Конъюгаты: Три

Он улыбнулся, вспомнив их недавнюю прогулку, и провёл парней внутрь здания. Включился свет и Иванов увидел только три скромных двери напротив.

– Это лакунариум?

– Да, мы оборудовали с Никитой и Стефаном три штуки. Этого нам вполне хватит.

Арсен ожидал комплексное гудение тяжёлой аппаратуры, кучу проводов, электроники и прочей новейшей техники, коими тандем вполне успешно занимался, но здесь было как-то затхло тихо, несмотря на то что отстроили этим летом.

– Птерыч, как это работает?

Хрисанф потянулся за ручкой первой двери.

– Просто заходишь и наслаждаешься! Шутка. Просто заходишь и подключаешься. Получится – получится. Нет – нет.

Стинки с привычной сноровкой исчез в средней лакуне.

– Уже начинаем? Бро, ты как всегда с ходу.

– Твоя же идея была.

Агний подошёл к третьей дверце и постучал по ней. Нельзя было понять, из чего она сделана: ни металл, ни дерево, ни пластик. Вроде что-то негромоздко-тяжеловесное, гладко, но, видимо, изоляция нехилая.

– Что я должен буду делать?

– Стефан будет тебя сопровождать. У него есть ключи. Он там, как рыба в воде. Я даю вам два часа. Не больше. Не очень хочу, чтобы Стаф перенагружался, ведь мало-помалу восстанавливаемся. Он, в принципе, неплохой стинки, но в отличие от тебя, например, у него слабая физика. Физика очень важна для активного конъюгата. Поэтому мы много едим, следим за сном и биоритмами. Помнишь, эффект дуршлага? В лакуне тебя может как следует пустить через фильтр. На самом деле, это несложно. Ты ведь уже был в слое библиотеки и со мной ходил по некоторым каналам. А как же твой легендарный проход на маяк!

– Для тебя всё пустячно.

– Принимай это, как мою особую методику и индивидуальный подход, гражданин учитель. Таким улиточным долго раскачиваться – так, жизнь тратить.

Хрисанф засмеялся и потрепал патлы друга. В это время послышался рёв другой подъезжающей машины: кто-то очень спешил. Кирсанов в недовольстве сжал губы и выпрямился в непроницаемый столб.

– Я с вами!

Айнар вбежал внутрь и резко остановился перед отцом.

Арсен, честно, наоборот, как-то вдавился в литосферу: струхнул, как говорится, не по-детски. Однако краешком обзора заметил, что босс совершенно не в восторге от прибытия большого чада. Не чада, а детины.

Они не удостоили друг друга приветствием. Аичи смотрел немного вниз, Агний в сторону.

Арс для приличия кивнул прибывшему, но тот, как будто игнорировал его.

Что ж, я букашка, конечно, для этого наследника престола.

Перед ним стоял его обидчик, потому он потупился и совершенно забыл, для чего сюда пришёл. Страх перемешивался с желанием бежать отсюда без оглядки. Несколько секунд тишины пробивали вечностью. Арсен украдкой взглянул на Хрисанфа и подивился перемене его лица и настроения.

Иванов был в курсе, что на близнецах стоят блоки и что они запрещают доступ к близкому контакту, которому, допустим, подвергался Арс, но ему в перерыве между кондратиями даже стало немножко неловко оттого, как видоизменился его шеф. От каменной неприступности обыденная мягкость исчезла, все углы его тела вытянулись, в глазах появился холодный блеск, от чего было весьма удобно, что он слегка отвернулся от них.

