Мы нашли Мессию…

После работы еду на занятия, потом сижу в общежитии и учу слова. Мама, спасибо тебе, что ты научила меня писать и немного говорить на иврите. Многие из тех, кто живет рядом сейчас проходят только буквы. Думаю, что я скоро смогу найти другую работу, потому что мой язык довольно быстро прогрессирует. Мне кажется, что я сразу мог бы найти что-то другое с моими знаниями языка, просто побоялся пробовать. Но сейчас я чувствую себя смелее.

Думаю, что я, хоть и почти ничего не понимал, но запомнил слова, которые ты, папа, читал во время молитвы и при изучении Торы. Так что я – счастливчик, мне скорее нужно вспоминать иврит, чем учить. Хотя наши преподаватели говорят, что каждый еврей не учит язык, а вспоминает его, что у нас иврит «прошит на генетическом уровне». Не знаю, правы ли они, но я точно вспоминаю, ведь я часто слышал его, хотя жалею, что учил плохо.

В выходные решил посетить дедушку Йоню. Они с бабушкой Леей встречали меня в аэропорту, когда я прилетел, но тогда нам сложно было общаться, потому что бабушка Лея говорит только по-польски, дедушка Йоня тоже мало что по-русски помнит, а я по-польски только некоторые слова похожие на русские улавливал. Кроме того, лагерь, куда нас повезли был довольно далеко от Тель-Авива и деда Йоня побоялся меня к себе из аэропорта забирать, чтобы потом привезти в лагерь. Он уже не ездит на машине, говорит, что старый, боится, что сделает аварию на дороге. Хотя я удивился, каким бодрым он был! Наши бабушка и дедушка выглядят намного старше деда Йони, хотя по возрасту он старше. Но у каждого человека свои страхи.

Здесь ему не нужно ездить на машине, есть автобусы и железная дорога, магазины у них недалеко, к ним приходит помощница раз в неделю, чтобы убирать дома, остальное они делают сами, еще справляются. Если бы не справились, тогда к ним прикрепили бы женщину, чтобы она готовила еду. Говорят, что Израиль – это страна пионеров и пенсионеров. Здесь очень хорошие программы для стариков и детей. А таким как я, эту заботу нужно будет оплачивать через высокие налоги, но я буду только рад, ведь старики и дети тоже наши, родные и на самом деле они нуждаются в заботе.

Еще когда я позвонил, что приеду в гости, деда Йоня обрадовался, что я намного лучше говорю на иврите и нам стало легче понимать друг друга. К тому же он специально включал телевизор на русском, чтобы вспомнить, ведь он в детстве говорил по-русски, пока не уехал в Польшу учиться.

Когда я приехал к ним, то был удивлен всему, что было на столе. Я думал, что у нас встречают гостей разносолами, но мам, ты не представляешь! Тетя Лея, несмотря на свой возраст столько всего наготовила (а частично купила готовое), что пока я все попробовал, то уже объелся. Здесь шутят, что еда – это национальный вид спорта в Израиле. Так вот у них в гостях я в это поверил!

Знаешь, дедушка Йоня рассказал мне удивительную историю! Он же жил в Кракове? Когда нацисты создали гетто, семья деда Йони попала в него. Но через месяц раввин их синагоги осторожно сообщил, что есть возможность сделать поддельные паспорта Парагвая. Это стоило не дешево, почти две тысячи франков, но зато нацисты не трогали граждан Парагвая. Перед войной дедушка Йоня блестяще закончил университет и его пригласили преподавать там же. Ему сказали, что еврейские активисты пытаются спасти еврейскую элиту. Сначала сделали документы самым известным и уважаемым людям и это «сработало», а потом дошла очередь и до дедушки Йони и таких как он, перспективных молодых людей.

Он тогда только женился, поэтому нужно было два паспорта. Они с бабушкой Леей продали все золотые украшения, которые успели спрятать перед погромами нацистов и заплатили. Скоро им принесли бумаги, заверенные нотариусом, в которых говорилось, что эта семья является гражданами Парагвая. Нацисты не трогали граждан Латинской Америки и поэтому их сразу выпустили из гетто62. Некоторое время они даже могли помогать тем, кто не смог выбраться из гетто. А потом они смогли уехать в Америку.

