Расколотый надвое

– Ты так и не сказал мне, что тебе удалось увидеть в их сознании, – Гермиона поёжилась, быстро обращаясь к спине Малфоя.

Он подхватил метлу и, не оборачиваясь, устремился к лестнице. Всем спасибо, дорогу найдешь сама!

– А должен был? – он чуть повернул голову, и ветер донёс до неё его слова.

– Но это же я придумала, – возмутилась Гермиона. – И да, ты должен был… Она осеклась: если она начнёт грубо требовать, то вспыльчивый слизеринец точно ей ничего не расскажет. Методы давления, особенно грубые и неизящные, на него не подействуют. Но девушка слишком устала, замёрзла и была возмущена, чтобы быть дипломатичной.

– Но ты ведь не здесь хочешь это обсуждать, верно? – спросил он, слегка прищурившись и всё-таки оборачиваясь к ней.

– Нет, но… – растерялась девушка, а Малфой отвернулся и продолжил путь.

– Тогда обсудим это позже. Когда я решу.

Вряд ли он хлопал дверью специально, но холодный ветер усилил эффект.

Гермиона хотела было броситься за ним, но вспомнила, что нужно было забрать «Молнию» и успеть подкинуть её Гарри. Вряд ли он бы заметил отсутствие метлы. В предварительно изученном ею расписании, у Гриффиндора сегодня не было тренировок. А самостоятельные полёты были запрещены, но вдруг он в обход правил решил размяться и подышать свежим утренним воздухом?

«Чёртов Малфой, чёртова метла, чёртово проклятие».

Эта мысль на репите крутилась в голове, пока она забирала метлу, спускалась по лестнице и пробиралась в гриффиндорскую башню.

…

– Что, серьёзно? Ночью захотелось полетать?

Гарри смотрел на неё недоверчиво, чуть щурился и выглядел совершенно не угрожающе с всклокоченными со сна волосами. Он натянул на переносицу свои неизменные круглые очки. За последние два года они стали слишком узкими для его расширившегося, обретшего мужественные черты лица. Вот только заменить их всё не было времени из-за творящегося вокруг перманентного хаоса.

Гермиону всё-таки поймали.

Она была слишком уставшей, чтобы соблюдать тишину.

Рон, который обычно вставал за пять минут до выхода и скакал по комнате, пытаясь с помощью Акцио притянуть к себе всё и сразу, в этот раз, как назло, тоже проснулся пораньше, и с любопытством глядел на девушку.

– Мерлин побери, Гермиона, я не понимаю тебя. Я уже давно тебя не понимаю. Что с тобой происходит? У тебя появилось столько секретов от нас. Мы так стараемся понять… Мы ведь лучшие друзья, через столько всего вместе прошли. Почему не можешь нам довериться? Просто скажи, что с тобой происходит! Зачем тебе всё это и..? – он сделал многозначительную паузу.

«И что происходит у тебя с Малфоем?». Их любимый вопрос. За время каникул он звучал чаще, чем – «кто хочет сливочного пива?»,

«Я знаю – что-то происходит. Ты должна вернуться в гриффиндорскую башню».

Гермиона, уже готовая было ответить, открыла и резко захлопнула рот.

Почему опять Малфой?

Точнее, понятно, почему.

Они давно пытались понять, что там у них происходит за закрытыми дверями башни старост. Но всё-таки, в этот раз вряд ли им приходило в голову, что между ними может происходить нечто… нечто невообразимое для её мальчишек.

– Гарри, – Гермиона постаралась, чтобы её голос звучал устало (даже не надо было стараться на самом деле). – Мы это уже обсуждали, помнишь? Я не собираюсь возвращаться в гриффиндорскую башню. Мне просто незачем это делать. Мне так же безопасно находиться в башне старост, как и здесь.

– Гермиона, – не выдержал Рон, тряхнув длинной чёлкой. – Мы не можем позволить тебе оставаться там. Ты становишься какой-то другой, меняешься в плохую сторону. Тебе жизнь в башне с Малфоем точно не на пользу.

Гарри нетерпеливо на него зыркнул. Видимо, они обсуждали это, и выступление Уизли не было в плане.

– Какая нелепость, – Гермиона так хорошо его знала, что нисколько не сомневалась, что он вмешается.

Они просто беспокоятся за неё. Она не должна была злиться на них, но это отношение – словно к ребёнку, будто она стала какой-то недееспособной. Хотя иногда ей самой казалось, что её рациональность и взвешенность изменили ей.