Айнар в ожидании ответа застыл, как немая фигура в игре в молчанку. Цвет кожи его лица с каждым мгновением становился всё багровее. Он не мог уже позволить неприкрытую грубость в присутствии родителя после того, как уехал его брат. Ведь он жил у Кирсановых теперь, как человек, которому некуда идти и который сам устроил таким образом, чтоб к нему относились, как к лишней вещи в доме. Он был сложен мощнее и корпуснее Хрисанфа, и ростом выше, но ощущалось давление, из-за которого Аичи, как ни пытался бить килем волну, мелкой щепкой еле барахтался в воронке гигантского водоворота

Арсен вдруг поймал себя на том, что ему на молекулу жалко этого громилу, несостоявшегося его убийцу.

Да ладно, что уж там. Легко отделался же. Благодаря Хрисанфычу и синяков не осталось. Может, это для меня было "происшествие". Чувак-то с детства привык к аналогичной среде. Мой труп ему трагедии бы не сделал.

Вид Агния говорил сыну без никакой конъюгации: Зачем ты припёрся вообще, я терплю тебя только из-за Далилы, а после того, что ты сотворил с Айталом и вот этим придурком, я терплю тебя ещё раз только из-за Далилы.

Это была правда, потому что она пригрозила, что выкинет обоих через окно верхнего этажа, если ещё раз они при ней покажут свои недовольные индюшачьи физиономии. Хрисанф хотел было выгнать Айнара, но останавливал его больше не долг перед Аранием, а то, что его супруга посчитает его жестоким и будет винить себя в том, что оказалась плохой мачехой. Последнего пункта он не мог позволить.

Господи, гребаный Хрисандель пугает. Не завидую я его возрастному пупсу, этому щитню.

Разумеется, и он был свидетелем этой частички натуры Кирсанова, но тут подумал, что совсем не цветочно будет тому, кто станет поперёк его пути и впадёт тому не в милость.

Обычно он же дружелюбный, и ласковый, что ли, если можно так выразиться. Может, это неестественно для других, но я рос в таком субстрате. Мой папа тоже ласковый человек. До сих пор относится ко мне, как к пятилетнему. С ним на улице стыдно появиться. То мороженку бежит покупать, то чуть ли не платочком рот от того же мороженого протрёт. А единственный сыночек-то чуть ли не в два раза больше. Чудной он. Может, эта программа работает всю жизнь? То, в каком болоте росли головастики. Не считая женщин, многие относились и относятся ко мне вполне миролюбиво и, с теплом что ли.

Арс честно признавался себе, что не может понять иные чувства. Не сможет уже никогда понять, что некоторые имели другой опыт. К хорошему привыкаешь и считаешь, что так и должно быть. Ты можешь быть и не особенно благодарным за то, что жизнь тебя так одарила, но видеть норму в собственных нормах и удивляться, что не у всех так.

Частично и из-за этого, Агний повторял, как попугай, что они с его женой похожи, и частично из-за этого полюбил этого неуклюжего подопечного.

Я веду себя некрасиво в присутствии Арсена. Надо уважать чужое мировоззрение. Он наверняка недоумевает, почему я так близок и откровенен с ним, и так прохладен к собственному наследию.

Хрисанф кивнул.

– Хорошо. Будешь в первой лакуне.

Айнар, наверное, чуть не лопнул от максимума напряжения и, пока предок не передумал, юркнул в левый вход.

Агний также отпустил свою струну и обернулся к ученику уже в обыденной задорной манере.

– Давай, бро, заходь! Не волнуйся, я буду присматривать за вами. Основной ход прочистит Стефан. Следуй за ним и постарайся найти свою дюймовочку. Айнару тоже не помешает немного практики, а то весь излежался, жиром покроется от ничегонеделания.

Иванов опешил. Во-первых, у него не было никакой охоты лезть в протоки вместе с тем опасным типом. Во-вторых.

– Тут же всего три лакуны.

– У меня на них аллергия и клаустрофобия, сынок. Я могу обходиться и без них. Пойду с Кузьмой проверить косилку, что вчера у крестьян приобрели. На свежем ветерке, на лошадке!

– Кирс, ты что, кидаешь нас?!

– Всё-всё, меньше слов – больше дела! Стаф уже готов!

