Читать книгу Александра (Лилия Дмитриевна Буряк) онлайн бесплатно на Bookz (10-ая страница книги)
bannerbanner
Александра
АлександраПолная версия
Оценить:
Александра

4

Полная версия:

Александра

– «Солнышко не торопи события. Пусть идёт своим чередом. Мы наверстаем. С твоим упрямством…»: довольно хохотнул: – «Ты поразила меня сразу и продолжаешь удивлять теперь». Он наклонился и поцеловал её волосы.

В дверь постучали, и не задержавшись, появились две сестры. Они в дороге, по-видимому, о чём-то спорили и появившись в комнате смущенно улыбались.

Аннет не выдержала и спросила: – «Саша, малышку надобно крестить. Мы спорили со Светланой, о многом. Ты думаешь, это надо делать по православным обычаям? И кто будет крестной мамой и отцом?»: выпалила, горячась, и умолкла, потупив взор.

– «Да вы не спорьте. Позовём священника, он и окрестит. Ты Светик и так моя сестра. Аннет пусть будет крестной матерью. А Павел отцом. Я так давно его не видела… Как он? Скучает по России? Он ведь до кончика волос русский. Так же, как и я… Ну, как ваш спор?»: спокойно завершила свою речь она, вопросом.

Аннет сияла. Андрей поцеловал, со вздохом руку Александры: – «Ну вот, проблемы начались».

– «Нет, это не проблемы. Это жизнь»: довольно улыбнулась Саша: – «И всё решаемо».

Огонь вражды угас, и сёстры примостились на постели, одолевая Сатурмину расспросами. Саша отвечала терпеливо и с достоинством. Но через пару минут взмолилась: – « Девочки, как вы великолепны… Я так устала лежать. Мне-то же хочется вот так, как вы, порхать по замку. И размышлять о чём-нибудь таком. Давай те мы об этом поговорим в другой раз. А то у меня голова разболелась». Она умоляюще посмотрела на них, и они сдались.

– «Ну, хорошо. Мы оставим это, на потом. Но ты подумай»: прошептала на прощание Светка. Они поднялись, и обмениваясь короткими репликами, покинули пределы комнаты.

– «Уф, мне всегда хватало одной Светланы, чтобы сбежать из дома. Но кажется, Аннет ничем не уступает. Но всё же это мило»: она смутилась, и взглянула, из под ресниц, на Андрея.

Он улыбался: – «Но как ты выдержала, все эти россказни? Я был на взводе. Сестрички спелись и песенки поют в унисон. И одеяло тянут каждая на себя… Но думаю это от радости. И скоро эйфория поугаснет. Потерпи родная. Я буду всегда рядом. С возвращением…».

Вошла Грейс, принесла разнос с едой: отменный супчик с гречкой, и на второе парочка котлет, компот из сухофруктов, и на десерт кусочек торта. Она поставила это, на журнальный столик и промурлыкала: – «Мадам обед. Но прежде микстуры. Позвольте господин».

Она поочередно споила назначенное лекарство. И поставила разнос перед графиней. Саша вдохнула аромат: – «Как аппетитно! Меня откармливают, как поросёнка, на убой. Я располнею, и ты меня разлюбишь». Андрей расхохотался: – «О, да душечка, ты так много ешь. Мы вскоре разоримся… Ты исхудала так, что все ещё не набрала свой вес. Профессор недоволен. Ну, а обо мне, ты вовсе уж дурного мнения…» Он нахмурился и отвернулся.

– «Не дуйся милый. Я это к слову. Ну, или это просто, сказано себе в предупреждение. Пока ещё кормлю Наташу, то можно так питаться. Но уж потом, я этого боюсь»: она лукаво покосилась на него.

– «Да ты подружка вся из убеждений. Поесть и то тебе нельзя без заморочек. Забудь, и ешь. Тебе скорей набраться надо сил. А то возьму под свой контроль. И буду скармливать до последней крошки, потом поговоришь…»: они рассмеялись. Наталья всхлипнула и разревелась. Андрей ушёл, возится с крохой.

Александра приступила к еде. Ощущая наслажденья с каждой ложечкой. И растягивая удовольствие. Закончила как раз, когда вернулась сиделка. И положив салфетку, поблагодарила: – «Спасибо милая, все очень было вкусно. И передай, спасибо, там на кухне. Отменный повар. Мне так не приготовить». Служанка вытаращила глаза. Подхватила разнос и спешно удалилась, не сказав ни слова.

Андрей подал ребёнка. – «Не стоит смущать бедняжку, ей невдомёк, что господа могут готовить. Ещё сойдёт с ума. Тем более, она наслышана о твоих несметных богатствах. … Не познанная русская душа. Ты ей ещё скажи, что пол мыла, окна, ‒…стирала. И бедную женщину придётся вести к врачу с нервным срывом»: он осторожно примостился рядом. – « Как Таша выросла? И ей бы всё гулять. Смотри, как она тебя внимательно рассматривает. Как будто о чём-то размышляет»: ловко перевел он разговор: – «Наверно можно снять карантин и позволить прогулки на свежем воздухе. Тем более, что холода прошли. И солнышко всё чаще пригревает, как ты думаешь, милая?»: он наклонился и шептал на ушко, чтоб не отвлекать девочку.

