Полная версия:
Индийский поход
– Дед, отец… в общем грешен я…
– Это ты чего там учудил, сын? – нахмурился Василий Петрович. – Панночку какую спортил от недостатка женской ласки? А теперь она беременная и требует чтобы ты на ней женился?
– Нет! – невольно засмеялся Василий Васильевич. – Ничего такого!
– Точно? А то знаю я тебя…
– Клянусь!
– Дуэлировал?! – предположил уже дед. – Убил кого-то?
– И не дуэль! Все расскажу, не перебивайте только… очень уж серьезная тема.
– Говори уже.
– В общем, как сказано в Библии, человек слаб, вот и я проявил слабость, не удержался от соблазна… У нас ведь в роду, что по твоей отец линии, что по твоей дед, были характерники, вот и я решил попробовать свои силы…
– Вот же ж! – всплеснул руками отец, по характеру являвшими очень импульсивным человеком.
– И? – с еще более хмурым видом кивнул дед. – Каков результат?
– Получилось.
– Откуда только узнал, что и как делать?! – снова воскликнул отец.
– Знаете ведь мою любовь к книгам…
Отец и дед кивнули. Василий Васильевич Орлов действительно отличался большой любовью к чтению, чему посвящал почти все свободное время. Казаки об этом знали и всегда подносили ему в подарок раздобытые фолианты, тем более что это было отличный способ задобрить полковника если кто-то сильно накосячил.
– Ну вот, нашел я в одной усадьбе довольно занимательную книжечку по этой теме… старую, ветхую, еще рукописную. Заполучить ее правда на совсем не получилось, но прочел я ее от корки до корки и кое-что выписал для себя. Ну и решил попробовать, сначала на своих казачках потренировался…
– Вот оно как?.. И поэтому себя попросил выдернуть, чтобы сообщить нам об этом? – спросил дед.
– Нет конечно. Ради этого не стоило столько напрягаться. А стоило из-за того, что я благодаря этому своему умнею узнал.
– А именно?
– Был у нас проездом поручик Михаил Ляхов из Изюмского легкоконного полка, и вот с ним я тоже решил провести эксперимент. А то ведь одно дело наши казачки, все-таки люди темные и малообразованные и совсем другое дело дворяне, коих с детства просвещают, согласитесь совсем другое восприятие мира, вот и решил проверить так же это эффективно будет с просвещенными людьми работать или только на простых так сказать дремучих людей действует.
Отец и дед понятливо кивнули.
– Как вы уже поняли, подействовало.
– И что узнал?! – проявил нетерпение отец, аж заерзав а стуле.
– А узнал я… что состоит он в числе заговорщиков, что собираются в скором времени свергнуть императора.
– Ох ты ж! – аж вскочил Василий Петрович.
– Хм-м, действительно, – после глубокой затяжки выдавил дед. – Это стоило того, чтобы поспешить в столицу. Доверять такое бумаге опасно… Продолжай, внук. Рассказывай все что узнал.
– Да собственно это почти все, много этот поручик не ведал, мелкая ведь сошка, только догадки у него. Но что точно, так это то, что в заговоре участвуют все братья Зубовы и их сестра Ольга Жеребцова, что как известно является любовницей английского посла Уитворта.
– Тьфу ты! – снова дал о себе знать очередным всплеском рук Василий Петрович. – Змеи подколодные! Ставлю руку на отсечение, что это англичане все организовали! Не нравится им наше присутствие в Средиземном море!
Дед согласно кивнул, пыхнув дымом, и снова взглянул на внука.
– Все дед. Больше мне сказать нечего.
Василий конечно мог бы еще много что добавить к сказанному, про вице-канцлера Панина, генерал-губернатора Палена, командиров гвардейских полков, но это было бы подозрительно.
Опять же, завербовать на данный момент могли не всех ключевых лиц, взять того же Александра Аргамакова – полковой адъютант Преображенского полка и плац-майор Михайловского замка. Он необходим заговорщикам, чтобы попасть внутрь замка через его разводные мосты. Имел полномочия входить к императору для доклада о чрезвычайных происшествиях в городе в любое время суток.
