Меланиновый синдром

– Я говорила во сне?

– Да. Что приснилось? – не унималась Роза, подавая Геле чистое полотенце.

Только та раскрыла рот, чтобы ответить, как завибрировал мобильник, заставив обеих сестер синхронно вздрогнуть. Поскольку Ангелина ничего не предпринимала, Роза сама взяла ее телефон, который по обыкновению валялся в изголовье, и отключила звук.

– Так что приснилось?

С горем пополам усевшись, Геля опустила глаза.

– Да я… резко забыла, – постепенно возвращались привычные интонации ее голоса, что было, несомненно, хорошим знаком.

Хотя морозить не перестало.

– Ну и правильно. Не надо плохие сны запоминать. Вставай давай. Пора собираться. Анализы нужно успеть сдать до одиннадцати. И не забывай, что кровь сдается натощак.

Геля не удержалась от меланхоличного смешка.

– Думаю, с этим проблем не будет.

***

Уже на подходе в клинику Ангелина почувствовала: еще немного, и она разревется, как пятилетняя девочка.

Роза в буквальном смысле тащила ее за руку до самой регистратуры, пока она шмыгала носом и, вся в слезах, лепетала о том, что ей уже намного лучше, «давай поедем домой, я еще денек отлежусь, и все будет нормально».

– Тебе не стыдно! – Роза с нескрываемым смятением наблюдала, как Ангелина одной рукой размазывает влагу по опухшему лицу, а другой – терзает плечо и предплечье сквозь ткань кофты. – Ты чего вся чешешься?

– Ничего, – Геля сразу перестала это делать, но как только сестра отвлеклась на смартфон, мигом возобновила свое занятие. Наверное, это от нервов…

После забора крови милая девушка в розовом медицинском халате сообщила, что результаты будут готовы только в начале следующей недели, так как в выходные лаборатория не работает.

– Может, тогда к врачу все-таки во вторник? А то что мне там без анализов скажут? Сейчас бессмысленно идти!

Но одного Розиного взгляда хватило, чтобы Ангелина мгновенно стушевалась и промямлила что-то компромиссное. Ей овладела совершенно неконтролируемая двигательная расторможенность, не позволяющая усидеть на месте: руки тряслись, зубы стучали, от страха тошнило еще сильнее, а утренний душ оказался абсолютно бесполезен.

– Сядь, расслабься, – но слова Розы были пропущены мимо ушей. Ангелина начала ходить туда-сюда по коридору, и сейчас ее в последнюю очередь заботило, что она кому-то мешает.

Как говорится, перед смертью не надышишься, и вот из кабинета врача вышла пациентка с охапкой документов в руках.

– Давай, иди, – Роза кивнула на дверь. Геля, казалось, была готова в любой момент дать деру. – Иди уже, не позорься! Или мне тебя за ручку отвести?

Гинекологом оказалась чернявая стройная женщина, которая вежливо поздоровалась с застопорившейся в дверях пациенткой и сразу предложила ей присесть.

– Сумку можете положить на вот этот стул.

Та выполнила это действие, как под гипнозом.

– На что жалуетесь?

И Ангелина, как могла спокойно, рассказала все, что происходило с ней за последние недели. Врач внимательно слушала ее, периодически кивая и задавая вопросы, при этом ее пальцы ловко и быстро бегали по клавиатуре. Геля как-то невольно обратила внимание на бейдж, прикрепленный к белоснежному, идеально отутюженному халату. «Михальчук Лилия Викторовна».

– Прежде чем я вас осмотрю… Давайте-ка мы вас взвесим.

Увидев цифру на весах, Ангелина едва удержалась от того, чтобы не ахнуть. В последний раз ее взвешивали в приемном отделении. То есть, если весы не врут, со вчерашнего дня она похудела на двести грамм. Тает на глазах, как свеча. Именно об этом она мечтала в школе, когда комплексовала из-за фигуры.

– Сколько раз в день вы кушаете? – очень мягко спросила доктор, как будто разговаривает с ребенком. – У вас всегда была недостаточная масса тела?

– Э-э-э… нет.

– Вы специально худели?

– Нет, – уже с какой-то потаенной опаской ответила Ангелина, начиная понимать, к чему клонит врач. – Я не болею анорексией. У меня просто нет аппетита.

Лилия Викторовна провела осмотр, и ее деликатностью – во всех отношениях – было грех не восхититься. Ничего не сообщив о результатах своих наблюдений, доктор дала Ангелине какую-то бумажку и отправила на УЗИ в соседний кабинет.

