Скрижаль безумия

Тем не менее, поскольку, акулы содержались в свободных условиях, пространство было ограничено открытым океаном на расстоянии около километра и более. Акулы плавали совершенно свободно и не испытывали дискомфорта в своих перемещениях.

Девушки вошли в павильон, и Элин аккуратно закрыла металлическую дверь.

– Здесь можно наблюдать за акулами, – подметила она, указывая на крупную панель. На ней была представлена карта с датчиками, позволяющая отслеживать расположение и состояние каждой акулы. Цвета датчиков выделялись тремя различными оттенками: зеленым, синим и красным.

Глик приблизилась к панели и начала ее рассматривать изучая надписи. Красные точки беспорядочно перемещались по своим водным вольерам, и глаза девушки словно метались, пытаясь уловить каждую из них. Красных меток оказалось значительно больше. – Не думала, что их будет так много! А что значат эти цвета? – с интересом поинтересовалась Мишель.

– Красные точки обозначают характерные черты акул. Эти акулы проявляют большую отстраненность и не склонны к общению с людьми. Синий цвет указывает на акул, которые требуют повышенного внимания и отличаются переменчивым настроением. – Элин указательным пальцем провела по табло, указывая вверх на зеленые метки. – Зеленые, думаю, тут все вполне ясно. Эти акулы общительны и не проявляют агрессии. – делая паузу, Лангресс продолжила отвечать на вопрос Мишель. – Их было значительно больше! – Печальным тоном произнесла Элин. – Однако многие акулы не выживали после серьезных травм, несмотря на все усилия по их реабилитации, – с ноткой грусти произнесла Лангресс.

Через ее руки прошло множество акул, и утрата животных становилась для сотрудников тяжелым моральным испытанием. Понимание того, что рыба доживает свои последние дни, вызвало еще более неприятные чувства. Тем не менее, Элис намеревалась познакомить Глик с акулами. Хоть Гилберт разрешил Мишель погрузиться в воду к Нае, что по мнению Лангресс было опасным решением,она видела как была настроена Мишель. Но сначала, им предстояло познакомиться с тигровыми акулами.

Лангресс отступила от панели и открыла следующую дверь, ведущую к выходу в воду, где дайверы погружались к рыбам. Мишель последовала за подругой, осматривая окружающее пространство. Теперь они оказались в более просторном помещении. Эта сфера напоминала прозрачный купол, разделенный на несколько секций, каждая из которых обеспечивала условия для погружения. Стены этого купола были выполнены из специального стекла, что позволяло работникам в непогодные условия быть защищенными.

Свет, проникающий сквозь большие окна, наполнил пространство мягким, но ярким сиянием, освещая поверхность воды, которая слегка колыхалась, создавая эффект живого океана.

– Ты готова? – поинтересовалась Элин у Мишель. Девушка подошла к стойкам, на которых были размещены акваланги различных размеров. Их постоянно заправляли после каждого погружения дайверов и проверяли на работоспособность.

– Ты еще спрашиваешь? – произнесла Глик с улыбкой, взяла небольшой акваланг и надела его на плечи, поправила на спине и закрепила на теле. Для неё всё это было давно знакомо, поэтому Мишель не испытывала сложности

Она надела маску, чтобы видеть под водой, и прикрепила трубку для дыхания. Оставалось лишь надеть ласты перед погружением и поправить регулятор. Пока Мишель подготавливалась, Элин уже быстро надела своё снаряжение и подошла к лестнице для спуска, помахав подруге, чтобы та не задерживалась. На этот жест, Глик решает поторопиться, а от счастья глаза девушки засияли. Будто вдохнув новую жизнь и эмоции.

Девушки довольно уверенно погрузились в воду. Вот и настал тот момент, когда Мишель впервые сможет увидеть и поплавать с хищницами. Ждала она этого очень долго, испытывая не страх, а удовольствие от всего процесса. Вокруг неё игриво танцевали яркие тропические рыбы, но взгляд Мишель был устремлён вниз, к таинственным глубинам. Проникая всё глубже в водную синеву, она ощутила, как течения нежно обнимают её тело. Сердце билось в ритме ожидания, а дыхание через регулятор становилось всё более равномерным. Внезапно, среди небольших скал, она заметила силуэты – это были тигровые акулы.

