Таежный Робинзон

Основной задачей сейчас была связь с внешним миром. Надо срочно узнать, что же произошло и чего можно ожидать в будущем. Вся надежда была на радиоприемник – он должен выполнить эту задачу.

Позавтракав, в первую очередь достал радиоприемник, включил его, прокрутил все диапазоны, но ничего кроме треска не услышал. Вылез наверх – тот же результат. Отыскал большую поляну, попробовал покрутить там. Никаких изменений. Решил забраться на свой главный ориентир – могучий кедр и там укрепить провод в виде антенны. Достал радио провод, который прихватил специально для антенны, и приступил к этому сложному делу. Надо было найти 2 хороших деревца, сделать из них лестницу высотой 4 метра, чтобы добраться до первой толстой ветки, откуда, подняться на высоту метров 25-30 –на всю длину провода. Но он упростил задачу – срубил поблизости 10 метровую сосенку, обрубил ветки, оставив только несколько самых крупных, которые могли заменить ступеньки. Отрубил 5 метров и воткнул сосну верхушкой в землю, предварительно выдолбив небольшую ямку. По этой лестнице добрался до первой крупной ветки, а далее и до нужной высоты, где привязал размочаленный конец провода за одну из верхних веток. Но когда, спустившись, вставил конец провода в гнездо для антенны в радиоприемнике, ничего, кроме того же треска не услышал. В общей сложности на поисков голосов из эфира у него ушел весь день. Впрочем, в глубине души он это и предполагал, а всю работу делал скорее для очистки совести. Вспоминая разрушения в поселке, которые увидел, выбравшись из погреба и позже, он все больше убеждался, что произошло что-то страшное и, по-крайней мере в ближайшее время, проявление жизни в его районе он не обнаружит. Беспокоил и взрыв в поселке в первую ночь, когда ночевал в тайге, после своего стремительного бегства из поселка. На жизнь животного мира вокруг себя он как-то не обращал внимания. Да он и не замечал особенно этот животный мир.

Отчаявшись услышать голоса в приемнике, спрятал его, оставив провод на дереве, предполагая периодически повторять прослушивание эфира. Решив, что дерево это можно использовать как наблюдательный пункт и убежище при нападении диких зверей, например, волков, дерево-лестницу привязал к верхней ветке покрепче.

Уже в процессе первого завтрака определилась и первая проблема, которую надо было решить. Проблема пустяковая, ее можно было и не решать, но… Короче, надо было соорудить какой-то стол и подобие табуретки. Этим он и решил заняться в первую очередь. Обрадовался – это все же было первое нужное дело с дальним прицелом.

Можно сказать, что началась новая жизнь. Совершенно новая. Такая, о которой он никогда не думал и не предполагал, что жизнь может сложиться таким образом.

Не надо было куда-то бежать, что-то копать, строить. Вообще, не надо никуда спешить, что-то нести, ожидать чего-то нового, необычного. Постоянно осматриваться, чего-то бояться.

Все, что на сегодняшний день требовалось сделать, было сделано. Сейчас, на какое-то время все успокоилось, «застыло». Осталось 3 заботы: 1-е – добывать еду, 2-е – заготавливать дрова и 3-е – не попасть кому-нибудь «на зуб». И ждать конца зимы.

И все время пытаться что-нибудь услышать в радиоприемнике, увидеть в небе признаки самолетов, услышать в лесу не загудит ли машина, не затарахтит какой-либо инструмент и, вообще, не проявится ли какой-то признак близости человека.

Теперь надо составлять новые планы и придумывать для себя новую работу, чтобы как-то скрасить существование до лета.

В сильные морозы можно сидеть «дома», выходя наверх на короткое время, чтобы нарубить дров – несколько порций, срубить толстое дерево (в нем больше дров). Ведь в сильный мороз надо много топить.

Беспокоили продукты. Сколько их нужно? И как разнообразить меню? Человеку необходимо в сутки около 3000 килокалорий. Ему в этих условиях, пожалуй, больше. Надо бы посчитать сколько этих килокалорий потребуется за зиму – это просто, но сколько их содержит его пища – этого, к сожалению, он не знал. Надо вспомнить, чтобы определить количество мяса, которое ему потребуется на зиму для нормальной жизни. Больше не надо, но минимум обязательно надо будет добыть. Никакая другая пища пока «не светит», а ведь она нужна. Где-то читал, что можно варить как-то лапшу из каких-то деревьев. Надо пробовать. Имеющиеся у него продукты (оставшиеся), надо расходовать очень экономно. Пока то, что есть, надо хранить бережно.

