скачать книгу бесплатно
Недотрога для одиночки
Лора Бальс
Клиент всегда прав? Хозяин элитного московского клуба Глеб Молотов так не думал, когда в возникшем конфликте стал на сторону простой официантки. Вот только его помощь оказалась вовсе не бескорыстной. Но был ли мужчина готов к тому, что минутная прихоть изменит не только жизнь девушки, но и его собственную? Содержит нецензурную брань.
Глава 1
Глеб был зол. И на управляющего, который должен был решать проблемы, а не бежать с ними к руководству, пользуясь тем, что это самое руководство в лице Глеба Молотова решило сегодня проверить, как идут дела в клубе; и на девчонку, которая, кажется, была готова вот-вот расплакаться.
Он терпеть не мог таких вот недотрог, которые сначала устраиваются работать в ночное заведение, а потом строят из себя невинных незабудок и норовят жаловаться на каждую мелочь. Если такая принципиальная, шла бы нянечкой в детский сад или санитаркой в больницу. Ан нет, всем хочется работу почище и денег побольше. А за свои поступки отвечать не хочется.
Справедливости ради стоило признать, что девчонка не так уж и виновата. Официантки в его клубах не оказывали клиентам дополнительных услуг. Так было заведено ещё Ветровым, и до сих пор проблем с этим не возникало. Гостям хватало готовых на всё танцовщиц, а на обслуживающий персонал в скромных униформах обычно и внимания-то никто не обращал.
А вот сегодня случилась накладка. И, если рассуждать по справедливости, девчонка имела полное право отказать приставучему гостю. Конечно, нос ему разбивать не должна была, но это уже нюансы.
Однако все эти соображения проблему не решали. Серьёзную, между прочим, проблему, потому что разозлённый клиент пошёл на принцип и сейчас требовал именно эту девицу. В полное подчинение и на всю ночь. Девчонка, естественно, упрямилась и отказывалась налаживать ситуацию.
– Выйди, – раздражённо бросил Глеб управляющему. – Вопрос о твоём служебном соответствии обсудим завтра.
Он испытывал острое желание выставить незадачливого сотрудника, который не смог самостоятельно разрешить возникший конфликт, на улицу, однако давняя привычка не решать важные вопросы сгоряча заставила отложить карательные санкции.
Когда за служащим захлопнулась дверь, повернулся к девчонке. Оставшись единственным объектом его внимания, та совсем поникла, съёжилась, стараясь слиться со стеной.
А девочка ничего. Фигуристая. Невысокая, стройная, но не тощая, с пышной грудью и широкими крепкими бёдрами. Глебу нравился такой типаж. Обычно он пользовался клубными танцовщицами, но у тех, как правило, телосложение совсем другое. Более спортивное или слишком модельное, ровное. Вроде и фигура есть, а подержаться не за что. Жёсткие ягодицы, впалые бока, искусственная грудь… Ему куда больше по душе, когда женщина вся мягонькая, гладкая, с выразительными и главное, натуральными округлостями в нужных местах. Вот как эта девчонка!
А какая у неё кожа! Загорелая, но не до смуглоты. Золотистая, словно изнутри светится. И волосы русые, с едва уловимым рыжеватым отливом. Солнечная девочка. У позарившегося на неё гостя губа не дура.
– Ну, лялька, и что ты мне скажешь? – холодно осведомился Молотов.
Не то чтобы его интересовали объяснения девчонки, просто нужно было время, чтобы определиться, как с ней поступить.
– Я перед ним извинилась, – тихо произнесла официанточка. – Я не хотела ударить, так получилось. Он… полез и… Я рефлекторно.
– У тебя рефлекс – бить людей подносом по лицу? – раздражённо уточнил он.
Этот жалкий лепет выводил из себя. Глеб на дух не переносил таких девиц, которые любят строить из себя жертву и чуть что начинают давить на жалость. Больше этого злили только слёзы, до которых, похоже, тоже недалеко.
– Он ко мне лез, – не поднимая глаз, повторила девчонка. – Я растерялась и испугалась.
– А когда работать устраивалась, ты думала, сюда люди приходят в шахматы поиграть?
