Всадник

Почему-то совсем расхотелось есть, это было чертовски странно, особенно если учесть то, что мы не кушали уже очень и очень давно.

Я решил, что видимо сознание у меня настолько расширилось, что белки с углеводами мне уже не нужны совсем. Ах, сознание мое…

Кап. Кап. Кап…

И первое на что я наткнулся, был кувшин. Я машинально поднял его, надеясь, что там не кишки какого-нибудь фараона. Но он оказался пуст на предмет кишок и прочих внутренних органов. Однако. Там лежала какая-то бумажка, твердая на ощупь. Я чиркнул зажигалкой и увидел. Что это фотография.

На фотографии были… Идущие. Блин…да Мейс.

Вот тебе и вокруг света за восемьдесят дней! Паспарту… Ту-ту-ту…

А вода действительно где-то журчала. Я пошел к воде. Она становилась все ближе и ближе, и наконец полилась потоком…

х х х

All dead, all dead…

Ф.Меркури

Туннель, уход в никуда… Спираль черного цвета, ведущая к центру Земли…

Залы Аменти…

Чтобы попасть туда, необходимо миновать нулевую точку спирали и тогда туннель обретет объем…

Я еще не был там, но я уже это видел! И какая-то сволочь сказала, что там все наши мысли мгновенно будут обретать реальность. И там нельзя выпускать наружу свой страх, ибо он убьет Идущих…

С сознанием действительно происходило что-то непонятное. Сначала, по-моему, появились веселые картинки. Аист уже потом или наоборот, но какая-то птица присутствовала, это было, несомненно. Реальность обретала причудливые и неповторимые формы. Босху тут делать было нечего. Я с интересом рассматривал странные изувеченные тела, словно читал дикую книгу давно забытых войн. Немного поразило то, что существ напоминающих людей было немного. Сначала я решил, что дело в зеркалах. Но это было не так. Зеркала присутствовали, и я узнал их язык. Потом почему-то на миг промелькнула Вавилонская башня. Миг и я уже был на ее вершине. Потом кавалькада спустившихся с небес горбатых меченосцев увлекла меня в морскую пучину, и я с удивлением узнал, что период нереста русалок составляет ровно восемь месяцев.

А на горе Чемульпо встретился мне старый слепой альпинист и отчего-то назвал меня Оскар.

Экскремент на экскремент, получи эксперимент. Там я понял, как нас выводили. Естественно путем проб и ошибок, а как иначе? Потом были звезды, видимо кто-то обратил внимание на пропорции вселенной. Я чуть-чуть не столкнулся с кусками космического мусора и чуть не улетел на Меркурий, но незабвенный Фредди сказал, что «Шоу должно продолжаться» и суровая римская пехота зарядила меня в катапульту и отправила к катафрактариям Ганнибала.

В полете было мерзко, но блевать было нечем. Картинки менялись. Черная спираль скручивала пространство вокруг меня. Спасал только обратный хронометраж на моей правой руке. Я узнал, что такое баллистика ангельского крыла, происхождение слова Север и траекторию планет системы Алгол. Потом я узнал, как строится настоящий гномий хирд и почему от него отказались впоследствии. Казалось, что память иных жизней вливалась в мою. Какие-то тени постоянно кружились вокруг и что-то орали, шептали, молили…

Александр приказал отправить меня с письмом в Македонию, потому что я славный парень, какой-то незнакомый противный старик плюнул мне на шляпу из двустворчатого окна и сказал, чтобы я забыл дорогу на эту улицу. Пираты топили меня в океане, и я шел по доске, распевая что-то про милый моему сердцу город Портленд.

Но, несмотря на это, я чувствовал себя ужасно одиноким…

Тогда пришли женщины и сказали, что будут со мною всегда, я испугался и дал деру, но на Караибах был взят в плен человеком, называвшим себя комиссаром Гарсия, и был вынужден просить его о депортации на историческую родину.

Несколько раз я ловил себя на мысли, что говорю слова наоборот. Потом кто-то белый во фраке, внятно сказал мне, что так разговаривают мертвые. Я понял, что умер и если честно даже не протестовал. Потом Голос сказал. Что без плоти нет жизни, а я еще плоть и я мысленно пожал плечами. И у меня исчезли плечи, вернее их место заняли крылья, и я куда-то летел по спиральному лабиринту вопя от счастья. Я видел внизу массивное приземистое строение и знал, что это Чертог Правителя. Я летел над ним и при этом был внутри, и фараон восседал как прежде на своем золоченом троне и странные люди говорили с ним. Теперь я точно зал, что это место называется Залом Свидетельств. Когда я это понял исчезли цвета, потом появились, наверное, это было прикольно, но я был очень занят.