Ожидавшая в коридоре и не находившая себе места Роза, как только завидела Гелю, сразу подошла к ней.

– Ну? Что сказали?

– Пока ничего. На УЗИ отправили, – для убедительности она потрясла бумажкой перед сестрой.

Через минут десять Ангелина вернулась в кабинет гинеколога с заключением узиста и отдала его Лилии Викторовне. А сама заерзала на стуле, заметно нервничая.

– Никаких серьезных отклонений я у вас не вижу, как и плодного яйца. Но на первых неделях его и не будет видно. А вот матка слегка – совсем немного – увеличена.

Вспомнилось, как примерно год назад врачи говорили что-то про «истощенность мочеполовой системы», но Геля не решилась поднять эту тему сейчас, хоть и умом понимала, что, возможно, действует себе в ущерб.

– Это опасно?

– Просто это еще не все. Во время осмотра я также заметила у вас небольшую синюшность шейки матки. Такое вообще-то характерно для беременных. Да и раз вы говорите, что у вас все тесты были положительные… Ладно, давайте не будем гадать, дождемся результатов анализов.

Ангелине показалось, что ей перекрыли доступ к кислороду.

– Но как же… Ведь я же не… Я же говорила, что девственница. Да вы и сами видели…

– Пока я не увижу анализы, я ничего не могу утверждать. Я бы назначила вам трансвагинальное УЗИ, – от этого уже знакомого слова Ангелина рефлекторно сжалась и уже на автомате потянулась к своему рюкзаку, лежащему на втором стуле. – Но его обычно назначают только тем девушкам и женщинам, которые живут половой жизнью, иначе можно повредить девственную плеву. Так что… давайте все-таки дождемся результатов.

– Х-хорошо. Спасибо.

– Пожалуйста. Жду вас на следующей неделе на повторном приеме с анализами. До свидания!

Геля точно не могла сказать, с какими чувствами покидала кабинет. Явно не с облегчением. Этот поход к врачу оставил, скорее, больше вопросов, чем дал ответов.

Не успела она закрыть за собой дверь, как Роза подбежала с расспросами.

– Ну и как? Что тебе сказали? – она выхватила прямо из ее рук лист с заключением УЗИ и все остальные бумаги.

– Я же тебе говорила, что я девственница. Вот, видишь, – Ангелина наугад ткнула пальцем в одну из бумажек. – Результаты осмотра. Так что нет у меня никакого мальчика!

Прочитав с задумчивым видом распечатку, Роза перевела на Ангелину растерянный взгляд. Но та не дала ей ничего сказать.

– Роз, я устала. Поехали, а?

Геля терпеливо ждала, но через полминуты начала всерьез опасаться, что в мозгах у старшей сестры что-то переклинило.

– Роз? – осторожно тронула ее за плечо. – Давай поскорее уйдем отсюда. Мне нужно на воздух, и… дай воду, я ужасно хочу пить.

Глава 7. Валентина Риндевич

На выходе из клиники Ангелина ни с того ни с сего заявила, что ей хочется проветриться и прогуляться по городу. Не сходить в какое-нибудь заведение, а именно погулять.

– Одну я тебя точно не отпущу, – то, как бескомпромиссно это было сказано, не оставило никакого желания спорить.

Хотя, надо признать, день для прогулок был совсем не подходящий. Погода словно не могла определиться в своих действиях, постоянно то набирая обороты, то сдавая позиции. Осень скоропостижно скончалась еще в середине октября, а неделю назад ударили морозы, которые чередовались с ветром и снегом.

– Так что, на площадь Ново-Соборную?

Вскоре они уже прохаживались по плиточной дорожке вдоль обесточенного фонтана и болтали о всякой ерунде. Ноябрьский ветер резал, как битым стеклом, утихая и возвращаясь новыми порывами.

– Роз, я тут спросить хотела…

Та остановилась, через плечо посмотрела на сестру, которая чуть отстала от нее. Розе пришлось сделать два шага назад, чтобы поравняться с ней.

– Помнишь ТОТ мой старый телефон? – Ангелина не могла сказать наверняка, что именно заставило ее подумать про мобильник, но с самого пробуждения это не давало покоя. – Его же тогда нашли в ограде вместе со всеми моими вещами, да? С рюкзаком и… со всем остальным.

С ответом Роза помешкала, точно бы сомневаясь.

– Ну-у… я не знаю, какой у тебя был телефон. Я не могу его помнить.

