скачать книгу бесплатно
Мама уверенно подхватила окончательно растерявшуюся от такого напора девушку под руку и повлекла за собой – наверное, показывать дом.
– Нет… – донёсся до него ответ Сони. – Но я когда-то раньше мастерила поделки из бисера. Разные деревца, животных, украшения.
– Это чудесно! Мне так нравятся подобные вещички! А читать вы любите?
Глеб усмехнулся. Похоже, развлечётся не только он, но и мама. Что ж, очень даже приятный бонус. О том, что мать всерьёз захочет присватать ему девчонку, он не беспокоился. Это сейчас она увлечена идеей, предполагая, что на горизонте замаячила возможность её реализации. Но со временем энтузиазм пройдёт. Возможно, ещё раньше, чем угаснет его собственный интерес к куколке.
Его мать умная женщина, и сама решит, что они с девчонкой не пара. Простая официанточка без образования и нормального воспитания за плечами никогда не сможет очаровать её надолго, так, чтобы мама захотела видеть её членом семьи.
Глава 3
Соню пугал этот человек, хозяин клуба. Совсем не так, как испугал сегодняшним вечером мерзкий пьяный посетитель, который отпускал сальные шуточки всякий раз, едва она приближалась к их столику, а потом и вовсе попытался залезть ей под юбку под поощрительный гогот приятелей.
Одно только воспоминание заставило передёрнуться от отвращения. Давно ей не было так противно и так жутко. Соня сама не поняла, как схватила поднос и со всего размаха огрела обидчика, угодив тому прямо по переносице. Действие произошло раньше, чем она успела его осмыслить.
Конечно, сумей она здраво оценить ситуацию и принять взвешенное решение, то никогда бы так не поступила. Вспомнила бы инструкцию, которую выдавали персоналу при приёме на работу и которую она в своё время внимательно изучила. Там были предусмотрены самые разные ситуации, и подобные сегодняшней в том числе.
Если бы она вовремя успокоилась, то смогла бы ненавязчиво привлечь внимание охраны. Без скандала ускользнула бы с глаз долой, а уж дальше не её забота, как переключить внимание клиента. Да, всё могло бы утрястись относительно тихо и не дойти до внимания высшего руководства. Но Соню накрыла паника, и всё случилось, как случилось.
Собственно, она ещё не разобралась, хорошо или плохо всё для неё обернулось. Когда управляющий потащил её к хозяину клуба, Соня была готова к самым разным вариантам развития событий. Не сомневалась только в одном – её выходка не останется безнаказанной.
Увольнение, необходимость снова перебиваться с хлеба на воду и не иметь возможности хоть что-то отложить на будущее, на поступление и учёбу, виделось наилучшим итогом. Но могло быть и так, что её бросят на растерзание разозлённому посетителю, заставят пройти через весь кошмар, который тот для неё уготовит, а потом прикопают где-нибудь в ближайшем перелеске.
Решение, озвученное Молотовым, её потрясло. И тоже испугало. Соня не могла предположить его мотивов, и это вызывало неуверенность и тревогу. Рядом с этим человеком она чувствовала себя выпавшим из гнезда птенцом, который ещё не научился летать. Пока его подхватил случайный порыв ветра, он мечется в воздухе, пытается барахтаться, но не знает наверняка, сумеет ли расправить крылья и полететь или шмякнется оземь.
Соня знала, что хозяина остерегаются абсолютно все сотрудники. Он был непробиваемым. Холодным и бесчувственным. Нет, никто не замечал за Глебом Молотовым несправедливости или бесцельной жестокости. Но тем не менее никто и не мог заранее предположить, какое решение он предпримет по тому или иному вопросу. А ещё все знали, что ему никогда не изменяет хладнокровие, и можно не ждать от него нормального человеческого понимания и сочувствия.
Поэтому предложение, точнее, приказ поработать в его доме порядком насторожил. Чудился за этим некий подвох. В самом деле, разве такие люди, как он, нанимают домработниц не в специальных агентствах, предварительно затребовав рекомендации с предыдущих мест работы и назначив испытательный срок? А тут вот так просто… Да, пусть она не совсем человек с улицы, работала в его же клубе, но одно дело официантка, и совсем другое – помощница в домашних делах. Он ведь даже не спросил, умеет ли она готовить, выводить пятна с ткани и прочее, чем там ещё ей предстоит заниматься.
