Звенигородские рассказы. Особенности зимнего отдыха в средней полосе России

Звенигородские рассказы

Особенности зимнего отдыха в средней полосе России

Лоренцо Великолепный

© Лоренцо Великолепный, 2024

ISBN 978-5-0064-2914-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Таракан Шу

– И сделай что-нибудь с этим бардаком! Мужчина ты или нет?! – поставив таким образом точку в разговоре, жена победно удалилась в комнату. Сергей Владиленович воззрился на жестяную пасть кухонного мусоропровода, потянулся на стуле, и, с напускной безалаберностью, почесал затылок.

– Продуть его как-то, что-ли… Может, дворникам денег дать, пусть снизу откроют? Или ломик туда кидануть?! – покряхтывая, Сергей приволок на кухню огромный пылесос, доставшийся от прежних хозяев, направил его жестяной хоботок в зловонное жерло мусоропровода и включил продув.

Внезапно что-то мелькнуло у него в глазах, под ложечкой сладко засосало. Звук пылесоса стал каким-то отдаленным, а в теле появилось практически уже забытое ощущение полёта. Перед глазами мелькнуло огромное фото Ольги Бузовой с малоаппетитным маслянистым пятном в центре, исполинских размеров реклама «Ашана» и несколько гигантских пирамид с дурнопахнущей едой.

Внезапно шум кончился, и Серёжа увидел себя на кухне своего бывшего одноклассника Игната, отставного инженера, мизантропа и доморощенного философа.

– А, это ты, мон шер?! – Игнат расплылся в улыбке, которая, как и все его тело, отливала бронзово-красным цветом и как будто распадалась на неправильной формы шестигранники.

– Вот, Серёша, не заходишь в гости… А я ведь доделал, брат… Приборчик свой доделал! Вон, стоит, красавец! Только включить осталось! – фантастически длинный и мохнатый палец Игната с нестриженным ногтем указывал на мешанину из проводов и хромированных трубок, занявшую весь кухонный стол, приближаясь к заветной алой кнопке «Пуск».

Однако после соития грязного ногтя с вожделенной кнопкой что-то явно пошло не так. Со звонким щелчком агрегат превратился в маленький чёрный шарик, распространяющий вокруг себя злые лучики. Один из них схватил СерёШу за все конечности разом и потянул внутрь шарика, в последний момент он заметил, что с Игнатом происходит то же самое.

…Спокойствие обрушилось так же внезапно, как и исчезло. Игнат и Шу очутились на гигантском полиэтиленовом поле под беспросветно-черным небом, подсвеченным снизу слабым фосфоресцирующим сиянием.

– Так вот, мон шер – продолжал как ни в чем ни бывало Игнат, не уставая деловито ползти вперёд и ощупывать полиэтиленовую вселенную своими усиками – это, понимаешь, как теорема Ферми. Есть ли бог, нет ли его – непознаваемо! Так-то, брат Шу!

На этой глубокомысленной фразе небеса разверзлись квадратом ослепительного света, в потоке которого угадывался подбородок исполинского божества, покрытый чёрной щетиной с серебряными точками седины.

– Ага! Ползут, родимые! – протрубило приятным голосом божество и понесло к Шу и Игнату гигантский баллон, на котором угадывались буквы …ОФОС. Новообретённый мир взорвался мокрой пустотой.

– Есть Бог на свете! – только и успел подумать таракан Шу.

Петля Времени

Навигатор в тесной машине Митрича взмахнул клетчатым флажком.

– Ну, слава богу, приехали наконец! Уже темнеть начинает… – прокряхтел Митрич.

Сергей беспокойно заёрзал на пассажирском сиденье:

– Как думаешь, приедет в этом году кто-нибудь? Или опять один Рудольф припрется, про открытия свои грузить будет? Эхх, то ли дело было раньше! По шестьдесят человек тусовки были! Помнишь, Митрич?

