Не ищи меня

– Снова себя недооцениваешь. Чего только стоят эти скулы… – Она обожгла пальчиком смуглую кожу над впалыми щеками. – Ими можно вскрывать женские сердечки, Джей.

– Это не смешно. Я так не работаю.

– Не будь таким наивным. Одной честностью многого не добьешься, – убеждала Вивьен, но тщетно.

– Да? Тогда зачем просила помочь, если мои методы не устраивают? Ты и сама неплохо справляешься, – процедил Миллс, наклонившись вперед. Сам не знал, что злило больше: ее глупый спонтанный план или то, как покалывала ладонь от желания вернуться обратно.

Вивьен опешила от непривычного тона. Вспыхнувшее в Джареде возмущение быстро потухло под медовым взглядом, когда она шепотом попросила:

– Просто доверься мне.

Оба вздрогнули и обернулись, когда раздался писк взявшейся ниоткуда администраторши:

– Он примет вас сейчас.

– Спасибо, – безразлично бросил Джаред и прошагал к нужной двери.

Внутри кабинет Морона повторял общий интерьер студии. Отличались лишь уродующие стены картины в стиле поп-арт с изображенными в недвусмысленных позах женскими телами.

– Не помню, чтобы назначал собеседование на сегодня, – насмешливо ухмыльнулся Морон и откинулся в кресле. Пригладив русые волосы, он принялся заинтересованно разглядывать вошедших и с важным видом сложил пальцы в замок. – Ты свободна, Никки, – кивнул он в сторону двери, где топталась администратор, и сопроводил ее пятую точку нахальным взглядом, пока та не скрылась.

– Извините, что так ворвались. Я Вивьен, это – Джаред. Мы срочно ищем работу, и нам посоветовали вашу студию, – пролепетала Ви, обворожительно улыбаясь.

– Неужели? Приятно слышать. И кто же? – Дэйв обнажил белоснежные зубы, не стесняясь колоть собеседницу оценивающим взглядом.

– Сара Марч.

От звука знакомого имени угловатое лицо Морона на секунду дернулось, но он быстро натянул ехидную маску обратно.

– Сара… Она хороша… – протянул он, поднявшись со своего места, и оперся задом о краешек стола, встав напротив посетителей. – Не так давно в этой сфере, но быстро освоилась.

– Да, это так здорово, что ваша студия дает такие возможности. Даже для новичков! – с театральным восторгом произнесла Вивьен, продолжая виртуозно играть на струнах эго самодовольного Морона. – Сара говорила, у нее даже появился особый поклонник…

– Кстати, о новичках. У вас есть опыт?

– Нет… – Вивьен неловко улыбнулась. – Но мы быстро учимся.

Вода в кулере в углу кабинета булькнула, заполнив возникшую паузу. Дэйв оценивающе взглянул на Миллса, словно только заметил его присутствие.

– Обычно мы берем на работу девушек, – выдал Морон.

– Мы просто подумали… – начала выкручиваться Ви, тайно желая, чтобы под ней провалился пол. – Люди ведь любят посмотреть на… всякое. Почему бы не предложить что-то интересное?

Прямые брови Морона приподнялись от удивления и тут же нахмурились от небольшой досады, что подобная идея не пришла ему в голову раньше.

– Верно. Народу интересно… – Он вновь бесстыдно скользнул взглядом от Вивьен к Джареду и ухмыльнулся: – Разнообразие. Мне нравится ваш энтузиазм.

Проглотив отвращение, Вивьен продолжала улыбаться неприятному типу. Она была убеждена: получить желаемое можно лишь так. Улыбаться и позволять мужлану считать тебя глупее, чем ты есть на самом деле. Прием всегда работал безотказно, и ее больше не затрудняло быть убедительной.

