скачать книгу бесплатно
– Дом, – говорю я.
– Нет, дубень, это два дерева, а посреди елка.
Какого дьявола?! И дальше в таком же духе.
Потом усадила она меня на скамейку и начала молоточком постукивать по коленям, и спрашивает, больно, или нет. Я решил над ней подшутить и говорю, что больно, хотя это было не так. И говорил ей до тех пор, пока она не вызлилась.
– Молодой человек, вам не может быть больно, этот молоток резиновый, будь он неладен!
– Если вы это знаете, тогда зачем пристаете и задаете глупые вопросы? – парировал я в ответ.
В моей врачебной карточке стояла пометка: « признаки импульсивного расстройства».
– Какого хрена?! – возмущается Ахерн, просматривая часом спустя этот псих-доклад.– Ты что, решил в психи записаться?! Я, конечно, слышал, по какой причине ты сюда залетел, но стрельба из лука, даже по чьим-то задницам, еще никого не делала психом, что ты ей там наплел?
Вскоре я имел честь познакомиться со своей ротой и нашим штабным сержантом, Джошем Вебером. Этот пожилой человек, в отличие от сержанта Ахерна, еще сохранил в себе немного отзывчивости и человечности. Зато это с лихвой покрывалось его разрушающей нечеловечной рассеянностью. Вот смотришь на него, и даже жалость берет, что этот милейший человек забыл здесь, в казармах. Ростом он также был далеко не с Ахерна, а едва доставал ему до груди. Пока он представлял меня взводу солдат, то наплел с короб разной требухи, видимо анкеты разных солдат сплелись в его мозгу воедино.
– Рядовые, – начал он, расплывшись в улыбке.– Этот молодой человек, Уильям Тростер…
– Элиот Тостер, сэр, – перебил я.
Он прервался и поглядел на меня так, словно вместо меня увидел здоровенную муху в фуражке и форме.
– Что-что, простите?
– Я говорю, сержант, что я Элиот. И не Тростер, а Тостер.
Тут по роте прокатился еле заметный шепот и смешки. Сержант Вебер озадаченно на меня смотрел.
– Неужели и правда Тостер? Прям как хлебоделку?
– Так точно сэр.
– Может мне тебя у себя в кабинете разместить? Каждое утро свежие тосты! – он бросил взгляд на ребят из роты, гадая, произведет ли шутка эффект, и те заржали, как лошади.
– Сэр, а может вам разыскать еще одного Тостера, и мы поставим их в столовой, чтоб и солдатам хватало? – крикнул кто-то из ребят.
И все снова заржали.
В тот момент я очень пожалел, что у меня при себе нет Хааса и его лука. Я лишь стоял и делал вид, что меня вовсе не задевают их тупые говенные шуточки. Наконец сержант утихомирил ребят, и, напустив нарочито строгий вид, продолжил свой бред. Разговор зашел о том, откуда я родом, и на удивление мне, выяснилось, что из Сан-Диего.
– Нет, сэр, Сан-Антонио.– снова перебил я.
Сержант Вебер отмахнулся и пожал плечами.
– Все один хрен, святая приставка впереди есть, и ладно!
Все снова заржали, а я уже начинал чувствовать себя клоуном.
– И еще, – тут сержант впервые сделался серьезным, что меня несказанно обрадовало, и продолжал.– Этот рядовой вам не просто солдат, а бывший капрал, уже имел два выезда во Вьетнам, так что и отношение у вас к нему должно быть соответственное.
Боже, насколько нужно быть старым и слепым, чтоб не заметить того, что похоже все заметили. Я был как раз тут самый младший и у меня подгузники еще не просохли для таких высших чинов. Тут я только рот открыл, а он уже продолжает.
– Да-да, не удивляйтесь. Такое случается, и основной причиной понижения по званию становится нарушение порядка в обществе, неприемлимое поведение, оскорбление властей или же преступление любой степени тяжести. Так что перед вами живой пример, почему всего вышеперечисленного делать нельзя, если в планах у вас блестящая военная карьера.
На этот раз насмешка на лицах ребят сменилась любопытством, и все внимание было обращено на меня. Не могу точно сказать, почему я решил в тот момент промолчать, возможно, потому что хотел насолить сержанту Веберу, а может, просто хотелось, чтоб здешние ребята мне благоволили, а не заставляли в ближайшие месяцы чистить казенные туалеты.