Откуда вообще так на эту тему много знал. Ну так Индия, все эти чакры, мантры, третий глаз и прочая йога с аурами. При чем ту вся эта эзотерика? Одно цепляет другое, родители всей этой ересью интересовались плотно, потом еще Жириновский какую-то пургу нес про мытье сапог в индийском океане, краем мелькнула информация про несостоявшийся индийский русско-французский поход, вот как-то по совокупности и заинтересовался этой темой. Память же хорошая, помнил много.
«Лучше потом самостоятельно размотать клубок потянув за Зубовых, если до его размотки вообще дело дойдет», – подумал он.
– Понятно…
4Повисло напряженное молчание, при этом граф положив руки на стол и сцепив пальцы в замок, дымил как еще не существующий паровоз и о чем-то напряженно размышлял, сдвинув брови.
Первым не выдержал Василий Петрович Орлов:
– Что делать с этим со всем будем?!
– А нам надо что-то с этим делать? – вынув трубку изо рта и откинувшись на спинку стула, вкрадчиво спросил граф.
– Но…
– Или может быть он тебе по нраву? – усмехнулся на зятя граф.
– Нет…
Василию Петровичу тоже не за что было любить императора несмотря на его благоволение к войсковому атаману Донского казачьего войска, благодаря которому собственно и занял столь высокое положение. Все из-за ситуации с калмыками.
Он предпринял попытки урегулирования конфликта с калмыками. Суть его следующая. По уходе в январе 1771 года большой Торготской Орды в Китай, оставшиеся в России калмыки в числе 2000 кибиток разделились на четыре орды: Большую и Малую Дурботскую, Торготскую и Хошотскую, кочевавшие по правой стороне Волги до границ Войска Донского. В 1785 году Большая Дурботская орда была причислена к казенному ведомству и разделена на четыре части, надзор над коими был вверен особым приставам.
Притеснения этих приставов вынудили калмыков перекочевать в 1788 году к Дону и прожить там до 1794 года, когда они стали просить дозволения навсегда им остаться при Войске Донском, но императрица Екатерина II поручила войсковому атаману Иловайскому склонить их к переходу на левую сторону Волги, куда они и перекочевали в 1795 году.
Однако по вступлении на престол Павла I они снова стали просить о причислении их навсегда к Войску Донскому. Орлов, бывший тогда уже войсковым атаманом, поддержал их просьбу и в 1798 году император Павел I повелел причислить калмыков к Войску Донскому.
Орлов составил для вновь прибывшей калмыцкой орды проект суда, под названием «сыскного начальства». Но так как ему вскоре пришлось отправиться в Пинский поход, то проект этот был представлен императору Павлу I наказным атаманом Д. И. Иловайским, но Павел I не утвердил этого проекта, а вместо Сыскного Начальства повелел учредить особое правление, которому, между прочим, было поручено «сделать поголовную перепись, в коей означить, по кибиткам или по селениям, всех калмыков, с показанием их лет» на таком точно основании, как производится подобная перепись по Войску Донскому.
Эта перепись и вообще действия вышеупомянутого Правления очень не понравились калмыкам и в мае 1800 года Большая Дурботская орда в полном составе откочевала в степи Астраханской губернии. Узнав об этом, Орлов тотчас же поехал к калмыкам, догнал их и старался уговорить возвратиться на Дон, но калмыки наотрез отказались вернуться. Побег калмыков из донских степей причинил Войску большой материальный ущерб, так что любить императора было не за что.
Собственно, из-за ситуации с калмыками Василий Петрович и находился в столице, пытаясь уже здесь как-то выправить положение, но безуспешно.
– Слушай дед, а ты часом сам не среди заговорщиков?
На это Федор Петрович только усмехнулся.
– Нет.
– Не пойми меня неправильно дед, но после твоей опалы и твоего сейчас заявления…
– Внук, если я сказал «нет», то значит «нет», – жестким тоном произнес Денисов и хлопнул ладонью по столу.
– Прости дед, – повинно склонил голову Василий Васильевич.
– Ничего, – смягчился граф. – Ситуация действительно… неоднозначная, но даже если бы ко мне пришли за поддержкой я бы отказался. Стар я для таких дел и риск большой. Будь я моложе, может и поучаствовал был от обиды из-за опалы. А сейчас… плевать.
– Так что, Федор Петрович, ничего делать не будем? – снова спросил зять графа.
