Избранное

МЫ НЕ ВЕРИМ!

Тенью истемня весенний день,выклеен правительственный бюллетень.Нет!Не надо!Разве молнии велишьне литься?Нет!не оковать язык грозы!Вечно будеттысячестраницыйгрохотатьнабатныйленинский язык.Разве гром бывает немотою болен?!Разве сдержишь смерч,чтоб вихрем не кипел?!Нет!не ослабеет ленинская воляв миллионосильной воле РКП.Разве жартакойтермометрами меряется?!Разве пульстакойсекундами гудит?!Вечно будет ленинское сердцеклокотатьу революции в груди.Нет!Нет!Не-е-т…Не хотим,не верим в белый бюллетень.С глаз весеннихсгинь, навязчивая тень!

1923

ТРЕСТЫ

В Москвередкое место —без вывески того или иного треста.Сто очков любому вперед дадут —у кого семейное счастье худо.Тресты живут в любви,в ладуи супружески строятся друг против друга.Говорят:меж трестами неурядицы, —Ложь!Трестас трестомводой не разольешь.На одной улице в Москвеесть(а может нет)такое место:стоит себе тихо «хвостотрест»,а напротив —вывеска «копытотреста».Меж трестамичерез улицу,в служении лют,весь день суетится чиновный люд.Я теперь хозяйством обзавожусь немножко.(Купил уже вилки и ложки.)Только вот что:беспокоит всякая крошка.После обедана клеенке —сплошные крошки.Решил купить,так или иначе,для смахивания крошекхвост телячий.Я не спекулянт —из поэтического теста.С достоинством влазю в дверь «хвостотреста».Народищу – уйма.Просто неописуемо.Стоят и сидяттолпами и гущами.Хлопают и хлопают дверные створки.Коридор —до того забит торгующими,что егоне прочистишь цистерной касторки.Отчаявшись пробиться без указующих фраз,спрашиваю:– Где здесь на хвосты ордера? —У вопрошаемогоудивление на морде.– Хотите, – говорит, – на копыто ордер? —Я к другому —невозмутимо, как день вешний:– Где здесь хвостики?– Извините, – говорит, – я не здешний, —Подхожу к третьему(интеллигентный быдто) —а он и не слушает:– Угодно-с копыто?– Да ну вас с вашими копытами к маме,подать мне сюда заведующего хвостами! —Врываюсь в канцелярию:пусто, как в пустыне,только чей-то чай на столике стынет.Под вывеской —«без доклада не лезьте»читаю:"Заведующий принимает в «копытотресте». —Взбесился.Выбежал.Во весь ротгаркнул:– Где из «хвостотреста» народ? —Сразу завопило человек двести:– Не знает.Бедненький!Они посредничают в «копытотресте»,а мы в «хвостотресте»,по копыту посредники.Если вам по хвостам —идите туда:они там.Перейдите напротив– тут мелко —спросите заведующегои готово – сделка.Хвост через улицу перепрут рысьютолько 100 процентов с хвоста —за комиссию. —Яспособ прекрасный для борьбы им выискал:как-нибудьв единый мах —с треста на трест перевесить вывески,и готово:все на своих местах.А чтоб те или иные мошенникис треста на трест не перелетели птичкой,посредников на цепочки,к цепочке ошейники,а на ошейнике —фамилияи трестова кличка.

1923

17 АПРЕЛЯ

Мыо царском пленезабыли за 5 лет.Но тех,за нас убитых на Лене,никогда не забудем.Нет!Россия вздрогнула от гнева злобного,когдачерез тайгудо насот ленского места лобного —донесся расстрела гул.Легли,легли Октября буревестники,глядели Сибири снега:их,безоружных,под пуль песенкитоптала жандарма нога.И когдафабрикантище ловкийзолотыегорстьми загребал,липлас каждойс пятирублевкикровьупрятанных тундрам в гроба.Но напрасно старался Терещенкосмытьвосставшихс лица рудника.Этипервые в троне трещинкине залижет никто.Никак.Разгуделась весть о расстреле,и до нынчегудит заряд,по российскому небу расстрелясь,Октябрем разгорелась заря.Нынчес золота смыты пятна.Нашитыщи сияющих жил.Наше золото.Взяли обратно.Приказали:– Рабочим служи! —Мысомкнулись красными ротами.Быстра шагов краснофлагих гряда.Никакой не посмеет ротмистрсыпать пули по нашим рядам.Нынчетечем мы.Красная лава.Песня над лавойсвободная пенится.Перваянашаблагодарная слававам, Ленцы!

