Песнь об Астрэйне: Во тьме веков

Эдвард прикоснулся и мгновенно исчез. Кристол не стал медлить и тоже дотронулся до родника. Все его тело мгновенно рассыпалось в прах и его взору предстал тоннель, ведущий в нескольких направлениях. Присмотревшись он увидел огонёк. Это был Эдвард. Надо следовать за ним. Как только Кристол в обличии частиц попытался сделать шаг его тут же бросило вперёд, словно кто то очень сильно толкнул. Продолжая делать шаг за шагом он догнал огонек и добрался до двери. Как только Кристол прикоснулся к ней его тут же выбросило на землю.

– Да, новичкам всегда непривычно, – послышался весёлый голос Сноу.

Бессмертный поднялся на ноги. Вокруг были разрушенные стены, дома, повозки и. Ламирон, город-призрак. Привратник запада.

– Итак наша задача найти новые родники, так что не будем медлить и скорее в путь.

Оба двинулись по обугленной дороге. Война Бессмертных и потерянных принесла очень много бед, однако это был единственный способ остановить кошмары в Астрэйне.

– Сноу, расскажи мне про Рейгара, – спросил Кристол, после недолгого молчания.

– Хмм… Рейгар Сильвербранд. Да уж.. Это рыцарь с большой буквы. Он был главной опорой Хальта, создав ему необходимую защиту, а также именно он нас и создал. Как только по материку пошли слухи о первых потерянных – он объявил призыв. По итогу даже обычный простолюдин стал оружием массового уничтожения. Как только появился приказ об убийстве Хугина, он вместе с Нимрайсом двинулся на север. Город был захвачен, а Рейгар вернулся домой, продолжать свои опыты по улучшению Бессмертных. К сожалению он не успел закончить работу над этим. Рейгар узнал про бездну, что начала поглощать Астрэйн. Собрав лучших солдат он вновь отправился на в Вэйнвард – именно там и появился разлом. С момента его ухода долго не было вестей, пока однажды в Дирхельм не прибежал искалеченный Бессмертный. Он сказал, что Рейгар пожертвовал собой, но оставил бездну. Хоть в этом и никто не убедился, все надеются, что легенда правдива. По правде говоря есть ещё способ попасть за Высокую стену Астрэйна, но для этого понадобится хотя бы одна из душ Пятерки рыцарей. А я не считаю, что они согласятся на подобное, тем более Гвидор терпеть нас не может. Он считает Бессмертных жалкой пародией на богов, хотя он сам ничем не лучше. За все время существования Астрэйна он помог только в осаде Вэйнварда и с того момента никто о нем ничего не слышал…

– Кристол! Здравствуй!

Рассказ Сноу прервал человек.

– Эскела? – удивлённо сказал Бессмертный.

– Я ведь говорил, что когда то мы снова встретимся!

– Ты его знаешь, – грубо спросил Сноу, положив руку на рукоять меча.

– Да. Он помог мне освоится после сна.

Эдвард нахмурился, но убрал клинок в ножны.

– Что ты тут делаешь? – поинтересовался Кристол.

– Пусть мир и полон потерянных, это не значит, что у нас разруха. Я налаживаю торговые связи. В данный момент держу путь до…

– Разворачивайся и уходи! – крикнул Сноу, прерывая речь мужчины – Тебе тут не место!

– Почему же?

– Потому что материк практически мертв. Любая твоя вылазка может стать последней. Особенно в этих краях.

– Ох… Печально вышло… В таком случае моим следующим пунктом была Долина. Дорога будет долгой…

– Смотри, не ходи через болота. Там очень много потерянных.

– Учту.

Эскела закурил трубку и двинулся на восток. Эдвард махнул рукой и приказал идти на юг. Ламирон это большой город. На его южной точке точно должен находиться Теневой родник…

