Возлюбленная Лунного Ветра

– Что это было? – лицо Руслана брезгливо передёрнулось.

– Для них – еда. А для меня… Придётся стирать.

– Бесовское отродье.

– Ещё какое, – улыбнулась я и, наконец-то, осмотрелась по сторонам.

Похоже, мы забрались в какую-то пещеру, что не сильно радовало. С пещерами в последнее время у меня не складывалось. А эта была ещё и странной, очень светлой. Снова туман. На этот раз белый, как снег на вершинах Гор, стелился по земле, окутывал ступни и как будто толкал вперёд. Я закинула на плечо испорченную накидку, лелея надежду, что удастся найти достаточно глубокий водоём, чтобы выстирать, как следует, и позволила туману увлечь себя куда-то вперёд.

– Рейна! – испуганно крикнул Руслан и помчался следом.

Туман провёл нас через несколько таких же пещер, пока мы не очутились в ещё одной, куда более странной. Она была глубокой. Во всех отношениях. Мы остановились на краю рва, через который бежали три узенькие дорожки-мостики прямиком к выходу. И выходов оказалось целых три.

Первый выглядел тёмным и мрачным, от него так и веяло ужасом. Я внутренне содрогнулась и повернулась ко второму. Этот был яркий, как будто снаружи светило самое настоящее земное солнце. И стало даже тепло, словно меня коснулся ласковый летний луч. Слишком сладко, слишком хорошо, чтобы оказаться правдой.

Третий выход был опутан уже знакомыми мне мелкими цветами. Я даже слышала их земляничный запах, а может быть, мне просто почудилось.

Три пути. Три ловушки. Один выход. Может, стоило, подумать, однако пол под ногами вдруг начал дрожать, и я услышала истошный крик Руслана.

– Всё рушится. Сзади!

Капкан захлопнулся, и у нас был снова только один путь – вперёд. И я его выбрала, почти не глядя. Шагнув на мостик через пропасть, я пошла к выходу, увитому цветами. Кажется, Лаорт говорил, что доверять в этом проклятом мирке можно только ему? Так вот, я решилась довериться. И надеюсь, не прогадала. Потому что пути назад уже не было. Я быстро шагала по мостику, Руслан осторожно семенил за мной, а мостик рушился вслед за нами, камень за камнем падая в пропасть. Едва мы вбежали в проход, как позади начался самый настоящий камнепад, а стены дрогнули и стали сходиться. Мы ринулись вперёд, что было духу, и остановились, лишь, когда выбежали наружу.

Мир, представший перед нашими глазами, был совершенно другим. Совсем не таким, как по ту сторону пещер. Небо было голубым, лишь в некоторых местах с розовинкой, прячущейся в пушистых облаках. Трава – сочно-зелёной. А ещё я увидела водопад, самый настоящий. Я завизжала от радости, совсем как девчонка, и бросилась к нему, словно никогда в жизни не видела воду.

Только сейчас я осознала, насколько измотана. В горле пересохло, и я пила – жадно, пригоршнями, и никогда ещё вода не казалась мне такой сладкой.

Рядом с водопадом рос кустарник, усыпанный алыми ягодками. Я сорвала одну и осторожно попробовала. По вкусу напомнила малину. Хоть я и не особо люблю ягоды, но есть хотелось так сильно, что я опустошила куст в считанные минуты. Затем я собрала пригоршню и повернулась к Руслану. Ему тоже не мешало бы перекусить.

Однако негодник лежал на траве, свернувшись калачиком, и бессовестно дрых, постанывая во сне. Я рассмеялась и доела ягоды, затем снова подошла к водопаду, огляделась по сторонам, и стала раздеваться.

День выдался тяжёлым, и очень хотелось смыть с себя усталость, набраться колдовских сил. Они мне очень понадобятся. Я встала под стремительные ручейки воды, наслаждаясь тем, как они ласкают мою кожу, и чуть ли не мурлыкала от удовольствия.