Но с другой стороны, зачем ему обманывать или недоговаривать? При желании и так мог увезти её, куда угодно. Приказал бы охране закинуть в багажник, и что бы она сделала?
Да и слова о матери немного успокоили. Каким бы непостижимым человеком ни был Молотов, не может ведь он творить что-то плохое рядом с собственной мамой, в одном с ней доме.
К тому моменту, как пришло время покинуть клуб, Соня уже почти совсем успокоилась. Даже убедила себя, что всё, возможно, к лучшему. Это её шанс. Молотов ничего не сказал о зарплате, значит можно надеяться, что не урежет ей жалованье. Плюс ей больше не придётся платить за съёмную квартиру. Можно будет каждый месяц откладывать значительно большую сумму, чем получалось раньше.
За оставшийся до конца контракта год она накопит достаточно денег, чтобы изменить свою жизнь. Поступит в университет, выучится, найдёт работу, которая будет ей интересна и вернёт жизни краски. И может, лет через десять-пятнадцать она станет известным психологом с обширной практикой. Будет помогать людям и сама обретёт уверенность в завтрашнем дне, независимость окончательную и бесспорную.
Она ведь об этом мечтала, в день восемнадцатилетия убегая из родительского дома. Соня готовилась к этому полгода, тайком от домочадцев зарабатывала деньги, выгуливая собак и раздавая рекламные листовки в подземном переходе. Вырученной суммы хватило на то, чтобы оплатить первый месяц аренды квартиры и купить бутылку шампанского – отпраздновать освобождение.
На следующий день Соня занялась поиском работы. Вопрос о выборе места не стоял. Денег не осталось совсем, зарплату нигде наперёд не выдают, а есть хотелось постоянно. Оставалось одно – устроиться поближе к кухне. Официанткой или хотя бы посудомойкой.
Она с радостью ухватилась за первую же подвернувшуюся вакансию. В маленьком привокзальном кафе платили мало, посетители практически не оставляли чаевых, но это было намного лучше, чем ничего. Соня смогла и дальше снимать квартиру и питаться достаточно для того, чтобы не упасть в голодный обморок.
На тот момент она вряд ли могла добиться чего-то большего, но надеялась, что через пару лет, поднакопив опыта, сможет устроиться в какой-нибудь респектабельный ресторан. И уж тогда займётся накоплениями и станет двигаться дальше.
План реализовался несколько иначе, чем она предполагала. Самой искать следующее место работы не пришлось.
В привокзальной забегаловке Соня сдружилась с одной из коллег, беззаботной и жизнерадостной Риточкой. Та знала о её непростом положении и поддерживала, как могла. И когда начала встречаться с парнем и вскоре ушла с ненавистной работы, периодически продолжала захаживать к Соне поболтать и поделиться новостями.
Рита и помогла ей устроиться в заведение, тогда ещё принадлежавшее не Молотову, а Феликсу Ветрову. Парень Риты работал у того водителем, и подруга с восторгом рассказывала, что получает он, как не каждый руководитель где-нибудь в госструктуре. Вот и Рите сказал увольняться, найти себе что-нибудь по душе или, если хочется, осесть дома – его заработка хватит на безбедную жизнь.
Однажды, во время очередных вечерних посиделок, Рите пришла в голову мысль, что теперь она может помочь подруге не только словом.
– Слу-ушай! – воскликнула она, прервав на полуслове рассказ о том, как прекрасно они с парнем провели выходные. – А мой Володя ведь говорил, что у его шефа как раз бизнес связан не то с ресторанами, не то с клубами… Давай я Вовку попрошу узнать, может, там для тебя найдётся вакансия? Если у этого мужика водитель нормально получает, то и официантки должны! Заживёшь, наконец, как человек.
Соне эта идея сначала не показалась привлекательной. Она настороженно относилась к людям, заправляющим большими деньгами, и подозревала, что, позарившись на доходное место, может нарваться на проблемы. Однако Рита со смехом отмахнулась от её страхов.
– Да ты что, Володя говорит, Ветров мировой мужик! К сотрудникам нормально относится. И наоборот, там везде порядок, охрана следит. Это в нашей забегаловке какая-нибудь пьяная шваль как прилипнет, весь вечер не отвяжешься, а там всё прилично.
И Соня поддалась уговорам. А подруга не забыла про обещание и на самом деле организовала ей собеседование.