Мясо в землянке держать нельзя, а наверху – в бак – много не входило. К тому же бак был еще и нужен. В нем можно стирать, хранить воду. Да и вообще: бак есть бак. У него свое предназначение. Кроме того, где-то глубоко теплилась мечта – организовать “баню”. Во всяком случае, мысль освободить бак преследовала его постоянно. И он постоянно думал, чем бы его заменить. К сожалению, сейчас, кроме глины под рукой ничего не было. Сделать корзину, обмазать ее глиной и обжечь? Но сейчас нет прутьев и сделать это можно только летом. Значит, надеяться можно только на одну глину. И это он давно уже рассчитал и разработал технологическую схему. Но это позже. А сейчас надо вплотную заняться канцелярией.

И вдруг вспомнил, что первоочередной задачей у него стояло изготовление ящика для продуктов, в основном – мяса. Он мечтал сделать ящик с внутренними размерами 0,8х0,5х0,5 метров, что составило бы объем 0,2 кубометра. Этого хватит с лихвой. Из дерева ящик не сделаешь и не только потому, что, не имея досок, можно потратить очень много времени, а потому, что дерево разгрызут, прогрызут, разломают все эти ползающие, шныряющие большие и маленькие соседи. Обжигать плиты тоже занятие длинное, трудоемкое и требующее много дров, а значит дополнительного времени.

Он придумал способ попроще, быстрее и, пожалуй, надежней. Требовалось слепить из глины плиты соответствующего размера, в том числе, и крышку, подержать их пару дней на морозе, собрать ящик и обмазать швы толстым слоем глины. Через пару дней можно будет в ящик переложить все продукты, которые требуют мороза. Труда это много не требует, а время – это время будет работать природа.

Несложным подсчетом Никита определил необходимый объем глины – он составил всего 1/3 кубометра – и приступил к работе. В качестве карьера использовал спальную траншею, которая сейчас уже стала не нужна. Разложил в ней небольшой костер, чтобы разогреть глину, снял из половины дна (1,0м. по длине) верхние 10 сантиметров подмерзшего слоя и углубил еще на 40 сантиметров. Этого оказалось достаточно. 2,0х0,5х0,4 получалось 0,4 кубометра.

Пока в траншее горел костер, расчистил площадку, на которой будут лепиться, а потом замерзать, плиты. Дальше дело уже “голой техники”, очень знакомое, хотя, порядком надоевшее – замесил глину на каждой площадке, предназначенной для своей плиты, отмерил размеры и слепил то, что требовалось. Морозу не терпелось скорее приняться за свое дело и он прямо лез под руки на ходу схватывая сырую глину, не дожидаясь пока она будет оформлена до конца. А уж когда работа была закончена, накинулся на готовые изделия во всю свою 25 градусную мощь.

На следующий день Никита повернул почти промерзшие плиты на другую сторону, а еще через день собрал ящик и склеил плиты оставшейся глиной, предварительно, разумеется, разогрев ее. Ящик оставил открытым, создавая свободный доступ к швам своему напарнику-морозу и еще через день переложил туда все свои запасы мясной продукции. Закрыв ящик шестой плитой, взгромоздил на нее по отработанной схеме все свободное железо.

До весны проблема решена. Ну а далее будет видно. Во всяком случае, бак остается и всегда может служить в роли хранителя продуктов.

Теперь сразу стала ясна следующая работа – стирка. За прошедшее время его одежда да и он сам заскорузли и покрылись коркой грязи, пота, каких-то запахов. От всего этого давно следовало избавиться, но не было подходящих условий и посуды. Конечно, была трехлитровая кастрюля, но она мало подходила для такого серьезного дела. Теперь освободился бак и проблема исчезла. Никита решил убить сразу двух зайцев: перестирать всю одежду и помыться самому. При этом, поскольку, больших, грязных работ, требующих выделения пота, не ожидалось, он решил не пожалеть стиральный порошок из единственной прихваченной в поселке пачки.