– Повторю, а оно нам надо? – даже как-то расслабленно пыхнул дымом первый казачий граф. – Давайте говорить прямо, нынешний император… плохой император несмотря на то, что сделал довольно много правильных вещей, но эти хорошие дела полностью перечеркиваются его стилем руководства, слишком вспыльчивый и непоследовательный. Сегодня одно скажет и сделает, завтра другое, зачастую диаметрально противоположное вчерашнему. Как с таким императором можно хоть что-то планировать в жизни? Постоянно ждешь от него подвоха. Так что понять заговорщиков можно, они боятся его очередной выходки, когда можно всего лишиться в один миг… Вот сейчас ты Вася генерал и войсковой атаман, а завтра перемкнет у него в голове и станешь никем и твой сын заодно с тобой коров пасти.
Василий Петрович молча с хмурым видом рухнул на стул.
– А ты внучек не согласен?
– В этой части, про взбалмошность императора, согласен…
– Хм-м… что ты этим хочешь сказать?
– Проблема в том, что за заговорщиками стоят англичане дед. Сейчас они нацелились на Мальту и Александр, которого хотят возвести на престол в обход назначенного наследником Константина расплатится им эту помощь.
– Да и черти с этим островом поганым, – махнул рукой граф.
– В целом согласен, – кивнул Василий. – Он в нынешних обстоятельствах, как чемодан без ручки, проблема в том, что Александр теперь на крючке и будет делать все, что скажут ему англо-саксы. А учитывая, что сейчас творится в Европе это для нас может обернуться большими проблемами.
– Продолжай…
– Сейчас Наполеон подминает под себя Европу, и я уверен подомнет всех кроме островитян, оставив их на закуску. Французам нужно восстановить флот сильно пострадавший от революции… которую вполне возможно устроили как раз англо-саксы, чтобы этот французский флот уничтожить, тем самым избавившись от конкурента в колонизации иных земель, той же Индии.
– Думаешь они революцию лягушатникам устроили?
– Не факт, конечно, но если посмотреть, что пострадал в большей степени именно морской офицерский состав, то… вспоминаем одну цитату, звучащую как: «смотри кому выгодно».
– Понятно… Дальше.
– А дальше, если еще и Россия станет союзником Наполеона, то это для Англии конец. Для нее это конец даже если Россия окажется нейтральна и не станет вмешиваться в европейские дела, что вполне вероятно при нынешнем императоре, что уже кажется начал осознавать простую вещь – европейцы лживы и бесчестны и никогда не выполняют своих обязательств ибо оказанная услуга уже ничего не стоит. Так что англичане останутся один на один с Наполеоном, чего они боятся до непроизвольного мочеиспускания.
– И мы нужны им как союзники, – сказал Василий Петрович, с некоторым удивлением поглядывающий на сына.
– Скорее в качестве пушечного мяса, – невесело хмыкнул граф.
– Верно. Император, что с помощью англичан сменит на престоле Павла Петровича, став их марионеткой, вынужден будет бросить нас против армии Наполеона. А теперь представьте ее размер, после того, как он покорит всю Европу. И даже если мы победим, точнее не мы, а англичане, что нанесут добивающий удар. Представляете какие будут у нас потери?
– Гигантские, – кивнул граф.
– Вот именно. Надо ли говорить, что нашей слабостью постараются воспользоваться наши соседи? Та же Польша, Швеция, я уже молчу про осман… Нам придется очень туго и на помощь тех же англичан, как вы понимаете рассчитывать, не приходится.
– Да уж внучек, нарисовал ты картину… – выдохнул граф и затушил трубку, после чего налил в стакан из графина горилки, если судить по бледно-белому цвету, и залпом выпил. – Только зная характер Павла Петровича можно с большой долей уверенности спрогнозировать, что воевать нам все же придется, пусть и за французов против тех же англичан.
– Возможно…
«И даже раньше, чем вы думаете», – подумал Василий Васильевич и продолжил:
– Только вряд ли это будет высадка на остров.
– Почему? – спросил отец. – Это ведь самый быстрый путь победить англов.
– Их флот силен, это надо признать, и даже если добиться победы, то потери в кораблях будут громадными. Оставшимися вымпелами перебросить на остров большой десант не получится, а то, что получатся англичане легко сбросят в море. Так что если и бить англичан, то по самому больному месту, если в сердце не получится.