Ваша семья в это время тоже уехала, и он не смог найти вас, когда закончилась война. Дети деда Йони до сих пор живут в Америке. Но двое внуков уже приезжали сюда, чтобы служить в израильской армии. Немало детей американских и европейских евреев приезжают сюда, чтобы защищать свою страну. Некоторые потом остаются, другие уезжают домой».

Прочитав эти строки, Рут Вениаминовна украдкой вздохнула, подумав: «Те, кто выживает в армии»

«Дедушка Йоня и сейчас читает кадиш63 для возвышения души64 того, кто спас жизнь его семьи. Он не знает имени этого человека, но верит, что его душа достойна возвышения, даже если он не был евреем. Я понимаю, что его мнение очень спорно, но он так верит и я его понимаю!»

Закончив читать письмо, Рут Вениаминовна смахнула слезу и вздохнув, аккуратно положила обратно в конверт.

– Мам, а мы сможем увидеться с дедушкой Йоней? – поинтересовалась София.

– Надеюсь, – улыбнулась мать, – надеюсь.

– А сейчас же некоторых выпускают в Израиль. Может и нас пустят? – не умолкала девочка.

– Но мы сами еще не готовы, – пожала плечами женщина – кто тогда будет проводить молитвы, если папа уедет?

– Понятно – вздохнула Софочка – я сильно по Реувену скучаю. Интересно, какой он сейчас?

– Я тоже скучаю, доченька – вздох матери сейчас скорее напоминал всхлип – надеюсь Ашем позволит нам увидеться и встречать шабат вместе.

Мать обняла дочь, и они тихо посидели, погрузившись каждая в свои мысли. Но скоро непоседа Софочка вскочила и побежала по своим делам, а Рут Вениаминовна пошла готовить ужин.

Глава 15

Зачем мне быть душою общества,

Когда души в нем вовсе нет?

В. Высоцкий

***

Стремление полностью

соответствовать свойственно петле

Геннадий Малкин

Петя и Давид теперь виделись реже. Они окончили школу, и Петя поступил, как и планировал, в политехнический институт, изучать информатику. А Давид поступил в институт иностранных языков. Петя не часто бывал в «стекляшке», но был в курсе всех дел «Народного фронта». Из-за загруженности в учебе он редко участвовал во встречах, но старался помогать друзьям чем мог. Давид, из-за своей уникальной памяти, тратил на учебу намного меньше времени, оставаясь при этом на хорошем счету, поэтому он проявлял намного больше энтузиазма в партии.

Родители не контролировали, что именно печатает на своем принтере сын, и Петя нередко печатал листовки для группы активистов. Каждый принтер в Советском Союзе, даже в начале перестройки был зафиксирован и, если бы листовки попали не в те руки, парня могли арестовать, но он, как и многие другие молодые люди, не думал об этом.

Не обошлось и без обычного ребячества. Группа мальчишек, примкнувших к партии «Народный фронт» развлекались по-своему. Даже в играх и развлечениях их цель оставалась прежней – изменить существующий порядок вещей. Поэтому на седьмое ноября группа мальчишек придумали как сорвать выступление духового оркестра во время парада. Они нашли крышу сарая в частном секторе, которая хорошо была видна с того места на трибунах, где должен был находиться духовой оркестр. Эта крыша находилась за оцеплением милиции. Ребята заранее продумали пути отступления и приготовились к саботажу.

Мальчишки искренне верили, что, подрывая уважение к советской власти, они тем самым приближают положительные изменения в стране. Они не могли еще оценить всей опасности своей затеи, а из взрослых не было никого, кто мог бы отговорить их от решительного шага, ведь эта акция была тайной небольшой группы молодежи «Народного фронта». Ребята планировали пойти на акцию втроем, продумав все пути отступления. К сожалению, тайну не удалось сохранить нечаянными свидетелями их планов оказались два подростка, ученики десятого класса. Они услышали о затее и проявили большое желание поучаствовать в деле. Давид и Петя отказались их брать, но мальчики успели услышать, с какого места планируется акция.

