скачать книгу бесплатно
– Завтра будет жарко. Вам действительно стоит отправляться в деревню в такую погоду еще и с одним сопровождающим? – озабоченный граф налил мне еще вина.
– Я же буду под маскировкой, так что переживать не о чем. И неужели в империи все так плохо, что мне бы попытались навредить, едва признав монарха?
– Конечно нет!
– Кажется, я перебрала с вином, – призналась я, – но должна похвалить вас, ведь случилось это из-за прекрасного вкуса, позволившего мне забыться.
Путь до покоев мне помнился уже достаточно смутно, ведь едва встав на ноги, я сразу осознала, что состояние мое хуже, чем представлялось до этого. Воспоминания обрывались на кровати, где мой нечеткий взгляд смотрел в распахнутые окна, за которыми легкий ветерок трепал кроны деревьев. Мирный сон был не долог, ведь внезапное пробуждение ночью открыло мне чужое присутствие в комнате и абсолютное отсутствие контроля тела.
– Ты с первого взгляда полюбила эти земли, – заговорила тень у окна, вызвав мурашки по всему телу, – я так рад, что ты начнешь свое путешествие отсюда.
– Уходи, – хоть губы и не двигались, но тень все же обернулась на мои слова, – прошу, Дориан, оставь меня…
– Ты совсем не соскучилась по мне? – фигура моего мужа вдруг оказалась на краю кровати.
– Как ты можешь так говорить? Я сбежала из дворца из-за невозможности избавиться от мыслей о тебе, но ты последовал за мной. Зачем ты продолжаешь меня мучать?
– Видимо, ты никак не можешь отпустить меня, ведь я всего лишь твое видение, – сквозь слезы я видела лишь знакомую улыбку.
Поцелуй коснулся моего все так же недвижимого тела, после чего я смогла проснуться. Рассвет.
Глава 3
Моей первой целью была деревня у степей рядом с графством. Когда-то на этих землях было царство, вся информация в плоть до названия о котором была уничтожена из-за сопротивления народа. Люди были настолько патриотичны и так агрессивны в своем неподчинении завоевателям, что был отдан приказ казнить любого, кто упомянет имя павшего государства. Если в подобном месте, где до массовых убийств отказывались принимать новую веру, не сохранилось воспоминаний о легендах и повериях, то искать их на других землях почти бессмысленно.
– Формально я нахожусь здесь до начала следующей недели, когда буду вынуждена вернуться во дворец для проведения праздника в честь рождения Богини, – отдавала я указания Дитриху, – так что письма будут приходить вам. Я оставила список писем, которые стоит оставить нетронутыми, какие вскрыть и по надобности доложить мне об изложенной информации. По несрочным вопросам не беспокоить, в особых случаях связываться с Теодором.
– Но он же во дворце.
– Мой камергер обладает надоедливой способностью находить меня в любой точке этой огромной страны. К тому же, с большей частью вопросов он проинструктирован разбираться самостоятельно.
– Что ж, тогда я спокоен, – граф улыбнулся, – кстати, вам очень одет, Ваше Величество.
– Благодарю.
Мне тоже нравился грим, хоть и было так странно смотреть в зеркало. К тому же, здешняя мода стала мне совсем чужда, так что в легком светлом платье казалось, что тело едва ли прикрыто, словно меня одели ко сну. Однако, рано проснувшись, я вышла в сад, где обычно проводились пикники и чайные вечеринки, чтобы просто пройтись босиком по свежей зеленой траве. Наблюдая за пробуждением дня, ощущая голыми стопами влагу россы и вдыхая прохладный воздух, мне казалось, что я стала чуть более живой, а мир хоть на каплю, но менее невыносимым.
Мы с Карлайлом сели в скромную наемную карету, намереваясь провести в дороге около трех часов. Пейзаж постепенно менялся с виноградников на необработанные поля, которые я пометила на небольшой карте. Местный климат был подходящим для выращивания фруктов, так что я намеревалась раздать местным дворянам больше земель и проложить несколько новых дорог к вратам, чтобы север мог получать фрукты по более выгодным ценам.
– Такие просторы и всего 30 врат, – с задумчивым видом смотрел в окно мой спутник.
– Я уже нашла нового мастера, который сможет продолжить строительство врат. К сожалению, он еще юн, так что может лет через 5…
– Выходец академии Суран?
– Верно.
Суран звали 4-ю императрицу Халькопирит, которой счастье в браке уготовано не было. Император Мартин считал ее чем-то равным короне – символом его власти, так что после рождения единственного сына он забыл о ее существовании окончательно. В то время империя находилась в разгаре своих завоеваний и Мартин лично участвовал в войне, так что в столице находился крайне редко, да и страсти к политике никогда не испытывал, от чего сделал своим регентом младшего брата.