Но Наталья разглядывала не только Сашу, она время от времени поглядывала в его сторону и улыбалась с полным ртом.

– «Хохотушка. Саша, она такая хохотушка. Рассматривает нас и смеётся»: ворковал атаман.

– «Она от счастья. Ведь у неё, есть любящие папа и мама. Ей сытно, тепло и не гремят вблизи раскаты канонады»: вздохнула мамочка: – «Спасибо тебе Андрей. Ты такой замечательный отец… За то, что ты сделал для нас… Я так счастлива, что держу её на руках».

– «Душечка, ты что это, серьёзно? Саша, не надо так шутить. Я же извинился. Сколько можно меня за то корить?»: барон умолк.

– «Но я серьёзно. Я ради неё цеплялась за эту жизнь»: сорвалась графиня: – «Весь мир утратил смысл, когда один за другим ушли родные. И Родине не нужны чудаки графья. Забылись все былые заслуги. Деньги стали бумагой. А это чудо, давало силы жить. И ради неё, я буду строить жизнь. И хватит ворошить былое. Я же согласилась стать твоей женой. Или ты думаешь, что это ради выгоды, какой? Полно вам барон».

Он усмехнулся: – «Прости родная. Я так привык себя корить за твои беды, что мне кажется, что ты меня никогда уж не простишь. Прости, я больше так не буду»: он сложил ладони и словно маленький, невинно заглянул в её глаза.

– «Барон вы как мальчишка. Кривляетесь, изволите шутить, рыдаете в манжетку, что с вами?»: наигранно надменно выговаривала Сатурмина.

– «Я в вас влюблён. Не уж то незаметно? Графиня, сжальтесь»: продолжил он играть… Увлекшись, наклонился, поцеловал неотразимые губки.

– «Мне себя не удержать. Меня к вам тянет, каждую минуту. Мне хочется, вас жарко целовать, ласкать тело. И прикасаться к обнаженным откровениям. И днём я поторапливаю ночь. А ночью ночи мало. И сердце вас любить не перестало, хотя знакомы мы не первую неделю. Не уж то в сём любви моей не разглядели?»: он театрально загрустил.

Наталья задремала. И Саша, оборвав игру барона, вручила дочь ему. Андрей осторожно отнёс и положил в кроватку. Вернулся и вновь. Продолжил… А женщина была не против. Она от ласк пылала. Прикрыла томно, веером ресниц глаза и прикусила губку. Вся напряглась и тихо застонала. Андрей сам вспыхнул и сорвался в пропасть, лаская её грудь рукой и поцелуями обжигая шею.

– «Мы милая немного обнаглели…»: шептал он, спешно раздеваясь: – «Ведь может кто-нибудь войти».

А вечером закончив все дела. Саша, упрямо вышагивала по комнате, опираясь на руку фон Берга.

– «Ну что я говорил. Хоть завтра под венец»: немножечко ворчал он: – «Ты пожалей себя».

– «А мне не трудно. Правда. Я так лежать устала. Что готова, бежать с тобой, гулять по замку. Профессор заглянул, идя ко сну: – «Так, так. Я это и предвидел. Она шагает долго уже так?»: он обратился к Андрею: – «И вы естественно ей во всём потворствуете? Ну, вот мужчины».

Он подошел, нащупал пульс и посчитал: – « Но вообще-то не плохо»: смирил раздражение: – «Шагайте, только не перенапрягайтесь». И что-то, бормоча под нос, ушёл.

Они ещё прошлись по комнате разок и приоткрыли дверь.

– «Пойдём»: шепнул заговорщически атаман.

– «Пойдём»: ответила эхом Саша и степенно, вымеряя каждый шаг, шагнула следом.

Им не впервой нарушать предписания и что не сделаешь вдвоём.

Они пошли тихонько, часто отдыхая. На стенах висело множество портретов. И Андрей рассказывал, кто был изображён. С любовью и неподдельной гордостью. – «Интересно»: думала Саша: – «Они так ценят предков. Не важно кто он был, и кем он был. А мы не видим дальше носа. Мы в лучшем случае достойных знаем пращуров. Обидно. Что в нас не так? Иль мы на столь критичны? Иль нам неважно прошлое? Но человек без прошлого не может состояться. А как нам по сердцу софизм. Удобно, правда. Сегодня ты достоин уважения, а завтра все дела забыты. На голову налили ушат грязи, и ты уже изгой. Но как же, – великие поступки, характеры, стремление к горизонтам? Оспорить можно всё, но для чего? Сам факт, что индивидуум был мыслителем, уже достоин уважения. Вся масса, порой живёт кому, как суждено. Историю же движут единицы».

Андрей остановился: – «Тебе не интересно?»

– «Что ты. Я восхищаюсь, что ты о них так много знаешь. А я, что о своих, могу сказать? Наташа, не увидит их портретов, их просто негде взять. Они ушли, и лишь мои воспоминания хранят их образы. А ведь они, достойны большего»: она тяжело вздохнула.

