Истории, написанные при свече

– Благодарю, солнышко моё, мне эти слова были очень важны… – ответил Николай, и жених и невеста стали вместе молиться…

Мария Фёдоровна незаметно заглянула и с улыбкой подумала: « Молодец, Аликс, мудрая девушка, быстро поняла, что я хотела от неё…»…

На следующий день обществу, знати и прессе было объявлено о том, что скончался император Александр Александрович третий, и его приемником по окончанию траура станет цесаревич Николай Александрович, а новой императрицей станет после венчания Александра Фёдоровна.

Николай уже мысленно готовил себя к тому дню, когда их с Аликс обвенчают и миропомазают на царство. С утра, даже не позавтракав, Николай отправился по государственным делам входить в курс дел России, потом приехал в свой кабинет, стал разбирать документы, когда в красиво обставленный кабинет с благородным бордовым бархатом на стенах и большой библиотекой вошёл Витте. На лице у него красовалась усмешка.

– Витте, я не люблю, когда входят без стука, поэтому попрошу оставить эту привычку, я сейчас немного занят, слушаю вас, только коротко и по делу… – спокойно промолвил Николай.

– Ваше высочество, на вашем бы месте я передал титул цесаревича кому-нибудь из ваших братьев, потому что вы с вашим мягким характером не годитесь на роль императора такой огромной империи, как Россия, да и Александра Фёдоровна слишком набожна и робка для императрицы! Ваш отец держал власть суровостью, жандармерией и цензурой, но вы так не сможете! Чем вы будете держать власть? – спросил Витте.

Николай недовольно посмотрел на Витте глазами-озёрами и задал вопрос в ответ:

– А разве взаимные любовь и уважение подданных и императора не самый лучший способ удержать власть?

Витте зло рассмеялся и ответил:

– Ваше высочество, вы сейчас сказали такую наивную фразу! Её мог сказать наследник престола в детстве или отроческом возрасте, но не взрослый человек! Разве вы не понимаете, что вы рождены в день великомученика Иова и приносите страдания и себе, и своей семье, и своей стране? Разве вы не понимаете, что император, рождённый в день великомученика Иова, погубит свою страну, что же ещё ждать от вас?

Николай рассердился и недовольно прервал Витте, чуть повысив голос:

– Витте, а вы не думаете, что поступаете, как вы же выразились, наивно, полагая, что на до мной можно смеяться так открыто?! Нет, опускаться до вас и скандалить я не собираюсь, но учтите: ещё одна острота, и вы смените кабинет министра на ведро и швабру с тряпкой!

Витте фыркнул и вышел из кабинета со словами:

– Учтите, ваше высочество, я вас предупреждал!

Скоро траур кончился и настал день, когда в роскошном храме Николая и Александру обвенчали и миропомазали на царство. Как же прекрасны были молодые супруги и император с императрицей! Аликс в роскошном пышном белом платье «аля-рус» с отделкой белым мехом, в роскошном драгоценном венце, к которому крепилась длинная вышита фата, а каштановые волосы девушки были уложены в женственную причёску…

Николай заботливо дал невесте опереться на него и шёпотом периодически спрашивал:

– Радость моя, солнышко, ты как себя чувствуешь? Не душно? Не устала? Может, сядешь или дать воды?

– Нет, милый, ничего, только ноги немного болят, но я постою. Ники, любимый, а я выгляжу не вульгарно в таком открытом платье? Я не привыкла к такой одежде. Тебе нравится?– волновалась Александра.

– Голубка моя, душечка, ты прекрасна, как Ангел или лебедь, ты – самая красивая и любимая невеста на всей земле! – поспешил заверить Николай невесту…

После венчания началось миропомазание, не менее торжественное…

Вдруг, когда уже на молодого императора патриарх надевал цепь ордена Андрея Первозванного, главный символ власти, злосчастная цепь с грохотом упала на пол, что создавало повод для скандала в обществе, так как это считалось плохой приметой и позором!

Николай на несколько минут растерялся, когда услышал крики прессы:

– О, какая сенсация! Скорее фотографируем!

Николай растерянно посмотрел вокруг, но тут услышал строгий голос Марии Фёдоровны:

– Сын, быстро набросил на себя эту цепь и сделал вид, будто ничего не было!