«Наставница ошиблась, назвав моим мужем императора. Я обручена с империей», – так писала о своей жизни Суран. Забота о народе стала для нее отдушиной, а для будущих поколений – нерушимыми законами. Нескончаемые военные походы породили такое количество сирот, что императрицы издала свой самый главный указ для дворян, который все еще красуется в кодексе империи.
«Главная ценность империи и главная его сила – народ.
Каждый осиротевший ребенок в возрасте до 18-ти лет имеет право просить помощи в любом фамильном доме империи, а дворянин не может отказать в помощи своему подданому. Дитя, не способное самостоятельно сохранить и обеспечить свою драгоценную жизнь, будет определен на подходящую работу при дворе или же отправлен в столичную академию».
Конечно же, полностью обеспечиваемые империей дети не были до конца свободны. Их обучали в зависимости от нужд государства, взращивая в них желание заниматься определенными вещами. Таким образом и обреченные на голод и смерть дети могли сохранить жизнь, и империя получала достаточное количество талантов и могла знать, что ценные Анимы найдут своих хозяев.
– Сколько вы планируете сделать новых врат?
– Еще не знаю. В первую очередь необходимо озаботиться пропитанием народа, а для этого врата необходимы, ведь большая часть провизии портится при транспортировке.
– Разве сейчас север голодает?
– Нет, но нас в скором времени может застать война, так что…
– О чем вы, какая война? – Карлайл выглядел шокировано, что и не удивительно, ведь за последние 60 лет армия использовалась лишь для подавления мелких нападений на границах с королевствами, требовавших вернуть захваченные территории, да для контроля кочевых народов.
– Пока что это лишь мои опасения, но на западе меж государствами ведется непонятная мне игра и вряд ли она нас не затронет.
– Прошлые императоры поступили опрометчиво, перестав продвигаться на запад.
Так и есть. Получив большую часть плодородных земель, Халькопирит отозвал войска для восстановления, оставив на границе несколько мелких прибрежных государств, которые не представляли угрозы, планируя захватить их позднее. Однако, армия империи вернулась в родные угодья в компании страшной болезни, вызвавшей эпидемию, чем сильно подкосила страну. Спустя годы продвижение по материку продолжилось на восток, а оставленные государства в то время воевали меж собой за оставленные им клочки земли, образовав в конечно счете 5 прибрежных королевств, теперь обладавших практически равными флотами.
Из-за случайных факторов прошлого мне теперь было необходимо беспокоиться о получивших поддержку от заморских наций королевств, способных не покорить империю, но вернуть себе некоторые угодья, да и напасть на нас с моря. Приличный флот был лишь у княжества Цимбидиум, но его не будет достаточно для достойного отпора, так что мне нужно было получить из за моря поддержку, технологии и знания для строительства кораблей, однако никто из предыдущих императоров не озаботил себя установкой дружеских отношений с морскими государствами… Будь Дориан жив, он бы точно нашел решение, смог бы договориться, а мне остается лишь надеяться, что зарубежные монархи станут сотрудничать с женщиной. Стоит ли мне отправиться лично? Выписать мастеров? Позволят ли? Выкрасть? Купить?
– Ваше Величество! – меня одернул голос Карлайла, заставив выбраться из тревожных мыслей и понять, что я едва не задыхаюсь.
– Все… Все в порядке, – прохрипела я, а рыцарь достал из сундука бутылку с водой и наполнил ей бокал.
– Вижу я, как все в порядке, – я приняла сосуд, – у вас руки трясутся, может мне напоить вас? Разольете ведь.
– Не стоит, – смех был сдавленным, – если я попить не могу без помощи, то как смею носить титул монарха?
– Думал, что за пределами дворца вам будет лучше, но, видимо, обманулся.
– Я себя не утруждала политикой, верила, что умру до Дориана, когда мой сын будет достаточно взрослым, дабы принять корону. Сейчас же ощущаю себя так, словно иду с кувшином на голове, который даже придержать не могу.
– Вам не стоит так говорить.
– Все эти странные движения на западе лишь от того, что на троне женщина. Почувствовали возможность… Слабая, неумелая – так они обо мне и говорят, уверена, да и правы они. Если начнется война, то причиной ее будет мой эгоизм.
– Вы лишь хотели защитить кронпринца Адама. Если бы вы отправили его на битву в царстве, он мог бы пострадать, к тому же, Цимбидиум с трудом в нынешнее время можно назвать подконтрольными землями.
– Верно, они могли бы взять Адама в заложники, требуя отсоединения от империи, – кивнула я, – это позволило бы им получить больше свободы в морской торговле…
– Но?