Мои крылья покрылись какой-то коркой. Видимо от столярного клея и неведомо откуда взявшийся Бутусов лет двадцати от роду пропел мне в ухо:

«Где твои крылья, которые нравились мнэ…»

Потом не помню, а после все стало черным, и кто-то сказал, что надо пройти туннель для погашения черного цвета. Было трудно, но я прошел.

… и очутившись в чертоге, Идущие увидят саркофаг, спираль пройдет через него. И здесь они покинут трехмерный мир, расширив сознание…

Цвет спирали изменился на белый, и Туннель повел дальше к чертогу Правительницы… Мои крылья изменили мне как женщины, и я растянулся на мокром пахнущем водорослями песке. Конечно, это был мираж, а разве тут могло быть по-другому. И я заплакал оттого, что не могу больше писать. Вернее могу, но это просто… Просто это уже не то… отК ласип темйоп.

Потом еще что-то и Зверь с лицом Заратустры сказал, что уже пора вновь обрести свое тело, ибо чертог этот – Стабилизация.

Такие вот дела…

х х х

… Господи, Боже мой,

На Тя уповах,

Спаси мя от всех гонящих мя

И избави мя!..»

Молитва

х х х

Тихо капала вода. Очень отчетливо словно печатал шаг маленький оловянный солдатик. « Раз, два, три, четыре, пять…»

Это было так странно, так странно… Я попытался подняться и не смог, потом попытался еще раз… и смог. Надо же… Было понятно, что я заблудился, один во тьме, во глубине Великой Пирамиды. Походив немного, я сел.

–Ну и дальше что, господа?

Тишина в ответ. Я встал, сделал несколько разминочных упражнений, тело было послушным. После этого пошел. Куда? А какая разница. Для начала к воде, а потом будет видно.

Вода обнаружилась за первым же изгибом стены в комнате освещенной все тем же причудливым светом.

В стене этой комнаты был выложен источник, а в комнате… Нет сначала я конечно напился и умылся, а уже потом увидел горшок и услышал шаги. Или наоборот, короче, не важно, что было сначала, но и то и другое случилось. И горшок и шаги.

Почему-то пришел страх. Кто-то действительно приближался. И с этим кто-то приближалось Нечто. По мере этого приближения все вокруг закачалось и задребезжало. Откуда-то из бокового тоннеля сыпался щебень и просачивался обрывками густой черный туман. Он реально пах смертью.

Неведомый Исполин шагал за Ним, разрушая этот самый тоннель.

« Жуть…» – пронеслось в моих мутных мозгах.

Колени не гнулись, но неким запредельным усилием я заставил их сделать невозможное, и мы рванули прочь от этого кошмара.

А потом… А что потом? Как обычно, голова, стена, вспышка и мое больное сознание унеслось прочь, оставя мя грешного…

х х х

Алекс Маношин – ПЕРЕДЕЛКИ:

…А товарищ Блинденбахер

Говорит: Идите на хер!

А с платформы говорят-

Это город Ленинград…

– Чего ты там бормочешь?– это, кажется, кэп сказал…

Так и есть… Блин… Больно-то как, а?

Ага есть такой человек Кэп… Очень приятно. Не человек – человечище, хотя и с рогами. Ну и что? Мало ли у кого какое горе…

Нет, после стабилизации, моя бедная башка уже не трещала и не звенела, а даже дала команду телу поприветствовать Коновалова. Правда я наотрез отказывался понять, где я и что… К тому же было интересно, где то чудище неведомое…

– Тебя только за смертью посылать, буркнул капитан,– но по роже было видно. Рад.

– Ага,– откликнулся ваш покорный слуга,– туда нас, похоже, и послали.

– Не пи…ди-ди… Воду нашел?

– Как видишь… Даже кувшинчик тут наблюдался… Где-то…

– Какой еще кувшинчик?

– Старинный, немерянных денег стоит… Но тебе отдам недорого…

– Придурок.

Я с чувством раскланялся.

Капитан отошел в темноту и видимо стал поить принцессу. Я подполз поближе и стал наблюдать, кого-то она мне смутно напоминала, но это не было важно, по крайней мере, сейчас.