Глава 3

Кристол и Сноу медленно продвигались. Город Ламирон, некогда процветающий и полный жизни, теперь лежал в руинах. Его улицы, когда-то заполненные смехом детей и оживленными разговорами жителей, теперь молчали, поглощенные зловещей тишиной. Дома, построенные из крепкого камня и дерева, были разрушены до основания, а их обгоревшие остатки напоминали о былой славе. Ветер, проносясь сквозь развалины, поднимал облака пыли и шептал забытые истории. Солнце, как будто стыдясь своего света, едва пробивалось сквозь завесу серых облаков, которые окутали город. Пепел оседал на земле, словно покрывая Ламирон траурным покровом. Улицы, когда-то вымощенные камнями, теперь были засыпаны обломками, а следы битвы были видны повсюду: глубокие борозды от мечей и копий на земле, следы копыт лошадей и кровавые пятна, оставшиеся от сражений. На площади, где когда-то проводились праздники и ярмарки, стояли лишь обгоревшие колонны – немые свидетели гибели. В центре площади возвышался памятник героям Ламирона, теперь превратившийся в груду камней и обломков. Его величественная статуя, когда-то гордо смотревшая вдаль, теперь была разбита, а её куски разлетелись по площади. Город пал под натиском врага. В воздухе витал запах гари и трупов, смешиваясь с ароматом трав и растений, которые пытались пробиться сквозь трещины в земле. Природа медленно брала свое – молодые побеги пробивались через обломки зданий, как символ надежды на возрождение. Но пока Ламирон оставался в плену своего горя, его будущее висело на волоске.

С каждым днем тишина становилась всё более угнетающей. Город ждал. Ждал спасения или окончательной гибели. Но даже в этом мрачном пейзаже оставалась искра надежды: когда-нибудь Ламирон может вновь воскреснуть из пепла, как феникс, готовый к новой жизни.

– Что это такое? – внезапно спросил Сноу.

– Где? Ты о чем?.

Эдвард указал вперёд на подозрительное здание, которое было удивительно чистым и нетронутым. Не может быть, чтобы такое сооружение не тронули потерянные. Оба аккуратно и тихо подошли к таинственному месту. Здание напоминало небольшой храм, построенное из белого камня. Сноу протянул руку к двери, нащупал ручку и резко убрал руку.

– Черт! Я чувствую сильную энергию… Словно тут лежат целые бочки чистого тербия. Я не могу даже толкнуть дверь. Скорее всего здесь наложено сильное заклинание, а мы ничего не с этим поделать. Ладно нам надо двигаться дальше. Попробуем прийти сюда в следующий раз с отрядом, для подробного изучения.

Ничего не слушая Кристол положил руку на ручку двери. По его телу пробежала невероятная дрожь, будто его ударила молния.

– Остановись! Что ты делаешь!? – закричал Эдвард, пытаясь остановить напарника.

Бессмертный не отпустил ручку и потянул дверь на себя. Его руки продолжали дрожать, а тело сковывала боль. Как только дверь открылась все здание вспыхнуло синим пламенем и прекрасное белокаменное строение исчезло, а на его месте оказалась разрушенная башня.

– Иллюзия… – тихо произнес Эдвард, постепенно успокаиваясь, – такой силой обладает лишь один человек. Иолант – младший сын Хальта. Но зачем ему это делать? Дирхельм далёко отсюда, а иллюзия здесь. Неужели он что то охранял? Однако меня смущает другой вопрос… Ты обладаешь силой развеивать иллюзии. Как? Мы не часто встречали подобное, но пытаясь прояснить реальность, всегда терпели неудачу.

– Без понятия, – отдышавшись ответил Кристол, – Я просто потянул ручку и…

– Твои глаза… – встревоженно перебил Сноу, – Они стали неестественно фиолетовыми. Похоже развеяв иллюзию ты впитал в себя ту энергию, что была в иллюзии. Это невероятное явление… Даже моя магия не сравнится с этим.

Такая удивительная способность… Откуда она? Жаль, что некоторые воспоминания скрыты за туманом и потребуется время для их восстановления. Тем временем Сноу устремился внутрь открытой башни. По середине пола находился металлический люк, с огромным кольцом. Вдвоем взявшись за это кольцо Кристол и Сноу подняли тяжёлую крышку, за которой скрывалась лестница. Переглянувшись они начали спускаться в темный тоннель. Сноу произнес заклинание и на его указательном пальце появился огонёк. Он неплохо освещал эту окружающую пустоту. Тихо и без лишних слов, они стали продвигаться вдоль темного коридора. Пахло сыростью и гнилью, а вдалеке слышались нечеловеческие стоны.

– Чую потерянных, – прошептал Эдвард, – Будь наготове.

Кристол остановился. Его тело вновь начало дрожать, как после прикосновения к иллюзорной двери. Здесь точно, что то не так. Почему он ощущает такую силу? Сноу бросил огонек вперёд, чтобы полностью осмотреть коридор. На самом конце находилась очередная железная дверь, возле которой скреблось существо. Кристол незамедлительно бросил кинжал в сторону потерянного. Тот взвыл и бросился на Бессмертных. Эдвард выхватил меч и голова существа уже валялась около его ног.

– Видимо этот потерянный забрался сюда до создания иллюзии. Но что его привлекло?

– Быть может за этой дверью родник? Или просто тербий?

– Вот сейчас и узнаем…

Сноу толкнул дверь и его взору предстало странное зрелище. Прикованный цепями к стене, висел молодой парень. Его тело было покрыто многочисленными шрамами, белые, как снег волосы, были взъерошены, а кожа была бледной как у мертвеца.

– Что за червоточина? – иступлено сказал Эдвард, – Это проклятый.

– Кто? Ни разу о таком не слышал.

– Взгляни на его голову. Издавна считалось, что белые волосы – это символ порчи и Тьмы. Самым первым проклятым стал Хугин, но кто этот парень… Я не знаю.

– Давай снимем его.

Сноу недовольно хмыкнул, однако разбил цепи и снял юношу со стены. Внезапно тот открыл глаза и резко отскочил в сторону.

– Успокойся, – улыбнулся Кристол, – Мы не враги тебе.

Юноша озирался, словно дикое животное.

– Похоже он тут давно, раз не узнает людей, – шепнул Сноу.

– Кто же… Тогда… Вы – хрипло ответил неизвестный, продолжая дергаться.

– Мы – Бессмертные. Солдаты Рейгара Сильвербранда и рыцари Аглареса. Как твое имя?

– Д-джек… Джек Хугин.

После этих слов Эдвард снова вытащил меч.

– Отпрыск лорда Тьмы, пощады не жди от меня! Я пришью тебя прямо на месте!

Сноу замахнулся, однако его удар заблокировал наруч Кристола.

– Что ты делаешь?! – неистово крикнул Сноу, – Не мешай мне! Его опасно оставлять вживых!

– Зачем ты его хочешь убить?

– Этот парень опасен! Ты сам знаешь, кто его отец! Не думаю я, что на материке у нас много людей под фамильным крестом Хугин. А если мы не убьем его сейчас – то потом уже будет поздно!

– Поэтому мы его и не отпускаем. Я заберу его в Агларес.

– Чего?! – дико прошипел Эдвард, – Я не позволю ему находится рядом с нашими! Его присутствие там оскорбит историю, честь! Ты в своем уме говорить такие вещи?!

– Ему нужна помощь, – Кристол стал более грозным, – Заодно мы и узнаем, как он сюда попал.

Сноу с огромным недовольством убрал меч в ножны. Кристол помог Джеку подняться на ноги и накинул на него свой плащ, и вывел наружу. Троица покинула старую башню и направилась в роднику.

– Иди с ним вдвоем, – злобно сказал Сноу, – Как закончишь с ним, возвращайся. У нас задание.

– Хорошо, я тебя понял, – спокойно и без малейшей обиды ответил Кристол.

Бессмертный взял за руку юношу, а затем прикоснулся к роднику.

Буквально через несколько секунд они оба были в тронном зале Аглареса. Вдруг послышались громкие шаги со стороны трона.

– Кристол? Кто это?

– Вильгельм, – решительно ответил Кристол, – это Джек Хугин. Мы с Эдвардом обнаружили его в иллюзорной башне Ламирона.

Бессмертный почувствовал невероятный прилив сил от своего ответа. Ни один из Бессмертных не мог терпеть малейшее упоминание темного владыки, а он спокойно произнес это своему командиру. Мысли Кристола оборвались, когда послышалось тяжёлое и частое дыхание Вильгельма. Это был нехороший знак.

– Я понимаю, что ты не из тех, кто первым поднимет меч. Но все же… Юный Хугин… Здесь в Агларесе. Я не могу допустить этого.

– Дайте ему шанс! – громко крикнул Кристол, – Я не знаю, как он оказался в башне, кто его туда отправил и почему на башню была наложена иллюзия! Я должен знать правду. Я очень долгое время пробыл в могиле и теперь мое главное оружие – это правда. Без нее я никто.

Кристол выдохнул. Отчеканив такую фразу он надеялся, что точно поставил Вильгельма в тупик. Так оно и оказалось. Командир не сказал ни слова в ответ, а только лишь молча кивнул. Кристол и Джек отправились в угол зала к небольшому костру.

– Ну что, – тихо произнес Кристол, присаживаясь на холодный пол, – Расскажи мне. Кто ты, как попал в башню.

Джек почесал голову и хрипло ответил.

– Я не могу вспомнить… Моя память…

– Может быть тебе это поможет?

Кристол протянул юноше бутылочку. Тот дрожащими руками открыл ее и сделал глоток. Внезапно его глаза зажглись ярким красным огнем, лицо стало более свирепым, а мышцы на теле начали становится больше.

– Точно… – сказал Джек, грубым, злым голосом, – Мой отец – Эдриан Хугин – заточил меня в башню и заставил младшего сына Хальта создать иллюзию в этом месте. Иллюзию – что может уничтожить только божество.

– Но… Зачем твой отец посадил тебя туда?

– Я ведь не просто обычный человек или Бессмертный. Я – физическое воплощение проклятия своего отца. Он хотел избавиться от слабостей, своего же заклинания, чтобы обладать только силой. Однако от моего появления на свет – он лишился практически всего своего могущества. Спустя несколько лет у меня появилась сестра Эвелин, которая не осознавая силу, которой она завладела, невольно выпустила Тьму в этот мир.

– Постой, то есть из за твоей сестры родилась бездна?

– Именно так. И боюсь, что ее уже трудно остановить.

– Но почему же ты не остановил ее?

– Я не обладаю никакими способностями. Моя слабость – это Тьма. Один маленький порез об лезвие пропитанным этой магией и я умру на месте.

Кристол нахмурился.

– Какие же тогда у тебя слабости в бою?

– Меня невозможно одолеть оружием смертных и Бессмертных. Я также как и вы не старею и не чувствую боли, однако регенерация проходит значительно быстрее.

– Вот и ответ почему, ты не остановил свою сестру, – грустно ответил Кристол, – Как бы то ни было – нам бы не помешала твоя помощь. Наша цель – открытие новых теневых родников и последовательное приближение к столице.

– Дирхельм? Уверен императорская гвардия не будет этому рада.

– Гвардия? Никогда о них не слышал.

– Как мне известно, создатель Астрэйна, Хальт, является лишь пустым сосудом, так как пожертвовал человечностью ради новых жил тербия. Место лидера занял его первенец Люциус. Он реорганизовал королевство в империю, собрал лучших воинов отдав им свою кровь. Так и появился легион императора. Они невероятно могущественны и сильны.

– Понятно. Тогда ответь мне ещё на один вопрос: откуда у тебя эта информация, если все это время ты пробыл в башне?

– Мои воспоминания – воспоминания отца. Я помню почти все, не считая первую эпоху, так как забыл ее при своей жажде. В таком случае, к тебе есть встречное предложение. Помоги мне заполучить душу Эдриана Хугина, чтобы я смог обрести покой. Только так мои страдания от бесконечных галлюцинаций закончатся.

– Договорились.

Кристол и Джек пожали руки. Ладонь юноши была невероятно холодной и крепкой, но не смотря на это от него веяло силой и жаждой приключения.

Оба подошли к роднику. Осмотревшись по сторонам Кристол не обнаружил Вильгельма.

– А где командир? – крикнул он другим Бессмертным.

– Он ушел к роднику. Куда конкретно направился – не можем сказать.

Кристол кивнул головой. После этого взял за руку Джека и прикоснулся к кристаллу.

Глава 4

Вернувшись в разрушенный Ламирон, Кристол поднялся на пригорок и услышал звон мечей. Тут же собравшись с мыслями, он побежал в сторону звука. Эдвард и Вильгельм стояли спиной к спине, их доспехи покрывались слоем копоти и горя, а мечи сверкали в тусклом свете умирающего дня. Аколиты Вэйнварда, темные служители Хугина, вышли из теней, их лица скрыты под капюшонами, а глаза светились зловещим огнем. Они шептали заклинания, и воздух вокруг них наполнялся напряжением, как перед бурей. Эдвард сжал рукоять своего меча, его сердце колотилось в груди, но он знал, что отступать нельзя. Вильгельм, могучий воин с непокорным духом, бросил взгляд на друга.

– Не дай им пробраться вперед! – рявкнул он.

Первый аколит прыгнул вперед, его посох искрил черной магией. Эдвард, уклонившись от удара, ответил мощным взмахом меча, разрубая воздух. Лезвие встретилось с плотью врага, и тот завопил в агонии, но в этот момент другие противники окружили их. Вильгельм сражался с неистовством, его удары были точны и смертоносны. Он разрубил одного из аколитов пополам, но другой успел наложить заклинание. Темная энергия обрушилась на него, заставив его на мгновение потерять равновесие. Эдвард бросился на помощь другу, отражая атаки врагов своим мечом. Сражение продолжалось в безумном вихре клинков и магии. Каждый удар был пропитан страхом и надеждой. Площадь напоминала поле битвы, где каждый шаг оставлял следы на пепле. Эдвард чувствовал, как силы покидают его, но он не мог позволить себе сдаться. Внезапно один из аколитов поднял руки к небу, вызывая темные тучи. Гром гремел над ними, и молнии разрывали небо. Вильгельм бросился вперед, прорываясь сквозь ряды врагов, и вскоре оказался лицом к лицу с их предводителем – темным жрецом Вэйнварда. Эдвард знал, что это их шанс. Он собрал все свои силы и бросился следом за Вильгельмом. Сражение достигло своего апогея – два друга противостояли тьме. Каждый удар был полон ярости и решимости, каждый момент был пропитан страхом и надеждой.

Когда последний аколит пал под натиском их атак, площадь вновь погрузилась в тишину. Отдышавшись как следует они повернулись к изумленному Кристолу и Джеку.

– Так, а что этот парень тут делает? – спросил Сноу, вытирая меч от крови.

– Джек идёт с нами. Его цель – получение души отца. Он нам не враг, – спокойно ответил Кристол.

– Хм. Ещё посмотрим, – нервно произнес Вильгельм, убрав меч в ножны, – Надо двигаться вперёд. Родник сам себя не откроет.

Все четверо направились на юг. В мрачном свете угасшего дня, когда солнце, словно уставший страж, опускалось за горизонт, отряд Бессмертных двигался по запустелым улицам Ламирона. Город, некогда величественный, теперь представлял собой лишь тени былого величия – его стены были изъедены временем и заброшены самими жителями. Каждый шаг по обломкам камней отзывался эхом в тишине, как напоминание о том, что здесь когда-то кипела жизнь. Когда они достигли очердной площади, их внимание привлекла разрушенная статуя – когда-то величественная фигура теперь была изуродована временем и тьмой. Вильгельм остановился и посмотрел на статую с тоской: «Это был великий воин…» – произнес он тихо. Эдвард почувствовал холод пробежавший по спине; он знал, что каждый из них может стать частью этой истории. Их путь продолжался через узкие улочки, где стены были покрыты мхом и трещинами.

Продолжая свой путь к южному концу города, они знали: впереди будет еще много битв. Но они были готовы сразиться с любой тенью прошлого, чтобы найти свет надежды в этом мрачном мире.

– Надо бы остановиться на отдых, – сказал Сноу, как только солнце начало постепенно опускаться за горизонт.

– Пожалуй ты прав, – подхватил Вильгельм, – Усталый солдат – мертвый солдат.

Они остановились в небольшом домике с проломленной крышей. Собрав немного хвороста Сноу с помощью заклинания разжег огонь. Усевшись у костра Вильгельм снял шлем. Его лицо было наполнено некой грустью и тоской, некогда черные волосы приобрели серебристый цвет, придавая его лицу мудрость.

– А ты тот ещё жук, – с ухмылкой сказал Сноу.

– С чего бы это? – нахмурившись ответил командир.

– Весь из себя строгий, а на деле такой смазливый.

– Ха! Как бы не так. Сам то отрастил шевелюру до спины.

– Эй! Ни слова о моих волосах.

Старые друзья засмеялись. Пусть этот мир и стал кошмаром, но дружба никогда не заставит грустить.

– А помнишь, как тогда, в день Диларионской резни ты получил по башке от старухи? Долго же мы потом смеялись над этим, – усмехаясь сказал Эдвард.

– В тот день все жители негодовали и отбивались от нас всем что под рукой нашлось. Тебя например попросту закидали тухлыми овощами.

– Кхм.. Да уж. Было дело.

– Джек, верно? – обратился Вильгельм, – Что же ты молчишь? Может у тебя тоже есть забавные истории? В такие времена любой юмор не будет лишним.

– Увы, но нет. Моя жизнь – это ужасный ночной сон. Я пробыл в заточении около двадцати лет и кроме общения с крысами больше ничего не было…

Вильгельм покачал головой.

