скачать книгу бесплатно
Скажи, что ты отвезешь свою полуголую девушку в кровать, а не в переполненный клуб, где каждый пьяный мужик захочет облапать ее через эту тонкую тряпку.
Адам смотрит на Сашу, и в глазах той я вижу отражение своих мыслей. Если поначалу прогулка без трусиков казалась ей веселой забавой, то больше нет. И за это она может сказать спасибо только тебе, Одинцов.
– Ты не сильно расстроишься, если мы поедем домой? Мы ведь можем повеселиться и завтра, верно, малыш? Мне так не терпится засесть за расчеты.
– Конечно! – с радостью отвечает Саша.
Пьяному угару сын предпочел дело, которое помогло мне сколотить состояние. Даже не мечтал, что доживу до этого.
Мы быстро одеваемся и спускаемся на подземный паркинг. Дороги чистят, но безрезультатно. Машина тащится со скоростью черепахи, но когда слышу с заднего сиденья: «Замерзла, малыш?» – делаю все, чтобы ехать быстрее.
Ночь, метель, романтика и молодость. Кто бы поступил иначе? Не могу винить сына, но близок к тому, чтобы заорать: «Убери руки и просто дай мне спокойно доехать до твоего чертового дома!»
В зеркале заднего вида в свете фонарей отражаются белые длинные ноги. Адам водит по ее бедрам рукой, чтобы согреть. Пальцы движутся все выше и выше.
Прямо туда.
– Холодно? – громко спрашиваю я.
Я уже врубил обогрев сидений, печку и все, что только можно было.
– Все нормально, – отвечает Адам.
Да уж тебе, конечно, нормально.
Даже в скупом отражении вижу, как закаменела Саша. Как стиснула ноги, не позволяя Адаму зайти дальше. Но мой сын умеет быть настойчивым. Его руки скользят по ее телу под пальто, а губы касаются ее.
В других обстоятельствах я бы даже порадовался за него, но сейчас почему-то не могу.
Когда-то давно я также вез друзей с дискотеки, – тогда они еще назывались именно так, а не клубами, – и вот тогда с небывалой жадностью следил за происходящим на заднем сиденье. Ведь по прибытии я присоединился к ним, но кто бы мог подумать, что по прошествии лет я превращусь в старого брюзгу, который будет так сильно против прелюдии в машине.
Я теперь как те бедные таксисты – должен просто смотреть на дорогу. И не думать. Не вслушиваться в шорохи. Не обращать внимания на ножки, которые она все-таки слегка расставила для него шире.
Все-таки смог. Мой парень.
Но лучше бы он этого не делал.
– Приехали! – громко возвестил я. – Приятно было познакомиться, Александра.
– Спасибо, отец. Хорошего вечера!
– И тебе, – проскрежетал я в ответ, выезжая из сугроба. – И тебе.
Саша
На заднем сиденье шикарного внедорожника Одинцова-старшего мне уж точно было не до заигрываний. Сначала я пыталась стряхнуть руки Адама со своих бедер, но намеков он не понял. Я же не могла вытерпеть этого при его отце. Особенно если учесть, что сидела посередине и очень даже хорошо отражалась в зеркале, в котором иногда ловила сапфировые быстрые взгляды.
Но в какой-то момент Адам с силой, невзирая на мое сопротивление, все-таки раздвинул мои ноги. Я опешила от такого поворота и едва не наорала на него. Спасло только то, что мы уже приехали. Иначе я бы влепила ему пощечину прямо при отце и тогда брела бы по сугробам в поисках попутки. А при моем нынешнем виде это чревато.
Моего недовольства Адам явно не понял. Тепло попрощавшись с отцом, он притянул меня к себе уже в лифте, стоило нам войти в новостройку, где отец на совершеннолетие купил ему квартиру.
