Девочка и мудрость

Девочка и мудрость

Лина Баквит

© Лина Баквит, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1. Дары

Случилось это очень давно. В те далёкие времена, когда ещё не было ни вертолётов, ни самолётов, а небо принадлежало птицам, ветру и… И раз в год на небе, на седьмом облаке, собирались человеческие качества. Зачем? Да так просто – поболтать. Ходили они весь год по земле, одаривали людей, чем могли, и только раз в год устраивали себе выходной. Если же в такой день кто-то рождался, то качества бросали жребий, и на кого он выпадал, тот и наделял человека чем-то хорошим… ну или не очень. И вот в один из таких дней собрались качества на облаке, чтобы как следует попировать. Новостей было много, а смешных историй ещё больше, и они, забыв про людей, во всю веселились, попивая вино безмятежности, настоянное в бочонках сновидений. Как вдруг раздался плач новорожденного. Качества, все как один, сбежались на край облака посмотреть на ребёнка. Это оказалась девочка. Как обычно, был брошен жребий, и выпал черед Красоте. Красота посмотрела на малышку и в изумлении сказала:

– Девочка столь прекрасна, что мой дар ей просто ни к чему!

У Красоты была лучшая подруга Гордость, и Красота сказала:

– Подруженька, хочешь, я уступлю тебе свой черёд дарения? Тогда девочка будет не только красива, но и горда своей внешностью.

– Ну да, ну да, – сказал Сарказм. – Чего ж ещё ожидать от женщины? Великая гордость за свою красоту – самое то! А потом она постареет, и чувство гордости за себя сменится чувством жгучей зависти к другим. Что же ты медлишь, Гордость?

– Нет, – сказала Гордость. – Лучше я одарю собой королей, учёных, ну или художников. Хочу сопровождать человека всю его жизнь, а не только молодость. Она так быстро проходит! Так что, извини Красота, здесь я тебе не помощница.

– Красота, – сказала вдруг пухленькая розовощёкая Доброта. – Извини, что вмешиваюсь, но не могла бы ты уступить свой черёд мне? Видишь ли, сочетание красоты и доброты в человеке – это чрезвычайная редкость. А тут такая возможность! Уступи мне право дарения, очень тебя прошу!

– Что ж, – ответила Красота, – я не против. Одаривай.

Доброта подошла к краю облака, вытянула вперёд правую руку, и в середине ладони появилось светящееся пятнышко. Доброта повернула ладонь в сторону ребёнка, и тонкий сияющий лучик скользнул вниз к земле. Как только он коснулся малышки, она получила дар доброты.

– Что же ты наделала, Красота? – спросило Сочувствие. – Лучше бы ты уступила свой черёд Глупости. Тогда девочка выросла бы красивой и глупой, но сама себе на уме, и счастливо прожила бы всю жизнь. А теперь люди будут завидовать её красоте и бессовестно пользоваться её добротой в своих целях. Она может стать игрушкой в руках Корысти.

– Эй ты, Сочувствие, говори да не заговаривайся! Всем известно: Своя рубашка ближе к телу! – ответила Корысть.

– Да, но не за чужой счёт! – возразило Сочувствие.

– Не ссорьтесь, – сказала Доброта и повернулась к Разуму. – Нам ведь никто не запрещает наделять детей несколькими дарами. Разум, одари дитя! Пусть она будет умной.

– Голубушка, Доброта, в своём ли ты уме? – воскликнул всё тот же Сарказм. – Красивая и умная – это нонсенс! Кто ж её такую замуж возьмёт? Ты обречёшь ребёнка на одиночество!

– В одиночестве нет ничего плохого, если им правильно распорядиться, – откликнулось Одиночество. – Если человек талантлив, то я ему помощник.

– Враньё! – воскликнул Разум. – Талантливому человеку нужно вдохновение, а не твои подружки Тоска да Слёзы.

– Я тоже против, – вмешалась Красота. – Я даже близко тебя к ней не подпущу, Одиночество! Я уступила свой дар не для того, чтобы сделать новорожденную несчастной. Но и ты, Разум, меня извини. Красивой девочке великий ум – обуза! А вот немного таланта ей бы совсем не помешало. Тогда она была бы не только красива сама, но и могла бы создавать красоту вокруг себя. Что скажешь, Талант?

– Красивая, создающая красоту… Звучит крайне необычно и заманчиво, – ответил Талант. – Я согласен.

– А я категорически против! – воскликнула Доброта. – Где много таланта, там рядом порок!