– Но даже если есть риск, мне нужно было отправить Адама на сражение, ведь для империи он в первую очередь кронпринц, а уже потом чей-то сын.
Я откинулась на спинку неудобного сидения и закрыла глаза. Вновь головная боль. Для меня оказалось невыносимо сложно совмещать роли матери и правителя.
– А я бы хотел себе такую мать, – вновь слова мужчины оторвали меня от тревожных мыслей, – меня выбросили из дома в 8 лет, так как не могли прокормить. Моей маме было плевать, что единственным спасением для меня будет вступление в ряды армии в качестве оруженосца, она даже не написала мне ни разу до момента, пока я не отличился в битве и не получил титул рыцаря.
– Кажется, тебе было 20 при посвящении? – с легкой улыбкой спросила лишь для того, чтобы разговор увел меня подальше от тяжелых дум. – Что же она написала тебе спустя столько лет?
– Не знаю, я сжег письмо, – он с легкостью пожал плечами, – помню, как смотрел на конверт и не мог понять, что же я хотел увидеть в этом послании. В итоге решил, что единственное мое желание – оставить все в прошлом.
– Мне жаль.
– Есть ли смысл жалеть человека, служащего напрямую императрице? – карие глаза обратились ко мне. – Я личный учитель фехтования Ее Величества, сопровождающий рыцарь императрицы, один из лучших мечников империи. Может я бы и не стал таким, не выбрось меня мать на улицу.
*
Небольшая деревня у реки выстроилась рядом с рисовыми полями, на которых и работала большая часть жителей. К большому нашему счастью, через это поселение так же проходил торговый путь, так что Карлайл быстро нашел постоялый двор, в котором мы могли бы остановиться.
– Нам бы хозяина, – обратился рыцарь к сидящему на лавочке у входа в двухэтажное здание курящему мужчине.
– А, мадам, – незнакомец улыбнулся, – да вон она, прям за спиной вашей. Мадам!
– Чего кричишь, бездельник? Иди коли дрова!
Перед нами была пожилая женщина с курчавыми седыми волосами, собранными в пучок. Ее пышное тело было закутано в зеленое платье, поверх которого красовался белоснежный фартук.
– Чего колоть-то, вон гора в сарае лежит!
– То же мне гора, на два дня едва ли. Иди, кому говорю, пока не зашибла тебя!
Милая старушка хоть и ворчала, но явно без злобы. Ее фигура и карие глаза напоминали мне о няне, приставленной ко мне во дворце.
– Добрый день, мы хотели бы остановиться у вас, – с улыбкой обратилась я к ней.
– Конечно-конечно, проходите, найдем вам комнату, – ее рука приобняла мою талию и подтолкнула в сторону входной двери, – я Арта, но все зовут меня мадам. А вы кем будете, дети?
– Мое имя Анна Кальц, а это мой охранник Карлайл, – непривычно называть себя чужой фамилией.
– Ох, а я было подумала, что муж твой, – женщина приблизилась ко мне, говоря тише, – и хвала Богине, что ошиблась, не лучший вариант, по деревне нашей и то ребята посимпатичнее ходят.
– Кхм, – Карлайл обратил на себя внимание, явно услышав неприятные слова, но мадам полностью его проигнорировала.
– И что же красавица без мужа забыла в нашей глуши?
На первом этаже было достаточно темно даже не смотря на солнце в зените, но в воздухе витал сладкий запах свежего хлеба. Арта открыла ключом небольшую комнатку и распахнула маленький настенный шкафчик с записной книгой и набором ключей.
– Я вдова.
– Ох, тяжело тебе придется без помощи супруга. Ты хоть работала когда-нибудь? Совсем тонкая и ведра не поднимешь, – сетовала женщина.
– Я… Мой муж оставил мне достаточно имущества, а я его продала и решила путешествовать, чтобы рассказать ему, что видела. Детей Богиня нам не дала, так что…
– И что же ты, с этим охранником путешествуешь? – она хлопнула себя по щекам. – Да он же худющий, меч-то поднимет? Хочешь, обменяю его на одного своего дуралея? Он хоть и следит у нас за порядком, но мужик работящий, сильный, весит как целый конь!
Я невольно рассмеялась, а Карлайл, кажется, был на грани.
– Пожалуй откажусь.
– Что ж, тогда не будем о грустном. Так, хотите остановиться на втором или первом этаже?
– Мадам, если есть такая возможность, то я бы хотела выкупить весь второй этаж на неделю.
– Ох, решили озолотить меня?
Хоть Арка и подивилась моему желанию, но с удовольствием предложила в наше распоряжение весь этаж, кроме одной комнаты, в которой на постоянной основе жила девушка, почти не покидающая свои 4 стены.
– Проблем от нее не будет, так что если вас устроит, то вот ключи.
