Кайли: История одного лета

– Ну, кем бы она ни была, ей все равно придется сдавать итоговый экзамен вместе со всеми, а раз она не ходит на мои лекции, то она даже не догадывается, кто его принимает – Николас прищурил глаза и растянул уголки губ в ехидной улыбке.

Глава 2

Кайли нельзя было назвать скучным и не привлекающим внимание человеком. И дело даже не в природной красоте и обаянии. Решительно опровергая все стереотипы о занудах-отличниках, она являлась незаменимым членом любой компании и примером для подражания. По крайней мере, в делах учебных.

К слову, ее очарование все же играло весомую роль, этого не отнять. Светло-русые волосы, будто нагретый на солнце песок, точеные скулы, обрамляющие прямой аккуратный нос, ее искрящийся прищур зеленых глаз в моменты игривых улыбок. Кайли часто улыбалась. Искренне и непритворно, что невероятно помогало располагать к себе. Добавить ко всему этому щепотку врожденной харизмы и вуаля! Этой девушке просто не отказать!

Конечно, когда это не касается романтики. Иногда складывается ощущение, что на эту потерянную душу наслали очень мощное проклятие одиночества. Иначе чем еще можно объяснить двадцать шесть провальных свиданий подряд. Двадцать шесть! «Эх, Коди, это точно было последнее! Кажется, с меня хватит» – упав с разбегу на кровать клялась она своему плюшевому мишке когда-то. А потом нарушала свои слова снова и снова. А если быть точнее – пересматривала приоритеты и желания в конкретный временной промежуток. Кайли старается держать свое слово.

В маленькой квартирке-студии никогда не было так уютно до момента, пока одна студентка не приложила к этому свою руку и особо утонченное женское чувство стиля. Заезжая, хозяйка разрешила делать тут что душе угодно, лишь бы платили вовремя, поэтому Кайли разыгралась на полную. Не без помощи Мишель, конечно. Признаться, это было даже весело: не боясь запачкаться, ломать кирпичные перегородки, вскрывать старые трухлявые полы, красить стены и друг друга, а потом по часу отмываться до красноты, ведь кто же знал, что краска перманентная. И после тяжелого дня пить чай из термоса со вкусом дружбы и терпкими нотками перемен к лучшему.

На сумеречном небе понемногу пробивались первые звезды. Кайли сидела – сползла на кресле в позу креветки – скрестив ноги и уже как полчаса сверлила взглядом пустоту. Она теребила карандаш в руках, то настукивая им по столу какую-то мелодию, то по-детски зажав его между верхней губой и носом, то просто хаотично вращая между пальцами.

Кофе на столе так и не дождался своего часа, окончательно остыв. Сквозь приоткрытое окно были слышны звуки проезжающих машин, полностью заполняя комнату.

У Кайли был огромный гардероб на все случаи жизни, но домашней одеждой служила огромная футболка на три размера больше и шорты до колен на завязках. Футболка частенько была мятая после сна, но какая разница если никто этого не увидит. Приближалась летняя жара, а значит спать можно было и вовсе нагишом. Летняя жара и приближающийся диплом. Думать об этом совсем не хотелось, но мысли об окончании учебного года были как снежный ком, который рано или поздно придавит Кайли, если она с этим что-нибудь не сделает. Она громко выдохнула, а затем обеими руками быстро растрепала собранные в пучок волосы, словно прогоняя все ненужные переживания из своей головы.

– Да что б тебя! – вслух выругалась она.

Кайли резко вскочила с кресла и оглядела комнату. Вдох-выдох.

Она даже не заметила в какой момент раздражающая физиономия профессора стала появляться в мыслях все чаще и чаще. Диплома как будто мало.

«Пришли извиниться, мисс?» – и перед глазами всплывает эта самодовольная легкая улыбка.

– Ага, конечно! Не дождешься.

Кайли взяла кружку со стола, отпила немного и сразу заворчала на остывший кофе. Было бы жалко выливать так много, поэтому в качестве исключения, она поставила ее в микроволновку, хлопнув дверцей. Желтый свет электрической коробочки падал на столешницу, пока девушка искала телефон на кровати среди подушек и одеял. Она набрала знакомый контакт и поставила телефон к графину с водой. Подруги почти всегда общались по видео-звонку, ведь это почти как личная встреча.

– Дай угадаю, ты опять натворила что-то не подумав и теперь не знаешь что с этим делать?