Если когда-то Трелони сказала ей, что её душа такая же сухая, как её любимые книги, то сейчас, наверное, она была больше похожа на пепел. Прикоснись и рассыплется.

– Правда, ребята, – продолжила увещевать девушка. – Нет никакого повода для беспокойств. Я сейчас просто немного занята. Это же выпускной год и всё такое. Я всегда буду рада провести с вами время, и мне всегда этого хочется. Просто сейчас я немного в поиске себя, поэтому иногда мне хочется совершать спонтанные поступки вроде этого…эээ… с метлой.

Девушка подумала о том, что сейчас самое время сменить тему, поскольку уже не могла выдерживать их недоверчивых взглядов. Она чувствовала, что они готовы продолжать спорить, а у неё совсем не было сил и аргументов, чтобы сопротивляться.

Это уже выглядело бы уже подозрительно. Её упорное нежелание покидать общие с Малфоем апартаменты.

Она хотела предотвратить убийство и хотела помочь Малфою. Возможно, даже порядок этих целей надо было поменять. Но как она могла объяснить это мальчикам, не выдав им неудобной и страшной правды?

Этой неудобной и страшной правды стало так много, и она старалась прятать её, но ничего не выходило. Она вот-вот готова была высыпаться из неё градом осколков.

– А как дела у Джинни? Я пойду, пожалуй, навещу её, – преувеличенно бодро воскликнула девушка.

– Понятия не имею, – стушевавшись, буркнул Гарри и почему-то отвёл глаза.

Гермиона удивилась на миг, но не придала этому значения, радуясь, что тема всё-таки была переведена.

– Сходи и поболтай с ней. Вы, похоже, давно не общались, – с неожиданной хитринкой в голосе предложил Рон, стреляя глазами в сторону Поттера.

– Ладно, ещё увидимся, – со странной, несвойственной ей в их обществе неловкостью пробормотала Гермиона, поднимаясь.

Но мальчики уже смотрели друг на друга и, похоже, собирались что-то обсудить.

Для неё это был отличный шанс смыться в спальню девочек.

Джинни она нашла сидящей на кровати в одних пижамных штанах и ярко-красном кружевном лифчике. Подруга лениво скользила взглядом по страницам «Спеллы». Название статьи гласило: «Что ведьме надеть на первое свидание».

Гермиона озадаченно хмыкнула.

– Твой бубонтюбер жив, – не поднимая глаз пробормотала Джинни.

Гермиона осторожно опустилась на краешек кровати.

– Привет, – виновато произнесла она. – Да я к тебе… Не за этим… Слушай, извини, что давно не заходила и спихнула на тебя свою лабораторную работу. Просто было много всего, ну, знаешь… работа старосты и всё такое.

– Какое такое? – Джинни резко посмотрела на неё, пристально глядя в глаза.

– Убийства, например, – ответила Гермиона твёрдо, и ей было сложно не отвести глаза, но она справилась с этим.

Это же Джинни. Она может открыть ей часть правды. Небольшую.

– Просто пыталась во всём разобраться, проводила своё небольшое расследование, и поэтому так отдалилась от тебя. И от мальчиков. Знаю, что это так себе оправдание. Но всё-таки хотела объяснить тебе, чтобы ты не считала меня совсем конченной задницей гиппогрифа.

– У них довольно изящные задницы, – милостиво хмыкнула Джинни, и её голос чуть потеплел.

– Ну не умею я придумывать ругательства. Это по части Рона, – гриффиндорка развела руками.

– Ты знаешь, что мне не особенно приятно, когда мои друзья вот так отдаляются от меня. Не то чтобы я сама была супероткрытым человеком, но… Гермиона, мы знаем друг друга целую кучу лет и много всего пережили. А ты берёшь и пропадаешь.

– Мне было тяжело, Джин, – тихо ответила девушка. – И страшно. Я так надеялась, что все наши кошмарные приключения закончились. К тому же я была растеряна. Не знала, что искать. Без информации я совсем…

– А сейчас знаешь? – рыжая пристально посмотрела на Гермиону.

– Мне кажется, у меня появилось, за что зацепиться. Я обязательно тебе расскажу. Когда немного… ну соберу во что-то. Правда-правда, расскажу!

Она смотрела умоляюще.

– Если попытаешься опять свинтить и уйти в себя, бубонтюберу не жить, – строго предупредила Джинни. – Я и так защищаю его всеми силами. Мои соседки уже порывались полить его кислотой. Он никому здесь не нравится. И мне тоже не нравится. Я его терплю только ради тебя.