– Слышь, капитан, а че это было? Ты грохот слышал? Завалит нас тут на хрен.

– А и хрен его знает…

– Логично. Молодец. Девка жива?

– А чего с ней станется.

« Действительно. Че с ней станется?»

– Ну, значит все в сборе.

Я устроился поудобнее на полу, и от нечего делать продолжил задавать вопросы, ну надо же мне как-то развлекаться?

– А она дышит?

– Дышит…

– А слышит?

– Достал уже… Эко тебя Фараон наш напугал…

– Какой на хер Фараон? Это что ли фараон был?

–Угу,– пробурчал капитан,– собственной фараонской персоной. Или Жрец его неупокоенный. Я думаю, Саша, что это наш Карлыч чудит…

– Чего?

– Того, Карлыч, восстал и чудит…

« Оппа! Вот тебе и здраст… Смелая конечно гипотеза, а хотя…»

–Этот процесс называется инициация. Жрец получил тело носителя и чешет строго по Спирали Логарифма к Залам Аменти. – неожиданно произнес приятный, хотя и хрипловатый женский голос. Перворожденные присоединились к нему. Они попытаются добраться до Хроник раньше нас.

« Раньше нас – не пидо…гог… Есть у нас в деревне такая поговорка. Заговорила, однако».

– Здесь должны быть маленькие люди…

Капитан почесал рога.

– Слушай, Саня, а они, по-моему, меньше становятся?

– Конечно, время же назад течет… – машинально ответил я. – Эй, красавица, какие еще маленькие люди?

– Бредит.

– Обыкновенно,– нагло ухмыльнулся я. Мне уже было наплевать, гномы там великаны, гомики вонючие, какая разница, не с ума съедем, так от голода окочуримся. Большое дело! Жрать захотелось неимоверно.

Капитан странно на меня посмотрел, но ничего не сказал.

Я решил подобраться к этой теплой компании оракулов поближе и подобрался. При этом я разглядел девушку внимательнее. Определенно она мне кого-то напоминала.

Наконец веки ее дрогнули и глаза открылись. Она всматривалась в меня. Ее губы зашевелились.

– Мсье… Же не ма паси жюр,– и еще там чего-то не по нашему. Француженка что ли? Наконец-то.

А потом по нашему, да так отчетливо:

–Значит, я мертва…

Еще одна мертвечина затесалась в наш отряд.

После этих странных слов глаза снова закрылись, и я смог перемигнуться с капитаном, который сокрушенно покачал головой и снова стал брызгать на нашу незнакомку водой.

– И чего это было?

– А какая разница,– капитан продолжил свои старания.

– Ты ей искусственное дыхание сделай, рот в рот… Вас же учили. Чего она там прокашляла.

Капитан промолчал выразительно. Потом сказал:

– Похоже она ретранслятор…

– Ага, радистка Кэт, Кэп и дядя Саня… Хорошая компания против толпы оживших мертвяков во главе с примаханым рабовладельцем. Что я тут с вами делаю?

Капитан поморщился:

– Слышь, дядя Саня, мы, наверное, так сделаем, сейчас приведем эту красавицу в порядок, и пойдем за ним следом.

– За кем. За Жрецом?

– Ага. За ним родимым. Он нам дорогу хорошую расчистил со своим войском, а потом определимся на месте. Может чего придумаем. Тут, похоже, дела серьезные завертелись, не знаю как там с человечеством, а нам похоже Они… – он сделал многозначительную паузу,– дают шанс. И ей тоже.

– В смысле?

Он подмигнул:

– На возвращение. В смысле поживем еще…

И потом добавил непонятное:

– Обманул бомжара…

Я немного опешил:

– Какой еще бомжара?

– Да есть тут один неподалеку,– загадочно ответил Коновал.

Понятно, с бомжами жить, по бомжьи пить. На всякий случай я понюхал воду. Да вроде нормальная!

х х х

Я пущенная стрела,

и нет зла в моем сердце, но

кто-то должен будет упасть

все равно…

пикник

Потом началось. Даже не знаю, как и сказать-то. Рассмотрел я девушку-то. Ох, рассмотрел. Глядел и верил и не верил. Она, блин и не она… Ничего не понимаю, как говорит один…

Короче, когда она пришла в себя, я просто сказал:

– Привет…

Она глядела на меня своими удивительными глазами и явно была немного не здесь. Капитан, очевидно, тоже смотрел на нас и тоже ничего не понимал.

