Я не плачу, это дождь

– Ой, ну всё, – махала на него рукой Ася и улыбалась ещё шире, – ты стратил по полной. “Миленькая” говорят, когда ничего больше придумать не могут.

Такие пикировки, необидные подколы в их семье были если не правилом, то образом жизни. Сколько Ася себя помнила, родители общались именно так – остроумно, беззлобно и с юмором. Так же привыкла общаться и она сама. Иной раз ей становилось неуютно, когда девчонки в классе обсуждали своих парней или вспоминали “бывших” – самой Асе рассказывать было нечего. Конечно, она верила словам мамы, которая подбадривала её, заверяя, что всё ещё будет. Только эти заверения отдавались в мыслях Аси чем-то сказочным, далёким – не представляла она себя в отношениях. Точнее, не убегала от реальности в мечты, трезво оценивая свои шансы понравиться кому-то из парней. Хотя все парни в её окружении – это те, кто учился с ней в одной школе. Других брать было неоткуда.

Дорога от дома до репетитора занимала минут тридцать, если идти размеренно – по-другому в такую жару и не получалось. Ася шла привычным маршрутом, с сочувствием провожая каждое встречное дерево – их ветки печально поникли, страдая от палящего солнца вместе с людьми. Одна радость – в августе Татьяна Рудольфовна, преподаватель истории, с которым Ася занималась уже второй год, собиралась уезжать в отпуск, вот тогда можно будет расслабиться хоть немного. А потом сентябрь, и новый, последний, круг. Кира изредка по-доброму подтрунивала над ней, называя заучкой. Ася не обижалась, потому что действительно зубрила, трезво оценивая свои возможности и, главное, сложность выбранных для сдачи предметов. Ей очень хотелось посмотреть на того человека, кто считал обществознание и историю лёгкими – чем больше она готовилась, тем больше находилось подводных камней и пробелов в знаниях.

Ася поправила лямки шопера на плече и посмотрела на экран смарт-часов – времени до начала занятия с репетитором оставалось впритык, и стоило бы ускориться.

– Привет, малая.

Фраза долетела до неё откуда-то сбоку. Прокуренный хриплый голос показался незнакомым, и не факт, что реплика была адресована именно ей. Ася скорее машинально, чем из любопытства, повернула голову на звук и остановилась как вкопанная. Узнавание было мгновенным – недалеко от неё стоял Божек. Он, заметив Асину реакцию, довольно улыбнулся:

– Неожиданно приятная встреча. Ты-то мне и нужна.

Ася так не считала. Она могла бы сорваться на бег, но продолжала стоять – ей ходить по этой дороге весь год. Где уверенность, что, убежав сейчас, Ася не встретит Божека завтра или через неделю? Значит, стоило попробовать решить возникшую проблему по-другому.

– Я опаздываю, – категорично заявила она и развернулась, намереваясь идти дальше. Выяснять, что у того на уме, не было никакого интереса.

Божеку хватило нескольких шагов, чтобы преградить ей дорогу. По сравнению с Асей, он выглядел огромным, или просто накатывающее чувство опасности делало его фигуру больше, заставляя невольно отступить на шаг назад. Божек перестал улыбаться и теперь неприятно буравил Асю пристальным взглядом. Заигравшие на его лице желваки не сулили ничего хорошего.

– Ну, я так-то тоже занятой человек, – процедил Божек, едва разжимая зубы. – Потому давай два занятых человечка помогут друг другу – вызвони мне Шаму и можешь бежать дальше по своим важным делам.

Мысли в Асиной голове заметались. Сто́ит ли сказать, что они с Шаманиным больше не вместе? Только вряд ли для Божека это основание – он-то считает, что они встречались. Припугнуть отцом? По факту они с Божеком сейчас просто разговаривают – законом это не запрещено. Да и что потом, ходить и оглядываться?

– Ну, чё зависла, малая? – Божек прищурился. – Или вы с Колясиком в тот раз по ушам нам проехались?

Последняя фраза стала для Аси увесистой затрещиной – вот и вернулась её импульсивная инициатива бумерангом.

– Кажется, он говорил, что будет занят. Его класснуха попросила помочь с учебниками, – мямлила она, придумывая на ходу, потому что в действительности знать не знала, где сейчас может быть Шаманин.

– Ещё один занятой человечек, – с сарказмом вставил Божек. – Но попробовать сто́ит.

Ася неохотно вытащила из кармана телефон. Надо хотя бы сделать вид, что она пытается связаться со “своим парнем”. Только вот, как это провернуть, не зная контактов Шаманина, Ася сообразить не могла.

3.

Всё-таки не зря говорят, что в кризисных ситуациях мозг работает лучше. Едва только Ася разблокировала телефон, тут же пришла мысль, что до Шаманина можно добраться через чат класса. Ох уж эта мода на коллективное общение в мессенджерах. Кто бы знал, что “болталка”, где перемывались кости учителям, обсуждались ДЗ и последние сплетни, которые не затухали даже на каникулах, действительно может пригодиться.

Шаманина в сети не было. Ася быстро отбила ему соо, и теперь оставалось надеяться, что необычная просьба от обычной одноклассницы, которую, казалось, тот не замечал весь учебный год, заинтересует Шаманина настолько, что он позвонит.

– Я передам, что ты искал его, – предприняла она ещё одну попытку отвязаться от Божека.

– Прости, малая, но так не пойдёт. Нам придётся дождаться Колясика вместе.

Он развёл руками, мол, ничем помочь не могу. Его неискреннее сочувствие отдавало издёвкой, что раздражало Асю сильнее всего.

– Послушай, Игорь, – начала она. Божек был явно удивлён тем, что она запомнила его настоящее имя. – Мне нет дела до ваших с Колей дел. И я действительно опаздываю к репетитору. Не поверю, что ты не можешь решить свои вопросики с Шаманиным без чужой помощи…

В тот самый момент, когда Ася собиралась перейти к перечислению статей, за которые можно будет привлечь Божека, если он её сейчас же не отпустит, у неё зазвонил телефон. Она запнулась, неверяще уставилась на экран. Номер не определялся, но Ася и так знала, кто ей звонит.

– Отвечай, – нетерпеливо приказал Божек, и она приняла вызов, не подумав возмутиться чужой бестактностью:

– Слушаю.

– Михальчук? – недоумение в голосе Шаманина было запредельным. – С чего вдруг?..

– Тебя хотят видеть, – заговорила Ася. Они с Божеком схлестнулись взглядами. – Игорь.

Повисло томительное молчание ожидания. Напряжение возрастало. Ася чувствовала себя соединяющим звеном электрической цепи. Шаманин в трубке резко выдохнул, и Ася последовала его примеру, даже не заметив, что всё это время не дышала.

– Он рядом?

– Да.

– Где вы?

Ася оглянулась вокруг, решая, как лучше объяснить:

– На Красина…

Божек выхватил её телефон:

– В "Кофе-Вино" на углу с Павлова будем, – обозначил он своё присутствие и тут же сунул гаджет обратно в Асину ладонь.

Она нерешительно поднесла телефон к уху, не зная, что ещё нужно добавить.

– Минут пятнадцать, и я подскочу, – услышала Ася, прежде чем в динамике раздались короткие гудки.

Едва она убрала телефон в карман, Божек сжал её локоть, не сильно, но ощутимо, стараясь развернуть в сторону кафе. Ася вырвалась, предупреждая взглядом, что не нужно пересекать её личные границы. Тот вскинул руки и примирительно сказал:

– Тише, тише, малая. Не трепыхайся так. Кофейку попьём и разбежимся.

Божек был явно не дурак – понимал, что перегибать с принуждением не сто́ит. К репетитору Ася уже безнадёжно опоздала, да и в любом случае нужно было дождаться Шаманина. Что такого он мог натворить, что его вылавливают через “девушку”? Должен денег? Пропустил очередную важную вписку?

Кафе оказалось полупустым. После одуряющей уличной жары, кондиционерная прохлада помещения ощущалась почти блаженством. Божек выбрал стол, который был сразу виден с входа. У стойки он заказал себе капучино, а Ася выбрала миндальный раф. Она резко отвергла попытку Божека заплатить за неё, снова припечатывая нежданного визави тяжёлым взглядом, на что тот лишь усмехнулся. Ему, кажется, начало доставлять удовольствие то, как отчаянно Ася старалась от него дистанцироваться. Божек не стал пытаться завязать беседу, когда они уселись за стол, принимая её условия. Крутил головой по сторонам, останавливаясь взглядом то на посетителях, то на прохожих за окном. Асе тягостно было сидеть рядом с человеком и молчать. Хотелось чем-то занять себя. Она не собиралась следить за сидящим напротив неё, взгляд сам собой зацепился за сложенные на столе руки Божека. Поджившая ранка на костяшке среднего пальца; слишком короткие и оттого кажущиеся широкими лунки с неровным краем ногтей; очевидно торчащий заусенец на большом пальце…

Шаманин буквально влетел в кафе, когда в Асином стакане оставалась ещё половина кофейного напитка. Ася выпрямилась под цепким взглядом, неожиданно поймав себя на мысли, что испытывает радость от его появления. Он, бегло оценив, что с ней всё в порядке, тут же переключился на Божека:

– Выйдем, – процедил он, кивком указывая в сторону двери.