– Мишель!!

По ту сторону экрана раздался звонкий смех.

– Неужели я не могу позвонить своей любимой подруге просто так? – наигранно обижаясь, протянула она.

– Напомни, когда ты делала это в последний раз? В пятом классе? – иронично хихикая ответила собеседница.

– Врешь и не краснеешь, Миша.

Микроволновка пиликнула, сообщая что этот кошмар любого бариста готов.

Мишель очень много времени проводила на кухне, постоянно экспериментируя и пробуя разные рецепты. Она специализировалась больше на выпечке, но могла без проблем приготовить практически все что угодно. В глазах подруги, она была как чудесная фея тортиков и круассанчиков, ведь максимум Кайли – с горем пополам сваренные макароны. Возможно поэтому когда-то она была записана в телефоне как «Мишлен» и розовое сердечко рядом. Премию за оригинальность Кассиопее Линетт.

Мишель крепко держала глубокую полупрозрачную миску, аккуратно, но уверенно помешивая тесто. Видео-звонок ее совсем не отвлекал, она машинально закидывала в емкость все что было на столе: яйца, сахар, соду и немножко ванилина. Кайли, услышав жужжание миксера, приблизилась к экрану и спросила:

– Ты готовишь что-то?

– Угу, планируются кексы, но там как получится, потому что – она осторожно лизнула венчик – я как-то не уверена в этом тесте. Вообще загустевать не хочет, сколько бы муки не сыпала – смелость куда-то резко пропала – Боюсь, что опять могу все испортить.

– И что? От этого ведь не случится конец света – Кайли приободряюще улыбнулась – Испортишь – сделаешь новое. Выше нос, дорогая. В готовке ты лучшая, у тебя все получится.

Мишель растянула губы в смущенной улыбке, было видно, как ей приятна похвала. Возможно, ей не хватало веры в себя и в то, что она делает, но она любила этим заниматься. Готовка приносила ей удовольствие и даже являлась отдыхом в каком-то смысле.

– О, а помнишь, как мы в детстве решили пожарить оладушки?

– Ты про тот случай, когда мы потом два часа отмывали кухню моих родителей от муки, масла и разбитых яиц?

– Зато какие воспоминания! – довольно проурчала Кайли.

– В этом вся ты – Мишель хихикнула и продолжила попытки реанимировать не загустевающее тесто – Придумываешь очередную сумасшедшую идею и растворяешься в ней, не замечая ничего вокруг. Признаться честно, мне даже не хватает твоей решимости в делах, за которые берешься впервые.

– По большей части, я и сама не уверена в конечном результате. Если все получается – прекрасно, а если нет – главное сделать вид, что так и задумывалось изначально.

Подруга хмыкнула себе под нос, поражаясь такой стратегии. Только Кайли умела проворачивать нечто подобное, не теряя лица.

– И-и-и.. – интригующе протянула Мишель – Кажется, все! Я постаралась сделать что-то похожее на тесто для кексов. Осталось только разлить по формам и в духовку.

Кайли по ту сторону экрана запищала от удовольствия.

– Кажется, я уже чувствую их манящий запах!

Мишель заулыбалась.

– Думаю сначала надо поставить их запекаться – она приблизилась к камере, прикрылась ладошкой с одной стороны, будто прячась от кого-то, и шепотом проговорила – И ты как раз успеешь попробовать их тепленькими – и подмигнула уже светящейся от счастья Кайли.

– Уже собираюсь! – она быстро отключилась и перевернула телефон экраном вниз.

Незапланированные посиделки с лучшей подругой и чудесными свежими кексами. Пожалуй, это именно то, что было необходимо Кайли прямо сейчас.

Погода с каждый днем становилась все теплее. И, вероятно, забывшись, девушка могла бы выбежать прямо в домашней одежде, ведь Мишель жила через две улицы. Переодевшись в свои привычные джинсовые шорты и черную майку, Кайли бегом спустилась с лестницы, перепрыгивая через каждую вторую ступеньку. Как будто содранные на днях коленки ничему не научили.

В воздухе пахло приближающимся летом. Первые фонари зажигались, роняя желтые лучи на тротуар. Несмолкающие пешеходы сновали туда-сюда по улице. Казалось, час-пик давно прошел, но каждый спешил поскорее вернуться к кому-то, кто ждет его дома. Цветочная на первом этаже закрывалась, провожая последнего посетителя. Мимо со звонким смехом пронеслась пара на скутере. Кайли шла, почти пританцовывая и обращая внимание на каждую мелочь вокруг, а в наушниках какая-то француженка мурлыкала про любовь.