1923

ВЕСЕННИЙ ВОПРОС

Страшное у меня горе.Вероятно —лишусь сна.Вы понимаете,вскорев РСФСРпридет весна.Сегодняи завтраи веков испоконшатается комната —солнца пропойца.Невозможно работать.Определенно обеспокоен.А ведь откровенно говоря —совершенно не из-за чего беспокоиться.Если подойти серьезно —так-то оно так.Солнце посветит —и пройдет мимо.А вот попробуй —от окна оттяни кота.А если и животное интересуется улицей,то мнеэто —просто необходимо.На улицу вышели встал в лени я,не в силах…не сдвинуть с места тело.Нет совершеннони малейшего представления,что ж теперь, собственно говоря, делать?И за шивороти по носу каплет безбожно.Слушаешь.Не смахиваешь.Будто стих.Юридически —куда хочешь идти можно,но фактически —сдвинутьсяникакой возможности.Я, например,считаюсь хорошим поэтом.Ну, скажем,могудоказать:«самогон – большое зло».А что про это?Чем про это?Ну нет совершенно никаких слов.Например:город советские служащие искрапили,приветствуй весну,ответь салютно!Разучились —нечем ответить на капли.Ну, не могут сказать —ни слова.Абсолютно!Стали вот так вот —смотрят рассеянно.Наблюдают —скалывают дворники лед.Под башмаками вода.Бассейны.Сбоку брызжет.Сверху льет.Надо принять какие-то меры.Ну, не знаю что, —например:выбрать деньсамый синий,и чтоб на улицахулыбающиеся милиционерывсемв этот деньраздавали апельсины.Если это дорого —можно выбрать дешевле,проще.Например!чтоб старики,безработные,неучащаяся детворав 12 часовежедневнособирались на Советскойплощади,троекратно кричали б:ура!ура!ура!Ведь все другие вопросыболее или менее ясны.И относительно хлеба ясно,и относительно мира ведь.Но этоткардинальный вопросотносительно веснынужново что бы то ни сталотеперь же урегулировать.

1923

УНИВЕРСАЛЬНЫЙ ОТВЕТ

Мненадоели ноты —много больно пишут что-то.Предлагаюбез лишних фразуниверсальный ответ —всем зараз.Еслинасвояка тот или инойзахочетспровоцировать войной, —наш ответ:нет!А еслидаже в мордобойном вопросеруку протянут —на конференцию, мол, просим, —всегдаответ:да!Еслидержавата или другаяультиматумами пугает, —наш ответ:нет!А если,не пугая ультимативным видом,просят:– Заплатим друг другу по обидам, —всегдаответ:да!Есликонцессиейили чем прочимхотятна шею насесть рабочим, —наш ответ:нет!А есливзаимно,вскрыв мошну тугую,предлагают:– Давайтечестно поторгуем! —всегдаответ:да!Еслихочетсясунуть рыло имв то,кого судим,кого милуем, —наш ответ:нет!Еслипростопопросятодолжения ради —простите такого-то —дурак-дядя, —всегдаответ:да!Керзон,Пуанкаре,и еще кто там?!Каждый из васпусть не поленитсяи, преждечем испускать зряшние ноты,прочтетмое стихотвореньице.

1923

ВОРОВСКИЙ

Сегодня,пролетариат,гром голосов раскуй,забудьо всепрощенье и воске.Приконченныйфашистской шайкой воровской,в последний разМосквойпройдет Воровский.Сколько не станет…Сколько не стало…Скольких – в клочья…Скольких – в дым…Где б ни сдали.Чья б ни сдала.Мы не сдали,мы не сдадим.Сегоднягневскруглив огромныйбомбы мяч.Сегодняголосаразмолний штычьим блеском.В глазахв капиталистовых маячь.Чертисьпо королевским занавескам.Ответв мильон шаговпошлина наглость нот.Мильонную толпуу стен кремлевских вызмей.Пустьсмерть товарищасегодняподчеркнетбессмертьедела коммунизма.

