скачать книгу бесплатно
* Аликорник – трава, быстро заживляющая раны, она убивает микробы проворнее любой другой. Внешне напоминает ромашку, но листья ярко-красные, а стебель синий.
* Земнивинка – цветок, который если растереть и помазать им кожу, то он увлажнит ее и сделает более мягкой. Его можно найти в лесу обратив внимание на три зелёные сердцевины и десять фиолетовых листьев в форме короны, высокий стебель.
*Дождевые ягоды – ярко-розовые треугольные ягодки, растущие только во время дождя. Помогают при усталости и стрессе. Сладкие.
Глава 4
Пробираясь сквозь белую пустоту перед собой, я шла вперёд. Вокруг нет ничего кроме абсолютного белого цвета. Казалось, что весь мир полностью стёрт или его и вовсе забыли когда-то нарисовать. Мои шаги в этом месте были лёгкими и свободными, словно если я повернусь, то увижу крылья за спиной. Это и есть то место, куда души попадают после смерти?
– В том мире больно, дитя? – я услышала нежный голос в своей голове. Он напоминал пение щегла в солнечный день, но ещё приятнее, гораздо приятнее…
– А в каком мире я сейчас, если уже не в том, не значит ли это, что я умерла?
Даже мысли о смерти были не страшны в этой пустоте. Здесь было тихо и хорошо. Отчасти мне не хотелось возвращаться назад. Этот мир не наполнен болью, в нем нет страха. Я ощущаю лишь покой. Словно стою на теплом песке, а морской солёный бриз едва касается моего лица.
– Ты дома, – произнес голос вновь и через пустоту я увидела очертания белой лошади.
Делли? Нет, она гораздо меньше. От существа исходило сияние будто солнце вошло в комнату, но оно не обжигало своими лучами, а нежно ласкало кожу.
Существо медленно приближалось, и я изумленно подняла голову, чтобы рассмотреть кто передо мной. В нем было не меньше четырех метров в высоту. Ветер ударил в лицо и чуть не сбил с ног, когда существо взмахнуло длинными, широкими крыльями, заострёнными к концу. И только крыло, обернувшееся вокруг моей талии, удерживало меня на ногах. Аликорн… Ни один набросок не в силах был передать всю его красоту. Белая гладкая шерсть сверкала, а длинный золотой рог усыпан звездами. Мягкие перья на крыльях нежно касались моей кожи. Глаза напоминали утреннее небо – столь голубое и чистое. От него исходил свет, подобный рассвету, безумно прекрасный, обескураживающий, но не причиняющий боль, а лишь заставляющий навсегда погрузиться в красоту, простирающуюся перед тобой.
– Ты так на неё похожа, – он грустно вздохнул и наклонился ко мне, – тоже всего боишься и слишком много думаешь о том, чего ещё не произошло. Очень забавно наблюдать за тобой.
– На кого я похожа?
Вместо ответа на вопрос Аликорн обратился в человека. Из яркого света вышел мужчина. Его походка легче пёрышка. Каждый шаг мягкий и незаметный. Передо мной стоял высокий парень с такими же голубыми глазами, которые я разглядывала недавно. Длинные светлые волосы собраны в высокий хвост. На нём свободная белая рубашка с пышными рукавами и полностью расстёгнутыми пуговицами, черные штаны.
Он пересёк расстояние между нами и прижал меня к своей теплой широкой груди. Его сердце билось так быстро, казалось, будто оно сейчас вырвется и столкнётся с моим. Его руки прикасались ко мне столь бережно, будто я маленькая снежинка и прямо сейчас растаю на его ладони.
– Я скучаю по тебе, Лорели, – прошептал он, вдыхая запах моих волос.
– Вы меня перепутали с кем-то, я Микаэла, – я поставила руки вперёд и отодвинула нас друг от друга.
Он, невероятно красив, его кожа чистейшая, аккуратный нос и слегка пухлые губы. Невозможно не влюбиться… Но это всё слишком странно. Что я здесь делаю? Где это здесь? Почему передо мной был Аликорн? И как он обратился в человека?
– У тебя часть её души, – улыбнулся парень, но глаза выдавали истинные чувства – в них была лишь скорбь.
– Кто она?