Жизнь действительно наладилась, деньги уже не улетали подчистую, что-то получалось откладывать. Мечты о будущем превращались в чёткие планы.
Так было до сегодняшнего вечера. Но, возможно, в главном ничего не изменится и дальше. Соне очень хотелось на это надеяться.
Глава 4
Глеб проснулся не в самом лучшем настроении. Только вчера он привёл в дом эту девчонку, и сразу же всё пошло не совсем по плану. А начиналось-то так хорошо. Мать как-то удачно уболтала куколку, так что та окончательно расслабилась и повеселела. К концу ужина даже на него смотрела уже совсем без робости и настороженного ожидания, прямо и открыто. И это было хорошо, ведь новизна новизной, а долго обхаживать девчонку в его планы не входило.
Но потом его ждал сюрприз. Глеб собирался наведаться к девочке перед сном. Нет-нет, ничего такого в первый вечер. Ещё в клубе было понятно, что ей нужны какие-то ритуалы для того, чтобы дать. Душевная болтовня, комплименты и прочая дребедень. Именно это он на сегодня и планировал, чтобы время не терять.
Но, толкнув дверь отведённой для прислуги комнаты, обнаружил, что та пуста. Недолгое блуждание по дому показало, что матушка устроила девчонку в спальне, смежной с её собственной. И ладно бы комнаты просто граничили, однако они ещё и соединялись общей дверью.
Проём был сделан давно, когда первая жена Ветрова медленно угасала. Иногда, в тяжёлые периоды, было необходимо, чтобы медсестра находилась поблизости в любое время. Обе комнаты долгое время стояли закрытыми, но потом в них всё же вернулась жизнь.
Но чем, чёрт возьми, руководствовалась его мать, заселяя в одну из них девчонку?! Или она думает, что Глеб должен, как турецкий султан, официально приглашать ту в свои покои разделить ложе?! Да ладно ложе, сегодня вот просто хотел познакомиться поближе, расположить девочку к себе – и что? Не будет же он, как подросток, вести разговоры и оглядываться на дверь. Да уж, удружила мама так удружила.
К утру досада только усилилась, потому что он так и не нашёл причины для подобного поворота.
К завтраку он пришёл хмурым и не выспавшимся. И остановился на пороге столовой, мысленно отметив, что количество удивлений за последние сутки уже переходит критическую отметку. Да, он хотел впечатлений, но должна ведь во всём быть мера.
В столовой стоял умопомрачительный запах домашней выпечки.
Последние годы Глеб придерживался правильного питания, и уже забыл, когда последний раз чуял с утра пораньше такие ароматы. Матери лень было выготавливать что-то этакое для себя одной.
– Что это?
Прозвучало резковато, и Соня, хлопотавшая у стола, тут же смутилась.
– Пирожки… С повидлом и с творогом. Но я для вас приготовила кашу! Валентина Григорьевна рассказала, что вы обычно едите, я всё учла. Просто я подумала, что можно сделать и что-нибудь ещё… Вы можете посчитать продукты в счёт моей зарплаты, если что-то не так…
Она что, решила, что он жалеет для неё еды? За кого она вообще его принимает, что так разволновалась на пустом месте?
– Отставить оправдания! – оборвал Глеб. – Можешь готовить, что хочешь, и продукты заказывай сколько и какие надо. Варенье в пирожках какое?
– Сливовое… – окончательно растерявшись, проговорила куколка.
Стоило заметить, выглядела она сейчас очень соблазнительно. Робкая, по-домашнему уютная, ещё чуть томная после сна, с небрежно заколотыми волосами… Даже не думал, что женщина может быть такой обворожительной с утра, без макияжа, тщательно подобранного наряда и каблуков.
Захотелось сгрести девчонку в охапку и утащить в спальню. Зародившийся вчера интерес сейчас перерос в устойчивое желание. Но пока придётся довольствоваться полумерами, чтобы не спугнуть.
Глеб приблизился, без напора, почти невинно приобнял куколку за плечи, жадно втянул запах кожи. Девочка пахла чистотой и летом. Глупая ассоциация, конечно, но в первый миг ему подумалось именно так. Потом самому стало смешно. Вот что это за запах – летний? Пыль и плавящийся асфальт?
Соня дёрнулась, пытаясь высвободиться из его рук, но Глеб не пустил. Скользнул губами по беззащитной открытой шейке, слегка куснул приоткрывшееся из-за растянутого воротника бархатистое плечо. Не выдержал и потёрся пахом о бёдра, не скрывая растущего возбуждения.