1923

БАКУ

Баку.Город ветра.Песок плюет в глаза.Баку.Город пожаров.Полыхание Балахан.Баку.Листья – копоть.Ветки – провода.Баку.Ручьи —чернила нефти.Баку.Плосковерхие дома.Горбоносые люди.Баку.Никто не селится для веселья.Баку.Жирное пятно в пиджаке мира.Баку.Резервуар грязи,но к тебея тянусьлюбовьюболее —чем притягивает дервиша Тибет,Мекка – правоверного,Иерусалим —христианна богомолье.По тебемашинами вздыхаютмиллиардыпоршней и колес.Поцелуюти опятьцелуют, не стихая,маслом,нефтью,тихои взасос.Воле городапротивостать не смея,цепью оцепеневших телльнутк Бакупокорнодаже змеиизвивающихся цистерн.Если в будущеекрепко верится —это оттого,что до краевизливаетсястолицам в сердцечернаябакинскаягустая кровь.

1923

МОЛОДАЯ ГВАРДИЯ

Дело земли —вертеться.Литься —дело вод.Деломолодых гвардейцев —бег,галопвперед.Жизнь шажкомстара нам.Бегомпод знаменем алым.Комсомольскиммиллионным тараномвперед!Но этого мало.Полкамипо полкам книжным,чтоб буквыи то смяло.Мысльзасееми выжнем.Вперед!Но этого мало.Через самуювысочайшую высьмахни атакующим валом.Новымчувствоммысльбудоражь!Но и этого мало.Ковромвселенную взвей.Мольиз вселеннойвыбей!Велилететьлевейвсейвселенскойглыбе!

1923

НОРДЕРНЕЙ

Дыра дырой,ни хорошая, ни дрянная —немецкий курорт,живу в Нордернее.Небото луч,то чайку роняет.Мореблестящей, чем ручка дверная.Полон роткрасот природ:то волныприливомполберега выроют,то краб,то дельфинье выплеснет тельце,то примусом волны фосфоресцируют,то в морезакаткиселем раскиселится.Тоска!..Хоть бы,что ли,громовий раскат.Я жду не дождусьи не в силах дождаться,но верую в ярую,верую в скорую.И чудится:из-за островочкакронштадтцыуже выплываюти целят «Авророю».Но море в терпенье,и буре не вывести.Волнуи не гладят ветровы пальчики.По пляжувпластались в песоки в ленивостикупальщицы млеют,млеют купальщики.И видится:буря вздымается с дюны."Купальщики,жиром набитые бочки,спасайтесь!Покроет,измелети сдунет.Песчинки – пули,песок – пулеметчики".Но пляжбуржуйкамласкает подошвы.Но ветер,песокв ладу с грудастыми.С улыбкой:– как все в Германии дешево! —валютчикигреют катары и астмы.Но это ж,наверно,красные роты.Шаганья знакомая разноголосица.Сейчас на табльдотчиков,сейчас на табльдотынакинутся,врежутся,ринутся,бросятся.Но оберна барынюкосится рабьи:фашистскийна барынькезнак муссолинится.Сосяи вгрызаясь в щупальцы крабьи,глядят,как в морезакатище вклинится.Чье сердцеоктябрьскими бурями вымыто,тому ни закат,ни моря револицые,тому ничего,ни красот,ни климатов,не надо —кроме тебя,Революция!

