Одинокий голос в темноте

Они прошли позади башни, нашли небольшую железную скамью.

– Присядем? – спросил Дерек.

– Хорошо, – пожала плечами Эми.

Даже не смотря, в каком состоянии скамейка, Эми просто села на нее, витая в своих мыслях. Вскоре Дерек последовал ее примеру.

– Знаешь, тут могло быть грязно, – завозился Дерек на месте.

– Есть люди, которые считают чистоту чем-то переоцененным.

– И с каких пор ты в их числе?

– Я не в их числе, просто интересно попробовать повести себя по-другому.

Вдалеке стая птиц взмыла в небо, пронеслась прямиком в сторону леса. Дерек и Эми одновременно подняли головы, чтобы рассмотреть полную луну, висевшую над тихо шуршащим лесом. Беседа не спешила начинаться. Дерек нервно крутил в руках сорванную травинку, а Эми лишь изредка переводила на него взгляд, выжидая. В итоге она все же не выдержала:

– Мне нужно будет вернуться в Лондон. Не сейчас, но скоро.

– Зачем? Ты ведь там чуть не умерла!

Она постаралась объяснить, что именно поэтому и хочет вернуться обратно. Ей хотелось помочь выследить убийцу. Эми чувствовала вину, ведь нападение на паб произошло из-за нее и, возможно, остальные знакомые тоже в опасности. Чем дольше она говорила, тем более удивленными становились глаза Дерека. Эми пришлось оборвать себя на полуслове, потому что ей показалось, будто ее парень перестал воспринимать человеческую речь.

– Ты слушаешь меня?

Дерек нахмурился.

– Мы забрали тебя, чтобы он не добрался до тебя, а ты хочешь обратно. Нет уж. Забудь об остальных.

– Просто забыть?

– Просто забыть! Меня волнует только твоя жизнь!

Эми почувствовала гадкое чувство дежавю. Похожий разговор между ними был после того, как она спасла Клариссу, чуть не умерев от рук Саймона.

– Я хочу сделать все возможное, чтобы остановить его, и не собираюсь лезть на рожон, – она на секунду задумалась, припоминая слова Итана. – Я помогу полиции всем, чем смогу. Не сама же к Льюису пойду, не волнуйся. К тому же, я не уезжаю прямо сейчас, сказала же.

– Все равно нет.

– Ты собрался удерживать меня?

Эми попыталась встать со своего места, но Дерек вдруг вцепился в ее руки, останавливая. Голова его обреченно повисла, а голос зазвучал гораздо мягче.

– Подожди… прости… не уходи, – когда Эми перестала сопротивляться, он продолжил: – Я тебя понимаю, но оно того не стоит. Я боюсь, что Льюис просто доберется до тебя. Если уж узнал о месте твоей работы, узнает и об остальном.

– Ты будто знаешь о том, как он оказался в пабе.

– Да, – Дерек тяжело вздохнул. – Дело в том репортаже, который показали про тебя по телевизору. На одной из фотографий ты стояла рядом с ребятами из моей бывшей команды. Уилл позвонил мне вчера, сказал, что вечером, когда он выходил с тренировки, к нему пристал странный тип, спрашивающий о тебе. Уилл ответил без задней мысли о месте твоей работы, подумал, что в этом нет ничего такого, но что-то не давало ему покоя. В итоге он решил позвонить мне, на всякий случай. Когда я услышал эту историю, то сразу помчался за тобой. Когда червь использовал силу, Нэнси почувствовала, что ты рядом с задним входом. Поэтому я и подъехал с той стороны.

– Просто взяла и почувствовала… интересно, я хочу узнать об этом больше.

– Я знаю, что Нэнси очень чувствительна к «проявлениям червя». Думаю, Ричард объяснит тебе подробнее со временем.

– Хорошо. И угораздило же именно Уилла нарваться на Льюиса, – задумалась Эми. – Так ты действительно простил Уилла за ту аварию? Общаешься с ним?

Дерек помрачнел и отвернулся.

– Нет.

– Значит, ты врал, что находишься рядом с ним?

– Да, Ричард говорил, что это неважно, самое главное результат. Для меня нет ничего более важного, чем защитить тебя.

– Дерек, – Эми прикрыла лицо руками, больше не желая смотреть в его глаза, – ты говорил про Уилла еще до встречи с Ричардом. Сам ведь сказал, что Ричард пришел в магазин незадолго до ограбления магазина. История с Уиллом тянется уже почти полгода.

– Так долго?