– Твой далёкий предок, но тебе слишком рано знать эту историю. Такие знания для неподготовленного ребёнка – слишком опасны.
– Тогда зачем вы начали об этом разговор?
Он усмехнулся и отпрянул печаль со своего лица, после чего кивнул мне.
– Ты права, я сглупил. Как видишь, даже Аликорны не могут выдержать нахлынувших чувств.
– Я думала, что Боги лишены подобных эмоций.
– Но ведь это вы нас считаете Богами, такие странные, – Аликорн вновь принял свой облик.
Его крыло опустилось на землю, и он кивнул, указывая на него.
– Садись.
Я осторожно села на крыло, и он поднял меня к себе на спину. После того, как я отошла от шока и ухватилась за шерсть, он взлетел вверх.
Ветер бил в лицо, казалось, что я вот-вот выпаду и разобьюсь. Но магия удерживала меня так, что я даже не шевелилась.
– Куда мы?
– Я несу тебя домой. Пора просыпаться. Обычно нам запрещено видеться с людьми, но я никогда не могу пропустить свет твоей души, – его голос был успокаивающем и несмотря на то, что я была в полете, мне захотелось спать сильнее, чем когда-либо.
Звук ветра и хлопанья крыльев исчез, мои глаза закрывались всё сильнее.
– Пожалуйста, будь осторожна, – попросил меня Аликорн напоследок, – я надеюсь, что мы ещё увидимся и очень скоро.
В следующее мгновение, когда я открыла свои глаза – моё тело всё также лежало в постели и в этот момент вся боль, отступившая в том мире, хлынула огромным потоком. Я тонула в боли, захлёбывалась в ней. Казалось, что мою плоть разрывают на куски дикие звери, растаскивают по углам, вонзаются острыми клыками, а после проглатывают. Я кричала, знала, что кричала так, что горло вот-вот разорвётся, рассыплется в пыль, сожжется и останется лишь прах, но не слышала сам крик. Я не слышу. Я не вижу. Мир вокруг меня наполнен тьмой и болью. Сквозь ад меня хватают руки пытаясь удержать на этой земле, они не отдают моё тело всепоглощающей вечной тьме.
Неожиданный яркий свет пронизывает темноту этой ночи. Этот свет не является нежным, он не просто забирает ночь – он уничтожает всё вокруг. Я не хочу умирать… Я так сильно хочу жить… Я хочу жить…
Луч света едва успевает коснуться моего глаза после чего исчезает и когда мои веки распахиваются, я понимаю, что ослепла на правую сторону.
Некоторые части кожи в ожогах и там уже образовались волдыри, но боль от них не имеет значения, она почти не ощущается после того безумия, которое я пережила.
– Моя девочка, – мама бросается ко мне.
Вся её кожа в покраснениях из-за того, что я только что вызвала, а из некоторых ран идет кровь. Её некогда блестящие тёмные волосы накрыла седина.
– Мамочка, – сильнее заплакала я при виде её.
– Ах, это… – она смотрит на свои раны, – ничего страшного, главное, что ты в порядке.
Нет. Это не главное… Я причинила ей боль. Навредила той, кого больше всех люблю.
– Где папа? – испугалась я.
Неужели… Нет! Я не могла убить его. Этого не может быть!
Мой глаз пытался уловить всё вокруг. Сожженная простыня, капли крови на полу. Стены в пятнах и выбитые стёкла окон. Вот откуда у мамы порезы. Осколки были повсюду.
– Папа цел, всё в порядке, – она нежно коснулась моего ослепшего глаза, – ты слишком сильно обожгла роговицу, мы не сможем вернуть тебе зрение назад.
Я понимала это, но всё же – это наименьшая потеря. Главное, что я жива… Чума побеждена. Но почему так быстро?
– Как я за один день пережила болезнь?
– Милая, ты спала неделю, иногда бредила, произносила странные вещи. Мы меняли твои пропитанные потом простыни и мыли твоё тело. Ты за последние дни ничего толком не ела, только иногда проглатывала теплый бульон и травяной чай.
Не помню ничего такого. Для меня это была лишь одна ночь, один сон.
– Солнце, у нас нет времени, – отец вбегает в разрушенную комнату.
