Бабье лето любимой жены. Часть III

– Вы меня не узнали? – светло улыбаясь, спросила женщина. – Я в школе больше не работаю.

Эта улыбка и знакомый голос вернули ее в старые добрые времена.

– Почему? – тихо спросила Лиза, совершенно забыв о неотлагательной своей работе.

– Муж ваш постарался, – безо всякой обиды ответила та, – во всем обвинил меня. Хоть я не раз предупреждала его, что Сережа очень изменился.

Заметив недовольство проходящего мимо Нодара, Лиза не могла пошевелиться. А Бельская продолжала:

– Натерпелась я тогда. Да что обо мне, как вы сейчас? – участливо спросила она, словно не замечая рабочего фартука и резиновых перчаток.

– Как видите, – прижимая к груди бутылку с моющим средством, ответила Лиза.

Виктория Владимировна коснулась ее руки и ободряюще произнесла:

– А я и не жалею, что ушла. Однокурсник помог устроиться в банк, потом замуж за него вышла. И у вас все наладится, поверьте, обязательно наладится.

Не зная, что ответить, Лиза прикрыла ладонью глаза.

Но та опередила Лизу:

– Главное, чтобы вы не теряли желания жить.

Чем могли помочь ей эти наивные добрые слова? Ничем. Они просто растопили в ее душе боль, и она потекла из глаз горячими ручьями.

– Спасибо вам, – прошептала Лиза, вытирая слезы, – вы очень хороший человек, я всегда это знала.

Закрыв дверь, она подошла к мойке и под недовольное роптание Вики застыла, опершись о ее края. Наконец, взяв себя в руки, она вновь приступила к работе. Но работа не спорилась – то тарелки выскальзывали из рук, то сама она замирала с губкой в руке, пытаясь унять расходившееся сердце. Она не заметила, как Нодар вошел на кухню, не знала, сколько он там пробыл, повернулась только, услышав его голос.

– Оставь, Лиза, – тихо сказал он своим привычным хрипловатым голосом. – Иди домой. Завтра закончишь.

Всего на миг встретившись с ним взглядом, она все поняла. С тех пор она не могла отказать ему ни в одной просьбе. Да и не так уж много он просил.

Тот мартовский день выдался не по-весеннему холодным и неприветливым. Лиза заканчивала уборку, время от времени с опаской поглядывая на открытую форточку.

Развесив тряпку, она поставила в угол швабру. Оставалось сложить грязные скатерти и позвать охранника, чтобы закрыл за ней дверь.

Звук открывающейся входной двери не удивил ее, так как по утрам хозяин часто бывал здесь. Но в этот раз она ошиблась. Дверь на кухню резко открылась, и тотчас от сквозняка громко захлопнулась форточка. Увидев застывшего на пороге Андрея, Лиза замерла от неожиданности.

– Что ты здесь делаешь? – недоуменно спросил он.

Глядя на его обезображенное лицо, она не сразу уловила смысл вопроса. Под левым глазом не сошел кровоподтек, верхняя губа припухла.

– Я?… – вспомнив его звериный взгляд, жалко пролепетала она: – Убираю здесь я…

Лицо его исказило подобие мрачной улыбки.

– Как видок, а? – подмигнул он. – Нодара не было?

– Нет, – все еще не оправившись от испуга, отвечала Лиза, – ну, я не видела.

Постояв в нерешительности, он все же зашел на кухню и закрыл за собой дверь. Отодвинув табурет, превозмогая боль, он неуклюже сел. Глядя на горку скатертей, он удивился:

– Чего ты уборкой занялась? Денег не хватает?

Понемногу приходя в себя, Лиза ответила:

– Уборщица заболела.

– Да, черт… совсем забыл, – кивнул Андрей.

Преодолев неловкость, она заметила, указав взглядом на его лицо:

– Как тебя угораздило.

– Шел, споткнулся, упал, – криво ухмыльнулся Андрей.

