
Полная версия:
Единственная
– Нет, Дебора. В такой помощи я не нуждаюсь, однако ты можешь помочь мне кое в чем другом, – опускаю рокс на барный стол и отрываю руку Деборы от своего паха, зарабатывая ее недоуменный взгляд. – Нарой мне всевозможную информацию об Эмилии Харрисон.
– Харрисон? – еще сильнее хмурится Деб. – Это та, что дизайнер?
– Она самая. Узнай ее телефон, факс, почту – личную и рабочую, адрес квартиры, адрес бутиков и офиса, распорядок дня, любимые рестораны, места… В общем, мне нужно все.
– Зачем тебе это? И погоди-ка, – Гибсон задумчиво щурится несколько секунд, а затем округляет глаза от озарения. – Не ее ли жених названивал мне с просьбой выступить на их свадьбе?
Я ничего не отвечаю. Снова беру рокс и залпом допиваю его содержимое.
– Марк, только не говори, что ты согласился на этот идиотизм? Я же сказала, что такие выступления тебе ни к чему. К тому же в сентябре у тебя очень плотный график. В нем нет места ни для какой свадьбы.
– Значит, твоя задача сделать так, чтобы это место появилось. И не только в день свадьбы, а на два ближайших месяца. Я планирую большую часть времени проводить здесь.
– Чего?! Ты рехнулся?! – с новой силой вспыхивает Дебора.
– Считай, что рехнулся, но работу свою выполняй. Можешь приступать прямо сейчас. А меня не тревожь до отлета. Я хочу немного поспать.
– Черта с два я позволю тебе поспать, пока ты мне не объяснишь, что за муха тебя укусила?! – доносится мне в спину взвинченный голос, но я как ни в чем ни бывало продолжаю двигаться в спальню. – Все дело в этой Харрисон, да? Из-за этой девки ты прилетел сюда, оставив свою девушку одну в столь важный для нее вечер, и теперь собираешься здесь остаться?!
А вот теперь я торможу, чувствуя, как нечто едкое и горячее отравляет кровь, вынуждая меня стиснуть зубы и сжать руки в кулаки.
– Еще хоть раз назовешь Эмилию девкой или вообще вякнешь хоть слово в ее адрес, я забуду о том, что мы с тобой работаем целую вечность, и уволю тебя нахрен, – бросив на Деб острый взгляд через плечо, глухо проговариваю я. – А что касается Аманды и всего цирка перед прессой, на который я подписался только благодаря твоим уговорам… все это у меня уже в печенках сидит. И у Аманды, похоже, тоже. Ведь не я один позволяю себе нарушать некоторые пункты нашего контракта. И, к слову, она это делает куда чаще. Поэтому прекрати упрекать меня в необязательности и общаться со мной так, будто я все тот же двадцатилетний пацан, которого ты встретила на Родео-драйв. Я знаю, что могу делать, а что – нет. Да и в конце концов, это моя жизнь. И меня откровенно задолбало, что ты постоянно пытаешься ею руководить. Я твой босс, а не наоборот. Так что закрой свой рот, Гибсон, и приступай к работе. Чтобы к моменту, как я проснусь, на столе лежала папка с досье на Харрисон. Не будет – и можешь валить, куда глаза глядят. Профессионалов, мечтающих работать на меня, хоть отбавляй. На тебе свет клином не сошелся.
Вхожу в спальню и захлопываю дверь. Заваливаюсь спиной на кровать и шумно выдыхаю, начиная отсчитывать минуты до следующей встречи с Мили.
Учитывая мою насыщенную жизнь, не знаю, когда мы теперь встретимся снова. Но мы встретимся. Стопроцентно. И к этому моменту я хочу знать об Эмилии все до малейших деталей, а не только довольствоваться той информацией, которую я годами черпал из интернета и различных статей о ней.