Неожиданно я почувствовала чьё-то присутствие и подняла руки, чтобы прикрыть грудь, однако не получилось. Проклятые цветы незаметно обвились вокруг тела, не давая пошевелиться. А рядом, в толще воды, стоял Лаорт и смотрел на меня своими голубыми глазами, к которых поблёскивали ледяные искорки.

– Ты доверилась мне, девочка, – голос звучал почти ласково, – это хорошо.

Мне хотелось ответить ему что-нибудь гадкое, ядовитое, но вдруг поняла, что даже рта не могу открыть.

Лаорт держал меня какой-то неведомой силой. Он не прикасался ко мне, просто стоял, с непонятным выражением лица, а я чувствовала, как по всему телу шаловливыми пальцами блуждают цветы. Гладят, мнут, теребят ареолы сосков, пробираются ниже, скользят между ног, раздвигают бёдра, извиваясь между ними кольцами. Я ощущала, как горят щёки, как колотится сердце, как сжимается всё внутри, поднимая откуда-то из глубины сладко-нежное, остро-больное и невыносимо приятное чувство. Оно рождалось где-то там, внизу живота, в самой глубине, и меня несло такой невероятной волной, что перед глазами замелькали звёзды, а с губ сорвался стон…

И это всё делал со мной он, злобный коварный тиран. Смотрел, наслаждаясь моей беспомощностью и стыдом, и едва заметно улыбался…

Горячо… очень. Невидимые пальцы ласкали горошинку между разгорячённых створок лона, я чувствовала, как оно становится влажным…

Его голубые глаза сузились, и я понимала: он знает, как мне сейчас хорошо…

И как же я его сейчас ненавижу…

Лаорт

ОН не ожидал, что она окажется столь чувственной. Не мог предугадать такой волны страсти, таящейся в её теле. Не представлял, что ему захочется почувствовать эту страсть внутри себя.

Но она окатила его, захватив с ног до головы.

Лаорт ощущал то, что происходило с этой… этой несносной княжны, и словно сам участвовал в её оргазме. Все естество пылало, а зубы сводило от желания прикоснуться к ней по-настоящему…

И зачем только он это сделал? Какого дьявола было вообще к ней лезть?

Может, потому, что она порадовала его тем, что доверилась? Хотя это могла быть случайность. И скорее всего, так оно и есть.

А может, потому что под всеми этими мужскими тряпками у неё оказалось удивительно красивое тело. Но ведь за свою долгую жизнь тиран видел и трогал сотни, если не тысячи красивых тел…

А может… может его просто дьявол попутал… Кто ж его знает?

И это откровенно… не радовало…

Млеть, как юнец, лаская строптивую девку, этого с ним никогда не случалось…

Похоже, становится действительно интересно.

Наверное, даже чересчур. Только вот стоит ли подходить так близко, ведь это может оказаться опасно?

Проще было отпустить её на все четыре стороны.

Если бы не дурацкое обещание, он бы в точности так и поступил. Но как-то не с руки теперь сдаваться, и это невероятно злило.

И вот сейчас, глядя, как её лицо преображает страсть, Лаорт закипал от бешенства, понимая, что начинает грезить, мечтая оказаться в ней.

Но её девственность дьявольски мешает, пора бы уже что-то решать…

Глава 19

Я пришла в себя уже на берегу, лёжа на мягкой прохладной траве, в чём мать родила. Лаорт сидел рядом, положив руки на согнутые в коленях ноги. Лицо его казалось равнодушным.

Я же, почувствовав, что могу шевелиться, вскочила, как ошпаренная, и стала натягивать на мокрое тело одежду. Штаны, рубаху, пояс. Даже накидка нашлась, а я уж думала, что обронила её в пещерах. Она была чистой, без пятен, и немного хрустящей, будто и не одёванной даже. Совершенно новая накидка.

Мерзавец следил за мной, за каждым моим шагом, подмечая всё, что со мной происходило. Интересно, когда я отлучалась в кусты, он тоже смотрел? От этой мысли мне стало гадко, и я поспешила от неё отделаться. Какая теперь разница, если эта глыба льда творила в своих владениях, что хотела!

Даже с моим собственным телом, не спросив моего согласия!

У-у-у, не был бы он таким огромным, я бы сейчас его убила!!!

Ну, укусила бы точно.

– Хочешь есть? – неожиданно спросил тиран, а у меня вдруг возникло чувство, будто мы опять вернулись в его несуществующий замок. И сейчас на блюде появится свежеиспеченная рыба, от одного лишь воспоминания о которой рот наполнился слюной, а желудок противно заурчал. Должно быть, всё было написано у меня на лице, потому что губы тирана дрогнули, изогнувшись в уже знакомой ухмылке.

– Чего тебе надо, тиран? – разозлилась я, – я вроде тебя ни о чём не просила.

– Ты прошла лабиринт, молодец.

– Было не слишком похоже на лабиринт.

– Это потому, что ты изначально выбрала правильный путь. Если бы вы решили обойти зверей стороной, то блуждали бы ещё очень долго.

– А звери тоже пленники?

– Нет, – несколько смущённо ответил Лаорт, – но если их отпустить, они разнесут всю округу. Такое уже случалось. Правда, очень давно. О них заботятся, Рейна. Плоды, которыми ты их кормила, выращивают специально для них.

– А ты у нас, я смотрю, заботливый хозяин, – не выдержала я.

– Не дерзи мне, девчонка. Я этого не люблю.

– Хорошо, тиран. Пойду дальше дрожать от страха. Так тебе больше нравится?

– Чувствуется, что понятие «розги» тебе не знакомо, – хмыкнул Лаорт.

– Ты говорил, что за лабиринтом пустыня.

– Да, это так, Рейна. И я хочу ещё раз предложить тебе другой вариант.

– Нет уж, – я упрямо мотала головой. Возможно, пару часов назад я готова была его послушать, но не теперь. После того, что он делал со мной в водопаде, я вообще не хотела его видеть, – ты держишь свои обещания. А я не сворачиваю с начатого пути.

– Преодолеть пустыню нелегко, – серьёзно сказал тиран, – над ней светит призрачное солнце. Но палит оно нещадно. И ты не дойдёшь без амулета, указывающего путь. Умрёшь, петляя по пустыне

– И ты любезно дашь мне этот амулет? – догадалась я.

– Нет, – его глаза победно сверкнули, – тебе придётся добыть его самой.

– Как?

– Ты поймёшь это в пустыне. Учти, это будет не так уж легко. Придётся вскрыть живую плоть, пока она ещё жива. Иначе амулет исчезнет.

– Я что-то ничего не поняла, – призналась я.

– Я уже сказал, Рейна: ты поймёшь это в пустыне. Внимательно слушай, я не люблю повторять.

– Тиран… Тебе не говорили, что ты зануда?

– А ты, я вижу, не хочешь дойти живой? – глаза его полыхнули гневом.

– О нет, Лаорт, – пропела я и скривилась, копируя выражение его лица, – так ведь будет неинтересно.

Если честно, я на миг подумала, что он меня убьёт. Но вместо этого он исчез. И слава Горам. Мой язык перестал меня слушаться, а разум зажил собственной жизнью, и, похоже, ему понравилось бродить по краю…

* * *

Еды раздобыть не удалось. На дереве сидело несколько горлиц, однако они улетели, едва я стала карабкаться по стволу. Морок на них не действовал, а иных живых существ, кроме парочки пучеглазых уродцев, напоминавших жаб, поблизости не было. Но я уж точно такое есть не стану. Руслан вроде тоже особым желанием не горел, хотя и поглядывал на них с интересом.