Чего нельзя было сказать о Миллсе, который цепями рассудка сдерживал рвущуюся наружу неприязнь из последних сил. Все происходящее вызывало тошноту. Холодный потолочный свет, отраженный в белоснежном окружении, прорезал путь к вискам для накатывающей мигрени. Усталый взгляд воспаленных глаз метался по помещению, но в итоге натыкался на безобразные в своей пошлости картины, на слепящий интерьер либо на отвратительную ухмылку Морона. Детектива терзала чуждая ему агрессия, а спрятанные в карманах руки начинала охватывать судорога от подавляемого желания проехаться кулаком по самодовольной роже напротив.

«Вылитый Морон»[8], – думалось каждый раз, когда он ловил блуждающий по Вивьен липкий взгляд.

– В отличие от других студий в Сиэтле, наша идеальна как для профессионалов, так и для новичков, – продолжал хвалиться Дэйв. – Мы всему обучаем, предоставляем оборудование, у нас все легально. С вас требуется только инициативность. – Он с неким упреком взглянул на молчаливого и неподвижного Миллса. А затем деловито предложил: – Можем пройти в одну из свободных комнат, и я покажу, как здесь все устроено.

– Давайте лучше обсудим детали, – не выдержал Миллс. – Как вы обеспечиваете конфиденциальность работников?

– Отличный вопрос, – фальшиво улыбнулся Морон. – Начнем с того, что каждому присваивается выдуманный псевдоним. В нашем IT-отделе работают настоящие профессионалы. Программа надежно хранит все данные и защищает соединение, блокируя возможных клиентов из нашей страны. Если вы хотите оставить свою профессию в тайне от знакомых, это не станет проблемой.

«Вот уж точно», – досадливо подумала Вивьен, ведь все эти месяцы даже не подозревала, чем занималась родная сестра.

– Соединение защищено с обеих сторон? То есть вы не сможете узнать IP-адрес клиента? – продолжал Миллс, не заботясь о том, чтобы завуалировать вопросы.

– Мы видим данные всех пользователей, но гарантируем мемберам полную анонимность. Именно поэтому наши филиалы успешно развиваются по всей Северной Америке вот уже двенадцать лет.

– А если попадается какой-нибудь навязчивый клиент? Что вы делаете, чтобы защитить девушек? Как, допустим, Сару?

Глаза Ви вспыхнули и округлились от внутреннего возмущения, но она промолчала, чтобы не сделать хуже. Этим очевидным допросом Миллс рушил весь ее план!

Вивьен поступала как психолог: расположить к себе, получить доверие, манипулировать.

Джаред же действовал не так изящно. Он действовал как коп: четко, прямо, намертво хватаясь за любые зацепки, ударяя по намеченной цели.

– Мы реагируем на жалобы моделей либо на сбои в системе. Сара ни на что не жаловалась, ее все устраивает, – процедил Дэйв, вздернув острый подбородок.

– А вас? Постоянный клиент Сары устраивает лично вас, Морон? – наступал Миллс. Надоело церемониться и подыгрывать Вивьен в ее спектакле.

– К чему это все? – увиливал Дэйв, скрестив руки на груди и избегая уверенного взгляда детектива.

– Какие отношения связывают вас с Сарой?

– Сугубо профессиональные, – выпалил Морон, едва не давясь от возмущения, словно оскорбился вопросом.

– Ладно… – рвано выдохнул Джаред, теряя терпение. – Когда вы общались с ней в последний раз?

– Не помню точно. Недели две назад. А в чем проблема?!

– Сара Марч пропала. И мы знаем, что вас с ней связывали куда более тесные отношения, – выдал Миллс.

Вивьен недовольно отвернулась к углу с кулером, в котором шумно забурлила вода, равно как и закипающая внутри девушки злость. Поведение Джареда было ей совершенно непонятно.

Морон плотнее сжал руки и сощурился:

– Вы что, копы?

– Нет.

– Тогда ничем не могу помочь, всего хорошего, – выдавил он, пройдя обратно к своему креслу.