Николай последовал совету матери, и всё утихло…

Но, увы, не надолго: после торжества Николай велел раздавать всем простым людям подарки в честь праздника, люди были очень довольны, но вдруг кто-то крикнул:

– Подарков-то на всех не хватит!!!

Тут началась такая зверская жестокая давка с ужасающими криками, что люди пришли в трепет…

Николай посмотрел на это из окна дворца и с расстроенным ликом обратился к Аликс и матери:

– Это кошмар! Они передавят друг друга! Что можно сделать? Приказать полиции вмешаться или выйти обратиться к людям самому?

Мария Фёдоровна тяжело вздохнула и ответила:

– Сынок, подключать полицию уже поздно: они так дерутся, что их невозможно разнять, но только не вздумай идти туда: они так разозлены, что просто порвут тебя!

– Что ж, Аликс, лебёдушка, солнышко моё, нам осталось только молиться… – изрёк Николай, и молодые супруги отправились в кабинет Николая, где висело несколько старинных икон, и стали молиться…

А вечером был назначен бал в четь новой правящей четы, знать хотела познакомиться с новым императором, но Аликс и Николай в один голос отказывались идти на бал:

– Мы не можем веселиться, когда у нашего народа случилось такое горе!

– Так, Аликс, Ники, вы забыли про этикет?! Этот бал планировался почти год, он – в честь вас, поэтому вы должны хотя бы выйти к гостям и извиниться за своё отсутвие на балу! – изрекла Мария Фёдоровна, Николай и Александра переоделись и вышли к гостям…

Николай начал речь, когда представители прессы стали фотографировать и кричать:

– Вот это сенсация! Жестокость и равнодушие нового императора!

Александра, что была в скромном, но красивом женственном платье с кружевами и розами и с диадемой, от испуга закрыла лицо, Николай поспешил увести супругу под крики газетчиков:

– О, да, вот это фотографии! Будет доход газетам!

… На следующий день Николай и Александра с огорчённым видом читали статьи о себе с «говорящими» заголовками: « Цепь, как знамение проклятия императора», «Три скандала с императором, рождённым в день великомученика Иова», «Жестокость и равнодушие нового императора!», «Кровавый император».

Мария Фёдоровна посмотрела на газеты, на лица Николая и Александры и с виноватым видом тихо изрекла:

– Ники, Аликс, хорошие, святые мои, простите: с этим балом я была не права…

Николай тяжело вздохнул, бросил газеты в огонь в камине и со слабой улыбкой ответил:

– Ладно, не конец света, будем дальше думать, что делать…

Глава «Святая семья Николая»

… И так, отныне Николай стал императором, любящим и заботливым супругом, но Мария Фёдоровна не ощущала спокойствия, скорее наоборот, её очень тревожило, что её взрослый, но такой молодой, набожный, добрый Ники и его милая Аликс находятся постоянно под давлением общества.

Александра Фёдоровна вместе с Марией Фёдоровной активно взялись за благотворительность и помощь сестре Александры Элле в принятии православия и устройстве личной жизни.

Николай тем временем без устали крутился во имя России: одна реформа за другой: военная реформа, смягчение цензуры, замена казни на ссылки и длительные аресты, борьба с алкоголизмом…

Николай редко с кем из министров советовался, потому что прекрасно знал, что они могут его подвести: хладнокровные равнодушные к судьбе России, любящие деньги и не брезгующие брать их из казны, ненавидящие Николая и Александру за набожность, которую называли «ханжеством», министры были скорее врагами, чем помощниками Николая.

Мария Фёдоровна тяжело вздыхала, когда оставалась одна, поправляла причёску из тёмно-русых волос с лёгкой сединой и, опираясь на трость, думала: « Да уж, не вовремя ушёл мой муж, Ники старается сделать лучше изо всех сил, но не всё так просто, иногда создаётся впечатление, что Ники невзлюбила, ну, по крайне мере, треть России. За что? Сама не понимаю, ей-богу! Хоть бы Аликс родила кого-нибудь, чтобы он хоть в семье отвлекался…».

Но самое низкое предательство Николай познал от… братьев!

В тот день Николай возвращался с осмотра военных казарм в старом автомобиле, когда автомобиль остановили, и газетчики стали просить на перебой:

– Ваше величество, дайте свой комментарий событиям в день вашего миропомазания, пожалуйста!