1923

МОСКВА – КЕНИГСБЕРГ

Проезжие – прохожих реже.Еще храпит Москва деляг.Тверскую жрет,Тверскую режетсорокасильный «Каделяк».Обмахнулорадиаторгоризонта веером.– Eins!zweil!dreil! —Мотора гром.В небо дверью —аэродром.Брик.Механик.Ньюбольд.Пилот.Вещи.Всем по пять кило.Влезли пятеро.Земля попятилась.Разбежались дорожки —ящеры.Ходынканакрылась скатертцей.Красноармейцы,Ходынкой стоящие,стоя ж —назад катятся.Небо —не ты ль?..Звезды —не вы ль это?!Мимо звезды(нельзя без виз)!Навылет небу,всему навылет,пали —земнойотлетающий низ!Развернулось солнечное это.И пошличасынеобычайниться.Города,светящиесяв облачных просветах.Птицадогоняет,не догнала —тянется…Ямы воздуха.С размаха ухаем.Рядом молния.Сощурился Ньюбольд.Гром мотора.В ухеи над ухом.Но не раздраженье.Не боль.Сердце,чаще!Мотору вторь.Слились сладчайшеяи мотор:"Крылья Икарв скалы низверг,чтоб воздух – рекатек в Кенигсберг.От чертежных делседел Леонардо,чтоб ялетел,куда мне надо.Калечился Уточкин,чтоб близко-близко,от солнца на чуточку,парить над Двинском.Рекорд в рекордвбивал Горрб,чтобы явот —этой тучей-горой.Коптелнад «Гномом»Юнкерс и Дукс,чтоб спорилс громоммоторов стук".Что же —для тогоконец крылам Икариным,человечествозатемтрудом заводов никло, —чтобы этакийВладимир Маяковский,барином,Кенигсбергамираспархивалсяна каникулы?!Чтобы этакойбесхвостойи бескрылой курицемеж подушкамиусесться куце?!Чтоб кидать,и не выглядывая из гондолы,кожуруколбасную —на города и долы?!.Нет!Вылазьте из гондолы, плечи!100 зрачковглазейте в каждый глаз!Завтрашнее,послезавтрашнее человечество,мойнеодолимыйстальнорукий класс, —яблагодарю тебяза то,что тыв полетахи меня,слабейшего,вковал своим звеном.Возлагаюна тебя —земля труда и пота —горизонтаогненный венок.Мы взлетели,но еще – не слишком.Если надок Марсамдуги выгнуть —сделай милость,дайотдатьмою жизнишку.Хочешь,внизс трех тысяч метровпрыгну?!

Berlin, 6 сентября, 1923 г.

КИЕВ

Лапы елок,лапки,лапушки…Все в снегу,а теплые какие!Будто в гостик старой,старой бабушкеявчераприехал в Киев.Вот стоюна горкена Владимирской.Ширь вовсю —не вымчать и перу!Таккогда-то,рассиявшись в выморозки,КиевскуюРусьоглядывал Перун.А потом —когдаи кто,не помню толком,только знаю,что сюда вотпо льду,да и по воде,в порогах,волоком —шлис дарамик Диру и Аскольду.Дальшебило солнцекуполам в литавры.– На колени, Русь!Согнись и стой. —До сегоднянасВладимир гонит в лавры.Плеть крестасжимаеткаменный святой.Шлииз месттаких,которых нету глуше, —прадеды,прапрадедыи пра пра пра!..Многовсяческихкровавых безделушекздесь у бабушкимоейпо берегам Днепра.Был убит,и снова встал Столыпин,памятником встал,вложивши пальцы в китель.Снова был убит,и вновьдрожали липыот пальбыдвенадцати правительств.А теперьвстаютс Подоладымы,киевская грудьгудит,котлами грета.Не святой уже —другой,земной Владимиркрестит насжелезом и огнем декретов.Даже чутьзарусофильствовалот этой шири!Русофильство,да другого сорта.Вотмоярабочая страна,однав огромном мире.– Эй!Пуанкаре!возьми нас?..Черта!Пусть ещепоследний,старый батькасодрогаетплачемлавры звонницы.Пустьещеврезается с Крещатикаволчий вой:«Даю – беру червонцы!»Наша сила —правда,ваша —лаврьи звоны.Ваша —дым кадильный,наша —фабрик дым.Ваша мощь —червонец,наша —стяг червонный– Мы возьмем,займеми победим.Здравствуйи прощай, седая бабушка!Уходи с пути!скорее!ну-ка!Умирай, старуха,спекулянтка,набожка.Мы идем —ватага юных внуков!

1924

УХ, И ВЕСЕЛО!