– Я устраивалась официанткой, – к его удивлению, девчонка всё ещё не рыдала, и даже голос зазвучал твёрже, хоть и по-прежнему тихо. – А не проституткой. Мне говорили, что кроме исполнения непосредственных обязанностей от меня больше ничего не потребуется, что в сторону обслуги здесь даже не смотрят и можно не волноваться на этот счёт. Я так и хотела, чтобы никто не смотрел…
– Ладно, лялька, я понял. Что у нас есть по факту? Нанесение увечий с твоей стороны и резонное желание получить компенсацию со стороны клиента. Клиент серьёзный, если уйдёт недовольным, может доставить массу хлопот. Как думаешь, что будем делать?
Девчонка посмотрела на него, впервые за всё это время. На короткое мгновение Глеб завис, охваченный мимолётным интересом. Глазищи у девчонки оказались нереальные, какого-то удивительного насыщенно-медового оттенка. Чёрт, он всё больше начинал понимать злополучного гостя. Такую куколку он и сам бы не отказался поиметь.
– Я к нему не пойду. Глеб Юрьевич, пожалуйста, вы же можете просто меня уволить.
Вот это уже было неожиданно. Молотов взглянул на девчонку с любопытством. Перед разговором он успел пролистать досье на неё и знал, что она явно не в том положении, чтобы по доброй воле отказываться от хлебного места. Одинокая, с родителями – точнее, с матерью и отчимом – никаких отношений не поддерживает и рассчитывать на их поддержку наверняка не может. Без образования, без полезных связей – на что она собирается жить, если останется без работы?
Не то чтобы ему было до всего этого какое-то дело, но официанточка его удивила. Готова на пустом месте создать себе массу сложностей. Почему, спрашивается, не уступить и спокойно жить дальше? Можно подумать, с неё убудет.
По-хорошему, для дела лучше всего было бы отправить её сейчас к клиенту. Не затягивать конфликт с важным гостем и не портить тому настроение. Глеб мог заставить, и никуда бы девчонка не делась. Она и сама это понимала, судя по её виду.
Однако Молотов медлил. Обнаружилось в этой куколке что-то подкупающее, из-за чего не хотелось обижать. Первоначальное раздражение ушло. Она удачным образом не оправдала его ожиданий, не стала реветь или надрывно кричать о своих правах. Просила, но не унижалась и не пыталась развести его на эмоции. Понимала, на чьей стороне сила, но держалась достойно.
Видя, что он задумался, девчонка тихо повторила:
– Пожалуйста, Глеб Юрьевич.
– И куда ты пойдёшь? – зачем-то полюбопытствовал он. – Новую работу за пару дней не найдёшь, или найдёшь место в какой-нибудь грязной забегаловке, где будешь получать раз в пять меньше, чем у меня. За квартиру платить будет нечем, придётся снимать угол, где такие же неудачники ютятся друг у друга на голове. Уж тогда, лялька, к тебе будут приставать куда менее респектабельные господа, чем наш уважаемый гость.
– Я разберусь, – серьёзно уверила девчонка. – Устроюсь как-нибудь. Вы только разрешите мне уйти.
Разрешите… Глеб вдруг поймал себя на мысли, что в какой-то момент ситуация начала ему нравиться. Досадный инцидент обернулся своеобразным развлечением.
Ему нравились тихие, покладистые женщины. И в то же время бездумная покорность и бесхребетность раздражали. А обычно получалось именно так: или послушная, но совсем уж без своего «я», готовая чуть ли не в рот мужчине заглядывать, или хищница с коготками, да ещё и напичканная дурацкими идеями о равноправии. Ни один из этих вариантов его не устраивал, поэтому отношения с любовницами обычно сводились к голой физиологии.
Раньше Глеба это не напрягало. Он не чувствовал потребности в душевных привязанностях и однозначно не стремился обзаводиться семьёй или хотя бы просто постоянной спутницей. Считал, что женщины только для одного и нужны – обеспечивать мужчине своевременную разрядку и услаждать зрение.