– Я сестра Сары, – сдалась Ви, глядя в его безразличные глаза. – Мы не можем ее найти. Прошу, если вам что-то известно…

– Извините.

– Может, имя этого клиента или счета, с которых он оплачивал услуги?..

– Послушайте, – Морон с важным видом поднял указательный палец. – Как я и сказал: мы гарантируем конфиденциальность. Если вы не копы и у вас нет ордера, мы не можем предоставить данные клиентов. До свидания.

Миллс до боли сжал челюсть, осознавая, что Морон из тех говнюков, которые не идут на сотрудничество. Нет. Он не позволит Вивьен стоять здесь и просить этого отморозка о чем-либо, найдет другую зацепку, перепроверит имеющиеся, весь Сиэтл обыщет, но она не будет унижаться.

Джаред развернулся, осторожно потянув Ви к выходу, но их остановил голос:

– Погодите. У вас отличные данные. Если все же надумаете насчет работы… – Сальный взгляд Дэйва облепил фигуру Вивьен, а пальцы протянули фирменную визитку студии.

Это стало последней каплей. Миллс понимал, что если не уведет ее отсюда сейчас же, то может перейти через границы своих принципов и по-дикарски проучить ублюдка кулаками.

– Послушайте, Морон, – выделив обращение, грубо процедил Джаред и выхватил визитку, – это лишнее. Вивьен не нуждается в работе, – смял в кулаке кусок тонкой картонки и развернул девушку к выходу.

Поникшая Ви плелась за Миллсом, который, прежде чем покинуть злосчастный кабинет, отправил смятую визитку в урну, притаившуюся у входа.

Оказавшись на улице, Джаред потянулся за черно-серой пачкой сигарет с таким отчаянием, как астматик потянулся бы за ингалятором во время приступа. Сделал затяжку с такой жадностью, как больной раком легких вдохнул бы живительный кислород из баллона. Стоя под стремительно хлещущим в лицо мокрым снегом, выпуская клубы серого дыма, он постепенно приходил в себя.

– Мы так и не узнали ничего! Какого черта это было?! – на одном дыхании выпалила наконец догнавшая его Вивьен, и Миллса вновь накрыло раздражение:

– Это ты мне скажи, Вивьен. Что за чушь с этим собеседованием?

– Если бы ты не вмешался, я бы все выведала у этого сраного Морона!

– И каким образом, мне интересно? Продолжая строить ему глазки? – стальным голосом процедил Джаред, зачем-то выкинул недокуренную сигарету и потянулся за новой.

– Боже. Ты себя слышишь вообще? – недоумевающе фыркнула Вивьен.

Она не понимала, где в тот момент был рассудительный и спокойный Миллс? Что его так разозлило? Ее инициативность? Она поежилась. Горький дым внезапно начал раздражать, а внешняя холодность Джареда задевала больше, чем должна была. Но что терзало его внутри? Казалось, она никогда не поймет.

– Не хочу ссориться, – негромко проговорила Вивьен, мотнув головой. – Подожду в машине, пока не успокоишься.

Оставшись наедине с собой и вечерним зимним воздухом, Миллс пытался разобраться. Что на него нашло? Когда он позволял личному брать верх, будучи на деле? И с каких пор это стало личным? Раздражал сам Морон или тот факт, что его сальные взгляды и ухмылочки были направлены в сторону Вивьен?

Джаред должен был думать о деле, но все мысли спотыкались о то, как очаровательно она улыбалась тому мерзавцу. Пускай даже неискренне.

Уничтожив вторую сигарету до фильтра, он поплелся к припаркованному автомобилю. Плюхнувшись на сиденье, устало зажмурился, откинулся на подголовник и мечтал скорее оказаться подальше от этого проклятого здания. Но передышка закончилась вместе с тревожным шепотом Вивьен:

– Джей, что за?..

Он распахнул глаза и обернулся на голос. Бардачок был открыт, рядом сидела побледневшая девушка, а ее тонкие пальцы сжимали знакомый флакончик с лекарством.