Их строгие формы тела, мощные плавники придавали уверенности, но в той же мере и уважение. Одна из тигровых акул, медленно приблизилась к Мишель, словно изучая это странное существо в костюме. Глик не могла отвести взгляд от её острых, но одновременно изящных движений. Элин осторожно поднесла руку своей подруги к морде хищницы. В этот момент акула развернулась и уплыла в сторону.

Она замерла на месте, позволяя течению увести её ближе к хищникам. Появлялись еще несколько акул, и она понимала, что в этом моменте она часть их мира – мира подводных чудес и необъяснимой свободы. Захлебываясь от эмоций, она ощутила невероятное единство с природой и, несмотря на страх, в её сердце зажглось чувство восхищения.

Элин остановила Глик и взяла её за руку. Девушки поплыли дальше. Они продолжали наблюдать за несколькими акулами, которые кружили возле небольшого косяка рыб. Однако, к удивлению подруг, еще парочка стали проявлять к ним интерес и подплыли довольно близко. Лангресс осторожно протянула руку и слегка коснулась животного. Хищница сразу же развернула своё тело и отплыла в сторону. На мгновение, глаза рыбы закатились, но через пару секунд вернулись к нормальному состоянию.

Мишель пыталась уловить движение и поведение акулы после взаимодействия с Элин. Это воздействие не причиняло вреда хищнице, а скорее вводило её в состояние транса и сбивало с толку на несколько минут, так как на носу акулы располагаются чувствительные точки.

Акулы спустя несколько минут потеряли интерес к странным существам, называемые «люди», и вернулись к своей группе. Мишель и Элин с восхищением проводили их взглядом. Девушка, не скрывая своих положительных эмоций, посмотрела на Элин. Их взгляды встретились. Для Глик этот опыт был особенно значим. Первое погружение прошло успешно и без каких-либо инцидентов. Она чувствовала себя на седьмом небе от счастья.

Этот положительный опыт стал возможен благодаря тщательной подготовке, которой Мишель уделяла внимание. Она прошла курс по дайвингу, где ей удалось не только изучить теорию, но и попрактиковаться в плавании с дельфинами. Эта подготовка помогла ей чувствовать себя уверенно в воде, что, безусловно, сыграло значимую роль в том, чтобы избежать паники в присутствии акул. Элин осознавала и прекрасно могла понять свою подругу, что каждое мгновение этого погружения было наполнено не только страхом, но и восторгом. Таким образом, они стали не просто наблюдателями, но и частичкой этого удивительного подводного мира.

***

В кабинет Гилберта раздался стук в дверь. Мужчина, собирая документацию в свою сумку, разрешил войти. В дверях появился Роберт Хьютор, помощник профессора и его давний друг. Мужчина среднего роста с небольшой бородкой и всегда заглаженной на бок челкой. В сером строгом костюме, с цепочкой, тянущейся к карманным часам, спрятанным с внутренней стороны пиджака.

– Вы сегодня решили задержаться? – поинтересовался Роберт. Подойдя к коллеге, мужчина пожал ему руку, на что Хьютор ответил аналогичным жестом. Гилберт сохранял спокойствие и с позитивом отреагировал на визит своего коллеги.

– Как всегда, работы много. Я еще оформлял новенькую, – с невозмутимой интонацией ответил Гилберт, поправляя очки на переносице. Сняв белый халат, на котором была изображена небольшая эмблема акулы, мужчина подошел и повесил его на вешалку, находящуюся около входа в кабинет.

Роберт с удивлением посмотрел на своего друга, поскольку еще не знал, что Мишель будет работать в океанариуме. – Вы не успели познакомить меня с такими новостям. А сотрудники уже вовсю обсуждают это. Элин постаралась?

Гилберт убрал ключи в карман пиджака и протянул папку с документацией.

– Можете ознакомиться с материалами сегодня. – продолжил Гилберт. – Вы правы. – он продолжил. – Элин преуспела найти довольно сильного кандидата. Мне очень интересно, что из нее выйдет. – прокомментировал профессор Гилберт.

Роберта заинтересовало, какая девушка пришла в океанариум. Он знал, что многие сотрудники проходят здесь обучение и практику, и ему приходилось слышать о множестве претендентов на работу с подводными хищниками.

Хьютор открыл папку. – Итак… Мишель Глик из города Талса штат Оклахома…Мужчина, читая документацию, перестал разделять слова, отчего его речь стала невнятной. – Возраст двадцать пять лет…Закончила Океанографический институт Вудс-Хоул. – Выделяя концовку, мужчина поднял глаза на Гилберта. Его взгляд был полон удивления. Он сделал акцент на фамилии девушки, и тут же, закрыл папку. – Я бы хотел хотел обсудить с вами один момент. Насчет Мишель, вам нужно знать кое-что о ее отце. – произнес Роберт и покинул кабинет профессора, дожидаясь коллегу в коридоре.