Теперь мы были одни, и наконец-то можно было прояснить ситуацию, так что я отстранилась. Посмотрела на своего парня и почувствовала слабый укол разочарования – его глаза не были такими ярко-синими, как у отца, скорее, дымчато-серыми. А ведь мне раньше нравился цвет его глаз.
– Не надо было делать этого при отце, Адам.
– А что не так? – удивился он. – Отец давно в курсе, что я, вообще-то, даже сексом занимаюсь.
Да, но этой ночью ты хочешь заняться им со мной.
И Одинцов-старший тоже об этом знает.
Еще один странный укол, как будто таблетка не в то горло попала. Черт. Да почему меня это так задевает? Встряхнула влажными от снега волосами, как будто могла выкинуть отца Адама из головы в буквальном смысле. Какого черта он стал незримым третьим в наших отношениях? Даже сейчас, когда его нет рядом!
– Послушай, Адам. Я была против и держала ноги крепко сжатыми. Разве это не было понятно? А ты применил силу и сделал в машине все по-своему.
Адам пожал плечами.
– Я думал, ты просто дразнишь меня.
– «Нет» значит «нет», Адам.
Он поднял руки.
– Да понял я, понял. Что ты взъелась так, Саш? При отце тебя не трогай, а сейчас прямо послушать, так я чуть ли не насиловать тебя собрался. «Применил силу», господи! Я просто гладил твою коленку.
Лифт открылся, и мы молча вышли на этаже.
Мы встречались почти год, – девять месяцев, если быть точной, – но я до сих пор жила в общежитии университета и только иногда ночевала у Адама на выходных. Меня это устраивало. Раньше.
Сегодняшний же вечер вымотал меня подчистую. Впервые я пожалела о том, что в такие вечера у меня даже не предусмотрены пути для отступления. А ведь так хотелось вернуться к себе, надеть любую пижаму и свернуться клубком под одеялом, надеясь, что сапфировые глаза чудесным образом сотрутся из памяти. Зачем он смотрел в зеркало? Не насмотрелся в туалете? Он бы еще вслух Адама предупредил о том, что я сижу без нижнего белья.
Адам распахнул дверь и включил верхний свет. Сбросил свою куртку и подошел ко мне сзади, обнимая за талию.
– Иди ко мне, Саш, – прошептал Адам, снимая с меня пальто и целуя в плечо. – Сейчас я сделаю так, чтобы ты расслабилась.
Но я почему-то дернула плечом, не давая ему снять с меня пальто.
– Да что теперь-то началось?! – рявкнул Адам.
– Нет настроения. Прости… Я, наверное, поеду.
– И куда ты поедешь, ненормальная? Там к утру разве что расчистят. Нормально же все было, что случилось?
– Просто я… Не понравилась твоему отцу. И…
– Глупости.
Адам легко поцеловал меня в щеку и снова потянулся к верхней одежде.
– Раздевайся, Саш, – промурлыкал он. – Уже полночь. Мой день рождения официально наступил, хочу отметить это с тобой.
– А где твоя мама, Адам?
Он резко отстранился.
– Нет, ты серьезно? Я не хочу говорить об этом сейчас! Я вообще не хочу больше говорить ни о чем, Саш! Я хочу оказаться в постели со своей девушкой, но ты сегодня просто невыносима!
– Просто ты никогда не рассказывал о своей семье.
Адам шумно втянул воздух через нос.
– Не о чем рассказывать. Мама умерла от рака, когда мне было три. А отец всю жизнь работал, попутно пропадая на месяцы в разных частях света. Что тут интересного?
– Да так… А у них с Аленой все серьезно?
– Мне-то откуда это знать, Саш? – всплеснул руками Адам. – Короче, понятно. Я в душ, потом спать.
Он развернулся и ушел в ванную комнату, оставив меня одну в коридоре.
Я посмотрела на летние туфли, голые ноги и пальто, которое не могло согреть, учитывая, что под ним я была почти что голая. И даже позвонить некому, чтобы меня забрали и увезли домой. А пешком идти в ночь и метель – самоубийство.