Но вот последнее время периодически стало что-то накатывать. Ещё не тоска по семейному очагу, но уже некая неудовлетворённость тем, что есть. Наверное, пример счастливо загнездовавшегося друга подействовал. Феликс был неприкрыто и ненаигранно счастлив со своей девчушкой, даром что та научилась из него верёвки вить. Сам Ветров, конечно, никогда бы не согласился с подобным утверждением, но в глазах Глеба ситуация выглядела именно так. Одно то, что друг решил отойти от дел и в корне сменить род занятий, говорило обо всём более чем ясно.
Нет, Глеб не собирался идти по его стопам, влюбляться и зацикливаться на какой-нибудь девице. И всё же… Всё же иногда хотелось чего-то нового. Какой-то встряски, впечатлений, ощущений. Кризис среднего возраста, не иначе. Время подходящее, скоро уже сороковник стукнет.
Глеб ещё раз оценивающе взглянул на замершую в ожидании девчонку. Пожалуй, она его забавляла. Занимательная особа. Понимает своё место и признаёт его власть, но при этом себе на уме. И не тряпка, не истеричка. Что бы ни показалось сразу, негатива она в нём не вызывает, это определённо. И скуку развеяла, по крайней мере на сегодня.
Не сводя глаз с куколки, потянулся к внутреннему телефону, набрал управляющего.
– Зайди.
Когда тот показался на пороге, уверенно распорядился:
– Скажи дорогому гостю, что девка оказалась психованная и сбежала. Пообещай, что больше она в Москве приличной работы не найдёт, мы позаботимся. А для гостя сегодня любые развлечения бесплатно, в качестве компенсации.
Девчонка, до этого смотревшая с плохо скрываемой тревогой, благодарно улыбнулась.
– Спасибо, Глеб Юрьевич. Правда, спасибо большое. Вы… вы человек! Мне можно идти?
– Нет, – невозмутимо обронил он. – Сядь в сторонку и не отсвечивай, мне нужно закончить пару дел.
– Но… – она слегка нахмурилась, явно обескураженная этим распоряжением. – Зачем я ещё здесь нужна?
– Здесь – не нужна. Скоро закончу, и поедем домой. Ко мне.
– З-зачем? – она снова насторожилась.
– Моей матери нужна помощница по хозяйству, – сообщил он, хотя до этого момента даже не задумывался, на какой срок и в каком официальном качестве заберёт девчонку.
Просто вдруг захотелось временно оставить её при себе. Внести разнообразие в череду одинаковых серых вечеров. Не просто переспать, но и понаблюдать за ней, попробовать… Он ещё сам не знает, что. Возможно, и даже скорее всего, уже завтра эта блажь пройдёт, и тогда он отправит куколку на все четыре стороны. Если она не испортит о себе впечатление, оправит с определённой суммой на счету.
Девчонка сильнее сдвинула брови. Ей явно не нравилась ситуация.
– Извините, но я должна отказаться, – подчёркнуто вежливо, явно не желая его разозлить, проговорила она. – Спасибо за предложение. Я не готова работать с проживанием, и…
– Ты не поняла, лялька. Это не предложение, а распоряжение. Ты подписывала трудовой контракт на два года, до его истечения можешь уйти только по соглашению сторон, а я тебя не отпускаю.
– Почему? – окончательно растерявшись, пролепетала она.
– Много вопросов, ляль. Сказал же, сядь и не отсвечивай.
Девчонка послушалась. Пересекла кабинет и нерешительно примостилась на краешке кресла. Правда, долго молчания не выдержала.
– А можно ещё спросить?
Прелесть. Только что руку не подняла, а так – вылитая школьница перед директором.
– Валяй.
– Я… Мне у вас нужно будет заниматься только работой по дому, и всё?
Молотов хмыкнул про себя. Похоже, куколка попалась не только принципиальная, но и наивная. Кажется, действительно недотрога, а не цену набивает. Мысль неожиданно взбудоражила. Раньше Глеб никогда не связывался с женщиной, если та начинала ломаться. Считал, что усилия того не стоят. Зачем с кем-то возиться, если то же самое можно получить от другой сразу и без заморочек? А вот сейчас понял, что не против немного поиграть. Хоть какое-то разнообразие.
