Воспоминания рыжего барда

Из толпы деревенских вынырнул маленького роста дядечка и, широко улыбаясь, направился к Могдару. Он раскинул свои руки словно бы собрался заключить южанина в крепкие объятия и Могдар в таком же жесте сделал шаг к нему навстречу, но неожиданно Райнир своим громким приветствием остановил их обоих.

– Мир вам, дармоеды! Делитесь своими благами!

Кион хрюкнул от смеха и отвернулся, услышав приветствие молодого южанина, которому сам же его и обучил, а среди толпы повисло неловкое молчание. Жители этой деревни, судя по их виду, очень усердно трудятся в своих огородах и на поле, чинят дома и носят тяжелые ведра с водой целыми днями. Назвать их дармоедами все равно, что назвать пчелу лентяйкой. Но Райнир стоял с такой широкой и искренней улыбкой, что никто не знал, как им реагировать на его слова. Кион намеренно неправильно перевел значение слова «дармоеды» для молодого южанина еще тогда, когда они впервые заговорили о приветствии и наивный Райнир все это время думал, что он сказал нечто приятное и хорошее жителям этой деревни.

– Где ты этого набрался? – прервал затянувшееся молчание Могдар.

– Кион научить, – продолжал улыбаться Райнир, – Он говорил, это здешний приветствие.

Кион замер и посмотрел на молодого южанина так, будто он только что совершил самое страшное предательство. Жители все как один уперлись глазами в рыжего барда, Райнир продолжал гордо улыбаться, совершенно не ощущая нависшей неловкой атмосферы вокруг. Могдар тоже посмотрел на Киона, но на лице мужчины не было ни намека на гнев – он, скорее, смотрел на барда с легким удивлением.

– Значит, Лахма научил, – раздался громкий голос Ханэры и Кион сообразил, что ничего хорошего от нее ему ждать не стоит, – А ну, иди сюда, Лахма. У меня для тебя завалялись хорошие подзатыльники и тумаки.

Девушка шагнула было к барду, но Могдар вскинул руку, одним этим движением остановив ее. Он посмотрел на Киона, затем сам сделал к нему шаг и повернулся к низкому дядечке, с которым они так и не успели обняться при встрече.

– Простите его, он дурачок, – улыбнулся Могдар, – Мы подобрали его на дороге, жалко его было.

Жители снова посмотрели на Киона, но уже как-то снисходительно и сочувствующе, у барда от их взглядов даже кожу закололо.

– Что еще… – начал было Кион, но Могдар ловко схватил его за кончик уха и потянул вверх. Кион вскрикнул, но скорее от неожиданности, чем от боли, – Ай!

– Больше никаких подобных выходок, Кион, – отчитывал мужчина барда, будто ребенка, – Особенно с Райниром. Он не всегда понимает, как нужно вести себя с вашим народом.

– Ладно-ладно, я понял! – взмолился Кион и Могдар довольно усмехнулся, а через секунду отпустил его ухо. Рыжий бард потер его и на всякий случай отошел от южанина на несколько шагов.

Ханэра недовольно хмыкнула, но ничего не сказала. Девушка наверняка считала, что Кион легко отделался. Жители же не проявили никакого интереса к наказанию барда, только иногда кидали на него снисходительные взгляды, искренне считая его дурачком. Кион поначалу дулся, но вспомнив, с какими лицами все стояли после внезапного приветствия Райнира, снова затрясся в беззвучном хохоте. Хоть его и оттаскали за уши за эту выходку, но Кион все равно повеселился. Интересно, что бы сделал с ним Могдар, если бы Кион обучил Райнира похабному приветствию, как планировал изначально?

Сам Райнир, не совсем понимая, что произошло, поинтересовался у Ханэры, в чем дело и почему Могдар потянул Киона за уши. Девушка красочно ему все объяснила на их языке и высокий южанин широко раскрыл глаза, а потом перевел взгляд на Киона, который не растерялся и просто с невинным видом пожал плечами.

Пока они с Райниром обменивались взглядами, Могдар тем временем все же обнялся с низким дядечкой, который оказался его давним приятелем. Толпа людей обступила караван и они принялись обсуждать условия обмена. Киону это все показалось довольно скучным. Рыжий бард под шум голосов отошел в сторону, осматривая деревню. Жители явно жили не богато, но своим усердным трудом добывали себе все самое необходимое – пищу и воду. И хотя жили они в хлипких на вид домах, они постоянно пытались как-то улучшить или починить свои жилища. Бард даже не сомневался, что внутри наверняка у всех домов стояла скудная мебель. Кион заглянул в окно одного жилища и его предположения подтвердились. Внутри дома обнаружилась покошенная деревянная кровать, два старых стула и небольшой стол, заваленный чугунной сковородкой, кастрюлей и несколькими тарелками с кружками. Чуть дальше имелась даже печь, но больше ничего в доме не было.

