скачать книгу бесплатно
Занятия с оружием все чаще устраивали на воздухе. Перерыв между ними проводили там же. Почти стаявший снег местами еще белел под солнцем, обнажив темную и пока лишенную намека на траву землю. Бодрый щелкун уселся на край высокого тренировочного бруса неподалеку, вспушил серо-коричневые перья.
– Тоже чувствуешь это? – усмехнулся Наль.
Птица посмотрела на него блестящим хитрым черным глазом.
– Приближение лета, – продолжал юноша. – Вы строите гнезда; это тоже испытание. Однако, если в этот раз не выйдет, вы можете попробовать вновь.
Щелкун выразительно взмахнул хвостом с черными и голубыми полосами.
– Разумеется, лучше двигаться от успеха к успеху, но говорят, если всегда пить один мед, потеряешь его сладость. – Наль положил сплетенные пальцы на другой край бруса и опустил на них подбородок. – В конце концов, вечно пить мед все равно не придется, верно? Я совершил свои ошибки и готов бороться. Как считаешь?
Щелкун распахнул клюв с тонкими острыми зубами, поймал полупрозрачную мошку и вспорхнул, зайдясь характерным стрекотом.
– Вот и я так думаю. – Наль фыркнул, обернулся в глубину двора. Болезненный худощавый юноша нервно ходил от ворот до крыльца, не поднимая глаз. Звали его Фиандер, и принадлежал он к скульпторам Третьего Дома. Твердости руки и силы своего рода не унаследовал, однако с компенсацией недостатков скоростью и ловкостью выходило не лучше.
После последней за день тренировки Фиандер с приятелем по очереди отрабатывали защитные приемы. Получалось у обоих скверно, однако на лице Фиандера при каждой неудаче появлялся нескрываемый ужас.
– Дай сюда, – не выдержал Наль, вставая перед их напряженно и неловко скрещенными клинками. – Погуляй пока, хорошо? – он повернулся ко второму юноше.
Тот пожал плечами и отошел.
– Смотри. – Наль взял свободный меч и встал в оборонительную позицию.
Фиандер обреченно вздохнул.
– Уроки первых занятий: необязательно применять для отражения собственную силу – можно использовать силу противника. Нам это всем пригодится.
Наль произвел несколько замедленных маневров.
– Твой меч скрещен с моим; не пытайся застыть, удерживая его как щит. Это миг, когда ты можешь переломить ход боя! Иначе соперник сделает это первым.
– Я знаю, но…
– Похоже, долото пойдет тебе лучше, чем меч! – заметил с крыльца Мерхард, игравший с Кардеретом и Теролаем в Дивные Кристаллы. – Оно хотя бы меньше весит.
Наль не повел и бровью. Бывало, чужие, не имеющие оправдания слабость и малодушие поднимали в душе презрение, даже гнев. Однако его не привлекало веселье над более слабыми, он не делал их жертвами своих колкостей. Так обычно поступал Лонагар. Юноша знал это твердо, и это давало ему утешение, когда приходилось слышать о язвительном нраве отца.
– Доблестный оружейник, не боишься, что скульптору пойдут на пользу лишние уроки, и в День Испытаний он перегонит тебя в баллах? – не унимался Мерхард.
– Не боюсь, – не поворачиваясь, ответил Наль. – Не перегонит.
Впалые щеки Фиандера залились жгучим румянцем. Плачевные успехи его были очевидны, однако безжалостное, хотя и справедливое замечание своего неожиданного учителя перед всеми вбило последний гвоздь в его чувство достоинства.
– Помнишь, что говорил ментор? – Наль помахал клинком у него перед носом, привлекая внимание. – Они могут говорить что угодно. Это не должно сбить тебя с цели. – Он взмахнул мечом, и Фиандер запоздало блокировал выпад, едва не потеряв равновесие. – Орки начнут поносить твою мать, отца, невесту в самых грязных словах, чтобы ты потерял самообладание и сделался уязвим. – Еще одна атака, и также неудачно отбитая. – Пока тебя задевает чужое сквернословие, тебе не стать истинным воином.