– Давид, мы все равно придем! – упрямо стоял на своем парень.

– Серега, я против того, чтобы вы приходили туда! – резко ответил Давид – у нас продумано все для троих. Милиция может прибежать раньше и даже мы можем попасться. Но если нас будет пятеро, тогда сто процентов мы не успеем сбежать, если кто-нибудь из постовых нас заметит. Это наша идея и мы должны решать, что там будет. Если хотите что-то сделать, тогда придумайте свое! Я не собираюсь отвечать за вас!

– Нет. Это уже не только ваша идея. Мы тоже будем участвовать – не отставал паренек – мы уже не дети и сами за себя можем решать! Мы все равно придем!

– Если ты такой упрямый, тогда убегать мы будем первыми. И хотя бы куртки наденьте с капюшонами, чтобы лицо издалека не было видно – отмахнулся Давид.

Седьмого ноября школьники пришли втроем, еще больше огорчив Давида. Во время парада ребята забрались на крышу сарая, который присмотрели заранее, запаслись лимонами и приготовились. Как только оркестр заиграл марш, парни выстроились в ряд и начали есть лимоны, не стесняясь выражать эмоции. Сначала музыканты оркестра не замечали ребят, но вот один из них увидел скорчившиеся лица мальчишек, его рот наполнился слюной, скулы свело, и он невольно «пустил петуха». Вместо нормального звука из трубы вырвался:

– Пррр…

Соседи удивленно глянули на того, кто выдал этот звук и затем взглянули туда, куда смотрел он, и с ними произошло то же самое. Через пару минут половина оркестра не могла играть. Обеспокоенные постовые удивленно смотрели на оркестр, который почти полностью замолчал. Обнаружив причину странного поведения музыкантов и быстро сориентировавшись, несколько милиционеров побежали в сторону частного сектора, маневрируя в толпе. Один из них что-то крикнул по рации.

– Все! Пора! – крикнул Давид, набрасывая капюшон куртки – сейчас милиция прибежит!

Он спрыгнул с крыши в переулок и побежал. Петя и Сеня тоже накинули капюшоны и рванули к краю крыши, но школьники считали, что стоит «закрепить эффект», продолжая жевать лимоны с открытыми лицами.

– Бестолковые! Быстро! – Петя вернулся и толкнул Сергея, заводилу этой группы.

– Не толкайся! – отмахнулся Сергей – сам знаю!

Один из школьников все же спрыгнул вниз, Петя развернулся спиной к трибунам, пытаясь подтолкнуть ребят, затем он снова глянул на трибуны.

– Смотри! Там нас кто-то сфотографировал! – закричал Петя – а вы без капюшонов, ненормальные!

Сергей неторопливо направился к краю крыши. Петя не смог убежать, пока не дождался последнего мальчишку, спустившегося в переулок, но он продолжал прятать лицо в капюшон своей куртки, тогда как школьники продолжали демонстрировать свои лица. Младший из школьников, похоже, не попал на камеру, но старшие упрямые мальчишки «высветились». Петя сотню раз за эти несколько минут пожалел о том, что они не отменили акцию после того, как мальчишки настояли на своем участии. И все же парням повезло, они все успели убежать до появления постовых. Оставалось только надеяться, что фотография того, кто снимал, не получится или не попадет в руки милиции.

Прошло два месяца. Казалось, что все уже забыто и никто не узнал кто саботировал выступление оркестра на параде, но однажды Петя пришел домой сильно расстроенный. Мать пыталась узнать причину, но он отмахнулся.

– Ничего не случилось, у меня все в порядке…

Но к вечеру пришел Давид и ребята уединились в комнате. Через полчаса вернулся с работы Федор Петрович и пошел звать мальчиков за стол. Подойдя к комнате, он услышал возглас Давида.

– Да эти тупоголовые пацаны сами виноваты! Почему ты винишь себя, если, во-первых, мы просили их не ходить с нами, во-вторых, когда менты заметили нас и я сказал сваливать, то Серега продолжал самодеятельность. Он даже капюшон не надел! Ты же надел, хоть ты и старше его и мог бы не слушаться моего «приказа». Серега все твердил, что я не могу ему указывать. Но у тебя же хватило мозгов не выступать, а сделать так как я сказал. Если бы он слушался, то все прошло бы гладко и их бы не засняли!

