Слепота бывает разной

 Ева смеётся.

– А я всегда хотела старшего брата.

– Чтобы он пугал всех твоих ухажёров?

 Она хохочет.

– Именно!

 Я улыбаюсь, качая головой.

– Если что, можешь пойти в сценаристы.

– Почему?

– Ты неплохо драматизируешь.

 Она фыркает и стукает меня кулаком по плечу.

– Вот так, значит? – смеётся она.

 Я тоже улыбаюсь. Этот разговор мне нравится. С ней легко, даже когда она говорит о сложных вещах.

 Но вдруг раздаётся резкий звонок на урок. Класс тут же оживает – кто-то спешно достаёт учебники, кто-то переговаривается.

 Ева вздыхает.

– Только начали нормально говорить…

– Ещё успеем, – говорю я, хотя сам чувствую, что разговор закончился слишком быстро.

 Она улыбается и кивает.

 Я откидываюсь на спинку стула, наблюдая, как Ева водит пальцем по краю тетради. Она что-то рисует в уголке страницы – неосознанные линии, беспорядочные узоры. Губы чуть поджаты, взгляд рассеянный, будто её всё ещё держит наш разговор.

 Мне не нужно знать, о чём она думает. Я уже чувствую это – тонко, на каком-то интуитивном уровне.

 Но вот кто-то зовёт её по имени. Ирка толкает локтем, и Ева оживает, улыбнувшись подруге. Я отвожу взгляд, убираю тетрадь в рюкзак. Ощущение её рядом почему-то не проходит, даже когда класс наполняется шумом.

 Телефон вибрирует в кармане. Я достаю его, читаю сообщение от Стаса:

 «На перемене в буфет?»

 Пальцы быстро набирают ответ:

 «Ок».

 Я прячу телефон, но вместо этого снова смотрю на неё. На эти едва заметные движения рук, на то, как мягко ложится свет на её плечо.

 Что-то внутри меня дрогнуло, но я не стал разбираться в этом чувстве. Оно пока ни к чему не обязывало. Просто было.

POV Ева

Толпа школьников выливается в коридор, заполняя пространство шумом и движением. Воздух пропитан запахом свежих булочек из столовой и сладкими нотками чужих духов. Кто-то смеётся у окна, кто-то спешит в сторону расписания, а кто-то с шумом захлопывает дверцы шкафчиков.

 Я выхожу следом, когда кто-то окликает меня:

– Ева.

 Я оборачиваюсь – Артём.

– Куда так быстро? – Он улыбается, легко подстраиваясь под мой шаг.

– На урок, – отвечаю коротко.

– А если прогуляем?

 Я смотрю на него с лёгким недоумением. Он явно говорит не всерьёз, но сам факт такого предложения кажется странным.

– Ты в школе всего несколько недель, а уже предлагаешь прогулы? Смело.

– Ну, не вижу смысла сидеть там, где скучно, – пожимает плечами. – Тем более если рядом приятная компания.

 Я лишь качаю головой. Этот разговор начинает раздражать.

– С этим не ко мне, я не прогуливаю.

– Паинька, значит? – усмехается Артём. – А ты на послушную не похожа.

– И на кого же я похожа?

 Он на секунду прищуривается, словно размышляя.

– На кого-то, кого мне хочется узнать поближе.

 Я напрягаюсь. В его голосе есть что-то слишком самоуверенное, будто он уверен, что его внимание должно мне льстить.

 И вдруг я замечаю движение сбоку.

 Мимо нас проходит Матвей. Его взгляд на секунду задерживается на мне и Артёме. Лицо остаётся спокойным, но в этой короткой паузе я замечаю, как он едва заметно хмурится.

 Почему-то именно это заставляет меня почувствовать неловкость.

– Мне пора, – быстро говорю я и ускоряю шаг.

 Артём не успевает ничего ответить.

 Мне не нравится этот разговор. И ещё больше не нравится то, что кто-то его видел.