Гилбрет выключил свет, вышел из кабинета и захлопнул дверь, закрывая дверь на ключ.

Охранник поднял взгляд и лениво помахал рукой директору и его коллеге, забирая ключи и помещая их в сейф. Профессор всегда оставлял ключи от кабинета на рабочем месте и редко забирал их с собой. Гилберт и Роберт покинули океанариум..

***

Элин всегда предпочитала задерживаться в океанариуме, так как знала, что там не только она, но и несколько других сотрудников оставались дежурить для наблюдения за акулами. Всё что угодно могло произойти, и безопасность этих морских обитателей была в приоритете.

Девушки уже к тому моменту вылезли из воды и разложили акваланги на стойки. Воодушевленная Мишель сняла очки и трубку, смотря на то, как вода продолжала колыхаться. Для нее это был будто гипноз.

– Ты неплохо справилась! Я впервые такое замечаю. Обычно новички и десяти минут не выдерживают. – проговорила Элин, посмотрев на часы, которые висели над стойкой. Стрелки показывали уже полседьмого вечера.

– А мы с тобой проплавали минут тридцать точно! – продолжила Лангресс.

Мишель удивили слова подруги. Она взяла ласты, очки и трубку в руки, с улыбкой смотря на нее. – Я ведь так давно хотела этого. И знаешь, – продолжила Глик, – мне было страшно, но когда я увидела их, страх будто испарился. Мне хотелось больше времени.

– Мишель! Не все сразу, хорошего понемногу! – Лангресс подмигнула Мишель и пошла вперед, возвращаясь в раздевалку.

– Умеешь ты подбодрить! – с усмешкой ответила Глик.

Парни подошли, разговаривая и смеясь. – О! Элин, ты все еще не уехала домой? Мы думали, что здесь никого не осталось, – сказал один из них, подходя к девушкам.

Он заметил Мишель и протянул ей руку. – Меня зовут Ларри. Ты та новенькая, о которой упоминал профессор? – поинтересовался он. – Я Стив! – добавил второй юноша.Они направлялись обратно в раздевалку по тому же пути, когда встретили двух парней. Элин остановилась и помахала коллегам. Мишель пока никого не знала, но, похоже, пришло время для знакомства.

Парни были высокими и спортивными. Ларри было двадцать восемь лет, а Стиву – двадцать девять. Они работали с Гилбертом уже несколько лет.

– Как видишь! – ответила Лангресс. – А вы еще почему тут?

– Гилберт поручил нам дежурство, вот и остаемся! – недовольно ответил Стив, почесав затылок от неловкости и будто недовольства.

Мишель протянула руку своему будущему коллеге, пытаясь подавить свои переживания и страх. Для нее знакомство с новыми людьми всегда вызывало чувство тревоги и растерянности, так как она не привыкла к частому общению. Однако теперь ей придется привыкать. – Я Мишель… – произнесла она.

Парни, заметив, что Глик явно волнуется, решили не углубляться с расспросами. Вместо этого было интересно узнать о первых впечатлениях об этом месте. Такой подход позволил Глик немного расслабиться. Стив поделился забавной историей о том, как в своё время Гилберт их отчислил и не допустил к пересдаче экзаменов по дайверству. Эта ситуация сильно повлияла на Стива, который всегда отличался упрямством и непоседливостью. Он был готов полезть в карман за словами, так и еще добавить своих комментариев. Ларри только повертел пальцем у виска, указывая какой у него друг – отшибленный придурок.

Разговор продолжался еще около пяти минут, в течение которых парни обменивались шутками. Глик слушала их с интересом, хотя сама оставалась погруженной в свои мысли. Она чувствовала, как напряжение постепенно уходит, позволяя на мгновение расслабиться. Когда парни, наконец, ушли, она вздохнула с полным облегчением. Её сердце стало биться ровнее. В то же время, история Стива оставила у нее приятное впечатление.

– Еще увидимся! – Стив махнул рукой девушкам и ушел за своим другом вперед.

