Обряд. Любовь бессмертна…

Ведара подозревала, что они занимаются чем-то противозаконным, но ей важно было доверять родным, поэтому она не стала разбираться, следить и задала интересующие ее вопросы напрямую. Но когда собственная мать отказалась раскрыть крапленые карты, Ведара, будучи еще совсем молоденькой девчонкой, только-только поступившей в одну из академий, ушла из дома, громко хлопнув дверью. Прошло почти четырнадцать лет, но она так ни разу и не переговорила с ними в живую, только посылая открытки с поздравлениями по праздникам. Правда при этом ведьма ни разу не получила ответ, ну да это уже и не важно.

Отец Ведары был простым, но талантливым пекарем, который держал в столице небольшую лавку, пользующуюся спросом не только среди таких же работающих горожан, но и знатных особ. Мать, после рождения старшей дочери, добровольно отказалась от своего магического дара, хотя и не сразу. По настоянию мужа все-таки вышла из местного Ковена, в который одаренных девочек записывали с рождения, чтобы вовремя развить и направить их таланты в нужное русло. С этого момента женщина вела жизнь исключительно добропорядочной горожанки, живущей на окраине огромной столицы королевства Рут, которая делилась на кварталы по роду занятий.

Но вот в чем сержант прав, откровенно сказав о личной жизни своего комиссара, мужа у Ведары не было. Нет. И вряд ли будет. За богатством и званиями ведьма не гналась, предпочитая честно выполнять свою работу. Писаной красавицей она тоже не была и родовитой кровью не обладала. Словом, у нее не было ничего из того, что могло бы примерить мужчину с чересчур прямолинейным, не терпимым к глупостям характером. Да и какой нормальный мужчина жениться на ведьме, которая никогда и ни при каких обстоятельствах не решиться запечатать свою силу как, к примеру, ее мать? Никому под боком не нужен порох, который может взорваться от любой, даже маленькой искорки.

– Похоже, мы пришли, – сухо проронил Уильям, в его голосе отчетливо слышалась осознаваемая вина от того, что он позволил себе перейти черту, к которой даже близко не стоило подходить.

Жаль, но он не знал, что по-большому счету Ведара привыкла к этому. Ведь это был ее осознанный выбор. Женщина собиралась оставаться верной себе до самой смерти и если одиночество это та цена, которую нужно было заплатить, то, что ж, почему бы и нет. У каждого свое видение счастья.

Впереди, за прикрытой низкорослыми кустами небольшой треугольной площадью. Сквозь стену холодного дождя были видны только чьи-то головы. Они то и дело скрывались за темными куполами зонтов, изготовленных из специально заговоренной ткани. Там, между двух трехэтажных домов, расположенных друг к другу очень близко, комиссар с сержантом видели, как мельтешат какие-то тени, быстро передвигаясь то вправо, то влево. Ведара обернулась к сержанту, который любил пофорсить и зачастую одевался не по погоде. Он обожал дорогую, качественную одежду, хотя именно ему и предстояло сейчас ковыряться в грязи. Скептически оглядев модный светло-серый костюмчик, отлично сидящий на крепкой фигуре парня, ведьма с сомнением протянула:

– Не жалко подставлять под дождь такую красоту?

Уильям посмотрел на прямые брюки со стрелками, которые упрямо выводил рано утром почти сорок минут. Потом на коричневые замшевые полуботинки, за них он отдал в прошлом месяце почти всю зарплату, и мужественно соврал:

– Конечно, нет, что может быть важнее нашего дела?

Ведьма с трудом скрыла понимающую улыбку, глядя в тоскливые глаза молодого мужчины и буквально выдрала из его пальцев зонтик:

– Отлично, тогда это возьму я, потому что в отличие от тебя, промокнуть мне не слишком хочется, мне же еще протокол заполнять.

Сержант мысленно назвал себя идиотом, ведь ему ничего не стоило сказать, что он тоже не хочет мокнуть под дождем и что да, он переживает за свой внешний вид? Уильям хорошо изучил натуру Ведары. Она не стала бы отбирать зонт, подставляя сотрудника. А магия, способная сдержать проявления природы, была достаточно энергоемкой, поэтому мало кто из магов использовал заклинания, чтобы оставаться сухим и чистым в любую погоду.