Глава 8
Эмилия– При всем моем уважении к вам, Кларисса, я напоминаю, что это моя свадьба, а не ваша. И только я буду решать, где она будет проходить, кто на нее будет приглашен и какого оттенка будут цветы в декоративных композициях. Это не ваша забота, поэтому прекратите лезть, куда вас не просят, и перестаньте названивать мне каждый час. Я, между прочим, тоже работаю. У меня нет времени на бессмысленные споры с вами. До свидания, – резким тоном заканчиваю разговор с будущей свекровью и сбрасываю вызов. Откидываюсь в кресле, прикрываю глаза и протяжно выдыхаю смесь раздражения и усталости.
Наверняка Кларисса сейчас сетует на то, какая я ужасная невестка, но меня это мало колышет. Она уже задрала и меня, и организатора свадьбы со своей «помощью» и пожеланиями. А моя мама, будто сговорившись с ней, тоже решила покапать мне на мозг, ежедневно спрашивая, придумала ли я способ избавиться от присутствия Эндрюза на свадьбе, не признаваясь Коннору в своей опрометчивой лжи.
А я ни черта не придумала. У меня элементарно не было на это времени. На работе завал, подготовка к показу осенней коллекции идет полным ходом, плюс небольшие трудности с открытием нового бутика отнимают много сил. В общем, за минувшие две недели я совсем не думала над решением проблемы с Марком, а он, к счастью, больше не давал о себе знать.
Разумеется, надеяться на то, что Эндрюз сам соизволит отменить выступление – высшая степень наивности, но… пока у меня нет возможности заняться данной темой, я мысленно успокаиваю себя этой надеждой, чтобы не отвлекаться от более насущных дел.
– Эми, ты домой не собираешься? – голос Аланы отвлекает меня от просмотров резюме потенциальных работников для нового бутика. – Уже полседьмого. Весь офис уже ушел.
– Да? – бросаю взгляд на наручные часы. – Ничего себе время летит. Даже не заметила. А ты почему еще здесь? Твой рабочий день тоже закончился еще полчаса назад.
– Я думала, мало ли я тебе еще понадоблюсь.
– Ничего подобного. Беги домой отдыхать.
– Хорошо, спасибо. Побегу, а то Стив меня уже заждался внизу. До завтра, – лучезарно улыбаясь, Лана прощается и скрывается за дверью моего кабинета.
Я так счастлива за нее. Искренне. И с весомой долей зависти.
Стив каждый день привозит и забирает ее с работы, даже если в этот день ему приходилось уезжать в свой офис, который находится в полутора часе езды от Рокфорда. И дело не в том, что мне хотелось бы, чтобы Коннор делал то же. Это необязательно. Просто приятно наблюдать за тем, как мужчина находит способ быть с любимой женщиной максимальное количество времени. Ведь ради Ланы Стив даже переехал жить в Рокфорд. Без колебаний и просьб от Ланы. Он сам захотел этого, несмотря на множество неудобств, которые доставляют ему частые мотания между городами.
Встаю с рабочего кресла и подхожу к окну. Бросаю взгляд вниз и с улыбкой наблюдаю, как Лана чуть ли не вприпрыжку бежит к своему бугаю. А он у нее реально бугай. Коннор тоже крупногабаритный мужчина, но на фоне Стива он кажется дрыщем. Как только Райт не сломал или не задавил Алану во время секса?
Стоит только подумать об этом, как со мной опять происходит это – яркие и до ужаса реальные кадры вспыхивают в голове, пролетая перед взором, словно кинолента.
Влажные потные тела, намертво прилипшие друг к другу. Резкие толчки, глубокие проникновения. Стоны – громкие, рваные. Шепот – пылкий, бессвязный. Губы опухли и искусаны в кровь, но это не останавливает от новой порции страстных поцелуев. В губы. В щеки. В подбородок. В шею. В плечи. В каждую замысловатую татуировку на мужском теле, которое вколачивается в меня в безумном темпе, придавливает, с головы до ног опутывает запахом, дурманит…
Так… Стоп!