– Я видела. Зачем ты драку затеял?

Его глаза холодно сверкнули.

– Я тебе, что, пацан, чтоб меня отчитывать? Кем ты себя считаешь? – завелся он.

И тон его, и взгляд вытеснили из ее души страх. Связав в узел скатерти, она хмуро ответила:

– Кем?… Брошенной посудомойкой. А ты… можешь хоть удавиться. Жизнь-то твоя. Но она пока у тебя есть.

От неожиданности Андрей смутился.

– Тоже мне, посудомойка,… – проворчал он.

Искорки заинтересованности промелькнули в его глазах. С минуту он думал о чем-то своем. Потом обратился к ней, словно не было между ними этой перебранки:

– Ты сейчас одна живешь?

– Одна, – не понимая, к чему он клонит, встревожилась Лиза.

– На квартиру меня возьмешь? Недели на две.

Недолго думая, шутит он или говорит серьезно, она отказала.

Андрей изобразил искреннее удивление.

– Почему? Руслана же взяла? Я заплачу, сколько скажешь.

– Газету купи. Объявлений хватает, выбирай любое и плати сколько хочешь, – проворчала она, снимая со стола узел.

Но его, казалось, не огорчил отказ. Наблюдая, как она взваливает узел на плечи, он покровительственно улыбался. Медленно, тяжело поднявшись, он направился к двери.

– Давай помогу, – предложил он, открывая дверь.

– Три дня носила. Живая, как видишь, – ответила Лиза и на ходу окликнула охранника: – Витя, закрой дверь.

Андрей задержался, но она не стала слушать, о чем он говорил с охранником. «Как глупо получилось… ничего уже не вернуть», – корила она себя. Но все оказалось очень даже возвратно. Не успела она пройти и десяти метров, как Андрей быстрым шагом догнал ее.

– Подожди, – остановил он ее, ухватившись за узел. Она заметила, как при этом от боли сжались его губы.

В тот же миг донесся шум проезжающей мимо иномарки. Проводив ее рассеянным взглядом, Лиза вдруг напряглась, позабыв обо всем на свете. Сидевший за рулем мужчина был похож на Вадима. Прикипев взглядом к иномарке, Лиза с ужасом подумала, что это он и есть. Сейчас пропасть отделяла ее от той прежней Лизы, к которой он привык. Что может чувствовать мужчина к вызывающей жалость женщине? Желание поскорее забыть ее.

– Кого-то увидела? – отвлек ее внимание Андрей.

– Показалось, – на ходу ответила она, не собираясь отнимать этот злосчастный узел. – Пошли, раз тебе так хочется.

Они вышли на тротуар и медленно пошли по направлению к ее дому. Пытаясь справиться с этим наваждением, она начинала понемногу приходить в себя. Так нежданно ворвавшееся в ее жизнь прошлое отступало, мало-помалу прячась в закутках ее памяти. Она уже не казалась себе жалкой в своей не такой уж неудавшейся жизни. Просто жила сейчас другой жизнью среди других людей, которых Вадим не то чтобы не уважал, но не воспринимал всерьез, как не воспринимал всерьез никого, кто привык довольствоваться малым. Он считал их обслуживающим персоналом для преуспевающих сильных личностей. Раньше Лиза соглашалась с ним, как соглашалась априори со всем, что бы он ни сказал. Задумавшись, она не заметила, как на полшага отстала.

– Так что за знакомые у тебя разъезжают на таких тачках? – полуобернулся Андрей, заинтригованный ее странным поведением.

Отвлекшись от своих мыслей, Лиза добродушно улыбнулась.

– Говорю же тебе, показалось, – ответила она, – мои знакомые на таких тачках не разъезжают.

Ощущая спиной ее взгляд, он повернулся.

– Слушай, че ты сзади идешь? – удивился он. – Как конвоир.