Мы обнесли все кусты, а когда животы уже заболели от ягод, двинулись в путь. Я с сожалением посмотрела на водопад, понимая, как глупо идти в пустыню, не имея запасов воды. Но набрать её было некуда. Деревца с тонкими стволами и мелкими листьями никак не годились на то, чтобы сделать хотя бы плошку. Оставались только сапоги. Я рассмеялась от одной лишь мысли об этом. Но затем сбросила и наполнила доверху.

Какая разница, в чём нести воду туда, где даже маленький глоток может оказаться на вес золота? Однако в этот раз удача от меня отвернулась. Вода стала сочиться из сапог, словно из решета. Присмотревшись, я дырок не обнаружила, и поняла, что это ещё одна улова мерзкого тирана. Чтоб ему пусто было!

Может, следовало попридержать язык?

Я огорчённо вздохнула и сунула промокшие сапоги подмышку, решив, что будет неплохо пройтись босиком.

– Ты знаешь, куда идти? – спросил Руслан.

– Прямо.

Самый лучший путь. Прямо и не сворачивая. Тем более, что по сторонам уже начал собираться туман, поглощая сочную зелень травы и кустарников. Он уже окутал водопад и плавно подбирался к нам, словно подталкивая вперёд по ещё не тронутой его цепкими лапами дорожке. И мы пошли.

Вскоре туман нас догнал. Я с трудом могла различить даже пальцы ног. Руслан ухватился за мой локоть, поскуливая, что неплохо было бы повернуть обратно, и мне хотелось его стукнуть.

Но я упрямо тащила его за собой. Наконец, впереди появилось довольно яркое светлое пятно. И чем ближе мы подходили, тем ярче оно светилось, пока не начало слепить глаза. Я прикрыла лицо ладонью и осторожно смотрела сквозь щели между сомкнутых пальцев. Свет приближался, а туман отступил на несколько шагов, образуя узкий тоннель. Неведомая сила захватила нас и поволокла вперёд по тоннелю, а после вытолкнула наружу, и мы очутились в пустыне, шлёпнувшись с размаху прямо на тёплый песок.

Раньше я никогда не бывала в пустынях. Видела их только на картинках в отцовских книжках, нарисованных тёмными чернилами на желтоватом пергаменте, покрытом мелкими трещинками лет. Неровные контуры напоминали застывшие волны.

Эта пустыня была похожа на медленно кипящее варево, разбавленное ядовито-яркими красками. Фиолетово-красное небо, усеянное рваными пёрышками синеватых облаков, из-под которых иногда выглядывало бледное, словно умирающее, светило.

Песок под ногами смахивал на цветочную пыльцу, однако тяжёлую и вязкую. Ступни утопали в нём, как в болотной жиже. Я сделала всего лишь несколько шагов и почувствовала усталость. Похоже, это и впрямь непростой песок.

Пустыня простиралась до самого горизонта, если можно было его так назвать. Куда ни кинь глаз, сплошь была песчаная гладь, не исчерченная ни единым выступом. Мы молча нарезали круги, толком не зная, куда идти.

Нужно отыскать амулет, о котором говорил тиран. Вот только где он в этом бескрайнем песчаном море?

Призрачное солнце припекало, а песок вдруг стал невыносимо горячим. Пришлось надевать сапоги.

Я накинула на голову капюшон и покосилась на Руслана. Бедолага маялся от жары. Пот стекал по лицу ручьями. Я отсекла мечом кусок от своей накидки и велела прикрыть макушку. Чего доброго, свалится с ног, что мне тогда делать? Тащить его на себе я бы вряд ли смогла.

– Лучше бы мы остались там, – прошептал Руслан.

– Там мы были пленниками. А впереди – свобода.

– Больше похоже на дорогу в ад.

Я лишь усмехнулась. Похоже, мой спутник забыл, что мы и так в аду. И с каждой секундой становилось всё жарче, прямо невыносимо. А спустя час я уже была готова выпрыгнуть из собственного тела, в котором медленно, но верно закипала кровь.