Встряхиваю головой и мысленно бью себя по лицу, развеивая воспоминания, вырвавшиеся из дальних закромов памяти. Ведь это именно далекие, давно забытые, недопустимые кадры, а не один из множества эпизодов нашего с Коннором секса. У Блэка нет татуировок. Ни одной, а у того, о ком мне думать запрещается, вся грудь и руки разрисованы.
Черт бы побрал этого Эндрюза и его необъяснимую власть надо мной. Температура тела опять повышается, а низ живота напрягается всего лишь от мыслей о нем.
Вот зачем он приперся? Мне же так без него прекрасно жилось. Я действительно уже давным-давно оставила наши непродолжительные отношения в прошлом. Отпустила все обиды, злость, ненависть. Напрочь вычеркнула Марка из своей памяти. Но стоило всего раз встретиться с ним, и вуаля: все месиво чувств и воспоминаний начали всплывать на поверхность. И это бесит. Мне нужно запихать всю эту детскую ерунду обратно в дальний ящик и сфокусироваться на настоящем.
Коннор. Свадьба. Показ мод. Моя прекрасная и интересная жизнь, в которой нет места для Марка Эндрюза.
Шумно выдохнув, я намереваюсь вернуться к работе, однако как только разворачиваюсь, тут же врезаюсь носом в огромный букет красных роз и подпрыгиваю от испуга.
– Вот же дьявол! – вырывается из моего рта, и в кабинете раздается знакомый мужской смех.
– Вот ты загнула. Я, конечно, не был суперхорошим мальчиком в последние месяцы, но до дьявола мне далеко.
Красный букет опускается ниже, и я встречаюсь с улыбающимся Блэком.
– Коннор? Ты что здесь делаешь?
– Решил сделать тебе сюрприз.
– И у тебя получилось. Я даже не услышала, как ты подкрался. Я думала, ты опять допоздна пробудешь на работе.
– А вот и нет. Не сегодня. Я освободил вечер, чтобы провести его с тобой. Мы же так редко видимся в последнее время. Нужно срочно это исправлять и сделать все возможное, чтобы ты перестала на меня дуться.
– Да что ты говоришь? Неужели? – расплываюсь в счастливой улыбке, целую Коннора в губы, а после зарываюсь носом в ароматные бутоны. – А это твои извинения за то, что часто забывал про меня?
– Я никогда про тебя не забывал, милая. Просто был слишком сильно завален работой. Но да, розы – один из способов извиниться перед тобой.
– Один из? Значит, есть еще? – забираю пышный букет, кладу его на стол и отправляюсь к секции за вазой.
– Естественно. Столик в твоем любимом «Gabo».
– Ммм… Это замечательно. Что-то еще?
– Билеты на премьеру одного из самых ожидаемых фильмов года. Мы же как раз хотели сходить в кино.
– Еще?
– А еще это, – Коннор резко прижимается ко мне сзади всем телом, припечатывая меня грудью к секции. Ныряет пятерней в мои волосы, второй рукой обхватывает подбородок и, повернув мое лицо к себе, жадно врывается в рот языком.
Ну наконец-то. Мне так этого не хватает. Страсти. Эмоций. Замирания дыхания. Покалывающих мурашек, летающих вверх-вниз по телу.
Блаженный стон вибрирует в горле и рвется наружу, на полпути сталкиваясь с хриплым стоном Коннора. Его губы бесстыдно и решительно касаются моих, руки нетерпеливо спускаются с лица к груди. Сминают недолго сквозь лифчик и ткань шелковой блузки и сразу движутся дальше, к подолу юбки. Задирают его, отодвигают трусики и касаются промежности, размазывая мое слишком обильное желание.
– Ничего себе. Я еще ничего не сделал, а ты уже вся мокрая. Так соскучилась, Эми?