– Это куда же? – удивился отец.
– По кошельку, конечно, – усмехнулся Василий Васильевич. – То есть по Индии.
Граф раскатисто засмеялся.
– И вот это направление, нам уже интересно. Там хоть хабар можно будет хороший взять, шелк, драгоценные камни, золото… раджи сказочно богаты, а не сдохнуть напрасно, удобрив поля Европы своими телами, да еще и задолжав тем, кого мы будем спасать от Наполеона.
– Ух! – продолжил посмеиваться граф, вытирая выступившие слезы платком. – По кошельку!.. Каково а?! Но ты прав, кошелек их самое больное место, те еще торгаши…
– Так что для того, чтобы мы могли хорошенько прибарахлиться, нам нужен живой Павел Петрович.
– Да уж… – выдавил из себя Василий Петрович, глядя на сына совсем уже круглыми от изумления глазами.
– Что ж внук, если смотреть на ситуацию с этой стороны, то действительно императора надо защитить. Вот только как это сделать?
– Добиться аудиенции и рассказать ему все, – выпалил Василий Петрович.
– Не самая лучшая идея, отец…
– Почему?
– Допустим он поверит без предъявления доказательств, которых у меня нет… но все же поверит и прикажет Петру Палену как главе Тайной полиции проверить сведения по тем же братьям Зубовым…
– И заговор вскроется.
– Вскроется… только с чего ты взял, что Пален сам не в числе заговорщиков?
– Э-э…
– Тогда нас самих порешат.
– Это невозможно…
– Почему отец? Пален так же боится пострадать от буйного нрава императора, как и все прочие высокопоставленные аристократы.
– И что тогда делать?
– Да внук, что ты предлагаешь?
– Как опять же сказал один умный человек, хочешь, чтобы дело было сделано так как надо, сделай его сам.
– А именно? – продолжил допытываться граф.
– Предлагаю навестить одного из братьев Зубовых и хорошенько его поспрошать на тему заговора и узнать всех участников.
– И с этим идти к императору? – удивился отец.
– Нет.
– Почему?
– Неизвестно, что императору стукнет в голову, когда он получит информацию о готовящемся на него покушении. Я более чем уверен, число заговорщиков велико, и они очень влиятельные люди, то… кто-то все же благодаря своим связям сможет вывернуться от ответственности и уже мы окажемся под ударом. Да просто их сторонники захотят нам отомстить. Нам это надо?
– Нет…
– Опять же, заговор может перейти в активную фазу. Заговорщики начнут действовать, как только станет известно, что их раскрыли. А это станет известно всем.
– Тогда что делать?
– Как я уже сказал, сделать все самим, да так, чтобы об этом не стало известно императору.
– Да как же он не узнает…
– А кто ему расскажет? – криво усмехнулся Василий Васильевич.
– Так ты что, предлагаешь…
– Ну да бать, мертвые не говорят и тем более не кусаются.
Василий Петрович выпучил глаза и только хватал ртом воздух, а граф после короткой паузы снова расхохотался и снова отерев глаза платком, прохрипел:
– Ты прямо башибузуком каким-то стал! Но ты мне нравишься! Не зря я хотел передать тебе в наследство свое графское достоинство, теперь только окончательно уверился в этом!
– Осталось решить, кого станем потрошить в плане информации, – произнес Василий Васильевич. – Хорошо бы самого посла… Уверен, что он знает всех заговорщиков.
– Опасно, – отрицательно покачал головой граф. – После его исчезновения такой переполох начнется! Весь город на ушах будет. Да и заговорщики могут возбудиться раньше времени. Так что надо кого попроще и обставить как естественные причины смерти, чтобы точно не задергались раньше времени.
– Тогда кого?
– Точно не Николашку, – хохотнул Федор Петрович Денисов, что изрядно пожил в столице, повращался в высшем свете и знал все обо всех. – Во-первых, туп как пробка, а во-вторых, его жена столь болтлива, что если бы она хоть что-то бы узнала о заговоре, то об этом трепался уже весь Петербург. Так что очень сомневаюсь, что Коленьке говорят все, зная, что женушка из него все вытянет и растреплет по секрету всему свету!