– Зато, она будет обласкана царями и станет богата, – отозвался Талант.

– Вот именно, – кивнула Красота. – Красота и нищета понятия не совместимые!

– А я, всё-таки, настаиваю на разуме! – требовала Доброта.

– А кто сказал, что её нельзя одарить и тем и другим? – вмешался Компромисс.

– Дельный совет, Компромисс, – сказали разом Талант и Разум. – Мы не против!

И они, подойдя к краю облака, выставив вперёд правые ладони, послали лучики-дары мирно спавшему ребёнку.

– Какие бесценные дары! – вмешалось Горе. – Я вам так благодарно. Теперь я всю жизнь и неотступно буду сопровождать малютку.

Качества, слышавшие это, содрогнулись от ужаса.

– Одиночество по сравнению со мной просто пустяк. Вы одарили её всем тем, что при неправильном использовании лишает человека счастья. И остаюсь я.

Горе, говорившее эти слова, было счастливо как никогда.

– Мудрость! – в ужасе воскликнули Доброта, Красота, Талант и Разум. – Мудрость, спаси наше дитя!

– Увы, – ответила Мудрость. – Я ничем не могу вам помочь. Я не обладаю правом дарения. И вы это знаете. Но и ты, Горе, не радуйся раньше времени. Когда наступит час, я явлюсь девочке, и если она захочет прислушаться ко мне, то я научу её, как держаться от тебя подальше.

2. Летиция Бочетти

Минуло 10 лет. Однажды Мудрость в облике пожилой дамы бродила по свету. Была поздняя весна. Она шла по широкой дороге, ведущей в большой итальянский город, где было много мастерских и где люди умели зарабатывать и любили тратить свои деньги – иногда с пользой, а иногда не очень. Мудрость шла грациозно и неторопливо, а ей навстречу с лукошком в руке вприпрыжку бежала девочка. Когда они поравнялись, девчушка, присев в глубоком реверансе, выпалила:

– Доброе утро, Синьора. Желаю вам хорошего дня и безопасной дороги.

Она собиралась было поскакать дальше, но Мудрость остановила её.

– Постой, детка. Как же ты услышишь моё спасибо, если не хочешь остановиться даже на секундочку?

– Извините, – ответила девочка. – Я вас внимательно слушаю.

Мудрость посмотрела на неё и улыбнулась. Она сразу поняла, кто перед ней. Это была та самая малышка, которую одарили Красота, Доброта, Талант и Разум. Она действительно была прекрасна, как туман, застилающий на рассвете благодатную землю. А когда подует ветер – кто знает, что за тайны берёг он для нового дня?

– Спасибо тебе, доброе дитя, – сказала Мудрость. – Ещё только раннее утро, а ты уже возвращаешься из города. Наверное, это твоя мама послала тебя с каким-то важным поручением?

– Нет, Синьора, – ответила девочка. – Сразу видно, что вы издалека. Иначе вы бы знали, что я сирота. Почти два года назад мои родители заболели и умерли. Синьор доктор очень старался им помочь, но не смог.

– Ах, ты бедняжка! – сказала Мудрость. – Прости, милая, я действительно издалека и многого здесь не знаю. А как тебя зовут, деточка?

– Летиция Бочетти, Синьора. А Вас?

– А меня можешь звать синьора Радость или просто бабушка.

– Тогда лучше просто бабушка.

– Вот и хорошо, – отозвалась Мудрость. – А теперь скажи мне, Летиция, где я могу снять комнату в вашем городе? Я собираюсь пожить здесь несколько месяцев.

– Так зачем же вам, бабушка, её снимать? Я живу совсем одна в большом доме и буду очень рада, если вы у меня остановитесь.

Это был именно тот ответ, на который рассчитывала Мудрость, поэтому она улыбнулась и пошла вслед за девочкой.

Вскоре они подошли к большому дому. И как большинство итальянских домов, он не был огорожен высоким забором, а только невысокой каменной изгородью, за которой был хорошо виден плодовый сад, ухоженный цветник и лохматая собака у порога.

– Ты живёшь здесь совсем одна? – спросила Мудрость.

– Да, – ответила Летиция. – У меня в доме целых пятнадцать комнат и огромная кухня с тремя очагами разной величины. Раньше у нас было двое слуг в доме, кухарка, конюх и больше двадцати работников на полях и в саду. Мои родители были богаты и всё оставили мне.

– А сейчас в твоём доме кто-то работает? – поинтересовалась Мудрость.