Глава 8.

«Я в порядке»

Call Me Karizma – Imaginary Illness

Вивьен выглядела скорее искренне обеспокоенной, нежели злой, но Джаред отчего-то ощутил себя провинившимся школьником, чей отец обнаружил пачку сигарет в рюкзаке. Он не нашел ничего лучше, чем спросить:

– Зачем ты обыскивала мои вещи?

– Я только искала салфетку. Не увиливай. – Она крепче сжала в ладони полупустой флакон. – Ты принимаешь их?

В подтверждении не было необходимости: на этикетке, помимо названия препарата, красовалось имя Миллса.

– Положи обратно, Вивьен.

– Нет, пока не скажешь, – противилась она, спрятав находку в карман пальто, – зачем?

Вместо ответа – протяжный вздох и избегающий взгляд. Вивьен нахмурилась и понизила голос:

– Пожалуйста, скажи, что рецепт не поддельный. Ты же не занимаешься самолечением? – И вновь пугающее молчание, побуждающее Ви повернуться и уставиться Джареду прямо в лицо. – Ты ведь знаешь, чем это опасно?

– Боже мой, Вивьен, это просто легкое седативное, перенапрягаюсь на работе, ничего такого.

– Ты думаешь, я тупая, Миллс? – вспыхнула она от такой явной лжи. – Это сильные транквилизаторы! Их даже врачи не назначают просто так!

– Что ты хочешь услышать? Я в порядке.

– Иди к черту с этой лживой фразой!

– Успокойся.

– Как давно ты их принимаешь?

«Дольше, чем следовало», – в мыслях ответил он, но промолчал и просто устало закатил глаза.

– У тебя уже развилась зависимость? – не унималась она.

– Вивьен…

– Сколько ты принимаешь в день?

– Хватит…

– У тебя тревожность? Как расстройство или симптом?

– Я не твой подопытный, ясно? – несдержанно бросил он, устремив в нее потемневший взгляд. – Не надо строить из себя специалиста. Ты не настоящий психолог, Вивьен. И тем более не врач.

Вивьен зажмурилась от его резкости. Слова протеста вышли сдавленным смешком. Она осознавала, что переходит грань. Понимала резонность его возмущений, но не могла игнорировать свои подозрения. Если глаза – зеркало души, то глаза Джареда в тот миг зияли черной пустотой. И Ви догадывалась, что́ за ней скрывалось.

Беспросветной пеленой непогода отделила двоих от внешнего мира, а внутри машины образовался безмолвный вакуум. Джаред не видел смысла в оправданиях. Он мог утешать других, но собственную душу вскрывать не привык.

– Ты очевидно не в порядке, Джей. Признайся хотя бы себе, – прошептала она.

– Это не твое дело, Вивьен. Я уже понял, что для тебя это неведомо, но прошу уважать мое личное пространство, вот и все, – процедил он, вкладывая свое раздражение в каждое слово.

– Какое личное пространство? Такие препараты опасно принимать без назначения врача! От передозировки можно даже умереть!

– От чего угодно можно умереть, – сухо усмехнулся Миллс, потерев пальцами отяжелевшие веки.

Вивьен слушала, как мокрый снег перерастает в ливень, отбивающий бешеные ритмы по крыше в такт пульсу в висках. Отстраненный вид Джареда и то, как безразлично он говорил о собственной жизни, болезненно отозвались в ее сердце. Туго сглотнув, она продолжала глядеть на его равнодушный профиль.

– Я знаю, что ты делаешь, Миллс. Пытаешься сломать руку, протянутую тебе для помощи. Я уже видела подобное, – вздохнула она, вспоминая о сестре. О том, как та отстранялась от близких в самые тяжелые периоды. – Знаю, ты не нарочно. Депрессия говорит тебе делать это. Я права?