10. День Испытаний
В предпоследний день месяца полуночного солнца на покатом лугу за городскими стенами с раннего утра начал собираться народ. Через весь луг в землю вбили колышки и протянули вдоль них два каната, образуя понемногу расширяющийся коридор. У дальнего края луга расставили мишени разного размера и высоты. Настал День испытаний.
Это был всеобщий праздник; каждый желающий мог посмотреть, что за новые эльфы присоединятся к обществу. Зрители собрались со всего королевства. Несмотря на тесноту, канатов старались не задевать. Уличные торговцы, немногие, кто не оставлял в этот день работы, без устали сновали в толпе. Одни разносили в маленьких берестяных стаканчиках воду из горных источников, соки и яичный ликер. Другие предлагали обжаренные овощи или рыбу в кляре, тонкие острые жареные колбаски, печеные яблоки и полупрозрачные сухие хлебцы с медом.
Где-то слышался азартный спор, где-то смех. Друзья и родственники из городов и деревни махали друг другу, завидев в толпе, которая пестрела красками, как сама цветочная поляна. Часть аристократов оделась в цвета своих домов; в основном это были те, с кем состояли в родстве нынешние воспитанники Двора Перехода. Простоэльфины тоже принарядились: их темно-зеленые, серые, бурые, желтые, бордовые и неотбеленные холщовые одежды были расшиты нитями и лентами. Король Ингеральд в изумрудно-зеленой с серебряными и золотыми узорами тунике и кобальтово-синей мантии восседал на возвышении у центра размеченной линии вместе с королевой Солайей. Совершеннолетние сыновья расположились по правую и левую руку от них. Младший, двадцативосьмилетний Алуин у ног матери, с жадным любопытством следил за приготовлениями. Немного ниже короля сидел канцлер. Драгоценные самоцветы его воинского пояса особенно ярко переливались на фоне глухой темной туники в пол. Бледно-пепельные волосы были гладко зачесаны назад и стянуты черной бархатной лентой, открывая узкое сухое лицо с высоким лбом и острым носом. Полуобернувшись, он что-то обсуждал с королем, в то время как королева и кронпринц внимательно прислушивались к разговору.
Эйруин с невестой, его младшая сестра Иделинд, Айслин и пятиродные кузены Эйруина – Бринальд с женой и маленькой дочкой и еще несовершеннолетний Адруин, пробились поближе к размеченному коридору, почти напротив короля.
– Сейчас я как никогда завидую страже на стенах, – фыркнул Бринальд.
Наклон луга позволял большинству зрителей наблюдать испытание с небольшого возвышения, однако у самого каната преимущество было минимальным. Выбором места руководствовались, чтобы оказаться как можно ближе к испытуемым. Остальные Фрозенблейды заняли места подальше, но повыше, а Электрион, пользуясь своими связями, стоял рядом с начальником стражи на городской стене.
Иделинд тихонько засмеялась, сжимая опущенные перед собой ладони.
– Если они вскоре не начнут, волки отрастят крылья. – Эйруин в который раз посмотрел на солнце. Он выпил уже семь стаканчиков яичного ликера и безотчетно комкал последний в руках. Повернувшись к напряженно вглядывавшейся в толпу Айслин, ободряюще улыбнулся: – Будь спокойна, сестра, ведь это наш Нальдерон.
* * *
Первое испытание было назначено на Час Надежды. Незадолго до того в городских воротах показались двадцать три взволнованных воспитанника Двора Перехода в кольце наставников. Некоторые горожане провожали их на протяжении всего пути. Юным эльфам нельзя было касаться посторонних или вступать с теми в разговор. Они находились в середине моста меж двумя мирами – детским, куда не было возврата, и взрослым, которого еще оставалось достичь. Сделать это было возможно лишь преодолев сегодняшний день.
Воспитанники прошли к началу обозначенного канатами коридора и собрались в небольшом ограждении на краю луга, где тот переходил в берег Стролскридсэльвен и высокий каменистый обрыв за ней. Наставники и судьи разделились на две части, одна переместилась к противоположному краю. Пришли в движение мишени. Оживленный гул над лугом стих; все взгляды обратились к происходящему.