Хрисанф захлопнул за Арсеном дверь и вышел вон из лакунариума.

Глава 47

Дверь эта была, или что, но не успело за Хрисанфом что-нибудь захлопнуться, Арсен оказался в чём-то тесном и эластичном. Как будто в мешке. Хотя он раньше вроде не залезал целиком в мешок. Оболочка была прозрачная, отовсюду проникал свет, но нельзя было понять, где находишься. Арс, чувствуя горстку паники, пытался двигаться и скользил внутри плёнки.

Это лакуна?

Иванов ощупал руками стенки и надавил на область над головой, решив, что эта часть слегка сужается. Кокон не оставил следов на коже, но тело парня сместилось куда-то, непонятно вверх или вниз: ориентироваться не удавалось. Он вращался либо перекатывался внутри, отчего его порой весьма неудобно сжимало, итак невольно свернувшегося в позу эмбриона.

– Забыл сказать, что сюда лучше лезть без одежды и прочих колющих предметов. Эта твоя гигантская пряжка отнюдь не во вкусе Далилы, так что впредь можешь не нацеплять.

– Бро, ты как всегда "вовремя" со своей инструкцией.

– Ну, я хотел предупредить. Но как объявился этот бычара, всё просто слетело с головы. К тому же, думаю, тебе б не понравилось, если б я попросил тебя раздеться.

Смех.

– Мне что, извиваться тут, как острие, весь вечер?

Хохот Агния заставил Арса оказаться на спине.

– А ведь похоже! Ну, выбирайся, червячок!

– Блин, теперь я похож на жука. Птер, ты где?

Хрисанф на минуту исчез с "поля обзора".

– Жена звонила. Скучает!

Издалека Арсен услышал лёгкий перестук лошадиных копыт и негромкую песенку, насвистываемую боссом.

Да блять, он на косилке. Наслаждается жизнью, пока мы тут паримся.

– Эй, фермер, ты тут?

– Бро, погода просто зашибись! Пройду ещё полосу и бултых в то озеро!

– Да, мы поняли, что у тебя там курорт.

– Не курорт. Я, между прочим, работаю! Тружусь тоже в поте лица.

Смеётся, обдаваемый тёплым летним ветерком.

– Где стинки? Что-то я его нигде не наблюдаю.

– Давно вас поджидает. Заснул, наверное.

– А щитень твой?

– А?

– Ну, Айнар.

Арс опять потерял равновесие и заколыхался в яйце. Агний, походу, упал с сидения и катался по свежескошенной траве. Хоть шеф и заразительно смеялся, испытателю что-то не было желания присоединяться.

– В точку! (еле успокоился). У нас в маркете слоганщиков кот наплакал, бросай школу и иди туда! Да как я сам не мог допереть! Натурально же!

– Ладно, и что же делает твой любимый сынок?

Поскольку они были в конъюгации, Иванов был более разнуздан, хотя не так бесконтрольно, как раньше.

– Барахтается, как ты. Нет, встал. Нет, упал (обречённо). Дурак, короче. У него же есть опыт. Но всегда так в начале кривляется.

Арсен замер, насколько это было возможно.

Потугами ничего не добиться. Как какашка вылезает? Как космонавт. Во спокойствии. Это была подсказка, может. Не надо включать силу, как щитень.

Он вдохнул и закрыл глаза.

Очень медленно и тихо. Пора вылупляться.

Яйцо при его мыслях чуть вытянулось, в верхушке открылся просвет и парня вытолкнуло наружу.

Что это?

Однако создалось впечатление, что он не услышал даже собственных мыслей. Пространство было гораздо больше и Арса затянуло в самый его центр, где закружило то по собственной оси, то поперёк, как гироскоп. Но движения не были слишком быстрыми.

Иначе я тут всё заблюю.

И снова показался себе таким тихим, как будто его мысли уменьшили почти до нуля.