Кион отлепился от окна и посмотрел на толпу, которая обступила фургон южан. Все они активно что-то обсуждали, а дети весело кружились вокруг взрослых в ожидании вкусностей, которые зачастую привозили с собой караванщики. Красть у этих крестьян явно было нечего и Кион решил пройтись по деревне, пока основная часть ее жителей занята товарами Могдара.

Деревня оказалась такой же невзрачной на вид, как и ее жители и чем дальше шагал Кион, тем больше он убеждался, что дома не изменятся. Люди тоже ходили все в простых одеждах и занимались каждый своим делом, практически не обращая внимания на чужака. В общем и целом смотреть было не на что и разочарованный Кион вернулся к повозке. Ханэра скрылась внутри нее, а Могдар с Райниром передавали людям часть своих товаров из сундука. Похоже, Кион пропустил всю сделку, пока бродил по деревне.

– Еще раз спасибо за припасы, – произнес Могдар своим громким голосом, обращаясь к дядечке, – Они нам пригодятся в пути.

– Мы всегда рады вашему каравану, ты же знаешь, – в ответ расплылся в улыбке тот, – Может, останетесь на день в деревне? А в путь двинетесь завтра с утра.

Могдар обернулся к Ханэре, которая вышла из фургона, но девушка только безразлично пожала плечами. Райниру явно было немного неловко из-за своего приветствия, но он ни слова не проронил, а Кион понял, что если они останутся в этой убогой деревушке, то бард помрет со скуки. Осмотрев своих попутчиков, Могдар повернулся обратно к дядечке, который, как оказалось, был еще и старостой деревни.

– Что ж, денек можно и погостить, – кивнул мужчина.

Кион издал тихий протяжный выдох. Видимо, этим вечером барду все же придется помирать от скуки. Дядечка довольно улыбнулся и попросил некоторых жителей помочь Райниру и Ханэре накормить их лошадей, а сам в компании Могдара направился куда-то по улице. Кион не знал, чем себя занять, поэтому последовал за ними. В основном южанин и староста говорили о том, как давно караван Могдара не останавливался в их деревне на ночлег, Кион даже пару раз слышал имя старосты, которое произносил Могдар, но барду было настолько скучно, что он не стал его запоминать. Про себя Кион называл его просто дядечкой.

Дядечка привел своих спутников в небольшой дом, внутри которого было также мало мебели – кровать, да стол с двумя стульями. Староста пошарил под кроватью и вытащил оттуда старый пыльный плед, который хотел было расстелить на полу, но Могдар его остановил.

– Мы в фургоне переночуем, не суетись.

– Вряд ли вы все в фургоне поместитесь, – заметил дядечка, застыв с одеялом в руках.

– Насчет этого не волнуйся, – усмехнулся Могдар и его тяжелая ладонь легла на плечо Киона, – Дурачок наш просто обожает спать на улице под открытым небом. Его невозможно будет затащить в дом или повозку, так что мы втроем переночуем, как обычно, а рыжий поспит на улице.

Могдар улыбнулся Киону так, что тот понял, что выбора у него нет. Придется барду расплачиваться за свою невинную шутку. Кион вздохнул и кивнул. Дядечка сложил одеяло обратно под кровать, но вместо него достал большой пузырь с какой-то мутной жидкостью и поставил на стол. Он хотел было убрать с банки крышку, но Могдар снова остановил его, подняв руку.

– Нам завтра, вообще-то, на дорогу выходить, – напомнил он, – А от твоей сивухи голова еще неделю соображать не будет.

Староста немного поколебался, но потом кивнул, однако банку со стола не стал убирать.

– Ладно, тогда жду вас на обратном пути. Поживете у нас недельку, – подмигнул южанину староста и Могдар просто рассмеялся.

Кион вслед за лидером каравана опустился на свободный стул, а староста сел на кровать, которая издала жалобный скрип. Южанин и дядечка принялись обсуждать свои дела и вспоминать совместное прошлое и все это вгоняло барда в дикую скуку. Он несколько раз демонстративно позевал, но никто не обратил на это никакого внимания. Его спутники были полностью поглощены разговором.