– Ну что вы, бабушка! – засмеялась девочка. – Зачем мне слуги? Я и сама могу о себе позаботиться. Папа научил меня считать: прибавлять и отнимать, умножать и делить, а ещё находить части от целого и процент от суммы. Все это знают, и меня никто не обманывает. А мама научила меня разводить огонь, варить овощи и крупы, так что я не голодаю.

– Это хорошо, – согласилась синьора. – Но такое большое имущество облагается налогом. И за дом, и за поля, и за сад каждый год ты должна платить деньги в казну. Где же ты их берёшь?

– О, не волнуйтесь об этом, – сказала Летиция. – Когда родителей не стало, синьор нотариус и синьор градоначальник взяли меня под свою опеку. Синьор нотариус бесплатно оформил на меня всё имущество, а синьор градоначальник сам назначил управляющего, который руководит людьми, работающими на полях. А осенью добрый синьёр градоначальник сам считает доход с урожая и высчитывает налог, а остаток отдаёт мне. Я так ему за это благодарна! Ведь я не умею пока считать такие большие суммы. А папа, к сожалению, не научил меня считать килограммы и граммы, и пользоваться весами я тоже не умею, – бойко рассказывала девочка, разводя огонь и вешая над ним чайник.

Мудрость в это время уютно устроилась у очага в удобном кресле и осмотрелась. Кухня и вправду была очень большая. Стояла добротная мебель. Шкафы были полны всякой снеди, а маленькая хозяйка была одета чисто и аккуратно.

– Скажи, деточка, а остальное после налога это сколько?

– Ой, это очень много! – воскликнула Летиция. – Вот прошлой осенью, например, мне привезли три мешка картошки, пять мешков разных овощей, двадцать литров вина… Зачем оно мне только нужно? – засмеялась девочка, – а ещё двадцать литров свежевыжатого оливкового масла и аж десять мешков зерна! Ну, куда мне так много? Я столько никогда в жизни не съем! – всплеснула она руками. – А ещё целую телегу дров!

– Да, это конечно непомерная куча еды, – согласилась Мудрость. И что же ты с ней сделала?

– Да всё просто, – с удивлением пожала плечами девочка. – Треть оставила себе, а остальное отдала соседке. Ну и вино, конечно, отдала всё. Продукты ведь портятся!

– А что дала тебе соседка?

– Несколько больших кусков мыла, чтобы мыться и стираться. Мне их надолго хватает.

– Мыло – это хорошо, – покачала головой Мудрость. Но сейчас уже месяц май! Неужели у тебя осталось что-то от осенних запасов?

– Нет, конечно, – ответила девочка.

– Но на что же ты сейчас живёшь? – спросила Мудрость.

– На то, что сама зарабатываю.

Летиция посмотрела на седовласую синьору и, увидев её недоумение, озорно рассмеялась.

– Дорогая моя синьора Радость, – звонко сказала девочка, – я не вру и не придумываю. Это чистая правда, и я открою вам маленькую тайну. Видите ли, дело в том, что я очень талантлива. Нет никого в нашем городе, кто танцевал бы и пел лучше меня, поэтому каждое воскресенье после церковной службы люди идут на рыночную площадь, чтобы меня послушать. Потом после выступления они щедро одаривают меня монетами. И этих денег мне хватает на всю неделю. Я покупаю себе свежий душистый хлеб, парное молоко, сладкое сливочное масло и даже конфеты. А летом в моём саду много ягод, фруктов и овощей. Так что я очень даже богата.

– Всё ясно, – сказала Мудрость. – А тебе не страшно жить одной в таком большом доме?

– Ну что вы, вовсе нет! – воскликнула девочка, ставя на стол чашки с чаем. – Меня все любят и желают добра и счастья. Давайте завтракать, Бабушка. Посмотрите, сколько всего вкусного!

И точно, пока Летиция рассказывала о себе, она успела накрыть на стол. И теперь на чистой белой скатерти стояли варёные яйца, вяленая рыба, свежеиспеченный хрустящий хлеб, сыр, масло, чай и сушеный инжир.

Встреча Летиции и Мудрости произошла в среду утром. Потом до конца недели они вместе с удовольствием трудились в саду и огородике, готовили еду, убирали дом и болтали о всяких пустяках. Но вот наступило воскресенье, и Летиция, надев свою особенно нарядную юбку и чудесно вышитую блузку, отправилась на рыночную площадь. Мудрость пошла вместе с ней и собственными глазами увидела, что всё то, что рассказала ей девочка, было правдой.