– Тяжело тебе однако пришлось. В особенности с отцом. Как бы то ни было, надеюсь, что мы сможем добраться до своей цели. Пусть империя нас и не любит, но мы выполняем свое дело.

– Остается лишь молиться Богу, ради спасения и удачи, – подхватил Сноу.

Кристол откашлялся.

– Мне нужно полностью восстановить память. Я слишком долго пробыл во сне и вспомнил только про то как был призван. Не могу сказать про то, когда это было и даже, что я видел.

– Было бы не плохо. Однако заниматься этим у нас нету времени, учитывая наши задачи. Ранее восстановить память можно было в Агларесе, но после ухода Рейгара, Гвидор и Люциус разобрали все записи, не оставив ничего.

– Есть ли другие способы?

Немного помолчав и почесав шею Сноу ответил:

– Да есть один метод. Но он невероятно тяжёлый. Необходимо добраться до библиотек Хеуфарда. Часть книг увезли туда, а в этих книгах – записи Рейгара о восстановлении памяти. Я предлагаю поступить так.

Сноу поднялся на ноги у сложил руки накрест.

– Я и Кристол двигаемся к Хеуфарду, а Вильгельм и остальные солдаты исследуют запад. Что скажете?

– Глупая идея, – сухо произнес командир, – разделятся нам категорически нельзя. Тем более в Хеуфард. Город кишит имперцами. Ателард, пусть и не против нас, но он находится на грани безумия, сдерживая барьер против потерянных. Тут уже без вариантов. Мы идём все вместе исследовать запад.

Эдвард сморщился и плюнул.

– Так ещё, что самое мерзкое – мы даже на юг пройти не сможем. Сторожевой пёс Гвидор, будь он не ладен!

Внезапно послышался голос Джека.

– Раз уж не получается вам определиться с целью, то послушайте мой вариант.

Все трое повернули головы.

– Я хочу предложить вам отправится в Грейфенштейн. Город моего отца. Заполучив его душу мы сможем пройти к столице.

– Все бы ничего, вот только Хугин магистр Тьмы. Наши мечи против него бесполезны.

– Не правда, – резко ответил Джек, – Почти вся его сила теперь в моей сестре, поэтому сильного отпора можно не ждать.

– Кто знает. Всегда надо готовиться к худшему…

Все замолчали. Тишину лишь нарушало потрескивание костра. Солнце опустилось за горизонт, а луна взошла на небосвод. Постепенно стали появляться звезды. Кристол лег на холодную землю и положил руки под голову. Тяжело вздохнув он закрыл глаза, начав засыпать. Треск костра постепенно становился тише и тише, пока и вовсе не затих. Джек, Кристол и Сноу тихо спали, а Вильгельм надел шлем на голову и вышел из дома. Вытащив меч он уселся на небольшой камень, после чего начал его пристально рассматривать. Каждый изгиб лезвия напоминал ему о ночных битвах, когда тьма окутывала землю, и единственным источником света были яркие вспышки клинков. Он вспомнил, как в тот вечер, когда звезды скрылись за облаками, он сражался с призраками прошлого – не только врагами из плоти и крови, но и тенями своих собственных страхов. Каждый удар меча был наполнен гневом и отчаянием, а каждый раз, когда он чувствовал холод стали противника на своей коже, его воля становилась лишь крепче. Лезвие, теперь покрытое следами битв, было свидетелем его страданий и триумфов. Оно впитало в себя злобные крики врагов и шепот умирающих. Воспоминания о том, как он сражался с чудовищами, выходившими из мрака, снова и снова всплывали в его сознании. Он видел их искаженные лица, полные ненависти и жажды крови, и ощущал, как его сердце стучит в такт с ритмом боя. Вильгельм вздохнул глубоко, чувствуя, как холодный ветер проникает в его душу. Он знал: каждый бой оставляет след – не только на теле, но и в сердце. Каждый из них был шагом к искуплению или погибели. Он поднял меч к небу, словно призывая тьму вновь обрушиться на него. В этом мире, где надежда была редким гостем, он оставался одиноким воином, ищущим смысл среди руин. Сквозь завесу ночи он увидел тени своих товарищей – тех, кто пал в битвах и остался навсегда запечатленным в его памяти. Их голоса звучали в его голове, как эхо из другого мира. И хотя они ушли, их духи продолжали жить в каждом взмахе его меча.