– Очень, – шепотом отвечаю я, благоразумно опуская тот факт, что возбудилась еще до его появления.
Мне и самой срочно нужно забыть об этом. Начисто стереть из памяти все моменты с Марком, то и дело всплывающие против моей воли. Его самого тоже нужно стереть. И только Коннор способен помочь это сделать.
– Я хочу видеть тебя, – выдыхаю я вместе с новым стоном, и Блэк отодвигается, позволяя мне повернуться к нему лицом.
Обхватываю его шею, скольжу ногтями по крепким плечам, отмечая, как здорово на нем сидит черная рубашка. Однако без нее Коннору будет еще лучше. Я обожаю его тело. Мышечное, но не перекаченное. Сильное. Горячее. Привычное. Родное.
Ловко справляюсь с пуговицами, раскрываю полы и льну к его крепкому торсу, пропитывая себя запахом своего мужчины, как можно больше. О да… так лучше. Так становится легче. Его запах помогает выгнать из головы все лишнее.
– Что с тобой сегодня такое, тигрица? – тихо усмехается Блэк, глядя, как я в мегаскоростном режиме расстегиваю ремень и ширинку.
– А что со мной?
– Ты какая-то особенно голодная.
– Тебе не нравится?
– Я в восторге.
Коннор подхватывает меня под задницу и отрывает от пола. Всего три шага – и я оказываюсь завалена спиной на диван. Юбка задрана до талии, ноги широко раздвинуты, тело дрожит в предвкушении, горит, пылает, требует.
– У тебя ведь есть здесь сменная одежда?
– Конечно.
– Отлично, – он расплывается в порочной улыбке и одним быстрым движением разрывает все пуговицы на моей блузке. Спускает лифчик с груди и припадает губами к правому соску, параллельно уделяя внимание пальцами левому. Кайф.
Я не врала, когда говорила Марку, что Коннор знает, как доставить мне удовольствие. За два года он наизусть выучил все мои эрогенные точки, запретные места и предпочтения, и каждый раз мастерски пользуется этими знаниями, чтобы довести меня до пика экстаза. Вот и сейчас не исключение. Я улетаю. Да только прикрыв глаза в наслаждении, какого-то черта улетаю туда, где опять вижу наглое лицо Марка. Что за абсурд творит мое сознание? И как это остановить?!
– Трахни меня. Не могу больше ждать, – оттянув за волосы Коннора от своей груди, нетерпеливо выдаю я и снова сплетаюсь с его губами, языком, сбивчивым дыханием, сигнализирующим о его не менее сильном возбуждении.
– Обожаю, когда ты такая.
– Я всегда такая.
– Поэтому я тебя всегда и обожаю, – он слегка кусает мою нижнюю губу и отстраняется, вставая на колени. Достает презерватив из кармана брюк и спускает их вместе с черным боксерами.
Вид внушительной твердой эрекции заводит еще больше. Я приподнимаю бедра, избавляюсь от трусиков и перевожу голодный взгляд с его члена на глаза.
– Может, хоть раз сделаем это без защиты? – с надеждой спрашиваю я, хотя и так знаю, что получу отказ.
Коннор слишком озабочен тем, чтобы я не забеременела. Не вообще. А именно на данный момент. Ребенок пока не вписывается в его планы. В мои вроде бы тоже его пока никак не вписать, если проанализировать этот вопрос рационально. Но мое женское нутро уже год назад начало мечтать о маленьком клубочке счастья, которому я дарила бы всю свою любовь, нежность и заботу. И эта мечта с каждым днем становится все ярче и сильнее, но, к сожалению, в этом плане Коннор остается непреклонным.
«Сейчас не время для этого, Эмилия. Но у нас будут дети. Просто чуть позже» – вот его неизменный ответ. А сейчас вместо слов он лишь отрицательно мотает головой. Однако мне и этого жеста хватает, чтобы вновь ощутить разочарование, горькой субстанцией растекающееся в груди. Радует, что на сей раз я ощущаю его совсем недолго. Всего несколько секунд, которые уходят у Коннора на то, чтобы раскатать по члену латекс. Потом резкое проникновение окатывает меня мощной волной удовольствия, смывающей все остальные ощущения.