– Договорились, – быстро закивала Гермиона. – Может быть, в выходные посидим в «Трёх мётлах»? Ну, знаешь, как в старые времена. Я, ты, Рон и Гарри.

– Мы с Гарри расстались, – ровно и спокойно произнесла Джинни. – Как раз перед каникулами.

– Чёрт, Джинни, я… не просто задница гиппогрифа, я… – Гермиона задумалась на миг, до боли прикусив губу. – Задница лесного тролля! Просто морщерогий кизляк! – всплеснула руками Гермиона.

Она действительно чувствовала себя виноватой.

Это ужасно.

Слишком зациклилась на своих проблемах, а тем временем у её друзей жизнь продолжалась, и им тоже было несладко.

Джинни.

Это же её первая любовь и первые серьёзные отношения.

– Я не знаю, как выглядит морщерогий кизляк, – задумчиво протянула Джинни, – Но теперь уверена, что он страшно уродлив.

– Только не говори об этом Луне, – нервно хихикнула Гермиона и замолчала, потому что не знала, что ещё сказать.

Приглашать их куда-то вместе теперь было нельзя, по крайней мере какое-то время.

Некоторые парочки постепенно, после того, как распадались, становились друзьями. И скорее всего, у Гарри и Джинни будет так же. Сначала неловкость при встречах, затем всё это сотрётся, и останется только теплота, дружба или приятельство, и наверняка желание прийти на помощь в сложной ситуации.

Интересно, а у неё с…

Нет, Гермиона, об этом не стоит думать.

Этот момент нужно отложить до… до какого момента – она не знала, но сейчас у неё было слишком много всего, чтобы занять разум.

– Тогда давай устроим девичник, – решительно предложила Гермиона. – Никаких парней, только мы с тобой и много-много сливочного пива.

– У меня есть идея получше, – с заговорщицким видом произнесла Джинни, придвигаясь к ней ближе, задевая коленкой журнал, кончик которого тут же смялся. – Меня тут пригласили на свидание. Но у парня есть друг, он предложил, если у меня есть на примете подружка, позвать её с собой – на двойное свидание. Поначалу я подумывала позвать кого-нибудь из наших или вообще отказаться, чтобы не связываться с этим головняком со сводничеством. Но поскольку ты пришла с повинной головой и настроена меня задабривать, я зову тебя. Отказ не принимается.

– Ну, э-э… – Гермиона замялась. Предложение Джинни было несколько неожиданным.

Подруга придвинулась ближе, буквально вдавливая журнал в одеяло.

– У тебя ведь сейчас нет парня?

Глава 33

– Я чертовски рад, что Джинни позвала именно тебя. Не то, чтобы я этого не ожидал, но это довольно круто. Пойти на свидание с Гермионой Грейнджер!

Гриффиндорка мысленно застонала. Когтевранец не затыкался ни на минуту, даже когда говорили Джинни или ее новый приятель Джейден (Ты не представляешь, Гермиона, какой он напористый – не то, что кое-кто, от кого инициативу видишь реже, чем Полумну, не болтающую про нарглов!).

Кавалера Гермионы звали Оливер.

И он очень много трепался. То ли это из-за волнения, то ли он просто такой человек. Может, это к лучшему – нужно только в нужных местах глубокомысленно мычать на его длинные реплики. Но из-за постоянного шума девушка уже не слышала своих мыслей. И идея с двойным свиданием казалась ей всё хуже и хуже.

Свидание с Гермионой Грейнджер.

Она не могла не отметить, что после войны интерес к ней как к девушке резко возрос. Она не жаловалась на его отсутствие и раньше, но сейчас сходить с ней на свидание было чем-то статусным.

Героиня войны, мозг Золотого трио и та, о ком периодически писал «Пророк». Давно уже не писал на самом деле, потому что поводов не было. Но всё-таки, когда она вернулась в школу, да ещё и получила должность главной старосты, предложения сходить вместе в Хогсмид выпить сливочного пива поступали чуть ли не каждую неделю. Но девушка тактично и терпеливо отказывала, ссылаясь на большую загруженность, что не было, в общем-то, лукавством.

Когда война закончилась, они с Роном попытались начать встречаться. Но вся пылкость первых поцелуев во время адреналиновых встрясок после битв и погонь выветрился как пузыри из бутылки шампанского, открытой на День влюблённых, да так и забытой в холодильнике.