– Хрисанф?

– Молоточек мой.

Агний по-прежнему сопровождал его.

Почему он отчётлив? Я же похож на немое старое кино.

– Лакуна – это пустота поэтому. Пусть некоторые созданы искусственно. Не трать энергию.

Голос босса тёк откуда-то, но уже не был громким подначивающим, а мерным и успокаивающим.

Арсен мысленно кивнул.

– Вот так. Если мне что-то будет непонятно, я сам буду спрашивать, а ты просто соглашайся или отрицай. Здесь суета не в почёте. Как мне удаётся? Слишком не нравилась эта работа. Поэтому пришлось во всём детально разбираться. Сурэхпэр астарбыппын (як – надоело до чёртиков, не могу вспомнить без тошноты). Как я вхожу сюда без лакуны? Мы ещё только на самом старте. Щитень ещё не выбрался. Не беспокойся за него. Он будет в отдельном канале. Заниматься тем, чем пришёл заниматься. Если удастся. Суть лакуны очень примитивная. Она лишает помех. Мы живём в каше. Невозможно на чём-либо сосредоточиться по-максимуму. Это защита самой жизни и её неповторимый мультиколор. Но для сборщика нужна тишина. Лакуна её предоставляет. Чуточку уменьшает и тот бесконечный хаос и треплю и в самом тебе. Но только капельку. На самом деле, эта трепля исчезает лишь со смертью. Жизнь – это жужжание. Нет, не опасно. Если соблюдать меру и, как ты говоришь, инструкцию. Эта штука работает всего лишь, как запуск. Скорость увеличивается в разы. Ну, в зависимости, от испытателя. Это действительно схоже с яйцом. Вот там донце, там кончик роста. Сейчас происходит установка связи. Если всё нормально прокатит, сможешь использовать. Если нет – зря время потратишь. Профессия стинки очень энергозатратна. Вроде ты ничего и не делаешь, но обычно среднему специалисту в одно погружение необходимо несколько суток. За это время организм не ест, не ходит в туалет, не спит, не бодрствует, и поблевать не получится: подобные функции временно отключаются, чтобы сбор шёл без сучка и задоринки. Приводит к атрофии и физически, и психически. Да, есть более-менее приспособленные к такой деятельности по рождению, или выработанным навыкам. Стефану нравится, хотя ты в курсе, что он может пройти в любой маскарад. Но по необходимости вполне можно эксплуатировать. Я? Я создаю мини-лакуну в себе. Мне постоянно надо обновлять информацию, чтобы сохранять безопасность своей семьи. Но я не люблю пустоты. Они не подходят Далиле. Многое из моего бытия не касается её природы, поэтому, по возможности, я разделяю конъюгацию от наших отношений. Но ты меня удивил! Я пребывал в предбаннике гораздо дольше в дебюте. Хотя, может, потому что был подвержен волнению и как можно быстрее хотел завладеть ключами. Правду твердят, мир – для созерцающего. Остальное – брен.

Тут позиция Арсена пришла в стабильность и он поймал себя на том, что летит метеором куда-то наверх.

Еле успел задержать воздух. Плюм! Оказался в толще синевы океана.

Почему я так хорошо плаваю?

Он вновь "слышал" себя и весёлой пробкой вынырнул на поверхность вод.

– Хорошая у тебя голова! Мой щитень попал в канализацию (обречённо).

– Так всегда при начале?!

– Нет. Ну у первопроходцев. Когда не знаешь, куда идти.

– Я в интернете?

Смех.

– Окей, пусть.

– Где Аэл?

– Бро, полазь тут пока. Прям, как я. Сразу под женщину!

Арс почувствовал сине-фиолетовый цвет. Он формировал перед ним светящийся проход.

Стаф?

– Да, это его цвет. Он ознакомит тебя. Это изоляция. Нечего бояться. Индивидуальные каналы. Собственное удовольствие.