А потом, потом она почему-то произнесла по отношению ко мне улыбаясь, странные слова:

– Мсье, виконт?

«Ага, все-таки парлеву Франсе. Как говориться, первое впечатление самое верное. Как там у них?..» Я тщетно пытался вспомнить что-нибудь на языке Флобера.

– Граф?

Это уже к капитану, ага с повышеньицем…

Я не нашел ничего лучшего чем радостно закивать в ответ. Крновалов меня не поддержал, ну и ладно, ну и пускай!

Она протянула ко мне губы и снова потеряла сознание. Очень приятно. На самом интересном месте.

– Теперь туда, – махнул рукой во тьму капитан.

– Куда туда?

– К центру земли, согласно инструкции. По черной спирали.

Никой спирали я не видел, но поверил наслово.

Взяли, понесли. Вскоре нашелся боковой коридор с пружинящим потоком воздуха. Нас понесло. Я так понял, что это и была пресловутая Великая спираль Логарифма.

Я аж замерз от этих косинусов. В голове было пусто и особенно ясно. Причем ясно было то, что капец уже скоро, это немного утешало. Я держал девушку и думал:

« Господи! Тебя-то как сюда занесло…»

Это было в городе, городе Маргадоне… Только там и нигде иначе, потому что на самом деле не было ни Маргадона, ни этой девушки, ни меня и вообще ничего. И все эти тысячи и тысячи лет развития нашей дебильной цивилизации, на самом деле, сон в летнюю ночь. Не более. Это настолько верно, насколько верно, все, что происходит только в моей голове. А там известно, что происходит…

«Буря матом всех покроет, жопой хитрою крутя…»

Вот-вот и я о том же, да уж прям по Достоевскому: « Идиот, идиот в кубе и идиот возвращается».

Три серии за один сеанс, эх ангел, ангел… Нечего сказать выбрал ты себе помошничка, как она меня назвала? Виконт? Красиво. Как это в анекдоте…

«А как, по-вашему, будет жопа?»

«Дупа!»

«Тоже красиво…»

… Потом мы попали в комнату, где шел снег. Только снег этот был необычный, он не таял. Наверное, это была небесная мана, но рогатый графс-капитан сказал, что это Семена жизни.

Семена так семена, делать нечего. На всякий случай я набил ими карманы под завязку, авось пригодятся. Капитан подумал и сделал тоже самое. Девушка наша меж тем оживала, и мы сделали привал.

Я все силился вспомнить ее, рассматривая лицо, и не мог. Что-то мешало. Что-то неуловимое. А она меж тем обвела нас глазищами и отодвинулась подальше. Представляю какими мы выглядели в ее глазах. Рогатый капитан и безумный оборванец. Я еще пожалел, что Карлыча нет с нами для комплекта.

«У вас в руках полная колода идиотов! Поздравляем, вы угадали ключевое слово, ваш выигрыш составил…»

– А где виконт?– теперь спросила она. По-русски.

– Я за него,– поклонился я.

– Ага…– сказала она и стала искать глазами, куда бы от нас смыться. Что ж я ее прекрасно понимаю, сами, знаете ли…

Чтобы как-то сгладить неловкость я произнес:

– В 1988 году австралийский профессор Майерс с помощниками производил раскопки на болоте.

Все слушали включая Коновалова. Слушал даже одиноко лежащий череп. Я воодушевился и продолжил:

– В раскопке найдены останки сидевшего на коне рыцаря. Благодаря консервирующим свойствам торфа, всадник и конь хорошо сохранились. Судя по доспехам, всадник был членом Ливонского ордена, а в его кошельке были обнаружены три золотых венгерских дуката отчеканенных 1326 годом. Все это происходило на острове Пасхи.

Помолчали. Понятно.

Потом девушка тихо спросила:

– А вы кто?

Я облегченно вздохнул, кажется, начинался конструктивный диалог.

– А вы… То есть ладно. Какая разница. Расскажем?

Капитан пожал плечами и я начал наш рассказ, вкратце, но предельно честно и откровенно, я даже не грузил девушку своими глупостями, почти. Коновалов только пару раз поморщился и все. Воин Ислама, блин…

Потом начала рассказывать она.

Звали ее Вера. Одинцова, она к нам сюда прямо из шестнадцатого или семнадцатого века попала, виконты там какие-то, короче че попало, а родом из нашего двадцать первого. Завербована ангелами. Вроде на нашей стороне. Мертвая или живая непонятно. Когда узнала про краткую историю капитана Коновалова ее поежило всю, и она сделала вывод:

« Значит, и я тогда умерла…»

Неплохо для молодой четырехсотлетней женщины.