Николай спокойно ответил:

– Я не буду давать никаких комментариев, извините, могу лишь сказать, что, как Помазанник Божий, сделаю для России всё, что смогу. А сейчас дайте автомобилю проехать…

Николай прибыл в Александровский дворец, и замер с негодованием в распахнутых голубых очах-озёрах: на крыльце стояли его братья, Константин и Михаил, и с ехидными лицами общались с прессой:

– О, да, наш брат слабохарактерен, наивен, неуравновешен, его больше интересует семейная жизнь, нежели государство, он просто не справится и рано или поздно отречётся в пользу кого-то из нас! Мы – наследники своего отца по духу, Николай Александрович же, как говорил наш отец, император Александр третий, «не от мира сего», и прозвище «кровавый» ему подходит…

Николай, забыв шинель в автомобиле, выскочил и крикнул юнкерам:

– Прогнать газетчиков сейчас же!

Константин и Михаил застыли в испуге: они поняли, что разоблачены. Когда же газетчики поспешили исчезнуть, Николай с бледностью на лице и застывшей слезой в прекрасных голубых очах подскочил к братьям и с обидой изрёк:

– Вы же братья мои, как у вас совести хватило такое говорить! Да, я люблю свою семью, но Россия – тоже моя семья! Наивен, слабохарактерен? О, я поступил наивно, доверяя вам! Кровавый?! Так кровь была на моих руках лишь один раз: когда я после крушения поезда разбивал окно вагона и изранил руки о стекло, чтобы спасти вас же, двух Иуд!

После этого Николай вернулся в машину, взял шинель, накинул на одно плечо и медленно побрёл в столовую, где уже сидели Мария Фёдоровна и Аликс.

– Ники, любимый мой, что-то случилось? Ты выглядишь расстроенным… – спросила заботливо Аликс.

– Хм… ничего, всё в порядке, солнышко моё, голубка… – ответил неуверенно Николай, и после трапезы отправился с супругой на их любимое место для уединения, объяснений в любви, поцелуев и объятий: подоконник того окна, где они нацарапали надпись «Ники + Аликс = вечная любовь».

Мария Фёдоровна пошла в свою спальню, опираясь на трость, обдумывая: «Аликс мудра, сразу, как и я, заметила, что Николай расстроен, только вот интересно, чем? Почему он не хочет сказать?».

Мария Фёдоровна переоделась из визитного платья цвета охры в домашнее, и вдруг слуга принёс свежие газеты, а на первой полосе вдовствующая императрица прочитала: «Важные комментарии царевичей Константина Александровича и Михаила Александровича о молодом императоре». Мария Фёдоровна открыла газету, стала читать, и всё поплыло у неё перед глазами: братья «полили Николая такой грязью небылиц и оскорблений», что Марии Фёдоровне стало понятно, из-за чего расстроился Ники, и стало стыдно, что Константин и Михаил, её сыновья повели себя так подло.

Мария Фёдоровна схватила трость и прямо в домашнем платье быстро помчалась по мраморному коридору, где и встретила Михаила и Константина гневным криком:

– Костя, Миша, хрюшки хорошие, стыдоба матери своей, тряпки, женщины в брюках, вы что на брата наговорили?!! Ники старается ради нас всех, а вы бессовестно ставите ему такую подножку! Вам перед Богом, и передо мной, матерью своей, которая больше невестке доверяет, чем вам, родным детям, не стыдно?!! Знаете, почему отец оставил престол Николаю?! Потому что он образован, благороден и всегда поступает по совести, в отличие от вас!!!

Константин и Михаил недоумённо и пристыжено переглянулись и хотели сказать матери что-то, но она закончила разговор словами:

– Я от своих детей такой низости не ожидала! Теперь я буду гордиться Николаем и Аликс ещё больше!

Но скоро инцидент забылся, потому что Александра объявила, что ждёт первенца…

О, как обрадовался Николай! Он летал вокруг Аликс, угождая ей во всём, балуя любимую супругу самыми ласковыми словами и красивыми подарками…

Мария Фёдоровна, наблюдая счастье сына и любимой невестки, радовалась…

Наконец, Аликс родила прелестную девочку, которую назвали Ольгой, счастье Ники и Аликс было видно на их светлых ликах, в их лучистых голубых очах…

Мария Фёдоровна первая поспешила поздравить сына и невестку и впервые, словно невзначай, обратилась к Аликс «доченька».