– Идем, – посерьезнев, ведьма уверенно зашагала вперед, на ходу доставая из кармана длинную цепочку, на которой болтался тяжелый треугольник из серебристого металла, размером где-то в пол ладони.

С одной стороны треугольника была сделана искусная гравировка с именем владельца и с должностью, которую он занимал в полиции. С другой стороны наносилось изображение герба отдела, в котором неслась служба. В случае с Ведарой, это была королевская кобра, готовящаяся к прыжку и с пылающими рубиновыми глазами из полудрагоценных камней. На языке символов это означало свет, очищающий огонь, бдительность и быстроту реакции. Особая группа, занимающаяся охраной горожан от происков нечисти, отличалась от других сотрудников ведомства именно этими качествами.

Подойдя ближе, ведьма с одного взгляда оценила обстановку: распростертое тело лежало прямо на бетонных плитах, заменяющих здесь асфальт или популярный во всем королевстве отшлифованный булыжник. Из-под темной тряпки, которой прикрыли несчастную, торчала только узкая девичья ладонь с тонкими пальчиками. На аккуратных острых ноготках был сделан свежий модный маникюр. Да еще были видны мыски изысканных туфель из рыжей кожи тонкой выделки с небольшим каблучком-рюмочкой. Само тело и территория в несколько метров вокруг него было абсолютно сухим, кто-то из уже работающей здесь группы не пожалел собственных сил и держал защитный купол над местом происшествия, чтобы ни одно неучтенное пятнышко не пропало из-за воды.

Ведара внимательно осмотрела снующих туда-сюда людей и отметила, что знакомых лиц почти не было. Она узнала только двоих: они работали в группе по сбору доказательств, простые ученые. Эти люди обычно дальше кабинетов, где стоит дорогостоящее оборудование, нигде не работают. Сейчас соберут все, что им надо и отправятся обратно, ставить свои опыты.

Чуть дальше, в пяти метрах от тел эльфийки, особняком стояло трое высоких крепких мужчин в темно-серой форме Особой службы. Вот кого-кого, а их ведьма вообще не ожидала увидеть здесь. Особенно учитывая то, что местных «особистов» она знала в лицо, эти были чужаками. Они старались держаться с достоинством, но даже через движения проступало ни с чем несравнимое высокомерие. Один из них, видимо почувствовал направленный на него изучающий взгляд и, обернувшись, увидел неизвестно откуда взявшуюся ведьму и с ней молодого сержанта. Пока особист играл с Ведарой в гляделки, от работающих у тела экспертов отделился стройный высокий парень с глубоко посаженными светлыми глазами, и бросился к ведьме:

– Госпожа Вольт! Госпожа Вольт!

Этого постового она где-то уже видела и, хотя точно не помнила где именно, но голос узнала тут же. Именно он держал связь по магическому зеркалу полчаса назад. Парень остановился перед Ведарой, отчего-то не решаясь продолжить речь и даже в полутьме было заметно, как он жутко и мучительно краснеет. Поняв, что показывать удостоверяющий личность знак ей не обязательно, этот Стэнли и так ее узнал, ведьма убрала жетон обратно в карман и кивнула в сторону тела:

– Вы нас вызвали сразу, как обнаружили тело или позже? А то смотрю, за столь короткое время здесь стало очень тесно.

Говоря это, Ведара внимательно смотрела на нервно облизывающего узкие губы постового. Тот ощутимо вздрогнул, зачем-то оглянулся на чужаков, чем насторожил комиссара еще больше:

– Госпожа Вольт, совсем нет. Первым я вызвал именно вас, как положено по инструкции. Но пока мы говорили с вашим сержантом, мой напарник нашел на теле жертвы жетон с именем и, узнав, кому он принадлежит, тут же сообщил родным, а те уже вызвали господ из Особого отдела. Они прибыли буквально через несколько минут: не иначе как через портал лорда Брейзи. Больше ведь ни у кого в Орвилле нет прямого выхода на столицу.