Куколка что-то испуганно пискнула, забрыкалась серьёзней, с какой-то отчаянной силой. Не без сожаления позволил ей отстраниться, и девчонка тут же отскочила на пару метров, схватилась за спинку стула, явно намереваясь в случае чего превратить его в оружие.
– Г-глеб Юрьевич?.. Вы… Вы что…
Глеб даже опешил. Девочка заикалась, тряслась и вообще выглядела так, словно он только что пытался её задушить, а не целовал. Какого чёрта?! Кстати, похоже, эта фраза скоро станет его девизом, если всё и дальше пойдёт в таком духе.
Что он такого сделал-то? Ладно бы нагнул её прямо здесь и сразу приступил к делу, так ведь нет, подошёл деликатно. Так сказать, просто обозначил интерес. Даже если она пока не хочет, это ведь не повод так психовать.
– Глеб Юрьевич, ну можно мне уволиться, пожалуйста? – чуть придя в себя, залепетала девчонка, торопливо смаргивая навернувшиеся на глаза слёзы. – Я согласна даже по статье, за служебное несоответствие или как там… И без рекомендации. Просто я не могу… Правда. Не надо…
– Прекрати истерику, – усилием воли подавив раздражение, бросил он. – В чём дело вообще? Ну, не удержался. Ничего ведь плохого не сделал.
Соня прерывисто вздохнула, как ребёнок после долгого плача. Не хватало ещё, чтобы мать застала её в таком состоянии. Понавыдумывает ведь себе неизвестно чего.
Может, всё же плохая была идея притащить ляльку сюда? Зачем вообще ему деваха с явными заскоками? Он же всего лишь разнообразия хотел, а не экзотики. Однако вопреки доводам разума Глеб сказал:
– Иди успокойся и возвращайся завтракать. Будем считать случившееся недоразумением.
Оставшись в одиночестве, двинулся было на кухню, чтобы положить себе обещанной каши, но потом передумал и, сев за стол, потянулся к блюду с пирожками.
Да, он строго следил за тем, чтобы держать себя в форме. Положение обязывало. Ещё недавно был начальником охраны, как-никак, да и сейчас вопросы безопасности курировал сам от и до, никому больше не доверяя такую ответственность.
Конечно, подчинённые не перестали бы трепетать перед ним, расплывись Глеб и утрать скорость реакции и силу. Однако на то уважение, которым он пользуется теперь, рассчитывать бы уже не приходилось.
К тому же он профессионально занимался несколькими видами единоборств и удачно совмещал полезное с полезным, собственнолично тренируя сотрудников своей службы безопасности. И нельзя ведь было допустить, чтобы кто-то из нижестоящих однажды его одолел.
Однако сегодня Глеб решил сделать исключение. И плевать, что в этих пирожках неизвестно сколько муки, и сахара, и жарились они, буквально плавая в масле… Должно же быть в этом утре хоть что-то приятное!
Глава 5
Привычный повседневный ритм затянул, и днём он почти забыл о Соне. Она осталась лишь пунктиком на задворках сознания с пометкой «незавершённое дело».
Вспомнил тогда, когда на телефон начали приходить СМС-ки от банка. С карточки его матери одна за другой списывались суммы. Совсем не крупные для него, но не в этом было дело.
Мама ничего не говорила о том, что сегодня куда-то собирается. Прежде они всегда обсуждали её передвижения заранее, Глеб выделял охрану и снабжал матушку отслеживающим устройством. Может, несколько излишняя предосторожность, но бизнес у него был не самый безопасный, и Глеб предпочитал перестраховаться заранее, чем столкнуться с серьёзными проблемами потом.
Он догадывался, как Валентина Григорьевна могла без его ведома очутиться в городе, и намеревался жёстко отчитать нерадивого сотрудника и оставить в этом месяце без премии. Но прежде, чем разбираться с подчинённым, набрал мать.
– Ты где? – без предисловий поинтересовался он.
– В торговом центре. Помогаю Сонечке с покупками.
Ну вот, как он и думал. Он не забыл о том, что собирался одеть девчонку как следует, и отправил водителя покатать её по магазинам. А тот, очевидно, не отказал Валентине Григорьевне в просьбе захватить и её.