– Мальчики, что случилось? – Федор Петрович вошел в комнату.

– Да так, – смутился Давид, поняв, что хозяин дома что-то услышал.

– Ты слишком громко говорил. Теперь уже поздно секретничать – сообщил Федор Петрович.

– Ну, мы тут решили повыступать на параде, – вздохнул Петя. – А пацаны школьники увязались за нами, и все делали по-своему и их сфотографировали. А теперь они попали в отделение за то, что просто не прокомпостировали абонементы в автобусе, а их избили так, что пацаны в больницу попали…

– Петька! – возмутился Давид.

– Не я орал, – вздохнул Петя, – а врать папе я не стану.

– Так это вы на параде игру оркестра сорвали?! – ужаснулся Федор Петрович – весь город это обсуждал.

– Ну мы, просто пацаны тупые увязались, а так бы все гладко прошло, – вздохнул Давид.

– Неужели вы не понимаете, что ваши проделки могут испортить вам жизнь! – ужаснулся мужчина.

– Мы хоть что-то делаем, чтобы изменить систему! – вскинул голову Давид. Он был горячим сторонником политических изменений в стране.

– Поймите! Взрослые люди манипулируют такими горячими и молодыми как вы, чтобы получить власть. Но обычно именно такие как вы «платят по счетам» в политической игре. А взрослые, которые вас накручивают, прячутся за вашими спинами, пробиваясь к власти. И потом пойдут по вашим головам! – мужчина невольно схватился за голову, понимая, что младший сын и его друг уже не первый день находятся в оппозиции к существующей власти. – Разве вы не помните, что церковь отделена от государства и верующие люди не должны участвовать в политике? Петя, разве ты не помнишь принцип «Ни политики, ни полемики, чистое Евангелие»?

– Пап, это хороший и красивый принцип, но не мой – Петя твердо взглянул в глаза отца – я считаю, что отделение церкви от государства, это коммунистическая идея и она не правильная. Смотри, в Америке выбирали президентов из духовных лидеров, и страна процветала. А у нас верующие не пытались становиться у руководства городов и страны и на эти места встали беззаконники и атеисты.

– Дядя Федя, послушайте, я разговаривал с гостями из Америки, и они говорят, что у них тоже стали в церквях проповедовать, что верующие не должны становиться у руководства и сейчас у них тоже во власти появились люди, у которых нет никаких моральных принципов. Некоторые говорят, что если верующие так и будут избегать ответственности, тогда и у них все разрушится!

– Дети, может быть в ваших словах и есть правда, но сейчас уже ничего не изменить. Атеисты стоят у власти давно. Вы не измените ничего, а свою жизнь сломаете легко! Тем более хулиганскими выходками типа срыва парада вы вообще ничего не добьетесь!

– Я тоже говорил об этом Даве, – грустно вздохнул Петя. – А теперь школьники в больнице.

– Они в больнице из-за своего упрямства и тупости – не унимался Давид.

– Давид, помнишь, когда-то, довольно давно мы с тобой уже говорили о ваших характерах? – напомнил Федор Петрович. – Ты горячий, но очень важно, чтобы твоя горячность служила Богу через добро и созидание, а не через разрушение. Если ты будешь повиноваться своему желанию все ломать и рушить, то разрушишь собственную жизнь, ничего не изменив в мире вокруг тебя. Сейчас у вас обоих такой возраст, когда вам кажется, что если вы не сломаете прежние рамки, то ничего не сможете построить. На самом деле единственный шанс что-то важное и нужное построить – это строить. Если вы будете ломать, то не будет возможности строить.

– Эта система все равно прогнила, – не унимался Давид.

– Так позволь ей самой упасть, если ты веришь, что она прогнила, – пожал плечами Федор Петрович – не подставляй свою жизнь под ее обломки.