__________________________________

Глава 4

POV Ира

Я сидела за партой, водя ручкой по бумаге. Учитель что-то объяснял у доски, но слова сливались в единый гул, не цепляясь за сознание. Вся моя концентрация была на списке, который я старательно выводила в тетради.

 «Список контрольных» – написала я, прижимая пальцами край страницы, чтобы случайно не смазать чернила. Каждую букву старалась сделать аккуратной, но не чересчур вычурной: чуть округлила «С», добавила мягкий завиток к последней «к».

 Я давно привыкла записывать такие списки – в конце концов, я отвечаю за учебные вопросы, и это моя обязанность. Но сегодня всё было немного иначе. Этот список я готовила специально для Артёма.

 Он же новенький, ему пока трудно ориентироваться в школе, и контрольные могут стать неожиданностью. А так будет проще…

 Я прикусила губу, перечитывая написанное. Конечно, только из-за этого. Не потому, что мне хотелось сделать для него что-то приятное.

 Я продолжила писать, записывая даты и ключевые темы:

 «Математика – 12 октября. Основные формулы:…»

 «Лучше прорешать номера 134–140».

 «Справочник – страницы 56–60».

 В конце поставила маленькую стрелочку сбоку – вдруг так ему будет легче ориентироваться?

 Пару секунд я просто смотрела на список, покручивая ручку в пальцах. Наверное, он удивится. Может, скажет что-то хорошее? Поблагодарит? Улыбнётся?

 Щёки вдруг стали горячими, и я быстро встряхнула головой, отгоняя глупые мысли. Да нет же, просто помогаю. Это всего лишь список.

 Я аккуратно сложила лист пополам, разгладила линию сгиба ногтем и на секунду задержала дыхание. Надо просто подойти к нему после урока и отдать. Что тут сложного?

 Я подняла голову и незаметно взглянула на Артёма. Он сидел через два ряда, уткнувшись в свою тетрадь, и что-то рисовал в уголке страницы. Наверное, было бы интересно узнать, что именно…

 В этот момент он вдруг поднял глаза.

 Я почувствовала, как внутри всё сжалось, и резко опустила взгляд, уткнувшись в сложенный лист.

 После урока отдам. Просто подойду, скажу пару слов – и всё.

 Но почему-то сердце стучало чуть быстрее обычного.

 Звонок вырывает меня из раздумий, и я вздрагиваю. В классе тут же поднимается шум: кто-то тянется за рюкзаком, кто-то шутит с соседом по парте, кто-то торопливо записывает домашнее задание. А я просто стою, чувствуя в ладонях тонкий сложенный листок.

 Сейчас или никогда.

 Я глубоко вздыхаю, но пальцы сжимают бумагу крепче. В голове проносится десяток сценариев – может, подбросить лист ему на стол и быстро уйти? Оставить на парте и сделать вид, что это не я? Или вообще… не отдавать?

 Но уже поздно. Я уже рядом.

 Я подхожу ближе.

– Артём…

 Он поднимает голову, отрываясь от телефона. Взгляд у него спокойный, даже немного ленивый.

– А?

 Я быстро протягиваю ему лист:

– Я тут… составила список контрольных. Чтобы тебе было удобнее.

 Артём берёт бумагу, бегло просматривает.

– О, круто, спасибо.

 Его голос звучит обыденно, без особого удивления. Он бегло пробегает глазами по записям, а потом так же небрежно прячет листок в учебник.

 В груди неприятно что-то сжимается.

 Я жду – может, он скажет, что это полезно? Или спросит, зачем я вообще этим занималась? Но Артём уже снова уткнулся в телефон, будто ничего не произошло.

 Я сглатываю, заставляя себя улыбнуться.

– Ну… ладно.

 Разворачиваюсь, собираясь уйти, но вдруг слышу:

– Ты за меня ещё и сдавать их не будешь?

 Я замираю, моргаю.

– Эм… нет, конечно.

 Артём усмехается, наконец, поднимая на меня взгляд.

– Шучу. Всё равно спасибо, пригодится.

 Я киваю, и где-то внутри становится чуть теплее.

– Ну… тогда ладно.