Нависнув надо мной, Коннор не медлит, а сразу начинает вбиваться в меня быстро, до самого основания. Его зрачки идут на расширение, почти полностью поглощая зеленую радужку. Смотрит мне точно в глаза и до боли сжимает ягодицы, пока трахает беспрерывно, не сбиваясь с ритма и вытягивая из меня стоны и охи. Эти звуки дополняют шлепки плоти о плоть и его шумное дыхание, но увы, всей этой громкой какофонии оказывается недостаточно, чтобы затмить несдержанный мужской голос, оглушающий мое сознание:
– Вот же сучка зубастая! – с рычанием высекает Марк, вытаскивая пальцы из моего рта. – Жрать меня не надо, лучше кричи громче… Кричи… Я хочу это слышать. Обожаю.
И чтоб меня… Я кричу, неожиданно быстро достигая оргазма. Мощного. Отупляющего. Необычайно острого. Он вырубает весь свет в голове и отправляет в нирвану. Лишь сильной руке, намертво накрывшей мой рот, удается вернуть меня обратно в реальность, где все мои крики удовольствия упираются в ладонь Коннора, так и не находя освобождения.
– Тише, крикунья. В офисе же еще могут быть люди, – продолжая проникать в меня, со смешком произносит Коннор, а мне вот совсем не до смеха.
Я только что опять кончила от звука голоса мерзавца, который ни в какую не исчезает из моей головы. И да… это случилось не в первый раз, черт побери. После окончания вечера в честь нашей помолвки Коннор, как и обещал, оттрахал меня. Да только я трахалась не с ним одним, но и с Марком в своих мыслях. И никак не могла это остановить. Ни тогда. Ни сейчас.
И это полная жопа!
Глава 9
Эмилия– Ты не представляешь, как мне жаль, что я не смогла приехать на вечеринку в честь твоей помолвки, – виновато произносит Ники.
– Поверь мне, тут не о чем жалеть. Это была не вечеринка, а скорее вечер рабочих переговоров Коннора с разными людьми.
– Серьезно? Он даже в этот день не смог забыть о работе?
– Не смог. И мне кажется, он даже при смерти будет думать только о ней, – без тени иронии произношу я и делаю небольшой глоток яблочного «Дайкири». [Прим. автора: алкогольный коктейль, основными компонентами которого являются светлый ром, сок лайма и сахар.]
Кисловатый напиток приятно тает на языке, теплой волной растекается по телу. Ненавязчивая музыка ласкает слух, приглушенное неоновое освещение в фиолетовых тонах одновременно расслабляет и заряжает энергией грядущего ночного веселья.
Закончив все свои дела в Нью-Йорке, Николина сегодня утром прилетела в Рокфорд и сразу же позвонила мне с предложением встретиться в каком-нибудь баре отметить нашу встречу.
Я, долго не думая, согласилась. Отдохнуть в пятницу вечером в компании подруги, с которой вижусь от силы два-три раза в год – то, что доктор прописал, после загруженной рабочей недели.
– Ты с самого начала ваших отношений поняла, что Коннор трудоголик. Но раньше тебя не сильно напрягал этот факт. Что же изменилось? – Ники прищуривается, обхватывая губами соломинку, и всасывает коктейль.
– Изменилось то, что с недавних пор Коннор практически не выпускает свой телефон из рук. А ему все звонят и звонят. И он всегда отвечает. Вон, позавчера, во время нашего свидания, мы даже поужинать нормально не смогли. Телефон вибрировал каждые пять-десять минут, и Коннор отлучался, чтобы ответить. Я думала, что не выдержу и выкину эту чертову штуку.