– Помню, помню, Сереженька… Как там Рудольф издевался? «Твоё поседело яйцо, и *** по утрам не встаёт»? Вот это именно про нас. Дорого бы я дал, чтобы вернуться ТУДА…

Темнота и снегопад за окнами машины сгущались тем временем как-то фантастически быстро, поэтому выйдя из машины Митрич и Сергей поскорей пошли к калитке у входа в пансионат, опасливо глядя под ноги.

– Гляди-ка, Серёжа! Табличка и калитка прям как новые, как будто реновацию Собянин провёл. Аж голова кружится. Ой!

– Ты чо, Митрич?

– Да блин, левую руку часы обожгли.

Склонившись над показавшимся из-под рукава куртки запястьем Митрича, герои с изумлением заметили, что стрелки на часах с бешеной скоростью вращаются назад, от чего часы ощутимо нагрелись, что, видимо, и почувствовал Митрич.

– Кажется, твоё пожелание начинает сбываться… – хрипло сказал Сергей. – Про портрет Дориана Грея читал?

– Ладно, пошли на рецепшн, шутник…

С нехорошим чувством заметив, что на входе в пансионат исчезли стеклянные двери, поручни и стойбище детских санок, Сергей и Митрич растерянно ввалились в изрядно помолодевший и ярко освещённый холл, пристроившись в хвост раздражённой очереди, тянувшейся от входа к стойке регистрации. Примерно через полчаса криков, угроз и судорожных поисков путевок по карманам дубленок и пальто очередь рассосалась, открыв взгляду ДСП-шную стойку с новеньким дисковым телефоном черного цвета и сурового вида дамой в роли Цербера.

– Вы по путёвке? От профсоюза, чтоли?

– Мы это… Студенты МГУ… – оторопело брякнул Митрич.

– Вы на себя в зеркало смотрели, студенты? На второй год тридцать раз оставались? Клоуны в цирке так не одеваются! Предъявите путёвки или я охрану позову!

– Красавица, а может, договоримся? – Заискивающе начал Сергей, выкладывая на стол две пятитысячные купюры.

– Вы мне что суёте? На зоне, что ли, научились фальшивые деньги рисовать?! Дмитрий Иваныч, подойдите сюда! Как в милицию позвонить?!

Не дожидаясь рандеву с милицией, Сергей потянул Митрича за рукав и они неуклюжей рысцой ринулись обратно к машине. На их счастье, брелок сигнализации сработал, двери открылись, и, не дожидаясь неприятностей, Митрич рванул со стоянки обратно, выруливая на залитую оранжево-желтым светом свежепостроенную развязку с ЦКАД.

– Слыш, Серёжа, а развязка-то стоит… В советские времена не было её. Стало быть, мы снова в 2018-м! Блин…

– Поехали в Ершово, Митрич! Там в 80-е годы студенток тоже немало было! – Отходя от пережитого, бодрым голосом предложил Сергей.

– Да ну тебя, Сергей. Не шути так, у меня аж до сих пор внутри все трясется. Поехали у остановки постоим, Рудольфа с автобуса встретим. С ним уж точно в номер подселят: он-то с момента постройки пансионата отдыхает там каждый год, по-этому по-любому номер ему дадут… Или уже дали… Блин!

Анжелике – липко

– Ну, давайте, давайте, ребятушки! Я уже с Газелью договорился, вон, у подъезда разворачивается! – розовощекий с морозцу Митрич аж вибрировал от желания скорее ехать в соседний пансионат на тусовку.

– Да? А что там будет-то вообще? – поинтересовалась Маша, широко распахнув черные глаза – шашлык, дискотека?

– Лучше, Машенька, лучше! Там Даня-Кришну каждый год друзей собирает! Огромный костер, шашлыки и шикарнейший салют! – не унимался Митрич.

– А он только с друзьями, без жён? – с напускным равнодушием спросила Анжелика, картинно наморщив лобик.