О скукена этом светеГогольговаривал много.Много он понимает —этот самый вашГоголь!В СССРот веселостистонутцелые губернии и волости.Например,со смехаслезы потопомна крохотном перегонеот Киева до Конотопа.Свечикажутязычьи кончики.11 ночи.Сидим в вагончике.Разговорперекидывается самот бандитовк Брынским лесам.Остановят поезд —минута паники.И мчив Москву,укутавшись в подштанники.Осоловели;поездтемный и душный,и легли,попрятав червонцыв отдушины.4 утра.Скок со всех ног.Стуксо всех рук:"Вставай!Открывай двери!Чай, не зимняя спячка.Не медведи-звери!"Где-тос перепугузагрохотал наган,у кого-тов плевательницезастряла нога.В двериновый стукраздраженный.Заплакалиразбуженныедети и жены.Будь что будет…Жизнь —на ниточке!Снимаю цепочку,и вот…Ласковый голос:"Купите открыточки,пожертвуйтена воздушный флот!"Сонещене сошел с сонных,ищутрадостнокарманы в кальсонах.Чертавытащишьиз голой ляжки.Наконец,разыскаликопеечные бумажки.Утро,вдалипетухи пропели…– Через скольколетсоберет он на пропеллер?Спрашиваю,под пледзасовывая руки:– Товарищ сборщик,есть у вас внуки?– Есть, —говорит.– Так скажитевнучке,чтоб с тех собирала,– на ком брючки.А этаким способом– через тысячную ночку —соберетеразве чтона очки летчику. —Наконец,задыхаясь от смеха,поездвзяли дальше поехал.К чему спать?Позевывает пассажир.Сны этитольконагоняют жир.Человеческимпроисхождениемгордятся простофили.А ясожалею,что яне филин.Как филинам полагается,не предаваясь сну,ждал бысборщиков,влезши на сосну.

1924

9-е ЯНВАРЯ

О боге болтая,о смирении говоря,помни день —9-е января.Не с красной звездой —в смирении тупомс крестами шлиза Гапоном-попом.Не в сабливрубалиськонармией-птицей —белелив рукахлисты петиций.Не в горловгрызалисьцаревым лампасникам —плелисьв надежде на милость помазанника.Скорответвеличествабыл:"Пули в спины!в груди!и в лбы!"Позор без названия,ужас без именипокрыл и царя,и площадь,и Зимний.А попна забрызганном кровью требникеписалв приходцаревы серебреники.Не все враги уничтожены.Есть!Раздуйтеопятьпотухшую месть.Не сбитыс Западакрепости вражьи.Буржуирабочихсгибают в рожья.Рабочие,помните русский урок!Затвор осмотрите,штыки курок.В споре с врагом —одно решение:Да здравствуют битвы!Долой прошения!

1924

КОМСОМОЛЬСКАЯ

Смерть —не сметь!Строит,рушит,кроити рвет,тихнет,кипити пенится,гудит,говорит,молчити ревет —юная армия:ленинцы.Мыновая кровьгородских жил,тело нив,ткацкой идейнить,Ленин —жил,Ленин —жив,Ленин —будет жить.Залили горем.Свезли в мавзолейчастицу Ленина —тело.Но тленью не взять —ни земле,ни золе —первейшее в Ленине —дело.Смерть,косу положи!Приговор лжив.С такимнебесамне блажить.Ленин —жил.Ленин —жив.Ленин —будет жить.Ленин —жившаганьем Кремля —вождякапиталовых пленников.Будет жить,и будетземлягордиться именем:Ленинка.Ещепо мирупройдут мятежи —сквозь все межикоммунепуть проложить,Ленин —жил.Ленин —жив.Ленин —будет жить.К сведению смерти,старой карги,гонящей в могилуи старящей:«Ленин» и «Смерть» —слова-враги.«Ленин» и «Жизнь» —товарищи.Твержепечаль держи.Грудьюв горе прилив.Нам —не ныть.Ленин —жил.Ленин —жив.Ленин —будет жить.Ленин рядом.Вотон.Идети умрет с нами.И сновав каждом рожденном рожден —как сила,как знанье,как знамя.Земля,под ногами дрожи.За все рубежислова —взвивайтесь кружить.Ленин —жил.Ленин —жив.Ленин —будет жить.Ленин ведьтоженачал с азов, —жизнь —мастерская геньина.С низа лет,с класса низов —рвисьразгромадиться в Ленина.Дрожите, дворцов этажи!Биржа нажив,будешьбитаявыть.Ленин —жил.Ленин —жив.Ленин —будет жить.Ленинбольшесамых больших,но дажеи этодивосоздали всех временмалыши —мы,малыши коллектива.Мускулузлом вяжи.Зубы-ножи —в знанье —вонзай крошить.Ленин —жил.Ленин —жив.Ленин —будет жить.Строит,рушит,кроити рвет,тихнет,кипити пенится,гудит,молчит,говорити ревет —юная армия:ленинцы.Мыновая кровьгородских жил,тело нив,ткацкой идейнить.Ленин —жил.Ленин —жив.Ленин —будет жить.