Вскоре в дом вошли Райнир и Ханэра и присели на кровать рядом со старостой. Все четверо начали обсуждать какие-то свои истории, совершенно игнорируя умирающего на их глазах барда. Умирающего от скуки. Кион не знал, чем себя развлечь, но тут ему на помощь подоспел староста. Он разлил всем по кружке горячего чая и теперь бард не просто помирал от скуки, но делал это с кружкой в руке.

Кион совершенно не слушал их разговор. Рыжий бард лениво цедил свой напиток и угрюмо пялился в окно. Они въехали в деревню после полудня, но в доме старосты проторчали за разговорами уже так долго, что солнце начало потихоньку клониться к горизонту. Бард про себя взмолился, чтобы тягучее время пошло быстрее и солнце поскорее скрылось из виду, намекая крестьянам, что пора ложиться спать. Кион не сомневался, что эти «дармоеды» ложились спать рано, потому что наверняка вставали еще до зари и он надеялся, что эта скучная пытка скоро прекратится.

Но рыжему барду пришлось вытерпеть скуку до самого конца. От нечего делать он прислушался к разговору. Южане и староста обсуждали какой-то случай, произошедший с ними два года назад и Кион понял, что он вообще не вписывается в разговор. Бард почесал за ухом. Может, рассказать им какую-нибудь увлекательную историю? Но каждый раз, как Кион пытался что-то произнести, его тут же перебивала Ханэра, а затем с язвительной усмешкой смотрела на его реакцию. Поначалу Кион закипал от злости, но потом ему и это наскучило и он просто лениво уставился в окно, ожидая, когда же эта пытка, наконец, закончится.

* * *

На следующее утро бард проснулся весь побитый – он всю ночь ворочался на земле, но один какой-то настырный камешек не желал покидать его лежанку и в итоге у Киона по всем бокам растеклись синяки. Он приподнялся на локтях и раздраженно вздохнул. Его тело едва только оправилось от ран после стычки с ведьмой, а теперь вот один злостный камешек напомнил ему о боли. Бард пошарил рукой по лежанке, нашел злосчастный камень и зашвырнул его куда-то в сторону, а сам лег обратно. Краем глаза он заметил, что первые лучи солнца только-только пробиваются через горизонт, как ростки сквозь землю. Значит, жители скоро покинут свои жилища и начнут заниматься своей ежедневной рутиной.

Вопреки словам Могдара, возле фургона ночевал не только Кион, но и сам лидер каравана и Райнир. Ханэру они отправили спать в повозку. Жители позволили южанам развести небольшой костер у фургона, но за ночь он потух и Кион недовольно поморщился, не разлепляя глаз. Он хотел продолжить спать, но услышал шорох вокруг себя, а потом кто-то не сильно ткнул его сапогом в ногу.

– Кион, пора вставать, – раздался громкий голос Могдара и бард инстинктивно подчинился, вскакивая с лежанки.

Райнир уже не спал и занимался лошадьми к предстоящей поездке. Кион думал, что Ханэра все еще внутри фургона, а потому не мало удивился, когда увидел девушку, идущую по деревне в компании какой-то женщины. Селянка несла в руках корзину, укрытую полотенцем и они с Ханэрой что-то весело обсуждали, постоянно улыбаясь.

Когда они поравнялись с повозкой, женщина протянула Ханэре корзинку. Нос Киона тут же уловил запах свежеиспеченного хлеба и у барда слюнки потекли. Давно он не ел хлеб, только вытащенный с печи. Кион поймал себя на мысли, что следит за корзинкой в руках Ханэры, а когда глянул на девушку, то поймал ее язвительный взгляд и отвернулся. Похоже, хлеба бард сегодня не дождется.

– Мы готовы ехать? – Ханэра попрощалась с женщиной и повернулась к Могдару.

– Надо бы со старостой попрощаться, – напомнил мужчина. Он отодвинул край полотенца на корзине, которую все еще держала Ханэра, отщипнул от хлеба большой кусок и отправил его в рот, после чего зашагал в сторону дома дядечки, обернувшись на ходу, – Когда вернусь, будьте готовы выезжать.

Райнир подошел к Ханэре и тоже отщипнул кусок хлеба.

– В путь готово, – произнес он, закидывая ароматный кусок хлеба в рот.