– Ну, не совсем так, Анжелочка… – приятным низким голосом пробасил Рудольф, вставая и застегивая куртку – девушки там есть, конечно… Но! Они там на работе, за деньги, так сказать…

– А у нас – бесплатно! Только и исключительно по любви! – встрял в разговор слегка уже поддатый Игнат, нетерпеливо гарцующий около входной двери. – Правда, Серёнь?!

– Гкхм, да уж… – пробубнил Серёня. – Я, правда, девушкам два двухместных номера оплатил, но это не в счёт. Ну ладно, пора ехать. А то шашлыка не достанется. Слышишь, Лёля?

Докторша Лёля, ветеран отдыха в пансионате, всегда платила за себя сама, поэтому была наравне с мужчинами.

– Да, дамы и господа. Пора! – поправила очки Лёля, решительно выходя на улицу. – Надеюсь, Даня-Кришну и его друзья-олигархи не нажрутся сегодня так же, как и год назад.

Кое-как разместившись в неудобном салоне Газели, вся честная компания постепенно затихла, любуясь ночными зимними пейзажами за окном, но уже буквально через 5 минут настала пора высаживаться у ворот соседнего пансионата – штаб-квартиры Дани-Кришну.

На фуршетной полянке играла музыка, немолодые мужчины с помятыми лицами задумчиво ели шашлык, запивая красным вином и наблюдая за наигранным весельем юных чаровниц из эскорт-агентства, снующих между ними в поисках непонятно чего.

– Ага, приехали, гуси-лебеди! – прогремел один из друзей Кришну, по-хозяйски хлопая Анжелику по заднице. – Сейчас салют будет! Готовьтесь!!!

В ту же секунду в звёздном небе начали с треском распускаться зеленые цветы, осыпаясь на землю какими-то бумажками.

– Девки, да это же доллары! – Взвизгнула Маша, хватая полную пригрошню бумажек со снега – и они прилипают к коже! Глядите! – Маша начала трясти раскрытыми ладонями, с которых свисали заветные бумажки.

Толкнув плечом Машу, Катя кинулась к вороху бумажек и начала лихорадочно совать их под водолазку.

Не зевали и эскортницы Дани-Кришну, деловито пылесося снег от бумажного мусора.

Но умнее всех поступила Анжелика – она полностью разделась и начала кататься по снегу, быстро превратившись в огромную шишку с долларами-чешуйками.

– Фы как фотите, а фя офтаюфь фдефь! – Донесся ее приглушенный голос из глубины шишки. – Фут фуффины пофурьефнее фудут, поперфектифнее! – С этими словами шишка-Анжелика бодро покатилась к кучке олигархов, оторопело наблюдавших за происходящим.

– О, нет! – Серёня протянул руки к удаляющейся Анжелике – а как же любовь и оплаченный мною номер?! Вернись! Я всё прощуууу!

…Утро следующего дня было пасмурным.

Катя и Маша к завтраку не пришли – всё рассматривали и рассматривали отклеившиеся от кожи доллары, на которых при дневном свете вместо президента Франлкина проступил благородный портрет Дани-Кришну.

Когда Митрич, Серёня, Игнат, Рудольф и докторша Лёля уже доедали манную кашку, обсуждая перепитии вчерашнего вечера, на пороге столовой показалась помятая Анжелика с мелкими ссадинами на лице и кистях рук. Ее джинсы были покрыты жирными пятнами от шашлыка, а на кофте отчетливо виднелся рифлёный след чьей-то подошвы.

– Привет, ребята! – С напускным весельем сказала Анжелика. – Веселый вечерок был, да? Лёля, можно тебя в сторонку на минуточку?

Уединившись в дальнем углу холла, Анжелика склонилась к Лёле и жарко зашептала: – Блин, Лёль, ты же медицинский заканчивала, да? Можешь помочь? У меня одна бумажка ТАМ застряла и не отклеивается. Не посмотришь?

– Эх, что не сделаешь ради клятвы Гиппократа… – вздохнула Лёля, заглядывая в нефритовую пещеру Анжелики в поисках затерявшейся наличности.