Действительно, после обеденной службы люди, не все, конечно, собрались посмотреть выступление маленькой артистки. Сюда же пришли и те, кто хорошо поторговал в это утро и в чьих карманах весело позвякивали монетки. Когда людей собралось достаточно много, Летиция вышла вперёд, поприветствовала публику, к великому изумлению Мудрости, вытащила из-под фартучка дудочку и заиграла быструю лёгкую мелодию, пританцовывая и топая ножками. Потом она сыграла вторую, а под третью уже и зрители пустились в пляс. Затем был ещё танец, за танцем хоровод, а когда все немного устали, Летиция отложила незатейливый инструмент и спела несколько песен – весёлых и грустных.

Она на самом деле прекрасно танцевала, а голос, чистый и звенящий, разлетался вдоль по улицам, радуя сердца тех, кто, приоткрыв окно своего дома, втайне слушал её пение.

«Да уж, не поскупился, – думала Мудрость, стоя в толпе. – Если бы Талант был здесь, он был бы собой доволен».

Летиция закончила петь, взяла дудочку, и на площади раздались звуки весёлого детского танца. Девчонки и мальчишки разных возрастов, выйдя из-за своих широких мамаш, каждый на свой лад, принялись прыгать и скакать, пытаясь подражать взрослым. А взрослые от души смеялись и хлопали в ладоши.

Когда все вдоволь натанцевались, когда выступление Летиции закончилось и она раскланялась, к её ногам посыпались сверкающие монетки. И дети, которые только что танцевали вместе с ней, бросились их подбирать. Они собрали все монетки и отдали их Летиции. И в то время, когда взрослые стали расходиться по домам, Летиция сказала детворе:

– Мы славно сегодня повеселились, а теперь айда к пекарю! И всем по два пирожка!

И этот последний поступок Летиции очень расстроил Мудрость, но совсем её не удивил. Она ожидала чего-то подобного.

– Да…, – грустно покачала она головой. – Доброта прослезилась бы от умиления.

Дети дружной стайкой примчались к пекарю. Летиция посчитала детей, потом деньги и спросила:

– С чем сегодня пирожки, синьор пекарь?

– Сегодня твои любимые, – сказал, улыбаясь, пекарь-полстяк, – с сушеными яблоками, корицей и мёдом.

– Нам, как обычно, всем по два, – сказала девочка, высыпая в огромную пекарскую ручищу горсть монеток.

– С удовольствием, синьорина.

Пекарь не стал пересчитывать деньги, а просто сунул их в карман своего передника и вынес из булочной противень с горячими пирожками.

Дети расхватали пирожки и за дружеской беседой не заметили, как их съели. Потом договорились, что встретятся опять, попрощались и разошлись.

Летиция зашла в несколько магазинчиков, сделала нужные покупки и отправилась домой. Когда она подошла к своей калитке, было ещё светло, но кузнечики и сверчки уже начинали распеваться в предвкушении вечернего многоголосья.

– Добрый вечер, – сказала Летиция, заходя в кухню. – Вы уже дома?

– Добрый вечер, деточка, – ответила Мудрость. – Да, я ушла сразу после твоего выступления.

– Ну, как, вы убедились, что я уже совсем взрослая и сама могу о себе позаботиться? Посмотрите, как много я накупила в этот раз: свежие яйца, спагетти, лапшу, вяленую баранину и кусочек свиного окорока. И после всего этого у меня ещё осталось немного денег. Так что до следующего воскресного выступления мы не будем голодными. А ещё я купила два пирожка и вам, бабушка. Они сегодня очень вкусные.

– Летиция, тебе не нужно было так утруждаться. Я состоятельная дама, и тебе не придется меня обеспечивать. Ты можешь тратить заработанные денежки по собственному разумению. И доказывать мне что-либо тоже не нужно. Я вижу и замечаю гораздо больше, чем многие люди. Но за заботу и ужин большое тебе спасибо.

Так и осталась Мудрость жить в доме маленькой синьорины Бочетти. Девочка, на самом деле, оказалась очень доброй. Она умела заботиться и о доме, и о саде, и о друзьях, и о соседях, живших неподалёку. Все принимали эту заботу, но не давали ничего взамен. Мудрость всем сердцем полюбила Летицию и очень хотела ей помочь. И Мудрость стала ждать подходящего момента.

Прошло лето. Началась осень. А осень в Италии всегда долгая и тёплая, щедрая дарами земли. В сентябре собрали отменный урожай винограда, а в октябре начали сбор маслин.