Арсен сложил ладони лодочкой и, как дельфин, прыгнул в кольцо.

Чума! Моё тело такое послушное!

Босс остался где-то позади, или ушёл по своим сенокосным делам.

Глава 48

Теперь лакуна ловила каждое мельчайшее возбуждение любого его нейрона. Арсен в свои годы не выезжал за пределы своей страны. В ту пору уже популярны поездки из дому "Реальные ощущения". Но после того, как ты пролежал часок у открытого бассейна в компании загорелых красоток, у себя в комнате обнаруживаешь себя потом прежним бледным и синюшным, затекшим и одураченным. Живот урчит от голода и вместо груды клетчатки от поглощённых небывалых экзотических фруктов, в клозете наблюдается запор от суточного малоподвижного образа жизни. И эти новейшие штучки влетали в копеечку. Иванов пробовал раза два, потом забил, решив, что хорошо ни там, ни здесь. Просто реклама. Фольга.

Сейчас же он летел с невообразимой для него скоростью вдоль чрезвычайно полной реки, кишащей всякой живностью и его щеку порезало на пару сантиметров застывшим в воздухе листком дерева, сорванным ветром за две секунды до появления неопознанного летающего объекта.

Ничего, потом сенны попью и на выходных как следует разомнусь в зале!

Не заданный постылый маршрут с предсказуемым сюжетом и торможением сети. Он всего лишь на миллимоль подумал о желании, возникающем при взгляде на женщину, как очутился на крыше высотки где-то в южной Азии, и рядом с ним курили кальян какие-то "древние" девушки в треугольных соломенных шляпах и в полупрозрачных длинных одеждах с босыми ступнями. Одна из них с длинными лазурными глазами протянула ему стакан с бесцветной кипящей жидкостью. Он отпил и сразу же провалился с ней в пропасть, однако тотчас приземлился на широкое ложе с резными столбиками для балдахинов, но без них. Красотка раздвинула ноги и его пальцы проскользнули по горячей влажной груди и вдохнули запах спелого яблока из её рта.

Фум! Арсен сидел напротив горгульи в малоизвестной церкви во Франции и оторвал кусочек блестящего медного рога у фавна, плясавшего рядом.

Крац! Он спиной упал в волнорез длинного полуострова.

Австралия. Неужели я подумал об этом?

Арс неспешно вылез на белый песок, посмотрел наверх, на застывшее кучевое облако, напоминавшее корабль на всех парусах. Он медленно вытянул указательный и средний пальцы в сторону неба и грузно оттолкнулся от земли, изображая неудачную ракету. На высоте пятисот метров сжал кулак и устремился к паруснику, не боясь изменения температуры.

Вата как вата.

Прошёл насквозь и через пару минут приземлился на Статуе свободы.

– Ну, как тебе скорость?

На площадку также сверху опустился Хрисанф с большим гамбургером в левой руке и бутылкой ледяного сока в правой.

– Ничё так, вполне сносно.

Они поели. Агний следил за окрашиванием востока в розовые тона восхода.

– Далила ещё раз звонила, так что укорачиваю ваш парк аттракционов, полчаса ещё на всё про всё.

– Чувак!

– Ну, как бы, я тоже хочу поразвлекаться. Мы с женой должны к семи на опен-эйр местный, заодно ярмарку народных промыслов посмотрим. Ещё петушки может купим и пирожков с яйцом и луком.

– Бро! Какие пирожки! Нахрен опан-эйа!

– Ну, те может и нахрен, молодёжь. А мне случай упускать нельзя. Потом я ещё так поздно сказки буду что ли детям читать? Урсула страницы-то уже подмечать стала. Схалтурю – завтра придётся всю книгу по ролям. В общем, доедай и по дамам! Компас на Аэлиту!

Странного босса как будто выключило из изображения. Его появление в инфослое могли заметить, поэтому он вёл себя, как незатейливый, ничем не примечательный шифр.