Ледовое побоище

– Традиция это наша, традиция, Наденька! – удовлетворённо цыкая зубом, басил Рудольф, спускаясь с берега на лёд – не в номере же сидеть?! Вот и надо пройтись после ужина через мост, вниз по Моржинке, а потом вдоль речки – и наверх, в родные пенаты…

– А лёд точно не провалится? – тревожно спросила Надя – у меня какое-то чувство внутри странное, что на льду опасно.

– Да тридцать лет так ходим, Наденька! И ничего, живы пока. Хотя и правда, очень странно как-то тут. Домов, чтоль, вокруг понастроили, освещение изменилось?

Внезапно лёд под ногами Рудольфа вспучился и что-то с невероятной силой потянуло его вниз, в ледяную воду ночной реки.

– ВОТ И ВСЁ… – мелькнуло в голове у Рудольфа. Непонятно как, но его широко открытые от ужаса глаза продолжали чётко видеть под водой. Рядом с Рудольфом шевелились две слабо фосфоресцирующие фигуры, похожие на осьминогов, динозавров и аквалангистов одновременно.

– Рептилоиды – понял Рудольф, деловито высасывая кислород из прохладной воды заушными жаберными дугами – значит, вот оно как на самом деле…

Одна из фигур наклонилась к другой и что-то пробулькала. Другая покачала головой и направила яркий луч фонарика в мордочку Рудольфа.

Затем рептилоиды схватили лихо плывущего Рудольфа и посадили его сверху на четыре сложенные в замок собственные «руки».

«Академия наук Андромеды. Проект Галактика. Бублик номер 23/58» – успел прочитать Рудольф надпись на шевроне.

Сильные руки рептилоидов подбросили его вверх так, что он вылетел из полыньи наверх прямо на припорошенный снегом глинистый берег реки.

Подвывая от пережитого ужаса, Рудольф рванул вперёд и уже через пару минут очутился в собственном номере под горячим душем.

– Да уж, весело каникулы начинаются – подумал было он и вдруг услышал шорох со стороны входной двери. Под ней лежал белый конверт

– Memento mori – прочитал Рудольф.

– Да, времени мало! Даже Галактики умирают! – мысленно согласился он и начал лихорадочно печатать в WhatsApp новую статью об устройстве Гипервселенной.

Пикантный визит

– А живу я недалеко, на Заречье… Ко мне доехать – что две песни спеть! Когда в гости придёшь, Рудольф? – вопрошал Дима, нервно поглаживая свой куцый свитерок и вопросительно глядя на собеседника.

– Погоди, друг Дмитрий, дай отдыхом насладиться… – тягуче ответствовал Рудольф. Всем кроме Димы было понятно, что в гости он не хочет.

– О! Кстати! Тут наш общий друг Михуил Чарторыйский-Ваза неподалёку от тебя отдыхает! – сжалился над Димой Лёхан – в санатории «Здоровый Дух», который от НИИ психиатрии. Слыхал про такой?

– А то ж! Сразу за забором от меня – оживился Дима – проведать хочешь?

– Он с девушкой приехал… Но, с другой стороны, настоящие друзья приезжают неожиданно, так ведь? Поедешь, Рудольф?

…Помятая жизнью девятка Дмитрия нервно вильнула, выруливая от пансионата на шоссе, и устремились через мост в сторону мистического Заречья.

– Мальчик гей, мальчик гей, будь со мной понаглей – долбила по мозгам любимая группа Димы.

Через пару минут пытка кончились и показался высоченный серый забор пансионата, густо оплетённый сверху колючей проволокой.

– Российская академия наук. НИИ психиатрии. Отделение экспериментальной и карательной психиатрии. Санаторий «Здоровый Дух» – гласили солидные золотые буквы на воротах.

– Чего пришли? Вы к кому? – рядом с воротами открылось крохотное окошко с толстенным бронированным стеклом.

– Мы к Михуилу Чарторыйскому-Ваза. Он у вас по путёвке с девушкой отдыхает, сегодня заехали!