Освободившись от гнета воспоминаний, Лиза ощутила в душе легкость. Исчезла недавняя скованность, Андрей ее больше не смущал. Даже забавляла беспомощность мужского самолюбия перед женской слабостью.

– Я любуюсь тобой, – искренне созналась она.

Его реакция тоже показалась ей забавной. Сейчас все ей казалось простым и понятным. Потому что рядом был любимый человек.

– Ну, ну, любуйся,… – не понимая, как расценивать ее слова, закивал Андрей и пошел дальше, но через минуту снова повернулся. – Долго ты собираешься так любоваться?

– До самого дома, – с той же добродушной улыбкой ответила она.

– И я о том же, – лицо его исказило подобие кривобокой улыбки. – Дом твой далеко?

– Нет, почти пришли, – Лиза указала рукой на дом.

Остановившись, он опустил узел на землю, вынул из кармана пачку сигарет и, прикурив, глубоко затянулся. Прищурившись от дыма, он молча смотрел вдаль. Лиза смотрела на него. Сейчас она не замечала ни его подбитого глаза, ни припухшей губы. Ничего этого не было.

Не было даже ветра, словно он, неосмотрительно растеряв силу, устыдился и сложил свои крылья. Казалось, что и солнца не было тоже, на небе не было даже его следа – хоть какого-то яркого пятнышка. Небо было затянуто однообразной серой пеленой, из которой сочилась влага, окутывая все вокруг туманной сыростью, прозрачными бусинками украшая обнаженные ветви деревьев. Подсвечивая желтыми огнями, мчались автомобили. Озабоченные прохожие неловко задевали их, недовольно поглядывая на остановившихся посреди тротуара двух чудаков.

Ничего этого Лиза не замечала. Она понимала, что сейчас он уйдет, уйдет неизвестно куда, и она потеряет его. А через несколько дней, когда придет ее черед выходить на работу, они встретятся снова, но встретятся уже чужими людьми, как десятки раз встречались до этого, с той лишь разницей, что для нее все уже будет окончательно потеряно. Разве у нее до этого был шанс? Был – надежда. А сегодня она убьет ее собственным упрямством. Ведь это даже не гордость, это глупость просто – оттолкнуть любимого человека, когда сама судьба дает ей шанс. Что, собственно, случится, если он поживет у нее какое-то время? Они свободные люди, никому не подотчетные. Да не о чем здесь даже думать.

– Что ж, пошли, – глядя, как он нервно затягивается, тихо сказала Лиза. Видя, что он не собирается бросать окурок, она подняла узел. – Пойдем смотреть квартиру.

Бросив на нее исподлобья испытующий взгляд, он спросил:

– Передумала?

– Должна же я как-то тебя отблагодарить, – ответила Лиза, направляясь к дому.

5

Ни по пути домой, ни в лифте никто из них не проронил ни слова. Теперь Андрей шел за ней следом, словно покорно принимал выбранный им самим жребий. Лиза этого не замечала. В ее голове не было сейчас ни одной конкретной мысли. Только учащенные удары сердца эхом отдавались в ее сознании.

Так же молча она вынула из кармана ключ, открыла дверь и, войдя в переднюю, включила свет. Повернувшись к Андрею, она на миг задержала на нем взгляд, и в ее сознании мелькнула шальная мысль: « Неужели мне это не снится?»

– Что же ты стоишь? – спросила она, кивком приглашая его войти.

Напряженный встревоженный взгляд его был направлен мимо нее. Лиза повернулась и увидела позади себя Малыша, в свою очередь, не сводившего напряженного взгляда с Андрея.

– Спокойно, Малыш, спокойно, – тихо приговаривая, поглаживала она пса, – свои.

Знакомые слова и интонация успокоили пса. Он поднял к ней морду и, тихо поскуливая, всматривался в ее глаза. В такие минуты его агрессия сходила на убыль.

– Заходи, – повернувшись к Андрею, сказала она и, взяв пса за ошейник, повела на кухню. – Раздевайся и заходи в гостиную. Я сейчас, покормлю его.