За городскими стенами было слышно, как астрономические часы на главной башне отсчитали семь мерных ударов. Юным испытуемым казалось, что сердца их стучат столь же громко. Пусть они готовились полгода, испытания оставались змеей в траве – рискованными и непредсказуемыми. Хуже страха допустить перед всем королевством позорный промах разве что полностью провалить хотя бы одно испытание. Случаи были редки, однако каждый из них еще долго вспоминали. Один юноша неудачно упал и так сильно повредил ногу в самом начале второго испытания, что не смог не только продолжать, но даже стоять. Одна девушка никак не могла решиться на третье испытание, расплакалась и убежала с площади, а другой юноша во время третьего испытания внезапно лишился чувств, и его пришлось спасать.
Когда последний удар часов, глубоко вибрируя, разнесся над Фальрунном и медленно угас где-то у верхушек Сумрачного Леса, канцлер объявил День совершеннолетия и его первую часть, День испытаний, открытым.
За первое, Испытание Ветром, Наль почти не волновался. Он провел в тренировках много лет и доверял своей руке и глазу.
Испытуемых начали вызывать в порядке главенствования Домов. Амаранта застыла в нетерпеливой стойке, вскинув подбородок и пристально рассматривая мишени. Сегодня она заплела свои платиновые волосы в несколько кос, окружающих прекрасную изящную головку тяжелой короной. За время частых тренировок она привыкла к совсем короткой, чуть ниже колен, тунике, и держалась легко и уверенно. Эта туника, лазурная с искусным серебряным кантом, была самой нарядной из взятых девушкой с собой, как и тисненые сапожки лучшей оленьей кожи. На груди поблескивал герб Нернфрезов – серебряная кромка вздыбившегося льда на темно-лазурном поле. Поймав ободряющий взгляд Наля, Амаранта улыбнулась ему. Скорей бы они могли взяться за руки, промелькнуло в мыслях, прежде чем все внимание ее сосредоточилось на первом показе.
Вскоре подошла очередь Наля. Надев колчан со стрелами, он вышел к началу прохода между канатами и взял в руки тугой боевой лук. Семь выстрелов в медленно удаляющуюся мишень. Чем больше стрел в воздухе одновременно, тем лучше. Он вздохнул и расправил плечи, ожидая сигнала Верховного судьи. И зрители, и сами судьи, и все остальное перестало существовать для него в следующее мгновение.
Ветер с гор, легкий, порывистый. Выдернуть из колчана за плечами стрелу, наложить на тетиву, уже целясь, натянуть, выпустить. Выдернуть, натянуть, выпустить… Сигнал остановиться. Возгласы толпы за пределами его сознания. Он быстро меняет снаряжение. Тяжелый эльфийский ручной арбалет. Стрелы короче и толще, скорость заряда неизбежно ниже. Гладкий металл и отполированное дерево хочется погладить рукой, работа тонкая от хитроумного механизма до кружевной резьбы на корпусе, но все это не имеет значения сейчас. Еще семь выстрелов.
Снова лук. Двадцать одна стрела дается для поражения двигающихся целей. Здесь испытывается не только меткость и скорость, но и способность четко, хладнокровно действовать в нервном напряжении. Все эти навыки необходимы настоящему воину, потому он оттачивал их с самого раннего сознательного возраста. Направляемые механизмами, пришли в движение мишени. Резко развернувшись вправо, он поразил первую, и выдернув новую стрелу, наложил ее на тетиву. Две мишени слева сходились и расходились, колеблясь, перекрывая друг друга, и когда он спускал тетиву, налетел сильный порыв ветра. Эта стрела явно ушла в сторону, но нет времени ни на досаду, ни на попытку оценить глубину провала. Глаза уже преследуют новую цель. Стрелы свистят над лугом. Он мечется в отведенном для испытуемого круге. Колчан пуст, а значит, первое испытание для него закончилось.
Словно сорвалось невидимое плотное покрывало: до юноши донесся взволнованный, восторженный гул толпы. Судьи на дальнем конце луга осмотрели мишени и объявили результат.
Двадцать одно попадание, из них одно едва задело, а восемнадцать ушли точно в цель. У Амаранты было девятнадцать попаданий, из которых шестнадцать точных. За скорость, технику и собранность он получил высшие баллы.
Отдых и небольшой перекус предстоял воспитанникам на берегу Стролскридсэльвен, но кусок мало кому лез в горло.