– Так позвоните ему, пусть выйдет к вам! – не унималось бдительное окошко.

– Не можем! Телефон выключен! Наверное, они на процедурах!

– Ладно, чёрт с вами, проходите… Только это. После 21.00 я вас обратно не выпущу. Придётся оставаться до утра у НАС. Не все это выдерживают…

– Спасибо за предупреждение, батюшка! – отчеканил Лёхан, слегка поеживаясь – ну что, господа, вперёд!

В чистом, свежеотремонтированном холле за стойкой рецепшн стоял человек в белом халате. На голове у него был полуобруч с лисьими ушками, на руках – соответствующие мохнатые перчатки, а на лице – одноимённый грим. Сзади под халатом угадывалось что-то объемное.

– Хвост! – осенило Лёхана.

– Здравствуйте, мы к Михуилу Чарторыйскому-Ваза! Не подскажете, в каком он номере?

– Триссста восссьмоййй – лающе-мяукающим голосом ответил рецепшионист и резко махнул лапой в сторону лифта.

Поднявшись на лифте, друзья прислушались к звукам, доносящимся из номера. На фоне громко льющейся воды оттуда доносился равномерный стук и истерические вскрикивания – Ййййииффф, Ййййииффф!

– Тук-тук-тук!

– Хто там?! – грубо спросил зычный низкий голос.

– Администрация санатория! – нашёлся Дима, очевидно, знавший здешние порядки – вечерний обход!

Дверь резко распахнулась, и в проёме возникла массивная туша орка из игры Варкрафт с острыми клыками, зелёной кожей и мохнатой набедренной повязкой. Огромные сероватого цвета груди намекали на женский пол существа.

– Прошу в гости! – посторонилась дама, делая ироничный киксен – будьте как дома! – широко взмахнула она рукой, и друзья с ужасом увидали, что её исполинская ладонь все это время сжимала тщедушную шейку уже слегка посиневшего Михуила.

– Друг Михуил! Ты в порядке?

– Уже почти да…

– Может, поедешь с нами?

– Куда?! Пусть сначала женится! А то ишь! С вами уедет! Хренушки! – ответствовала орчиха.

– Как тебя зовут, красавица? – встрял в разговор Рудольф.

– Меня зовут Прекрасная Незабудка!

– Почему так?

– Потому, что меня никто не может забыть, и это прекрасно! Кроме того, ровно в 21.00 я превращаюсь в юную красотку в кружевных трусиках и неглиже, ммм…

– Одевайся, дебилоид – прошептал Дима ошалелому Михуилу – после девяти вечера отсюда ещё никто не выходил с сохранным рассудком…

Телевизор, дремавший на тумбочке, внезапно включился и начал показывать заставку программы «Время».

В дальнем конце коридора послышался приближающийся топот.

Бежим!!! – дико заорал Дима, хватая Михуила и сдергивая с кровати простыню – на крышу дверь должна быть открыта!

Очутившись на крыше, Дима подпёр дверь железякой, перекинул свернутую жгутом простыню через туго натянутые провода, уходящие вниз и в черноту и скомандовал: – По коням!

Вцепившись в края простыни, друзья пронеслись над забором пансионата и рухнули в сугроб.

– Вы чего приехали-то? – вытирая с лица снег вдруг недовольно спросил Михуил – я, может быть, ждал, когда она в принцессу превратится. Минутка всего оставалась!

– Вот и делай после этого добро людям! – грустно подвёл итог Лёхан.

Ночное рандеву

– Это ж надо придумать глупость такую про Большой Взрыв! – размышлял Рудольф, пробираясь по заснеженной тропинке к тускло мерцающим вдали огням Свистигорода.

– Туманность Андромеды к нам приближается – поёжился он от неприятных воспоминаний – а они все про взрыв свой… Абсурд!

Рудольф раздраженно сломал ивовую веточку, перегораживающую проход по тропинке, и принялся машинально похлопывать ею по штанине в такт своим мыслям.