В этот же день заготовил много сухих дров, внес их в землянку, чтобы прогреть за ночь, поставил на печь бак с водой, натопленной тоже заранее, пристроил рядом кастрюлю, ковш и чайник. Утром, когда вода достаточно прогрелась, замочил в баке белье, носки, портянки и все, что каким-то образом принимало участие в его переселенческой эпопее.

На быстрый завтрак, стирку, развешивание на деревьях белья ушло больше половины дня. Но зато все это время печь интенсивно топилась, и когда Никита вернулся в землянку, температура, как показалось ему “с мороза”, была вполне высокой для бани. Поэтому, не теряя времени, он помылся, используя метод “фрагментов”– раздевшись, сначала помыл верхнюю часть туловища, надел новую камуфляжную куртку, помыл нижнюю часть. И только после этого, сняв куртку, вымыл голову. Таким образом, эта очень нужная, такая долгожданная проблема, тоже была решена.

И как только немного освободился, сразу вспомнил, что надо срочно изучить окрестности и простолбить лучи в три стороны, чтобы никогда больше не блудить так, как это было совсем недавно. И он три дня подряд ходил на юг, запад и восток, очень тщательно делая затески и проставляя на них номера. Поскольку начинались «лучи» прямо от люка, он без особого напряжения простолбил линии длиной по 2 километра в каждом направлении.

На следующий день утром вылез наверх, отыскал самое толстое дерево, срубил его, сразу осознав, что такое рубить толстое (30 см.) дерево, отрубил два чурбачка длиной 40 и 60 сантиметров. Первый чурбак стесал по торцам и назвал его табуреткой. Второй, с помощью двух топоров и хорошей “кувалды”, вырубленной рядом, разрубил на доски, толщиной около 5 сантиметров, ровно стесал их, соединил боковыми сторонами. Снизу подложил две другие доски меньшей ширины и прибил на них широкие доски с помощью коловорота и “чопиков”. Получился стол размером 60х60 сантиметров, тяжеловатый, но очень нужная и достаточно удобная вещь. На изготовление этой мебели ушел весь день и часть следующего.

Теперь надо было заняться “надворными постройками”. Норы над постелью, которые он сооружал не один раз, его вполне удовлетворяли и очень нравились, поэтому при капитальном обустройстве он не мог не использовать это свое изобретение.

Прежде всего, перед входом в землянку, чтобы люк не заваливало снегом, он поставил высокие стены, покрыв их сверху ветками, надеясь, что крышу достроит природа. Забегая вперед, можно сказать, что природа выполнила поставленную перед ней задачу очень скоро, очень добросовестно и качественно, а вот автор сооружения оплошал. Просто-напросто, он не подумал и не учел преимущественное направление ветра и одновременно со строительством крыши, природа указала ему на недосмотр и при первой же хорошей метели завалила люк. Пришлось автору срочно производить реконструкцию, заделав первоначальный вход и “прорубив” новый.

Но, если бы только это. Ко времени указанной метели он успел построить такие же навесы для запаса дров, склад для продуктов, огородил место “полутеплого” туалета и сделал стену вокруг дымовой трубы, после чего работа по ее очистке должна была значительно уменьшиться.

Во время этих работ стоял почти полный штиль и входы во все сооружения он делал в зависимости от удобства попадания в них, то есть, располагаясь, в основном, вокруг люка, все они смотрели в его сторону. Правда, снега в это время было еще маловато и все они доводились только до половины. Но мудрая метель кроме дополнительного запаса снега, указала Борису на ошибки в каждой конструкции, и он был вынужден “прорубать” новые выходы, пренебрегая удобствами для себя и учитывая “капризы” природы.

Зарядку делал регулярно, в любых условиях. Но недостаток места и холод наверху, наложили отпечаток на виды упражнений и их продолжительность. Бегать, конечно, было негде, да и боялся простудиться на морозе. А на 3 квадратных метрах особенно не размахнёшься и Никита часто использовал статические упражнения, наряду с теми, которые не требовали много места – отжимался на руках, приседал, пытался передвинуть стену землянки подальше, упираясь в нее руками. На улице отыскал 2 ствола, растущие близко друг от друга и пытался раздвинуть их, прикладывая все свои силы.

Одной из главных проблем на новом отрезке его жизни оказалась темнота. Он никак не ожидал, что она окажется такой грозной и неустранимой. 2 окошечка из полиэтиленовых пакетов, даже очищенные от снега, света почти не давали. “Форточки”, тем более. Это он осознал, в середине вчерашнего дня, когда солнце поднялось достаточно высоко.