Кион, не выдержав, тоже подошел к ним и хотел было сделать то же самое с едой, но Ханэра резко отскочила на шаг назад. Девушка, наблюдая за бардом, отломила ломоть восхитительно пахнущего хлеба и с наслаждением начала его жевать. Кион не намеревался это терпеть. Он в один шаг оказался рядом с ней и резко запустил руку в корзинку, но Ханэра в этот момент снова отскочила в сторону и барду досталась только крошка. Ханэра искренне засмеялась, доедая свой ломоть.

– Ты слишком медленный, Лахма, – смеялась девушка. Она отогнула полотенце дальше, показывая, что хлеба в корзине осталось не так уж и много.

Это подстегнуло Киона бороться за прекрасно пахнущую свежую еду до конца. Бард прыгнул вперед, но девушка снова увернулась. При этом она успевала постоянно отщипывать от хлеба небольшие порции и с наслаждением съедать их прямо на глазах голодного Киона. Тот предпринял еще несколько неудачных попыток, но до заветной корзины он так и не добрался. Однако Ханэра тоже перестала отщипывать куски от хлеба, так что Кион надеялся, что ему все же достанется хоть немного этого восхитительного лакомства, которого он не ел, пожалуй, с тех пор, как покинул столицу. Нет, сам хлеб Кион ел и не раз, но горячий и только с печи он не пробовал уже очень давно.

Ханэра хитро прищурилась, прижимая к себе корзину и не спуская глаз с Киона. Бард облизнулся, чувствуя замечательный запах хлеба, доносящийся до его ноздрей даже сейчас. Райнир наблюдал за ними и не вмешивался. Казалось, молодой южанин не совсем понимал, что ему делать.

Кион попытался достать корзину, потом пытался сделать это снова и снова, но юркая девушка каждый раз уходила из-под его рук. В какой-то момент Ханэра приподняла корзину и с наслаждением понюхала доносившийся оттуда запах.

– Тебе надо быть быстрее, Лахма, если хочешь поесть, – усмехнулась она.

– Ну что ж, ты сама напросилась, – ухмыльнулся в ответ Кион и резко кинулся на девушку.

Ханэра такого явно не ожидала и секунда ее замешательства позволила барду схватиться за корзинку, словно пес за палку, пытаясь отобрать ее у хозяина. Кион и Ханэра уставились друг на друга, но никто из них не спешил отпускать свою добычу.

– Отдай, – после нескольких секунд молчания Кион дернул корзину на себя.

– Еще чего, – фыркнула Ханэра, не выпуская корзину из рук, – Найди себе свой хлеб сам.

Несмотря на ее слова, в глазах девушки зажглись веселые огоньки и Кион понял, что она с ним просто играет. Он снова дернул добычу на себя, но Ханэра крепко держала корзинку. Неизвестно, к чему бы привела их борьба за оставшийся кусочек хлеба, если бы не вернулся Могдар.

– Ханэра, да отдай ты ему его завтрак, хватит с ним играться, – послышался его громкий голос.

Девушка хмыкнула, выпустила корзину из рук и отошла от барда на несколько шагов. Кион тут же набросился на еще теплый хлеб и съел его буквально за несколько секунд, словно голодный волк. Райнир позади него усмехнулся, глядя на то, как быстро бард поглощает еду.

– У нас есть второй корзина, – произнес молодой южанин, – Там тоже хлеб.

Кион удивленно обернулся к нему. Жители отдали не одну корзину с таким восхитительным хлебом? Чего же он раньше молчал? Тогда этой стычки с Ханэрой можно было избежать.

– Молодец, Лахма, заслужил свой кусок, – Ханэра, проходя мимо Киона, похлопала его по плечу, а потом взобралась на сидение рядом с Могдаром, который уже держал вожжи наготове.

Райнир широко улыбнулся Киону и влез в повозку, бард последовал за ним, закрывая дверцу за собой. Он весь поник и не знал, как ему реагировать на эту ситуацию, но вспомнив слова молодого южанина о том, что у них есть еще такой хлеб, быстро пришел в веселое расположение духа. По крайней мере, он все же сумел отобрать корзину у Ханэры.