Божек выдал очередную кривую улыбочку, не спеша поднялся, взял с соседнего стула свою бейсболку.

– Вот видишь, малая, расчёт был верным, – успел сказать он, прежде чем полностью выбрался из-за стола.

Ася промолчала, не придумав достойного ответа. Зато глаза Шаманина полыхнули недобрым. Божек намеренно долго возился с кепкой, тщательно прилаживая её на коротко стриженную макушку, словно испытывал Колино терпение, заставлял сорваться. Было заметно, что Шаманин еле сдерживается, чтобы не вытащить Божека за шиворот на улицу, но его руки так и остались в карманах шортов. Как только дверь кофейни захлопнулась за их спинами, Асино волнение вернулось, заставляя её ёрзать на месте. Неразумно было бы выйти за парнями следом – один раз она уже полезла не в своё дело, и вот чем это обернулось. Асе оставалось лишь вытянуть шею и податься ближе к окну. И пусть со стороны это выглядело очень глупо, зато помогало хоть немного контролировать ситуацию.

Парни точно специально встали так, чтобы их было лучше видно. Божек закурил, сутулясь и сильно закрывая ладонью огонёк зажигалки, хотя ветра на улице не было. Шаманин просто ждал рядом, буравя тяжёлым взглядом его макушку. Ася невольно стала их сравнивать, будто пыталась прикинуть соотношение сил: Коля был выше, зато Божек шире в плечах. Она никогда не видела Шаманина в драке и очень надеялась, что и сейчас не увидит. Щекочущее чувство переживания за другого стало вибрировать за рёбрами, заставляя невольно закусить губу от напряжения. Они о чём-то разговаривали, как показалось Асе, крайне безэмоционально, словно им было скучно. Но обоюдная расслабленность была явно наносной, скорее показателем предельной собранности. Божек докурил, игнорируя мусорку, выбросил окурок на тротуар. Попытался было похлопать Шаманина по плечу, но он чужую ладонь скинул, солидарный с Асей в желании держаться от Божека на расстоянии. Что на это сказал Божек, она не увидела: тот, продолжая сутулится, стал быстро удаляться. Ася с облегчением выдохнула, оставила недопитый раф и, подхватив шопер, выскочила на улицу.

Шаманин так и стоял, провожая Божека взглядом, хотя фигура того уже превратилась в точку. Его брови были озадаченно сдвинуты, расфокусированный взгляд говорил о глубоком погружении в собственные не особо радостные мысли. Но, едва Ася остановилась рядом, Шаманин отмер, засуетился:

– Михальчук… Ася, ты прости, что так вышло. Не думал, что Божек до такого додумается.

Асе стало неловко, что он взял всю вину за случившееся на себя. Ведь по факту получалось, что сегодняшний инцидент – это отголосок её проступка. Не влезь она тогда со своей “спасительной миссией”, у Божека не было бы повода использовать её как приманку. Она открыла рот, чтобы возразить, но не успела.

– Куда ты сейчас?

Вопрос Шаманина поставил её в тупик. Действительно, куда? Репетитору она уже отбила соо, что не придёт; отец после отработанного суточного дежурства был дома, потому, вернись Ася сейчас, от вопросов не отвертелась бы.

– Да так, – неопределённо махнула она рукой, – прогуляюсь…

– Давай провожу.

К такому предложению Ася не была готова настолько, что завила на какое-то время, не додумавшись отказалась сразу. Стояла, вытаращившись на Колю, и просто молчала.

– База, приём, – Шаманин, так и не дождавшись ответа, помахал перед лицом Аси ладонью. – Куда пойдём?

– Я… А… – Ася отмерла, заозиралась по сторонам, пытаясь сообразить, куда сейчас можно пойти. Смущение достигло своего максимума. – Давай туда.

Она махнула рукой влево, руководствуясь лишь тем, что на этой стороне улицы тень, и зашагала в указанную сторону с видом, будто у неё есть цель.