Ощущение неловкости усиливалось постоянным желанием одёргивать юбку. Её одолжила Джинни. Ультракороткая – на взгляд Гермионы. Под кожу дракона по советам из «Спеллы» – это сейчас носят самые модные ведьмы. С эффектом потёртости, трапециевидная. Очень простая и в то же время будоражащая воображение.

Джинни буквально всучила ей эту вещицу, потому что: «В том, в чём ты обычно ходишь на свидания – кстати, когда ты последний раз там была? – можно завести разве что старого извращенца-любителя школьниц».

Гермиона охотно бы поспорила – в этой юбке можно завести абсолютно любого, и не только извращенца, и не только любителя школьниц, но промолчала.

И теперь одна её рука металась к плотному кожаному подолу юбки, а вторая нервно поправляла ворот чёрной водолазки. Она решила сбалансировать верх и низ, наглухо закрыв хотя бы декольте.

Колготки тоже пришлось надеть «нарядные»: чёрная сетка с мелкими блестящими камушками. Гермиона тоже разбавила их, категорически отказавшись от каблуков. Она надела простые высокие ботинки на шнуровке, но, по словам Джинни, так получилось более пикантно.

«В таком виде можно было пойти похрипеть под гитару в каком-нибудь из полуподвальных лондонских баров. Если бы мне такое нравилось», – уныло подумала Гермиона, оценив полный образ.

Мерлин, лучше бы она оставила все это великолепие у Джинни и потом в девчачье спальне переоделасб. Тащить одежду с собой было плохой идеей…

…

– Грейнджер, и куда ты собралась в таком виде?!

Голос Малфоя сочился ядом – больше, чем обычно – и гриффиндорка предательски вздрогнула.

Девушка ругала себя на чём свет стоит за то, что пыталась незаметно прокрасться мимо него. Она искренне надеялась, что у Малфоя в выходной найдутся дела поинтереснее, чем торчать в общей гостиной.

– А что ты здесь делаешь? – невпопад ляпнула она и разозлилась на себя ещё больше.

Малфой красноречиво приподнял бровь, а затем взглядом указал на свою зелёную форму.

Точно. Идиотка. Квиддич.

Всё верно – у него должна была быть тренировка. Видимо, он решил задержаться в гостиной, чтобы… чтобы что? Дождаться её? Просто смешно. Она попалась ему совершенно случайно и не обязана оправдываться, объяснять что-то…

Взгляд парня скользил по её ногам совершенно беззастенчиво, нескромно. И если бы Гермиона позволила бы себе хоть на секундочку так думать – даже собственнически.

– Я иду гулять с Джинни и…, – она сделала паузу, немного помявшись. – Её друзьями.

Девушка искренне старалась, чтобы её голос звучал уверенно, непринужденно, но брови Малфоя поползли вверх. Кажется, с его губ почти сорвался вопрос: «С какими такими друзьями?», но слизиринец быстро взял себя в руки. На его лице отразилась борьба. Похоже, он волевым усилием заставил себя промолчать.

А девушка, воспользовавшись паузой и его, несомненно, неприятным внутренним диалогом, выскользнула из гостиной.

…

– И чего тебе приспичило тащиться в Хогсмид после тренировки? – Блейз потянулся, похрустывая суставами. – У меня был великолепный план. Хотел завалиться в постель и весь день плевать в потолок. Ну, может, ещё полистал бы какой-нибудь интересный журналчик, если мои соседи, такие же шебутные, как ты, и свалят из комнаты.

– Успеешь ещё подрочить, – процедил сквозь зубы Малфой.

Он откровенно злился, и вопросы Забини добрее его не делали.

Ему и самому неудобно было отвечать себе на вопрос, зачем он потащился в Хогсмид, потому что, скорее всего – она пошла туда. Куда же еще?

Она, младшая Уизли, и какие-то их «друзья».

Очевидно, что «друзьями» были какие-нибудь два тупых мудака.

От слизеринских сплетниц Драко услышал, что рыжая рассталась с Поттером. Просто новость месяца для школы. А это значит, что, скорее всего, девчонка захочет показать бывшему, насколько хорошо ей без него живётся, и как она до усрачки счастлива.

Наверняка Грейнджер приползла к подружке с поджатым хвостом из-за их нечастого в последнее время общения, чем рыжая беззастенчиво воспользовалась. Не захотела тестировать нового ухажера в одиночку.