Спустя несколько лет родились великие княжны Татьяна, Мария и Анастасия, и, хотя Мария Фёдоровна была серьёзно озадачена: «Девочки – это чудесно, но нужен сын, наследник престола…», видя, как счастлив в семье Ники, как расцветает их любовь с Аликс, какими миленькими, послушными росли её любимые внучечки, которых Николай называл «мои цветочки», вдовствующая императрица смолчала…

Все четыре сестрёнки были прелестны, росли в атмосфере любви, но получились разными по характеру. Ольга – более активная, спортивна, жизнерадостная. Татьяна – спокойная, склонная к женским рукоделиям. Мария – настоящая маленькая леди: общительна, добра, аккуратна, по красоте же превосходила всех. Настя же вышла настоящей артисткой и шалуньей, чем очень импонировала Марии Фёдоровне.

Девочки любили сесть вечером в своих белоснежных милых платьях с яркими бантами на плечах вокруг папы и слушать, как он рассказывает разные удивительные сказки…

Мария Фёдоровна позвала Аликс на веранду и изрекла:

– Доченька, дорогая, я так благодарна тебе за таких внучек, за семейное счастье моего сына, но стране нужен наследник…

– Мы с Николаем поедем в Саровский монастырь просить Христа о сыне… – ответила Александра…

Скоро все обсуждали новость: императрица Александра Фёдоровна родила сына, цесаревича Алексея Николаевича…

Вся семья, Николай, Аликс, Мария Фёдоровна, маленькие сестрички Алексея, ликовали, Николай преподнёс супруге в подарок шикарный венец, велел праздновать и палить из пушек салют, дал амнистии политзаключённым…

Константин и Михаил стояли на торжествах в честь цесаревича Алексея с кривыми физиономиями…

Это было великое счастье, но, к сожалению, недолгое…

Спустя полгода малыш Алексей лежал в кроватке кружевным пологом под заботливым надзором Аликс и Марии Фёдоровны, когда у малыша началось кровотечение…

Побелевшая Александра c головокружением села на красивый коричневый диванчик и тяжёлым дыханием cтала причитать:

– О, Боже! Господи Милостивый, что же делать?!

Мария Фёдоровна тоже испугалась, но взяла себя в руки и промолвила с тоном ворчания:

– Так, Аликс, дочка, прекрати глупую панику, если хочешь помочь сыночку! Я сейчас же за врачом!

… Врач долго осматривал малыша в пугающей тишине, было слышно, как в саду беседуют слуги, а на кухне моют фарфоровую посуду…

– Ваше величество, простите, но утешительного ничего не скажу: у его высочества гемофилия… – вынес вердикт врач.

Мария Фёдоровна округлила голубые очи, Александра же заплакала причитаниями:

– Сыночек, маленький мой, любимый, хороший, да за что же тебе болезнь такая досталась? Как же нам спасти тебя? Как рассказать об этом горе Ники?

Мария Фёдоровна с горечью вспомнила слова мужа: «У неё ревматизм, зажат лицевой нерв, а в семье королевы Виктории очень многие мужчины погибли от гемофилии!», но не ничего не сказала об этом, только ещё раз проворчала:

– Аликс, милая, веди себя достойно императрицы, прекрати слёзы! Все вместе выходим, спасём Алексеюшку, а Ники я всё сама скажу!

… Тут подъехал автомобиль Николая, император и молодой отец такого дружного семейства мчался к любимой супруге и деткам из машины легко и быстро, как счастливый мальчишка, его лазурные очи-озёра сияли…

Но, когда он поднялся в детскую сыночка и увидел печальные лица супруги и матери, то насторожился и спросил:

– Аликс, солнышко моё любимое, мама, что случилось? Что я упустил, пока ездил по государственным делам?

– Понимаешь, Ники, Алексей болен гемофилией… – сообщила тихо Мария Фёдоровна.

Николай поменялся в лице: казалось, что ему невидимый кирпич к шее привязали, но после паузы молчания Николай стал спрашивать:

– Врач диагноз поставил? Точно ошибки быть не может? Чем мы можем помочь малютке? Врач сказал, какие нужны лекарства, может быть, нужно обратиться к немецким или французским врачам?