Стоило Малышу получить солидную порцию привычного лакомства, как он забыл про гостя.

Оставив Малыша трапезничать, Лиза пошла в переднюю. Походя взглянув на стоптанные кроссовки, она приуныла, не представляя, как впишется в ее вылизанное жилище его неустроенная холостяцкая жизнь. Когда она вошла, Андрей спросил, кивком указав на Сережин портрет:

– Сын?

– Да, – поспешно ответила Лиза.

– Красивый парень, – не подозревая, что причиняет ей боль, произнес Андрей, – сколько ему было?

– Семнадцать, – ответила Лиза, присаживаясь в кресло, – садись, – предложила она Андрею.

Андрей снова обвел взглядом гостиную.

– А ты не бедствуешь, – недоуменно покачивая головой, произнес он, осторожно усаживаясь в кресло, – чего тебя в этот бар потянуло?

Лиза вздохнула.

– Этим сыт не будешь, надо за что-то жить.

– Где ты раньше работала?

– На заводе, экономистом. Завод закрыли, пришлось осваивать новую профессию, – печально пошутила она.

Андрей с сомнением покачал головой.

– А что, специалисты больше нигде не нужны? Чего ты сразу в посудомойки?

– Мне без разницы, – пожала плечами Лиза, удивляясь тому, как без малейшего стеснения открывает душу малознакомому человеку.

– Понимаю, – протяжно произнес он, – так случается. Живут люди, вроде все нормально. А потом – бац! Не стало ребенка, и выясняется, что вместе их ничего не держит.

– Н-нет, – не желая ворошить прошлое, сказала Лиза, – муж ушел от нас с сыном. То есть, он встречался с ним какое-то время. Одним словом, пока не случилась беда.

Сбросив с себя гнет воспоминаний, она оживилась:

– Ну и как, подходит тебе такое жилище?

– Да, – лаконично ответил Андрей.

– Тогда приноси вещи.

Андрей замялся. Выпрямив ногу, он уперся локтями в мягкие подлокотники кресла и слегка переменил положение.

– Обойдусь, – помрачнев, ответил он.

– Две недели будешь ходить в одном и том же? – недоуменно спросила она.

Их внимание отвлек Малыш, черной тенью застывший у порога. Видя, что незнакомец не агрессивен, пес не спеша направился к батарее. Лиза провела ладонью по его огромной спине, и он мирно улегся на подушке.

– Что за порода? – взглядом указывая на пса, спросил Андрей. – Наверное, обошелся недешево.

– Судя по тому, во что обходится его питание, он влетел мне уже в круглую сумму, – с улыбкой глядя на пса, ответила Лиза. – Вообще-то, мне его подбросили.

– Если каждого так подбирать,… – с сомнением покачал головой Андрей.

– Неизвестно, кто из нас больше нуждался в друге. Тогда он был меньше обыкновенной крысы.

– Даже не верится, что такое чудище маленьким уродилось, – покачивая головой, Андрей не сводил с Малыша удивленного взгляда. – А ты небось росла не в бедности.

– С чего ты взял?

– Такие люди обычно жалостливые, – ответил он с хмурой ухмылкой.

– Почему же говорят – сытый голодного не понимает?

– Не скажи, – отрицательно покачал головой Андрей, – испытания закаляют человека. Он вообще смотрит на жизнь проще.

Лиза перевела на него преувеличенно заинтересованный взгляд.

– Какая у нас с тобой философская беседа завязалась, – сказала она и снова вернулась к прерванному разговору: – Как же быть с одеждой?

– Постирать можно или купить, – нахмурившись, ответил Андрей.

– Где ты жил?

– У себя, – ответил он и, видя ее недоверчивый взгляд, объяснил: – У меня однокомнатная.

– Почему же ты не хочешь вернуться? – заинтригованно спросила она.