Арсен почесал патлы и насупился, что твой пещерный человек, раздумывая, как призвать Стефана, или как настроиться на волну поиска Аэл.

Хрисанф покинул лакуну, чтобы послать супруге милые стикеры, в то время как за его подопечным чуть ли не хрустнула сине-фиолетовая дымка и из неё вылез Айнар.

На уровне инстинкта Арс развернулся и предусмотрительно отпрыгнул на пару шагов назад.

Аичи ничего не говорил. Он объявился, как чёрт из табакерки, и смотрел на Иванова, как на крошечного гуппи, поведение и суть которого не мог понять.

Ой-йё. Птерыч, sos. Кирс?

Взгляд щитня говорил.

Его здесь нет. Помощи не жди.

Айнар проломил на минуту защиту Стинки и, пробурив свою изоляционную трубку, проник к каналу, где находился любимчик отца. Он и раньше (что требовалось) эксплуатировал лакуну, но его проходы были очень некачественными, хотя лакунариум был один из самых лучших. Орденский, куда ещё с детства отвозил их с братом дед.

Почему он? Не поэтому ли я так завёлся тогда? И этот тюфяк её муж? Муж. Даже не просто проходимец. Законный супруг.

Брак был непустое слово для Аичи.

За что? Она что, любит его? Может, их связывает что-то другое?

Айнар не мог конъюгировать с учеником Хрисанфа, так как последний мог не только тут же обрубить сеанс, но и сделать то, о чём он и думать не хотел. Только Далила и могла спасти его от последствий сих необдуманных действий.

Старый маразматик. Сеньора проболталась, что этот ангельский цветок – отенкай.

Но о том, кем приходился девушке Калита, Аичи не знал. Мимикрия Никиты действовала в радиусе 360 градусов 24/7/365. Даже сама Золотарёва не могла бы объяснить, почему докладывая о своей родне, вообще не упомянула об этом своём родственнике.

Гребаный похотливый засранец. Понятно. У конъюгатов нет такого поражающего энергетического потенциала, как у отенкаев. Он надеется вывести чистую линию с ней. При помощи неё. И при этом всю жизнь утверждал, что ненавидит эти бредни. В отставку толстуху, как поспеет дивный сад. Но при чём тут он??? Папаша использует его? При его тотальном собственничестве? Этот мешок жира может подпортить его драгоценный план. Или наоборот? Но как??? Он же просто… Ничтожество! Почему Хрисанф подпустил к себе такого жалкого человека?

Айнар напросился в лакуну, чтобы тоже отыскать там следы той, которая пленила его сердце. Чтобы подтвердить: что с ним такое случилось? Он заболел, свихнулся, или это ошибка?

Арсен робко всматривался в лоб и подбородок Аичи, опасаясь зрительного контакта. Дело в том, что в этот момент Агний вернулся и хотел сразу вытурить сына с канала друга, но потом что-то его остановило и он молча наблюдал их молчание. У Айнара стояли поверхностные блоки, да и он сам как-то не хотел приближения с отпрыском.

Какая-то странная атмосфера возникла между этими двумя.

Мой щитень, конечно, эффектнее, громче и фактурнее. Но Арсушка, держись. Это просто кричащая вывеска. Разумеется, в рукопашном с ним от тебя и мокрого места не останется. Но его слабость в том, что он – моя родная кровь. Знаешь меня – не трудно будет прочитать и его.

Арс рассердился на себя.

До каких пор я буду склонять голову перед такими, как он? Между прочим, не я это начинал. Кое-кто сам набросился на меня. И что я ему такого сделал? Такой же чумной, как его родитель.

Иванов хотел было вцепиться в соперника (!) взглядом, бросая тому вызов, что отвечает взаимной антипатией, как вступил босс.