– А не в курсе, где он сейчас? – они продолжили медленно брести по площади рука об руку.

– Его же полиция сразу забрала, как только… ты пропала, – немного помолчала. – А с чего это ты вдруг о нем вспомнила?

Ангелина пожала плечами, ничего на это не ответив.

– Гель? – и опять никакой реакции. – Не молчи, пожалуйста.

Этот день определенно должен будет стать днем длинных пауз. Но, немного помявшись, Ангелина все же заговорила, не поднимая взгляда:

– Я просто… хочу вспомнить.

У Розы с этими словами будто земля ушла из-под ног. На протяжении последних месяцев Геля упрямо заминала любые разговоры о своей амнезии, а сейчас сама подняла эту тему. С чего бы?

– Может, нам все-таки стоит еще раз попробовать гипноз? – голос Розы охрип, как при простуде. – Мы обязательно найдем хорошего специалиста. На этот раз все получится, просто нужно найти действительного нормального специалиста… – она начала тараторить, что ей не свойственно, даже в моменты сильного волнения.

– Нет, – сказала как отрезала. – Только не гипноз. Еще одного раза я не выдержу.

– Но, мож…

– Роза, нет. Мы уже это проходили много раз. Это бесполезно, дорого, и очень стр… – запнулась на полуслове, украдкой посмотрев на сестру. – Страшно. Ладно, давай не будем об этом. Лучше поехали домой.

Роза долго пыталась уговорить Ангелину взять такси, но она – ни в какую. Мол, на автобусе тошнит меньше.

Все проезжающие мимо маршрутки оказывались забитыми под завязку, несмотря на выходной день.

Пока ждали на остановке, Геля привычно листала ленту в телефоне, периодически поднося руки ко рту и обдавая их горячим воздухом. Была бы и рада надеть перчатки, но так смартфоном пользоваться неудобно.

Запрос в друзья. Некая Валентина Риндевич. Ангелина открыла ее страницу, бегло изучила информацию о профиле. Тысяча девятьсот девяносто первого года рождения. Не замужем. Город – Ростов-на-Дону. Сорок один друг. Девятнадцать подписчиков. Стена практически пуста, никаких постов не публикуется аж с две тысячи пятнадцатого года. На странице – одна-единственная фотография. Эту девушку Геля вроде бы не знает лично, хотя ее лицо показалось очень знакомым. Где-то она уже ее определенно видела, но где именно? Может быть, в университете пересекались…

Решив не забивать голову, Ангелина все-таки добавила Валентину Риндевич в друзья и даже поставила лайк на ее фотографию. И забыла бы про эту незнакомку из Сети, если бы не…

– Роз, у меня вода кончилась. У тебя с собой случайно нет… – оборвав себя, Геля, которую бросило в пот, с разинутым ртом уставилась на противоположную сторону дороги, где подле остановки «Площадь Ново-Соборная» стояла не кто иная, как Валентина Риндевич. Да, это точно она! Ангелина была в этом уверена, пусть и память на лица у нее не самая выдающаяся.

Это та самая Валентина Риндевич, минуту назад отправившая ей запрос в друзья.

Борясь с необъяснимым желанием бежать, Геля не переставала в открытую пялиться на нее. Руки девушки покоились на огромном животе, который очень хорошо угадывался даже сквозь длинный теплый пуховик.

Вспомнила. Кажется, на днях она сталкивалась с этой особой в коридоре второго учебного корпуса.

В мозгу отпечаталась яркая вспышка.

– …Как тебя зовут?

– Валя. А тебя?

– Ангелина. Геля.

– Очень приятно.

– Взаимно.

– Ты откуда?

– Из… Правообского.

– Никогда не слышала.

– А ты откуда?

Валентина Риндевич ответно не спускала с Ангелины глаз. Последняя, по-быстрому проверив чаты и с облегчением убедившись, что никаких новых непрочитанных сообщений там не висит, заблокировала смартфон и убрала его в карман куртки. Но облегчение было мимолетным, ибо Валентина Риндевич продолжала неподвижно стоять по ту сторону дороги и неотрывно смотреть на нее.

Ангелина неосознанно попятилась назад, а потом схватила Розу за руку, да так крепко и неожиданно, что та подскочила на месте и негромко ойкнула.

– Гель, ты чего так пугаешь!

– П-пошли отсюда, а?

Роза нахмурила брови. Младшая сестра мертвецкой хваткой сжимала ее ладонь, прямо до боли.