Троица посмеялась.
– Вот кого надо было бы взять за жабры, так это Платона, умен и хитер, полная противоположность своему старшему брату, да вот беда, в опале он и за границей обретается…
– Остается Валериан, – со вздохом сказал Василий Петрович. – Но пытать калеку…
– А еще сестрица ихняя, – напомнил Василий Васильевич.
– Ты что же, женщину… – очумело посмотрел на сына Василия отец Василий.
– А что тут такого, бать? – криво усмехнулся тот. – Раз уж влезла в мужские дела, да еще со свержением императора, то и отвечай соответствующим образом.
– Хм-м… тоже верно, – степенно покивав, согласился граф.
– Тогда лучше все-таки Валериана поспрошать… – насупился Василий Петрович.
– Валериана, так Валериана, – кивнул граф. – Тем более гнида редкостная…
Глава 3. Петербургский замес
1Но как говорится, нельзя просто взять и…
Василий Васильевич сначала хотел просто пробраться ночью в дом заговорщику, но… нельзя просто взять и влезть. В общем-то можно, но слуги… их тогда тоже придется в расход. Играть с ними со всеми в характерника задача бесполезная.
Контрзаговорщики пошли по более простому пути. Граф Денисов покрутившись в обществе, вызнал, когда Ольга Жеребцова устраивала очередной прием, а случалось это регулярно.
– А что, если братец ее калечный не поедет на него? – спросил Василий Петрович.
– А вот это я, бать, загодя у слуг постараюсь узнать…
Узнал. Труда особо не составило. Не осажденная ведь крепость. Кто-то на рынок ходит за продуктами, кто-то за дровами ездит, другие отходы всякие на свалку вывозят, кто-то по своим делам мотается. Вот одного из таких слуг – истопника решившего посидеть немного в корчме Василий Васильевич со своими ребятами и перехватил на обратном пути.
С пьяными вообще хорошо работать, если они конечно от выпитого не становятся буйными, особенно если еще намного пережать шейные вены для уменьшения притока крови к голове, доводя человека до полуобморочного состояния, когда восприятие реальности совсем плывет.
Вот так прихватив его бредущего по улице, закинули его в крытый возок и пока ездили Орлов все интересное из него вытряхнул, даже гипнозом пользоваться не пришлось.
Ну а поскольку слуги, даже если не хотят, все равно в курсе о делах своих хозяев, то и истопник оказался осведомлен, что Валериан собирался-таки на прием к сестре.
Отпускать истопника не стали, нет, убивать тоже почем зря не пожелали, просто заставили выхлебать еще немного «горючего», да вырубили ему сознание. Самого закинули выкинули на одной из пустынных улиц. Не околеет. Мужика или быстро заметят прохожие, да патруль вызовут, а те уж его в околоток снесут, где он и проспится… до следующего утра.
Дальнейшее стало делом техники. Слежка за домом Валериана Зубова и фиксация выезда.
– Карета и кроме кучера два крепких лакея на запятках, – сообщил Прохор, что собственно вырядившись в слугу, наблюдал за домом.
Кучер и два лакея, даже если они помимо всего прочего выполняют роль еще и охраны, это немного. Да и не спасет такая охрана… от бандитского нападения. Криминогенная обстановка в столице Российской империи была весьма сложной. Шаек в городе хватало, вот под одну такую банду и собирался сработать полковник.
Всего в доме Ольги Жеребцовой на этот раз собралось два десятка человек, командиры гвардейских полков, чиновники, ну и конечного английский посол.
Василию Васильевичу до зубовного скрежета хотелось тряхнуть именно его, но с ним не факт, что удалось бы сработать тихо. Прибыл он с внушительной охраной из шести человек. Помимо лакеев на запятках, было четыре всадника, два спереди и два сзади кареты, вооружены пистолетами и саблями. В общем без шумного боя его не взять. Да и не надо… пока.
Карету младшего Зубова нагнала легкая коляска из которой выметнулось две стремительные тени набросившиеся на лакеев, те не успели даже пикнуть, как были схвачены и оглушены. Коляска тем временем обогнала карету и встала поперек улицы перегораживая путь.
– Прочь с дороги! – крикнул кучер и даже замахнулся хлыстом, как получил точно в лоб оглушающую стрелу от Уила.
