скачать книгу бесплатно
Ы: Ты не тот один. Ты один много, холодец!
Ты – холодец. А другой, твой начальник, – тот кисель с молочными берегами. Кисель скис, а молоко прогоркло.
Б-г: Теперь я понимаю, почему ты подралась с Шишкиным.
Ы: Другие говорят любимому: я найду тебя, потому что должна помочь и т. д., а я говорю по-другому: только потому, что хочу тебя видеть! Я и помочь хочу потому, что хочу видеть, а не наоборот.
Б-г: Ты всё ещё думаешь что любишь правду. А ты любишь одномерность и однозначность. Ты напрочь лишена гибкости. Может быть, это не я тебя создал? Нет, ты – брак. Тебя надо отбросить.
В корзину с мусором. Что все инстинктивно и делают.
Ты запредельно несовершенна! И несовместима с жизнью. А так, по виду, и не скажешь Поэтому ты сначала всегда нравишься.
Ы: Нет, наверное, ничего на свете, что я так же ненавижу, как это вынюхивание, подсчитывание. Если веришь – верь! Но это сама природа человека. Вернее, то, что вы называете природой. Самое глубокое и неискоренимое… Но, к счастью, это не вся природа. Иначе не стоило бы и жить! Я знаю: человек для тебя – тьфу! Хуже оборванных крыльев мошки, если он один, без Статуса.
Всё твоё, даже природная любовь к молодости и красоте, основа основ… Где молодость, красота – там добро? Да? А текущие на подбородок слюни после инсульта у облысевшего капитана, его тоска – только предмет сожаления и отвращения? Отвернуться.
Вот послушай…
Ы <читает>:
Баллада о капитане
Ей неохота ехать,
Он ей надоел,
Надоел ей и здесь, и там —
И того не ведает.
Недоел, надоел…
Поэтому капитан
(Блин, как болит нога!)
За отдельным столом —
Ну чистый ага! —
Зонд через нос —
обедает.
Запивает обедом
обиду,
Потом храпит,
Глаз откроет один —
И слеза прольется.
Но она не сдаётся:
Правый глаз – гол,
Левый – зол,
Нога болит до тоски.
– Ну никакого участия!
Но она смеётся.
И пока он там,
заслоняя спиной горизонт,
Притороченный к креслу по хер,
Через зонд с аппетитом типа обедает,
Она лучше разорвётся на части
Или – хуже – развалится на куски
От любви к себе и к любимой ноге —
Но ни за что его не проведает!
_______
Но сейчас пробежали
По второму этажу её головы —
те,
Заблудившиеся и застрявшие
Мысли и картины,
Пока первый остался в темноте
Сонным и затянутым паутиной.
Мысли злее и злее:
Она не придёт.
Ты, пожалуйста, и не рассчитывай.
Я покорно делала всё,
Что только в башку твою
взбредёт,
А теперь ты не спорь
И правильно мысли считывай.
Я не спорила,
Когда мы жили там,
Ты ведь продал деверю дом,
А я не спорила.
Яхту купил.
Теперь у меня ни кола ни двора,
Да и яхта – где?
Вот такая история.
_______
Но его так просто
Не проведёшь.
Он хоть в кресле (взвесь!),
А мысли его на свободе.
И он знает,
Что его навсегда забыли здесь —
В этом просторном,
Возвышенном (четвертый этаж!)
бейт-авоте[3 - Дом престарелых (ивр.)].
Но сидит он в кресле
Заморожен и прям.
– Ты уверен был,
Что блоху подковать сумеешь.
Так кому ж, как не тебе, Водолею
(Вот окно, вот кровать), —
знать:
Ведь ты сдал – в свое время —
Твою мать, то есть
свою мать —
В бейт-авот другой —
подальше и победнее.
Так сиди и молчи
С трубочкой в носу,
А не с трубкой в зубах,
капитан
(Перекрутились носки),
В тряпочку молчи,
Куда раньше слюна стекала,
Мысли ворочаются в глазах,
Убегая от их тоски.
Неужели тебе,
Почти как Тарковский сказал,
И этого мало?