– Что? Куда «пошли»?

– К-куда угодно, только давай уйдем отсюда, пож-жалуйста.

– Да что случилось? – высвободила свою руку.

– Давай просто пойдем на следующую остановку! – в голосе Ангелины начали угадываться истерические нотки. – Не спрашивай ни о чем, давай просто уйдем!

Роза ничего не успела ни ответить, ни предпринять, так как в ее сумке завибрировал мобильник. Достав телефон и увидев, что на экране высветился абонент «Паша» (номерами они обменялись накануне), она поколебалась. Но все-таки ответила, пока Геля настойчиво дергала ее за свободную руку и что-то лепетала.

– Привет, – вздохнула в трубку. – Ты что-то хотел?

Весь разговор быстро свелся к тому, что Роза отнекивалась от предложений куда-нибудь сходить, а потом:

– Да нет, Паш, не надо нас подвозить… Нет, правда, не надо… Геля не любит легковушки…

– Да ладно, я все равно здесь недалеко от Ново-Соборной. У племянника машину взял, по работе ездил, заодно подбросил бы вас до дома, – невзирая на завывающий ветер и перекрикивающих друг друга людей на остановке, Ангелина отчетливо услышала это.

– Да неохота специально тебя напрягать…

– Да мне вообще не внапряг.

– Ну-у-у… Э-э-э… – Роза посмотрела на сестру, взглядом спрашивая, не сильно ли она будет возражать, если их подвезут. На что Геля энергично закивала – мол, соглашайся.

А сама начала лихорадочно выискивать взглядом уже знакомый силуэт на той стороне дороги, но Валентины Риндевич и след простыл.

***

Паша не только довез их до дома, но и зашел в гости, и напросился на чай. Точнее, Роза сама его пригласила. Из вежливости. А он возьми да согласись.

Пока Роза ставила чайник, накрывала на стол и разливала кипяток по кружкам, никто практически не проронил ни слова.

Ангелина много лет назад уже видела Пашу, когда он еще был Розиным парнем и приезжал вместе с ней в Правообское, но сейчас воспринимала его как абсолютного чужого, незнакомого человека.

– Да ты чего на «вы» ко мне, давай на «ты», – беззаботно сказал он ей после того, как она спросила у него про работу, лишь бы хоть чем-то занять эту затянувшуюся паузу.

Роза же предпочла молчать и дальше, продолжая как ни в чем не бывало заваривать чай.

– Сахара у нас нет, есть сорбит. Это такой сахарозаменитель, – безэмоционально бросила она, поставив керамическую сахарницу в центр стола – да так, что Ангелина вздрогнула. И не сразу заметила, что Роза смотрит совсем не на Пашу, а на нее. – Да чего ты чешешься-то весь день?

Смутившись, Геля сразу прекратила это делать, хотя зуд порой становился почти невыносимым. Все началось с предплечий, теперь же раздражение распространилось на шею и за левое ухо.

Взяв сестру за запястье, Роза закатала рукав ее кофты.

– Да ты до красноты все расчесала! Сейчас в аптечке какой-нибудь крем посмотрю, – и, встав из-за стола, она поспешно скрылась за межкомнатной дверью.

А Ангелина без зазрения совести продолжила терзать свою кожу, невпопад отвечая на вопросы Паши, который, по-видимому, пытался завязать разговор.

По правде говоря, зуд, тошнота и Паша сейчас не особо ее волновали. Геля сидела как на иголках, потому что чертовски боялась заходить в «ВК», где, возможно, ее ждут непрочитанные сообщения от Валентины Риндевич. Ни удалять из друзей, ни кидать ее в черный список она пока не стала. Просто-напросто не решалась даже открыть свой профиль.

Когда Роза вернулась, у Паши закончились вопросы, а у Ангелины – ответы. Следующие полчаса бывшие возлюбленные вели напряженную беседу, в то время как Геля втихаря расчесывала все места на своем теле, до которых только могла дотянуться. А еще за эти тридцать-сорок минут она умудрилась выпить две кружки чая и запить их стаканом воды – в горле сушило нестерпимо.

Быть может, от постоянной рвоты наступило обезвоживание организма. Такое объяснение вполне устроило Ангелину, и она перестала об этом думать.

***

Паша уехал, и когда за ним закрылась дверь, Роза выдохнула с облегчением.

– Уж думала, не уйдет!