Ведара никак не показала, что встревожилась от подобного известия. Вот только хозяина города ей и не хватало для полного счастья. Граф Норин де Брейзи, был чистокровным эльфом: властным, показательно порядочным и очень дорожил своим именем. Но наряду с положительными качествами, убеленный сединами мужчина был туп, как винная пробка. При этом его светлость Норин отчего-то считал себя великим специалистом в борьбе с преступностью и время от времени не отказывал себе в удовольствии вмешиваться в дела полиции. Этот высокородный болван, узнав, что было совершено убийство накануне приезда важных гостей, будет только мешать комиссару и активно вставлять палки в колеса, раздавая никому не нужные советы, которые на самом деле мало чем отличались от прямых приказов. С него станется вызвать к ним в городок и королевских «особистов», чтобы лишний раз подчеркнуть свою значимость! Такое уже было несколько лет назад, только ведьме повезло, она в этом время находилась далеко отсюда.

Сержант подумал о том же самом и искоса поглядел на начальство. Ведара медленно кивнула, подтверждая его догадки. Уильям закатил глаза и отправился к телу девушки, где возились знакомые ребята. Наперерез к нему бросился мужчина, оторвавшийся от чужаков. Он выделялся среди своих коллег хищным разлетом темных бровей и длинным массивным носом. Да и вообще его лицо отличалось крупными грубыми чертами. Ведара видела, как он что-то резко бросил Уильяму, успевшему только-только поздороваться с экспертами. Видимо это было что-то малоприятное, потому что сержант выпрямился, развел плечи в стороны и, нахмурившись, принялся о чем-то спорить.

– Стэнли, – медленно протянула Ведара, с трудом отводя взгляд от так эмоционально беседующей парочки, что другие чужаки, переглянувшись между собой, все же двинулись к ним: то ли для того чтобы помочь товарищу, то ли чтобы разнять их если начнется драка.

– Скажи-ка мне, а где твой напарник?

Стэнли как-то сразу поник и очень тихо пробормотал:

– Вы уже заметили, да? Собственно, поэтому я к вам и подошел, пока они не успели нам помешать… Эти господа прибыли сюда прямо из столицы, из Особого королевского отдела и сразу же отослали Роберта в управление писать объяснительную: что видел, что слышал. Как так получилось, что на нашем участке могло произойти такое зверство.

Переговорив с Уильямом, у которого после этого перекосилось лицо, тот самый мужчина с орлиным носом, чуть сгорбился и неторопливо направился в сторону Ведары. У женщины непроизвольно засосало под ложечкой в предчувствии неприятностей. Она наклонилась к постовому и быстро шепнула:

– Стэнли, ты не сказал мне главного, чье тело вы нашли?

– Не сказал? – изумился постовой, и тоже заметив приближающегося особиста, быстро пролепетал, – судя по медальону, это дочь графа Норина де Брейзи, лорда города. Он кстати должен был прибыть сюда, но ему стало плохо.

Если бы Ведара была в этот момент одна, то обязательно бы использовала какое-нибудь более экспрессивное выражение эмоций, чем просто кривая улыбка. Такой подлянки она не ожидала, но это было только начало. Приблизившись к ней, столичный особист оказался почти на две головы выше комиссара, к тому же он был еще и дворянином, что не прибавило настроения. То, что ведьма находится на нейтральном положении в связи с возложенными на нее обязанностями, совсем не помешает чужаку попробовать надавить на госпожу Вольт с высоты своего происхождения. Она этого терпеть не могла, но мириться приходилось.

– Ведара Вольт? – грубым, простуженным голосом проговорил мужчина, скорее констатируя факт, чем спрашивая.

Рука ведьмы дернулась за жетоном, но Ведара тут же задушила этот порыв, нечего метаться, она не в услужении, а на службе и спокойно подтвердила:

– Да, я. С кем имею честь?..

Мужчина смерил ведьму холодным взглядом с ощутимой каплей презрения, задержав брезгливый взгляд на потертых мысках ее полусапожек и нехотя, делая одолжение, продемонстрировал свой жетон: корона, которую поддерживает медь и лев, опирающиеся лапами о два скрещенных меча. Ну, точно, все как сказал постовой, Особый королевский отдел, что в принципе не удивительно, хотя и неожиданно. Смерть дочери его светлости – это, разумеется, вызов аристократическому обществу, но они все же подчиняются закону, к которому королевские особисты имеют лишь косвенное отношение, потому что занимаются исключительно персоной его величества. За редким исключением.

– Лейврн фон Маккендзи, владетельный барон и заместитель начальника Особого королевского отдела, наверняка вы слышали обо мне?