– Да…

Она все же решилась посмотреть на него, отняла руки от лица и сжала подрагивающие от холода пальцы в кулаки. Дерек выглядел безжизненным, поникшим. Выбеленная в свете луны кожа казалась слишком тонкой и ломкой, глаза потускнели, а руки повисли вдоль тела. Видя его, Эми вдруг почувствовала жалость, а также осознала собственную глупость. Даже набирающая обороты злость просто рассыпалась в прах. Потому что вопрос Дерека прозвучал слишком искренне.

– Дерек, что с тобой происходит?

Он вынужденно натянуто улыбнулся, но маска беззаботного весельчака уже была с треском разбита. Теперь Эми видела перед собой настоящего Дерека – то, во что он превратился.

– Да брось, все в порядке, – вместо него будто говорил робот. – Мне просто было не очень хорошо какое-то время. Я думал, что это тебя отпугнет, но видимо все запутал еще больше, – Дерек устало провел рукой по лбу, утирая невдимую испарину. – После той аварии, я чувствую себя самую малость… потерянным, только и всего. Прости, что был немного нечестен с тобой, я очень виноват. Обещаю, что исправлюсь.

– Каждый раз, когда я тебя видела, каждый раз, когда просила открыться мне и поделиться своими проблемами, ты отвергал меня. А сейчас говоришь, что был только «немного» не честен. Я ждала момента, когда ты подпустишь меня ближе и, кажется, если бы не вся эта ситуация, ты бы… – она поджала губы, видя его глаза, заполненные до краев чем-то большим, чем простая грусть. – У тебя депрессия?

– Нет, конечно, – он фыркнул и неуклюже хохотнул в кулак. – Не думаю…

– Тебе нужно к психологу.

– Мама отправляла. Мне посоветовали наполнить жизнь радостью и таблетки какие-то выписывали, но я не пил. Еще советовали вернуться в самое начало и вспомнить, что я люблю помимо футбола, наполнить жизнь новым хобби… Хобби… Пф, ха-ха… – искусственный смех быстро превратился в настоящий.

Эми коснулась его плеча и прервала несостоявшуюся истерику. Дерек же, вцепившись в нее, стал гораздо ближе. Он согнулся и положил голову на колени Эми. Ее пальцы неспешно перебирали его волосы. Эми прекрасно знала, что спортивная карьера – никакое не хобби. В футболе заключалась вся жизнь Дерека. Он рос с мечтой о карьере футболиста, всегда следил за питанием, принимал участие во всех турнирах, стал капитаном команды. На поле он был почти богом, там было его место. Не здесь – перед развалинами старого замка у Эми на коленях.

– Мне очень жаль, – тихо произнесла она, намотав прядь тонких волос на палец.

Дерек заерзал.

– Только не бросай меня, хорошо?

– Думаешь, я хочу тебя бросить?

– Знаю, что разочаровал тебя. Сначала вел себя как мудак, потому что был эгоистом. Потом заставил тебя почувствовать себя ненужной.

– Я начинала думать, что ты мне изменяешь.

– Никогда! Клянусь, я не успевал встречаться с тобой только потому что… время слишком быстро шло. Ну, знаешь, в сутках мало времени.

– Не понимаю.

– Однажды я просто смотрел в потолок, и так прошел весь день. Со мной такое в последнее время постоянно – я едва двигаюсь и туго соображаю. Каждое утро, чтобы встать с постели, мне нужно потратить часа два или три. Я правда пытаюсь как-то бороться с этим, поначалу удавалось придерживаться прежнего графика, вставал же раньше в пять или шесть утра на утреннюю пробежку, но сейчас не особо получается.

Объяснение вышло настолько сумбурным, что Дерек мигом попытался как-то переиначить свою речь, но все запутал еще сильнее. Она не стала останавливать этот несвязный поток слов, ее сердце болезненно сжималось каждый раз, когда Дерек сам себе противоречил. Но раз уж он сейчас настолько откровенен, нужно задать самый главный вопрос.

– Дерек, скажи мне кое-что, – Эми аккуратно обхватила ладонью его подбородок и заставила повернуть голову. – Если бы не та авария полгода назад, если бы ты оставался тем золотым мальчиком-футболистом, ты бы бросил меня? – он выглядел удивленным, и Эми постаралась объясниться. – Я долго думала об этом. Сначала ты вон из кожи лез, чтобы залезть ко мне в постель. Ты признался, что отношения на тот момент тебя даже не интересовали. Потом ты попал в аварию, перестал общаться почти со всеми своими прежними знакомыми, признался мне в своих ошибках и стал надеяться на прощение. Разница между тем Дереком и этим настолько огромна… Ты ведь не дорожил бы мной, будь ты все еще тем самым спортсменом, ведь так?