– А ты хочешь предложить мне что-то ещё? – строго осведомился, ничем не выдавая охватившего его азарта.
Девчонка замотала головой.
– Нет!
Живая реакция. Искренняя, неподдельная. Яркая. Не то что у общедоступных клубных девиц, с которыми он чаще всего сбрасывал напряжение. Да, удачно ему сегодня попалась эта солнечная девочка.
– Ну а что тогда спрашиваешь? – по-прежнему сохраняя внешнюю невозмутимость, отмахнулся, позволяя куколке на время успокоиться.
Глава 2
Больше девчонка не заговаривала. Сначала сидела натянутая, как струна, хмурилась и нервно заламывала пальцы, а потом, похоже, приняла какое-то решение. Расслабилась, принялась озираться по сторонам, изучая обстановку кабинета. Совсем не мешала, но Глеб всё равно то и дело искоса поглядывал в её сторону.
Закончив с делами, поднялся и призывно махнул официанточке, приглашая следовать за собой. Она так же молча встала, заученным машинальным движением одёрнула юбку униформы и смущённо ойкнула.
– Извините… Мне надо переодеться. Я забыла.
Он раздосадовано цокнул языком, но потом всё же снисходительно кивнул девчонке.
– Давай быстро. У тебя десять минут, жду в машине.
Она справилась быстрее. Выскочила на крыльцо, огляделась и, заметив призывно мигнувшие фары, поспешила в нужную сторону.
– Простите, – снова извинилась, впорхнув в салон. – У меня ещё дела в квартире. То есть, если я должна жить у вас, пока работаю, нужно отказаться от аренды, забрать вещи…
Она не договорила, стушевавшись под его взглядом. А Глеб с нескрываемым любопытством рассматривал её наряд. Даже нейтральная безликая форма официантки куда лучше подчёркивала формы девчонки и смотрелась гораздо привлекательнее, чем её собственная одежда. Это вообще было нечто невообразимое. Какая-то дикая смесь дешёвого китайского рынка и содержимого бабушкиных сундуков. Интересно, она всегда так ходит или специально на работу выряжается, чтобы возле клуба никто не зацепился взглядом?
– Если у тебя все тряпки такого плана, просто забудь, – вынес он вердикт. – В моём доме не место ширпотребу, это вопрос престижа. Завтра водитель отвезёт тебя в город, выберешь что-нибудь более подходящее. Насчёт денег не волнуйся, считай – премия.
Девчонка возмущённо вскинула брови и шумно вздохнула, похоже, намереваясь что-то возразить, но в последний момент передумала. Лишь коротко махнула рукой и отвернулась к окну. Глеб мог бы поручиться, что она подумала нечто вроде: «Чёрт с вами, за свой счёт самодурствуйте, сколько угодно»
Что ж, такая реакция его устраивала. Ненужных препираний он не терпел, а гримасы может строить, сколько угодно.
Впрочем, стоило машине въехать во двор, и куколка тут же забыла о недовольстве. Улыбнулась – к слову, впервые за весь вечер, – в глазах мелькнуло восхищение, которое она даже не пыталась скрыть. И это тоже было ей в плюс. Глеб не любил притворства, а на такую неискушённую, неизбалованную благами жизни натуру его дом явно должен был произвести впечатление.
Да что там, Глебу самому нравился этот особняк. Он без раздумий купил его, едва только услышал, что друг собрался распродать своё имущество и перебраться к морю. Купил не из сентиментальности, хотя последние лет пятнадцать он уже чувствовал себя здесь, как дома. Просто ему действительно всё тут оказалось по душе, и совпало удачно – он как раз задумывался о том, что неплохо бы обзавестись более просторным углом, чем хоть и двухэтажная шестикомнатная, но всё же квартира. А тут – природа; сад, больше похожий на мини-парк; собственная баня с бассейном. Красота!
Однако оказалось, что девчонка смотрела вовсе не на окружающее великолепие, а на тянущийся вдоль забора узкий длинный вольер.
– Ух ты! Это ротвейлеры? – не утратив восторженной улыбки, уточнила она. – Здорово!