– Так выкинула бы, и проблема была бы решена.
– Да, наверное, так и стоило бы сделать. Но вместо этого я начала выплескивать на Коннора свое недовольство. Он сначала терпеливо выслушивал, а потом рявкнул в ответ и снова запел свою шарманку о том, что скоро его график станет посвободнее. Я это уже слушать не могу, честное слово. В итоге мы начали ссориться. Сначала о его помешательстве на работе, а чуть позже еще затронули тему его мамы, которая вечно жалуется ему на меня, и пошло-поехало.
– Жалуется? На тебя? – Ники вскидывает брови. – Не верю. Ты же идеальная невестка.
– Спасибо, дорогая, но свекровь считает иначе. Я, видите ли, постоянно грублю ей и отказываюсь от помощи со свадьбой. Но что я могу поделать, если эта женщина не понимает по-хорошему? Она уже задрала меня со своими ежедневными звонками и рвением организовать нашу свадьбу на свой вкус. Не будет этого! Я и так уже пошла на поводу у Коннора и позволила ему организовать вечеринку в честь помолвки так, как того хотел он. Со свадьбой я такой ошибки не совершу. Я никому не стану уступать. Ни его непонятливой маме, ни Коннору с его желанием пригласить на свадьбу полсотни бизнесменов и политиков. Сделает это, и будет жениться сам на себе. Я ему так и сказала!
– Вау! Ничего себе. Эми… – Николина касается моей ладони и сжимает ее. – Выдохни. Ты слишком завелась.
– Да, прости, – на миг прикрыв глаза, протяжно выдыхаю. – Я не собиралась выплескивать на тебя весь негатив. Прости.
– Даже не думай извиняться. Зачем еще нужны подруги? Выплескивай все, что накопилось. Но я начинаю всерьез волноваться за тебя.
– Не стоит. Я в порядке. Просто в последние месяцы на меня слишком много всего свалилось: работа, свадьба, упреки мамы, вынос мозга от свекрови, отсутствие должной поддержки от Коннора и… – я заминаюсь, не особо желая затрагивать запрещенную тему, но понимаю, что если и дальше продолжу таить в себе всю гущу эмоций, то вскоре у меня случится нервный срыв. – И неожиданное появление Марка в городе.
– Марк? Он в Рокфорде? Где ты его встретила?
– Ты будешь смеяться, – нервно усмехаюсь и делаю еще один глоток коктейля, а затем рассказываю Ники о мегасюрпризе Коннора и обо всех вытекающих из него последствиях.
– Вот это жесть, Эми, – подруга дает верное определение моей истории. – Коннор, конечно, знатно налажал.
– А я разве не налажала? Мне нужно было еще на празднике сказать ему, кто такой Марк, а не врать.
– Согласна. Ты не подумала, как следует, но, черт, тебя можно понять. Тебя застали врасплох. А вот каким местом думал Коннор, когда решил подарить своей невесте одного из самых желанных мужчин на континенте?
– Фактически он подарил мне не Марка, а его выступление на свадьбе. Коннор же знал, что я обожаю его песни, и решил сделать мне приятно.
– Ага. Только судя по тому, что ты мне рассказала, Эндрюз жаждет сделать тебе приятно далеко не своими песнями.
– Ники! – с укором смотрю на подругу.
– Что Ники? Говорю, как есть.
– Ты мне совсем не помогаешь.
– Боюсь, что в данном случае тебе никто не сможет помочь. Единственный выход – рассказать Коннору всю правду.
– Так я пыталась. На нашем свидании. Но как я уже сказала: нам постоянно мешал его долбаный телефон, а потом мы поссорились. Если бы я тогда еще призналась Коннору, что выставила его дураком перед Марком, мы рассорились бы в пух и прах.