Вскинув головой и взмахнув руками, кучер стал заваливаться вперед если бы еще не одна тень, что схватила его за руку и стянула с козлов и оттащив куда-то в сторону, то мог бы упасть головой на брусчатку.
– Тати проклятые!
Послышался щелчок взводимого пистолетного курка. Валериан явно готовился отстреливаться от разбойников, но никто ясное дело не собирался подставляться под свинец.
Бздынь!
Одна из теней разбила оконце двери кареты, а вторая тень, что-то бросила внутрь.
Бах!
Хлопнуло даже не сильно громко и вспышка была так себе, но и ее хватило, чтобы в глазах заплясали зайчики, но главный поражающий фактор, это все-таки дым и… горчица. Такая вот химическая граната.
– А-а-а!
Валериан сам неловко выскочил из кареты и был принят нападающими, что его быстро разоружили и скрутили, после чего сноровисто закинули во вторую подкатившую коляску, коя тут же умчалась во тьму. А за ней и первая, подобрав основных действующих лиц. На месте осталась лишь карета, да лакеи с кучером.
К счастью для Василия Васильевича к сестрице на прием Валериан ездил без своей любовницы княгини Марии Потоцкой, коей в эти дни было дурно, то ли из-за беременности, то ли из-за критических дней.
В коляске младшему Зубову оказали помощь, промыв глаза молоком, а потом водой, помогла не сильно, но все-таки полегчало. Он дергался в руках казаков, но все было тщетно, мог только мычать из-за кляпа во рту.
Пленника вывезли за город в заранее оборудованное для допроса местечко – вырытую землянку в глубоком овраге. Там ему вынули кляп. Валериан начал орать, грязно ругаться обещая всевозможные кары, но быстро заткнулся, стоило схлопотать по лицу сильный удар, что разбил губы и выбил ему два зуба.
– Заткнись.
Осмотревшись, глаза как раз более-менее пришли в норму, хоть еще все еще щипало и слезились, Валериан заметил в свете масляного фонаря стоящего в земляной нише трех типов, что сидели напротив и даже не скрывали своих лиц. Сердце его похолодело, даже не от того, что он их узнал, а от самого факта открытого разбоя и осознания, что живым ему не выйти.
– Зачем вы меня схватили граф?! Вы ответите за свою татьбу!
– Затем мой друг, что не все согласны с низвержением императора, да еще когда этим всем непотребством правят англичане. Так что кто из нас больший тать это еще надо посмотреть…
– Что вам от меня надо?!
– Немного. Всего лишь имена остальных заговорщиков.
– Я вам ничего не скажу!
– Скажешь. Все говорят.
– Император безумен! Его надо остановить!
– Не по делу болтаешь, – поморщился граф. – Давай внучек, приступай.
Самый молодой из троицы схватил Валериана за шею, отчего у него скоро закружилась голова. В рот полилась какая-то горькая жидкость…
Сыворотку правды конечно не сварганить на коленке, но достаточно других веществ, тот же опий, что хорошо раскрепощал сознание в совокупности со спиртным, плюс гипноз.
Повозиться Василию Васильевичу конечно пришлось, но результат не заставил себя долго ждать, скоро Валериан Зубов превратился в послушную марионетку с пустыми глазами. Начали задавать вопросы и пошли ответы.
– Матерь божья, – только и смог выдавить из себя Василий Петрович, когда пленник наконец замолчал. – А ведь я до последнего сомневался…
Поражаться было чему. Младший Зубов назвал больше ста имен, что пришлось записывать, среди них высшие государственные сановники вроде тех же Палена и Панина, командиры и старшие офицеры гвардейских полков, очень много представителей высшей аристократии и дворянства.
Василий Васильевич порадовался, что в их числе нет Державина, на которого у него появились определенные планы. Он собирался привлечь этого государственного деятеля и поэта. Только пока не знал, сделать это явно или через интригу.
– И что нам теперь с этим всем делать?! Это же уму непостижимо!
Граф Денисов посмотрел на внука хмурым взглядом. Он, как и зять, тоже не ожидал такого размаха. Ну ладно десять человек, ну ладно двадцать или даже тридцать… Но больше ста! И ведь это явно не придел. Вербовка сторонников заговорщиками продолжается.