Джаред молчал, сжавшись в напряжении. Он чувствовал себя заложником в собственной машине. Хотелось выбежать и нестись подальше от девушки, что словно читала мысли и каким-то неведомым для него образом умела заглядывать вглубь. Сумела разглядеть то, чего не заметил даже терапевт на первом и одновременно последнем сеансе. Но в тот момент Миллс не мог позволить себе признаться Вивьен. Он отвернулся и спрятал охваченные судорогой кулаки в карманах пальто.

– Не хочешь говорить. Ладно, – понимающе кивнула Ви. – Тогда просто слушай. У каждого свои демоны. Что бы тебя ни мучило, я знаю, каково это, когда тобой управляет болезнь. Как ты теряешь себя в ней. Позволяешь принимать за тебя решения. Начинаешь определять себя тем, чем страдаешь, а не тем, чем живешь. Когда я гробила себя булимией в старших классах, мне нужен был кто-то, кто показал бы: это ненормально. Поверь, я знаю, насколько сложно это увидеть. И еще сложнее – побороть самостоятельно. Особенно когда не хочешь бороться. Моим «кем-то» стал Стиви, ради него я захотела бороться.

Сердце Миллса мучительно откликалось на каждое слово, но терзаемый болезнью разум отмахивался, пытаясь удержать его в одиночной камере собственного нездорового сознания.

Вивьен отвернулась к окну, смахнула навязчивую слезу в уголке глаза и вполголоса продолжила:

– Однажды Стив попросил меня о помощи. Намечалось какое-то школьное мероприятие, и он, как настоящий бойскаут, вызвался заняться организацией. Нужно было накормить кучу подростков, а я как раз неплохо готовлю. Мы пекли весь день и отлично провели время. Даже не заметили, как сами уплели здоровую порцию. Тогда моя болезнь вдруг решила, что это больше, чем мне позволено… – Голос почти сорвался из-за подступившего к горлу острого кома, и ей пришлось перевести дыхание. – Я быстро оказалась в уборной и согнулась над унитазом. Не знаю, какого черта, но, видимо, забыла запереть дверь. И тогда Стиви увидел меня… такой. Подумал, что мне плохо, что я отравилась. Его печеньем. Которое он испек, понимаешь? – Несдержанная слеза прорезала бледную щеку, как дождевые капли стекло, но она продолжала почти шепотом: – Его лицо было таким виноватым… Никогда не видела Стива настолько напуганным, даже в детстве. И в тот момент пришло осознание, я увидела все со стороны. – Ви вздохнула, мучительно выталкивая из себя слова: – Мой младший брат думал, что отравил меня, потому что я была чертовой эгоисткой. Потому что позволила болезни взять верх, не задумываясь о близких, которым могу причинить вред. И все повторяла «Я в порядке» десятки раз между порывами выблевать это печенье…

– Мне жаль, – Джаред сдержанно прокомментировал ее эмоциональный поток, но Вивьен не останавливалась:

– Так нельзя, Джаред. Нельзя так обращаться с собой. Если нужно перейти личные границы, чтобы открыть тебе глаза, я это сделаю. Потому что ты нуждаешься в этом. Можешь отрицать, но ты нуждаешься в друге. Ты прав, я не врач, но могу быть твоим другом.

– Мне не нужна твоя жалость, Вивьен, – гордо отрезал Миллс, разглядывая царапину на руле.

– Это не жалость. Я переживаю за тебя.

– Точно, ты же у нас за всех переживаешь. – Он криво усмехнулся, не осмеливаясь взглянуть ей в глаза. – Может, примешь пару моих таблеток? Тебе не помешает успокоиться.

– Это не ты говоришь…

– Что здесь неясного, Вивьен? Я не люблю, когда лезут в душу. Мне не нужна помощь, тем более от тебя.

– И что это значит?

– Это значит, что тебе стоит заняться собственной жизнью, а не искать проблемы в чужих. – Его ледяной голос пригвоздил Вивьен к месту.