– Ники, сомнений тут быть не может, врач сказал, что такие болезни не лечатся, пригласить немецких врачей можно, но вряд ли они скажут что-то новое… – со скорбью ответила Мария Фёдоровна…

Николай нежно обнял Аликс, заботливо вытер слёзы с её щёчек, потом взял Алексея на руки, прижал к сердцу и со слезами в лазурных очах ласково изрёк:

– Сыночек мой, малютка, папа любит тебя, папа позаботится о тебе, всё сделает, чтобы ты жил…

Малыш смотрел на папу пронзительно, будто всё понимал…

Тут прибежали княжны, доченьки Николая и Александры, стали виснуть на отце и на перебой нежно щебетать:

– Папочка, ты приехал! Мы соскучились! Мы тебя любим!

Николай тяжело вздохнул и ответил дочкам:

– Цветочки мои, лапоньки, тише: ваш маленький братик болеет, папа сначала должен разобраться с малюткой Алёшенькой, а потом обязательно придёт к вам…

Константин и Михаил стояли и ехидно перешёптывались:

– Ну, что, расскажем газетчикам о болезни цесаревича?

– Конечно, не упускать же такой момент!

Но тут и Николай, и Мария Фёдоровна развернулись и посмотрели на Константина и Михаила таким разгневанным взглядом, что те поспешили исчезнуть, фыркнув:

– Всё равно ты – не настоящий император, ты больше возишься с семьёй, чем со страной и ты не выиграл ни одной войны!

– Не слушай их, Ники, эти две хорошие хрюшки доброго не посоветуют… – испуганно промолвила Мария Фёдоровна, но её опасения сбылись, Николай ответил:

– Ну, почему же? Я думаю, такая сильная армия, как у России может победить, например, японскую армию в битве за порт-Артур…

Мария Фёдоровна от испуга ещё крепче взялась за трость и прошептала:

– Сын, не делай этого, ведь ты не видел никогда битвы в живую, ты знаешь военное искусство по учебникам, ты не понимаешь, что такое настоящая война и с чем ты можешь столкнуться…

… Но слова матери Николай не воспринял всерьёз и взялся за подготовку армии, ему казалось, что, если он продумает тактику, хорошо вооружит солдат, подключит флот, то никаких сильных рисков нет…

Когда Николай уехал на войну, Аликс и Мария Фёдоровна остались в Александровском дворце с детишками, Аликс была нежной и заботливой матерью, но каждый день писала письмо супругу и не спала ночью, а молилась за него…

Мария Фёдоровна тоже молилась за сына, переживала, поседела ещё сильнее, но вида не подавала…

Наконец, пришло такое извещение в газете: «Государь император Николай Александрович уже был близок к великой победе над японцами, но остановил войну, объясняя это тем, что погибло много русских солдат, и более рисковать жизнями своих подданных и увеличивать количество потерь его величество не считают возможным. Церковь одобрило милосердие императора, а вот общество возмущено его слабохарактерностью».

Аликс и Мария Фёдоровна с испугом переглянулись и одновременно произнесли:

– Ники! Что же он, милый, наделал? Как ему, наверное, сейчас тяжело! Мы должны его поддержать, а не осуждать!

Княжны Ольга, Татьяна и Мария подошли к маме и бабушке, у всех трёх девочек был грустный и не по годам мудрый вид, особенно у милашки Марии с её длинными локонами, огромными лазурными очами и милым платьем с розочками.

– Оля, ну, спроси, пожалуйста… – просила нежно Мария сестру.

– Хорошо, Маша и Таня, я спрошу. Ну, только не делай, Маша такие глаза-блюдца… – ответила Ольга и обратилась к взрослым – Матушка, бабушка, скажите, пожалуйста, что случилось у папы…

Мария Фёдоровна переглянулась с Аликс, они без слов поняли друг друга, и Александра сказала дочерям:

– Доченьки, лапоньки мои, у папы проблемы, и серьёзные, ведь он правит Россией, он отвечает за неё, он всё делает для блага нашей страны, но так получилось, что он совершил небольшую ошибку, ему сейчас нелегко слышать постоянно в свой адрес упрёки. Поэтому, когда он приедет домой, мы должны показать, что любим его, а не осуждаем, вы должны не висеть на нём, а сказать, как вы его любите и что он – лучший папа. Подключите к этому и Настю…

… Наконец, приехал Николай, вся семья вышла его встречать…

Шёл мелкий снег, Николай в простой солдатской шинели с подавленным видом и пущенной головой шёл от машины до дворцовой лестницы. О его неважном самочувствии и униженном состоянии говорили и бледность лица, застывшая слеза в лазурных очах, и поза, как будто его знобит…