Мужчина видел, что не может остановить молодых людей, и они все равно будут рисковать, если не переубедить их. Он пытался достучаться до них любыми образами и словами, с тревогой думая о том, что кажется, слишком рано отпустил ребят «в свободное плавание».

С этого дня он стал проверять, что печатает на принтере сын и настоял, чтобы парень обещал не печатать ничего кроме необходимого по учебе. Федор Петрович не знал, что листовками, напечатанными на этом принтере, уже можно было бы заполнить не одну коробку.

Федор Петрович был уверен, что если сын пообещал что-то, то сделает. Петя давно научился не спешить с обещаниями, но пообещав, все силы прилагал к тому, чтобы исполнить.

Прошло время, Петя хорошо учился и много работал. Он уже забыл о своем участии в хулиганской выходке, радовался возможности зарабатывать и создавать программы, необходимые людям. Он работал даже на летних каникулах. Почти без волнений он перешел на второй курс института, сдав сессию досрочно, чтобы иметь больше времени на работу. Петя легко сдал экзамен по программированию. Его практический опыт превышал даже знания некоторых преподавателей по нескольким языкам программирования

Давид тоже легко перешел с курса на курс. Он учился играючи. Его уникальная память позволяла удерживать не только языки, но и события жизни, часто в мельчайших подробностях. Но даже молодой и сильный организм иногда не мог отключить мозг, и парень нередко мучился бессонницей.

Теперь Давид и сам не часто участвовал в молодежных «вылазках» с расклейкой листовок по городу, сохранив свой запас листовок на всякий случай, но «стекляшку» посещал регулярно.

Молодость имеет удивительную способность находить время для друзей. Лето пролетело незаметно, осень принесла красоту увядающей природы и новые заботы. Парни привыкли к системе занятий институтов, к новым друзьям и обязанностям.

Еще одна зима запорошила снегом улицы и сады, мороз не позволял людям находиться на улице долго. Петя давно перестал бывать на сходках «Народного фронта», он исполнил обещание и перестал печатать листовки на домашнем принтере. Давид сначала обиделся, потом принял это как факт, продолжая активно бороться с существующей властью. Он нашел другое место, где можно было печатать листовки, на работе у одного из активистов партии, в общественной библиотеке. На том принтере печатали многие, нередко студенты распечатывали свои работы за деньги и сложно было отследить, кто именно работал за ним в определенное время. Но у него в шкафу в коробке лежало еще немало листовок, напечатанных Петей.

Зимним морозным днём Давид с одним из молодых друзей по партии решили сделать «вылазку». Они расклеили немало листовок по городу и уже собрались идти домой. В кармане оставалась пара листовок, и парни решили закончить дело. Они подошли к застекленной доске, куда каждый день клеили свежие газеты. Рядом с доской стоял мужчина и читал газету, несмотря на мороз. Парням бы стоило догадаться, что человек, настроенный против власти или даже равнодушный к политике не станет читать на морозе газету «Известия», но мальчишеский максимализм и самоуверенность притупляют когнитивные способности.

Давид был настолько уверен, что «народ с нами», что решил бессмысленным прятаться от простого гражданина. Он смело приоткрыл застекленную дверцу и приклеил листовку рядом с газетой.

Не успели парни отойти от доски и пары метров, как мужчина, который только что читал газету, догнал Давида и схватил за руку.

– Товарищи! – закричал он прохожим – Эти парни политические агитаторы империализма! Они только что приклеили антисоветскую листовку!

Несколько прохожих остановились и присоединились к мужчине, схватив Давида и его друга, скрутили им руки и повели в милицию. Через десять минут парни оказались в отделении милиции, и сдали их те самые, кого Давид считал «своим народом». Парни были сильно разочарованы. Раньше они оба были искренне убеждены, что «народ с нами», но за десять минут узнали о народе намного больше, чем за месяцы дебатов со старшими товарищами по партии в «стекляшке».

Незадолго до этого Давид в шутку купил себе удостоверение сотрудника представительства ООН у мошенников, во множестве «повысовывавших нос» в стране, как и всегда в эпоху больших перемен, когда власть не в состоянии контролировать события. Для Давида в начале это было шуткой, но сейчас, когда при обыске милиционеры нашли удостоверение, он схватился за спасительную мысль. Давид вспомнил, как сильно избили ребят, которые недавно попали в милицию.