Повозка качнулась и лошадки послушно потянули ее за собой, покидая деревню. Кион вспомнил слова Могдара о том, что скоро они въедут в болотистую местность и придется передвигаться строго по дороге. К сожалению, это значило, что у каравана была большая вероятность наткнуться на разбойников. Кион бросил взгляд на свой меч, который он уже несколько дней оставлял в фургоне вместо того, чтобы носить на поясе. Кажется, придется им скоро воспользоваться. По крайней мере, они попадут к разбойникам, а не к ведьмам и Кион испытал глубокое облегчение. С бандитами караван легко справится. Тяжело им было бы, если бы на их пути оказалась хотя бы одна людоедка. Киону только оставалось надеяться, что в болотах ведьмы не водились. Хотя, по его скромному мнению, именно в болотах им и было самое место. Впрочем, будь на болоте хоть одна ведьма, разбойники бы не завелись в тех местах, они бы попросту обходили болота стороной, словно те были прокляты. Кому хочется помирать, пусть и от красивых иллюзий?

Полдня они провели в пути. Делать в фургоне было особо нечего и Кион просто дремал. Неожиданно в памяти всплыла битва с Нико, а потом и с Сэрой и барду показалось, что все это было так давно. Его жизнь в столице тоже казалась словно ложным воспоминанием или приятным сном. Кион даже ловил себя на мысли, что всю жизнь только и делал, что странствовал по королевству, а роскошная и захватывающая жизнь в столице ему только привиделась.

Когда караван остановился на привал возле реки, Кион с Могдаром развели костер, а Райнир и Ханэра позаботились о лошадях. Южане сварили вкусный обед из припасов, которые пополнили в деревне и сейчас сытый Кион передавал свою пустую тарелку Райниру. Молодой южанин отправился к реке, а Могдар попросил Ханэру сходить за хворостом.

– У нас и так костер неплохо горит, – отозвалась девушка, но лидер каравана бросил на нее многозначительный взгляд.

– Все же парочка сухих веток не помешает, – произнес он.

Ханэра нахмурилась, вздохнула, поднялась с места и ушла искать хворост. Здесь повсюду росли деревья, переходящие впереди в полноценный лес, а небольшая река едва ли не разбивала эту местность на два берега, но Ханэра предпочла удалиться за ветками подальше, хотя Кион видел их множество, лежащее на земле поблизости от их лагеря.

– Что ты планируешь делать дальше? – неожиданно прямо спросил Могдар. Он не стал как-то тянуть разговор и подводить к интересующей его теме, из-за чего Кион даже слегка растерялся.

– Вы хотите прогнать меня? – через некоторое время спросил бард, – Это в качестве наказания за то, что я подшутил над Райниром? Обещаю, я так делать больше не буду.

Кион вспомнил, как он в голодном и полуобморочном состоянии скитался по дороге и ему до жути не хотелось это повторять. Снова оказаться неизвестно где и без еды… Если бы караванщики не нашли его на обочине, кто знает, что бы сейчас было с Кионом. Сам бард об этом даже думать не хотел.

– Хех, шутка над Райниром была довольно смешная, – внезапно усмехнулся Могдар.

Кион удивленным взглядом уставился на мужчину. Так ему понравилась эта маленькая шалость? Но Могдар оттаскал его за ухо, да еще назвал дурачком при всей деревне. Кион думал, что он злится. Когда рыжий бард спросил его об этом, Могдар просто пожал плечами.

– Ну не мог же я показать деревенским, что мне смешно. Они запросто бы обиделись и перестали торговать с нами.

По лукавой улыбке южанина Кион понял, что тот шутит. Могдар почесал штанину на колене, глядя в огонь, а потом продолжил.

– Мы не планируем тебя выгонять. Даже наоборот. Тебе явно некуда идти и мы посовещались втроем и решили предложить тебе остаться с нашим караваном. Найдем тебе какое-нибудь дело по твоим умениям. Ну или будешь дополнительным мечом при охране наших товаров.

Кион даже раскрыл рот от удивления. Он никак не ожидал, что южане будут не против его компании и даже разрешат остаться с ними. Бард задумался. Ему в любом случае было некуда идти, так почему бы не путешествовать с ними? А что касалось дел, которые бард мог бы выполнять при въезде в новые поселения – тут у Киона была масса идей.

– Я бы мог рассказывать людям истории за монеты, – перечислял Кион. Могдар его внимательно слушал и не перебивал, – Или очаровывать дамочек, чтобы в следующий наш визит они бы охотнее расставались с деньгами. Или даже мог бы торговать своим телом, а то наверняка эти леди ни разу не знали настоящего мужчину.