На втором этаже было 5 свободных комнат и значительно светлее, чем внизу. Сами жилые помещения были одинаковыми и представляли пустые стены, кровать с комодом и зеркалом, да крохотный круглый стол с одним стулом. Однако, вид из окна был очень вдохновляющим. Рисовые посевы, широкая спокойная речка, сверкавшая от яркого света и зелень под голубым небом. Большего мне и не надо было.
Здесь пахло детством. Мать часто отправляла меня в деревню в качестве наказания. Она стремилась показать мне, что я должна быть благодарной и покорной, живя в богатстве, но только в деревушке я чувствовала себя живой. Живя в доме своей служанки, муж которой потерял ногу в войне, играя с их детьми, падая в лужи, ловя мальков в реке руками, гоняясь за птицами с детворой я чувствовала, как радость наполняет тело. Никаких манер за столом и на перепачканное платье плевать, а еще можно было громко петь, да и никаких формальных обращений. Я мечтала провиниться достаточно, чтобы меня вновь отправили в деревню.
Позже я стала своих детей отправлять к их няне в маленькое виконство, давая им ненастоящие имена, историю и приставляя к ним с десяток стражников под прикрытием. Они могли видеть труд людей, попробовать простую еду, увидеть жизнь вне золота и прописанных правил. К сожалению или счастью подобный опыт очеловечивал простой народ, сильно влияя на принятие важных решений.
Ужин в постоялом дворе накрывали на заднем дворе под большим навесом для всех гостей. Мадам предупредила, что сегодня будет рисовая каша со свининой. Я очень любила кашу.
– Нами теперь правит императрица и это правильно, даже наша Богиня это завещала, – из мыслей меня вырвал строгий голос мадам, спорившей о чем-то со своей подчиненной, – этим несносным мужикам надо в поле всем идти работать, для тяжелой работы и рождены, а не в бумажках ковыряться.
– Большинство мужей высшего сословия считает, что женщины слишком эмоциональны и неуравновешенны, чтобы принимать решения, – неосознанно вырвались у меня слова, а каша в тарелке так вкусно пахла, что рот невольно наполнялся слюной.
– Они это могут говорить лишь по тому, что в старину все жили на равных, деля обязанности поровну, но потом этим невозможным ленивцам захотелось раздавать приказы, а самим лежать на кровати. Пока женщины продолжали работать и думать о благополучии, мужчины поднялись на камень повыше и принялись руками размахивать, прививая привычку их слушать. Знаешь что, дитя? У меня было трое мужей, все они смели мне приказы отдавать, будто слугу купили, в не в брак вступили. Двух прогнала, третьего взяла и прибила собственными руками, когда он на меня с кулаками бросился. Эмоциональные бабы? Да все мои девочки, коль уж довести их, поплачут, да дальше работать пойдут, сидеть не любят, а мужики чуть что – вилы побросают, топоры покидают и в запой идут. Непроходимые идиоты! Неделю пьют, месяц вспоминают и под нос себе бубнят ходят, ну невозможно!
Старушка ворчала так громко, что несколько мужчин, куривших поодаль, быстро ретировались, словно опасаясь попасть под горячую руку.
– Вы правда думаете, что императрица будет лучшим правителем? – вдруг вмешался Карлайл, в тарелку которого мадам наложила целую гору свинины, приговаривая, что охранник таким худым быть не может.
– Это одной Богине известно, однако это правильно. Империя должна чаще полагаться на заветы Морин и больше уважать женщин. Думаю, если Халькопирит и нуждается в изменениях, то правление императрицы Аннабель хорошее начало нового пути.
Рыцарь не выглядел так, словно ждал ответ, будто знал его наперед. Он спросил это для меня?
– Ох, госпожа, а вы прибыли с севера, правда ведь? – с неожиданной улыбкой поинтересовалась помощница мадам. – А, простите, мое имя Иша… Ох, о чем я говорила? А, точно, мне было всегда интересно, правда ли, что в столице не проводят ночные кострища?
– Дура, там и полей нет, откуда же взяться ритуалам степных регионов?
– Что за ночные кострища? – спросила я, поняв, что съела кашу и не заметив.
– Это традиция. Вся деревня разжигает большой костер, поет вокруг него песни и танцует, дабы развлечь духов, которые заботятся о посевах, – мадам заглянула в мою тарелку, – положить еще?
– Верно, ведь духи тоже стараются и им нужно отдохнуть, а иначе нас ожидает неурожай! – у Иши был очень звонкий голос, режущий слух. – Госпожа, вы когда-нибудь бывали на рисовых плантациях? Хотите посмотреть?
– Оставь ты гостей в покое, дай хоть отдохнуть с дороги, а завтра сходите. Конечно, вид на рассвете самый лучший.