А собственно, какая к херам разница в нашей-то ситуации? Одно непонятно, зачем девушку такими кругами водить? Все-таки слабый пол.

Так нас стало трое. Капитан констатировал:

– Вот и все в сборе.

Так и есть, аккурат как на фото. Значит пора. Что там у нас по плану? Залы Аменти? Аменти так Аменти… Но сначала нулевая точка.

х х х

Whether is nobler in the mind to suffer

The slings and arrows of outrageous fortune,

Or to take arms against a sea of troubles,

And by opposing end them?

Как говорится: « Ту дай, ту слип, ноу мо…

В. Шекспир

Мы шли и шли, и не было конца пути нашему. Громадные залы сменялись глухими коморками и тогда приходилось возвращаться. Но мы все равно шли. Ложиться на пол и умирать, как-то явно не хотелось. Мне так точно, а капитану и Вере, похоже, уже надоело. Убийцы шли по нашему следу, и мы это чувствовали. Несмотря на то, что они ориентировались в этих пещерах получше нашего, нападать они не спешили.

Потом за стеной явственно послышался топот копыт, конское ржание и бряцанье железа.

– Жрец? – спросил Коновалов.

Я ответил в рифму.

– Будьте здесь я на разведку, – произнес наш благородный мачо рогатой наружности, и взяв на перевес свой пруток пошел вперед, но не успел сделать и шага, как из-за угла на нас вывалился громадный всадник в плаще.

С его конем, обмотанным какой-то тряпкой Коновалов столкнулся, считай, лоб в лоб. Как он его на рога не поднял, я не знаю. Вера инстинктивно рванулась ко мне, я обнял ее, и мы свалились в тень.

Всадник встал, как вкопанный и что-то рявкнул на непонятном языке. Капитан ответил.

«Во дает!»

Потом они еще обменялись парой предложений на этом языке, негромко и мы увидели как рыцарь, а был он наряжен в железо, и имел при ближайшем рассмотрении щит и меч, слез с коня и подошел к капитану вплотную.

Это длилось несколько мгновений, я на всякий случай вцепился в какой-то кирпич, но вмешательство Маношина не понадобилось. Так же стремительно, рыцарь вновь очутился на лошади, отсалютовал капитану и поворотив коня скрылся за поворотом.

Капитан подошел к нам и сказал:

– Отбой… – лицо его было бледным и растерянным.

– Кто это?– спросили мы одновременно.

Коновал хмыкнул, как-то застенчиво, что ли.

– Надеюсь, что друзья. Они задержат войско жреца.

– Они?

– Они. У него тут отряд, неподалеку.

– Заблудились?

– Ага, во времени. Вроде нас.

– Кто они?

Капитан почесал прутком спину.

– Да это… Не знаю как и сказать. Прикинь Санька,– он выдохнул, как после ста грамм,– У меня такое чувство, что я сам себя встретил…

Ну дела!

Потопали дальше. Тоннель плавненько расширился, и снова мы увидели помещение, из которого вели три выхода.

Направо пойдешь коня потеряешь… Или поимеешь…Нет не то… Блин. Впрочем, плевать, я закрыл глаза настраиваясь. Чушь всякая в голову лезет и все. Мои спутники молчали, и я чувствовал, что они смотрят на меня. Похоже, помощи от них ждать не приходится. Так спокойно, на себя я уже наплевал, это хорошо, нет, наверное, это не есть хорошо. Но чего уж теперь. Боржом пить поздно. Также как «Чаклун» и « Блэк Джек», и даже « Козацький напий» и такое пивал, было. Все Маношин отпивался, в смысле отпился, тьфу, опять бредятина, похоже не настроиться мне. Чего ж делать-то?

Тут, почему-то, капитан подал голос:

– Не выйдет у него ничего…

«Это у меня-то?»

Задело. Я дал отмашку, типа не лезь.

– Придется мне…

« Ага, щас…»

– Тихо,– сказал я вслух,– тихонечко…

– Время…– напомнил вредный капитанишка.

Я смолчал. Сам, мол, знаю. Потекли секунды, я попытался сосредоточиться на образах плывущих мимо меня, мимо, мимо, опять мимо… В голову шибанула песенка про «пули летят пули…» Хрен с ним, пусть будут пули, я представил их, в полете, как они вылетают из черного ствола, который… Стоп. Трассер ударил влево, почему влево? Неужели!