Кион сидел напротив Могдара с гордо поднятым носом. Он перечислил свои самые лучше качества и умения без которых, как был сам уверен, каравану придется тяжко. Могдар задумчиво посмотрел на него и молча провел рукой по бороде. По его выражению лица не понять было, о чем думал южанин, лишь брови были слегка приподняты.

– Да кто на тебя позарится? – наконец беззлобно усмехнулся южанин, – Кожа да кости, ростом не вышел. В штанах, скорее всего, тоже смотреть не на что, а все, что умеешь делать – это чесать языком.

Каждое слово Могдара больно пронзило Киона, словно стрелой. Рыжий бард нахмурился и уставился на собеседника прищуренными глазами. Интересно, как отреагирует Могдар, когда узнает, что все столичные дамы были от барда без ума и даже дарили ему свои цацки и побрякушки? И даже больше – сама принцесса, дочка Элияра Аделлы, пала под его чарами. Кион вспомнил сапфировую звезду и тоскливо вздохнул. Жаль, ему тогда не удалось выкрасть это ожерелье, но бард хотя бы жив остался. Кион поджал губы и не стал отвечать на подколку Могдара. Не хватало еще, чтобы караванщики узнали, что барда считают преступником. Кто знает, может, они тогда решат сдать его властям за вознаграждение. Пока караван держался подальше от столицы, Кион был этим вполне доволен.

– И что, даже Ханэра не против, если я останусь? – через несколько минут спросил Кион.

– Она сказала, что вполне способна тебя потерпеть, – весело усмехнулся Могдар.

Кион кивнул и согласился на предложение южан. Ему все равно идти было некуда, а отправляться обратно в столицу явно не стоило, пусть там даже и не ожидают возвращения наглеца, который соблазнил дочку короля. Если бард останется один, то он снова падет жертвой голода, в этом Кион уже успел убедиться. Раньше он думал, что он вполне способен был постоять за себя и позаботиться о себе, он неплохо владел мечом и язык был подвешен. Да вот только голод невозможно уболтать или проткнуть клинком, а добывать еду не в таверне Кион совсем не умел.

– Вот и славно, – улыбнулся Могдар и глянул в сторону, где к ним возвращалась Ханэра с несколькими ветками в руках, – Как только все соберутся, я им расскажу о твоем решении.

Вскоре к ним присоединился Райнир. Киону казалось подозрительным то, что молодой южанин так долго возился с посудой, но потом он понял, что Райнир и Ханэра давали время Могдару обговорить все с бардом. Сейчас они оба сели по разные стороны от своего предводителя и Могдар выдержал небольшую паузу, прежде чем огласить решение Киона.

– Теперь мы будем путешествовать вчетвером, – произнес своим громким голосом южанин, – По крайней мере до тех пор, пока Кион не решит нас покинуть. А пока этого не произошло, отныне он считается частью нашего каравана.

– Ты решить был с нами, – расплылся в улыбке Райнир.

– А я думала, ты откажешься, Лахма, – хмыкнула Ханэра.

– И лишу себя твоей язвительной компании? Да ни за что! – хмыкнул в ответ Кион, но Ханэра просто прищурилась и посмотрела на него.

– Ладно, раз с этим разобрались, пора отправляться дальше, – Могдар первым поднялся на ноги и сапогом затушил костер, – Нам еще болота пройти надо.

– Может, повернем назад? – вслед за ним поднялась Ханэра, – Болота нынче не безопасны.

– Мы обещали тем людям доставить товар, – вздохнул Могдар, – У нас выбора нет.

– Он есть, – девушка энергично махнула рукой в сторону, с которой они въехали в этот редкий лесочек, – Повернуть назад.

– Ханэра, мы не можем просто отказаться ехать вперед, – спокойно произнес Могдар, – Невыполненный заказ ударит по нашей репутации и потом люди перестанут с нами торговать. Мы потеряем больше, чем просто монеты, которые нам заплатят за доставку.

– Да знаю я, – дернула плечом девушка и раздраженно отвернулась.

Могдар посмотрел на нее, но ничего не сказал. Кион поднялся на ноги вслед за Райниром и поинтересовался у молодого южанина, что это за заказ такой.

– В одном городе нас просить заказ, – Райнир поморщился, подыскивая нужное слово, а потом продолжил, – Мы доставить заказ в одну деревню на болото.

– И мы не можем отказаться, – вмешался в разговор Могдар и повернулся к Ханэре, – Это всем прекрасно известно.

– Мы не первый доставлять заказ, – добавил Райнир, – Но в последний время много разбойников на болото. Там опасно.