В общем, так потекла своим чередом моя новая армейская жизнь. Все разнообразие наших будней включало в себя боевые подготовки на полигоне, а именно: стрельба из автоматов, ползание по земле, сидение в окопах, а также висение на турнике, во всех позах и ракурсах. Также учили, как активировать и обезвреживать бомбу, ну и всякое такое прочее. Скучать там не приходилось. По выходным имелось два варианта провождения времени. Если у меня не выпадало наряда, то бишь дежурства, я мог в воскресенье навестить маму, обычно мы ходили куда-нибудь погулять или посидеть в кафе. Кушать стряпню мисс Хуаниты перед поездкой в Форт Сэм я больше не собирался.
Еще весьма приятное обстоятельство – Чиди Бучес, паренек из казенного туалета, был в одном со мной взводе. Как то вечером, после отбоя, он спросил меня, правда ли, что я уже воевал и ходил в капралах.
– Это все лажа, – отвечаю я.– Я впервые нахожусь в подобном месте. А у сержанта Вебера вместо мозгов каша.
– Черт! Вот дерьмо. Тебе лучше сознаться сразу, а то если вдруг это всплывет, не сладко тебе придется, дружище.
– Посмотрим, – говорю.– Подумаешь, немого приукрасили. Мне это пока только на руку, Буч.
Бучес только усмехнулся и откинулся на нары, что-то там насвистывая.
– Ну гляди, я тебя предупреждал.
Во время следующего моего наряда я начищал до блеска кастрюли и прочую утварь на нашей барачной кухне. Со мной находилось еще пара ребят из других взводов. Один чистил картофель, что-то напевая под нос, другой, вместо порученной ему наточки ножей, пытался поймать по радио нужную ему станцию. Тут нашу идиллию подпорчивает вломившийся на кухню сержант Ахерн. Лицо его при этом было суровей обычного, если это вообще себе можно представить. Все тут же заработали вдесятеро раз быстрее.
– Тостер! – брызжет он слюной.– Какого дьявола, Тостер!
Я совсем опешил, и спрашиваю, что, собственно случилось.
– Это в твою маниакальную бошку взбрело подтирать свой зад военными буклетами?!
Я аж опешил, откуда это он узнал. А те двое оторвались от своих занятий и в недоумении уставились на сержанта.
– Нет, сэр, не я.– соврал я.
– Правда чтоли?! А мне казалось, это ты так усердно жаловался на отсутствие бумаги, разве нет?! – орет Ахерн.– Сегодня при общей выгрузке мусора, случайно обнаружили использованные кем-то в целях нужды пару военных буклетов. Ты будешь отрицать дальше, или мне вести тебя к штаб-сержанту Веберу?
– Хорошо, так точно, это я сэр.
Сержант немного даже вздрогнул оттого, как я быстро сдался, и продолжал:
– Значит вы, рядовой Тостер, не отрицаете, что своими грязными действиями вы нанесли величайшее оскорбление всей армии США?
– Не думаю, сэр. Просто армия США сама о своих солдатах не особо пекется.
– Рядовой, мы идем с вами к сержанту Веберу!
– Слушайте, сэр, – вмешался вдруг парнишка, что настраивал радио.– Вы бы с капралом полегче, он ведь слегка того, ну, контуженный. Думаю, два Вьетнама пройти не всем по силам.
– ЧТООООООО?!! – возопил Ахерн.
И так, мы прибыли в кабинет Вебера. И на всю пылкую тираду Ахерна, старик только прыснул со смеху, и гоготал, как конь, еще с полчаса, пока Ахерн пытался осознать, что именно не так он объяснил.
– Сэр, но вы ведь осознаете всю серьезность содеянных рядовым действий? – спрашивает контуженный Ахерн.
Видит бог, сержант Вебер отчаянно хотел принять серьезное выражение лица, но каждый раз его снова распирало, как сумасшедшего.
– Сэр, вы же понимаете, что все это огромное правонарушение? – не унимался Ахерн.– Этот молодой человек сначала произвел свои грязные махинации, а затем с чего-то возомнил себя капралом!
