Сборник рассказов «Войной опалённые судьбы»

По настоянию врачей Артемия Леонтьевича госпитализировали в районную больницу. После операции стало понятно, что осколок, долгое время пробывший в теле, начал окисляться, это серьезно повредило легкое.

Виктор Артемьевич отправился навестить отца в больницу. Он побеседовал с врачом, и тот сказал, что шансы на выздоровление пятьдесят на пятьдесят и все зависит от состояния сердца.

Виктор вошел в палату и увидел пятерых лежащих пожилых людей. Он подошел к отцу и присел на край его койки.

– Отец, здравствуйте. Может быть, вам что-то нужно? Скажите, и я принесу.

В тех местах, откуда были родом Виктор и Артемий, принято обращаться к родителям на «вы».

– Витя, я есть хочу, – еле слышно прошептал Артемий Леонтьевич, поворачивая голову к сыну. – Я не могу есть больничную еду.

– Отец, я мигом, здесь магазин рядом, сейчас принесу, – пролепетал Виктор и быстро умчался на соседнюю улицу в продмаг.

Но, кроме конфет и печенья, там ничего не было. Молочное, колбасы – все разбирали в первые пару часов после открытия магазина. Тогда перед олимпиадой многое исчезло с полок. Виктор купил всего по чуть-чуть и мигом обратно к отцу.

Поднимаясь по лестнице, он заметил, где находится пищеблок, и сразу туда. Несмотря на все просьбы Виктора и даже предложенные деньги, разговаривать с ним не стали, правда, повариха вынесла тарелку с пшенной кашей, которой в самую пору дыры на стенках замазывать.

Принес Виктор отцу тарелку каши, конфет, печенья. Артемий Леонтьевич поковырял немного кашу и поставил тарелку на прикроватную тумбочку, конфеты есть не стал.

– Отец, может, надо что еще? – спросил Виктор, улыбаясь.

Артемия начало трясти изнутри. Он пытался успокоиться, но становилось только хуже. Обхватив себя руками, он начал покачиваться на кровати, крепко зажмурившись и скривившись от душевной боли. Он сорвался и заплакал. Соленые капли текли за шиворот, капали на колени, но боль не проходила. Казалось, что в груди разразилась буря, сердце сжимала чья-то тяжелая и холодная рука.

Артемий посмотрел на сына угасающим взглядом и прошептал:

– Я хочу кушать, Витя, – капли холодного пота выступили на его лбу.

Артемий закрыл глаза, лег и повернулся к стенке, давая понять сыну, что он устал и будет спать. Виктор посмотрел на отца, неловко улыбнулся, пообещал ему приехать на следующий день и вышел из палаты. Он спустился на улицу, достал пачку сигарет, закурил и посмотрел на окно на пятом этаже больницы. Нервно затушив сигарету о забор, он бросил бычок на газон. Сел в машину и поехал домой.

Всю ночь Виктору снились кошмары, а под утро пригрезилось, словно ангел с небес спустился к нему и сказал:

– Витя, твой отец в голодный сорок седьмой год три дня носил тебя на руках и кормил картошечкой, по кусочку, чтобы ты жил. Он от себя отрывал, от своей жены Надежды, от сестры твоей старшей Веры, чтобы ты не умер, а жил, Витя…

Виктор проснулся в холодном поту, ощущая внутри себя тяжесть тревожных мыслей. Было утро, но солнце, скрытое за густыми облаками, не спешило дарить свет и тепло. Виктор, собравшись с силами, начал новый день, осознавая, что у него есть важное дело.

Сначала он отправился на кухню, где, следуя привычному ритуалу, сварил бульон на молодой курочке. Здесь нужно было быть внимательным и терпеливым. После того как бульон сварился, Виктор нарезал домашнюю колбаску и сало, а потом свежие овощи и яйца. Виктор готовил с любовью, ведь он знал, что эта еда особенно порадует отца.