– «Не думай так. Здесь будут портреты твоих предков. А ты напишешь для потомков воспоминания. И никто не посмеет о них забыть. Правда малыш, ты же найдешь выход, коль такие мысли посещают твою голову. А я буду рядом, я помогу»: он обхватил её за плечи и прижал: – « Ну-с, что устала, пойдем обратно?»

– «Нет, мы пойдём до лестницы, а там и повернём»: сверкнула глазами упрямица.

Вернувшись в комнату, Саша ликовала: – «Вот видишь, Я не так уж и слаба! Я сильная! И зря профессор ставит ограничения».

– «Ты завтра не поднимешься, со своими марш бросками. Тело будет ныть. И придётся начинать всё с начало»: отчитывал Андрей.

– «Ну, может быть. Но завтра, будет завтра. Вот завтра и начнём себя жалеть. А сегодня мне хорошо. И я счастлива. И не порти настроения. И я тебя хочу»: она взглянула на него таинственно и томно.

– «Ты, ты малыш… И я тебя хочу»: сдался Андрей.

3

К марту Саша уже свободно передвигалась. Профессор покинул пределы замка, и лишь посещал каждую неделю, давая рекомендации. Сатурмины уехали в свои пенаты, но часто приезжали навестить. Подготовка к свадьбе шла полным ходом. Андрей сиял.

Как-то Саша спросила: – «Что случилось? Что ты, теперь торопишь свадьбу? Ведь ты и без того имеешь всё».

– «Я чуть не потерял тебя. Поверь мне, я напугался. Теперь хочу пред всеми, заявить на тебя свои права, особенно пред богом»: ответил он размеренно, придавая особое значение каждому слову.

Наташа подросла. …Дети очень быстро растут. Баронесса всё чаще забирала её нянчить и отводила душу возней с внучкой. Они нашли с ней общие нотки. Ходили гулять в парк. Для этого приобрели детскую прогулочную коляску для удобства. Нашили гарнитуры из одежды, на все случаи жизни. И наряжали каждый час в другое, как куклу. Саша немного ревновала, но позволяла эти действа. Ведь детям очень важно общение с дедушками и бабушками. Они так лучше преуспевают в развитии.

А для их общения времени вполне хватало. С Андреем они всё так же были неразлучны. Он ни на минуту не оставлял, принуждая всюду следовать за ним.

Свадьбу назначили на конец марта, двадцать восьмого, – в воскресенье. И все Швейцарские газеты пестрели объявлениями о предстоящем торжестве.

Свадебное платье, шилось, как для принцессы. Нижнее, – из белоснежного атласа; а верхнее, – из нежнейшего бленда. Аннет нашла лучшую швею, и теперь мучила будущую сноху примерками. То ей шлейф подавай длинней, то гаде, не так лежит, то золота в кружевах мало, и жемчуг не достаточно белый.

Башмачника привезли прямо на дом, и позволили выбрать самой фасон туфель, так чтобы удобно было передвигаться, и были неповторимы по дизайну.

Кольца заказал Андрей, но перед тем для одобрения принёс эскизы будущей жене. Саше нравился его отменный вкус. Он никогда не перегибал палку. И кольца были тому подтверждением: не больше сантиметра шириной, узором тонким, россыпь мелкого алмаза, а изнутри надпись: вместе и навсегда.

– «Какой же он романтик, но это так прекрасно. Мужественный мужчина, готовый на самые безумные поступки для любимой»: её к нему тянуло, как магнитом.

Комната была заставлена цветами. Как будто он обнёс оранжерею. Саша любовалась каждым букетом, они были неповторимы. Читала, присланные открыточки, и удивлялась искромётности ума и отчаянному желанию быть вместе.

– «Андрей, ты так не утомим. А у тебя не возникают сомнения? В правильности сделанного выбора?»: нудила Сатурмина. Он не задумываясь отметал её ожидаемые всплески: – «Я с первой встречи знал, что именно ты моя вторая половинка. Лишь только, когда ты рядом, жизнь обретает смысл и мир приобретает краски. Я даже тебе самой, тебя не уступлю».

Саша рассмеялась: – «Андрей, ты не оставляешь мне права выбора. Но я не против».

За неделю до венчания началась предсвадебная лихорадка. Саша, не могла представить всей, задуманной грандиозности, торжества. Но даже та, известная малость, – в ввергала её, в полный транс.

– «Милый»: умоляла она: – «Может не стоит так афишировать наш брак? Собрались бы скромно: родные, близкие, друзья. Я умру от излишней помпезности».

– «Не лишай родителей радости. Это же не только наш праздник… Но я думаю, что тот ажиотаж, что устроила пресса, всё же аукнется в России. Как ты считаешь, они будут рады, что ты жива и здорова? Я думаю, что они в нетерпении ожидают хоть каких-нибудь вестей. Мне никак не удаётся связаться ни с Егором, ни с Иваном. Да и любой намёк на наше знакомство может им навредить. Так что будем шуметь сладкая».

Саша нервно сглотнула, но утвердительно мотнула головой.

bannerbanner