 Разворачиваюсь и иду обратно. Всё ещё немного глупо, но уже не так разочарованно, как секунду назад.

POV Ева

Урок шёл своим чередом. Учитель что-то объяснял у доски, но слова звучали как-то отстранённо, не задевая сознание. Я уже несколько минут бессмысленно водила ручкой по полям тетради, не особо вникая в происходящее.

 Рядом Матвей сидел, чуть наклонив голову над тетрадью, и что-то записывал. Я скосила взгляд.

 На его парте лежал раскрытый блокнот, и мне сразу бросился в глаза аккуратный, ровный почерк. Буковки вытянутые, сдержанные, будто их специально выверяли под линеечку.

 „Am Montag: ich muss Biologie lernen, neue Wörter wiederholen…“

 Я моргнула.

 Это немецкий?!

 Я нахмурилась, чуть сильнее наклонилась к его парте.

– Ты что, план на день пишешь? – усмехнулась я, тихонько постучав ручкой по его тетради.

 Матвей поднял взгляд, чуть приподняв бровь, словно только что вынырнул из мыслей.

– Ну, типа того.

 Я покачала головой.

– Не знала, что ты учишь немецкий.

– А что такого?

– Ну… Просто не ожидала. Обычно все выбирают французский или английский.

 Матвей пожал плечами.

– Английский у всех. А немецкий… он мне просто нравится.

– Правда? – Я задумчиво взглянула на его тетрадь.

 Он слегка улыбнулся.

– В нём есть что-то… строгое, логичное. Всё по правилам, без лишнего.

 Я прищурилась, оценивающе глядя на него.

– Немецкий, говоришь… Так ты сам как этот язык.

 Он чуть склонил голову, раздумывая.

– В каком смысле?

– Ну… Ты же тоже такой. Спокойный, собранный, чёткий. Всё по полочкам.

 Матвей усмехнулся.

– Думаешь?

– Уверена, – я хмыкнула. – Если бы ты был языком, ты бы точно был немецким.

– А ты?

 Я замерла, моргнула.

– Что?

– Ну, если я немецкий, то какой язык был бы тобой?

 Я на секунду задумалась, а потом фыркнула.

– Итальянский.

– Почему?

– Ну… он же эмоциональный, живой, громкий. Там все постоянно что-то обсуждают, жестикулируют… В общем, идеально.

 Матвей улыбнулся.

– Да, похоже.

 Я удовлетворённо кивнула, но потом снова взглянула на его записи.

– Слушай, а давно учишь?

– Восемь месяцев.

– Ага, ясно, – пробормотала я и опустила глаза в свою тетрадь.

 Восемь месяцев?!

 Сначала я думала, что он учит его, ну, не знаю… пару лет? Но если он начал всего-то восемь месяцев назад и уже вот так спокойно пишет предложения, значит…

 Я прикусила губу, чувствуя, как внутри зашевелился лёгкий укол ревности.

– А ты? – вдруг спросил он.

– А?

– Ты же тоже учишь. Давно?

– Больше полугода, – нехотя призналась я.

– О.

– Что «о»?

– Да нет, просто… звучит так, будто ты не очень довольна этим фактом.

 Я вздохнула.

– Просто мне казалось, что за восемь месяцев так хорошо знать язык – это вообще нереально. А теперь вот смотрю на тебя… и обидно.

 Матвей тихонько засмеялся.

– Я просто каждый день занимаюсь.

– Ах, ну да! Конечно, просто каждый день! Какая ерунда! – всплеснула я руками. – А я вот нет! У меня, знаешь ли, ещё есть жизнь!

– То есть у меня нет?

– Ты сам сказал, что учишь его каждый день, – хмыкнула я.

– Ну да. Но это же не значит, что я делаю только это.

– А сколько времени тратишь?

– Ну… минут сорок, иногда час.

 Я нахмурилась.

– И всё?

– Ага.

– И за восемь месяцев ты вот так спокойно пишешь планы на день?

– Ну… да.

 Я вздохнула и упала лбом на руки.