Виктор собрал все в сумку и отправился в больницу. Путь был неблизкий, и Виктор, сидя в машине, задумался о том, как быстро пролетело время и как сильно он изменился за последние годы. Его мысли вернулись к воспоминаниям о раннем детстве, когда мать учила его первой молитве «Отче наш».

Прибыв в больницу, Виктор взял пакет с продуктами и быстро поднялся на этаж, где была нужная палата. Забежав внутрь, он увидел пустую койку, на которой вчера лежал отец. Виктор вопросительно посмотрел на других пациентов.

– Помер Артемий, утром, с восходом солнца. Все тебя звал, Виктор, кушать просил, – с сочувствием произнес пожилой мужчина, чья койка находилась рядом с отцовской. – Он понимал, что умирает, и хотел напоследок нормально поесть.

Артемия Леонтьевича похоронили. Виктор начал пить, жена от него ушла, дети повзрослели и разъехались. Каждый день Виктор приходил на могилу отца и корил себя: «Я взрослый мужчина, почему приехал к отцу с пустыми руками, когда дома полная чаша? До сих пор не могу понять, не могу простить себе, что не смог накормить отца перед смертью».

И не было ему покоя.

Сергей Сущев

Неизвестные страницы

Мы выбираем, что не выбрал бы никто,И в этом неизменен выбор наш.В рассветный час мы по росе холоднойБежим на пули, прижимаяся к земле.Играть со смертью мы не будем в поддавки,И в прятки мы не будем с ней играть.Мы в полный рост, судьбе наперекор,Осознанно с окопов поднялись.И будем жить под небом голубым,В родном краю и в памяти родных.

Полуденное солнце нещадно палило землю. Собачий лай заливисто разносился по окрестным перелескам, угрожающе нависая над головами петляющих между деревьями мужчин. Те же запинались о травяные кочки и выдававшиеся из земли корни, но не давали друг другу упасть, вовремя подхватывали, подставляя товарищу плечо. Они бежали молча, стараясь экономить и без того тающие силы. Половина из них жадно хватала ртом воздух, словно рыбы, выброшенные на берег, но упорно продолжали бежать дальше, стараясь оторваться от собачьего лая, преследовавшего их по пятам. Ветки нещадно хлестали их по лицам, а сучья старались побольнее ткнуть через измазанные, местами оборванные гимнастерки.

– Давай, давай, мужики, – хрипло, почти неслышно повторял худощавый солдат, бегущий в центре неровного строя, – еще немного, а там уйдем в чащу, и хрен они нас догонят.

Ему никто не отвечал, все понимали, что если собьется дыхание, то можно остановиться навсегда. Поэтому, крепче стиснув кулаки, продолжали неуверенный бег.

Их дерзкий побег из временного лагеря для военнопленных не был чем-то из ряда вон выходящим: при малейшей возможности красноармейцы пытались вырваться из плена, и часто успешно. Казавшиеся измученными, подавленными, солдаты Рабоче-крестьянской Красной армии без командиров и политруков организовывались в группы и бежали. Казалось, бежали в никуда, без какого-либо шанса на успех, но бежали. Бежали туда, где грохотали орудия и земля вздымалась и горела. Бежали к своим.

Выбираться на дорогу, по которой было бы удобнее бежать, они не рисковали, но и не углублялись сильно в чащу. Буреломы могли замедлить их, хотя могли и укрыть от людских глаз, но не от собачьего нюха. А треск сухого валежника наверняка выдал бы их. Они старались оторваться от преследователей, продолжая бежать по залитым солнцем перелескам и продвигаясь как можно дальше от места дислокации немецких тыловых частей и поближе к линии фронта.