Салазар. На кой он тут?! Ну послушает Грейнджер тупой бубрнеж какого-то идиота, зальет тоску парой пинт сливочного пива… Кстати, насколько быстро она пьянеет? Черт бы все побрал!

Тренировка, по мнению Драко, прошла из рук вон плохо. Судя по кислым лицам однокурсников, те считали так же.

Команда не сыграна. Придурки, взятые вместо Флинта и Блетчли, еле держались в воздухе. Достичь какого-то приличного уровня до матча с красно-золотыми кисками им точно не удастся.

– Вся надежда на тебя, Драко, – виновато глянул на него выбранный капитаном Кассиус Уоррингтон.

– Ну, разумеется, – кисло выдавил Малфой. – Как же иначе.

Мало ему надежд и ожиданий, которыми его планомерно грузили всю жизнь. Это, похоже, никогда не закончится.

И ещё тупая Грейнджер вздумала тащиться на свидание посреди всего этого хаоса, творившегося как в его голове, так и вокруг.

– Ты так сжимаешь челюсть, что сейчас зубы брызнут крошкой, – миролюбиво заметил Блейс, наблюдая за ним из-под ресниц.

Малфой даже не удостоил его взглядом. Всё это время он пытался просверлить дыру в затылке Грейнджер.

Маленькая сучка о чём-то радостно хихикала с парнем с Когтеврана, одетым в самый уродский на свете свитер с оленями. Даже семейка Уизли в своих рождественских фэмили-луках не выглядела так тошнотворно, как этот урод.

А Грейнджер ёрзала на заднице, наверняка её юбки даже не хватило на то, чтобы прикрыть ягодицы во время сидения на скамейке. И эти блестяшки на колготках легонько царапают полировку дерева.

Малфой прикрыл глаза и представил кожу её бёдер. Совсем недавно он впивался в неё пальцами, сминая и насаживая на себя стонущую девушку. Вспомнил, как она всё время пыталась откинуть голову назад, и как ему было важно, чтобы она смотрела на него. Как он мельком облизывал взглядом её родинку. Ему хотелось прикоснуться к ней кончиком языка, обвести её, оставить мокрый след. Но ему казалось, что у него ещё будет такая возможность. А будет ли?

– Как там поживает твой внутренний демон? – Блейс, поняв, что Драко не собирается отвечать, решил зайти с другой стороны.

– Ох, не ту тему ты выбрал, Забини. Лучше бы не бесил сейчас! – слишком резко ответил Драко. – О себе думай. Больше никого не пытался убить?

Забини обиженно мыкнул и замолчал.

Чёрт, он не хотел обижать друга, но тот лез под руку совершенно не к месту. Он нашёл в себе силы отвернуться от Грейнджер и перестать путаться взглядом в её волосах. Драко вздохнул, решив скормить мулату хотя бы что-то:

– Мы с Грейнджер вломились в Мунго, и я использовал окклюменцию на Флинте и Блечли,

А потом отлично потрахались в моей лондонской квартире.

– Серьёзно? Там же куча авроров. Интересно, почему об этом не написали в «Пророке»? – немного оживился Блейс, восхищённо присвистнув.

– Скорее всего, если бы пронюхали, то написали бы. А самим аврорам нет никакого резона выдавать информацию о том, как жидко они обосрались, – фыркнул Малфой.

– Мне кажется, Грейнджер плохо на тебя влияет, – Блейс цокнул языком.

– Не то слово. Мне совсем не нравится, как она на меня влияет, – задумчиво произнёс Малфой.

…

– А правда, что Гарри за всю войну не использовал ни одного непростительного заклинания?

– Думаю, об этом лучше спросить у него, – ответила Гермиона, поджав губы. – Я не отслеживала каждое его заклинание.

На самом деле, эта информация была не для посторонних ушей.

Для всех читателей "Пророка", если, конечно, они не увлекались сплетнями Риты Скитер, эта победа была чистой и красивой. Но выиграть войну с чистыми руками…

– А правда, что Гарри подарили личного фестрала после победы над Тем-Кого-Нельзя-Называть? – с искренним любопытством спросил парень.

Он давно мертв, черт возьми! Его уже можно называть, как угодно.

Глаза парня горели таким искренним любопытством, а Гермиона испытывала раздражение. Ей хотелось ответить что-нибудь в духе: "Ну так пригласи на свидание Гарри и сам у него обо всем расспроси".

– И где вы только это берете? – простонала девушка. – Ну действительно, какие личные фестралы? Да и зачем он ему?