– Почему у кого-то всё так легко?

 Матвей усмехнулся.

– Потому что ты в школе, а я дома занимаюсь в своём темпе.

 Я приподняла голову.

– Ага, и в каком же темпе?

– В удобном.

– Очень информативно, спасибо.

 Он усмехнулся и снова взглянул на свои записи.

– Так ты реально как этот язык…

 Матвей снова усмехнулся.

– Ну, теперь это звучит ещё убедительнее.

 Я хмыкнула, но втайне всё ещё не могла поверить, что он так быстро выучил немецкий.

 Я снова взглянула на его тетрадь и глубоко вздохнула.

 Матвей на секунду задумался, а потом вдруг спросил:

– А тебе он зачем?

– Не знаю… Просто захотелось выучить ещё один язык.

– Хм.

– Что?

– Ты же не любишь правила.

– И что?

– Просто странно, что выбрала немецкий, а не, например, испанский.

 Я нахмурилась.

– Ну, вообще-то у меня тоже есть логика.

– Какая?

– Ну… эээ… – я замялась. – Ну, просто захотелось.

 Матвей усмехнулся.

– Отличное объяснение.

– Да ну тебя, – я отмахнулась.

 Я снова посмотрела на его тетрадь.

– Ладно, умник, а скажи что-нибудь на немецком.

– Например?

– Ну… эээ… например, опиши меня.

 Он на секунду задумался, а потом спокойно сказал:

– „Du bist chaotisch, aber kreativ.“

 Я возмущённо уставилась на него.

– Хаос? Ты назвал меня хаосом?!

– Ну… в хорошем смысле, – усмехнулся он.

– Какой ещё хороший смысл?!

– Ну, зато ты творческая.

– Ах, ну конечно, спасибо.

 Матвей улыбнулся, и я вдруг поняла, что не злюсь. Даже наоборот – почему-то стало тепло.

 Я покрутила ручку в руках, сделала вид, что обиженно отвернулась, но на самом деле просто пыталась спрятать улыбку.

 Я ещё докажу ему, что не такой уж я хаос.

 Ну, может, чуть-чуть.

 Но вообще… может, он и прав.

 Минут пять я так просидела, а потом, больше не выдержав, сказала:

– А давай учить вместе?

– Вместе? – удивился Матвей.

– Ну да, мне одной скучно, и мотивации не хватает. А с тобой, несмотря на то что ты тот ещё тихий тип, мне будет проще.

 Матвей чуть приподнял бровь.

– Тихий тип?

– Ну да, ты же всегда такой серьёзный. – Я лениво покрутила ручку в пальцах. – Но зато умный. А мне нужен кто-то, кто не даст забросить это дело.

 Он посмотрел на меня оценивающе.

– Ты уверена?

– В чём?

– Что хочешь учить язык со мной?

– А что?

– Ну, я же „тихий тип“. Вдруг я слишком скучный для тебя.

 Я закатила глаза.

– Не придирайся к словам. Я просто хочу, чтобы кто-то следил, чтобы я не ленилось.

 Матвей усмехнулся.

– Тогда тебе нужен надзиратель, а не напарник.

– Да ну тебя, – фыркнула я. – Так что, договорились?

 Он наклонил голову, словно раздумывая.

– Хорошо. Но учить будем серьёзно.

– Без проблем.

– Система занятий, повторение слов, упражнения…

– Эээ…

– Разбор грамматики, правила…

– Так, стоп. – Я подняла руки. – Я предлагала учить немецкий, а не сдавать экзамен в посольство Германии.

– Ты же хотела мотивации.

– Да, но не пытки.

 Матвей усмехнулся.

– Ну ладно, можешь сама выбрать метод.

– О, спасибо, милорд. – Я кокетливо хлопнула ресницами.

 Он лишь покачал головой, но уголки губ дрогнули в лёгкой улыбке.

– Тогда начнём с фраз на каждый день. – Я облокотилась на парту и наклонилась к нему ближе. – Например… как будет „Матвей, ты мне должен шоколадку“?

– Не думаю, что это первое, что тебе понадобится.

– Почему? Очень даже важная фраза.

– Тогда начни с „Ева, ты мне должна выучить двадцать новых слов“.

 Я тихо застонала и уткнулась лбом в тетрадь.

– Может, я передумала.

– Слишком поздно.

 Я подняла голову и встретилась с его взглядом. В глазах Матвея мелькнул лёгкий азарт.

– Значит, договорились?

– Договорились, – вздохнула я.

– Тогда начнём прямо сейчас.

– Ч-что?

– Назови мне пять немецких слов, которые точно знаешь.

 Я напряглась, пытаясь что-то вспомнить.

– Эээ… „Schokolade“!

– Не удивлён, – хмыкнул Матвей.

– Почему это?

– Ну, очевидно же, что ты любишь шоколад.

Я закатила глаза.

– Ладно-ладно, гений, допустим. Но мне правда нужна мотивация. Так что? Будем учить вместе?

 Он прищурился, будто раздумывая.

– Ну… звучит заманчиво.

– Конечно! У тебя – структура и порядок, у меня – хаос и творчество. Всё идеально сочетается.

– Ты опять к тому, что я как немецкий язык?

– А что, не так?

– Не знаю… Ты так уверенно это заявляешь, что даже начинаю верить.

– Ну вот, видишь! – Я довольно кивнула. – Так что?

 Матвей немного помолчал, потом усмехнулся:

– Ладно, уговорила. Но предупреждаю сразу – я строгий учитель.

– О, нет, только не зубрёжка!

– А ты что хотела?  – Не знаю… веселья? Вдохновения? Учителя, который будет мне приносить шоколадки за успехи?

 Он наклонил голову, задумавшись.

– Интересная система мотивации.

– Разве не справедливая?

 Матвей усмехнулся.

– Посмотрим, заслужишь ли.

 Мне показалось, или в его голосе мелькнул вызов? Я не придала значения, только фыркнула и вернулась к тетради.

– Ну всё, тогда договорились. Теперь ты мой персональный преподаватель.

– Это прозвучало угрожающе.

 Я показала ему язык, а потом сама рассмеялась. Почему-то от этой идеи стало приятно тепло.

__________________________________

Глава 5

POV Ира

– Ира, ты проспала!

  Голос мамы разрезал утреннюю тишину, и я резко села в кровати, запутавшись в одеяле. В голове шумело, за окном было серо. Я моргнула, пытаясь сфокусироваться на электронных часах на тумбочке. Чёрт. Уже почти половина восьмого.

  Я рывком отбросила одеяло, ноги коснулись холодного линолеума, и я поёжилась. В комнате царил привычный утренний хаос: на спинке стула свёрнутый плед, на столе тетради, пустая кружка с засохшим чаем, на полу – носок, который я потеряла вчера вечером. Под столом валялся рюкзак, в который я так и не убрала учебники.

  Из соседней комнаты донеслось шарканье. Судя по всему, Ваня тоже только проснулся.

  Я добежала до шкафа и, особо не глядя, вытащила тёмные джинсы и голубую водолазку. Поверх – школьный кардиган, который мы носили вместо формы. Волосы торчали в разные стороны, но времени возиться с ними не было. Просто схватила резинку и собрала их в небрежный хвост.

  В ванной я сгоряча включила слишком холодную воду и вздрогнула. Ну, зато проснулась окончательно. Когда я намылила лицо пенкой, в дверь начали колотить.

– Ир, ты долго?!

  Я закатила глаза.

– Ваня, подожди!

– Мне срочно!

  Я сполоснула лицо, вытерла полотенцем и открыла дверь.

  Братик тут же протиснулся внутрь. Он был в мятой пижаме с динозаврами, волосы топорщились в разные стороны, глаза сонные и недовольные.

– Опять ты заняла ванную! – пробурчал он и зевнул.

– А ты опять встал в последнюю минуту, – фыркнула я.

– Я хотел ещё поспать… – Ваня потёр глаза кулачками, как маленький.

  Я усмехнулась, но спорить не стала.

  На кухне было тепло и пахло кофе. Мама уже накрыла завтрак: чашка чая, два кусочка хлеба с маслом, тарелка с кашей. В комнате горела только одна лампа, отчего создавалось ощущение уюта, несмотря на утреннюю спешку.

– Садись, поешь, – сказала мама, заваривая себе кофе.

  Я посмотрела на часы. Времени в обрез.

– Мам, я возьму что-нибудь с собой.

– Ты так каждый раз говоришь.

– Но сегодня правда спешу!

  Она вздохнула, взяла кусочек хлеба, намазала маслом, сверху положила сыр, завернула в салфетку и протянула мне.

– Хоть это съешь.

  Я благодарно кивнула и сунула бутерброд в карман рюкзака.

  Ваня уже сидел за столом, размазывая ложкой кашу по тарелке. Щёки у него были красные от сна, глаза полузакрытые, а волосы взъерошенные, словно он всю ночь дрался с подушкой.

– Ешь быстрее, а то в садик опоздаешь, – напомнила мама.

– А если я скажу, что заболел? – с надеждой спросил он.

– Тогда тебе придётся сидеть дома без мультиков.

  Ваня на секунду задумался, потом вздохнул и с недовольным видом сунул ложку в рот.

  Я хихикнула, закинула рюкзак на плечо и направилась к выходу.

– Ирка, – вдруг окликнул Ваня. – А у тебя есть парень?

  Я замерла с рукой на ручке двери.

– Что?

– Ну, у меня в садике Вовка с Катей встречаются. А ты с кем-нибудь?

  Мама усмехнулась, а я закатила глаза.

– С математикой.

– А если кто-то в тебя влюбится?

– Пусть сначала выучит таблицу умножения, а потом посмотрим.

  Мама рассмеялась, Ваня скорчил рожицу.

– Ладно, мне пора.

– Не забудь пообедать!

– Да-да, мам!

– Ладно, бегу!

– Подожди! – мама снова окликнула меня, но теперь её голос был мягче. – Ты вчера поздно легла? Опять за контрольной сидела?

  Я пожала плечами:

– Ну, не только. Планировала список контрольных на месяц, чтобы все успели подготовиться.

– Ты слишком много на себя берёшь, Ир. Ты не можешь отвечать за всех.

– Но я класском, – сказала я просто.

– А ещё ты обычная шестнадцатилетняя девочка, – мама вздохнула и потрепала меня по волосам. – Хоть бы о себе подумала иногда.

  Я улыбнулась, быстро чмокнула её в щёку и выбежала за дверь.

  На улице было прохладно, воздух влажный, пахло мокрым асфальтом. День только начинался.

Я выскочила из подъезда, запахнув куртку, и тут же поёжилась. Осень окончательно вступала в свои права: воздух был холодным, влажным, пахло мокрыми листьями и далёким дымом, будто кто-то жёг костёр. Под ногами шуршала разноцветная листва, а по краям тротуаров темнели лужи.

 Я ускорила шаг. В голове крутились мамины слова: «Ты не можешь отвечать за всех». Может, она права? Может, я и правда слишком много на себя взваливаю?

 Но если не я, то кто? Кто поможет тем, кто не понял тему? Кто напомнит о контрольных? Я машинально проверила телефон, ещё раз пробежав взглядом список.

 И тут передо мной вспыхнул красный свет.

– Да что ж такое! – раздражённо выдохнула я, резко останавливаясь.

 Мне и так не хватало времени, а теперь ещё и эта пауза. Светофор тянулся бесконечно долго, а я нетерпеливо переступала с ноги на ногу.

– Судя по лицу, день не задался с самого начала? – раздался вдруг рядом ленивый, чуть насмешливый голос.

 Я вздрогнула и обернулась.

 Артём.

 Он стоял рядом, засунув руки в карманы. Куртка нараспашку, будто ему совсем не холодно. Тёмные волосы растрепал ветер, но он даже не пытался их поправить. На губах играла лёгкая ухмылка, а взгляд был цепким, изучающим.