Мария Фёдоровна, Александра с Алексеем на руках и девочки вышли встречать отца семейства, дочери окружили папу с радостными возгласами:

– Папа, ты приехал, как мы рады! Мы любим тебя, мы скучали…

Николай обнял дочек, потом нежно прикоснулся к ручке супруги и попросил:

– Аликс, голубка, солнышко моё, отведи наших малышек в детскую, мне нужно немного отдохнуть, я уже неделю не спал…

– Конечно, любимый, Ники… – ответила Александра и увела детей, Николай же прошёл в спальню, переоделся и сказал тихо со стоном матери:

– Эх, мама, права ты всё-таки была на сто процентов, это было с моей стороны слишком самонадеянно, братья ловко взяли меня на «слабо», а императору не позволительно перед Богом так вести себя. Ну, я ж думал, что будет лучше, а получилось, как всегда. Меня и так далеко не все в России любят, а после такого промаха, вообще устроят скандал, и сделают правильно…

Мария Фёдоровна с грустью посмотрела на замученного чувством вины сына, положила свою маленькую ручку на его плечо и изрекла:

– Ники, сынок, да, все совершают ошибки, но худшее, что ты можешь сейчас делать – это стыдится и точить себя изнутри чувством вины, потому что это не исправит ситуации, да, и если подумать, катастрофы никакой не случилось, промах неприятный, но не стоит делать из мухи слона. И мы, твоя семья, я, Аликс, наши девочки-цветочки – все любят тебя…

Тут вошла Александра Фёдоровна и обняла мужа, Николай повернулся к ней и прошептал:

– Аликс, горлинушка моя, солнышко, прости, что так получилось…

Александра задумалась, а потом ласково ответила:

– И скромный ты, и странный, стараешься всем угодить, сыграть не свою роль, но гляжу, любимый мой, в глубину твоих очей и вижу взгляд истинного императора и любящего человека, я тебя люблю, не проси прощения, для меня ты всегда самый лучший…

Николай слабо улыбнулся, потянулся к Аликс…

Мария Фёдоровна тихо ушла в свою спальню с мыслью: «Молодец, всё-таки, Александра, поистине мудрая и любящая женщина, лучше жены для сына я и представить не могла…».

Какое-то время в обществе только и обсуждали осечку Николая, но Аликс, дочери и Мария Фёдоровна поддерживали его, и молодой император держался стойко, даже с некой величественностью…

… Но зимой спустя какое-то время случилась новая беда…

Мария Фёдоровна сидела с маленьким Алексеем, забавляла его игрушечным паровозиком, а Александра Фёдоровна учила дочерей, как нужно одеваться на приёмы и как вести себя:

– Так, об этикете разговор мы закончили, теперь о внешнем виде. Доченьки, милые, вот посмотрите на Машеньку, как она расчесалась и оделась: богатый кокошник, кремовое платье «аля-рус» с оранжевыми розами и жемчугом, так должна выглядеть юная княжна. Теперь попробуем одеть Оленьку и Таню…

У Ольги и Татьяны это получилось не так удачно, а Настя и не пыталась, отшучиваясь:

– Уроки – это свинство!

– Доченька, я запрещаю говорить такие некрасивые слова – спокойно ответила Насте Александра Фёдоровна, а потом сама оделась по этикету в шикарный наряд с венцом и белым пышным платьем с золотым шитьём, чтобы показать пример дочерям…

… Вдруг на площади перед дворцом раздались неистовые крики, Александра, не переодевшись, подошла к окну и вскрикнула:

– Там столько бунтующих! Они разозлены и требуют, чтобы Николай вышел к ним, а он сегодня уехал по государственным делам! Они разорвут нас!!! Что будем делать, Мария Фёдоровна?!

– Без паники! Хватаем детей за руки и бежим через лестницу в дальние комнаты!!! – дала команду Мария Фёдоровна, и женщины, взяв детей, побежали спасать детей и себя…

На лестнице от волнения и шлейфа платья Александра периодически падала, но страх за жизнь детей был сильнее, она соскакивала и бежала дальше за Марией Фёдоровной…

А на дворцовой площади гневные зверские крики становились всё сильнее и сильнее…

Пока Аликс и Мария Фёдоровна укрылись с детьми, то в спешке поранили Маше ручку, а Насте оставили шрам на лбу дверной ручкой…

Юнкера, увидев такую ситуацию, стали стрелять по толпе…