Как же прибавить света, не затрачивая постоянно энергию и время? Есть фонарик – жучек, который помимо его желания положила в сумку жена. Попробовал поработать. Хоть лампочка и 2,5 вольта, но в углах, куда направлялся луч, становилось светло “как днем”. Но не будешь же постоянно крутить “динамо” да и фонарик бывает очень необходим, когда нужно подсветить в углу или “на улице”.

В голове постоянно вертелись термины и слова, привычные в той – далекой, далекой жизни, которая была давно, давно.

Надо было что-то делать. Придумать искусственные источники освещения. После изготовления стола и “табуретки” приступил к решению этой проблемы.

Прежде всего, надо изготовить “коптилку”. Никита вылепил плошку из глины, которая всегда была наготове на случай появления трещин в печи и поставил ее на край плиты для просушки. Помимо света “коптилка” должна была круглые сутки хранить огонь, экономя спички. Горючее он предполагал получить из жира рыси.

На следующий день плошка немного подсохла и он пристроил ее в топке, прожарил сутки и вылил в нее из сковороды вытопленный жир, вложил вымоченный в жире обрезок шпагата и поджег. Освещение землянки заметно усилилось. Сделал вторую коптилку – для увеличения освещенности.

Во время трудов по изготовлению “лампы”, Борис вспомнил, как в каком-то очень старом фильме, а может быть это просто он увидел ожившие в памяти рассказы, в старину пользовались лучинами. Рубили длинные лучины, устанавливали наклонно в лучинодержатель и поджигали. По мере сгорания лучины заменялись. Света они давали достаточно. Плохо было только то, что их надо было много заготавливать и при использовании часто менять.

Сейчас он этим способом пользоваться не собирался, но, на всякий случай, решил штук 30 лучин заготовить и одновременно сделать хороший лучинодержатель, расщепив тонкий ствол деревца и забив его в землю в оптимальном месте. На следующий день эту свою задумку он выполнил. Позже предполагал поставить лучинодержатель на крестовину, чтобы придать ему мобильность.

Все свободное время посвящалось “строительным работам”. Главное – еда – была в наличии, к тому же, иногда, для разнообразия, он ходил на охоту, пополняя запасы разной мелочью, в том числе и оставшимися на кустах и деревьях, ягодами. Регулярно, в качестве отдыха, пополнял запасы дров. За полюбившейся вдруг работой даже забыл о “канцелярии” – сделать необходимые записи надо было уже давно. Решил сразу же после окончания строительства взяться “за перо”.

Позже, по мере того как, снегу прибавлялось, он наращивал стены и, наконец, когда они достигли нужной высоты, перекрыл стены ветками. Очень скоро природа закончила работу, плотно засыпав решетчатую крышу снегом. Однажды, во время строительства у Никиты мелькнула мысль: “насыпать гору из снега, а потом вырыть в этой горе нору”. Но эта мысль сразу была отвергнута, как требующая много сил, времени и снега. Во время строительства, чтобы согреться, часто разводил костер и, обратив внимание на то, что ветер часто дует в нежелательную сторону, сложил ограждающую стенку с наветренной стороны.

Через неделю стоянка выглядела как маленький поселок и имела вполне цивилизованный вид. “Для полноты счастья” потратил еще день и прокопал в снегу проходы между всеми объектами, укладывая вынутый снег по бокам. Получилось очень удобно и даже красиво. Впоследствии периодически эти проходы расчищал. Посмотрев на результат своей работы подумал, что неплохо назвать эти проходы улицами и дать им названия.

Началась зимовка в полном смысле этого слова. Надо было строить новую жизнь. Времени до начала таяния снега и опасного потепления, когда землянка будет течь, очень много. Никаких действий по определению обстановки сейчас производить не следует. Надо только попытаться наладить связь – одностороннюю – слушать эфир. Потом, в зависимости от результатов этого прослушивания, решать, что делать дальше и к чему готовиться.

В первую очередь, занялся дровами. Походил по “округе”, высматривая толстые, по возможности, сухие стволы, натаскал к землянке около одного кубометра похожих стволов и разделил их на чурбачки длиной по 40 сантиметров – по длине печки и, разрубив каждый чурбачок на 4-6 поленьев, уложил в предназначенный для аварийного запаса дров, склад в землянке.