– Ведь во всём есть загадка, ничего ведь мы не знаем, ничегошеньки! Вот я сейчас иду-иду, а до выхода из леса никак не дойду. Может, я тоже в пространственно-временном туннеле оказался каком-нибудь?

– Гкхммм…

– Ой! Кто здесь?

– Вы главное не пугайтесь, Рудольф Вельзевулович – приятным голосом ответил незнакомец, выходя из леса.

Рудольф слегка оторопел. Перед ним стоял огромный волк с горящими ярко-жёлтым светом глазами.

– Да не пугайтесь вы, не пугайтесь… – волк сделал крохотный шажок к Рудольфу – я все объясню. Я, собственно, представитель Академии Наук Андромеды Легендарной. Наши сотрудники уже работали с вами, помните?

– Такое забудешь… – хрипло сказал Рудольф – вам-то что угодно?

– Наши сотрудники в прошлый раз ошиблись в вас – с некоторым сожалением сказал волк, делая еще один крохотный шажок в сторону Рудольфа – они, признаться, решили, что вы просто-напросто безопасный идиот, типа экспертов и комментаторов, сидящих в телевизоре…

– А на самом деле? – заинтересованно спросил Рудольф, приосаниваясь.

– На самом деле – волк сделал еще шажок – вы, как бы это сказать, «заплыли за буйки» со своей теорией, о которой глупым людишкам знать не положено…

– Как это не положено?! Это дело всей моей жизни!

– Вот именно, дорогой Рудольф! Когда вы послали свою статью в журнал Science, это было последней ка…

Не договорив, волк бросился к Рудольфу, широко открывая зубастую пасть. Пытаясь защититься, несчастный Рудольф судорожно поднял руку и волк насадился огневеющей глоткой прямо на зажатый в руке Рудольфа ивовый прутик. Из пасти и ушей волка пошел густой серый дым и он медленно осел на снег.

– Я умираю… Ты победил… Выслушай же мои последние слова, наклонись поближе…

– Что же ты хочешь мне сказать, разбойник? – изменившимся от пережитого страха голосом спросил Рудольф.

– Наша вселенная и правда похожа на бублик, но он шестимерный…

– Не может быть! Скажи мне, что ты врешь! – вскипел Рудольф, непроизвольно наклоняясь к умирающему волку.

Внезапно глаза волка полыхнули желтым огнем, он вытянул шею и тяпнул острыми зубами Рудольфа за щеку.

– Ой-ей-ей! – воскликнул Рудольф – что же ты, гад, делаешь?!

– Ха-ха-ха, я все-таки выполнил свою миссию – просипел волк и испустил дух.

– Да уж – подумал Рудольф, машинально почесывая укушенную щёку, быстро покрывающуюся густой серой шерстью – чувствую, мои каникулы затянутся до ближайшего полнолуния… Интересно, оплатит профком продление путевки еще на три недели?!

Вакханалия

– Да плевал я на Даню-Кришну, шестёрок его, и на все эти Хлипки! Говорю, в Ершово надо ехать! Традиции свои помнить! Короче, я еду туда, кто со мной – тот герой! – рубанув воздух рукой, Игнат устремился к выходу.

Справедливости ради надо сказать, что героями оказались только двое пьяных и обкуренных менеджеришек, которых сам же Игнат и привез на отдых. Все остальные члены курортной тусовки после скудного пансионатского ужина были не прочь отведать шашлыка в гостях у щедрого Дани-Кришну.

– Ну и дурак, в это Ершово никто уже не ездит – вслед ушедшему другу сказал Сергун – надо в Хлипки ехать! Вот, для Дани-Кришну сувенир как раз, с отдыха в Карпатах привез! Сергун гордо продемонстрировал грязную и помятую пластиковую бутылку с мутноватым белёсым содержимым.

– Как же мы теперь туда доберемся? Такси, что ли, брать? – нервно поглаживая живот спросил Рудольф.

– Я отвезу – сделала шаг вперед Алиса, новая пассия Сергуна – у меня и ключи с собой!