Нехотя стянула пальто, нашла тапочки и прошла на кухню. Поставила чайник, обхватила себя руками и посмотрела на снежную сказку за окном. Хлопнула дверь ванной, но на кухню Адам не зашел. Сразу пошел в спальню, а после выключил свет.
Наша первая ссора. В его день рождения. Класс.
И «благодарить» за это надо Одинцова-старшего.
Одинцов
– Куда теперь, Николай Евгеньевич? – спросил Гриша, когда я вернулся в машину.
– К университету, Гриш, – ответил я, расстегивая пуговицы пиджака. – Последняя остановка на сегодня.
– Понял.
Откинулся на спину, на миг прикрыв глаза, пока он вливался в городской трафик. Голова гудела. На пребывание в Москве я оставлял слишком мало времени, а поэтому за тот короткий период нужно было решить так много вопросов, что в сутках едва хватало часов. Этим я и занимался последние несколько дней, прошедших с моего возвращения.
У моих заместителей или партнеров не было полномочий на решение этих вопросов, а передать дела мне по-прежнему было некому. До этого дня Адама не интересовал семейный бизнес, но его внезапный интерес давал шанс, что однажды я смогу еще меньше вопросов решать удаленно, а остаток жизни посвятить тому, что действительно было по душе.
Вспомнил, что хотел изучить разработки Адама, которые он все-таки выслал мне вчера, но я освободился слишком поздно, чтобы заниматься ими.
Потянулся к телефону сейчас, чтобы пробежаться по схемам сына, пока стояли в очередной пробке. Открыл письмо Адама и сразу нажал на значок скрепки.
Дождался, пока картинка загрузится.
И чуть не выронил телефон.
С экрана мне улыбалась голая девчонка с платиновыми волосами.
Твою мать!
Адам, ну ты бы хоть смотрел, какие файлы присоединяешь. Вышел и еще раз проверил. Да, все так.
«Привет, пап, высылаю разработку. Кое-что допилить, конечно, надо, но в целом идея должна быть понятна».
И вместо чертежей – голое фото собственной девушки.
Открыл еще раз.
Не знаю зачем.
Может, чтобы убедиться, что мне не показалось и это действительно письмо сына, а не очередное спам-приглашение на какое-то онлайн-шоу.
Нет. Это не случайная девушка.
Это Александра.
Твою мать.
Голая, поперек постели.
И судя по ракурсу фото, Адам стоял позади нее, пока она лукаво улыбалась ему через плечо. Обнаженная попка и две ямочки над ягодицами так и притягивали взгляд. Смотрел так долго, как будто это была не фотка, а кадр из хоум-видео. Но изображение не ожило, а голая Александра так и осталась лежать на животе.
Нажал «Ответить» и написал Адаму, что будь я его работодателем, не стал бы с ним возиться после такого. И попросил внимательнее относиться к тому, какие файлы он отправляет другим людям, нельзя же так халатно относиться к личной жизни.
Ответ от сына пришел незамедлительно:
«Черт, пап! Случайно не туда ткнул».
Я тяжело вздохнул, отбросив телефон в сторону.
– Тяжелый день? – спросил Гриша, не оборачиваясь.
Еще какой.
– В Москве иначе не бывает, – вслух ответил я.
Снова попытался привести чувства в равновесие, но острые голые плечи так и стояли перед глазами. Ей определенно стоит провериться на сколиоз, это ведь ненормально, что одежда на ней вообще не держится.
Член в штанах снова начал подавать признаки жизни. Лежать! И даже не сметь думать, что может быть иначе. Это все еще девушка моего сына. Ничего не изменилось.
По крайней мере, пока.
Никаких «пока», Одинцов! Даже если бы она была просто студенткой, разница в возрасте между мной и ребенком – просто возмутительна. Она мне в дочери годится.
Хотя чувства мои далеки от отеческих.
Наверное, все дело в том, что у меня так и не было секса.