Отталкивающее поведение Миллса лишь убеждало огорченную Ви в собственной правоте. Влажные ресницы подрагивали при каждом взмахе, а губы поджались, сдерживая накатывающую обиду. Она могла бы пропустить резкие слова мимо ушей, но они проникли глубоко в сердце, пробуждая злость. Вивьен крепко впилась в коричневую кожу сумки и качнула головой.

– Я думала, ты один из немногих хороших парней в этом гнилом мире. Но, видимо, ты такой же мудак, – выпалила она, прежде чем выбежать из машины.

Одежда на хрупком теле моментально промокла и потяжелела под захлестнувшим город ливнем, а по потускневшим рыжим волосам заструилась вода. Не глядя, Вивьен неслась по тротуару вечернего Сиэтла, пока ее не одернула крепкая хватка.

– Ну и куда ты сейчас собралась? – чуть ли не кричал догнавший ее Джаред, заглушаемый непогодой.

– Я не поеду с водителем под транквилизаторами! – Ви дернулась в попытке освободиться.

Гневный взгляд был способен прожечь дыры в его обороне, но Миллс почти не видел ее лица за плотной стеной из дождя.

– Хватит, вернись в машину, – настаивал он.

Проигнорировав, Вивьен обернулась к семенящей мимо пожилой женщине с прозрачным зонтиком:

– Простите, мэм, можно с вами?

Та с подозрением глянула на Миллса и подозвала девушку к себе, защищая под зонтом. Джареду оставалось беспомощно наблюдать, как удаляется фигура Вивьен, пока дождь не размыл и ее.

* * *

Весь оставшийся вечер Вивьен не могла найти себе места в квартире. Заново обыскав все комнаты, она не обнаружила ничего значимого. Ни одной ниточки, что могла привести к Саре. Ночь предстояла бессонная. Но не только переживания о сестре терзали ее.

Ссора с Джаредом и то, чтó пришлось о нем узнать, удручали. Брошенные им слова задели, но беспокойство перевешивало обиду. В мыслях, пропитанных красным сухим, не утихал вопрос: «Что он сейчас делает?»

Отпив еще немного вина, она устало развалилась на диване в полуосвещенной гостиной. Вивьен обнимала цветастую подушку, а тонкие пальцы отбивали на ней ритм играющей в наушниках музыки. Когда очередная песня закончилась, сквозь возникшую тишину донеслись глухие стуки. Чертыхнувшись, она метнулась в прихожую.

– Вивьен? – послышался взволнованный голос с той стороны. – Я битый час стучусь, уже думал вскрывать замок.

– Чего тебе? – Она стянула наушники, отложила их на ближайшую полку и недовольно скрестила руки на груди, словно Миллс мог ее увидеть сквозь дверь.

Стоило услышать голос, грубо оттолкнувший ее несколько часов назад, как злость вновь захлестнула.

– Открой, пожалуйста. Надо поговорить.

– Не все дерьмо на меня вывалил? Ну, говори.

– Хочешь, чтобы нас весь подъезд слышал?

– Мне плевать.

Снаружи послышался протяжный вздох.

– Это насчет Сары.

Имя сестры отодвинуло личные обиды на задний план. Вивьен без раздумий отворила деревянную дверь и впустила его в квартиру. Полумрак студии не скрывал растерянное выражение на смуглом лице. Джаред выглядел еще более нервным, чем вечером в машине, а карие глаза уставились в стену, избегая Вивьен. Ее сердце вновь забило тревогу.

– Ну, что с Сарой? – поторопила она.

– Палмер прислала информацию о том мужчине из кофейни, – Миллс протянул тонкую бежевую папку.

– Что-то важное, связанное с Сарой?

– Увы, пока нет.

– Так ты воспользовался ее именем, чтобы я впустила? – Вивьен безрадостно усмехнулась, качнув головой. – Ты сегодня без конца меня удивляешь.