Позади осталась пара кварталов. Заметно сузившаяся улочка шла через частный сектор старой застройки. Маленькие одноэтажные домишки с шиферными крышами ютились близко друг к другу. Создавалось впечатление, что их узкие окошки следят через палисадники за прохожими. Гул проезжей части доносился сюда приглушённым, зато отчётливо стало слышно чириканье воробьёв в кустах сирени. Ася чувствовала себя максимально смущённой – снова идти рядом с Шаманиным нервировало. Точнее, будоражило. Она скосила глаза, пытаясь незаметно рассмотреть своего сопровождающего. Хмурое после с разговором с Божеком лицо разгладилось и теперь выглядело расслабленным, несмотря на чуть вздёрнутый подбородок, будто Коля всегда был готов принять любой вызов. Асе показалось, что он ещё сильнее загорел, благодаря безрукавке успела оценить рельеф его рук, хотя Коля не напрягал сейчас мышцы, лениво заложив ладони в карманы своих шорт. Надо было что-то сказать – идти в молчании только придавало ситуации неловкости. Но едва она открыла рот, Коля ускорился и обогнал её – его привлекла водоразборная колонка, какие ещё остались с давних времён в этой части города. Коля с усилием надавил на рычаг. Упругая струя ударила в бетонный жёлоб, брызги заискрились в воздухе, будто кто-то зажёг бенгальский огонь. Коля склонился, стал жадно пить, не заботясь о том, что вода заливает ему лицо, течёт по шее, мочит горловину футболки. А потом и вовсе сунул голову под струю, чем заставил брызги разлететься дальше. Ася взвизгнула от неожиданности, когда её обдало холодной водой до самой шеи:

– Шаманин, я удушу тебя!

Конечно же, он не принял её угрозу всерьёз и лишь расхохотался. Коля разогнулся, тряхнул головой, осыпая Асю новым сонмом брызг, и спросил как ни в чём не бывало:

– Пить будешь?

Его ребячливость была такой заразительной, что невозможно было строить из себя обиженную. Ася молча сунула ему в руки свой шопер, сложила ладони лодочкой и поднесла их под струю. Пить приходилось смешно вытягивая губы трубочкой, некрасиво прихлёбывая и отфыркиваясь, когда ледяная и на удивление вкусная вода попадала в нос. Но Асе было всё равно, как это выглядит со стороны, она вдруг ощутила дикую жажду и всё никак не могла напиться, изредка поглядывая на своего верного шопероносца. Коля с влажными взлохмаченными волосами и с её сумкой в руках смотрелся несуразно, вызывая улыбку и ощущение непонятного трепета в груди, словно они как минимум хорошие друзья. И это неправильно, что она его обманула, пусть и в мелочи. Ася, наконец напившись, выпрямилась, кое-как утёрла воду с лица, жалея, что не может, как Шаманин, сунуть голову под струю или хотя бы ноги – ей не помешало бы сейчас освежиться. Он убрал руку с рычага, передал ей шопер.

– Ну что, идём дальше?

– Коля, постой, – окликнула Ася, едва он успел сделать шаг.

Шаманин развернулся, с вопросом глянул на неё.

– Мне никуда не надо, – с решимостью маленькой собачки, что не побоялась встать на пути у волкодава, заявила она.

– В смысле? – улыбка сползла с его лица.

– Ну… я вообще-то к репетитору шла, когда Игорь меня перехватил, – стала объяснять она. – Пока тебя ждали, я опоздала. Домой пойти не могу – там отец, станет задавать вопросы. А я не хочу врать… И тебе тоже не следовало… вот…

Последние слова Ася договаривала на выдохе. Развела руками: мол, в очередной раз прости меня, дуру.

– Михальчук, ну ты, конечно… – Шаманин не договорил, взъерошил ладонью волосы на затылке. – Можно ведь было в кафе остаться…

– Можно, – понуро согласилась Ася.

– И не таскаться по жаре, ну.

– Ага…

Глядеть прямо в глаза Шаманину не хватало решимости. Ася посмотрела на часы, отмечая, что ей нужно скоротать где-то ещё минут сорок.

– И что мне с тобой делать, такой правильной девочкой?

Голос Коли звучал непривычно мягко, вкрадчиво. Ася, забыв про робость, вскинула голову, чтобы с размаху впечататься в пристальный взгляд серых глаз. Она ждала насмешки, но увидела в них лишь неподдельный интерес. Слова, которыми она собиралась парировать Колину фразу, испарились, как те брызги воды, что моментально превращаются в пар на пекле. Коля в привычной ему манере тряхнул головой:

– Есть у меня одно место, где можно переждать. И недалеко от твоего дома. Идём?

Он не настаивал, не протянул руку, но Ася пошла за ним без всяких вопросов, слепо доверяясь тому самому плохому парню Коле Шаманину. Кажется, за её искренность он только что раздвинул свои личные границы, решив впустить туда, куда раньше был всем заказан путь. Неужели Ася сможет узнать о своём загадочном однокласснике больше?

4.

Шли они недолго. Коля, отшучиваясь на все вопросы “ну скажи, куда мы идём?”, как и обещал, привёл Асю к соседнему от её собственного дому. Монолитная четырнадцатиэтажка, единственная в квартале, свечкой возвышалась над всем районом. Перед круглосуточным продуктовым магазинчиком, что располагался на первом этаже, Шаманин притормозил:

– Я быстро, воды возьму, – и юркнул в стеклянную дверь, чтобы уже через секунду раствориться между стеллажами.

Внимание Аси привлёк яркий холодильник-витрина с мороженым, и она шагнула следом, заскользила жадным взглядом по разнообразию за стеклом. Сама она любила фруктовый щербет, но сейчас хотелось угодить Коле. Кто бы ещё знал, что он предпочитает. Потому Ася решила остановить выбор на беспроигрышном классическом варианте – сливочный пломбир в вафельных стаканчиках. Она успела расплатиться и спрятать пакетик с мороженым в шопер раньше, чем Коля подошёл к кассе:

– Ты тут? – он удивился так, будто они столкнулись только что. Задумался, а через секунду уточнил: – Может, тоже что хочешь?

Асю потянуло улыбаться – сказывался азарт предвкушения чего-то нового, необычного. Потому что проводить время с Шаманиным – для неё было сродни невероятному. А ещё хотелось поскорее увидеть лицо Коли, когда она вручит ему мороженое. Хоть бы понравилось! Ася закусила губу, успев поймать улыбку, покрутила головой, а потом и вовсе шагнула к выходу:

– На улице тебя подожду.

Коля появился рядом с ней почти сразу, открутил крышку на бутылке и на ходу сделал большой глоток, умудрившись при этом кивнуть Асе головой, мол, идём. Когда Шаманин стал проворно набирать комбинацию цифр на домофоне подъезда, она слегка оторопела – неужели он ведёт её к себе домой? Стало волнительно и одновременно чуть боязно. Коля уже шагнул в подъезд, придержал дверь для неё, и Ася сделала глубокий вдох, призывая растревожившееся сердце сбавить обороты, решительно шагнула следом. И уже в лифте, когда Коля нажал кнопку последнего этажа, до неё дошло: Шаманин ведь не тут живёт, а на Калинина. Тогда, куда он её ведёт?! Тут же память услужливо начала подкидывать ей кадры из сводки криминальных новостей, один другого зловещее, а “диктор” голосом отца зачитывал: “Кто-то был слишком наивным и легко пошёл на поводу, считай, у незнакомца. А ведь сто раз предупреждали…”

– Что ты удумал? – резко спросила Ася. Отступила, желая увеличить расстояние между ними. Да только куда можно деться из маленькой кабины лифта?

– Эй-эй, Михальчук, ты чего? – Видимо, у неё на лице было всё написано, раз Коля растерянно заморгал, посерьёзнел. – Мы просто на крышу идём, ну.

– На крышу?! – с придыханием воскликнула Ася, до конца не веря, что её не обманывают.

Коля на её резкие скачки настроения от тревоги до щенячьего восторга лишь снисходительно покачал головой. В этот самый момент двери лифта разъехались. Шаманин жестом попросил не шуметь и быстро зашагал к лестнице на техэтаж. Ася семенила за ним следом на цыпочках, чутко прислушиваясь к каждому постороннему звуку. Сердце замирало от ликования – никогда раньше она не позволяла себе не то что сделать, помыслить о чём-то таком рискованном и, главное, запретном. Люк на крышу был закрыт на навесной замок, который, как оказалось, висел на лишь одной петле. Шаманин, ловко перебирая ногами по железным перекладинам, забрался наверх первым, протянул Асе руку, помогая подняться и ей. Крышка люка плавно опустилась на место, погружая их в пыльный сумрак надстройки. Ася уже практически не дышала от волнения. Она рефлекторно протянула руку, пытаясь найти Колю, чтобы избавиться от неконтролируемого волнения, которое случается за секунду до чего-то неизведанного. Промахнулась, вцепилась в край его майки. Коля не оттолкнул, наоборот, перехватил её ладонь своей, заставляя Асино сердце запрыгать внутри резвым теннисным мячиком.

И тут дверь распахнулась. Беспощадное яркое солнце хлынуло на них, заставив на миг зажмуриться. Коля аккуратно вывел её, почти ослепшую, на крышу, остановился, позволяя привыкнуть к свету. Ася медленно открыла глаза. На сколько хватало взгляда, до самого горизонта расстилалась панорама города. Знакомые виды с такого ракурса выглядели иначе. Дома бликовали стёклами окон, улицы и проспекты с непрерывно движущимся по ним машинами походили на кровеносную систему большого организма. Вдалеке змеёй извивалась река, уползая за зелёный холм…

Из-за отсутствия по периметру крыши ограждения Асю накрыло сознанием безграничной свободы, от которого в крови забурлил адреналин.

– Вау… – это всё, на что хватило у неё сил.

Эмоций было столько, что они перехватили горло и лёгкие спазмом – Асе казалось, что она даже вдох сделать не может, потому что чувствовала себя до краёв наполненной ощущением небывалой лёгкости: ещё чуть-чуть, и взлетит. Она сделала шаг вперёд, к краю, но натяжение в руке, которую всё ещё не отпустили, усилилось.

– Э, нет, стоп, – Шаманин категорически пресёк её порыв, притягивая обратно к себе. – Нам не туда.

Он повёл Асю дальше, ближе к центру, к одной из возвышающихся над плоской крышей башенками вентиляционной шахте. У стенки стояла отломанная от какого-то стула пластиковая сидушка. Коля пододвинул её Асе, а сам уселся так, сразу приваливаясь спиной к шахте. От его расслабленной позы веяло безмятежностью и доверием – судя по единственной сидушке, “гостей” сюда Шаманин не водил. Ася устроилась с ним рядом, подтянула согнутые колени ближе и обняла их руками. Сидеть в тени было значительно приятнее, чем торчать на солнцепёке – здесь сильнее чувствовался ветерок. Терпко пахло подтаявшим от жары битумом, шум города сливался в отдалённый фон, который не мог перебить сильного, пусть уже не такого заполошного стука сердца Аси. Было настолько хорошо, что она сама удивилась: разве может такая малость дать так много эмоций? Или всё дело в том, что ей есть с кем разделить будоражащие впечатления?

Коля снова потянулся к бутылке с водой, отвлекая Асю от своих мыслей. Она встрепенулась, достала из сумки мороженое и протянула одно Коле – надо есть, пока не растаяло.

– Вот это круто! Моё любимое!

Коля так искренне радовался вкусняшке, что Ася следом начала улыбаться сама, испытывая удовольствие от понимания, что угодила. Он накинулся на лакомство, откусывая целиком верхушку, словно не ел его год. Смешно сощурился, втягивая голову в плечи, когда от холода у него, видимо, свело зубы, и Ася, не выдержав, рассмеялась в голос. Она своё мороженое ела не спеша, точно это могло позволить ей растянуть не столько наслаждение вкусом, сколько вот это незабываемое ощущение особенного момента. Нельзя было упустить ничего, ни единого штриха. Хотелось вобрать это мгновение в себя целиком, впитать каждый тон и полутон ослепляюще ярких красок летнего города, их двоих на крыше, и сохранить где-то глубоко в себе, нанизав на связку лучших воспоминаний юности.

Мороженое было съедено, а обёртки от него спрятаны обратно в шопер. От повисшего молчания становилось слегка неловко, но даже в этой неловкости было что-то трепетное. Будто именно сейчас они с Колей настраивались на одну волну, без всяких слов становясь ближе друг другу.

Ася не выдержала первой, спросила то, что вертелось у неё на языке последний час:

– Расскажешь, что от тебя хотел Божек?

Коля выглядел сейчас разморённым, мягким, как пломбир, который долго пролежал в тепле. И только губы сжались в упрямую линию, а взгляд стал жёстче.

– Не лезь в это, Михальчук, – беззлобно, но твёрдо сказал он. Даже не так – попросил. – Меньше знаешь – лучше спишь.

Но Ася тоже умела быть упрямой.

– Ты волнуешься обо мне. А я беспокоюсь о тебе, – она повернула голову к Коле, стала буравить его профиль взглядом, пока он не посмотрел ей прямо в глаза. – Скажи, что мне не о чем переживать.