Интересно, этот злобный тиран по-прежнему наблюдает за мной? Возможно, ждёт, когда я упаду на колени и взмолюсь о пощаде? Не выйдет…

Злость придавала мне силы, заставляя идти вперёд. Мы прошли уже немало пути, и за всё это время не встретили ни единого существа. Лишь изредка песок слегка приподнимался, будто под ним кто-то был, однако тут же опускался обратно. И я не была уверена, что это мне не чудилось.

Неожиданно я увидела небольшой холм. Он ясно выделялся посреди песчаной глади, и я поспешила туда, оставив позади недовольно сопевшего Руслана.

Подойдя поближе я сумела разглядеть вполне добротную ткань плаща, укрытую слоем песка. Похоже, его владелец уже давно здесь лежит. Я осторожно тронула его ладонью. Ничего. Ни малейшего признака жизни. Да и как тут выживешь при такой-то жаре? Я осмотрела тело. Бедняга. Кто бы он ни был, казался существом немаленьким. Он лежал лицом вниз, одна рука вытянута вдоль тела, вторая прижата к затылку. Ладони крупные, смуглые, покрытые едва заметными шрамами. Я смутно припоминала, что где-то уже видела такие. Или весьма похожие…

– Кто это? – спросил Руслан, наклоняясь рядом.

– А мне почём знать?

– Милосердный Боже… Это тоже нас ждёт, Рейна? – его белое лицо ещё больше побелело, а пересохшие губы затряслись.

– Мы выберемся, – я попыталась улыбнуться, – гляди-ка, а у него добротный плащ. Тебе пригодится.

– Я не стану надевать вещи с тела покойника.

– Ему они всё равно не нужны.

– А мне и подавно!

– Глупец! Твоя рубаха от грязи и пота уже колом стоит!

И тут ладонь «покойника» пошевелилась. Я дотронулась до неё пальцем. Мягкая и упругая. Таких не бывает у мёртвых.

Я шикнула на Руслана, продолжавшего причитать, и велела помочь перевернуть несчастного на спину. Это оказалось нелегко. Он был невероятно тяжёл, и даже вдвоём мы едва управились.

Лицо, выглядывающее из-под капюшона, выглядело человеческим. Смуглая кожа, красивой формы подбородок без единого волоска, полные ярко очерченные губы. Мелкие шрамы, такие же, как на ладонях, виднелись на лбу и щеках, а один рассекал нижнюю губу в уголке, и я почему-то никак не могла отвести от него взгляд.

– Кровищи-то! – воскликнул Руслан, и мне пришлось оторваться от созерцания лица и посмотреть ниже.

В груди незнакомца зияла дыра, словно кто-то пытался продраться до сердца когтями, беспорядочно разрывая плоть, торчавшую лохмотьями. Одежда пропиталась кровью.

– Амулет, – прошептал незнакомец, и неожиданно открыл глаза.

Они были ярко синими. Не такими, как у отца, у меня. Эта синева была почти прозрачной, словно проглядывала сквозь хрустальную оболочку глаза.

– Амулет, – повторил он, – внутри меня… Вы должны забрать его, пока он не утратил силу… И поместить в живой сосуд…

– Кто ты? – спросила я.

– Это уже неважно, – голос его слабел, глаза закатывались, и я понимала, что ему оставались считанные минуты. Чудо, что он вообще смог говорить.

– Я почти мёртв, а у вас ещё есть шанс дойти…

– Сколько ты уже здесь бродишь?

– Долго. И вам лучше поспешить… Солнце беспощадно…

– Как тебя зовут? – не унималась я.

– Адис, – прошептал незнакомец, едва шевеля потрескавшимися губами.

– Рейна, – вмешался Руслан, – что за амулет? О чём он говорит?

– Из пустыни нельзя выйти без амулета, – пояснил Адис, – он во мне. И вы должны взять его. Пока я жив… иначе он утратит магию, и вы умрёте.

– С чего вдруг такая забота?

Я, если честно, ожидала подвоха. Здесь всем заправлял Лаорт. И этот незнакомец так настойчиво предлагает… Достать амулет, который находится у него ВНУТРИ?

– Сюда не забредают просто так, – хрипел умирающий, будто прочитав мои мысли, – всем нужен амулет. Я его нашёл… А потом нашли меня… Теперь мне уже всё равно. Торопитесь. Это только кажется, будто вы здесь одни. Тут полно всякой твари…

– Рейна, – Руслан неожиданно крепко сжал моё плечо, – если мы хотим выбраться, то нечего мешкать.

– Что ты предлагаешь?

– Взять меч и вскрыть меня, – на губах незнакомца заиграла сумасшедшая улыбка, – мне вряд ли будет больнее, чем сейчас.

Привычным движением я нащупала рукоять меча. Она почему-то казалась холодной, почти ледяной. Я чуть ли не с пелёнок с лёгкостью рубила всякую мерзкую склизкую нечисть, да и тем, что покрупнее, могла дать отпор. Поймать зайца, снять с него шкуру было совсем не сложно. И это умирающее существо… всего лишь тело, которое нужно разрезать, чтобы достать амулет. Единственный путь к свободе…

Ладонь продолжала сжимать рукоять, а я всё смотрела на лицо незнакомца. Удивительного цвета глаза сверкали из-под серого холщового капюшона.

– Давай я, – предложил Руслан, забирая у меня меч. И я невольно зажмурилась.

Мне совершенно не хотелось на это смотреть, однако, спустя мгновение я всё ж не выдержала и взглянула краешком глаза. Руслан замахнулся мечом, словно огромным разделочным ножом, да так и застыл. Затем уронил меч на песок, опустился рядом и спрятал лицо в ладонях.

– Я ни разу не воин, девица. Я всего лишь зодчий. Я…я не могу…

– Что такое зодчий?

– Я строю церкви, хоромы, палаты… Я не могу вскрыть человека. Даже мёртвого. А этот дышит…

– Если это тебя утешит, то я не человек, – сказал умирающий. Голос его прозвучал неожиданно громко. Руслан продолжал любоваться рисунком на собственных ладонях и молчал. Ресницы его подозрительно дрожали.

Я подобрала меч, встала и откинула за плечи капюшон. Солнце больно резало глаза, но так было даже лучше. Иначе я бы никогда не решилась. Лезвие блеснуло в воздухе, а руку пронзила острая, неописуемо острая боль. Отрубленный шип покатился по песку, а затем вспыхнул. Я подобрала его, ещё пылающий, и перекидывала с ладони на ладонь, пока он не рассыпался в прах. Затем сдунула его на лицо умирающего и прошептала заклинание. Надеюсь, той малости колдовской силы, что у меня была, хватит, чтобы залечить рану…

Отец бы сказал, что я безрассудна… Но это всего лишь сто лет моей жизни…

Всего лишь сто, надеюсь не понапрасну, растраченных лет. Ей-Горы, куда разумнее было вспороть ему живот. Но я… не смогла.

– Вставай, – буркнула я, – никто не станет ковыряться в твоих внутренностях. Ты сам проведёшь нас.

Адис посмотрел на меня с нескрываемым удивлением. Капюшон сполз назад, открывая короткие чёрные вихры. Это было в новинку – мужчины Межгорья не стригли волосы. Может, у него тоже есть противная сестра? Или брат?

– Нужно было меня убить, Рейна, и забрать амулет, – сказал он, поднимаясь, – это всё, что от тебя требовалось.

– Откуда ты знаешь, как меня зовут?

– Твой спутник так тебя называл, разве нет?

– Верно, – я задумчиво прикусила губу. Вот нахал. Он вроде как должен быть мне благодарен. Но глубокие синие глаза смотрели на меня с таким выражением, будто я опять в чём-то провинилась. И перед кем? Перед скитальцем, умиравшим в пустыне! Да чтоб его!

Адис повернулся ко мне спиной и поправил капюшон. Он был высок – мои глаза оказались как раз на уровне его подмышек. Широкие плечи, ладони. Ноги довольно мускулистые, насколько позволял увидеть плащ. Он явно привык ходить.

– Эй, – окликнула я, – ты недоволен, что я вытащила тебя с того света?

– Недоволен – это мягко сказать… Могу тебя уверить, княжна, ты выбросила сто лет своей жизни на ветер.

– Княжна?! – ахнула я. Вот этого ему точно никто не говорил. Но Адис опять повернулся ко мне лицом, затем подобрал с песка длинный посох и указал на мою кровоточащую ладонь.

– Насколько я знаю владык, они не разбрасываются бастардами. Стало быть, ты из княжеской семьи. Шипы, клыки, знатный меч. Да и повадки у тебя отнюдь не скромной девицы.

– И это ты всё узнал за пять минут?

– Иногда и одного взгляда достаточно.

– Знаешь, если бы не амулет, я бы оставила тебя тут лежать, – я чувствовала, как меня охватывает ярость. Вот неблагодарный болван!

– Лучше бы ты его взяла, – буркнул Адис, обошёл меня, опираясь на посох, и встал за спиной, – теперь придётся тащиться с тобой…

– И ты даже не спросишь куда?

– А не всё ли равно? – равнодушно вздохнул наглец, – отсюда лишь один путь – куда потянет амулет, туда и пойдём. Иных дорог я не ведаю.

– Мне почему-то кажется, что тебе нравилось умирать на солнце с дыркой в груди. Извини, что помешали.

– Ты права, – хмыкнул Адис, – нравилось. Так должно было быть.

– Впервые встречаю существо, которое хочет умереть!

Адис не ответил. Он положил руку на моё плечо и легонько сжал, а потом указал посохом куда-то в сторону.

– Амулет тянет туда. Идём.

– Но почему?

Я волочилась следом, едва передвигая ноги, стёртые почти до крови в жарких сапогах. Неожиданно навалилась усталость. А этот мерзавец довольно бодро шагал. Ещё бы – в его венах теперь плескалось ещё одно столетие жизни. Мог вы вообще конём поскакать.

– Ты ведь хотела выбраться из пустыни?

– Хотела. Но я спрашивала, почему ты хочешь умереть.

– Я здесь уже очень давно, Рейна. Дольше, чем ты можешь представить. И знаю многое из того, о чём предпочёл бы не знать. Это непосильный груз, княжна. Для большинства.

– Ты выглядишь крепким, – заметила я.

– Теперь у меня нет выбора.

Я не знала, что ему ответить. Очень хотелось стукнуть по башке, до которой, ох, мамочки, мне пришлось бы ещё тянуться. Поэтому я молчала и кипела от злости.

Руслан едва поспевал за нами, хватал меня за локоть, и хрипло дышал от непривычно быстрой ходьбы.

– Мне он совсем не нравится, – прошептал он так, чтобы только я услышала.

– Думаю, мы ему тоже.

– Я о другом, Рейна. Кто он? Такой странный…

– Возможно, такой же пленник, как и мы.

– Мне так не кажется… Его взгляд слишком жёсткий, пронизывает насквозь, аж кишки сжимает… Может, лучше от него отделаться?

– Нам не выйти из этой пустыни без амулета, – возразила я.

– Но мы его даже не видели. Этот… нечеловек может запросто нас обманывать.

– Зачем это ему?

– Не знаю… я здесь никому не верю. Это страшное место, девица…

И тут мне совершенно некстати вспомнились слова Лаорта:

«Здесь никому нельзя доверять, Рейна. Только мне. Я единственный, кто не может лгать. Единственный, кому от тебя ничего не надо…»

Но что могло понадобиться от меня уже почти мёртвому страннику? И доверять ему я точно не собиралась. Правда, шла за ним по пятам, но лишь потому, что не знала другого пути. Возможно, Адис солгал про амулет, но судя потому, как уверенно он идёт вперёд, эти места он неплохо знает.