Теперь укрепилась надежда, что при особо неблагоприятных погодных условиях можно пережить их, не поднимаясь наверх. Правда, оставалось место еще для двух кубометров, но это уже позже.

Никита перестал бриться, После того как покинул поселок первый раз он взял в руки бритву только 2 декабря, когда наконец обрел подходящее жилище. Он сразу подумал, что при частом бритье очень скоро закончится паста, потом мыло и все равно когда-то надо будет ходить заросшим. Теперь он только изредка подстригал ножницами бороду и усы. Ровно настолько, чтобы они не мешали.

Таким образом, минимальное благоустройство внутренности землянки было закончено. Красиво смотрелась выходная лестница, привлекала своим видом широкая кровать со свежевыструганным столом, разместившимся в ногах, а лучинодержатель, вбитый временно у стены против печи, придавал интерьеру какой-то антикварный вид. Особенно радовала солидная печь, надежда и гордость ее проектировщика и строителя.

За все время он очень подробно сумел изучить справочник охотника и теперь знал, что такое силки и как ими пользоваться. В качестве опыта даже установил их на короткое время на заячьей дорожке, по всем правилам и сумел поймать пару зайцев. Зайчатина ему очень понравилась. Хорошо, что прихватил справочник охотника и книгу о грибах. Как поумнел за это время, перечитывая их, и главное в нужном направлении. Жаль, что книг мало. Но больше нельзя – пришлось бы что-то выбрасывать.

Да, сейчас особенно ощущаешь чудо-изобретение – компьютер. Хорошо бы в командировку брать ноут-бук с записью литературы по выживанию. Правда, таких случаев как сейчас со мной еще, пожалуй, не бывало, но все же ноут-бук очень хорошая вещь. Аккумуляторов у него надолго не хватит. Фильмы бы можно было смотреть, песни слушать и вообще человеческую речь, чтобы не забыть.

Хорошо в этом случае прилагать какую-то солнечную батарею для зарядки аккумуляторов. Можно хоть месяц заряжать их лишь бы они в конце концов зарядились.

Таким образом, все первостепенные проблемы были решены и можно было позволить себе непродолжительный отдых.

В первую очередь – инвентаризация. Надо составить список всего, что есть у него сейчас и, в первую очередь, описать то, что случилось.

Пока он решил отдышаться и отдохнуть физически. Желательно пару дней хорошо отоспаться, т.е. спать утром сколько можно, позавтракать и сходить на прогулку. Просто прогуляться по окрестностям своего поселка и посмотреть, что его окружает, на что можно надеяться и чего ожидать.

И тут всплыла старая проблема – недостаток света. Писать в землянке хорошо. Там достаточно «тепло» и при наличии стола и “табуретки” удобно. Но мешала темнота – окна света почти не давали, “форточки” тем более. Свет из печки тоже был плох. Немного подошли бы лучины, но они требовали частого отвлечения на их замену и большой работы на заготовку.

Его стала раздражать эта постоянная темнота в землянке. Ночью еще куда ни шло, но вот днем. Открытые “форточки”, прочищенные “окна”, свет от горящих дров, очень мало давали света и скорее создавали иллюзию постоянной лунной ночи. А это утомляет. Ведь не за полярным кругом, в конце концов, он находится. Попробовал как-то попользоваться лучинами – получилось неплохо, но лучины катастрофически “таяли” и он решил оставить их на крайние случаи.

Никита вылез наружу, прихватив десяток листов бумаги, мягкий карандаш и “руководство” – как альтернатива столу. Написал десяток строчек, обдумывая каждое слово, и замерз. Пальцы уже не слушались. Так много не напишешь. Новая проблема. Надо как то ее решать. Прежде всего, конечно, надо в землянке, лежа на удобной кровати, продумать какой-то этап, решить как его сформулировать, потом в темноте, почти ощупью, записывать основные вехи, чтобы позже можно было по ним выудить из головы все, что было связано с этой вехой, а в ясный, желательно солнечный день выскочить наружу и быстро все описать.

Теперь он так и делал. И думал не только на кровати. Собирая дрова, каждый раз все дальше от “дома”, высматривая добычу, просто гуляя, он постоянно рассуждал о том, что было и как о своих похождениях написать короче и понятнее. Можно сидеть под навесом у входа, а можно развести костер. Последний вариант, хотя и предпочтительнее по удобствам, но требует много материальных затрат, в смысле, большого расхода дров. Поэтому его следует рассматривать только как резервный.

Наконец все было готово. Свою жизнь от прибытия в поселок и до настоящего момента он знал как стихотворение или, точнее, отрезок прозы, заученный когда-то в школе. «Чуден Днепр при тихой погоде…»

Порадовавшись хорошему дню, сел на чурбак за пределами навеса, положил на “руководство” чистые листки и немного задумался, припоминая с чего намеревался начать. Посидел так секунд 15 и рука с карандашом быстро заскользила по бумаге. “14 октября прибыл в поселок для оказания помощи в настройке машины, в создании которой принимал участие. В поселке никого не оказалось. Последнего жителя – продавщицу небольшого смешанного магазинчика я посадил на самолетик, которым прилетел. Остальные, в том числе фельдшер и уборщица, находились на “объекте”, подготавливая его к пуску. Переночевав на подготовленной для меня кровати, я утром спустился во второй этаж погреба. В это время на поверхности произошло какое-то событие, вызвавшее пожар поселка и окружающей тайги с последующим землетрясением…»

Однажды пришла в голову мысль, очень напугавшая его. Он вдруг вспомнил, что за все время, как прилетел в поселок, не слышал человеческого голоса и не только ни одного слова, но даже ни одного человеческого звука. Последний раз это было “счастливо”, сказанное летчиком на прощание на посадочной площадке и быстрый лепет улетавшей продавщицы. Еще раз он слышал человеческий голос, когда увидел заносимую снегом лыжню. Но это был его собственный голос, выражавший невероятный испуг. Все. Больше он ничего не слышал, кроме предсмертного крика косули, говора птиц, стрекотанья мелких животных, да недавнего воя волков. Так можно и разучиться говорить. И забыть, как звучат слова. Пройдет год, а вдруг, два, встретит он человека и не сможет с ним говорить. Надо что-то делать. Надо разговаривать с собой, думать вслух, петь, кричать. К сожалению, радио молчит.

Чтобы не разучиться говорить и не забыть, как звучат русские слова и человеческий голос вообще, решил обязательно разговаривать с собой, думать вслух, петь вслух и громко, хотя петь не умел, слухом похвастаться не мог. Песни знал особенно лирические, благодаря тому, что старые кинофильмы сопровождались хорошими песнями, часто звучавшими по радио, телевиденью и на “вечеринках”.

И снова темнота. Ох, как она его «достала». Как же осветить внутренность своего жилища, чтобы можно было в нем жить комфортнее. Как будто бы все резервы уже исчерпаны. Форточки в теплое время регулярно прочищались, вокруг окон он очень часто отгребал снег, увеличивая угол обзора, печной зев никогда не закрывался и освещал неплохо пространство кровати, правда небольшое. Коптилка, если переносил ее в дальний угол, помогала видеть дровяной склад и контуры лестницы. Лучинами он все же решил пользоваться лишь в крайнем случае. А что есть еще? 2 солнечные батареи, которые он прихватил в надежде, что с их помощью будет прослушивать эфир, когда “сядут” батарейки в приемнике. Они до сих пор так и лежат без дела. Но ими можно пользоваться только днем в солнечный день, а не ночью. А почему не ночью? А почему бы не попытаться совместить день наверху и, практически, ночь в землянке. Это мысль. И на 2 дня она полностью овладела им. В результате в отдельные периоды дневного времени в землянку приходил настоящий электрический свет. Правда, он пришел не сам и не сразу. Он создавался в творческих и физических муках, которые, в конце концов, увенчались успехом.

Прежде всего, пришлось отказаться от 14-ти метровой высоты радиоантенны так как часть провода, около 4 метров, пошла на доставку электрической энергии от батарей к запасной лампочке “жучка”. Но это еще не все. При первом испытании Никита обнаружил, что настроенные на солнце батареи очень быстро теряли свою мощность и через какое-то время переставали светить. А причиной оказалось вековое движение солнца по орбите. И как он упустил это из виду? Может быть потому, что не хотел? Надеялся, что обойдется. Не обошлось. И он вынужден был создавать сложную систему слежения плоскости батареи за движением солнца.