Джаред тяжко вздохнул, с досадой сжав в кулаке промокшие каштановые кудри. Понимал, что в очередной раз поступил некрасиво, но не собирался уходить без разговора. А пока Вивьен пробегала взглядом по строкам в полученном файле, принялся озвучивать общую информацию:

– Его зовут Леон Чемберс. Сорок один год. Холост. Родился в Эллинвуде, Канзас. Окончил колледж в Нью-Йорке…

– В Нью-Йорке? – впечатлилась Ви, зная, каких сумм там стоило обучение.

Миллс пожал плечами и продолжил:

– В том же году он продал дом матери в Канзасе после ее смерти.

– А с ней что?

– Убита сожителем. Бытовая ссора во время… кхм… соития. Там дальше протоколы, – он кивнул на папку в руках Ви, и она перевернула страницу. – То еще зрелище, я не стал распечатывать для тебя фотографии с места преступления.

– Тринадцать ножевых? Господи… – удивленно прошептала она, разглядывая отчет о вскрытии. Схема телесных повреждений указывала на ранения в области лица, груди и половых органов, а анализ крови – на сильное алкогольное опьянение. – А что с убийцей?

– Тоже мертв. Упал с лестницы, когда пытался скрыться. Судя по показаниям самого Леона и соседки, он занимался машиной в гараже, когда услышал крики. А когда зашел в дом, то обнаружил их обоих уже мертвыми. Леон и вызвал полицию.

– Какой ужас… – Вивьен покачала головой, нервно покусывая палец, пока изучала отчеты. – Вот так история на ночь.

– Извини. Наверное, стоило дождаться утра… – задумчиво признал Миллс.

– А что с этим Леоном сейчас?

– Ничего особенного. Судимостей нет. Кроме этого дела двадцатилетней давности, в других протоколах он не мелькал. Уже восемь лет работает в юридическом отделе местной логистической компании «ST Logistics».

– Юрист? Встречалась я с одним… Те еще мудаки, – насмешливо фыркнула Ви. – А что он забыл в Сиэтле? Чувака из Канзаса тянет на дорогие города?

– Перебрался в Вашингтон, когда получил в наследство от отца дом где-то под Белвью.

Вивьен затихла, сосредоточенно перелистывая файлы. Джаред снял пальто и оперся о столешницу в ожидании, когда она поделится мыслями. Нахмурившись, она наконец оторвалась от папки и подняла усталый взгляд:

– Думаешь, с ним Сара встречалась в парке по вторникам?

– Не знаю. Может, это совпадение, а тот же самый латте заказал просто чужой человек.

– В любом случае этот Леон Чемберс перверт, раз такое пьет.

– Чем тебе так не угодил банановый латте?

– По выбору напитка можно многое сказать о человеке, – с важным видом изрекла Вивьен, вызвав слабую улыбку на лице Джареда впервые за этот ужасный день. Скрестив руки на груди, она продолжала рассуждать: – Вот, к примеру, Сара. Брать в кофейне двойной эспрессо без сахара? Серьезно? Типа: милая, что мешает тебе добавить сахара или немного безлактозного молока? Зачем так наказывать себя? – Она сделала многозначительную паузу. – Чувство вины.

– Ты притягиваешь за уши, – возразил Миллс, отзеркалив ее движение и так же скрестив руки на груди.

– Ты взял себе капучино с ореховым сиропом. Точнее, взял «то же самое», что я.

– И?..

– Тебе плевать на себя, Джей. Ты перестал искать удовольствие в жизни, даже в мелочах вроде чашки кофе.

– Мы были заняты делом. И не просто так пошли в кофейне посидеть.

– Да, но мы заказывали кофе, так или иначе. Что мешало заниматься делом и получить удовольствие одновременно?

Миллс не нашелся с ответом. Зрительный контакт удержать тоже не удалось, и он лишь вздохнул, опустив взгляд. Джаред признавал: во многом Вивьен была права. Но сомневался, что она поняла все это по его выбору кофе.