После нескольких неприятных минут в тесной малолитражке Алисы компания десантировалась у ворот зимней резиденции Дани-Кришну. На банкетной площадке как всегда горел костер, уютно пах свежий шашлык и слонялись отдыхающие из его свиты.

Увидев хозяина пиршества, Сергун потянул его за рукав и начал что-то жарко шептать на ухо. Даня-Кришну брякнул несоклько слов в ответ и отвернулся. Результат беседы явно не понравился Сергуну – он вздрогнул, как от удара, ссутулился и отошел за спины других гостей.

– Итак, вспомним наши традиции! – провозгласил вдруг Даня-Кришну. – Мы должны выпить по кругу божественный напиток в знак нашей дружбы! – с этими словами он ловко начал выливать вино из бутылок в пластмассовый тазик грязно-розового цвета. Наполнив тазик почти до краев, Даня-Кришну отвлекся на полуголого бизнесменишку, появившегося из-за кустов и во все горло орущего какую-то ахинею. Воспользовавшись этой заминкой, Сергун подкрался к тазику и опорожнил в него заветную пластиковую бутылку с белёсой жидкостью.

Через несколько секунд Даня-Кришну вернулся к своему занятию, наполнил тазик и протрубил:

– Право первым выпить божественный напиток предоставляется моему другу Сергуну Щипалову! Побледневший Сергун получил из рук Дани-Кришну желтый пластмассовый ковшик, наполненный содержимым тазика, и, под внимательными взглядами собравшихся, выпил до дна.

– Право вторым выпить божественный напиток предосталя…

– Ой-ей-ей, робяты! – Сергун по-обезьяньи вскочил на стол – как же жарко тут у вас! Горюююю!!! В мгновение ока он сорвал с себя всю одежду, ловко сиганул со стола в сугроб и начал бешено носиться по снегу на четвереньках. От его обнаженного тела шел пар, лицо побагровело, изо рта вылетали невнятные жалобы и обвинения в перемешку с брызгами слюны.

– Сергунчик, тю-тю-тю… – поманила его докторша Лёля – успокойся, фу, фу!

– Лю-лю-лю-лю-люю – забормотал Сергун, подбегая к Лёле – любишь! Любишь! Только ты и любишь! Он встал на ноги, обнял Лёлю и впился губами в её приоткрытый от изумления рот.

– Ты бы хоть побрился! – порозовев от удовольствия, жеманно сказала Лёля, картинно вырываясь из объятий Сергуна. Алиса прожгла Лёлю ненавидящим взглядом.

– Я думаю, надо позвонить Игнату! – деловито сказала Лёля, отдышавшись. Он знает, что делать в таких случаях…

Не успела Лёля повесить трубку, как на центральной аллее пансионата показался бегущий Игнат с огромным холщовым мешком в руках. Позади него, покачиваясь и дебильно хихикая, семенили драбанты.

Улучив момент, Игнат ловко накинул мешок на Сергуна и молниеносным движением завязал тесёмки.

– Ну вот и всё – довольно сказал он, сел на бешено извивающийся мешок и неторопливо закурил сигару.

– Не дала, не далаааа… – послышалось из мешка.

– Ну ты бы попросил по человечески! – грудным голосом сказала Алиса, заливаясь румянцем.

– Не дала мне эта сука, Даня-Кришну, кредит, не дала… – вновь вступил в разговор мешок.

– Урод! – взвизгнула Алиса, пнула мешок сапожком и, всхлипывая, побежала в сторону своей машины.

– Игнат, у тебя в джипе багажник большой? Мешок говорящей картошки поместится? – деловито сказал Рудольф, вытирая салфеткой пальцы. – У них тут шашлык закончился, думаю, пора и честь знать…

Скучная история

– Интересно-интересно… А что интересного-то?! – Игнат наклонился к лицу Михуила, обдав его ароматным запахом ликёрного перегара – Что? Вот в «Здоровом духе» да, интересно было – Игнат игриво ткнул вздрогнувшего Михуила в бок.