Тем временем Ангелина расслабленно лежала в ванне, наполненной почти до краев. Волосы расползлись по воде, подобно маленькому черному вихрю в невесомости. Вода приятно обволакивала ослабшее тело, вот только… здесь слишком жарко.

Никак не получалось охладиться. Внутри все горело и щипало, особенно в области поясницы. А мазь, которую дала Роза, оказалась совершенно бесполезной, вся кожа исчесалась и покраснела, за левым ухом так вообще, наверное, живого места скоро не останется.

Запираться в ванной Роза ей, ясное дело, запретила – боялась, что внезапно станет плохо. «Знаешь, сколько людей каждый день умирают от того, что теряют сознание и тонут в ванне?» – в противовес этому аргументу было нечего сказать. Поэтому Роза периодически заглядывала, дабы убедиться, что все в порядке.

– Ты как, нормально? – появившись в очередной раз в дверном проеме и уперев руки в боки, спросила она. Затем подошла и потрогала воду. Ангелина машинально дернулась, когда ладонь сестры оказалась в предельной близости от ее обнаженного тела. – Да у тебя же вода ледяная! Ты что, заболеть хочешь?

– Мне просто… жарко очень. И это, ты бы не могла не заходить ко мне каждые две минуты. Я тут как бы моюсь.

Когда Роза наконец ушла, не полностью прикрыв за собой дверь, Ангелина, подтянувшись чуть выше, принялась разглядывать свой впалый живот, трогать, поглаживать его. Вот черт бы побрал! Чесотка распространилась даже сюда, покрасневшие участки начали идти волдырями, как после ожога крапивой.

«Что же это происходит?»

В памяти, как клеймо, отпечаталось то самое селфи. Их совместное селфи с одноклассниками, которое Света сделала на «Белке». Это ее, Ангелины, последняя фотография перед исчезновением. Теперь она очень редко фотографируется.

Света тогда скидывала все фото в общую беседу десятого и одиннадцатого классов. И, конечно, у Гели все это осталось на старом телефоне. Но даже если в будущем каким-нибудь образом удастся вернуть мобильник, то навряд ли он включится. По крайней мере, у следователей и технических специалистов так и не получилось это сделать.

От неприятной ностальгии в груди все сжалось. Ангелина старалась не вспоминать своих одноклассников, школьных друзей, Правообское, вообще то время. С тех пор как ее нашли, а вернее, она сама нашлась после трех лет неизвестности, она удалила все старые страницы в соцсетях, завела один новый профиль, оборвала все контакты… С бывшими одноклассниками больше не общается, хоть и они предпринимали попытки выйти с ней на связь.

Интересно, как у кого жизнь складывается? Ангелина слышала, что Артем, как это ни странно, поступил в педагогический университет. Причем здесь, в Томске. Уже отучился, наверное. Света вроде закончила медицинский колледж, Маша уехала в Новосибирск и пошла на химфак. Петя, если верить слухам, окончил политехнический техникум и работает вахтовым методом, а Надя вообще так умотала в другую часть страны и даже, говорят, успела выскочить замуж и родить. Славу вроде отчислили из ТомГУ, и он вернулся в Правообское. Про остальных, с кем общалась не так тесно, Геля ничего не знала, да и не пыталась узнать.

А после того сновидения… точнее, воспоминания ее как молния ударила.

В голове созрело пока еще смутное, но твердое решение. Рука сама потянулась к смартфону, который лежал рядом, на стиральной машинке.

Когда Ангелина открывала свою страничку, то первым делом с почти остановившимся сердцем проверила личные сообщения. Валентина Риндевич ничего ей не писала и вообще не была в сети. Ну и ладно! Может, и вправду просто фантазия разыгралась…

Действительно, чего это она так разнервничалась? Теперь ей даже самой стало смешно от собственных страхов. Ей богу, прямо как в восемь лет!

Когда Геля, пошатываясь от расслабления, собиралась выходить из ванны, по всему телу моментально разбежались мурашки. Обернув голову полотенцем, она неожиданно для себя задержалась напротив запотевшего зеркала. Протерла его ладонью и, хоть уже должна была привыкнуть за столько времени, ужаснулась от увиденного, не узнавая собственного отражения.

Изможденно выдохнув, Ангелина стянула полотенце, провела рукой по мокрым волосам, и целый клок остался у нее на пальцах.

***

Геля долго мерила шагами площадь комнаты, постоянно порывалась подойти к ноутбуку, но всякий раз, словно в последний момент отказываясь от какой-то очень безумной затеи, вслух чертыхалась, бежала по каким-то «неотложным» делам, а через пять минут все повторялось.