Наконец, вытерев слезы и немного успокоившись, сержант Вебер вынес приговор.
– Думаю, это моя вина, Ахерн. Двумя неделями ранее я с чего-то решил, что это тот самый капрал, которого собирались к нам перевести, а затем передумали, и закинули в Форт Льюис.
– Но у него ведь молоко еще с губ не обсохло!
– Да-да, виноват. Но я уверен, со временем парнишка бы сам мне во всем сознался.
– Черта лысого он бы сознался! – взревел Ахерн.
Теперь у вас сложилось примерное представление о том, какими разными были эти два человека.
– Слушайте, сержант, вы просто обязаны прописать Тостеру какое-нибудь наказание за все это безобразие!
Вебер немного подумал и снисходительно мне улыбнулся.
– Хорошо. Я переговорю с врачебным кампусом. Если что, работенка для тебя найдется, Тостер. Только старайся больше не злить сержанта Ахерна. Сержант Ахерн, советую посетить контору и распорядиться о закупке бумаги.
Тот лишь в ответ что-то проскрипел, стиснув зубы.
Медицинский комплекс располагался прямо на территории военной базы, совсем недалеко от казарм. И вся моя задача состояла в том, чтобы в назначенный день посетить ожоговое отделение и побыть макетом для практикантов и их изощренных фантазий. Надеюсь, сержант Ахерн не такой прям уж изверг, чтоб просить их поджигать меня по настоящему.
Прибыл я в назначенное место. Им была огромная аудитория. Часть студентов сидела на скамьях, которые уходили в конец зала и упирались в потолок, а другая часть, практиканты в белых медицинских халатах, носились в самом низу, под предводительством своего куратора и суетились с обгоревшими макетами так, будто это и впрямь были настоящие люди. Я тогда потихоньку прошел вперед и неуклюже попытался дать о себе знать. И кол мне в зад, если на учебных кушетках лежали не настоящие, обгоревшие в бою солдаты! Страшно на них было смотреть – у кого-то половина лица, не лицо, а сплошное мясо, у кого-то восемьдесят процентов поверхности тела в ярко-розовых рваных ожогах. И все эти несчастные стонут, ревут и молят о спасении. И вот уж чего в голове у меня не может уложиться, так это какого лешего я вообще забыл на этом кладбище? Я про себя представляю, как Ахерн ухмыляется, думая, в каком обществе мне приходится коротать время.
– Вы рядовой Тостер? – какая-то тучная рыжеволосая дамочка в халате тянет меня за рукав и ведет куда-то.– Вас мне должен был прислать сержант Вебер?
– Так точно, – отвечаю.– А что мне здесь поручено делать, если не секрет?
Рыжеволосая кураторша подводит меня к пустой койке и велит мне улечься и оголить торс.
– Тебе надо только лежать, охать, вздыхать, и как можно реалистичней пусть все это будет, прибавь драматизма, дружок, – она швыряет мне пару каких-то липких ярко-красных слепков и велит равномерно распределить по телу.
Один такой я присобачил к лицу, другой умостил на грудь, а третий, хорошенько подумал и решил у себя на голове разместить, будто опалил скальп. Она же велела мне прибавить драматизма. Лежу и подвываю, будто и правда контуженный. И тут к моей койке подходит самая прекрасная в мире девушка, ангел, не меньше! Светлые волосы до пояса, томные зеленые глаза.
– Боже, вы только не волнуйтесь, скоро вас подлечат! Бедняга, вы так стонете, вам сильно больно? – взволнованно лопочет она.
Тут до меня дошло, что, похоже, девушку никто не просветил на счет всего этого театра и она изрядно напугана. И мне тогда ничего не оставалось, как продолжать ей подыгрывать. Я лежу и постанываю в такт раненным соседям.
– Сейчас медсестра принесет все необходимое, и я вас подлатаю, – щебечет она.
Видно, что она практикантка, и, похоже, впервые вживую этим занимается. Правда, с фальшивомонетчиком. На ее карточке значится Селли Селфорд, очень красивое имя. Тут она мнется, ищет взглядом заплутавшую медсестру, и по видимому, чтобы чем-то на время меня занять, интересуется, как я получил такие обширные ожоги.
– Горел в танке, – чуть приоткрыв губы, прошептал я. Я великолепный актер, черт подери!