И вот однажды ночью на городок и окрестности, где жила Летиция, обрушилась небывалая гроза: бушевал ветер, гремел гром, в небе серебряными реками разливались вспышки молний. И одна из этих молний, не захотев остаться в небе, всей своей силой ударила в крышу дома тех самых соседей, что жили рядом с Летицией. И крыша вспыхнула. Но через некоторое время полил проливной дождь и затушил пожар.

На следующий день, когда Летиция сбегала посмотреть, что случилось, Мудрость её спросила:

– Детка, как там дела у соседей?

– Ужас как плохо! – затараторила девочка. – Представляете, сначала молния в крыше дыру огромную выжгла, потом дождь, сквозь эту дыру, весь дом затопил. Всё мокрое! Ну, просто всё: и стены, и полы, и вещи! А ведь уже не лето. Когда теперь это всё просохнет?

– Может быть, мы можем им чем-то помочь? – поинтересовалась синьора Радость.

– Конечно, можем! Я сразу предложила синьоре Фолли свой забор для сушки вещей.

– Это хорошо. А как у них с деньгами? Есть ли у них средства, чтобы починить крышу?

– Сегодня утром к ним заходил кровельщик и сказал, что залатать дыру невозможно. Нужно снимать всю правую сторону крыши, так как те перекрытия, которые не сгорели, местами всё же сильно обуглились. И если их покрыть новым деревом и черепицей, то они не выдержат, и крыша может рухнуть вся целиком. Синьор Фолли всё время жаловался, что в этом году у него не очень большой урожай, и этот ремонт разорит его. Жаль, что его поместье не такое большое, как моё, – сказала Летиция и совсем расстроилась.

– А ты не могла бы попросить немного денег у синьора градоначальника? – спросила Мудрость.

– К сожалению, его сейчас нет в городе, Он отправился ко двору короля и… Постойте-ка! – воскликнула Летиция. – Я, кажется, знаю, где взять деньги. Ну конечно! Зачем занимать, если я зарабатываю сама? Все деньги, которые я получу в это воскресенье, я отдам соседям. Вы не против, бабушка?

– Ничуть, – ответила та.

Летиция с нетерпением ждала воскресенья, и вот оно наступило. Девочка встала ни свет ни заря, нарвала в саду ярких осенних цветов, сплела себе из них восхитительный венок, нарядно оделась и отправилась в город на рыночную площадь.

Всё было как обычно: много взрослых, много детей, много танцев и песен, и много монеток, упавших к её ногам. Дети, как всегда, собрали монетки и отдали их Летиции. Она взяла деньги и сказала:

– Дорогие мои друзья, к сожалению, мы сегодня не пойдём к пекарю за пирожками. Вы все знаете, что на этой неделе была страшная гроза. У моих соседей, семьи Фолли, молния прожгла крышу, а потом дождь затопил дом. Беда в том, что у них сейчас недостаточно средств, чтобы починить её, поэтому я решила, что все деньги, которые заработаю в этот раз, отдам им.

– Чего, чего… – затянул недовольный долговязый мальчишка. – Ты это что, за мои деньги решила благодетельницей стать? А ну, отдавай мои два сольдо! Я сам себе пирожки куплю.

– За твои деньги? – ужаснулась Летиция.

– Не давай ему два сольдо, – тут же встрял мальчишка лет шести. – Я всё видел, он тебе только два кватрино бросил. А этого и на один пирожок не хватит.

– А ну молчать мелкота! – гаркнул долговязый. – Все так делают, чтобы пирожков поесть.

– Ты врёшь, врёшь, не все! – загалдели дети.

И тут началась перебранка. Мальчишки и девчонки стали оправдываться друг перед другом. Каждый защищал себя, а про рядом стоящих начали всплывать неожиданные факты. Тот, кого обвиняли – огрызался, и в свою очередь припоминал всякие гадости про обвинителей.

Летиция стояла и в недоумении смотрела на происходящее. Такого она даже представить себе не могла.

– Всё, хватит! Хватит! – крикнула она.

Когда дети смолкли, она взяла два кватрино и протянула их долговязому обманщику.

– Уходи, – сказала она ему. – Я даже не предполагала, что можно быть таким черствым к чужому горю.

– Да плевать я хотел, что ты там себе предполагала! Ишь, святая выискалась! Лучше бы песни новые выучила, а то старые всем опротивели!

