Блудник

– Опять пожалела будить, – продолжал я бурчать.

Мама улыбнулась теплой улыбкой и сказала:

– Если встаешь, то иди, ешь.

Я позавтракал. Настроение было прекрасное. Погода хоть и пасмурная, но радовала осенним спокойствием. На дисплее мобильного висели два конвертика. Отправитель был опознан по первым словам. Каждое письмо было пропитано любовью, излучая тепло в радиусе километра.

Как круто поворачивается жизнь. Еще неделю назад, я сидел в глухой деревне, коротая вечера за старым ноутбуком друга. Грусть одолевала с каждым днем. И конца и края не было видно моему «заключению». Большим развлечением считалось потренироваться в заброшенном доме, или пройтись по темноте в одиночку. Дни становились короче, а тоска по дому камнем откладывалась на сердце. А через неделю с небольшим, совершенно непредвиденно, я шагаю по родным улочкам. Мой путь лежит через искалеченную ямами и трещинами дорогу, которая ведет на старый добрый тридцать третий. Пиная щебень, я торопился в известном направлении.

Пятью минутами ранее. Разговор по мобильному:

– Привет. Я уже домой пришла.

– Вечер добрый.

Какое счастье слышать долгожданный голос.

– Как сегодня прошел день? Опять голодная?

– На работе терпимо. Сергеевна мозги начала выносить.

Сергеевна – администратор АТБ.

– Только покушала, хочу выйти покурить.

– Я тоже собирался, давай вместе покурим?

– А ты здесь что ли?

– Нет. Но через семь минут буду там. Засекай время.

Положил трубку и как торнадо пронесся по квартире.

– Ты куда собрался? Поздно же, – с ноткой возмущения спросила мама.

Натягивая штаны, я ответил:

– Мам, я на короткое свидание. Ненадолго.

– Одиннадцатый час, не ходил бы уже.

– Мам, я быстро. Все убегаю. Скоро буду.

Как сквозняк, я вылетел из дверей, в спешке застегивая куртку на ходу.

И вот трещины и ямы ведут по знакомым путям, на крыльях безрассудного притяжения. Приближая разгоряченного гостя.

Что она со мной сделала?

Через две минуты я уже стоял на лестничной клетке четвертого этажа. Долго ждать не пришлось, как засов серой двери скрежетнул и показалась маленькая девчушка в домашнем халате.

– Ты сумасшедший! – прошептала она. – Я думала, ты пошутил.

– Я целый день тебя не видел, это же не выносимо трудно.

Пламя зажигалки облизало длинную тонкую сигарету. Мы задымили, обмениваясь игривым взглядом. Как же сильно манят эти губы. Сегодня я их, наконец, попробую.

– Ты во всем такой ненормальный?

– Нет. Хотя размыто представляю границы нормальности.

Рядом с соседкой чувствовал дикий прилив сил и уверенности. Мне казалось, я готов на все.

Или мне все это кажется, как мираж в пустыне.

– Но я ненадолго!

– Че это? – сказала она, как Охлобыстин в «Интернах».

– Тебе отдыхать надо с твоей работой.

Волна непреодолимого желания поднялась из глубин, обжигая как холодная вода, бестелесную душу. Я сделал шаг, не прерывая взгляд. Левой рукой обнял плечо, правой едва касаясь, провел по щеке, ощутив шелковистую кожу. Мы слились в сладком поцелуе, словно подростки с чрезмерной осторожностью. На вкус ее губы напоминали спелые вишни.

Нежность этого слияния превышала все представления об этом. Каждая клеточка, словно трепетала от переполняющего чувства наслаждения. Я ощущал каждый изгиб, каждую трещинку ее губ. Это был лучший поцелуй!

После того вечера, моя крепость пала, и я был схвачен в плен. Точнее, я сам сдался в это царство. Такое прекрасное, но совершенно незнакомое. Теперь она моя и только моя. Я добился своего…Она моя.

Бесконечная переписка, ежедневные встречи, бури признаний, комплиментов, казалось, счастье неиссякаемо. Не помню ничего подобного, что так влекло и заряжало. Такого притяжения точно не было.

Но, ко всему прочему, муж никуда не делся, а наоборот, будто что-то заподозрил, зачастил звонками. Еще появился какой-то незнакомый человек, не то друг или любовник Кати. Откуда-то узнал обо мне и вмешивается в наши отношения. Хочет со мной познакомиться не понятно зачем. Странно. Как он вообще узнал про меня? Может она сама рассказала, а зачем? Или у нее есть кто-то другой…. Как же меня бесит эта мельница мыслей. Никто не имеет права вмешиваться в мою жизнь. Никто!

Мой пыл быстро утих. Наверное, так должно быть. Она ведь замужняя, с ребенком, с интересным прошлым. В каком-то плане, лишним получаюсь я. Но на фоне этих раздражительных событий, отношения только крепли. Мы чаще проводили вместе время. Я начал встречать Катю с работы и провожать домой. А потом мы часами стояли в потемках подъезда и не могли надышаться друг другом. Расходились уже за полночь, когда начинали слипаться глаза. Воистину, я был счастлив.

Однажды, в один из таких «подъездных» вечеров, Катя задала мне необычный вопрос. Она весь вечер была задумчивой, словно обремененная какой-то проблемой.

– Ром, ответь на вопрос только быстро, не думая, – она сидела на корточках, облокотившись об дверь.

– Задавай, – я почему-то напрягся, наверное, из-за внезапности.

– Если бы я уехала, ты бы укатил со мной?

Три секунды вакуумной тишины. Я так и думал, что вопрос будет неудобный, но не настолько. Первая мысль: «Я не могу бросить маму». Вторая мысль: «Чужой ребенок». Третья мысль: «Мы слишком мало вместе». Неприятные волнительные колючки начали расползаться.

Я ответил:

– Да! – с такой уверенностью, что сам не ожидал.

Все нутро сжалось. Ощущение какой-то жертвенности опалило меня пламенем. Я соврал прямо в лицо, даже не моргнув. Зачем я это сделал? Почему вру с самого начала? Мне казалось, ответил кто-то другой. Я бы сказал честно, правду. Но нет, соврал именно Я, осознанно, хладнокровно, без колебаний. Ощущение внутренней боли, вселилось в меня и теперь сопутствовало все время, словно напоминая о жалком поступке. Мое лживое «да» эхом раздавалось в сознании. Только что, была дана слепая надежда. Теперь ты должен отвечать. Я нарушил одну из заповедей, ради утешения своей бренной плоти.

Приближались выходные, наконец-то мы могли нормально увидеться, не в накуренном подъезде, как обычно. Я предложил посмотреть кино, взяв у друга ноутбук.

Встретил с работы, прогуливаясь, мы возвращались домой. Выглядела Катя уставшей. Еще бы, четыре дня без нормальных перерывов и двенадцать часов на ногах.

– Мне нужно искупаться, немного прийти в себя. Ты же подождешь?

Мы проходили мимо кирпичной пятиэтажки, с мрачно освещенными окнами, словно они тоже уставшие, как и моя спутница.

– Конечно, подожду.

Ее утомленный вид удручал. Хотелось как-то облегчить усталость.

Она быстро привела себя в порядок. Посвежевшая, румяная, вошла едва слышно. Серая футболка с рукавом и хлопковые штаны, как пижама, придавали домашний вид.

– Хочешь, ноги разомну?

– Мои ноженьки очень устали, – сказала она, потирая голени. – Если тебе не трудно.

Раскрыл ноутбук и двинул его ближе к дивану. Мы выбирали фильмы, и я предложил свой любимый – «Девушка с татуировкой дракона». Кате понравилось название. Она подвинулась к стене и оперлась на старенький ковер. Было видно, что ей неудобно, но она молча устроилась и начала смотреть.

– Ложись-ка ты по-человечески, – почти приказным тоном сказал я.

Сопротивляться Катя не стала и сразу послушалась. Включив фильм, я принялся мять напряженные икры. Ее ножки были ухоженные и невероятно нежные, и в тот же момент сильные и жилистые. Каждое прикосновение доставляло огромное удовольствие. Ласкающими движениями, я передавал свое настроение.

– Какое блаженство, – с закрытыми глазами, словно мурлыкала она. Ее распущенные волосы раскинулись на обеих подушках. – Где же ты был раньше? – Иронично спросила она, чуть улыбаясь.

– Жил по соседству и подрастал, – насмешливо ответил я.

Я ощущал, как она расслабилась. Про кино совсем забыли, только улавливая обрывки фраз. Там уже разворачивались события, пропавшей девушки сорок лет назад, а лучшие детективы пытаются найти разгадку таинственного исчезновения.

Серебряный свет монитора полностью освещал Катю. Было трудно совладать с чудовищно сильным магнетизмом. Меня, словно разрывало на мелкие кусочки. Каждое прикосновение, такое мягкое, желанное все больше раздувало пламя страсти.

– Иди, обними меня! – похлопав по подушке, призвала она жестом. Ее глаза оставались закрытыми. – У тебя очень нежные руки, – почти шепотом проговорила Катя.

Спустя несколько минут прижавшись, как котенок к груди, уснула у меня на руках. Она казалась такой маленькой, беззащитной, словно Дюймовочка.

Без движений, стараясь не шевелиться, я пролежал около часа, одним глазом досматривая кино. Она тихонько посапывала, как ребенок. Я то и дело посматривал на Катю с боку, не веря до конца, что она действительно со мной и лежит рядом на кровати. Потом осторожно укрыл соседку и лег рядом, заключив в объятия.

Глава 7

Я все реже появлялся дома с тех пор, как познакомился с соседкой. Приходил лишь поесть, искупаться, иногда ночевал. Мои вечера стали красочнее, и все свободное время хотел проводить с Катей.

Я был в поисках работы, это единственное чем занимался. Обошел супермаркеты и АТБ в том числе. Там всегда требовались охранники, грузчики, а сейчас, как назло все вакансии заняты. Но я упорно искал и верил в успех.

В один будничный день, позвонила Юлька. В несвойственной ей манере расспросила, как у меня дела и предложила работу. Я даже опешил. Что она мне может предложить? Тем более, учитывая Юлькину натуру, питал легкое недоверие, но заинтересовался.

Юлька училась в техникуме и параллельно подрабатывала продавцом в магазинчике. Подходило время сессии, а для студента это жаркое время. В общем, ей нужна помощь с учебой, как она пояснила. Необходимо было сделать пять докладов по разным предметам. Она очень просила о помощи. А когда ей что-то нужно, Юлька становилась жалобной и нежной. Пообещала за каждый доклад заплатить по сто гривен.

Хм, пятьсот гривен лишними не будут уж точно. Тем более приближался новый год. Долго не раздумывая, я согласился.

Минут через пятнадцать мы встретились и пошли в сторону «молодежки». Погода стояла теплая, но воздух был свеж. Серый занавес неба приоткрывался голубизной, тучи рассеивались. Даже одинокие лучики солнца пытались пробиться сквозь хмарь.

– Я тебе долг принесла, – и достала две розовые полтины.

– О, благодарю, – не ожидал, что так быстро, взрослеет что ли, подумал и сунул деньги во внутренний карман куртки.

– Только мне в магазин надо сходить. Сходишь со мной? А потом расскажу, что нужно делать.

– Хорошо, идем.

Чутьё мне подсказывало, что она направляется в АТБ. Сегодня как раз смена Кашиной. Не мог же я показаться с другой девушкой, при том в самом начале отношений. Потом не объяснишь, что это просто подруга!

Из-за угла показались витринные окна в синих рамах пресловутого супермаркета.

– Юль, ты иди сама, а мне позвонить надо. Я буду поблизости, – и подумал, не успел начать встречаться уже конспирация какая-то.

Она махнула и побрела к входу в маркет.

Чтобы скоротать время, позвонил одной замечательной даме, точнее хорошему другу. Это мой парикмахер, уже как десять лет. В шутку я называю ее мамой. После нескольких гудков, Наташа ответила бодрым и веселым голосом.

– Привет, привет.

– Здравствуй, мамуля, – и растянулся в улыбке.

– А-а, мой сыночек, – обрадовалась она. Ну что дорогой, как дела, работу нашел?

– Только в поисках. Куда не обращусь – никто не требуется. Ну, есть пару номеров, которые не отвечали, на них и остается вся надежда. Раздел работа в газете – полностью перечеркнут. Ну да ладно. Как ты вообще?

– Все хорошо, на работе. Слушай, у меня тут подружка есть, она в грузоперевозках работает. Как-то созванивались, говорит, хорошо зарабатывает и не пыльно. Им вроде был нужен человек. Могу узнать?

– Конечно, узнай, – возбудился я новой возможности.

– Да прямо сейчас и наберу. Погоди, перезвоню.

Через пару минут уже перезвонила:

– Дозвонилась я, Ром. В общем, она мне сказала, что как раз сейчас нужен НОРМАЛЬНЫЙ человек. Ты ж нормальный, – и усмехнулась. – Я порекомендовала тебя. Запиши номер и звони. Девочку зовут Галя, она все расскажет.

– Угу,… Огромное спасибо, Наташ.

– Не за что. Ладно, дорогой, мне работать пора. Устраивайся. Целую. Пока.

– До связи. