Тайна одного забора. Комическое расследование

– Не уверен, что ночной бег с вилами сближает с природой, но определенно женщинам нечем заняться, – размышлял Сергей, наблюдая с чердака за ситуацией на дороге. – Надо предложить нашему голове открыть какой-нибудь общественный кружок… «От сорока и до нечего делать», например, или секцию «Занятие йогой для скучающих». Не ведется работа с населением, вот оно и портит сметану, – Сергей завернул кусок сала в газету и полез вниз.

Баба Надя, не отпуская кирпич, встала рядом с Люськой. Еще минуту все молчали, недоверчиво посматривая друг на друга. Наконец, все трое сориентировались в ситуации, и опустили оружие. Баба Надя поспешно втиснула кирпич в передник, Люська вновь убрала вилы за спину, Антон спрятал лопатку под мышку. Баба Надя вопросительно заморгала Люське, та непонимающе ей.

– Вы че это тут… Носитесь?.. С… – Антон развел руками, пытаясь описать, с чем они носятся, – С этим, – он показал двумя руками одновременно на кирпич в переднике бабы Нади и вилы, торчащие за спиной у Люськи.

– С этим? – поинтересовались обе, баба Надя указывая на вилы Люськи, а Люська – на передник бабы Нади.

– С этим! – после недолгого замешательства уточнил Антон и поменял свои руки местами, указывая на предметы у женщин.

Женщины проследили за движением его рук. Баба Надя изумленно поглядела на кирпич в кармане своего передника, а Люська, вывернув шею, уперлась взглядом в вилы. Обе вопросительно переглянулись и невинно посмотрели на Антона.

– Надежда Афанасьевна вилы попросила. Вот и несу ей их, – нашлась первой Люська и, передав сельхозинструмент подруге, выжидающе посмотрела на нее.

– Ночью? – выразил некоторое удивление Антон, – А зачем ей ночью вилы?

– Так… – Люська задумалась, баба Надя ехидно на нее посмотрела и злобно усмехнулась. – Ну почему же ночью? Она еще с утра попросила. Но столько дел, столько дел, а к вечеру вспомнила, да найти никак не могла. Вот нашла, несу, а тут – резко повечерело, – вновь нашлась Люська, баба Надя раздосадовано скривилась.

– А-а-а, – почесал затылок Антон и почти согласился с доводами. – А-а-а… странным образом Вы передаете соседке вилы. Как-то, необычно.

– Так вилы же… как бы это так… – Люська задумалась, баба Надя уперла одну руку в бок и ехидно прищурилась, глядя на нее. – Вилы то новые… почти, требуют аккуратного обращения, так вот Надежда Афанасьевна и приглядывалась, с какой бы это стороны их лучше так… взять, – Люська уверенно уставилась на Антона, не отводя взгляда, баба Надя – недовольно на Люську.

– Ну… – почти согласился Антон. – А Вам кирпич зачем? – обратился он к бабе Наде.

– Э-э-э… – задумалась последняя, вынула кирпич из кармана и покрутила его в руках, – Че ж кирпич? Полкирпича! – поправила тракториста баба Надя.

– Кирпич, или пол, какая разница? Зачем Вы с ним бегаете по улице? – не отставал Антон.

– Че ж это я с ним бегаю? И не бегаю я с ним совсем, – обиделась баба Надя.

– Бегаете, не бегаете, какая разница? Зачем он у Вас? – продолжал добиваться ответа Антон.

– Ну-у-у… – крутила в руках полкирпича баба Надя и напряженно думала.

– Я попросил у Надежды Афанасьевны кирпич… полкирпича, – подошел сосед Сергей и взял у нее полкирпича.

Все трое удивленно посмотрели на него, у бабы Нади отвисла челюсть.

– А-а-а… Вам зачем кирпич? – удивился тракторист Антон и, посмотрев на Бабу Надю, поправился. – Полкирпича. Ночью?

– Ну, пол кирпича у меня уже есть, а второй половины нет. Орехи колоть на чем есть, а чем нету, – спокойно ответил Сергей и достал из кармана орех.

– Чо совсем нечем? – недоверчиво уточнил Антон. – А, там, молоток, например… Что нету?

– Ну почему же нету? Все есть, но в сарае, а ключ от сарая найти не могу, а орехов хочется.

– А почему ночью? – опять заинтересовался Антон и вопросительно посмотрел на Сергея. Сергей заглянул ему через плечо и вопросительно посмотрел на бабу Надю, давая ей слово. Та пожала плечами.

– А вы думаете, шо легко найти полкирпича? Вот пока обыскалась – повечерело. А, думаю, сидит бедный человек, орехов хочет, а расколоть не чем. Так уж лучше ж поздно, чем с утра, – нашлась сообразительность и у бабы Нади.

Антон понимающе повел бровями и собрался уходить, но спохватился и уточнил.

– А кричали зачем?

Женщины взглянули друг на друга и на Сергея, он отвлеченно подбросил орех.

– Шмель! – вдруг нашлись и громко выкрикнули обе.

У интеллигента Шмеля Сергея Александровича орех выпал из рук. Антон удивленно на него посмотрел. Затем оба обратили вопросительные взгляды на женщин.

– Шмель, – повторила баба Надя, Люська замахала руками, изображая крылья. – Укусил, – пояснила баба Надя.

– Ее, – уточнили обе, баба Надя, указывая на Люську, а Люська, указывая на бабу Надю.

– Меня, – поправили друг друга обе, баба Надя, указывая на себя, а Люська – на себя.

Антон потряс головой от обвала информации.

– Обеих, – подытожил Сергей. – Завтра, наверное, дождь будет – шмели низко летают и агрессивные. Точно к дождю.

Антон вновь потряс головой, но спорить не стал. Он умных книжек читал мало, народными приметами не владел, и выглядеть глупым не желал. Поэтому он рассудительно закивал головой и поплотнее закутался в колхозную фуфайку.

– Да, холодает, видать к дождю, – подтвердил он.

– Ну, не будем Вас задерживать, дамы. Спокойной ночи! И, спасибо за кирпич… полкирпича – Сергей вместе с Антоном пошел к себе. – Вы только кота моего больше не топчите, пожалуйста, – обратился он к попутчику. – А то он авторитет среди местных кошек потеряет. Знаете ли, от такого крика и голос можно сорвать.

– Я ж не нарочно, – извинился Антон. – Сам чуть дар речи и слух не потерял – орет он громко, напужал.

– Так Вы теперь под ноги смотрите. А на счет ночи не переживайте – сегодня нечетный день, ворота расписывают только по четным. Убеждения у них какие-то, – просветил его Сергей. – Ну, вот и пришли.

– Тогда, спокойной ночи, приятных снов, – пожелал Антон и полез на чердак.

– Вы хоть не храпите?

– Замечен не был. Никто не жаловался. Да я, вообще, на дежурстве, то есть спать не полагается.

– Оно-то не полагается, но, знаете ли, все же хорошо, что не храпите, – успокоившись, Сергей пошел в дом.

– Кот! – недовольно проговорила Люська.

– А я то и смотрю, что орет натурально – уж больно по-кошачьи, – оправдывалась баба Надя.

– Мяу, видите ли орать. Это что ж, теперь ко всем котам бегать всю ночь будем? – бормотала раздраженно Люська.

– Ну, ладно, давай на сегодня отбой, а завтра подумаем над другим условным сигналом. Глядишь, сегодня по старой традиции и не распишут ворота, – баба Надя поспешила домой, Люська махнула на нее рукой и поспешила к себе.

* * * * * * * * * * * * * * * * * *

Когда Люськин петух сообщил о начале следующего дня, Сергей, потягиваясь, вышел из дому и посмотрел на чердак. Антон, зевая, бросал камешки в сторону петуха.

– Утро доброе! – бодро поприветствовал сторожа Сергей.

– Привет хозяину чердака! Как спалось?

– Отлично! С тобой можно идти в разведку, – похвалил его Сергей.

Антон сполз с чердака и принялся растягиваться.

– Место отличное у тебя – видно всю округу, как на ладони.

– Есть такое дело, – согласился Сергей. – Что-нибудь происходило?

– Да нет. К воротам никто не подходил, разве что потусторонние силы могли. А вот продавщица Леночка с нашим шофером Васей полночи мяли колхозный стог сена. Но, думаю, эта информация к делу не относится, а потому оглашать не буду.

– Да уж, – улыбнулся Сергей, сам не раз наблюдавший за похождениями местной молодежи и не совсем молодежи. – Пойдем к забору, отметимся? – и они направились «отмечаться».

– Ну вот, чисто, никаких следов сметаны, – довольно оглядывая ворота Гороховых, обратился к Сергею Антон. – Можно считать, что долг перед селом выполнил. Так и доложу нашему голове, а то он нервничает много, – они развернулись и собрались, было идти.

– Стойте! – выбежала баба Надя и, наспех надевая платок, вплотную прижалась лицом к забору.

Молодые люди повернулись и удивленно на нее посмотрели. Та пальцем терла забор, принюхивалась и осматривала его с разных ракурсов. Антон вопросительно посмотрел на Сергея, тот пожал плечами. Баба Надя тем временем отошла подальше, уперла руки в боки и медленно прошлась вдоль забора, иногда наклоняясь и гладя на него снизу вверх. Парни выжидающе присели на лавочку возле двора Сергея и, посмотрев друг на друга, пожали плечами. Выбежала сонная Люська и стала ходить вместе с подругой. Баба Надя почесала затылок и посмотрела на парней.

– Ничего, – констатировала она.

– Да уж, – подтвердил Антон.

– Молодец! – похлопала его по плечу Люська.

– Разрешите идти? – обратился он к бабе Наде, та кивнула в знак согласия.

Антон, насвистывая новую мелодию, бодро зашагал по улице.

– Вам полкирпича вернуть? – поинтересовался у бабы Нади Сергей.

– Нет уж, оставьте себе, – недовольно пробурчала та. – Шо ж мне для соседа полкирпича жалко подарить? Да даже целого не жалко.

– А-а-а… мне вилы, пожалуйста, верни, – на всякий случай уточнила Люська и, посмотрев на усмехающегося Сергея, добавила. – Когда закончишь там все, что надо.

На этом все и разошлись.

* * * * * * * * * * * * * * * * * *

Яночка гордо вошла в приемную сельского головы, свое рабочее место по совместительству, за пятнадцать минут до начала рабочего дня. Дверь была закрыта.

– Ес! – ликующе прошептала Яночка и довольно оглянулась – никаких признаков кого-либо пришедшего на работу или на прием раньше нее не наблюдалось.

Напевая веселую детскую песенку, она торжествующе присела на стул и аккуратно сложила бумаги. За дверью послышались шаги, и зашумел ключ в замке. Яночка поправила прическу и, открыв папку входящей документации, принялась «внимательно» изучать бумаги.

Степан Арсеньевич, после некоторой заминки с замком, зашел в приемную, внимательно осматривая ключ. Он направился прямиком в кабинет, но застыл, рука замерла на ручке двери, а левая нога повисла в воздухе. Он осторожно повернулся налево, зафиксировал взгляд на Яночке, вновь посмотрел на свою дверь и потряс головой. Затем вновь осторожно повернулся налево – Яночка сидела на месте, на своем рабочем месте. Степан Арсеньевич перевел взгляд на наручные часы, внимательно изучил информацию, зафиксированную на них, удивленно приподнял брови, сделал шаг назад и посмотрел на часы, висевшие над дверью. Он еще больше приподнял брови, поправил галстук и присел рядом с секретаршей, поставив дипломат на колени. Яночка невозмутимо перекладывала бумаги.

– Доброе утро! – вежливо поздоровался Степан Арсеньевич.

– А, Вы уже пришли! – удивилась Яночка, оторвавшись от бумаг. – Доброе утро!

– Работаете? – последовал вопрос. – Уже? Вот так, прямо с утра и на… то есть в работе?

Яночка изобразила обиженность и захлопнула папку.

– Да! Рабочий день начался, вот и работаю! – она отложила папку и взяла журнал регистрации.

– И чувствуете себя тоже ничего? – поинтересовался Степан Арсеньевич.

– А почему Вы интересуетесь моим самочувствием? Нога еще побаливает, но, в целом, и ничего.

– Да-с… – задумался Степан Арсеньевич и с подозрением посмотрел на Яночку. – Ну-с, а я у себя, если что – обращайтесь.

– Если что, что? – Яночка посмотрела на часы.

– Если что кто, то сами мер не предпринимайте! – уточнил Степан Арсеньевич.

– Если что, что кто где? – не совсем поняла Яночка.

– Что если где-то кто-то и для чего-то о чем-то, то докладывайте немедленно!

– А что, если… – начала Яночка.

– В любом случае докладывайте! – оборвал ее Степан Арсеньевич и зашел в кабинет.

Яночка мысленно прокрутила в голове сказанное шефом и задумалась. Потом удивленно посмотрела на раскрытый журнал и взглянула на обложку. Зазвонил телефон, оторвав ее от размышлений. Яночка медленно взяла трубку и открыла рот, но сказать ничего не успела. Говорящий на другом конце провода высказался быстро и повесил трубку. Яночка поправила прическу и достала зеркальце. Оно показывало вполне симпатичную, на ее взгляд, девушку с безупречным макияжем и вполне приемлемой прической. Она посмотрела на телефон и забарабанила пальцами по столу.

– К нам едет налоговая? К нам едет налоговая! К… нам… едет… налоговая, – повторила она несколько раз одну и ту же фразу, меняя интонацию. – К нам едет налоговая, – наконец равнодушно сообщила она в переговорное устройство и прощупала языком зубы.

– К нам едет налоговая? – раздалось в ответ из динамика.

– Налоговая едет к нам. – подтвердила Яночка, больше для себя, чем для шефа.

– Сюда? – на всякий случай уточнил Степан Арсеньевич, высунувшись из-за двери.

– Если не ошиблись номером, то сюда.

– Они же недавно нас посещали. И что опять?

– Значит, ошиблись номером. – невозмутимо ответила Яночка.

– А если ошиблись номером, то зачем Вы мне докладываете? – возмутился Степан Арсеньевич.

– Но Вы же сами сказали, что, если кто что, то сразу же докладывать! Я согласно инструкции. – парировала Яночка.

– Это правильно! – успокоился Степан Арсеньевич и закрыл дверь. – А что, если не ошиблись номером? – он снова выглянул из-за двери и внимательно посмотрел на Яночку.

– Значит, к нам едет налоговая, – подтвердила его догадки секретарша и поправила прическу.

– Вот так и докладывайте, что к нам едет налоговая, – убедительно попросил Степан Арсеньевич и вновь закрыл дверь.

– Но… – озадаченно начала было Яночка, но слушать уже было некому.

В половине девятого в приемную вошел тракторист Антон и, не поздоровавшись, присел рядом с Яночкой.

– Здравствуйте, во-первых! И почему опаздываете, во-вторых?

– Утро доброе! – томно протянул Антон. – Такую ночь пропустили. Сколько звезд падало – сколько желаний упущено.

– А Вы все собирали? – строго поинтересовалась Яночка.

– Ну, конечно же, нет. Как говорится, что упало, то пропало. Но некоторые своего шансу не упустили. И Вам рекомендую! – Антон достал из кармана три слегка помятые ромашки и вручил их Яночке. Яночка равнодушно приняла их и отложила в сторону.

– Степан Арсеньевич, к Вам посетитель, – доложила она и равнодушно уставилась в окно.

– Пусть войдет, – раздалось из динамика.

Антон скорчил рожицу и показал Яночке язык.

– И прекратите гримасничать, а пройдите на прием, – не отрывая взгляда от окна, проговорила Яночка, Антон заинтересованно заглянул туда же и, не обнаружив ничего интересного, направился в кабинет сельского головы.

Когда дверь захлопнулась Яночка достала глянцевый журнал и принялась его листать. Тут же в приемную заскочил участковый и подозрительно огляделся по сторонам. Яночка медленно накрыла журнал папкой и расправила плечи. Николай Алексеевич прошелся по комнате и заглянул под стол – Яночка робко поджала ноги.

– Где? – поинтересовался участковый, все еще заглядывая под стол.

– Кто? – поинтересовалась Яночка и еще больше поджала под себя ноги.

Алексей Николаевич выпрямился и внимательно посмотрел на Яночку. Та заинтересованно посмотрела под стол, затем на него.

– Дежурный! – после паузы уточнил участковый.

– А где он по-Вашему должен быть? – Яночка вновь посмотрела под стол и гордо выпрямилась. – У меня под столом?

– Видимо, нет, – нерешительно проговорил Алексей Николаевич и виновато посмотрел на Яночку.

– Видимо он присутствует у Степана Арсеньевича, а там… – Яночка убедительно указала под стол. – Его совершенно не видимо.

– Тогда мне туда, – указал на дверь сельского головы участковый. – И я пошел.

Яночка недовольно покачала головой и показала язык спине Алексея Николаевича. Через пять минут вышел Антон.

– Так Вы говорите, вечером свободны? – поинтересовался он у Яночки.

– Это Ваши беспочвенные предположения, которые совершенно расходятся с действительностью!

– Жестокая действительность, но… – он внимательно посмотрел на Яночку. – Я готов ждать хоть целую вечность. В общем, до завтра, – Антон театрально развернулся и пошел к выходу.

– Амуницию верните! – строго потребовала Яночка, Антон обернулся и удивленно посмотрел на нее, Яночка ткнула пальцем на фуфайку.

– Ах, это? Извольте. – он вытащил из кармана термос, рацию и, сняв фуфайку, аккуратно положил все в кресло. – Просто, глядя на Вас, совершенно все вылетает из головы.

– Главное, чтобы оно не забывало возвращаться назад! – заметила Яночка, Антон согласно кивнул и направился к выходу.

– Средство самозащиты верните также!

– Средство чего? – не понял Антон.

– Средство самозащиты, то есть лопатку.

– Ах, это? – Антон растерянно прощупал карманы. – На месте дежурства, видимо забыл. Всю ночь бдил за порядком, а лопатку, то есть средство самозащиты, забыл, там же – на месте дежурства… видимо. Да вы не переживайте, сегодня вечером дежурному не выдавайте, пускай на месте ее и примет.

– Так, если ее нет, мы ее и не выдадим. Это очевидно! А вообще – это колхозная собственность, и положено ее вернуть! – потребовала Яночка.

– Так и пусть хранится на чердаке, чтобы лишний раз не выдать ее.

– Это наша работа выдавать ее. А Вы приняли амуницию, должны вернуть в том же составе, – возмутилась Яночка.

– Ну, Вы же ее все равно выдадите дежурному, и он пойдет с ней на чердак! А тут она уже там, не нужно таскать лишний груз человеку.

– А если ее кто-нибудь украдет с чердака? Как человек будет самозащищаться?

– Лопаткой самозащищаться? Да это же курам на смех! И кому она нужна, чтобы ее красть? – поинтересовался Антон.

– Народ у нас такой – берет все, что плохо лежит. Вот у Катерины Павловны, прямо посреди бела дня веник украли, она пока в ведро воды набирала, а веник то и украли! – аргументировала свое поведение Яночка.

За окном залаяла собака, и послышался крепкий не женский мат устами женского пола. Яночка и Антон подошли к окну и выглянули. Во дворе сельской мэрии бегала уборщица Катерина Павловна со шваброй, нацеленной на местного пса Буша, который, весело виляя хвостом и зажав в зубах веник, резво мотался по двору, совершенно не страшась грозной уборщицы. После третьего круга Буш с веником просочился под забором, Катерина Павловна с разбегу ударилась о забор и упала на заднюю часть. Буш положил веник невдалеке и весело залаял на уборщицу. Последняя подскочила, и попыталась просочиться между прутьями, но застряла и, махая шваброй в сторону собаки, попробовала достать ее. Буш подхватил веник и побежал по улице. Катерина Павловна отшвырнула швабру и медленно начала выбираться.

– Может, у нее веник и лежал плохо, а лопатка надежно лежит на чердаке у Шмеля, – отметил Антон, отходя от окна. – Кроме того, собаки на чердаки не взбираются, а кот не в состоянии справиться с лопаткой.

Яночка критически посмотрела на него и хотела высказать свое дальнейшее мнение по поводу отсутствия в наличии лопатки, но тут из кабинета головы вышел участковый, и она обратилась к нему.

– Алексей Николаевич! Вот если гражданину выдана лопатка сельского имущества для самозащиты на месте дежурства, то обязан ли он ее вернуть?

– Конечно, обязан! У нас колхоз среднего достатка, вот если каждый будет забирать лопатки и не возвращать их, то так же и разориться можно, – безапелляционно ответил участковый, Антон скривился.

– Но почему же не возвращать? Я ее просто по растерянности оставил на чердаке. В целости. Просто следующему дежурному ее давать не нужно, он ее уже на чердаке и примет, – устало проговорил Антон.

– А где гарантия, что он ее там найдет? – полюбопытствовал Алексей Николаевич. – Сейчас ничего оставить нельзя – крадут. Вот недавно у Катерины Павловны веник похитили… – Алексей Николаевич осекся и посмотрел в окно на застрявшую Катерину Павловну. – Даже такую ерунду, как веник, нельзя оставить, а вы говорите о лопатке, – неуверенно продолжил он.

– Но, ведь… – начал было Антон.

– Забрать с чердака и вернуть на место получения! – прервал его Алексей Николаевич и вышел из приемной.

– Яночка, солнышко! Я же на работу опаздываю. Сдалась Вам эта лопатка! Будьте милосердны к окружающим Вас и симпатизирующим Вам людям! Давайте представим, что лопатка есть, а если ее там не найдет вечером следующий дежурный, то я Вам другую найду, – обратился к Яночке Антон, та презрительно посмотрела на него и мечтательно уставилась на плакат с Джонни Деппом, затем на завядшие ромашки, неуместно лежащие на углу стола.

– Ну, ладно. Идите на работу. А лопатку, вернете, если ее вдруг не будет на месте! – сдалась Яночка и выкинула ромашки в урну.

Антон вновь скорчил рожицу в адрес Яночки и пошел к выходу.

* * * * * * * * * * * * * * * * * *

В пять часов вечера дверь в приемную распахнулась, и вошел Геннадий Иванович Носиков – учитель физкультуры местной школы, сорока восьми лет от роду, крупного телосложения и грозной наружности. Яночка поправила прическу и расправила плечи.

– Шеф на месте? – поинтересовался вошедший и, не дожидаясь ответа, распахнул дверь кабинета сельского головы.

Яночка спокойно проследила за посетителем, достала из шкафа фуфайку, рацию, термос и принялась кипятить чай. Через минуту вышел Геннадий Иванович со Степаном Арсеньевичем.

– Яна Романовна Вам все выдаст. Если нет вопросов, то можете приступать к дежурству в положенное время, а к нам заходите завтра, – закончил Степан Арсеньевич.

– Все предельно ясно! Можете на меня положиться. Хулиганы, если такие появятся в диапазоне охраны, будут пойманы и за уши приведены в Ваш кабинет, – сказал Геннадий Иванович и покрутил в руках рацию.

– Если что, связывайтесь с участковым по рации, к нему же можно и хулиганов. Он дома несет круглосуточное дежурство и всегда на чеку. Как пользоваться знаете? – уточнил Степан Арсеньевич, кивая на рацию.

Геннадий Иванович оскорблено посмотрел на собеседника и кивнул в ответ с таким видом, как будто у него поинтересовались с какой стороны подходить к штанге, что должно быть предельно ясно любому, получившему минимальный уровень образования на базе двух классов начальной школы.

– Ну… Тогда удачи! – ничего не оставалось пожелать Степану Арсеньевичу, он виновато протянул руку учителю физкультуры.

– Удача всегда на моей стороне! Можете не сомневаться, – крепко сжав руку сельского головы, произнес Геннадий Иванович.

– Разве мы сомневались? – скривился Степан Арсеньевич и попытался вытащить руку из крепких кистевых объятий физрука. – Иначе, зачем бы нам Вас привлекать к дежурству? Именно по той причине, что Вы человек надежный, бдительный и ответственный, мы возлагаем на Вас спокойствие нашего села.

– Можете спать спокойно! – гордо отпустил руку Степана Арсеньевича Геннадий Иванович и выставил вперед грудь.

Степан Арсеньевич облегченно вздохнул, скривив кислую мину, посмотрел на Яночку, и пошел в кабинет. Яночка закончила с чаем и протянула термос посетителю.

– Чай! – констатировал Геннадий Иванович, открыв крышку и понюхав содержимое. – «Черный дракон»! – он отхлебнул горячий чай и, со знанием дела, уточнил сорт.

– «Черный дракон», – без энтузиазма подтвердила Яночка и взяла пачку чая с изображением черного дракона, стоящую на тумбочке.

– Я знаю толк в чаях, по запаху могу определить, – довольно произнес учитель.

– Да уж! Дегустатор с Вас что надо, – Яночка протянула Геннадию Ивановичу фуфайку. – Всего хорошего!

– Если не ошибаюсь, еще должен быть огнетушитель? – не терял бдительности Геннадий Иванович.

– Знаете, как выяснилось, огнетушитель вещь опасная, при первом же дежурстве из-за него появились пострадавшие, поэтому вместо огнетушителя выдается пожарная лопатка, она более безвредная, – объявила Яночка. – Но, в связи с тем, что при втором дежурстве лопатка была забыта на месте дежурства, Вам она не выдается так как Вы ее можете найти уже на месте. Но убедительная просьба к Вам, после дежурства, лопатку сдайте вместе с фуфайкой, термосом и рацией.

– Опасная вещь огнетушитель? – удивился Геннадий Иванович. – И кто же пострадал?

– В интересах следствия эта информация не разглашается, – Яночка начинала нервничать. – Знаете, рабочий день то у нас закончился уже десять минут назад, если что не ясно, то изложите вкратце, или освободите помещение.

– Да ясно все, до свидания, – недовольно пробурчал Геннадий Иванович, собрал амуницию и вышел. – А Вам не кажется… – уже через минуту он вновь заскочил, громко распахнув дверь. – Что лопатка как-то совсем не серьезно?

– По-моему, вполне серьезно, – настояла секретарша.

– Все-таки, огнетушитель как-то внушительней, – с сомнением проговорил физрук, оглядывая комнату. – Может мне, все-таки, его выдадите?

– Не думаю, – уверенно проговорила Яночка. – Решение выдавать вместо огнетушителя лопатку принимали Алексей Николаевич совместно со Степаном Арсеньевичем, поэтому делать какие-либо исключения для кого-либо я не в праве.