Ведаре понадобилось все мужество, чтобы не вздрогнуть и вообще никак не измениться в лице, похоже дело и правда, было очень серьезным. Или просто лорд города решил подстраховаться? Ведьма сразу сообразила, что эти чужаки прибыли сюда, чтобы отобрать у нее дело о смерти дочери де Брейзи, отшвырнув в сторону как котенка, хотя не имели на это никакого права. Конечно, многое делается по величественному волеизъявлению господ, но с этим можно и нужно бороться, иначе их государство никогда не придет к порядку.

И да, конечно она слышала о Лейврне, это был очень профессиональный и опытный следопыт, способный влезть в игольное ушко без масла. Но здесь, на ее земле, это никак не котируется, ибо он был чужаком и находился далеко от своей вотчины. Ведара четко блюла границы и стой перед ней хоть сам император, от своего права или обязанности она просто так никогда не отступиться. Ведьма сделала вид, что задумалась, на лбу даже появилась маленькая вертикальная морщинка показывающая, что она старается изо всех сил и наконец, разочарованно выдохнула. И нагло глядя в глаза выжидательно замершего барона, Ведара «удивилась»:

– Нет, а кто это?

Лейврну словно нанести мощный удар под дых, с которым он насилу справился, но отреагировал далеко, не сразу, пытаясь отдышаться. Оглядевшись вокруг, он презрительно скривил губы и процедил сквозь идеально ровные белые зубы:

– Что за медвежий край? Просто деревня какая-то, а не город. Ладно, это к делу не относиться, а вам, милочка, я хочу сказать, что можете быть свободны, поскольку этим делом займемся мы. Освободим так сказать вашу группу от умственных затруднений. Надеюсь, вы благодарны нам за столь щедрое предложение?

Барон намеренно разговаривал подобным развязным тоном, нажимая на то, что стоящая перед ним женщина не выдержит оскорбления и без лишних слов уйдет с дороги. Он шутливо поклонился ей, как будто бы она была благородной дамой и, развернувшись, двинулся обратно. Уильям, следивший за их разговором издалека, разочарованно опустил плечи, он тоже не испытывал к чужакам никакого трепетного отношения и надеялся, что его начальница сможет что-то им противопоставить. Раскрыв такое громкое дело, как убийство члена семьи первого лица в городе, хозяина этих земель, можно было бы неплохо зарекомендовать себя и даже, возможно попробовать перевестись в столицу. Но судя по всему, его мечтам не суждено было сбыться, особисты хотели забрать этот лакомый кусочек себе.

Ведара спокойно выслушала все, что хотел ей сказать барон, и даже поняла многое из того, о чем он умолчал, но это нисколько ее не задело. Мало ли кто и что говорит, ее нервная система предназначена не для всех, поэтому пускаться в длинную полемику она не будет.

– Сэр… Простите, не запомнила, как вас зовут, но вам не кажется, что вы что-то забыли?

Лейврн замер, не поверив в то, что ведьма была все еще здесь. С демонстративно удивленным лицом он обернулся к спокойно стоящей напротив него женщине, которая даже не подумала оскорбляться или хоть как-то реагировать на слова барона. Как будто приказ отдал не он, лорд с большими возможностями, а пустое место, какой-нибудь сынок обедневшего кузнеца. А она ведь даже бровью не повела!

Широкие полы плаща взметнулись вверх, от резкого движения. Грязь, прилипшая к темно-серой ткани, тут же отлетела и попала на всех, кто находился в зоне досягаемости. Досталось не только в госпоже Вольт и ее сотрудникам, но и коллегам самого Маккендзи.

– Что я забыл? – подчеркнуто вежливым тоном отозвался барон, брезгливо покосившись на частички грязи на лице ведьмы.

Небрежно смахнув попавшие на щеку капли, Ведара чуть улыбнулась:

– Постановление от вышестоящего лица, с обоснованием того, почему вы вдруг решили, что сможете не только забрать у меня это дело, которое подчеркну, находиться полностью в круге моей компетенции. Но и даже, ах, боюсь произнести это слово вслух, чтобы не сглазить, расследовать его, доведя до логичного конца?

Лейврн молча смотрел на комиссара, впервые не зная, что сказать в ответ. Конечно же, у него не было никакой бумаги, да и зачем? У него никогда не было подобных проблем. Где бы мужчина ни появлялся, ему никто не смел, не то, что отказать, но и просто задать вопрос, почему именно так? А здесь мало того, что им явно не рады, да еще и эта бледная моль смотрит на него как на таракана, явно раздумывая прихлопнуть каблучком или пусть еще поживет, подергается.

Глава вторая. Когда дело важнее здравого смысла

Лейврн фон Маккендзи попытался исправить ситуацию, сделав свое лицо, больше похожее на каменную заготовку, чуть более приветливым. Под конец, когда мужчина и сам понял, что с мимикой у него небольшие проблемы, он с трудом натянул нечто отдаленно напоминающее улыбку, но дальше простой искривленной линии дело так и не пошло. Правда глаза как пытались заморозить оппонента, так и остались похожими на ледышки.

– Вы, кажется, меня не услышали. Или не совсем поняли, что, впрочем, в вашем положении одно и то же. Мы прибыли сюда по просьбе графа Норина де Брейзи и нашего достопочтимого короля, который услышав о том, что его верного вассала настигло столь страшное горе, как гибель единственной дочери, поспешил заручиться сильной поддержкой. Так что вы сами должны понимать, Ведара, что мы прибыли сюда незамедлительно, чтобы оказать этому городишке помощь в установлении и наказании виновных.

– Наказывать, видимо, вы будете еще до суда? – мысленно спросила Ведара, поскольку подобные вещи вслух говорить было не принято.

Было видно, что Лейврну тяжело дается освещение своего положения, которое с одной стороны можно было легко принять за оправдание. Ведара понимала, что барон оказался в непривычной для себя роли, но идти навстречу все равно не собиралась. Пусть этот чересчур деятельный Маккендзи у себя в столице остается местным божком, а его сотрудники бросаются выполнять любые прихоти. Но провинция всегда жила и будет жить по другим законам. Ведьма не зря восприняла ссылку сюда, как избавление: чем меньшее количество начальства ходит над тобой, такого как этот самоуверенный барон, тем больше ты можешь сделать.

– Уверяю вас, милорд, у меня нет проблем ни со слухом, ни с пониманием, – вежливо ответила Ведара, потом подумала немного и даже поклонилась Лейврну, но тот дураком не был и в ее искренность не поверил.

Ей-то подобные жесты ничего не стоили, наоборот, хорошо разминают спину, работа-то у ведьмы в основном кабинетная. Это Ведара сейчас сорвалась с места, потому что надоело сидеть на жестком стуле, захотелось разнообразия. В любом случае, этот незамысловатый жест Лейврну был приятен. Несмотря на весь свой скептицизм, он хотя бы не сразу поймет, что на госпоже Вольт, где сядешь, там же и с размаху плюхнешься обратно.

– Его величество, как всегда, руководствуется исключительно редкой мудростью в своих решениях. Конечно же, он не забыл дать вам соответствующую бумагу с подписью и печатью? Нет? Ну, тогда это вы забыли забрать у него распоряжение. Я ведь и думать не смею, что король не знает законов собственной страны, которые некогда утверждал лично.

Маккендзи мрачно сверлил ведьму недобрым взглядом, а она, ничуть не смутившись, с воодушевлением продолжила:

– Надеюсь, вы тоже не думаете, что виновато его величество? Иначе мне со всем прискорбием придется доложить о подобных возмутительных мыслях туда, где на это, несомненно, обратят должное внимание.

Ведара не угрожала барону. Она просто называла вещи своими именами, при этом прекрасно понимая, что Лейврн, при всей свойственной ему горячности, не станет лезть в бутылку после подобной формулировки. Конечно, вряд ли там наверху поверят в то, что этот лорд пытается подорвать основы государственности королевства Рут. Но коситься будут точно. А может быть, даже зададут пару неудобных вопросов. Хочет ли такой горделивый мужчина, как Лейврн, подобного унижения? Вряд ли. Скорее он попытается добыть нужную бумагу, подтверждающую его полномочия. И с триумфом вернуться, пытаясь прилюдно растоптать принципиального комиссара, чтобы и другим неповадно было. Но на все это требуется время, по меньшей мере, около суток, а этого вполне достаточно, чтобы понять, что произошло с дочерью графа и выстроить план дальнейших действий.

По прищуренным глазам Лейврна было заметно, что он прекрасно понял, чего добивается ведьма. Но крыть было нечем, она была права, хотя очень скоро пожалеет об этом. Возомнила о себе невесть что, но это даже неплохо. Ведь на ее примере он научит остальных, что вставать на пути Лейврна фон Маккендзи попусту опасно!