31 марта 1924 г.

ЮБИЛЕЙНОЕ

Александр Сергеевич,разрешите представиться.Маяковский.Дайте рукуВот грудная клетка.Слушайте,уже не стук, а стон,тревожусь я о нем,в щенка смиренном львенке.Я никогда не знал,что столькотысяч тоннв моейпозорно легкомыслой головенке.Я тащу вас.Удивляетесь, конечно?Стиснул?Больно?Извините, дорогой.У меня,да и у вас,в запасе вечность.Что нампотерятьчасок-другой?!Будто бы вода —давайтемчать, болтая,будто бы весна —свободнои раскованно!В небе вонлунатакая молодая,что еебез спутникови выпускать рискованно.Ятеперьсвободенот любвии от плакатов.Шкуройревности медведьлежит когтист.Можноубедиться,что земля поката, —сядьна собственные ягодицыи катись!Нет,не навяжусь в меланхолишке черной,да и разговаривать не хочетсяни с кем.Толькожабры рифмтопырит учащенноу таких, как мы,на поэтическом песке.Вред – мечта,и бесполезно грезить,надовестьслужебную нуду.Но бывает —жизньвстает в другом разрезе,и большоепонимаешьчерез ерунду.Намилирикав штыкинеоднократно атакована,ищем речиточнойи нагой.Но поэзия —пресволочнейшая штуковина:существует —и ни в зуб ногой.Например,вот это —говорится или блеется?Синемордое,в оранжевых усах,Навуходоносоромбиблейцем —«Коопсах».Дайте нам стаканы!знаюспособ старыйв горедуть винище,но смотрите —извыплываютRed и White Star'ыс ворохомразнообразных виз.Мне приятно с вами, —рад,что вы у столика.Муза этоловкоза язык вас тянет.Как этоу васговаривала Ольга?..Да не Ольга!из письмаОнегина к Татьяне.– Дескать,муж у васдураки старый мерин,я люблю вас,будьте обязательно моя,я сейчас жеутром должен быть уверен,что с вами днем увижусь я. —Было всякое:и под окном стояние,письма,тряски нервное желе.Воткогдаи горевать не в состоянии —это,Александр Сергеич,много тяжелей.Айда, Маяковский!Маячь на юг!Сердцерифмами вымучь —воти любви пришел каюк,дорогой Владим Владимыч.Нет,не старость этому имя!Тушувперед стремя,яс удовольствиемсправлюсь с двоими,а разозлить —и с тремя.Говорят —я темой и-н-д-и-в-и-д-у-а-л-е-н!Entre nous…чтоб цензор не нацыкал.Передам вам —говорят —видалидажедвухвлюбленных членов ВЦИКа.Вот —пустили сплетню,тешат душу ею.Александр Сергеич,да не слушайте ж вы их!Может,яодиндействительно жалею,что сегоднянету вас в живых.Мнепри жизнис вамисговориться б надо.