Девушки высушили волосы и переоделись. Закрывая свои кабинки, они вышли из раздевалки.Лангресс взяла Мишель за руку. – Не переживай, они хорошие ребята. всегда помогут! – успокаивающе ответила Элин. Мишель тяжело вздохнула. Она понимала, что после того, что происходило дома, ей придется привыкать к новым людям и общению. – Слушай, Эл. – Мишель посмотрела на неё будто что-то задумала, сложив руки на груди. – А мы не можем посмотреть на Наю хотя бы одним глазком? Глик до последнего не хотела спрашивать у Элин об этом.

Лангресс было сложно отказать Мишель в чем-то. – Я до последнего верила, что ты спросишь о ней! – Лангресс посмеялась, смотря на Мишель. – Идём! Если нам повезет, мы ее увидим. А то наша дамочка очень любит скрываться и устраивать эмоциональные качели сотрудникам. – ответила Элин и повела Мишель уже в другой корпус.

У океанариума был еще нулевой этаж, который разделен на корпуса. В зависимости от того, где какие акулы находились, можно было испытать удачу и увидеть хищниц со стороны. Акулы не особо любили подплывать к именно стеклам и старались держаться в стороне.

Они прошли в помещение, которое оказалось с холодным освещением и было темнее. Там размещалась точно такая же панель контроля, как и на верхнем этаже. Элин зашла и посмотрела на панель, нажимая на ней несколько кнопок, чтобы определить, в какой стороне находилась Ная. Пока Лангресс занималась отслеживанием, Глик подошла к стеклу, где вода казалась пустой и безжизненной.

Мишель приложила ладонь к стеклу и ждала когда рыба появится. Элин забеспокоилась, что не могла ее отследить. Датчик будто стоял на одном месте и не двигался. – Вот черт! Неужели снова сорвала или отодрала датчик?! – возмутилась девушка. Такое было не впервые. Белая хищница явно не любила, когда ее контролировали.

Не прошло и нескольких минут, как Ная неожиданно появилась. В этот момент, прямо перед стеклом, возникла огромная белая тень. Акула медленно и почти бесшумно подплыла к стеклу, при этом вода оставалась спокойной. На ее теле были видны многочисленные шрамы, напоминающие те, что Глик рассматривала на фотографиях. Все было в четкости так же. Девушка подняла взгляд и заметила, что акула приблизилась к ее руке, слегка касаясь стекла носом. – Эл, она здесь! – тихо произнесла Глик. И в тот момент, словно услышав Мишель, акула неожиданно развернулась и исчезла в безбрежной глубине.

Лангресс обернулась и заметила лишь хвост хищницы, что позволило ей с облегчением выдохнуть. – Она снова сломала или оторвала датчик на спине. Придется завтра возвращать его, – с раздражением произнесла Лангресс.

Мишель обратилась к подруге. – Давай я попробую!

Элин могла бы возразить, но её поддержка была важнее. С тяжелым вздохом Лангресс кивнула, понимая, что в данной ситуации лучшим решением будет оказать поддержку. Позвонив Стиву, Лангресс сообщила о том, что Ная оказалась без датчика, что требовало немедленного внимания. Ситуация была серьезной, и наблюдение за ней необходимо было продлить до завтрашнего дня. Она также напомнила, чтобы Стив уведомил Гилберта.

Девушки вернулись на первый этаж океанариума, их шаги отголоском раздавались в пустом коридоре. Мишель не теряла времени. Она накинула рюкзак на плечо. Покинув здание, они направились к автомобилю. В салоне царила легкая напряженность, однако, Элин с интересом слушала увлекательный рассказ Мишель о пережитых за день событиях. Следующий день обещал быть сложным.

Вечер 27 июня. Ночное дежурство в морге.

Уэйн тщательно мыл руки и готовил рабочую одежду, где уже ожидал очередной труп. Мужчина надел плотный кожаный фартук и длинные перчатки, которые закрывали руки до локтей. Он привык к такой одежде. Хотя, по правде говоря, терпеть не мог её из-за того, что она была плотной и неудобной.Вечер 27 июня. Ночное дежурство в морге.

Морги бывают двух видов: патолого-анатомические, где исследуют тела умерших от болезней, и судебно-медицинские, где проводят вскрытие тел, чтобы установить причину смерти. Уэйн работал в патолого-анатомическом отделении. Его медицинские знания были обширнее, чем у некоторых молодых врачей, только что окончивших университет. Но никто не догадывался о его страшной тайне, которую он хранил в секрете от всех.

