скачать книгу бесплатно
На работе выдали расчет, и шоферские права были к этому времени сдадены успешно, но они ему вряд ли пригодятся, морская пехота все-таки, а это не шуточные войска, он не то что почти, а на самом деле гордился, рассказывая об этом отцу и братьям, а те уже тоже хоть и мал мала меньше, но подходили к совершеннолетию.
На самом деле все они родились почти в одно время с интервалом в два года, так что Иван уходил в армию этой же осенью, и признаться, тоже не из робкого десятка, высокий и сильный пацан, ну а Петьке с Пашей еще все было впереди.
Посидели все вместе, потолковали отец и четыре сына, которые вскоре один за другим покинут родное гнездо, чтобы свить каждый свое где-то на белом свете.
Как водится во все времена, хоть бы один из сыновей оставался в отцовском доме на жизнь, но это не тот случай, да, впрочем, мы теперь не об этом.
Тогда они никак не могли знать, что уже больше никогда так не встретятся, чтобы всем вместе посидеть за столом в своем отцовском доме.
Пусть тут и бывало всякое, но это все-таки родное гнездо, и по большому счету мы не вправе судить своих стариков, самим свою жизнь надо прожить, да хоть бы попытаться так, чтобы достойно, а не приниматься обсуждать другую.
Отец, он и вообще ведь сын войны, родился в 41-м, он видел своего родителя лишь из колыбели, а тот был убит, будучи на фронте связистом, говорят, на скрипке играл… вот и представьте, какое у него могло быть солнечное детство… а получилось так, как и получилось, в те времена почти из каждой семьи хоть кто-то, а не вернулся из боя, а потом еще и режим социалистического строя…
Они и выпили все вместе, и закусили, спели песню, что, судя по слухам, любил погибший на войне их дед, но настало время встать и разойтись, чтобы не сесть за этот стол в доме отцовском всем заодно, наверное уж, никогда.
Глава 7
Служба не дружба – есть такая поговорка, да, там надо попотеть, изучая азы и буки военного дела, но жаловаться некому, и тянут солдаты эту нелегкую лямку, да и в конце-то концов, оно все же весело, ведь все молодые.
А вы знаете, почему молодые даже на войны уходили с залихватскими песнями в строю, да потому, что они за свой короткий век еще толком-то и нагрешить не успели, и на подсознательном уровне им смерть не страшна, поскольку души молодых еще чисты… а то есть в случае смерти в бою их путь лежит прямо в рай… и ведь немало же пацанов полегло.
Вроде бы мирное время текло на просторах страны, но, «исполняя интернациональный долг», в «дружеских» Афганистане, во Вьетнаме, на Кубе, в Лаосе, и не только там, стоят могилы нашим братьям.
Русский солдат, да где он только и не был, пока великие мира сего вояшку на топографических картах разыгрывали.
Советская армия на самом деле была многонациональна и сильна, несомненно, все лучшее из науки и техники, впрочем, как и во все времена, шло впервые на армейские нужды, кто не был в войсках, тот трудно сможет представить масштабы этого всепоглощающего монстра, сколько ресурсов уходило содержать такую многомиллионную военную машину, да и все еще уходит, ведь по сей день хоть на полигонах, а все-таки воюем.
Мы всего лишь люди, а нам подобные всегда, с незапамятных времен воевали и воюют, мы все так и не можем сесть однажды мирно за стол и договориться, мол, не воюем больше, и точка, вот было бы чудо, да нет, этого не будет, ведь до сих пор, даже в данный момент, на планете Земля хоть где-то, а идут военные действия. Насколько же это глупо, люди добрые…
Служба закончилась скорей, чем предполагалось, ведь всего лишь два года, а опыта у молодого мужчины набирается на всю его жизнь. Теперь он солдат, который знает достаточно много, чтобы в случае войны быть достойным защитником своей Родины.
Инна уже оканчивала институт, но работу по специальности найти даже не надеялась, надвигались смутные времена, распадался Советский Союз.
Он приехал к ней в общежитие прямо из армии, еще в форме морской пехоты, которая у этих войск тогда была особенно красива.
Через несколько бурных дней, проведенных в студенческой общаге, походов в театры, оперы и другие высококультурные мероприятия, по этикету требующиеся для приличного времяпрепровождения интеллигентного общества областной элиты, к коим автоматически причислялись, конечно, и студенты последних курсов.