Я не успеваю броситься к нему в объятья или сказать что-то, он тут же хватает маму и шепчет ей что-то на ухо. Глаза матери распахиваются в ужасе, после чего она хватает меня за руку и тащит на улицу. Мы быстро заходим в сарай, и она накрывает моё тело полностью сеном.
– Что вы делаете? Что происходит? – противлюсь их действиям и отталкиваю сено.
Отец вносит в наш старый ветхий сарай Сифну и кладёт рядом со мной. Она не понимает, что происходит и её глаза слишком сонные, они уже слипаются.
– Я дал ей отвар, чтобы уснула, – отец кивает маме, и она ему в ответ.
Их действия очень слажены, родители практически не говорят, лишь иногда объясняют мне свои действия.
Мама вешает на мою ладонь небольшой золотой браслет. Откуда он?
– Он сдержит твои силы до минимума. Солги, что не можешь их использовать, скажи, что не получается. Твой дар- огонь, а не свет, запомни это.
– О чём ты, чёрт возьми? Кому солгать? Вы можете сесть хотя бы на секунду и объяснить мне, что тут происходит!
Мягкие губы мамы коснулись моего лба, а слезинка упала на нос. Она крепко прижала меня к себе. Её тёплое тело согревало моё, она пару секунд укачивала меня на своих руках, после чего наклонилась к Сифне и поцеловала её в щёку.
Всё это походило на прощание. Даже не осознавая происходящего, где-то в глубине души я понимала, что сейчас произойдёт что-то плохое и родителя готовятся защищать нас.
– Микаэла, внимательно слушай, – я начала громко плакать, но мама неожиданно встряхнула меня, – СЛУШАЙ МЕНЯ!
Она ещё никогда не повышала так голос.
– Ты не моя дочь, тебя нашли в лесу.
– Что? Мама, как ты можешь так говорить? – меня начало трясти.
– Это ложь и тебе нужно её выучить, – она крепко схватила меня за плечи. – Ты не моя дочь, тебя нашли в лесу, когда тебе было три, больше ты ничего не знаешь и никто другой этого не знает, я никому не говорила. Сегодня ты пережила чуму, твой дар огонь. Сифна моя дочь, в этом ты уверена. Эти слова смогут сделать её жизнь лучше на какое-то время и спасут твою. Ты ничего не знаешь о моём даре и никогда не видела.
– Каком ещё даре?
– Прости, слишком мало времени. Я не знаю встретимся ли мы вновь.
Она вскакивает и идет к выходу.
– Мам, – я успеваю схватить её за руку, – беги отсюда, пожалуйста.
Она удивленно повернулась в мою сторону.
– Слишком поздно бежать, они уже окружили нас.
– Они?
– Люди короля… Чтобы не случилось, помни, что я сказала и не снимай браслет – его никто кроме тебя не видит. Не выходи из сарая, пригнись и заткни уши. Я люблю тебя.
На улице были слышны разговоры. кто-то громил дом. Каждый звук приводил в ужас и заставлял сжаться в ком.
Мама оставила нас, и я легла в сено накрыв собой сестру и зажав уши. Но я всё равно слышала крики. Весь дом, когда-то наполненный смехом и улыбками, превратился в один сплошной крик боли.
Произошла вспышка и она снесла стены сарая и разорвала кожу на моей спине. Это был яркий свет озарившей всю ночь. Свет так похожий на мой. Но это была мама. Я знала, что её нет. Моё сердце раскололось, я чувствовала его осколки в своих лёгких. Её больше нет. Мамы больше нет…
Провалившись на какое-то время в мир снов от боли, я открыла глаза и обнаружила, что моё неподвижное тело лежит в повозке как груда мусора, а там вдалеке горит мой дом, моя деревня.
Тихие слёзы скатились по моим щекам, и я вновь уснула впервые надеясь, что этот сон станет вечным.
Глава 5
– МАМА! – закричала я проснувшись.
Мне снился яркий свет, поражающий глаза. Взрыв. Стены сарая вырвались из земли, разодрали мою кожу. Повсюду пахло кровью. Помню огонь, сжигающий всё на своём пути. Крики… Такие громкие и молящие о помощи.