Лампы дневного света гудели под потолком, отбрасывая резкие тени, подчеркивающие бледность стен и стальных поверхностей. Воздух был пропитан формалином, въедливым запахом, который, казалось, проникал под кожу. Мужчина, одетый в простую серую куртку, окинул взглядом помещение. Его взгляд был спокойным и профессиональным, лишенным эмоций, которые обычно вызывало это место у обычных людей.

Он подошел к столу. Тело под белой простыней было безжизненным и неподвижным. Мужчина откинул ткань, обнажая лицо мужчины с закрытыми глазами. Кожа была сероватой, а черты лица расслабленными. Он внимательно осмотрел тело, отмечая детали.

Ноги вместе, руки вытянуты. За день до этого найден в своей постели с раной на голове посреди жуткого срача. Это чаще всего ни о чем не говорит: у алкашей все время так – в квартире как будто дрались неделю, а хозяин выглядит, как будто дрались именно с ним.

– Снова тебе что-то интересное досталось? – спросил Крис.

Он был невысокого роста, его фигура излучала скромность, а бледная кожа подчеркивала его невидимость среди окружающих. Пальцы рук были покрыты мозолями, что свидетельствовало о многолетнем труде. Крис трудился в этом морге уже несколько лет, и для него работа здесь превратилась в повседневную рутину. Каждый день он встречал лица, которые уже не могли рассказать свои истории, и это стало его нормой.

Рейзи снова прошел мимо, держа в руках несколько стерильных инструментов. Он не отличался особой разговорчивостью и просто выполнял свои обязанности. Уэйн кивнул на вопрос коллеги. Снова осмотрев труп, начал готовить инструменты: секционные ножи разных размеров, анатомические пилы, топоры, молотки, крючки, зажимы, зонды, распаторы, иглы и иглодержатели, ножницы, пинцеты, скальпели и другие принадлежности. Крис только фыркнул на то, что Уэйн промолчал и ничего не ответил, но работать в тишине не особо хотелось, и он решил продолжить разговор.

– Слышал новость? Какой-то маньяк у нас на районе завелся. Нашли тела разрезанные и вскрытые недалеко отсюда. Не могут установить даже личность. – проговорил он.

Уэйн поднял взгляд на санитара и остановился на секунду, будто задумавшись. Через секунду продолжая уже привычную работу над трупом. В воздухе витал устойчивый запах формальдегида, смешанный с еле уловимой ноткой гвоздики – Уэйн всегда клал несколько бутонов в карман кожаного фартука, чтобы хоть немного заглушить тошнотворный запах смерти.

Он аккуратно сделал надрез скальпелем, кожа поддалась легко, обнажая бледную плоть. Рейзи углубился в тело, его руки двигались с уверенной точностью, словно играли на музыкальном инструменте. – Слышал. – холодным тоном ответил Уэйн.

– Видимо, ублюдок знает, что делает! – возмутился тот. Его рука случайно соскользнула, и он уронил инструменты на пол. Раздался довольно громкий грохот. В ответ послышались громкие возмущения и недовольства.

Уэйн остановился и вопросительно посмотрел на мужчину, но вскоре продолжил свою работу. Его надрезы были настолько аккуратными и эстетичными, что он едва сдерживал эмоции, чтобы не выдать, насколько ему нравится процесс. Он вёл себя так обычно, что никто не мог даже предположить, что работает рядом с маньяком. Полиция пока не смогла найти улики против него, и Уэйн не вызывал подозрений.

– С твоей неаккуратностью, дорога в морг будет закрыта. – прокомментировал Уэйн, не обращая внимание, а только слушая возмущения Криса. Он слегка ухмыльнулся, витая в своих мыслях. Кто ж знает, что он задумал на этот раз.

Крис усмехнулся, смахнув пот со своего лба тыльной стороной рубашки от неловкости всей ситуации. Мужчина обратил внимание на мастерство Уэйна. Взгляд его задержался на аккуратно выполненной работе, которая производила сильное впечатление. Уэйн, как всегда, подходил к делу с ювелирной точностью, демонстрируя невероятное внимание к деталям. Этот процесс для него был не просто рутинной задачей, а настоящим искусством.

Крис, который знал Уэйна уже несколько месяцев, не переставал удивляться, насколько глубоко тот погружался в свою работу. Каждое движение Уэйна было осмысленным, каждое действие – обдуманным. Он не воспринимал тела лишь как мертвые объекты, которые нужно подготовить к кремации или захоронению.