– Он бы от тоски сдох! – вставила Джинни, перегибаясь через стол и весело подмигивая Гермионе. – Поттер даже своей девушке не может нормально внимание уделить!

Грейнджер вздохнула. Обсуждать Гарри с Джинни – одно дело, но не в присутствие левых парней.

Определенно, после этого свидания она больше ничего не должна подруге и полностью искупила свою вину за невнимательность. Потому что видит Мерлин, она точно заорет, если он еще раз спросит что-нибудь с придыханием о Поттере. Или ненавязчиво, как казалось только ему, попытается ухватить ее за руку. Или погладить бедро.

Да еще и…

Малфой сюда притащился на какой-то черт! Уселся позади нее и пялился. Она не видела, но точно знала – пялился.

– Мне нужно в уборную!

Гермиона вскочила, прочередив обтянутым кожей бедром по боку когтевранца.

Ей просто нужно немного остыть, умыться холодной водой и послушать тишину.

Джинни и её новый приятель Джейден увлечённо рассказывали друг другу о разных забавных ситуациях из детства, связанных со стихийными всплесками магии. Оливер тоже подхватил было тему, и ему искренне было интересно узнать о магловском детстве Гермионы, но девушке по определённым причинам было слишком тяжело рассказывать об этой части своей жизни.

Из-за отсутствия больших пространств туалет в «Трех метлах» был общим. Поэтому никаких писсуаров, только ровный ряд кабинок с обшарпанными дверями.

К счастью, там никого не было, и девушка смогла позволить себе привалиться спиной к каменной стене и немного подышать.

Гермиона прикрыла глаза, на ощупь протянула руку и включила воду, сосредоточившись на равномерных ударах струй о раковину.

– Ждёшь меня? – мягкий, маслянистый, обволакивающий голос, и тут же чья-то рука обвивается вокруг её талии, сильнее вжимая в стену.

Девушка испуганно распахнула глаза и какую-то долю секунды даже не могла понять, кто перед ней.

Ей показалось, что это мог быть…

– Оливер, что ты тут делаешь? – пролепетала гриффиндорка, пытаясь хотя бы сместиться в бок, но рука парня не давала ей пошевелиться, а его лицо было слишком близко.

Конопушки. Не так много, как у Рона. Их видно только вблизи. Как сейчас. И полное отсутствие щетины. Вероятно, перед свиданием он тщательно побрился.

Почему-то от запаха его лосьона девушку начало слегка подташнивать.

– Подумал, ты хочешь, чтобы я пришёл, – во взгляде парня мелькнуло изумление, тут же смазавшееся похотью. – Ты так потерлась обо меня, обо меня бедром. К тому же Джинни говорила, что ты открыта для отношений.

– Джинни говорила? – обескураженно повторила Гермиона, чуть хрипло. – Что я открыта?

– Ну да, я сразу вижу девчонок, которые изголодались по мужскому вниманию, – самодовольно добавил Оливер.

Одна его рука уже сжимала её талию, а вторая легла на задницу.

Годрик, помоги, от запаха его одеколона её сейчас точно стошнит.

Гермиона буквально оцепенела, не зная, как действовать. Это был просто какой-то абсурд.

«Ну же, оттолкни его – сейчас!».

Парень уже потянулся губами к её шее.

– Нет, прекрати, ты всё не так понял, – слабо пролепетала она.

– Да ладно, что я там мог не так понять? – бормотал он, выдыхая лёгкие алкогольные пары на её кожу.

– Понимание – это вообще не по части таких идиотов, как ты, – раздалось ледяное откуда-то сбоку.

Принеся неожиданное облегчение, будто тёплая приливная волна.

Если бы кому-то пришло в голову наслаждаться приливными волнами яда.

Малфой резко оторвав когтевранца от неё и ухватив за затылок впечатал лицом в зеркало, по которому тут же расползлась сетка трещин.

– Малфой, ты что тут делаешь? И вообще, что делаешь?! – пробулькал Оливер, держась за кровоточащий нос.

Возможно, у него и губы были разбиты.

Гермиона была слишком ошеломлена, чтобы разглядывать. Она лишь мельком мазнула взглядом по когтевранцу, полностью сосредоточившись на сатанеющем с каждой секундой слизери‌нце.

Малфой не удостоил его ответом, резко выхватил волшебную палочку из кармана спортивных брюк.

– Обливиэт, – жёстко произнёс он. И через секунду, не раздумывая, – Империо!