* * *
Испытание Сталью начиналось в полдень. В центре главной площади Фальрунна обозначили круг диаметром в четырнадцать шагов. Рядом поставили длинный стол со скамьей для судей, а в стороне оградили три небольших площадки. Одна предназначалась для воспитанников Двора Перехода. Другую занимали несколько наставников. Там же присутствовали члены городской и королевской стражи. Последнюю отвели лекарям.
Поединок для каждого испытуемого длился три тура, по четыре минуты для юношей и три для девушек. Главным было удержаться в круге, не дать себя разоружить и избежать удара, лишившего бы жизни в настоящем поединке. Наль не мог биться с Эльгартом: для нелицеприятности испытаний воспитанникам Двора Перехода выставляли соперников, которых они доселе не знали в бою.
Пробило полдень, и напряженный воздух над площадью наполнился звоном незатупленных клинков. Считалось, что опытные противники не покалечат испытуемых и не позволят покалечить себя даже тем, кто еще не умеет в последнее мгновение удерживать свой меч от смертоносного движения – навык, необходимый для честных дуэлей. От едва достигших совершеннолетия юнцов не ожидалось мастерства закаленных воинов, и потому система оценок в данном испытании была требовательной, но гибкой.
Сначала достойный результат показал лорд Первого Дома Дероальт.
– Нелегко будет опередить это достижение, – негромко пробормотал Кардерет, теребя рукав.
Юноши и девушки простонародья изнывали в ожидании своей очереди, утешаясь лишь возможностью извлечь полезный опыт из увиденных поединков. Впрочем, мало кто мог сосредоточиться на них. Мысли каждого метались между кругом для боя и собственной площадкой как беспокойные птицы перед грозой.
Скулы Амаранты напряглись, глаза лихорадочно горели. Ей предстояло сразиться с командиром городского дозорного отряда леди Тресфлед. Пока же она наблюдала, как наставница Флориэт раз за разом швыряет Бейтирин на землю, заставляя уходить от неминуемого поражения. Когда вызвали Амаранту, Наль незаметно сжал ее руку, и они обменялись коротким выразительным взглядом. Все время поединка не сведет он с нее глаз. Лучше не смотреть в толпу, выискивая близких и друзей: это может отвлечь, сбить с настроя. Но та, с которой еще на высшей ступени Университета обменялись белым и красным цветком шиповника, проходила сейчас первое в своей жизни серьезное испытание.
Девушка вошла в круг с высоко поднятой головой. Леди Тресфлед уже стояла там, небрежно опустив меч. На миг в груди у Амаранты похолодело: она скользнула взглядом по шраму воительницы, пересекавшему красивое лицо от уголка губ до рваного уха, но успокоила себя мыслью, что такие увечья не получить на Испытании. Вторая холодная волна накрыла почти сразу по объявлении первого тура: Амаранта сполна ощутила на себе, что такое биться с противником, чьих сильных и слабых сторон еще не знаешь. Однако дочь королевского советника не позволила себе покрыть свой Дом позором. Когда она покидала круг под одобрительные возгласы, руки ее немного дрожали.
Против Мерхарда бился командир городского дозора Кэдвалар. Первые два тура прошли неплохо; юноша мог бросить вызов Дероальту. К третьему он понял, что держать удар становится все сложнее, однако заметил в защите противника брешь – правое бедро. В условиях настоящего боя это был бы сокрушительный выпад, и он должен принести немало баллов. Мерхард перешел в наступление, делая вид, что метит в левое плечо, а на полпути резко сменил направление, послав косой удар сверху вниз. Меч ушел далеко вперед, по инерции увлекая юношу за собой; он едва удержал равновесие. Кэдвалар ускользнул из поля зрения. Сбитый с толку юноша не успел обернуться, как противник всей ступней ударил его сзади по крестцу. Мерхард полетел на землю, накрыв собой собственное оружие. От удара перехватило дыхание. Кэдвалар наступил ему между лопаток и приставил острие меча к шее.
– Убит.
– Время! – закричал Верховный судья.
Кэдвалар отвернулся и отошел к ограждению, убирая меч в ножны.
«Ты оставил спину незащищенной». – Наль усмехнулся и поспешно закусил губу. Ему только предстояло в ближайшие минуты показать собственное мастерство.