Замявшись, он нехотя ответил:

– Некуда идти.

Лиза молча смотрела на него, по-прежнему ничего не понимая.

– Сожгли враги родную хату, – уставившись в одну точку, мрачно сказал он.

– Кто???

Зная ненасытность женского любопытства, он перевел разговор в шутку.

– Правила хорошего тона знаешь? Напои, накорми, в баньке попарь, а потом спрашивай, – кривобоко улыбнулся он.

Смутившись, Лиза поднялась. Малыш поднялся тоже.

– Сиди, Малыш, сиди, – успокоила его Лиза, – сейчас гостя в баню отправим и погуляем с тобой. А потом уж и поедим, – продолжала она на ходу, поманив рукой Андрея. – Что ж, пойдем, раз тебе не терпится искупаться.

– Я прямо из больницы, – поднимаясь, объяснил он. – Лекарствами пропах.

Понимая, что переодеться ему не во что, Лиза достала из шкафа домашний халат Вадима, его шлепанцы и отправилась на прогулку с Малышом.

Выйдя из дома, она поежилась. По-прежнему было безветренно, но промозгло и неприятно. Малышу любое ненастье было нипочем. Почувствовав волю, он принялся резво обнюхивать землю. Ее же мысли и чувства сейчас были заняты Андреем. Не успев толком осознать эту внезапную перемену в своей жизни, она заранее предвидела реакцию соседей.

«Пусть только попробуют, – мысленно защищалась она, – я им отвечу, я отвечу им – пусть лучше в свои постели смотрят. Я ни у кого мужа не увела, и своему не изменяю. Я и ему-то не нужна вовсе, – вздыхала Лиза, – если бы вы знали, насколько я ему безразлична…»

Множество противоречивых мыслей одновременно роилось у нее в голове, то согревая тихим счастьем, то давя грузом тревог и сомнений. Притихли они лишь тогда, когда она основательно продрогла. Да и Малыш нагулялся вволю.

Застав гостя, мирно сидящим в кресле, пес не удостоил его вниманием. Лиза поразилась его худобе. Мужнин халат сидел на нем как на вешалке.

– Сегодня разносолов не будет, – пытаясь сгладить свою реакцию, она пошла на кухню, – есть вчерашний свекольник.

– Самое то, – направляясь следом, в тон ей ответил Андрей.

– Ты, наверное, к ресторанной еде привык, – ставя на плиту кастрюлю, предположила она.

– Нет, – осторожно усаживаясь за стол, ответил он, – иногда перехватываю. От нее желудок болит.

– За вольную жизнь надо чем-то платить.

– Вон ты о чем, – с едкой ухмылкой покачал он головой, – довелось уже хлебнуть такого счастья.

Застыв с половником в руке, она смерила его удивленным взглядом.

– Долго хлебал? – с напускным спокойствием спросила она, ставя перед ним тарелку.

– Годика полтора, – ответил он, принимаясь за еду, – хлебал бы и дольше, да рылом не вышел. Папа с мамой доченьке женишка с родословной нашли. А пса безродного – под забор.

– Постой,… – жестом остановила его Лиза. – Кто пес подзаборный?

– Я, кто же, – склонившись над тарелкой, Андрей криво отхлебывал из ложки свекольник. – Детдомовский я. Потом интернат, общага, ПТУ и Афган. Такая вот история.

– Откуда же у тебя квартира?

– После армии на заводе дали по льготной.

– А, может, дело не в родословной? – деликатно поднажала она.

– Может, не в родословной, – согласился Андрей. – Так, к слову пришлось. Угораздило нас в то лето влюбиться друг в друга. Девочка хватала звезды с неба, а ее молодой старик по вечерам закладывал, чтобы не кричать по ночам. Маму с папой это пугало. Нет, все правильно, так и должно было закончиться.

Выдавив сок из двух апельсинов, Лиза разлила его по стаканам и поставила на стол.