Стой тихо и не рыпайся. Прости. Вообще не ожидал, что он прорвёт заслон Стефана. Он – провокатор. Ты – активатор. Не провоцируйся и не провоцируй. Вы подходите друг другу. Ты его задеваешь просто своей сущностью. Ни за что ни про что. Теперь я лучше понимаю, почему он тогда так ощетинился. Даже не злись на него. Это естественная реакция.

Птерыч, убери своего цербера. Ты же знаешь, что у меня нет такого контроля, как у вас. Сорян, но что-то в нём будит во мне гнев.

Ой ли. Не надо так. В конце концов, это плоть от плоти моей. Я в любом случае с тобой, но, как говорит Далила, давайте жить дружно. Если она узнает, что я хоть как-то, пусть словом, обидел её дражайшего пасынка, спустит с меня три шкуры и вообще проблем не оберешься.

Да ты что.

Все мои дети не от неё похожи на неё. Это, видимо, судьба. Там было давно известно, что мы будем вместе.

И чем же этот щитень похож на сеньориту?

Хотя бы тем, что оба в детстве переболели неизвестной воздушной болезнью. Видишь, отметины по всему лицу и рукам мальчика?

Тоже мне мальчик.

Ни один лекарь в Айталайе не мог понять, что с ним. Мы боялись, что это аллергия на солнце и составные воздуха, и спрятали его в специальном боксе. Но там ему стало только хуже. Поэтому я рискнул и попросил Арания позволить ему жить, как и прежде. Болячки, как рукой сняло, также внезапно. Следы только остались. Рябой он из-за этого, не как Айтал. Айтал чист и телом и душой. У Далилушки тоже есть такие оспинки. Мне кажется, Бог отмечал каждого моего ребёнка, намечал мне карту, что когда-то я встречу ту, которую всегда ждал.

Ты не так остро реагируешь на него здесь.

Прочь шелуху. И в глубине, конечно, я люблю моего сына всем сердцем. Он же не был таким. Такой маленький и серьёзный был. Я виноват перед ним сильно. Ведь он смотрел за братом заместо меня.

Бро, не казни себя. Далила рассказывала, что не таким уж папой по выходным ты был. То есть расстояние и другие обстоятельства помешали тебе взять их с собой. Ведь ты тогда не имел постоянного места жительства.

Да и Араний не смог бы оторвать близнецов от себя. Они – единственное, что остались после его горячо любимой дочери.

Птер, ты что, уступил их ему?

Нет. Просто я не мог бы дать им всего того, что бы дал он.

Почему он так не взлюбил меня?

У тебя есть всё то, что не было у него и нет. Не зная о тебе ничего, он это чувствует.

Тогда ему придётся быть озлобленным на полмира.

А он такой и есть, щитень мой беззащитный.

Ну тогда хватит его гнобить. Раскрой своё истинное. И пускай перестанет меня терроризировать.

Ах, если б всё так просто. Он же чуть не разрезал твою шею. Человека, самого дорогого мне после Далилы и Калиты.

А как же твои дети? Они, наверное, где-то между этими двумя.

Они мне дороги уже своими крохотными молекулами и атомами. Безусловно. А вы – доказательство того, что и сам я – бренная частичка вселенной.

Ладно, бро, как мне с частичкой моего сердца, с моей половиночкой встретиться?

Сентиментальность тут же покинула чат. Хрисанф вспомнил, что его свиданочка с женой накроется медным тазиком, если эти два его разных сына вздумают подраться. Он абсолютно не желал вмешиваться в аэлитинские дела.

Но что поделаешь. Я же, всё-таки, гребаный дядюшка Хрисанфий. Ну зачем, ох, ох! Эти ершата тут будут плавать всю ночь, а у меня минуты нет.

Арс, всё. Сосредоточься. Да, именно так. Помнишь, компас на дюймову. Удачи!

Поток от Агния вытолкнул Айнара обратно в его трубу, а Арсена в новенький проход, который потянул его в строго определённом направлении.