Так за час она намотала по квартире километра три, не меньше. Но как бы долго и упорно ни колебалась, все-таки сдалась и отбросила все сомнения.

Открыла соцсеть и довольно быстро нашла нужный ей профиль. Судя по фотографии на аватаре, это точно был он.

Артем Царенко.

Рука дрожит, Ангелина с силой сжимает компьютерную мышь. Отправляет запрос в друзья. Сейчас Артем онлайн.

Пока ждет ответа на заявку, просматривает страницу: фотографии, посты, плейлист. Информация о профиле: учится в Томском Педагогическом Университете, влюблен в Алену Кузнецову (кто это вообще?), увлекается спортом и видеоиграми, слушает все подряд, любимый фильм – «Форсаж», отношение к курению и алкоголю нейтральное.

«А что, если…» – но события опередили мысли: Ангелина уже наткнулась на ту самую фотографию, их последнее совместное селфи. Уж было хотела прочитать комментарии, но только собралась нажать на иконку под фото, как пришло оповещение: «Артем Царенко принял вашу заявку в друзья».

Внутри все оборвалось, сердце пропустило удары. Несколько минут ничего не происходило, и тогда Геля решила первой открыть пока еще пустой диалог.

«Привет», – и сразу нажала клавишу «интер», потому что точно знала: если будет долго раздумывать, то ни за что не решится на это.

От мучительного ожидания в животе все скрутилось в тугой узел, ее как будто щекотали изнутри. Назад пути нет. Она сама это затеяла.

«Артем набирает сообщение», – высветилось в окне диалога вместе с мигающим многоточием.

«Привет», – приходит ответ.

Состояние Ангелины сейчас было сродни сжатой пружине. На ее странице есть пара фотографий, довольно неразборчивых – лица практически не видно. Понял ли Артем вообще, кто ему написал?

Но следом пришло сообщение, которое расставило все точки над «i».

«Гель, это ты?» – такой странный, но в данной ситуации логичный и уместный вопрос.

«Да».

«Докажи».

В голову не пришло ничего умнее, кроме как сделать и отправить Артему свое селфи.

Сообщение прочитано. Ответа долго нет. Ангелина кусала простой карандаш и, совершенно позабыв о том, что Роза уже спит, барабанила ладонью по столу. А потом…

«Бля я не хочу все это печатать и обсуждать в вк. Не хочешь завтра встретится? Ты же сейчас тоже в томске?»

«Можно. А где?»

«Давай на лагерном. Тебе удобно?»

Вообще-то, неудобно. От Каштака до Лагерного сада примерно час езды. И Ангелину совсем не радовала перспектива столько времени трястись в автобусе с такой тошнотой. Но возражать она все-таки не стала. На Лагерном – так на Лагерном.

«Да. Во сколько?»

«Давай в 3».

«Окей».

«Ну тогда до завтра».

«Ок».

И Геля резко захлопнула крышку ноутбука, пока еще до конца не осознав, что ей совсем скоро предстоит увидеться с Артемом – с одноклассником, с парнем, в которого она когда-то была по уши влюблена.

Глава 8. Жажда

Впервые за последние несколько дней Ангелина решилась поспать одна, без Розы. А мотив у этого решения донельзя нелепый – у нее все до жути зудит, а рядом с сестрой нормально почесаться точно не удастся.

Лежа в кровати, Геля успела разодрать некоторые участки своего тела до красноты и даже крови. Потом приходилось выковыривать кожу из-под ногтей. Но она просто не могла ничего с собой поделать.

Однако зуд – не единственное, что не давало Ангелине уснуть этой ночью. Еще ее не отпускало постоянное, непонятно чем вызванное чувство жажды. В горле сушило, как в пустыне. Уже отчаявшись и устав постоянно мотаться на кухню, она принесла графин с водой к себе в комнату. Около семи раз вставала попить, столько же бегала по малой нужде.

Отбросив одеяло и практически вжимаясь в кровать, словно бы желая стать с ней одним целым, Ангелина все-таки начала постепенно проваливаться в сон, но в какой-то момент резко распахнула глаза и почувствовала настолько нестерпимую, настолько мучительную жажду, что поначалу не смогла даже разлепить пересохшие потрескавшиеся губы. Создалось ощущение, будто за эти неполные двадцать минут тонкая кожица успела срастись, и поэтому отдирать верхнюю губу от нижней пришлось буквально с кровью и слезами, при этом помогая пальцами.