Андрей покачал головой.

– Сдается мне, что именно на таких тачках и рассекают твои знакомые, – заметил он.

– Правильное питание не обязательно дорогое, – возразила Лиза. – Апельсины сейчас дешевые, ем я на работе, еще и Малышу прихватываю, так что дома готовлю редко. Просто эта неделя у меня выходная. Вообще-то, еще Авиценна сказал – если еду не будешь есть, как лекарство, будешь лекарство есть, как еду…

– И тут Остапа понесло,… – многозначительно вставил Андрей.

Лиза осеклась на полуслове. Она почему-то вспомнила Люсины слова и устыдилась. Заметив это, он попытался загладить оплошность:

– Я не против. Но нам с тобой ожирение пока не грозит.

– Это я от волнения, – смущенно созналась она, – а вообще-то я белая и пушистая.

– И сколько же ты с меня возьмешь за это удовольствие? – со смехом спросил Андрей.

– Договоримся так, – добродушно ответила она, – живи у меня как гость, живи, сколько надо. Но без друзей и подруг.

Андрей нахмурился.

– Если мне приспичит снять бабу, я найду где ее оприходовать. И с мужиками дерябнуть тоже, – задетый такими словами, зло ответил он.

– Высокий слог,… – понизив тон, как бы между прочим заметила она.

– Что?… – не расслышав, напряженно спросил «квартирант».

– А сюда ты собираешься приходить уже дерябнутым? – с опаской спросила она.

Эти слова его позабавили.

– Нет, ангелом в твой ангар прилетать, – подмигнул он ей подбитым глазом.

«Угораздило же в такого влюбиться», – досадовала она на себя, не понимая, к чему он клонит.

– Не пью я, – рассмеялся он, – язва у меня.

Не желая быть мишенью для его насмешек, она поднялась.

– У тебя и у трезвого неплохо получается, – проворчала она, убирая со стола. – И не дерись пока, пожалуйста.

– Не… что? – изумившись на миг, он рассмеялся. – А ты приколистка. Как ты представляешь меня сейчас дерущимся?

– Где твоя одежда? – проигнорировала она его слова.

– Зачем тебе? – насторожился он.

– Постираю, может, к завтрашнему утру высохнет.

– Я привык самообслуживаться, – по-мальчишески напыжился Андрей и поднялся из-за стола: – Спасибо.

– На здоровье, – ответила Лиза его спине, глядя, как он, прихрамывая, направился в ванную. Таким беззащитным, неловким он ей показался, что сердце заныло от жалости.

Ничего другого ей не оставалось, как приготовить ему постель. Занятая работой, она не заметила, как он, стоя у порога, наблюдал за ней. А заметив, растерялась под прицелом его проникновенного взгляда. Слишком уж он был красноречив.

– Вот, постель тебе стелю,… – словами пытаясь прикрыть смущение, произнесла она.

– Сама-то ты, где спать собираешься? – упершись спиной в косяк, спросил Андрей.

– В гостиной, – объяснила Лиза, удивляясь его недогадливости. – Я там же спала, когда Руслан у меня жил.

– Я не сомневаюсь, что не с ним, – поддел ее Андрей и уже серьезнее добавил, – кровать-то широкая, троим места хватит.

– Что ты предлагаешь? – напряглась Лиза.

– Предлагаю попробовать, вдвоем-то мы уж как-нибудь уместимся.

– Я думала, это нам обсуждать не придется, – ледяным тоном отбросила она его дурашливость.

Однако Андрей оказался непробиваемым.

– Давай обсудим. Мне, знаешь ли, очень интересно твое мнение по этому вопросу, – ничуть не смущаясь, с издевкой изрек он.

Лиза смерила его взглядом, на душе стало так тяжело от его вызывающей красоты и от собственной беспомощности перед ней. Присев на край кровати, она с болью спросила:

– Что тебе интересно?