– Что это? – недоверчиво нахмурился старший по участку, читая удостоверение.

– Здесь ясно написано, что это… – твердо посмотрел Давид в глаза допрашивающему – я работаю в представительстве ООН – соврал он.

Давид понимал, что нарушает Заповедь и что лгать не хорошо, но он испугался и был лишь подростком, воспитанным в верующей семье. Он был научен исполнять Заповеди, но сам еще не принял решения посвятить свою жизнь Творцу. И сейчас совесть говорила парню, что он поступает не верно, но он продолжал лгать, пытаясь избежать побоев, о которых слышал от ребят.

Парню пригодились курсы актерского мастерства, которые они с Петей проходили для своих выступлений. Он понимал, что при аресте по политической статье самое простое, что они сейчас могут получить, это отбитые внутренности.

В милиции умели мастерски избивать так, чтобы на коже не оставалось синяков, но внутренности начинали кровоточить, и Давид сильно испугался. Страх придал парню решимости, и он прекрасно сыграл случайно выдуманную роль. В милиции уже знали, что удостоверения продают просто в переходах, но «корочка» Давида выглядела очень правдоподобной и они немного побаивались, что его работа в ООН окажется правдой и дело получит огласку.

– Вы подрываете существующий политический строй, разве вы сами не нарушаете правила вашей организации, распространяя эти листовки? – дежурный явно прощупывал почву.

– Люди имеют право знать правду – ответил Давид – в Кремле сейчас обсуждают и подписывают Всеобщую декларацию прав человека65

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Послание к Римлянам 11:20-27

2

Евангелие от Матфея 1:21

3

Стихи. (на иврите, множественное число «псуким»)

4

Слушай Израиль – одна из самых распространенных молитв в иудаизме, которую обычно знают даже малыши.

5

Талит, также та́лес[1][2] (ивр. ‏טַלִּית‏ сефард. талли́т, ашкеназ. та́лес) – молитвенное облачение в иудаизме, представляющее собой особым образом изготовленное прямоугольное покрывало. Заповеди ношения талита не существует[3], однако есть заповедь повязать кисти цицит на четырёхугольное покрывало, и всякий раз, смотря на голубую нить, повязанную поверх цицит, вспоминать о заповедях и выполнять их[4]. (Википедия)

6

Первые пять книг Танаха (Ветхого Завета), которые разбиты на части для прочтения за неделю и прочитывается в иудаизме всей общиной за год.

7

Термин «галут» означает «изгнание», насильственную разлуку с прежним местом жительства.

8

Книга Иеремии 48:10

9

Послание к Колосянам 3:23

10

Уполномоченный по делам религии.

11

Книга Иисуса Навина 24:15

12

Тшува (ивр. ‏תשובה‏ – «ответ, решение задачи, раскаяние, покаяние»). Персональное покаяние еврея, совершившего грехи, совмещённое с молитвами.  Маймонид считал, что полное раскаяние (тшува гмура) достигается тогда, когда человек, попав в условия, позволяющие повторить прежний проступок, способен воздержаться от него. А также тшувой называется приближение еврея, не соблюдавшего Заповеди, к религиозному образу жизни.

13

Бар Мицва – это обряд посвещения мальчика во взрослую духовную жизнь. Обряд проходят мальчики в 13 лет. До этого возраста, согласно Торе, ребёнок не обязан соблюдать заповеди, но его отец, как постановили мудрецы, обязан приучать его к соблюдению.

14

брахот ивр. ‏ברכות‏) – благословение в иудаизме, молитвенная формула, произносимая при определённых обстоятельствах. Бенедикции построены по стандартной схеме: вводная часть «Благословен Ты, Господь Бог наш, Царь вселенной…», после которой следует заключительная часть, зависящая от повода произнесения благословения.

15

предписание, заповедь в иудаизме. В обиходе мицва – всякое доброе дело, похвальный поступок

16

Кашрут – свод законов о разрешенной и запрещенной пище

17

Послание к Титу 1:15

18