Он устал от города, да и время пришло, ему было необходимо ехать домой, чтобы отметиться в военкомате, повидать родственников, маму, что заждалась сыночка, отца-старика и братьев, один из которых был на службе на данный момент, так что всех уже не будет в комплекте…
Провожая, Инна взяла его за руку и вполне серьезно спросила:
– Бронька, ты женишься на мне, я устала без тебя, хочу быть всегда рядом с тобой, давай уже нарожаем деток и заживем по-человечьи.
Он даже немного опешил от такого поворота дел, думал ведь, что она хочет окончить институт и, вообще, жить и работать потом в научной среде, как это вдруг бросить, будучи без пяти минут с дипломом программистки в кармане.
– Так-так, а учеба-то как? Ты ведь…
– Не буду я больше учиться, хочу быть матерью и женой, я женщина и уверена в тебе, мы будем жить на селе, ты умеешь пахать землю, и, вообще, теперь, похоже, все будет меняться. Да и потом, это не учеба, когда профессор за оценку не требует знаний от студента, а денег или, того интересней, представь себе, расплаты натурой.
Понимаешь, нагло предлагает провести с ним конец недели на загородной даче, чтобы получить зачет, хотя в моем случае не требуются вспомогательные ходы конем, я знаю материал, но он смотрит на мои длинные ноги, а не слушает то, что исчерпывающе излагаю по сути вопроса, ставит галку на место отличной отметки и предлагает встретиться в кафе после экзамена, вот так тут учатся девушки из нашего двора.
Мини-юбки поносят пять лет подряд, а потом получают дипломы специалистов, а все, что знают, так это ножки задирать повыше и не только.
Броня, мне отвратительно это учение. Может быть, когда-то восстановлюсь на заочный и получу свой диплом, но только вместе с тобой будем на сессии ездить.
Люди обезумели, почувствовав запах свободы.
Это и вправду было на пороге развала красного монстра, который уже семьдесят лет держал за железным занавесом почти три сотни миллионов людей самых разных вероисповеданий и национальностей. Всего пятнадцать стран и еще нескольких других сателлитов Восточной Европы контролировало это чудовище под названием Союз Советских Социалистических Республик, со своим всем известным девизом «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!».
Да, были социально защищены, что было, то было, то есть медицина, образование, жилье – все это было доступно по всему Советскому Союзу и полностью бесплатно, но контроль границ был таков, что путешествовали лишь избранные, а так называемые массы народов даже и не мечтали об этом, слово «заграница», оно для них было реально существующим мифом в нереальном для постижения измерении. Это можно смело назвать фанатизмом, граничащим с безумием.
Это какими же мозгами надо обладать, чтобы держать взаперти целые нации!
Возникает вопрос, зачем, с какой целью надо было вот так вот закрыть в многомиллионную тюрьму народы, понимаете, целые народы, что не имели права на путешествия вокруг света.
Ну не абсурд ли был – это ведь нечто с чем-то под знаменем красным, с пеной на губах выкрикивать умопомрачительные лозунги вроде «Да здравствует КПСС!» и прочий бред среди белого дня.
Скажите, к какого уровня преступлениям должно быть отнесено данное измывание над целыми народами? Массами человеков, да-да, я специально пишу «человеков» только потому, что и на самом-то деле таким ведь являлся каждый лично из этой замученной многомиллионной массы, да-да, тогда так и глаголилось – массы, мол, не люди – человеки, а именно массы, статистика. Да чего уж там, зачем этим массам знать или видеть все прелести мира сего, пусть работают на заводах, куют светлое будущее для своих господ из партии коммунистической под лозунгами вроде «КПСС – оплот мира», «Нам хлеба не надо, работу давай» или, еще лучше, «Работай за себя и того парня – погибшего товарища», а самый безумный плакат в шесть метров длиной, на кумаче которого желтым шрифтом было размашисто написано и чуть ли не священным признанное изречение некого уж на самом деле безумного гения, но тем не менее распространено по всему Союзу в виде девиза «Нам солнца не надо, нам Партия светит».
Это же надо такое изречь, да уж, есть над чем задуматься, ведь правду гласит народная пословица, мол, «заставь дурака Богу молиться, так он и голову расшибет».
