опорожнены и бутылки уложены в сумку. – Надо же вмазать где-то по этому поводу.
Такое предложение компании понравилось.
– Не волнуйся, сейчас мы всё организуем, – был однозначный ответ. Тем более когда они увидели, что в руках у меня находится «закусон».
Пока бичи покупали водку, я, поскольку у меня были ещё деньги, купил пирожков. Они уже были холодные, скорее всего, вчерашние. Это были, как все их тогда называли, «тошнотики»: холодное слипшееся тесто с чем-то внутри. Непонятно, что там такое было. То ли это был ливер, то ли ещё что, но это нечто было ещё и с рисом. Мерзость приличная, но закусить ими можно было практически всё.
Бац! Всех «дружбанов» такое предложение устроило, и мы дружно прошли в соседний двор.
Тут же завернули за угол, зашли в ближайший подъезд, и «старшой» постучал в дверь на первом этаже.
– Васька, открывай! – громко потребовал он.
Через некоторое время из-за запертой двери раздался полусонный голос:
– Чего надо? Чего долбишься? – Но дверь не открывалась.
– Стакан гони, – нахально потребовал «старшой».
– А для чего стакан-то тебе? – поинтересовался тот же голос, но уже более заинтересованно.
– Да вот нам тут парень водку предлагает распить. – «Старшой» снизил тембр голоса и говорил в щель двери.
– О! – Из-за двери раздался радостный вопль. – А мне сто грамм нальёте?
«Старшой» вопросительно глянул на меня.
– Ну, не знаю, – ответил я на его взгляд. – Бутылка ваша. Хотите – наливайте, хотите – нет.
– Нет, – решительно произнёс «старшой». – Тебе ни хрена не будет. Давай стакан. Потом с тобой рассчитаемся.
Васька вышел, недовольно посмотрел на нашу компанию, но стакан дал.
Стакан был гранёный, с ободком. Мы вышли во двор, зашли за сарай, в таких антисанитарных условиях положили на сумку «тошнотики» и тут же по очереди стали наливать друг другу. Этим заправлял «старшой».
Он наливал чётко. Бутылки хватило точно на четверых. Как выпили, то сразу хватанули по «тошнотику».
Мне выпитое как-то сразу врезало по башке. Потом, когда пожевал тошнотик, это состояние немного прошло.
А бичи смотрят на меня с непониманием. Тут-то до меня и дошло.
«Дай им ещё водки и делай отсюда ноги побыстрее, а то тут тебя с твоей же водкой и закопают», – пронеслась мысль.
Я вздохнул поглубже:
– Ну что, мужики? Ещё по одной? – и полез в сумку за очередной бутылкой.
У бичей морды расцвели.
– Вы уж давайте сами тут управляйтесь, а то меня там, наверное, други мои заждались. Ну, давайте. Бывайте здоровы. Всё. Пока.
Я снял с сумки остатки «тошнотиков» и передал их бичам, а потом, уже перекинув сумку через плечо, постарался побыстрее отделаться от компании «страждущих».
Довольные мужики, вцепившись в предложенную бутылку, только доброжелательно бросили мне вслед:
– Если деньги будут, приходи, мы ещё что хочешь для тебя возьмём!
Мне тут же подумалось:
«Пока не „развезло“, надо быстренько чесать на пароход, а то я точно где-нибудь тут в этой Находке потеряюсь».