Стволы деревьев, кусты и снова стволы деревьев. От этого мельтешения все начинало сливаться в сплошную буро-зеленую массу. От монотонности и многочасового напряженного бега в глазах темнело. Сквозь ветки деревьев ударил яркий солнечный свет, заставляя прикрыть усталые веки. Лес резко закончился, а земля ушла из-под ног у бегущих впереди. Негромкий крик быстро затих где-то в низу. Бегущие следом вмиг остановились и припали к земле, озираясь по сторонам. Снизу послышались глухие стоны. Худощавый парень отер потное лицо драным рукавом, пополз к краю обрыва. Оглядев открывшуюся перед глазами местность и убедившись, что нет какого-либо движения, он посмотрел вниз. Высокий песчаный обрыв отделял лес от лугов, уходящих в пахотные поля. Двое упавших притаились на самом дне, стараясь не шевелиться и не издавать звуков. Третий же лежал ничком и глухо стонал.

– Ну что там, Петро? – послышался шепот позади солдата.

– Плохо дело, обрыв высокий и отвесный. Поломаемся. Нужно искать сход.

– А с нашими что?

– Спустимся, вот и узнаем.

– По левой стороне есть оползшие пласты земли с деревьями, там сможем спуститься, – сказал кто-то слева.

– Ну что, братцы? Двинулись?! – раздался позади хриплый голос солдата, остальные молча мотнули головами в знак согласия. Поднявшись, побежали вдоль обрыва, оглядываясь по сторонам.

– Тимур, как спустимся, бери двоих, и дуйте через поле вон к тем развороченным холмикам. Похоже, это наши доты. Эно как землю распахали средь лугов, возможно, тут фортификационная линия прикрытия дорог. Если это так, посмотрите, может, там что найдется полезное. А мы за ребятами.

Теплый ветерок колыхал высокую траву перед массивным бетонным укреплением, поросшим травой и мхом. На месте орудийного гнезда зияла огромная дыра, арматура торчала в разные стороны, а большие куски бетона устилали подход. Беглецы осторожно подобрались к краю и заглянули внутрь. Их взорам открылись обожженные стены, иссеченные осколками от разрывавшихся внутри снарядов, а в нос ударил трупный запах. Орудие было сильно искорежено, а на казеннике и в углах лежало что-то обугленное, отдаленно напоминающее человеческие тела. Тимур сделал короткий жест, и группа разошлась по сторонам, осматривая укрепления, прикрывавшие главную дорогу района.

На другой стороне луга, по низу обрыва, пригнувшись, опасаясь быть замеченными с дороги, перебежками двигалась основная группа красноармейцев. Стоны прекратились, и было трудно понять, за какими кустами укрылись их товарищи. Раздвинув очередные ветки, Петр увидел лежащего ничком товарища.

– Киря, – позвал он тихонько, – Стас.

– Здесь мы, – так же тихо послышался голос где-то под кустом, – отбегались мы, Петя, – тяжело вздохнул Стас, – охотник наш без сознания, а то и вовсе помер. А мы с Кирюхой ноги поломали.

Петр на четвереньках поднялся к лежащему ничком. Прислушался – дыхания, даже слабого, не ощущалось. Перевернув парня лицом вверх, Петр прильнул к груди – тишина, тело товарища было недвижимо, не прощупывался и пульс на сонной артерии.

– Незадача, – тяжело вздохнул Петр, – ладно, нужно двигаться к холмам. Ребят, помогай.

Кто был еще в силах, подхватили бездыханного и охромевших под руки и быстро, не пригибаясь, побежали через открытое место, в сторону ушедших.

Высокая трава спутывала ноги, стараясь опрокинуть уставших беглецов. Но они с остервенелым упорством продолжали двигаться вперед, изредка кто-то падал, но вставал и снова продолжал бег. Так они и добрались до бруствера. Тяжело дыша, бойцы привалились к невысокой земляной насыпи, но пятнадцать пар глаз неусыпно обшаривали лес у обрыва. Собачий лай звонко несся сквозь деревья вслед за ними, не давая забыть о погоне. Переведя дух, беглецы поднялись и, пригибаясь, стали обходить насыпь, как вдалеке послышался гул моторов. Красноармейцы замерли. За поворотом бруствера зашелестела трава, и, махая рукой, появился ушедший в разведку седой мужчина, призывая товарищей быстрее следовать за ним. Не раздумывая, все бросились через траншею, за бруствер, где их встретила зияющая пасть темноты.

– Осторожно, – шикнул седой, и первый перешагнувший в темноту тут же запнулся и повалился на пол, – тут полно наших, немчура так спешит, что даже хоронить не пытается. А может, просто стремаются.

– Где Тимур?

– Осматривает дальние помещения, – сказал седой, зажигая небольшой тусклый электрический фонарик. Он вышел вперед, освещая товарищам путь к широкому помещению.

– Вход тут один, через этот блиндаж, тоннель в укрепления за дорогой разрушен, – раздался негромкий голос из небольшого коридора слева. А следом помещение осветил слабенький свет масляной лампы. – Пулеметы на месте и даже вполне исправны, патронов навалом. Вот только тащить нам с собой не с руки будет, – добавил Тимур и поставил лампу на стол в центре блиндажа.

Из темноты коридора вышел третий красноармеец и аккуратно положил на стол три самозарядных винтовки, два пистолета-пулемета Дегтярева. За спиной висело несколько подсумков.

– Тимур, определи ребят для дозору, на дороге моторы слышны. – Оборачиваясь к принесшему оружие, добавил: – Это все, что есть из стрелкового?

– Нет, есть еще мосинки. Возможно, есть и еще что-то, но в оружейной, кроме патронов, ничего, у входа гансы оружие собрали, а вглубь, видать, заходить побоялись. Так что это лучшее из того, что есть.

Бойцы быстро расходились по определенным им местам наблюдения за дорогой и лесом. Как бы ни было тяжело, каждый понимал: прозевал врага – погубил не только себя, но и всех.

– Кирьян, как нога?

– Плохо, сильно болит, наступить не могу… сюда на руках дотянули. Дальше… – слова давались ему с трудом, – …идти вам, Петя, без меня, это точно, коли пулеметы в исправности, прикрою ваш отход. Сделаю шуму, вы только пару растяжек поставьте. Глядишь, они более за вами и не пойдут.

В дверях появился Тимур.

– Ребята на местах.

– Хорошо, разбирай гостинцы. И поднесите патронов к пулемету, а потом выдвигаемся дальше. Стас ты как?

– Не, я с Кирей.

Петр понимающе кивнул в ответ.

Все было сделано. Стас на месте пулеметчика пристально вглядывался в серую ленту дороги, уходившую за далекий обрыв, через бойницу. Кирьян на лавке сидел, оперевшись о стену, он был готов принимать немцев. Их товарищи распределили между собой остатки оружия, что было в исправном состоянии, готовили подсумки, набирая патроны. Оружия оказалось негусто: пять винтовок Мосина, три самозарядные и пистолет-пулемет. Остальное было основательно покорежено или требовало ремонта. В общем, было непригодным для стрельбы хламом. Все приготовились к дальнейшему бегу. Шум автоколонны удалялся от укрепрайона, оставив поверженные доты без внимания. Захватчики чувствовали себя расслабленно, считая эту местность своим глубоким тылом.

В блиндаж ворвался чернявый паренек и, облизывая пересохшие губы, выпалил:

– На обрыве немцы!

Блиндаж ожил. Солдаты прекращали пихать по карманам патроны, брали оружие и готовились покидать блиндаж. Двое стоявших ближе всех к выходу направились осмотреться. Двери в блиндаж не было, вместо нее – неровные края бетона. Прижимаясь к ним, бойцы начали медленно продвигаться, осматривая свои сектора. Все казалось спокойно, лишь собачий лай приблизился и раздавался с обрыва. Оторвавшись от стены, широкоплечий парень, пригибаясь, сделал несколько шагов по открытому пространству перед блиндажом и завернул за насыпь, где столкнулся лицом к лицу с немецким солдатом. Тот, расслабленный теплым солнышком, осматривал траву со стороны дороги, удерживая карабин на согнутом в локте предплечье.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1

Машинно-тракторная станция.