Я решаю умолчать про то, что к концу ужина нам все-таки удалось остыть, и мы отправились в кино на премьеру фильма, главную роль в котором играла Аманда Олсен. Ну, разумеется. Кто ж еще там мог быть? Будто мое настроение и без того было недостаточно испорченным. Вселенная решила побесить меня еще больше, вынудив более двух часов пялиться на шикарную девушку Эндрюза.
А она действительно шикарная, черт побери. Как внешне, так и в профессиональном плане. Не зря в коллекции этой молодой актрисы уже числятся два «Оскара» и множество других кинопремий. Даже Коннор после окончания сеанса не сдержался от хвалебных комментариев о феноменальной игре Олсен.
В общем… это свидание не сблизило нас с Коннором, а, наоборот, еще больше отдалило. Я вернулась домой без сил в отвратительном настроении. Приняла душ и завалилась спать, впервые за два года наших с Блэком отношений отказав ему в близости.
Я не была готова второй раз за день трахаться с двумя мужчинами одновременно. Пусть и второй был исключительно в моей башке.
– Ники, можно нескромный вопрос?
– Ты еще спрашиваешь? – она поигрывает бровями.
– Во время секса с мужем ты хоть когда-нибудь представляла на его месте кого-то другого?
Мой вопрос вводит подругу в ступор. Она аж давится коктейлем от удивления.
– Эм… Эми. Ты вообще помнишь, кто мой муж? – Николина смотрит на меня как на инопланетянку, которая только что задала самый нелепый вопрос из всех возможных.
И, наверное, это правда так. Мужик у Ники пусть и со сложным характером, но шикарный, с какой стороны ни посмотри.
– Я помню, Ники. Но вы же вместе уже столько лет. Неужели у вас в постели до сих пор царит та же страсть, какая бывает в начале отношений?
– Конечно нет. И я рада этому.
– Рада? Почему?
– Потому что, если бы ты знала, какое сумасшествие происходило между нами в сексе в начале отношений, то поняла бы меня. После той страсти я могла потом неделю мучиться от крепатуры и ходить вся в синяках.
– В синяках? Он что, бил тебя?!
– Пиздил только так, – выдает Николина на полном серьезе, но замечает мое ошарашенное лицо и срывается на смех. – Да расслабься ты, Эми. Он бил меня по-хорошему.
– Это как? Кулаком по лицу с любовью?
Смех Ники становится еще громче.
– Дурочка. Нет конечно. Никаких кулаков и насилия. Просто он у меня временами не умел контролировать силу. Если хватал за горло, то сразу до синяков. Если шлепал по заднице, то у меня искры из глаз сыпались. Но я обожала это. И сейчас обожаю, что уж там скрывать. Однако во время сезона выступлений прошу его быть со мной понежнее. Я не могу выйти на сцену с отметинами на коже. В остальное время я сама прошу его хлестать меня от всей души.
– Мазохистка чертова, – посмеиваюсь.
– Ой, кто бы говорил? Мне тебе напомнить о том маньяке с плетками, дубинками и анальными затычками, под которым ты кончала несколько раз за ночь?
– Он не был маньяком, а любителем БДСМ.
– И ты, как выяснилось, тоже та еще любительница боли, жесткого секса, ролевых игр и экспериментов.
– Ой все! Не начинай. Все это давно в прошлом.
– Хочешь сказать, вы с Коннором совсем не устраиваете ролевые игры?
– Когда нам, по-твоему, их устраивать, если мы практически не видимся? А если видимся, то времени у нас хватает только на быстрый секс.
– Мде… Печально. У нас тоже очень плотные графики работы, но я не жалуюсь. После долгой разлуки секс у нас фееричный. А после ссор так вообще улет, так что провоцировать мужа и ссориться с ним – мое любимое занятие.
– Бедняжка. Как он только тебя, стерву, терпит?
– Я тебя умоляю, – Ники театрально закатывает глаза. – Он тоже хорош. Доводить меня до бешенства умеет мастерски. А потом кайфует, глядя, как у меня пар из ушей валит.