Мальчик выхватил деньги и бравой походкой отправился восвояси.

– Кому ещё отдать деньги? – спросила Летиция.

Но дети молчали. Тогда она положила монетки в кармашек фартука, взяла дудочку и пошла домой. Летиция старалась гнать от себя дурные мысли и подыскать хоть какое-то оправдание всему тому, что случилось.

«Может быть, тот мальчик был очень голоден, что пытался меня обмануть? И наверное, он очень и очень беден, что пожалел даже такую маленькую сумму денег для хороших людей» Размышляя обо всём об этом, она тем временем подошла к калитке, за которой жила семья Фолли, и позвонила в большой колокольчик. В ту же секунду дверь дома отворилась и синьора Фолли чуть ли не в припрыжку зашагала по садовой дорожке.

– Ну что, деньги принесла? – спросила она, перегнувшись через калитку.

– Откуда вы знаете? – удивилась Летиция.

– Старуха, которую ты приютила, – это она сказала мне, что ты оплатишь ремонт нашей крыши. Ну, так как на счет денег, я тебя спрашиваю?

– Вот, – сказала девочка и протянула горсть монеток.

Женщина их тут же пересчитала и заявила:

– Этого не достаточно!

– Но это всё, что я сегодня заработала.

– Если бы ты не транжирила деньги, покупая голодранцам пирожки, то было бы гораздо больше!

– Но я не покупала сегодня пирожки… – попыталась возразить девочка.

– Такими темпами ты до самого лета будешь платить кровельщику. Иди и в следующий раз принеси больше.

Летиция была ошарашена, тем, что услышала и, спотыкаясь, побрела дальше.

– Что случилось, деточка? – спросила синьора Радость, когда девочка вошла в кухню. – На тебе лица нет!

– Добрая синьора, почему вы сказали нашим соседям, что я оплачу им ремонт крыши? Вы же понимаете, что мне это не по силам?

– Что? – удивилась Мудрость. – Ничего подобного я не говорила! Кто такое выдумал?

– Синьора Фолли сама мне так сказала, – ответила Летиция.

– Но это ложь в чистом виде! – воскликнула Мудрость. – Утром, повстречав твою соседку, я сказала, что деньги, которые ты заработаешь сегодня, отдашь им, чтобы помочь отремонтировать крышу.

– Значит, она просто неправильно поняла, – с облегчением сказала девочка.

Мудрость видела, что Летиция очень устала. И, конечно же, Мудрость знала всё, что произошло с ней в этот день. Она не стала ей ничего говорить, а про себя подумала: «Нет, моя милая, синьора Фолли поняла всё как раз так, как ей было надо. А теперь и ты должна это понять».

Синьора Радость накормила Летицию вкусным ризотто, налила ей свежего апельсинового сока и уложила спать. Так закончилось одно воскресенье, но дни летят быстро, и настало другое.

Летиция опять встала рано, опрятно оделась и с тяжелым сердцем отправилась в город. А на рыночной площади её уже поджидал пекарь. Он был ужасно зол и, увидев Летицию, сразу на неё набросился.

– Ах, ты, дрянная девчонка! – закричал он. – Ты меня по миру пустить хочешь! Разорить меня вздумала? Значит, кому-то там крышу чинишь, а мои пирожки на помойку?

– Синьор пекарь, я вам сейчас всё объясню, – попыталась вставить слово Летиция.

– Какое мне дело до твоих объяснений? Отдавай деньги за те пирожки, которые пропали на прошлой неделе!

– Но у меня сейчас нет денег, – возразила девочка.

– Понятно нет! Зато после танцулек будут, и я их получу!

Тут к Летиции подбежал мальчуган, завсегдатай её выступлений и спросил:

– А сегодня будут пирожки?

– Ни сегодня, ни завтра и никогда больше! – закричал на него пекарь.

Мальчишка убежал, а пекарь отошел в сторонку и стал ждать.

Когда собрались люди, а было их ничуть не меньше, чем обычно, Летиция начала своё выступление. И чтобы не расплакаться, она не сыграла ни одной грустной баллады, не спела ни одной лирической песни, а играла только весёлые танцы и пела шуточные куплеты. Публика была довольна, а Летиции было нестерпимо обидно оттого, что на этом выступлении не было ни одного из всех тех детей, которых она считала своими друзьями.

После концерта, когда люди набросали маленькой артистке денег и Летиция собрала все монетки, после того, как пекарь забрал у неё ровно половину и все равно остался недоволен, она отправилась домой.