Девушка ахнула, и с ужасом стала рассматривать мой «содранный» обгоревший скальп.
– Странно. Здесь что-то липкое.. Вам раны чем-то смазывали?
Я качаю головой. Похоже, мой спектакль вот-вот раскроется. Тут приходит медсестра с медикаментами, а с ней и рыжая кураторша. Вторая внимательно следит за врачебными махинациями девушки.
– Сейчас я наложу вам антисептическую повязку, будет немного больно, – говорит девушка, и дрожащими руками накладывает на меня бинты. Затем поворачивается к кураторше и спрашивает:
– А голову чем покрывать?
И после этих слов меня ждал разрушающий фиаско. Эта кураторша подходит к моей голове и одним движением сдирает с меня липкий макет.
– Вот уж чего напридумывал, фантазер! Может еще на задницу надо было налепить?
Здесь мне ничего не оставалось, как сесть на койке и виновато улыбнуться моему ангелу-спасителю. В ответ девушка только зло на меня посмотрела, скрестив на груди руки.
– Вы что, не могли предупредить? – обратилась она к кураторше.
– Дорогая, у этого выдумщика гольный скальп на голове был, уж могла бы сама догадаться, что при таком раскладе он и до больницы бы не дотянул!
Девушка покраснела и бросила взгляд на стонущих солдат.
– Ну а из этих мне никого не перепадет? – спрашивает она.
– Боюсь, что нет, – покачала головой кураторша.– эти сегодня все нарасхват. Поэтому тебе на подмогу и прислали этого сумасброда.
– Если хотите, я могу себя поджечь, а потом вы мной займетесь, – сострил я.
– Балда.– улыбнулась девушка.
– Слушай, ты не сходишь со мной в кино в воскресенье? – выпалил я. – Как насчет того, чтоб сходить в Ацтек? Говорят, он здесь типа достопримечательности, только мне сходить не с кем.
Девушка как-то странно на меня глянула, и мне уже казалось, что она откажется, но к моему удивлению, она кивнула.
– Окей. Тогда в воскресенье встречаемся у моего общежития. После обеда я свободна.
Она подмигнула мне, и взяв сундук с медикаментами, ушла к своему куратору. На полпути она обернулась и одарила меня самой лучезарной улыбкой на свете. Я был счастлив, как никогда. Хоть в чем то сержанту Ахерну я остался благодарен – моему знакомству с прекраснейшим созданием.
К женскому корпусу общежития я прибыл в воскресенье к двум часам дня. Видимо Селли меня уже давно дожидалась, потому что сидела на скамейке и читала книгу. Я наклонился и прочитал название: Джон Фанте – « Мечты на Банкер-Хилле».
– Он классный, – только и сказал я.
Селли оторвалась от чтения и улыбнулась.
– Это правда! Обожаю Джона Фанте, он такой прямой и остроумный!
В кино мы прибыли часам к четырем. Показывали «Счастлив с девушкой» с Элвисом Пресли в главной роли и мы взяли билеты на этот сеанс. Романтический мюзикл, было сказано на афише, то, что надо. Практически весь фильм мы заливались от смеха и от кока-колы, которую пили, соответственно. Я даже воспользовался такой непринужденной обстановкой и немного позволил себе распустить руки. А Селли похоже, даже не заметила, что я преспокойненько устроил у нее на плечах свою руку. После сеанса мы спустились в кафетерий перекусить. И произошло следующее, болтаем мы значит без умолку, я интересуюсь, понравился ли ей фильм, а неподалеку от нас в это время орудует шваброй какой-то старый уборщик. И пока мы разговаривали, он подбирался все ближе и ближе, и вот он уже около нас, и в какой-то момент залез прям под стол, и просит Селли задрать ноги, видите ли, ему в этом месте полы помыть приспичило. А Селли не дернется и вопросительно на меня глядит. Тогда этот шустрый старикан сам берет инициативу, точнее Селлины ноги, и задирает их вверх, как мачту, так что всему кафе открываются на обозрение ее фиолетовые трусики. Селли завизжала, а я подскочил, вытащил за шиворот этого старика, и спрашиваю, что это он себе позволяет. А это – вы не поверите кто! – мой старый знакомый, мистер Дьюк, собственной персоной!