Скоро воти яумруи буду нем.После смертинамстоять почти что рядом:вы на Пе,а яна эМ.Кто меж нами?с кем велите знаться?!Чересчурстрана мояпоэтами нища.Между нами– вот беда —позатесался НадсонМы попросим,чтоб егокуда-нибудьна Ща!А НекрасовКоля,сын покойного Алеши, —он и в карты,он и в стих,и такнеплох на вид.Знаете его?вот онмужик хороший.Этотнам компания —пускай стоит.Что ж о современниках?!Не просчитались бы,за васполсотни отдав.От зевотыскулыразворачивает аж!Дорогойченко,Герасимов,Кириллов,Родов —какойоднаробразный пейзаж!Ну Есенин,мужиковствующих свора.Смех!Коровоюв перчатках лаечных.Раз послушаешь…но это ведь из хора!Балалаечник!Надо,чтоб поэти в жизни был мастак.Мы крепки,как спирт в полтавском штофе.Ну, а что вот Безыменский?!Так…ничего…морковный кофе.Правда,естьу насАсеевКолька.Этот может.Хватка у негомоя.Но ведь надозаработать сколько!Маленькая,но семья.Были б живы —стали быпо Лефу соредактор.Я быи агиткивам доверить мог.Раз бы показал:– вот так-то мол,и так-то…Вы б смогли —у васхороший слог.Я дал бы вамжирностьи сукна,в рекламу бвыдалгумских дам.(Я дажеямбом подсюсюкнул,чтоб толькобытьприятней вам.)Вам теперьпришлось быбросить ямб картавый.Нынченаши перья —штыкда зубья вил, —битвы революцийпосерьезнее «Полтавы»,и любовьпограндиознееонегинской любви.Бойтесь пушкинистов.Старомозгий Плюшкин,перышко держа,полезетс перержавленным.– Тоже, мол,у лефовпоявилсяПушкин.Вот арап!а состязается —с Державиным…Я люблю вас,но живого,а не мумию.Навелихрестоматийный глянец.Выпо-моемупри жизни– думаю —тоже бушевали.Африканец!Сукин сын Дантес!Великосветский шкода.Мы б его спросили:– А ваши кто родители?Чем вы занималисьдо 17-го года? —Только этого Дантеса бы и видели.Впрочем,что ж болтанье!Спиритизма вроде.Так сказать,невольник чести…пулею сражен…Ихи по сегоднямного ходит —всяческихохотниковдо наших жен.Хорошо у насв Стране Советов.Можно жить,работать можно дружно.Только вотпоэтов,к сожаленью, нету —впрочем, может,это и не нужно.Ну, пора:рассветлучища выкалил.Как бымилиционерразыскивать не стал.На Тверском бульвареочень к вам привыкли.Ну, давайте,подсажуна пьедестал.Мне быпамятник при жизниполагается по чину.Заложил быдинамиту– ну-ка,дрызнь!Ненавижувсяческую мертвечину!Обожаювсяческую жизнь!