Он молчал, обдумывая ее слова, потом схватил ладонь Эми, поцеловал.

– Ты права в одном: я был совершенно другим человеком, и я не ценил того, что имел. Играл с чужими чувствами, вел себя отвратительно, считал себя самым крутым на свете. Жизнь дала мне нехилый пинок под зад. Я умею учиться на ошибках. Дай мне еще шанс.

Эми тяжело вздохнула, но не почувствовала облегчения, будто легкие были наполовину наполнены водой. Зато она получила ответ на свой вопрос. Его можно было прочесть между строк.

– Давай разберемся со всей этой ужасной ситуацией, а там уже подумаем.

– Эми… – его тело напряглось.

– Нам обоим нужна пауза. Обоим. Ты должен разобраться в себе и понять, нужна ли я тебе вообще…

– Нужна!

– …или я всего-лишь одна из тех, кто не оставил тебя в трудное время.

– Эми!

– Я все говорила о Лондоне, но лучше ты подумай о том, чтобы вернуться домой. Спасибо, что спас меня, но хватит. Тебе не нужно рисковать собой только для того, чтобы спасти меня еще раз. Чувство вины – всегда очень сильное, не позволяй ему затмить твой рассудок.

Она заставила его подвинуться, а сама поднялась со скамейки и отправилась обратно к главному входу. Дереку хватило такта не пытаться догнать ее, и Эми была благодарна за это, потому что не хотела закатывать истерики. Слезы полились по щекам сами собой, и она едва успевала вытирать их рукавом.

Оказавшись в своей комнате и закрыв дверь, Эми, избавившись от пальто, залезла в спальник. Сразу же она почувствовала чужое присутствие.

– Ну и почему ты плачешь? – спросил Итан, едва касаясь ее плеча.

Эми не оборачивалась. Ей не хотелось видеть пустоту на том месте, где он якобы лежит.

– Не знаю.

– Ты же сама признавала, что не любишь его, так чего жалеть?

– Вероятно, мне просто обидно. Я знаю, что ты не понимаешь этого, и что мои слезы тебя раздражают, просто потерпи, хорошо? Не могу себя остановить, – она всхлипнула, и потерла глаза.

– Ох… – выдохнул Итан, – кажется, я ненавижу Дерека.

– Он неплохой человек.

– Плохой. Двуличный и жалкий.

– Итан.

– Молчу.

Эми взволнованно выдохнула и, закрыв лицо руками, все же повернулась в его сторону, надеясь, что иллюзия не развеется, если она внезапно прижмется к чужому телу. Когда лоб Эми коснулся теплой вздымающейся груди, стало легче.

– Нет, не молчи, – произнесла она, больше не всхлипывая. – Твой голос меня успокаивает. – она пальцами вцепилась в то, что представляло собой футболку и догадалась, что видимо Итан снова решил выглядеть как Дерек, потому что ткань показалась слишком знакомой. Однако открыть глаза, чтобы убедиться в этом, она не решилась.

«Так странно. Говорит, что ненавидит Дерека, но чуть что – принимает его облик».

Итан обхватил рукой ее голову и принялся нежно водить пальцами по волосам. Точно также она массировала голову Дерека совсем недавно. От этого стало немного не по себе, но вскоре чудесным образом Эми окончательно расслабилась в его руках и сконцентрировалась только на проникновенном голосе.

Он заговорил для нее. О тех годах, что провел на этом свете, о странствиях в другие страны. Итан рассказал ей столько всего, что становилось неясно – какую же конкретно часть своего сознания он все еще пытается восстановить. Ни один человек, проживший на земле, не смог бы запомнить все эти события.

Итан говорил так, будто его собственные ноги утопали в песках Сахары, словно он своими глазами видел строительство Парфенона, мозолистыми руками ковал мечи для римского арсенала. На невидимых глазах того, кто звался «Итан», строились и уничтожались цивилизации. Менялось все вокруг него – так бурно, так стремительно, что каждый новый жизненный цикл уже не мог ничем удивить.

Его удивительно живой голос, который был с ней временами очень эмоционален, сейчас при перечислении всех чудес света, стал сух и сер. Будто они его и не волновали вовсе.

Эми было странно находится возле такого существа, чувствовать его ласку – пальцы поглаживающие волосы и спину. Собственные проблемы показались ей крайне незначительными, ей даже стало стыдно перед бессмертным созданием за разведение драмы, свидетелем которой то, порой, вынужденно становилось.

«Надеюсь, Итан знал людей, которые еще более проблемны, чем я», – заворочалось в мозгу Эми.

А Итан вдруг почесал ей макушку.

– У тебя странная эмоция сейчас была, – цокнув языком, произнес он, прервав свой рассказ про кельтов. – Что не так?

– Ничего.

Пальцы снова почесали макушку, взлохматив волосы, и Эми завозившись, хихикнула.

– Давай, признавайся.

– Просто каждый раз странно осознавать, что я у тебя не первая.

Ей было абсолютно плевать, как это звучало. Потому что небольшой укол ревности в их отношениях стал уже нормальным. В конце концов, его же она чувствовала от Итана, стоило Дереку появиться в пределах видимости. Но Эми, ревновавшая и родителей к брату, и одну подругу к другой, не видела в подобной ревности чего-то нового и необычного.

«Или все же это чувство отличается?»

Эми ощутила, как тень сомнений коснулась ее также отчетливо, как чужие губы, упирающиеся в висок. Она вздрогнула и привстала на руках, ожидаемо видя перед собой псевдо-Дерека. Чуть розовые губы на гораздо более бледной, чем у оригинала, коже, растянулись в стороны, постепенно складываясь в широкой улыбке. Взгляд стал слишком внимательным, но при этом странно мягким. Он не впивался в нее и не прожигал, а лишь ненавязчиво приглашал поделиться своими истинными мыслями.

Что тогда, что сейчас, Эми ни на секунду не верила, будто перед ней Дерек. Совсем не похож, лишь только напоминал издали – как дальний родственник, случайно повстречавшийся в толпе людей.

– Поверь, ты хоть и не первая, но особенная для меня.

– Чем же?

– Ты была рада мне, Эми. Ты не стала пытаться от меня избавиться, только услышав первое слово в своей голове. А после ты смогла расположить меня к себе, мы отлично понимаем чувства друг друга. Поверь, со мной не раз пытались сблизиться, но ты одна из немногих, кому это действительно удалось.

Ей? Удалось? Сердце Эми резко замерло.

Все потому что она прекрасно знала, как выглядит со стороны. Да, она молода и многие считают, что хороша собой. Однако что-то в ней неизбежно отталкивало окружающих. Некоторые чувствовали это сразу, некоторые – нет. Но рано или поздно все сходились во мнении, насколько на самом деле некомфортно общаться или хотя бы просто быть наедине с Эми Томпсон. Ее глаза, казалось, всегда были нацелены только на тебя, и даже когда ее тело оставалось расслабленно, эти полные напряжения глаза с отчаянием и усердием вонзались в тебя, как нож в масло. Эми не была близка с родителями, не имела большую часть жизни друзей, и разговаривать она умела только общими фразами. Либо поддакивала, либо занимала нейтральную позицию, пыталась всем угодить. Неэмоциональная, немногословная… на самом деле эмоциональная и многословная, но не в силах этого выразить.

Только в Лондоне, повстречав Дерека и подруг, она почувствовала что-то отдаленно напоминающее счастье, но то чувство – ничто по сравнению с одним единственным словом, сказанным Итаном. Только он один, в который раз, мог заставить ее настолько расчувствоваться.

«Он говорит только то, что ты хочешь услышать», – всплыли в голове слова Ричарда.

– Обними меня, – тихо сказала она, а когда Итан наклонился и обвил ее руками, закрыла глаза.

Она позволила уложить себя обратно в желанно тесный спальник. И пусть эта вздымающаяся грудь не имела сердцебиения, Эми это ни капли не смущало. Потому что снова ее вниманием завладел спокойный, демонически чарующий, насыщенный, словно сама тьма, голос, повеливающий биением ее собственного сердца.

Глава 18: Я МОГУ ПОЙТИ НА ЭТО

Утром Эми познакомилась с местной «ванной комнатой». Она сама нагрела себе два ведра воды и без помощи Дерека, все время оказывающегося в ее поле зрения, отнесла их на нужное место. Нэнси выделила полотенце и даже отдельный шампунь.

Пребывая наедине с собой, Эми задумалась о будущем. Сумеет ли она как-то повлиять на Ричарда и убедить того в человечности Итана? Брат всегда был очень упрямым, и Эми не та, чей авторитет он бы уважал. Просто сбежать от Ричарда – тоже не вариант. Ей действительно придется найти способ заблокировать негативные проявления силы Итана, иначе рано или поздно снова появится группа охотников на ведьм. Здесь хотя бы не пытаются навредить самой Эми. Вот если бы она оказалась в руках только Нэнси, а Ричарда даже не существовало…

Эми нервно сглотнула и чуть было не выронила ведро с водой, которое держала над головой, промывая волосы.

Она интуитивно чувствовала опасность, каждый раз общаясь с этой женщиной.

Плотно сжимая губы и смотря, как вода стекает в старый водосток, Эми наконец приняла решение. Поэтому когда она позвала Итана, ее голос не звучал взволнованно или растерянно.

– Я бы хотела изучить остальные тома «Интерлюдии». Я говорила утром с Ричардом об этом, пока ты спал.

Она чувствовала напряжение в глазницах, что означало одно – Итан смотрит ее глазами. И видел он лишь мокрые волосы да мельтешащее перед лицом полотенце.

– Зачем? Пустая трата времени.

– Но разве они не относятся к твоим прошлым носителям?

– Это Ричард придумал? Кто книги по-твоему написал… и зачем? – не понял Итан, понижая голос и тем самым заставляя вслушиваться в каждое слово. – Все эпизоды – галлюцинация, ранившая мозг одного из моих наиболее впечатлительных носителей. Я не спорю, что в книге много информации о моих способностях – за это их так ценит Льюис. Но не стоит придавать им такое большое значение. Едва ли они тянут на биографию и историческую достоверность.

– Я все равно прочту.

– Так говоришь, будто то твой долг.

– Нет, но… – Эми положила на плечо мокрое полотенце и схватилась за ручку двери. – Хочу знать, какая участь может ожидать твоего носителя.

– Так я и думал, – крайне недовольно процедил Итан, практически обижаясь. – Но раз так, знай, психика Итана Холлоуэя всегда была крайне хрупкой.

Она ничего не ответила, потому что уже была в коридоре и, как назло, сразу же наткнулась на Нэнси. Та крайне внимательно посмотрела Эми в глаза, будто чувствуя пробуждение Итана, но промолчала. Под таким взглядом хотелось только одного – исчезнуть.

Когда Эми добралась до своей комнаты, ее ждал неприятный сюрприз. Телефон, о котором она только недавно вспомнила, пропал. Итан тоже не понимал происходящего, однако он спал, когда телефон использовался в последний раз. Он предложил Эми перемотать ее воспоминания, чтобы узнать наверняка, но даже когда они сделали это, то удивленно замерли. Эми оставляла телефон на подоконнике.

– Я теперь заложник? Точнее ты.

– Получается – мы.

– Зря я вчера сказала Дереку, что собираюсь вернуться в Лондон. Сейчас же поговорю с ним!

– Он бы не посмел действовать так смело без разрешения твоего брата.

– Верно, – Эми затихла, ее сформировавшийся гнев сразу схлынул.

– В чем дело? Секунду назад ты была готова разорвать Дерека на части. С Ричардом все по-другому?

– К ним нужен абсолютно разный подход. Если я сейчас ворвусь с криками, то ничем хорошим это не закончится. Ричард может вообще запереть меня в комнате.

Прежде чем Эми бы действительно успокоилась, раздался стук в дверь. За ней стоял Дерек.

– Тебя зовут на обследование.

– Хорошо, скоро буду.

Дерек все еще мялся на пороге, избегая прямого зрительного контакта.

– Если ты не придешь прямо сейчас, Нэнси взбесится.

Эми поморщилась и хотела уже было просто выскочить за дверь, как передумала. Происходящее потихоньку испепеляло ее нервы и сейчас, понимая, как к ней обращаются Нэнси с вором-Ричардом и лжецом-Дереком, ей не хотелось подчиняться их воле.

– Мы ведь не договаривались о времени. Ей следовало сообщить заранее, сейчас я собираюсь высушить волосы.

– Ты можешь их просто заделать, нет?

– Нет, – отвернулась от него Эми, тут же беря в руки найденный не так давно фен для волос.

– Хорошо, но только спускайся сразу, как закончишь! – громко произнес Дерек, когда прибор громко зарычал.

Итан мягко улыбнулся и будто бы с гордостью посмотрел на нее.

– Довели даже нашу Эми.

– Раздражают, – буркнула она себе под нос.

Время она тянуть не стала и когда закончила – прошла в лабораторию. Нэнси злобно зыркнула на гостью из-под полуопущенных ресниц, но свое мнение оставила при себе. Все началось с получасовой лекции.

– Мы точно знаем, что червь передается по генам. Генные наследственные заболевания делят на три типа: аутосомно-рецессивный, аутосомно-доминантный и сцепленный с Х-, Y-хромосомой. Мои предшественники пытались понять, откуда червь взялся. Мы предполагаем, что первый носитель имел что-то схожее с болезнью Марфана по аутосомно-доминантному типу. В этом случае заболевание не только передается по наследству, но и часто является результатом мутации. Если наш случай схож, тогда понятно, как червь вообще мог появиться.

– Кто-то спонтанно мутировал, а потом перезаражал потомков?

– Именно так. Правда, говорить наверняка сложно. В конце концов, большинство наследственных заболеваний, да даже та Марфана, сильно искажает облик человека. У нас же поражен мозг, что не всегда заметно.

– Вот как, – задумчиво протянула Эми. – Спасибо, что рассказала мне об этом. Правда, признаюсь, я далеко не все термины поняла.

Глаз Нэнси дернулся.

– Благодари Ричарда.

Сегодня Эми сделали не только новые снимки на рентгеновском аппарате, ее также заставили сдать кровь, а потом попросили пройти обследование на томографе. Если рентгеновская камера выглядела как обычная капсула, то увидев в соседней комнате огромный томограф, Эми замерла в шоке. У Ричарда не было столько денег на подобное оборудование, у Нэнси, наверное, тоже. Значит, оно принадлежало погибшему члену группы, которому не посчастливилось родиться Фрэмптоном.

«Только приобрести автоматический тонометр не смогли себе позволить», – подумалось Эми, когда она увидела прибор на столе перед собой.

– Головокружения, упадок сил часто беспокоят? – задавала вопросы Нэнси. Она сильно затянула манжету тонометра на руке пациентки, сдавливая мышцы, а затем просунула головку стетоскопа. По ощущениям наконечник был чуть более теплым, чем пальцы Нэнси.

– Да.

– Такое случается только в моменты, когда он использует силу? – она воткнула в уши стетоскоп и вдруг подняла глаза, всматриваясь в лицо Эми, сканируя каждую эмоцию.

– Не всегда, иногда я вялая просто так, но это быстро проходит, стоит поесть.

– Он черпает ресурсы твоего организма, отсюда проблемы. Понимаешь же, что он, как паразит, кормится тобой?

– Я знаю.

– Неужели?

– Он напрямую говорил, что мне нужна глюкоза. Несложно было догадаться.

Раздался тяжелый вздох, и врач стиснула грушу тонометра.

– Ох, ну и дура.

– Эм, что?

– Лучше помолчи.

Несмотря на то, что хотелось встать и уйти, она терпела, стиснув зубы. Нэнси очень активно работала нагнетателем, и Эми вдруг почувствовала невыразимо отвратное тепло в конечности, а вслед за ним – онемение, пальцы непроизвольно дернулись вверх, но тут же замерли на месте. Пульс зазвучал в ушах.

«Просто перетерпи», – велела себе Эми, тем не менее ощущая, насколько же сложно стало следовать собственным советам.

Ближе к концу всех манипуляций в лабораторию вошел Ричард. Судя по его напускной улыбке, он уже знал, какой разговор его ожидает в ближайшем будущем, Эми ведь хмурилась каждый раз, смотря на него.

– У нас все готово? – спросил он, помогая расстегнуть манжету.

– Да, сейчас запишу результаты и начнем.

Эми в предвкушении напряглась, понимая, что вот-вот ей дадут больше полезной информации. Ричард сел рядом, похлопал сестру по спине и на секунду задержал руку. Эми сама стряхнула ее, дернув плечами, хоть и старалась сделать вид, будто все вышло само собой. Усталый вздох раздался над ухом, но именно в этот момент Нэнси оторвалась от своей толстой тетради.

– Итак, – произнесла она, поворачивая монитор к Эми. – Смотри сама. Твоя томография.

Эми видела снимок своей головы, но мало что понимала в нем, а потом осознала – в верхней части мозга равномерно растянулась большая тень, заполняя почти всю черепную коробку. Только самая верхняя часть оставалась светлой.

– Ты ему определенно нравишься, – вложив максимум отвращения и жалости к сестре произнес Ричард, клацнув напоследок зубами. – Черт, он слишком разросся. Разве в томографии Льюиса не было пятно гораздо меньше?