Кстати или нет, но один мой предок Маношин был кочегаром у самого Бирюлева на корабле «Посадник», того, что в Японию ходил. В достославном 1861 году и на Цусимские острова. Когда Россия на Тсу-Симе, как ее тогда называли, пыталась колонию создать.

– Туда,– сообщил я негромко, с достоинством, указывая на левый вход. Вредная Одинцова заглянула в мои открывшиеся глаза.

«Ну и чего мы там забыли?» Проверяет что ли? Сама не знает чего хочет. И этот киллер недорезанный туда же… Ох уж мне эти вооруженные силы.

Я сделал шажок по направлению к…

– Саша,– это Одинцова конечно.– Ты если что…

Я дернул головой неопределенно.

– Ладно, чего уж там. Разберемся.

И смело шагнул навстречу пасти входа…

х х х

Был у нас Лазарь

охотник на птиц

щупал он только

дородных девиц…

написано в пирамиде Хеопса за три минуты до описываемых событий. Автор известен.

В записи проекта помогали:

Муза – Вера Одинцова

Азум – капитан Коновалов.

«Ой, Вань, гляди какие карлики»,– вспомнились слова незабвенной песни. И впрямь множество карликов наполняло эту нишу. Хотя нишей неожиданно открывшееся пространство назвать можно было с огромной натяжкой. Скорее это была Зала. Именно так Зала, с большой буквы. И тем не менее это был еще не Тот Зал…

Это была гигантская подземная площадь. Вымощенная то ли бутом, то ли еще каким минералом. Я не специалист, потому умничать не буду.

Очередные фокусы с искривлением пространства меня не напугали, это давно уже было в порядке вещей. Просто было прикольно и хотелось спросить:

«Откуда вы граждане в таком количестве?»

Но я не спросил и, наверное, правильно. Тем более что граждане были заняты делом и к тому же выглядели достаточно угрожающе.

А собственно кого еще здесь можно было встретить?

У граждан невысокого роста явно шел какой-то процесс. Суть его была мне непонятно, но видимо что-то грандиозное. Нет, это не «миллиард китайцев в шелковых трусах, съезжающих по наклонному эбонитовому желобу», но это было тоже весьма грандиозное зрелище. И пахло тут не потом, а серьезной энергией. Словно гигантский шевелящийся муравейник пробуждался ото сна. Вся эта трудолюбивая камарилья вертелась вокруг странного сооружения в центре. Сооружение представляло собой гигантских размеров каменный цветок, выполненный с немалым тщанием и старанием неведомых мастеров.

Такие вот они подземные жители. Эвона куда нас занесло. А жрец между тем неумолимо приближался, друзья капитана несколько притормозили его продвижение, пока сам капитан опекал Одинцову, и выиграли для нас еще немного времени. Я подобрался поближе к карликам.

Чем же они тут занимаются? А главное, на чьей они стороне? Их карликов хрен поймешь.

Когда я вернулся и доложил капитану свои соображения, он весело сказал:

– К обороне они готовятся… И … я не думаю, что от нас.

– Ага,– я кивнул,– если жрец им нас не заказал.

–Они на нашей стороне,– вдруг подала голос наша спутница.

Я не возражал, но пробурчал:

– Враг моего врага, наш враг вдвойне… И такое может быть.

Одинцова слабо улыбнулась. Капитан поморщился. Вот так всегда, я нравился женщинам и не нравился военным. Одно непонятно, зачем за мной военкомат так долго охотился? Скажите на милость…

Подождем. Впрочем, ждать пришлось недолго, и из прохода повалил снег, прям вьюга пещерная поднялась. Семена жизни, влетавшие в пещеру, превращались, превращались…

Место, где копошились карлики, мгновенно тоже заволокло какой-то фигней и они исчезли, а мы нет.

А еще мы все вдруг поняли, что нулевая точка рядом. И мы на пороге Чертога Правителя.

Сила у этого места ощущалась немалая. Я не мог понять ее характер, но отчетливо понимал, что сейчас что-то произойдет. И действительно, вслед за появлением снега, карлики прекратили работы и стали скапливаться равномерными группами вокруг каменного цветка. А потом…

Одинцова сбивчиво стала рассказывать про какую-то знакомую карлицу, и тут из середины цветка ударил такой фейерверк!