Почему вокруг так темно? Я ослепла на оба глаза? Часто моргаю в попытках прогнать бесконечную тьму окружившую со всех сторон. Наконец левый глаз начинает различать пространство вокруг. Двигаю онемевшими руками и слышу, как звенят цепи. Я прикована и не могу размять ладони. Напротив, сидит человек в синей форме. Взрослый мужчина с кривым носом и высохшими как сморщенное гнилое яблоко губами просто смотрел прямо и не выражал ни одной эмоции. Его не волновало, что я постоянно дергаю цепями и трясу повозку в которой мы ехали. Для него меня не существовало.
– Если не успокоишься, я перережу горло твоей сестре, – бездушно сказал он и прикрыл глаза, тем самым показывая, что больше не намерен со мной общаться.
Всё, что произошло – не было сном. Мои родители, целая деревня людей. Неужели все мертвы?
– Где мои родители? Куда меня везут? Где Сифна? Что с деревней? – мои вопросы лились рекой.
Повозка остановилась. Мужчина вышел на улицу и хлопнул дверью. Здесь нет окон, слишком темно, но я слышу разговор нескольких людей снаружи. Не все слова можно разобрать, но из их диалога я выяснила, что мы остановились, так как скоро глубокая ночь и уже стемнело, продолжать путь дальше по этой дороге стало опасно. Кто-то хотел настоять на том, чтобы ехать дальше, но инициативу не поддержали.
– С нами принц, нечего подвергать его очередной опасности после боя, – сказал грубый женский голос.
Мне нужно выйти отсюда. Внутри зарождалась паника. Я не могла принять того факта, что нахожусь в повозке с людьми, убившими мою семью, но я не могла принять и саму смерть. Всё ощущалось как жестокий розыгрыш, злобная шутка и сейчас я выберусь отсюда, а там будет стоять мама. Но в моей семье никто не стал бы так шутить… Моё тело и разум напрочь отказались от мысли, что происходящее реально. Я сплю и вижу кошмары.
Я билась плечом об дверь в попытках выйти на воздух. Ещё немного и меня вырвет прямо на этот мерзкий холодный пол на котором стоят мои босые стопы, также заключенные в кандалы, как и руки. Я преступник? Меня сдерживают так, словно я особо опасна и могу разрубить им все шеи. Но ведь я абсолютно бесполезная. Я ничем не помогла своей семье, мне сказали защищать сестру, но я и её потеряла. Нет, я не должна винить себя в том, что не могла предотвратить. Мне исполнилось шестнадцать и всё, что я могу – это приготовить суп, но никак не спасти чью-то жизнь.
Приходиться очень часто ёрзать, спина до ужаса горит от боли и чем больше я прихожу в сознание, тем хуже становится. Навалившись на дверь ещё раз, чувствую, как она вдруг открывается, и я вываливаюсь вниз, падая лицом прямо в холодную грязь и лошадиное дерьмо. Меня тошнит в эту же лужу. Я паникую, меня укачало, воняет говном, кругом грязь, а теперь ещё и лужи моей рвоты. Всё это переходит границы моего понимания. У меня не получается сдержать слезы. Все эмоции наваливаются одним огромным валуном, сносят голову и заставляют полностью погрузиться в жалость к самой себе.
– А это не перебор? У неё уже все руки в крови, снимите цепи, – раздался голос парня.
Я не могла его рассмотреть из-за грязи, заполняющей мой оставшийся глаз, но, вроде, он молод.
– Её мать мятежница, укрывающаяся от Королевства Слэйвори. Она не была приставлена ко двору и скрывала магию света. Весь отряд умер в попытках их схватить, если бы я не пришёл вовремя, то они бы уже сбежали.
– Генерал, если магия света так важна, то не лучше было оставить в живых её? – грубый женский голос, который я уже слышала, раздался громче остальных, и она вышла вперёд.
– Хватит и её дочери, обучать взрослых сложнее. Её магии света нам достаточно, – отрезал мужчина.
Я вспомнила слова мамы.
– Я не её дочь, – прошептала я. Мне хотелось сказать это громче, но из-за слёз и усталости сделать это не удалось.
Протерев руками с кандалами своё лицо, чтобы немного различать пространство вокруг, я увидела, что все собравшиеся люди обернулись и смотрят на меня.