Смущенный и ошеломленный, Мерхард встал и обвел поле взглядом, словно надеясь, что судьи переоценят эти последние мгновения как недоразумение, но на площади раздавался только оживленный говор зрителей и легкий шелест ветра в кронах ближайших деревьев. Тогда он, ни на кого не глядя, быстро вышел из круга.
– Лорд Третьего Дома Нальдерон Фрозенблейд! – объявил второй судья.
Третий перевернул песочные часы:
– Начали!
В противники Налю достался воин королевской стражи Кригтеранд. Он долго не подпускал юношу в ближний бой, но Наль упорно совершал все более рискованные наскоки, стремясь вывести противника из позиции преимущества. Как в поединках с Эльгартом, по ту сторону клинка чувствовалась неотвратимая, леденящая, смертельная опасность, однако усиленные тренировки не прошли зря. Наконец Кригтеранд оказался достаточно близко и чуть запоздал с реакцией: солнце ударило в глаза. Наль сделал резкое вращательное движение и выбил меч из его руки. На лице юноши невольно отразился восторг. Он разоружил королевского воина! В то же мгновение удар локтя разбил ему нос. Отшатнувшись от вспыхнувшей молнией ослепляющей боли, Наль едва не выронил свое оружие и получил второй удар в лицо. Он не удержался на ногах; перед глазами мелькали яркие разноцветные пятна. Натренированное тело едва нуждалось в подсказках разума. Коснувшись земли, юноша перекатился в сторону и вскочил, ища взглядом противника. Боль не утихала, но он вновь обретал способность видеть. Кажется, при падении он растянул лодыжку. Кровь продолжала хлестать из носа, мешая сосредоточиться.
Тем временем Кригтеранд подхватил с земли свой меч и обрушился на Наля, тесня его к краю арены.
– Время! – послышался оклик от судейского стола.
Окончился первый тур. Наль отошел к краю круга, сплюнул кровь и зажал нос пальцами. Рукоять его меча нагрелась, а прикладывать к лицу обоюдоострое заточенное лезвие вряд ли являлось хорошей идеей. Кровь так и не остановилась, когда раздался сигнал о втором туре. Кое-как утершись рукавом, Наль вновь надел перчатку и занял позицию.
– Время! – раздалось в третий раз, когда ему казалось, что поединок только приобрел должный накал.
Кригтеранд опустил меч. Многочисленные порезы окрашивали его тунику и белые рукава сорочки темными пятнами. Глубоко дыша, Наль медленно оглядывал судей, испытуемых, сливавшуюся в глазах толпу зрителей, постепенно осознавая, что поединок завершен. Ноги сами привели назад, в круг испытуемых. Кто-то из лекарей протянул ему лед, завернутый в льняную салфетку.
В этот раз результатов пришлось подождать. Судьи оживленно совещались и даже спорили, выразительно жестикулируя. Следовало не только оценить каждого по семи категориям, но и прийти к соглашению о распределении испытуемых по их уровню относительно друг друга, что будет внесено в городскую книгу. Кто-то из юных эльфов лихорадочно повторял вполголоса заученные каждым категории оценки: «Техника-мастерство, реакция-скорость, смелость, выносливость, сила, перенесение боли, особые замечания…» Большинство зрителей оставили разговоры, а близкие испытуемых стали сами не свои от волнения. Наконец Верховный судья поднялся и начал оглашать список.
Услышав свое имя восьмым с конца, Фиандер бросился к Налю и крепко обнял, хлопнув по спине. Не ожидавший этого проявления чувств юноша налетел на Кардерета, наступил тому на ногу, и все трое, задев Теролая, едва не вылетели за предел своего круга. Наль отнял от лица пропитанную кровью салфетку со льдом и вопросительно поднял брови.
Фиандер сиял.
– Благодаря тебе я не последний! – шепнул он.
Последним из аристократов был юноша, с которым он отрабатывал приемы перед Оленьей крепостью. Самые низкие места заняли несколько простоэльфинов.
Чем меньше оставалось до конца списка, тем сильнее нарастало всеобщее волнение, и звонче натягивалась тишина среди испытуемых. Те, чьих имен еще не назвали, едва могли дышать.