Выражение простого человеческого чувства оказалось эффективнее, чем ее чопорная холодность. Подойдя к кровати, он медленно, опираясь на руку, присел напротив нее. Какое-то время они молча сидели так, телепатически проникая друг в друга.

– Я понимаю, что глупо выгляжу, – с печальной ухмылкой тихо произнес он, – с разукрашенной рожей, в чужом халате…

– Не в этом дело, – перебила его Лиза.

– Не в этом, конечно, не в этом, – согласился Андрей, – думаю, нам с тобой надо бы поговорить по душам. Никто ведь не мешает. Какого лешего мы в этих креслах сидеть будем, как президенты на переговорах? – попытался он пошутить.

Но шутка не прошла.

– Что, так и будем молча сидеть? – добавил он, видя, что сама она не спешит разрядить создавшуюся неловкость.

Расправляя ладонью простыню, она ответила:

– Думаю, оттого что мы с тобой уляжемся, разговор задушевнее не станет, только глупее будем выглядеть.

– Перед кем? – насмешливо спросил он.

Она чувствовала, что разговор он затеял неспроста. И это предчувствие, и исходящие от него флюиды, вызывали у нее странное желание – сорваться с места и бежать от такой нелепой, непреодолимой любви к нему.

– Друг перед другом, – глядя на мерцающие огоньки бра, ответила она.

Андрей неловко улыбнулся.

– Глупая шутка, – убрал он с лица улыбку. – Но мне тоже непросто. Иногда скажешь, человек подхватит, слово за слово, куда-нибудь да вырулим.

– Богатый у тебя опыт, – задетая его словами, заметила Лиза.

– Ни при чем здесь опыт, – ответил он, поневоле раздражаясь ее нарочитой неприступностью, и серьезно добавил:– Выходи за меня замуж.

Сраженная этими словами, она во все глаза смотрела на него, не понимая, как ей реагировать.

– Я ведь все понял, – тихо по-доброму продолжал он.

Она по-прежнему не находила слов. Боясь показаться смешными, слова спрятались в закутки ее сознания.

– Ну, что ты молчишь? – по-прежнему не сводя с нее проницательного взгляда, спросил он.

– Я не,… – начала было Лиза, но от волнения запнулась. Не зная, как воспринимать его слова, она решилась спросить: – С чего вдруг ты решил на мне жениться?

Андрей смотрел на ее жалкие потуги и не знал, как объяснить, что все ее чувства – растерянность, страх, любовь – отражались в ее глазах.

– Не вдруг, – пытаясь не спугнуть ее снова, тоном практикующего психиатра отвечал он, – сегодня, когда увидел тебя, решил – поговорим откровенно, и будь что будет.

Прежнее самообладание понемногу возвращалось к ней.

– Странно,… – с сомнением ответила она, – мне казалось, ты на меня внимания не обращал.

– Как сказать, – неопределенно пожав плечами, он перевел взгляд на подушку, – я прилягу. Помяли меня малость.

– Конечно, конечно, – пододвигаясь, спохватилась Лиза, но он придавил своей рукой ее ладонь.

– Куда ты? Посиди, – попросил он. – Не сразу. Но, как-то,… – раздумывая, начал он, но тотчас в сердцах закончил: – Да шут его знает. Я, что, на календарь смотрел? Случилось и случилось, – припечатал он с хмурым видом.

Его раздражительность, за которой скрывалась скупая на выражение чувств мужская сущность, снова показалась ей забавной.

– Что бы ни случилось, – с недоверием продолжала она, – глаза-то у тебя на месте. Вокруг полно молодых красивых девчонок, которые с радостью приняли бы твое предложение.

– Может, приняли бы, только я не предлагал, – мрачно, точь-в-точь как когда-то Марте, сказал он.

– Почему?

– Не хотелось, – видя, что разговор выруливает не в ту сторону, отрезал он и снова завел о своем: – Я понимаю, неожиданность плюс неуверенность порождает сомнение.