Здорово? Нет, гости и сотрудники, которым прежде доводилось здесь побывать, по-разному отзывались о его зверинце. Кто с уважением, кто со страхом, кто – да, было и такое – с восхищением, но ни один не радовался так, словно увидел под ёлкой подарок от Деда Мороза.
– Разбираешься в породах? – без особого интереса осведомился он.
– Не то чтобы… Просто пару раз приходилось работать с такими красавцами. Характер у них не сахар, если подхода не найти, лучше и не связываться. Но верные. Мне всегда нравились больше разных мелких… Я раньше подрабатывала выгулом собак, – пояснила девчонка в ответ на его теперь уже по-настоящему удивлённый взгляд.
Надо же. И кто-то доверил такой пигалице серьёзных, далеко не всегда дружелюбных животных? Глеб действительно был удивлён. И неизвестно, чем больше – самоуверенностью схватившейся за не самое безопасное дело девчонки или беспечностью людей, доверивших ей это. Представить только, кинолог нашёлся!
А вот особняк официанточка окинула вовсе не восхищённым взглядом. Скорее, в нём читалась робость. Она явно чувствовала себя не в своей тарелке, и это стало ещё более заметно, когда они вошли внутрь.
– Ого… – растерянно произнесла она, разглядывая интерьер холла, а затем гостиной. – Надеюсь, у вас нет ваз какой-нибудь древней эпохи? А то не уверена в здоровье своих почек, чтобы расплатиться в случае чего…
Шутила? Похоже, пыталась, но он уже ни в чём не был уверен. Экземпляр попался ещё более нестандартный, чем сразу предполагал. К счастью, вовремя появившаяся в дверях кухни мать избавила от необходимости ответить.
– Глеб? Сколько раз просила, звони, когда подъезжаешь к дому. Теперь придётся ещё полчаса ждать ужина… Добрый вечер, – мама запнулась и договорила уже совсем в другой тональности, заметив девушку рядом с ним.
– Это наша новая работница, тебе в помощь, – поставил он перед фактом.
Мать не сумела скрыть удивления. Да, они давно уже оговорили этот момент. Когда Глеб переехал в частный дом и пригласил маму переселиться к нему, та сразу предупредила, что не желает постоянно видеть в своём жилище посторонних. Охрана охраной, но хозяек, кроме неё, быть не должно. И ему так и не удалось убедить Валентину Григорьевну в том, что домработница – это всего лишь прислуга, а не хозяйка.
Мама упрямо стояла на том, что домом заправляет тот, кто об этом доме и его обитателях заботится, и единственное, на что согласилась – чтобы два раза в неделю приезжала наёмная сотрудница для генеральной уборки. Готовку же и прочие повседневные мелочи оставила на своих плечах.
– Ирина останется, уборка по-прежнему за ней, – продолжил Глеб, не давая матери вставить слово и рассчитывая, что за время его монолога та сообразит, как себя вести. – А вот со стиркой-посудой тебе пора завязывать, хватит суетиться целыми днями.
На лице Валентины Григорьевны отразилось понимание. И, конечно, она оказалась готова подыграть, как и рассчитывал Глеб. Пусть мама была против не нужных ей помощников, но упорно мечтала, что сын когда-нибудь остепенится. И ради этого сейчас отложила лишние вопросы и уточнения.
– Очень рада вас видеть, милая, – приветливо улыбнулась она. – Как вас зовут?
– София.
– Соня.
Они с девчонкой ответили одновременно, только Глеб назвал полное имя, вычитанное в досье. А она, оказывается, предпочитает не официальничать. Ненужная информация, но он отметил и это, по давней привычке запоминать всё услышанное.
– Очень рада, – повторила мать. – А я – Валентина Григорьевна. Думаю, мы с вами прекрасно поладим. Мой сын, конечно, слишком обо мне заботится и преувеличил насчёт того, что мне нужна помощница. Я сама прекрасно справляюсь с делами. Но вот без хорошей компаньонки здесь очень скучно. Никаких соседей, склонных праздно поболтать, а в город каждый день не наездишься, возраст уже не тот. Вы любите вязать, деточка?