Вот как ловко загружали мозг бедолаги-труженика целый комплекс писателей и поэтов, драматургов и композиторов, подневольных художников – реалистов поневоле и великий союз кинематографистов, что трудились в поте лица, для того чтобы выполнить заказы партии, снимая фильмы в духе коммунизма, слагая самые абсурдные поэмы, чтобы аж в стихотворных формах отображать достижения коммунистической партии, а тех, кто посмел написать о том, что подсказывало его личное мировоззрение, просто убивали, вроде Есенина, Блока и многих других.
Я не посмею сказать – моих коллег, не подумайте, не стараюсь этим приравнивать себя и близко к тем гениям пера, сцены и ноты и не смею даже представить, что могу однажды удостоиться чести быть посаженным за их застолье в том мире, где они, надо полагать, находятся сейчас, ведь «блаженен убиенный, а значит, мученик, и посему для него уготовано царствие небесное», ведь именно так, ну или примерно так, есть сказано в Библии священной, а может, все-таки есть шанс реинкарнации, и они, переродившись, где-то снова творят, кто знает…
Вот же какая у нас, русских, философия странная: убить мастера надо непременно еще в молодости, а потом, воздвигнув ему памятник нерукотворный, ходить к нему с цветами, возложив которые, присесть на скамеечку у могилки да помянуть великого, дескать, а какой же был человек, сколько потенциала было в нем еще неисчерпанного, сколько бы он мог еще написать, о да, и о чем… вот что главное, ну что ж, умерщвлен по ошибочке, помянем-ка, братья, бедолагу да орден какой-нибудь присвоим ему, пусть уж получит, хоть и посмертно.
Ведь до сих пор неизвестно, зачем погиб или все же убили Виктора Цоя, ни о заказе на смерть Игоря Талькова, закололи морфием, посадив на иглу, Высоцкого, зачем эти гениальные ребята ушли из жизни так рано, да всех не упомянуть, простите, уважаемые братцы… ну почему ни Пушкин, ни Гоголь до старости так и не дожили… почему по сей день убиваем мы лучших артистов, да ладно, чего уж там, Россия, лес рубят – щепки летят… и героями становятся посмертно…
Немного терпения, уважаемый читатель, наша история только берет начало, и с ней мы пройдем вместе с тобой через развал Союза, и прожившим их, незабываемые девяностые годы, когда Коммунистической империи пришел конец, вызвавший перемены во всей Европе, а то и правда, что с нашей помощью даже в целом мире.
Когда реки американского доллара вымыли последние остатки и так убитой советской экономики, российский рубль падал с бешеной скоростью аж на сотни единиц за белый день.
В те времена доллар тотально завластвовал над бывшим Советским Союзом, и пришло время, когда рублями вообще никто не рассчитывался.
Американские советнички диктовали нашим престарелым русским правителям, как вести экономические отношения, ну, конечно, в их пользу, а наши олухи махали гривами, вроде цирковых лошадей, и продавали за бесценок все, вплоть до нефтяных месторождений.
Хаос был такой, что люди стали носить оружие, и поверьте, да что там, вы сами прекрасно знаете, пользовались им по назначению все чаще.
Да что же, раз уж именно на это время выпало им жить, деваться было некуда, женились и родили за три года двоих деток.
Господь им даровал и сына, и дочь – два лучика солнца, они в любое пасмурное время несли радость в дом, даже когда порой бывало совсем не под силу.
Трудно было, но, благодаря энтузиазму молодости и, может быть, его величеству случаю, мало-помалу дела на их ферме пошли на поправку, а когда колесо покатилось, то оно уже катится, подпитанное небольшим усилием.
Буквально за один год дела поправились так, что у Броньки уже работали несколько человек, помимо полевых работ, он занялся забоем скота и доставкой свежего мяса на областной рынок, где добрался уже до уровня уважения в определенных кругах за точность в делах и высоком качестве продукции.
Начал производить также и колбасные изделия, копчености, товар продавался не без дохода, и Бронька вкладывал вырученные средства, развивался, проектируя планы на жизнь.
Рынок, где восемь продавцов торговали его продукцией, не считая целой сети гастрономов, через которых уходили тонны колбас и мяса, несомненно, несли доход, он строил еще и ресторан в районном центре, дела и вправду шли в гору…
Глава 8
Однажды возвращаясь с очередной поездки и уже будучи мысленно дома, так как оставалось проехать лишь километр через его собственный лесок, он вдруг издали заметил старого «жигуленка», хозяин которого возился под поднятым капотом.
– Эй, брат, что сломалось, могу ли тебе чем-то помочь? – Бронька остановился с ним рядом.
Незнакомец извлек руку из-за пазухи, а в ней был зажат пистолет Макарова.
– Слышь, барыга, мать твою за ногу, давай гони, что там наторговал, мы налоговая инспекция, – оба грабителя заржали над своей «супершуткой».
Нет, это не был рэкет, а просто самое банальное вооруженное ограбление, они выгребли все, что было у него в карманах, в машине и багажнике, не побрезговав даже запасным колесом.
Двухдолларовая античная купюра 1936 года, лежавшая в бумажнике как бы на счастье, и та исчезла вместе с содержимым, грабители даже не скрывали своих лиц, что говорило об особой дерзости и цинизме этих «ребят».
Оно случилось в конце октября 1992 года.
Переход из социалистического строя на демократию вызвал невиданный доныне всплеск криминала в народе, свои уголовные способности и неслыханную жестокость теперь демонстрировал каждый, кому только было не лень и позволяла совесть.
Молодые люди собирались в банды, организуя на самом деле серьезные криминальные сообщества, ситуация в стране, жаждущей свободы, грозилась выйти из-под контроля.
Ну не совсем из-под контроля, а суперкоррумпированные структуры власти все же контролировали уголовные массы, тех, кто совсем забывался и начал заходить слишком далеко, попросту убирали, на место них ставили новых молодчиков из народа, так осуществлялся и контроль над братвой, и сколачивались сверхприбыли.
Да, наверно уж, только таким, жестким, образом было возможно контролировать обезумевшую толпу, да и на самом деле благодаря отстрелу все же смогли установить относительный порядок в тотально разнуздавшемся криминальном обществе.
Да уж, тогда, в начале девяностых, Россию-матушку делили, на средства не скупясь, не все ли равно, как кто смог хапнуть кусок побольше, люди словно звери, нет, звери так не поступают, а мы рвали свою страну на куски, отталкивая слабых от добычи, а те, обделенные, опять-таки вспоминали старую добрую пословицу «Бог создал больших и маленьких людей, а Сэмюэл Кольт сделал 38-й калибр и сравнял их шансы».
Так вот, про Кольт-то было, но в Америке, а россияне пользовались своим родным Калашниковым, который эти шансы сравнивал еще равнее…
Это были воистину страшные годы, страну, в недрах которой, вы только представьте себе, находятся бескрайние залежи минералов практически всей таблицы Менделеева, все сорта на планете Земля доступных энергоносителей, колотило, ее рвали на части все те, кто только имел хотя бы малейший доступ, ведь для них закон не существовал, они сами делали эти новые законы, а морали, что вы говорите, вообще не стало быть, как таковой, и впомине.
Нефть, газ, металлы всех сортов пошли на экспорт уже от частных предпринимателей, каждый маскировался под честного бизнесмена, а на самом деле в крови были все до одного или, по крайней мере, действовали чужими руками за деньги, да потом еще убирали с пути и самих киллеров, то есть полностью расчищая себе дорожку в светлое будущее…
Миллиарды долларов, промыв российскую экономику, высылались в офшорные зоны, складываясь на личные счета уже не бандитов, а господ… это был дикий, дикий восток, конец двадцатого века в России, да и Бог с ними, благо прошли…
Страна терпела не только финансовый крах, но и нечто побольше – интеллектуальный, ведь ученые бежали от этого ужаса, поняв, что тут добра ждать не стоит, закрывали, сворачивали разработки и увозили за границу, чтобы хотя бы там воплотить в жизнь свои, порой бесценные идеи.
Бывшие товарищи, заправилы партии КПСС, ну или их сыновья, надели малиновые сюртуки, разделили между собой золотоносные жилы и в одночасье стали господами, олигархами.
Ловко же забацали перестроечку господа партийные боссы, теперь крадут официально, присвоив народные богатства. Ну молодцы, гении, блин, вот только народу-то легче не стало. Купаетесь в золоте, а не стыдно ли за Россию, как не было, так и нету дорог, а сколько бурьяна растет под покосившимися заборами деревень, из которых сами вы родом. В цивилизованном мире такого бардака не отыщешь, как ни старайся.
Поверь мне, мой дорогой читатель, допустим, ты можешь сказать о себе, что имеешь очень хорошо развитое воображение, но даже тогда смею заметить, что никакой фантазии не хватит, чтобы представить, насколько обширна эта страна, а что там происходило в девяностые годы прошлого века, и пером описать-то почти невозможно, даже будучи активным участником всей той катавасии.
Те, кто были, застали те времена, то знают не понаслышке, а вот если сам лично не был там и не пытался делать хотя бы какой бы то ни было бизнес, то представить ту страшную действительность вряд ли возможно.
Не так красиво все было, как в фильмах, теперь разукрасить пытаются те, кто на самом деле и не нюхал пороха тех страшных времен.
Это было время неограниченной власти криминального влияния на любое дело, везде и каждому надо было отдавать определенный налог рэкету, в открытую грабили, а пожаловаться было просто некому. Менты от бандитов отличались только формой одежды.
Так вот, Бронька вернулся домой с пустыми карманами и, разумеется, в душевно подавленном состоянии.
Никогда он не обращал внимания на мелкие неприятности вроде недостатка денег, волею судьбы имел опыт выживания и без них, да и не в деньгах было дело, предприятие процветало, так что доход, пусть не какой-то фантастический, но приходил ежедневно.
Угнетало другое, ведь, однажды узнав о нем, эти бандиты же не отстанут, и вымогательству, несомненно, будет продолжение.
Беспокойство росло, поскольку, по слухам, а теперь уже и на личной практике было известно, что начинается вот такого рода действие по всей стране, бандитские группировки беспредельно грабят, да потом еще и облагают данью, уже и сельскохозяйственных предпринимателей.
Что-то в глубине души подсказывало, грядут, брат, большие перемены в твоей личной жизни.
Ферма его находилась в пяти километрах от населенных пунктов, пару лет назад удалось прикупить старый дом-хутор в сказочном месте, где вокруг поместья простирались поля на двести гектаров. Лишь триста метров пройдя по пологому склону плодородного поля, можно было сесть на берег небольшой реки и, забросив удочку, помечтать, глядя через спокойно текущие воды, где начинался вечный седой лес сказочной матушки-тайги.
Там грибов и ягод набрать было просто за счастье, он за прожитые тут четыре года уже знал самые лучшие места, где клюквы, брусники, черники, малины было навалом.
Дерево для строительства и дров зимой он сам напиливал в этом бескрайнем лесу и на своем же тракторе запросто таскал через замерзшее русло реки домой.
Рай при жизни: тридцатиметровой ширины речка кипела от рыбы, охота, о какой можно мечтать, да и вообще кабаны, лоси, косули сами приходили на этот берег, чтобы полакомиться его посевами, ну тогда-то приходилось стрельнуть, уж хочешь не хочешь.
Поля пшеницы и покосы сена для скота, ни единого камня в земле, обо что при пашне можно бы лемех сломать, – не это ли мечта хлебороба? При том всем красавица и умница жена, родившая им и сына и дочь.
Колодец чистейшей воды на дворе, самим им построенная дорога до крыльца и хозпостройки.
Проект нового дома уже был утвержден, и материалы во дворе ждали весны, чтобы за короткое лето поднять стены их нового семейного гнезда.
– Что-то случилось, дорогой?
Инна вырвала его из этих размышлений.
– Да, милая, случилась беда.
Он, обняв ее за плечи, решил рассказать свои злоключения.
– Вот так вот, мало хорошего, но будем надеяться, что это были случайные гастролеры, хотя верится в это с трудом, так как они стояли в километре от нашего дома, эти нелюди ждали меня на нашей дороге, понимаешь?
Жена, пошли, я буду тебя учить стрелять по-настоящему, на случай если такие гости нагрянут, пока меня нету дома.
Он имел охотничий карабин, купленный именно для непрошеных гостей из лесу, а то кабаны зачастую приходили почавкать большими компаниями и наносили серьезный ущерб посевам.
– Дам тебе пару уроков для обороны.
Он достал оружие из сейфа, по привычке почистил и так блестящие механизмы и ствол.
Женщину обучить стрельбе оказалось не так-то и сложно, в особенности когда она знала, что делает это ради обороны своих детей.
Она, словно опытный снайпер, выбивала высокие результаты, перезаряжала и снова стреляла без промаха.
– Удивительно, как тебе удается так прицелиться, – он не скрывал восторга.
– А я просто представляю тех ублюдков, которые тебя ограбили.