Музыкальный вкус Кайли представлял собой собрание романтичных песен про самое возвышенное человеческое чувство, душевные мелодии, создающие подходящее настроение, и изредка нечто потяжелее, оставшееся еще с бунтарского детства.

Она знала дорогу до Мишель лучше, чем кто-либо, и казалось, нашла бы вслепую. Если не торопясь прогуливаться, вдыхая весенний воздух, то весь путь занимал примерно пять песен, конечно, если без форс-мажорных ситуаций.

В подземном пешеходном переходе почти всегда играли уличные музыканты. За столько времени Кайли уже запомнила большинство из них в лицо. Но, кажется, сегодня здесь появился кто-то новенький.

Высокий худощавый парень с растрепанными темно-рыжими волосами ловко перебирал струны своей гитары. Он покачивался из стороны в сторону в такт музыке и что-то напевал. Кайли вынула один наушник и замедлила шаг. Звонкий, еще совсем юношеский, голос захватил внимание девушки, и та остановилась в паре метров от музыканта.

Она просто стояла и дослушивала его выступление. На удивление, она одна. Из-за миловидной внешности и лучезарной улыбки обладатель этой чудесной гитары в наклейках не выглядел старше восемнадцати. А оверсайз джинсовка и майка под ней делали его еще больше похожим на подростка.

Из ниоткуда появившаяся зрительница удивила парня, но тот быстро вжился в роль. Он проказливо подмигнул девушке, рьяно ударил по струнам, а голос его, как будто, стал громче. А может, это просто особенности акустики подземок, кто знает. Музыкант всеми силами пытался делать вид, что это чистой воды совпадение и он вовсе не играет так ради нее, единственной его слушательницы, но воспылавший огонек в глазах и краснеющие щеки было не скрыть. И Кайли это видела.

Признаться, харизмы ему не занимать. Такой, подростковой, хаотичной и жизнерадостной.

Последний звук эхом прокатился по стенам подземного перехода. Парень так заигрался, что чудом не порвал струны. Не опуская рук с гитары, он быстро вдыхал ртом воздух и довольная улыбка не сходила с его лица.

Начинающего человека искусства могло воодушевить любое, пусть даже самое незначительное, проявление внимания к его творчеству.

Выждав пару секунд пока музыкант отдышится, Кайли захлопала в ладоши. Эта игра пусть и не тянула на звезду мировых масштабов, но точно заслуживала маленьких аплодисментов. Хотя кто знает. У юного таланта еще все впереди.

– Сам сочинил? – она тепло улыбнулась – Я такой не слышала.

– Такой потрясающе исполненной? Я польщен – парень захихикал себе под нос. Конечно, он и сам понимал, что до идеала еще далеко, но как себя преподнесешь, так к тебе и будут относиться.

Кайли рассмеялась. Уверенности в себе ему не занимать.

– Я похвалить тебя хотела, но ты и так уже обо всем догадался. – она показательно начала разворачиваться и медленно делать шаг, притворяясь что уходит – Тогда до встречи!

– Ну брось! Не так скоро. – он аккуратно приставил гитару к стенке – Я все еще не узнал твой номер.

«Какой интересный мальчик! Давно таких не встречала»

– А имя сначала спросить не хочешь?

– Не-а. Его я и так знаю.

Глаза резко округлились от удивления. Не может быть.

– Видела бы ты себя сейчас – он усмехнулся, а потом сделал небольшую паузу – Не переживай так, мы просто учимся в одном универе.

Кайли выдохнула и, оглядев его еще раз, подметила:

– Я думала ты еще в школе.

– А вот это обидно было – он наигранно надулся и сделал расстроенный голос.

Девушка коротко рассмеялась. Он был похож на уличного котенка, такого растрепанного, но забавного и смешного.

– С какого ты курса? Я не видела тебя раньше.

– Это не удивительно. – парень пожал плечами – Ты вроде как лучшая на всем химфаке, а я просто.. – он замялся – А в прочем не важно. Я, наверно, тебя отвлекаю, у тебя ведь и свои дела есть. Еще увидимся!

Точно! Вкуснейшие кексы в мире стынут с каждой минутой.

– Приятно было познакомиться – Кайли помахала ему на прощание и уже собиралась уходить – А, кстати, – она развернулась, забыв кое-что важное – Я так и не знаю твоего имени.

– Я Джереми, будем знакомы.

***

Просторная кухня наполнялась чудесным ароматом свежей выпечки. Пастельные тона мебели, бежевая плитка над столешницей, деревянные лопатки, висевшие на стене. Все это как будто отражало саму хозяйку, частенько создающую здесь произведения кулинарного искусства. За окном уже совсем стемнело и теплый свет лампы добавлял особого уюта. Кайли, подогнув ногу под себя, сидела за очаровательным круглым столиком с плетеными подставками под горячее. Кстати, небольшие креслица тоже были плетеными. Любила Мишель такие штучки.

Желудки обеих предвкушающе урчали. Запах кексов пленил и сводил с ума. Особенно голодную Кайли, которая пообедала чашкой кофе из микроволновки.

Таймер на духовке издал короткий звук и Мишель, взяв прихватку, аккуратно достала противень.

– Неплохо получилось! – она взглянула на зарумянившиеся шапочки, выглядывающие из форм для запекания.

Ждать пока кексы остынут было даже тяжелее, чем пока они готовились. Сейчас они были вот тут, на столе, прямо перед глазами, и соблазн попробовать их прямо так был очень велик.

– Кстати! – воскликнула Мишель – Это же твой последний курс – она оперлась руками на столешницу и развернулась лицом к Кайли. – Уже решила что-то с дипломом?

Она задумалась на несколько секунд, а потом медлительно протянула:

– Ну.. Я пока не начинала. – честно призналась она – Сейчас только этап выбора научного руководителя.

– Есть идеи?

Она снова призадумалась. Позаботиться об этом надо было раньше, но лучше поздно, чем слишком поздно. Спасибо Мишель.

– Может к миссис Палмер? Она у нас математику преподает. Женщина, конечно, с характером, но меня она любит.

Кайли довольно хихикнула, осознав, что у нее только что появилась неплохая идея, а потом отхлебнула кофе, заботливо приготовленный ее подругой.

– Тебя все преподы любят, зазнайка.

– О, да ты просто завидуешь!

– Все, – Миша коротко рассмеялась, прикрывшись ладошкой – кроме одного.

«О нет! Нет-нет!!» Но как бы Кайли не сопротивлялась, в мыслях все равно возник этот образ, который она так старательно пытается забыть. Высокий засранец в белом халате. Безответственный недопрофессор. «Не надо было тогда ему помогать. Он бы потерял свою лабораторию, его бы уволили, и я бы никогда с ним больше не пересекалась.»

– Не напоминай мне о нем! – она громко втянула носом воздух, пытаясь успокоиться и охладить голову, а потом добавила – Пожалуйста.

«Чтоб его, этого профессора»

– Апчхи! – Николас потер нос рукой.

– Как хорошо, что он объявился на последнем семестре последнего курса! Еще каких-то пару месяцев, – еще один глубокий вдох – я справлюсь. – и улыбнулась.

Гостья наконец прикоснулась тыльной стороной ладони к верхушкам кексов, стоящих посреди стола и воодушевляюще сказала:

– Давай садись! Уже остыли!

Кайли подождала пока хозяйка займет место напротив, а потом спешно надкусила один и тут же замурчала от удовольствия. Едва успев прожевать до конца, она проговорила:

– Потрясающе! Ты чудо, Миша – она была готова осыпать подругу комплиментами, но на эмоциях всегда говорила первое, что приходило в голову, простое и незамысловатое.

Готовить та начала еще в детстве. Родители сутками пропадали на работе и дочь была предоставлена самой себе. Мишель девочка порядочная, поэтому, когда все интересные книги в доме были перечитаны, она нашла себе новое хобби. Прогулкам на улице она предпочитала домашние увлечения. Поэтому, для маленькой стеснительной девочки было проблемой подружиться со сверстниками. Кайли стала для нее спасением и единственной подругой на долгие годы. Мишель знала сколько ложек сахара она любит класть в кофе и как много добавлять молока. Могла перечислить всех ее сериальных любимчиков и исполнителей. Она напоминала ей всякие мелочи, про которые та могла забыть и была рядом в трудную минуту. Для нее Кассиопея была даже больше, чем просто подруга. Она была ей как старшая сестра, которой она полностью доверяла. Кстати, только при ней и только дома Мишель могла ходить в коротких шортах и не стесняться этого.

Вечер был просто чудесный. Маленький праздник на двоих, такой спокойный и свободный от проблем. Казалось, ничто не может его испортить.

Раздался телефонный звонок. Кайли вскользь посмотрела на экран. Как же ей захотелось в тот момент, чтобы это оказалось неправдой, что на том конце просто ошиблись номером, не попали по кнопке или что-нибудь еще. В груди защемило, а по спине пробежал едва заметный холодок. Она так надеялась не слышать этот контакт еще как можно дольше и у нее были основания для этого. На экране с маленькой буквы было написано «мать», сухо и безэмоционально.

Девушки переглянулись. Мишель понимающе взяла Кайли за руку и почти шепотом спросила:

– Ответишь?..

Она кивнула, сняла трубку и приложила телефон к уху. Разговаривать совсем не хотелось, но она решила хотя бы выслушать.

Из телефона донесся сиплый слабоватый голос:

– Касси?.. Доченька, это ты? – она говорила медленно, делая паузы практически после каждого слова.

– Да, это я. Здравствуй. Что ты хотела? – девушка пыталась говорить сдержанно и не хотела показаться грубой, но быть милой и приветливой доченькой заставить себя не могла.

Женщина пару секунд помолчала, осознав, что ее дочь не настроена на пустой диалог, и, прокашлявшись, продолжила:

– Мне тяжело это говорить, но.. – было слышно, как она глубоко вздохнула – Я хочу, чтобы ты приехала.

Кайли не знала, что на это ответить. Беспокойство смешалось с возмущением и непрощенными детскими обидами и все-таки эмоции взяли верх. Она вскочила с места и выпалила:

– Зачем? Зачем мне это делать?! – послышался едва заметный надлом, как будто задели за больное – После того как ты выгнала меня из дома?!

Каждое слово отдавалось как ножом по сердцу, тянув одно за другим неприятные воспоминания и старые недосказанности.

– Тебя не волновало, где я и как я пять лет! Пять лет, мам!! – голос дрогнул и на глазах выступили слезы – А сейчас ты просишь приехать?!

На другом конце вновь раздался хрип:

– Мне жаль.. что так вышло. Ты, наверно, очень злишься на меня..

Нет. В душе Кайли была только горечь и досада от постоянно гнетущего чувства ненужности собственной матери. Сколько бы не пыталась отпустить не получалось, стоило хоть мимолетно вспомнить те времена.

Она закрыла рукой микрофон внизу телефона и громко всхлипнула.

– Ты ведь слышишь.. Мне становится все хуже и хуже. И я не знаю.. – снова послышался сухой кашель.

Девушка вздохнула в попытках успокоиться и вытерла запястьем слезы. А затем уже спокойнее, насколько это было возможно, произнесла:

– Ладно, я приеду.

Глава 3

Все следующее утро от кровати до автобусной остановки было как в тумане. С рюкзаком на плече и тяжестью в сердце Кайли ожидала предстоящую поездку. Промозглый ветер заставлял девушку поморщиться и еще раз мысленно проклянуть особенности погоды начала апреля. Серые облака затянули небо, не позволяя пробиться ни одному солнечному лучику.

Автобус с табличкой Хартмин – округ Минфилд на лобовом стекле не торопясь подъехал, а затем остановился, зашипев и выпустив клубы выхлопного газа. Дверь со скрипом открылась, и девушка зашла внутрь. Вскоре полупустой автобус тронулся, а Кайли невольно погрузилась в себя. В голове прокручивались противоречивые мысли, от которых было не спрятаться, как бы ни хотелось. Вскоре, измотав себя утомительными размышлениями, Кайли прикрыла глаза, и облокотившись на кресло впереди, провалилась в сон. Свой самый беспокойный и чуткий сон за последнее время, который не помог восстановить и крупицу ее обычной бодрости.

– Конечная! – резко прокричал водитель, разбудив пассажирку.

Протирая глаза, она медленно брела по местам, знакомым до боли. Затекшая шея неприятно ломила, а тяжелый рюкзак тянул вниз. Она оглянулась вокруг. Почти ничего не изменилось, улица оставалась такой же пустой, а соседские домики лишь стали чуть более обветшалыми от времени. Все это место было пронизано воспоминаниями, где на каждое приятное находилось два досадных. Но Кайли помнила все. Вот тут она поверила в себя и попыталась перепрыгнуть на крышу соседнего дома, но не рассчитала силы и, под громкие возгласы приятелей, скатилась по крыше крыльца, свалившись в куст малины. А вон там, через две улицы, на детской площадке впервые встретила Мишель, маленькую, запуганную девочку, которая только что переехала в этот район.

Подумать только, ей и самой не верилось. Столько лет прошло. И теперь пришлось снова приехать в дом, где минуло все ее детство и откуда ее потом выкинули, как безродного котенка. Но как бы тяжело не было, мать была единственным членом семьи. Кайли не могла поступить иначе, ведь сама бы себя не простила, если бы отвернулась от нее в такой ситуации.

На белом деревянном заборчике облетела краска, как и на перилах у крыльца. За двором уже давно никто не ухаживал. Ступеньки скрипнули под неуверенными шагами Кайли. Руки нервно дрожали, словно что-то из глубин подсознания вырывалось, истошно крича «Беги!» Дыхание перехватывало, а ноги предательски подкашивались. Липкий страх неминуемо подступал и с каждым сердечным ударом отдавался стократным звоном в ушах. Кайли облокотилась на стену и медленно сползла вниз.

Сглотнув подступающую панику и отдышавшись, она просидела так еще какое-то время, пытаясь найти в себе силы позвонить в эту чертову дверь.

Раздался треск. Кайли от раздражения с силой ударила кулаком деревянный пол крыльца. В моменте она почувствовала себя настолько жалкой, что стало стыдно и противно от самой себя. С мыслью «Я сильнее этого» она встала, вытерла ладонью вспотевший лоб и позвонила в дверь. Но ей никто не открыл. Ни через минуту, ни через пять. Кайли не слышала даже маминого голоса, который беспечно сообщал, что она сейчас подойдет. Девушка потянула за ручку и дверь спокойно поддалась, оказавшись не запертой.

– Мам? – она осторожно спросила у глухой пустоты – Это я.

Едва Кайли переступила порог, в нос ударил все тот же запах красных «Лаки Страйк» с ванилью. Как же она его ненавидела.

Коридор провел ее прямо в гостиную, где она увидела мирно сидящую в кресле мать. Она уснула, пока читала утреннюю газету, не изменяла своим привычкам даже в таком состоянии. В глаза сразу бросилось ее болезненно исхудавшее тело. От той, которой Кайли ее помнила, она отличалась на несколько десятков фунтов. Впавшие глаза и слабые тонкие руки, покрытые сморщенной кожей. Редкие седые волосы были собраны в маленький хвостик на затылке, из-за чего эта женщина казалась гораздо старше своих лет.

Словно почувствовав появление гостьи, она внезапно проснулась и подняла взгляд на дочь.

– Ты действительно приехала. – прошептала она – На беспорядок не обращай внимания, у меня в последнее время – женщина сухо прокашлялась, закрыв рот рукой – совсем нет сил.

Кайли оглянулась вокруг. Комоды, подоконники и даже рамки фотографий были покрыты толстым слоем серой пыли. Кроме одной. Той, которая всегда стояла на прикроватной тумбочке. На ней молодая мама, счастливая, рядом с мужчиной, которого всю жизнь любила и, скорее всего, любит до сих пор.

Своего отца Кайли не знала. Знала лишь, что это мужчина с той фотографии. Ни писем, ни подарков. Он словно исчез с ее рождением, не выходя на связь уже двадцать три года, а мать все так и не смогла его отпустить. Она грезила мечтами, что однажды сможет снова быть вместе со своим возлюбленным, и со временем ее надежды переросли в ненависть к своему ребенку, которая была ни в чем не виновата, но в которой она видела причину столь дорогой потери. Как жаль, что Кайли поняла это слишком поздно. Эта больная зависимость была для ее матери единственной отдушиной и, растворившись в ней с головой, она перестала замечать так отчаянно жаждущую любви собственную дочь.

– Как давно ты начала себя плохо чувствовать? – спросила Кайли.

– Когда снова начала курить. – она кивнула на пепельницу рядом, где дымился совсем свежий окурок – Около полугода назад. – она мучительно вздохнула – Я слишком скучаю по нему.

Кайли уже давно привыкла, что скучают не по ней, но что-то в груди неприятно кольнуло.