1924

ПРОЛЕТАРИЙ, В ЗАРОДЫШЕ ЗАДУШИ ВОЙНУ!

Будущие:Дипломатия– Мистер министр?How do you do?Ультиматум истек.Уступки?Не иду.Фирме Моргандолжен Круппровнотри миллиардаи руп.Обложить облака!Начать бои!Будет добыча —вам пай.Люди – ваши,расходы —мои.Good bye!Мобилизация"Смит и сын.Самоговорящий ящик".Ящикминистрпридвинул быстро.В раструб трубы,мембране говорящей,сороксекундбубнил министр.Сотое авеню.Отец семейства.Дочьиграетцепочкой на отце.Записалс граммофонавремя и место.Фармацевт – как фармацевт.Пять сортировщиков.Вид водолаза.Серыхмасокнемигающий глаз —уставилив триста баллонов газа.Блокминутуповизгивал лазя,грузяв кузова«чумной газ».КлубыНью-Йоркараскрылись в сроки,разне разнилсяот других разов.Фармацевтсиял,убивши в покерфлеш-роялем– четырех тузов.НаступлениеШтаб воздушных гаваней и доков.Возд-воен-электрикДжим Уоствключилв трансформаторзаатлантических токовтриста линий —зюд-ост.Авиаторв картек цели полетавграфилпо линейкев линию линия.Ровнов пятьбез механиков и пилотоввзвилисьтристачудовищ алюминия.Треугольник– летящая фабрика ветра —в воздухтриста винтов всвистал.Скорость —шестьсот пятьдесят километров.Девятьтысячметров —высота.Грозой не кривясь,ни от ветра резкого,только —будтогигантский Кольт —над каждым аэросухо потрескивалтокв 15 тысяч вольт.Всталистражей неба вражьего.Кто умер —счастье тому.Знайте,буржуямисжигаемые заживо,последнее изобретение:«крематорий на дому».БойГороддышалчто было мочи,спал,никакне готовяськ смертям.Выползлотриста,к дымочку дымочек.Пошлиспиральюснижаться, смердя.Какая-то птица– пустяк,воробушки —падалав камень,горохом ребрышки.Крышарейхстага,сиявшая лаково,в две секундыстала седая.Бесцветный духдома обволакивал,никк земле,с этажей оседая."Спасайся, кто может,с десятого —прыга…"Словосвелов холодеющем небе;ножки,еще минуту подрыгав,рядомлегли —успокоились обе.Безумныедумали:"Сжалим,умолим".Когдарастаялгаз,повися, —ни человека,ни зверя,ни моли!Жизньбылаи вышла вся.Четыреаэроснизились искоса,лучискрестяогромнейшим иксом.Был труп– и нет.Был дом– и нет его.Жегсветфиолетовый.Обделали чисто.Ни дыма,ни мрака.Взорвали,взрыли,смыли,взмели.И городлежитпогашенной маркойна грязном,рваномпакете земли.ПобедаМорган.Жена.В корсетах.Не двинется.Глядя,какшампанское пенится,Морган сказал:– Дарю именинниценемного разрушенное,но хорошее именьице!Товарищи, не допустим!Сейчасподытоженавеликая война.Пишутмемуарыистории писцы.Но боль близких,любимых, намещекричитиз сухих цифр.30миллионоввзяли на мушку,в сотняхмиллионовстенанье и вой.Но и этотадпокажется погремушкойрядомс грядущейготовящейся войной.Всеми спинами,по пленам драными,руками,брошеннымина операционном столе,всемив осеньноющими ранами,всей трескотнейвсех костылей,дырами ртов,– выбил бой! —голосом,визгом газовой боли —сегодня,мир,крикни– Долой!!!Не будет!Не хотим!Не позволим!Нациямнетврагов наций.Нациювыдумалмира враг.Выходине с нацией драться,рабочий мира,мира батрак!Иди,пролетарской армией топая,штыкипоследниеатакой выставь!"Фразыо мире —пустая утопия,покане экспроприированкласс капиталистов".Сегодня…завтра… —а справимся все-таки!Виновным – смерть.Невиновным – вдвойне.Сбейтежирныхдюжины и десятки.Миру – мир,война – войне.

2 августа 1924 г.

СЕВАСТОПОЛЬ – ЯЛТА

В автонасажалиразных армян,рванулись —и мы в пути.Дорога до Ялтыбудто роман:все времянадо крутить.Сначалаавтоподступает к горам,охаживая кряжевые.Вот так и у насвлюбленья пора:наметишь —и мчишь, ухаживая.Автоначинаетпо солнцу трясть,то жаренней ты,то варенней:так сердцетебераспаляет страсть,и грудь —раскаленной жаровней.Привал,шашлык,не вяжешь лык,с кружениемнету сладу.У этиху самыхгроздьев шашлы —совсем поцелуйная сладость.То солнечный жар,то ущелий тоска, —не верьни единой версийке.Который москити который мускат,и кто персюкии персики?И вдруг вопьешься,любовью заливи душу,и тело,и рот.Так разомвстаютоблака и заливв разрывеБайдарских ворот.И сразудороганудней и нудней,в туннель,тормозами тужась.Вот куча камня,и церковь над ней —ужасомвсех супружеств.И сновапочтио скалы скулой,с боковпобелелой глядит.Так ревностьтебяобступает скалой —за камнемлюбовник бандит.А дальше —тишь;крестьяне, корпя,лозойразделали скаты.Так,свой виноградникпотом кропя,и ярисую плакаты.Потом,пропылясь,проплывают года,трусятсуетнею мышиной,и лишьразвлекаетсемейный скандалслучайнолопнувшей шиной.Когда жокончательноэто доест,распухот моторного гвалта —– Стоп! —И склепомотдельный подъезд:– Пожалтечервонец!Ялта.

1924