Водопад жизни

скачать книгу бесплатно


Рита тоже улыбнулась сквозь слезы, и это было самое лучшее для меня за последние недели.

С удвоенной энергией я принялась искать работу, а чтобы застраховать себя от подобных состояний, решила записаться в бассейн и приобрести подходящий гардероб. Мне срочно нужно сменить свой вынужденный стиль «унисекс» – «леди-бомж» на элегантно-деловой. Отныне мой девиз – радоваться жизни и неустрашимо смотреть в лицо своей судьбе. Деньги еще есть – значит, их нужно использовать по прямому назначению.

Следующим утром я отправилась на рынок в Апраксин двор за покупками. Потолкавшись немного в рядах, я присмотрела себе симпатичный свитерок – впереди была зима, а у меня ничего приличного из одежды с момента переезда не было. Кто-то сильно прижался к моему левому боку, там, где висела на плече сумка. Я хотела было уже расплатиться, как… кошелька в сумке не оказалось. Там находилась достаточно большая сумма – семь тысяч рублей.

Как потерянная, я побрела прочь, не зная, что делать. Это было мое первое посещение известного рынка в самом центре Питера, и я поклялась, что больше никогда не пойду в этот рассадник воровства.

На книжке оставались последние двадцать тысяч, которым тоже скоро придет конец, а у нас еще никто не работает. Через неделю платить за комнату и делать очередной взнос за учебу детей. Мне стало душно, я присела на первую попавшуюся скамейку у Гостиного двора, расстегнула ворот куртки и нащупала золотую цепочку – подарок Клары. Зачем она мне теперь – украшений я не носила и раньше. Сдам ее в ломбард, все же какие-никакие деньги. И вдруг мне ясно вспомнился разговор двух женщин, идущих передо мной на рынок,

– Пошли в Апражку, там дешевле.

– Да ну, еще ограбят.

Я усмехнулась, – это было, без сомнения, предупреждение свыше.

Дома вечером я, все же, не смогла сдержать слез. Теперь наступила очередь дочери утешать меня.

– Ну, мамочка, наплевать на эти дурацкие деньги, – бросилась она ко мне с объятиями.

А Илья сказал в своей невозмутимой манере:

– Ну что ж, значит, пришло время бросить институт и устраиваться на работу. А что мне там ловить? Только деньги зря переводить. Все, что мне было нужно, я за эти полгода взял и смогу развиваться самостоятельно. Курсы какие-нибудь закончу, например, по наладке компьютеров или диджеев – тут я поморщилась – не переносила я эту сферу, но предпочитала не вмешиваться, полагая, что сын сам со временем во всем разберется. Так оно и вышло.

Илья выучился на диджея и получил диплом в виде грамоты, которой очень гордился. Потом он устроился в кафе «Мари Жозе», владельцем которого был негр. Ездил три – четыре раза в неделю на ночь в самый отдаленный район города и возвращался утром насквозь пропахший сигаретным дымом, так что в нашей маленькой комнате становилось нечем дышать. В первую же ночь такой работы у него украли куртку, но вскоре вернули, не найдя чем поживиться, кроме пятнадцати рублей и карточки на проезд. Мне ужасно не нравилась его работа, а вернее, среда, публика и весь этот образ жизни, поэтому я вздохнула с облегчением, когда он оттуда ушел, так же как и я, с недоплатой.

Началось хождение с одной работы на другую – сначала продавец – консультант в мебельном магазине, затем в строй торге – везде хамство, крохоборство и пьянка, пока, наконец, он не оказался по моему совету на стройке в качестве сантехника. Там задержался подольше, хотя тоже сменил пару строек, пока не нашел то, что его по меньшей мере устраивало.

Я же в своих поисках не нашла ничего лучшего, как вновь обратиться к своей специальности.

– По крайней мере, твоя химия никогда тебя не подводила, – мудро заметила дочь.

Она оказалась права – здесь меня ожидала удача, если можно так сказать. Пришла я к ней необычайно затейливым путем. Получив на бирже труда распечатку вакансий, я обнаружила, что здесь мне тоже ничего не светит, и пришла в дурное расположение духа. Приличная зарплата была обратно пропорциональна возрасту. Оставались два места в конце списка – лакокраска (смертельный для меня случай) и какой-то с длинным названием научно-исследовательский институт с крайне низкой зарплатой – 3000 рублей, который я не удостоила даже вниманием, и обречённо поехала на лакокрасочный завод, там платили больше – 5000 рублей в месяц.

После собеседования мне показали производство. Грохот и химический запах напомнили мне о моей заводской молодости, но делать было нечего, и я отправилась на медосмотр. Мое слабое здоровье не раз оказывало мне услугу. Когда-то давно, в Тольятти, при устройстве в цех циклогексанона (органика, которая делала людей инвалидами к концу трудового стажа) меня забраковали из-за шумов в сердце – отзвук моего давнишнего заболевания, и направили в лабораторию контрольно-измерительных приборов. В 1979 году была особенно холодная зима, стояли сорокаградусные морозы, и тот первый цех, куда я не попала, взорвался. Погибла вся смена, и я могла находиться среди них. Я видела это место, оно производило ужасающее впечатление. Огромные черные трубы переплелись друг с другом в каком-то безумном и жутком хаосе, словно клубок огромных обугленных змей.

Старенькая врач послушала меня и спросила:

– Вы такая худенькая, туберкулезом не болели?

– Нет, что вы! Просто в последние годы часто бывали простуды.

Она взглянула на результаты анализов и покачала головой,

– Если вам нужна эта работа, я подпишу заключение, но не советую с вашим здоровьем.

– Подписывайте, – вздохнула я.

По пути домой я просто так, ради чистоты эксперимента, завернула в институт, который занимал последнее место в моем списке. Оказалось – не зря. Меня приняла начальник отдела кадров – старушка с хриплым голосом, лиловатым носом и редкими коротенькими волосами, сквозь которые просвечивала лысина. Она так увлеченно рассказывала о главном подопечном института – грибе Аспергиллус Нигер, что невольно заразила меня своим настроением. Я согласилась пройти к директору – почему бы и нет.

– Вы когда-нибудь занимались стандартизацией? – задала мне вопрос темноволосая женщина с круглым лицом, которая скорее напоминала заведующую продуктовым магазином, а не директора научно-исследовательского института. Из своего студенчества я вынесла совершенно другой образ человека науки. Это должен был быть сухощавый, активный, слегка нервный тип с умным и немного рассеянным взглядом, но никак не полноватая, спокойно и уютно устроившаяся на стуле тетенька, сложившая на животе свои пухлые руки купчихи. Тем не менее она оказалась неглупой – ум может обитать в самых разных оболочках.

– У нас освободилась вакансия, так как работник уходит на пенсию, и в связи с этим оголяется отдел. Мы вам предлагаем нечто лучшее, чем химия. Зачем вам химия в вашем возрасте (золотые слова), тем более что на обучение в лаборатории уйдет немало времени. Кроме того, зарплата небольшая только на первых порах, из года в год она растет – у вас будет перспектива. Я сидела и тихо млела, уже предчувствуя свое решение. Директор изучила мою трудовую книжку, и мои последние сомнения улетучились после ее слов: