скачать книгу бесплатно
– Там, где стоит сгоревшая БМД?
– Да… – всхлипнула она.
– Откуда они появились? Что за люди, сколько их?
– Много. Десять, может пятнадцать человек… На машинах. С ними несколько чужих… – голос Насти прерывался судорожными всхлипами. – Я сразу же спряталась, как ты велел, а Джон побежал…
– Испугался?
– Наверное… Не знаю!
– Что дальше?
– Машины затормозили, оттуда выскочили люди. Они догнали Джона, сбили с ног и потащили назад к дороге. Я видела, как его втолкнули в салон, где сидел чужой!
– Херберт сопротивлялся?
– Нет… Он был… – Настя запнулась, – как тряпичная кукла!
– Ясно. Куда они поехали?
– В военный городок. Я видела, как машины свернули к КПП. Потом бегом кинулась сюда!
– Молодец, – скупо похвалил ее Иван. – Снимай пальто и платок! – внезапно приказал он.
Настя недоуменно подняла на него испуганный взгляд заплаканных глаз.
– Делай, что говорю! Ты хочешь спасти Джона? – Лозин намерено избрал резкий тон, зная, что ее необходимо выбить из состояния морального ступора; действием, окриком уничтожить страх, прочно поселившийся в рассудке девушки за долгие месяцы отчаяния и морального одиночества.
– Конечно, хочу… – едва слышно ответила она, вставая, – но…
– Тогда не спорь! – ответил Иван, исчезая в доме. Спустя минуту он вышел оттуда с двумя комплектами эластичной брони, – своим и найденным накануне. – Надевай.
Настя лишь кивнула, больно закусив губу, чтобы не расплакаться вновь.
Слова Ивана оглушили грубостью, она ожидала от него защиты, сострадания, а он лишь приказывал, – делай то, надевай это!
Однако обида не помешала Насте исполнить его распоряжения. Она сняла пальто и надела броню, которая облегала тело, будто толстый спортивный костюм. Материал защитной экипировки имел свойство, схожее с качествами синтетической ткани, которая не имеет определенного размера, и всегда плотно облегает фигуру, растягиваясь, либо сжимаясь в зависимости от телосложения человека.
– Держи! – Лозин протянул ей боевой шлем с прозрачным забралом. – Нас свяжет канал телеметрии. Вот так, – он активировал устройства. – Видишь, открылось маленькое оперативное окно?
– Да.
– Туда поступает изображение с датчиков моего шлема, – коротко пояснил он. – Точно так же я принимаю данные с твоего комплекса сенсоров, – лейтенант завершил экипироваться, протянул ей только что собранный автомат. – Раньше стреляла?
– На полигоне… – ее лицо вдруг приобрело землистый оттенок. – Мы пойдем туда?
Мгновенья выбора – самые тяжелые. Лозин знал: она отчаянно боится чужих, и ему пришлось принимать решение за двоих. Оставить ее тут, раздавленную страхом? Именно этого подсознательно ждала Настя. Она уже на пределе. Еще одну схватку с ужасом немого ожидания она не выдержит. Надломится и уже никогда не сможет взглянуть в глаза своему страху.
Проверив, плотно ли подогнана ее разгрузка, он подумал: «нет, одну не оставлю», затем указал на крутившегося под ногами Биша и сказал:
– Настя, привяжи его.
– Зачем?
– Чтоб не увязался за нами!
– Но мы же вернемся? – она ловила его взгляд, ждала ободряющих слов.
Лозин несколько секунд пристально смотрел ей в глаза.
– В крайнем случай он перегрызет веревку. Пошли.
Настя с трудом заставила себя кивнуть.
Ноги подкашивались. Экипировка сковывала движения. Шлем казался громоздким, мешал.
События вновь, как и три месяца назад, обрушились внезапно, подмяли, причиняя боль, страх, растерянность. Она откровенно боялась чужих, переживала за Джона, злилась на холодное, расчетливое поведение Ивана, но его прямота, казавшаяся грубой и бесчувственной на самом деле медленно выводила ее из состояния шока.
Руки все еще дрожали, пока она привязывала Биша к хлипкому крыльцу.
– Мы вернемся… – тихо прошептала она на ухо псу, пододвигая ему миску с едой. – Ты жди нас, ладно?
– Готова?
Она выпрямилась, не зная, куда девать автомат. Он мешал.
– Нет…
– Тогда пошли, – он как будто не расслышал, развернулся и, не оглядываясь, направился к тропинке, ведущей через кустарник к окраине поля.
Настя бегом кинулась догонять его.
– Иван!.. Ваня!.. Да, подожди же!
Он чуть сбавил шаг:
– Настя, нет времени на разговоры. Запомни, ты нужна мне!
– Зачем? Какой с меня толк?
– Сейчас береги дыхание. Если придется стрелять, – не суетись, но и в ступор не впадай. Они – враги!
– Кто? Чужие?
– Люди! – коротко и зло обронил Лозин. – Люди, что привезли чужих на территорию части. Как ты думаешь, кто они?
– Не знаю.
Лейтенант не стал ничего втолковывать ей.
– Иван, там было страшно, – спустя некоторое время выдавила Настя. – Может они и не виноваты? Вот у меня едва хватало духа смотреть на чужих. Ты просто ничего не понимаешь! – вскрикнула она. – Это какой-то животный ужас!
– Может и так, – кивком согласился он. – Выясним на месте.
Несколько минут они шли краем поля в полной тишине.
– А что бы делал ты?.. – внезапно спросила Настя. – Ну хотя бы сегодня, на месте Херберта?
– Дрался, – без колебаний ответил Лозин.
– Ты настолько уверен в себе? Всегда и все знаешь наперед, да? В глаза их еще не видел… – она осеклась, замолчала.
Лозин понимал: она права. Нет-нет, а пробегал предательский холодок по спине. И решимость, с которой он шел, была отнюдь не бесстрашием, а некоей производной от безысходности.
Минут через пять они вышли к дороге. Впереди, правее начинался высокий серый забор металлобазы.
– Настя, постой. – Иван взял ее за руку. Взгляд лейтенанта напряженно фиксировал окрестности, не упуская ни одной мелочи, но вокруг царила вязкая, глубокая тишина. – Выслушай. Другого времени не будет. Я действительно не видел пришельцев, и совершенно не уверен, как отреагирую. Но хочу попытаться, понимаешь?! – он говорил глухо, надтреснуто. – Ты мне нужна. Если сейчас не спасем Херберта, то страх изведет нас до состояния бессловесных тварей, а безысходность, в крайнем случае, даст мужество застрелиться.
Настя не ждала таких слов. Она судорожно сглотнула, взглянула на Ивана так, словно видела его впервые.
– Ты готова? Сейчас не надо мыслить глобально. У нас есть друг, который попал в беду, и есть враг. Справимся, – будем жить. Нет – погибнем.
Дождавшись ее кивка, он указал в сторону забора:
– Металлобаза вплотную примыкает к военному городку. Оттуда мы сможем увидеть, что происходит на территории части. Если они еще там – будет бой. Ты не должна вступать в него без приказа. Это важно. Я сам попытаюсь освободить Джона. Ты поняла меня?
– Да, – с усилием выдохнула Настя.
– Все, тогда двигаемся быстро и тихо.
* * *
Через пару минут они добрались до приоткрытых ворот металлобазы. Здесь тоже висела гнетущая тишина. День выдался безветренный. Над горами металлического лома понуро склонилась оплавленная решетчатая конструкция установленного на рельсах подъемного крана.
Покатые крыши ангаров источали марево, воздух над ними струился, размывая очертания строений военного городка.
Иван жестом указал на сходящийся углом периметр бетонного забора. Над ним высилась покосившаяся, оставшаяся с давних времен караульная вышка. Видя, что Настя не поняла его указания, Иван, не рискнув воспользоваться коммуникатором, тихо шепнул ей:
– Иди за мной, не отставай.
Пригибаясь, они пересекли открытое пространство и оказались между двух ангаров. Узкая, уже заросшая травой тропка вела к вышке.
– Я иду первым, – тихо произнес Иван. – Когда дам знак, поднимайся наверх.
Не дожидаясь ответа, он бесшумно вскарабкался по ржавым металлическим ступеням и распластался на деревянном, слегка подгнившем, но еще вполне надежном полу.
Выглянув сквозь небольшое отверстие в проржавевшем металлическом листе, лейтенант понял, что находится чуть выше и левее боксов, где в мирное время стояла на консервации боевая техника дивизии. Правее приземистых строений открывался вид на паркинги, чуть дальше к ним примыкал плац, с опаленным кругом посередине, за ним, перекрывая обзор, возвышались здания казарм, штаба и двух многоэтажных административных построек.
Еще по пути сюда, мысленно анализируя скупой рассказ Насти, Лозин пришел к выводу, что захватившая Херберта группа не ставила себе целью охоту на людей в опустевшем городе. Судя по всему, они направлялись в расположение части, а пленение Джона оказалось делом случая.
Он не ошибся: пять одинаковых внедорожников стояли на ближайшем техническом паркинге, образуя широкий круг, внутри которого разворачивались непонятные события.
Лозин задействовал датчики шлема, и цифровые видеокамеры тут же выдали на полупрозрачный экран увеличенную картинку происходящего, сопровождая ее аудиорядом, – звук снимали чувствительные узконаправленные микрофоны боевой экипировки.
В кольце внедорожников находились пять человек, там же стояло два складных стула. На них восседали гуманоидные существа, облаченные в глянцевито-черные защитные костюмы. Их черты скрывали дыхательные маски, но все равно лейтенанта охватила неподконтрольная разуму дрожь.
Несколько секунд он смотрел на них, впитывая чуждый образ каждым нервом, каждой клеточкой своего тела.
Настя нисколько не преувеличивала. Моральный удар оказался сильным, парализующим. При взгляде на чуждых тварей кровь вдруг начала глухо и ритмично ломиться в виски, но не от отвращения или страха, а от пожирающей разум вспышки ненависти, – ведь это они убили миллиарды человек, превратив мегаполисы в обугленные склепы.
Иван смотрел, не отрываясь, захлебываясь эмоциями, спрашивая себя: смогу ли взять хотя бы одного живым?
Не факт…
Он с усилием отвел взгляд от двух чужеродных фигур, сосредоточив внимание на людях, сопровождавших пришельцев.
Лозин насчитал двенадцать человек. Все не моложе тридцати лет, в гражданской одежде, с автоматическим оружием в руках. Трое из них находились внутри замкнутого внедорожниками пространства, остальные охраняли внешний периметр импровизированного укрепления.
Напряжение возрастало с каждой секундой. Он не имел права ошибиться, оценивая этих людей, и потому его взгляд задержался на каждом.
В их позах, лицах не ощущалось напряжения, скорее наоборот, они демонстрировали спокойное безразличие к тому, что происходило внутри замкнутого машинами пространства. За несколько секунд взгляд Ивана подметил десяток отличительных черт их поведения – в присутствии чужих оказалась важна каждая мелочь, такая, например, как небрежный плевок на теплый асфальтобетон, негромкая фраза, адресованная соседу, ответная усмешка.
Нет, они не походили на запуганных, работающих по принуждению людей.
Сделав неприятный, но очевидный вывод лейтенант перевел взгляд внутрь замкнутого пространства.
Кроме чужих там находилось еще пять человек: один из них, скорчившись, ничком лежал на нагретом асфальтобетоне. Судя по порванной, испачканной одежде, это был Херберт, избитый, но живой. Его даже не связали, – очевидно, Джон с первых минут повел себя безвольно, не внушил опасений.
Второй пленник выглядел крайне необычно.
Металлический ошейник, с обращенными внутрь шипами, явно свидетельствовал о его рабском положении. При помощи длинного прочного поводка он был привязан к бамперу одной из машин. Неестественная поза, одутловатые черты лица, лишенные осмысленного выражения, и тонкая струйка слюны, стекающая из уголка губ, указывали: он совершенно не осознает окружающего.
В этот миг один из троих людей, находившийся неподалеку от чужих, внезапно повернулся, пнув ногой лежащего на асфальте Херберта.
– Ты будешь отвечать на вопросы, тварь? – резко, с придыхом спросил он.
Джон глухо застонал от боли.
– Я не могу объяснять… – прохрипел он, захлебываясь выступившей на губах кровавой пеной. – Я не русский солдат! Мне ничего не понятно тут!..
– Врешь, паскуда! Я видел тебя на территории части! – выкрикнул сухопарый, жилистый, смутно знакомый Ивану человек, вновь ударив Херберта ногой в живот.
Джон сдавленно застонал, и в этот миг лейтенант вдруг вспомнил.
В кольце внедорожников стоял бывший капитан ВДВ по фамилии Заулов, уволенный с формулировкой «по неполному служебному соответствию». Позже, примерно за месяц до роковых событий, Иван несколько раз случайно встречал его в городе. Еще тогда он с недоумением подметил, что бывший капитан, пойманный на краже войскового имущества, вместо того чтобы сидеть в следственном изоляторе, спокойно разъезжает на дорогой иномарке, в компании хмурых типов, похожих на тех, что стояли сейчас во внешнем охранении машин.
Вспышка памяти, больно задевшая за живое, мгновенно устранила двойственность восприятия ситуации.