– Почему мне не позвонила заранее? Мы же договаривались, что я должен знать о твоих поездках. И почему ты платишь своей карточкой? Я же передал для ляль… для Сони денег. Пусть возьмёт у водителя.
– Глеб, не будь занудой, – возмущённо отозвалась матушка. – Какая разница, как мы заплатим? И как я могла сказать о своих планах заранее, если сама о них не знала? Ты ведь не потрудился мне сообщить, что Сонечке сегодня нужно съездить в город. Или я должна была заставлять ждать водителя и Соню и спрашивать разрешения?
– Зачем тебе вообще понадобилось ехать? Что, прикупить тряпок – такая сложная задача, с которой в одиночку не справиться? Я понимаю, что у официантки может не быть ни вкуса, ни понятия, но поэтому её должны были провезти по местам, где всякого ширпотреба в любом случае не найдёшь, даже…
– Глеб! – в голосе Валентины Григорьевны явственно послышались гневные нотки. – Не заставляй меня думать, что я плохо тебя воспитывала. Такие открытия на старости лет очень огорчают.
– Ладно, – примирительно вздохнул он, вспомнив, что спорить с матушкой чаще всего бесполезно.
Только настроение испортишь и себе, и ей, а всё равно каждый останется при своём. Впрочем, с женщинами всегда так, но любую другую можно легко поставить на место, а мама – это всё-таки мама.
– Надеюсь, водитель хотя бы всё время при вас?
– А как же, – совершенно серьёзно ответила Валентина Григорьевна. – Вот как раз помогает бельё выбирать.
Сначала в мозгу отчётливо нарисовалась картинка, как полуобнажённая официанточка крутится перед зеркалом в примерочной, а водитель помогает ей застегнуть бюстгальтер, поправляет бретели… Ярость вспыхнула слепящей волной, неожиданно для него самого. И только потом до него дошло, что мать просто издевается. В своём стиле объясняет, что мужчинам не место на дамском шопинге.
Глеб подавил неуместный смешок. Раньше он не замечал за собой ревности. То есть, это, конечно, не ревность. Просто нежелание, чтобы кто-то перешёл дорогу и раньше него попробовал то, что Глеб присмотрел для себя. Но и такого за ним раньше не наблюдалось.
Он без всякой щепетильности и морального дискомфорта расслаблялся с доступными девочками, и всегда было абсолютно безразлично, кто развлекался с любой из них до него и кто будет развлекаться после, пусть даже в тот же вечер. Вопрос гигиены, и только. Если девица регулярно проходит медицинское обследование, а перед сексом можно загнать её в душ – какие проблемы?
Но сейчас это стало бы проблемой. Неужели из-за утреннего поведения девчонки? Обидно, если она так шарахалась от него, но оказалась бы готова ответить на поползновения кого-то другого?
Глупость, конечно. Но одно ясно, нечего затягивать эту ситуацию.
Попросив мать позвонить, когда они будут дома, Глеб попрощался с ней и набрал водителя.
– Какого чёрта моя мать не дома, а я узнаю об этом только благодаря банку?!
Почти минутная пауза изрядно истощила его терпение, но наконец незадачливый сотрудник, прокашлявшись, обречённо отозвался:
– Простите, Глеб Юрьевич. Валентина Григорьевна сказала, вы в курсе.
Ну не дурак ли? Для кого, спрашивается, существует инструкция?
– Сейчас живо давай в этот центр и глаз с них не спускай, – распорядился Глеб, решив отложить выговор на потом.
– Так я уже! – собеседник чуть приободрился. – Только держу дистанцию – Валентина Григорьевна распорядилась ждать в машине.
Ну хоть в чём-то не сплоховал!
– Хорошо, – скупо одобрил Глеб. – Так и продолжай.
Несмотря на то, что инцидент вызвал его недовольство, вечером Глеб не без одобрения убедился, что дамская прогулка прошла не зря.
Теперь внешний вид девчонки по крайней мере не вызывал порыва подать на бедность. Если уж говорить совсем откровенно, она выглядела очень даже стильно. Точно не хуже, чем выглядела бы в домашней обстановке любая женщина из приличного общества.
Узкие брюки приглушённо-жёлтого цвета заманчиво обтягивали ножки, но удлинённая клетчатая рубашка свободного покроя скрывала бёдра, мешая разглядеть самое интересное. Грудь тоже была полностью закрыта, только из-под расстёгнутой верхней пуговицы проглядывала ложбинка на шее между ключицами.