Услышав себя одиннадцатым, Мерхард потемнел лицом и сжал губы. Амаранта заняла шестое место, седьмое простоэльфин Итар. На лицах называемых мгновенно отражалась борьба противоречивых чувств – так высоко оказались они в списке! Но так немного не хватило, чтобы подняться выше…
Все еще неназванный, Наль стоял неподвижно, не чувствуя, как ногти вонзились в ладони. Фенрейя была четвертой. Лучшей из девушек оказалась простоэльфинка Бирна, занявшая третье место. Зрители разразились восхищенными криками и вновь затаили дыхание. Осталось только двое. Это значит…
– Лорд Первого Дома Дероальт, сын Гислена, из рода Стерфарос! – перебил лихорадочную мысль Верховный судья.
С губ обоих юношей сорвался ошеломленный вздох. Дероальт закрыл рот ладонью. Глаза Наля широко распахнулись.
Имя Фрозенблейдов – первое в списке.
Потерять голову не дало лишь воспоминание о достоинстве лорда.
* * *
– Это неправильно, – сказал Мерхард, когда испытуемые под шум и радостные крики толпы направились через площадь на узкую боковую улицу, чтобы вернуться во Двор Перехода. – Я должен был получить не менее баллов, чем ты.
– Ты упал плашмя, – напомнил Наль.
– Ты тоже упал.
– Я успел подняться и продолжить. Ты был убит.
– Но у тебя хлестала кровь, а я лишь пару раз поранился!
Пару-тройку. Наль фыркнул, рискуя свести на нет действие льда.
– Желаешь сообщить об этом судьям, на случай если кто-то не заметил?
Опьяненные приливом чувств, испытуемые шли через город, видя вокруг множество радостных лиц и машущих рук, трепещущие на ветру разноцветные ленты, поднимаемые на палочках наподобие флагов. Толпа обступала со всех сторон, желая рассмотреть, запомнить, подбодрить новых членов общества, особенно понравившихся бойцов и стрелков.
Фенрейя молчала, опустив глаза. До третьего места ей не хватило нескольких баллов. Ее догнала идущая с простоэльфинами Бирна:
– Госпожа, вы бились превосходно! Я следила за вашим поединком.
Та лишь горько усмехнулась.
– А мы поспорили на тебя! – промелькнув между держащими круг наставниками, весело выкрикнул паренек из гильдии кузнецов, чей кузен бывал частым гостем Фрозенблейдов. Не имея возможности ответить, Наль лишь посмотрел перед собой и сострил забавную рожицу. Сколько же серебряных кроленей было поставлено на кон за его победу? Или речь все же идет о более крупных суммах?
– Сколько слез мандрагоры потребуется, чтобы свести к Первому балу эти синяки, – посетовала над ухом Бейтирин.
На середине площади строители уже спешно принялись за подготовку последнего испытания. Зрителей теснили со всех сторон. Пока еще все это едва трогало Наля. Миновав ворота Двора, он устремился к дальнему его концу, подальше от всех, запрокидывая голову навстречу порыву ветра:
– Отец! Ты видел? Ты рад?
* * *
Когда темнота над Фальрунном не могла сгуститься еще более, на главной площади уже возвели лабиринт из дерева. Толпа была отодвинута крупным сооружением и частично терялась в прилегающих улицах. Среди горожан мелькали серебристыми и белоснежными волосами присоединившиеся к ним на закате твайлари. Голоса зрителей притихли, хотя никто не думал расходиться, и площадь была полна. Многие еще в полдень взобрались на крыши и балконы таверны «Хрустальный Кубок» и окружающих площадь домов, чтобы не пропустить ни единого движения. Дела «Хрустального Кубка» шли лучше некуда.
В этот раз испытуемые появились в кругу наставников, несущих зажженные факелы. Остановившись на отведенной им площадке, юные эльфы коротко переглядывались, одергивали туники, быстрым жестом проверяли свои тщательно собранные волосы. Ментор Эльгарт и несколько наставников обступили лабиринт и по сигналу Верховного судьи подожгли деревянные бревна стен с разных сторон. Пламя взревело, промчавшись по коридорам и поворотам; толпа вздохнула. Лабиринт вспыхнул, словно распустился в ночи гигантский пламенеющий цветок. Первый день завершало Испытание Огнем.