– Да, я забыл бумагу в Канцелярии его величества, – медленно проговорил барон, тщательно следя за голосом, чтобы он не дрогнул и не выдал его крайнюю степень раздражения, – но вы же понимаете, что дело не терпит отлагательств и через три часа мне необходимо будет доложить королю о первых результатах?

Это был грязный шантаж. Лейврн специально упомянул монарха, чтобы нагнать на женщину как можно больше страха. Только она видимо страдала каким-то умственным расстройством, потому что пугаться ей почему-то совершенно не хотелось. К ним, изнывая от безделья, подтянулись двое особистов, с которыми Лейврн прибыл из столицы. Чуть погодя, рядом с Ведарой встал и Уильям. Ему не нравилось, что столичные хлыщи так бесцеремонно вмешиваются в их дела, но на откровенное выяснение отношений просто не хватало духа. Но он же, в конце концов, мужчина и не мог бросить госпожу Вольт, что отдувалась сейчас за всю группу.

– Так что же вы топчетесь здесь и теряете драгоценное время? – с деланным удивлением тут же отозвалась Ведара, – не стоит заставлять короля ждать, тем более, когда здесь уже работают сотрудники из моего ведомства, и кстати, вы их отвлекаете.

Поняв, что даже непосредственное упоминание короля не слишком впечатлило ведьму, Лейврн скривился так, будто лизнул мякоть свежего лимона. Короткий ежик темных волос словно наэлектризовался и пустил маленький разряд. Ведьма заметила это краем глаза, но с интересом уставилась на лорда: ну что это за маг, который не умеет держать себя в руках или умеет, просто никто раньше поводок не натягивал?

– Это еще вопрос кто кого отвлекает. Но я обязательно доложу о причинах нашей вынужденной и подчеркну, временной задержки.

Это прозвучало как неприкрытая угроза. Уильям непроизвольно было начал втягивать голову в плечи, с тоской подумав, что на этом сейчас все и закончится. У этого лорда во много раз больше возможностей и рычагов давления. Только Ведара особо не напрягалась по этому поводу, потому что сослать ее дальше, чем этот городок было просто не куда, а раз так, то, чего бояться? Уволить, не имеют права. А если подставят, чтоб сама ушла, тоже не проблема: служить хочется только тогда, когда есть для чего и для кого. И женщина позволила себе улыбнуться, без издевки, с деланным равнодушием:

– Я даже не сомневалась, тем более это ваше право. У вас все, милорд?

Лейврн сделал вид, что не услышал вопроса, вдруг поняв, что однажды уже слышал фамилию этой ведьмы, причем не где-нибудь, а в столице. Только с чем это было связано, мужчина никак не мог вспомнить, хотя никогда раньше не жаловался на память. Ведара, теряя терпение и бесценное время, слегка добавила металла в голос:

– Барон Маккендзи, у вас еще есть вопросы лично ко мне?

Мужчина презрительно окинул комиссара холодным взглядом, и круто развернувшись, молча пошел в противоположную сторону от места происшествия. Двое его сотрудников, крепкие молодые мужчины похожие друг на друга, словно оловянные солдатики из одной партии, как верные псы попытались повторить жест хозяина, но наткнувшись на скептическую полуулыбку Ведары, промолчали точно так же, как их господин. Они, не сговариваясь, развернулись и торопливо бросились вслед за отдаляющимся начальником. Рядом, чуть слышно выдохнул Уильям, только вместо облегчения он ощущал постепенно поднимающуюся тревогу:

– Ты же не думаешь, что тот столичный индюк пустит это дело на самотек? Здесь прекрасный шанс отличится. Убийцу мы найдем быстро. Вампиров в городе не так много и даже если он успел выйти за городские стены, отыскать следы возможно.

Ведара не стала комментировать заявление сержанта о бароне, ее мало это волновало, поскольку все, что могло случиться в жизни женщины, уже случилось, хуже не будет. Вместо этого она подошла к жертве и откинула прикрывающую труп ткань, чтобы самой посмотреть на то, с чем им предстоит поработать. Самозабвенно ковыряющийся с какими-то крючками и скальпелем эксперт, приятный пожилой мужчина с круглым румяным лицом, тут же попросил комиссара посмотреть на пальцы жертвы: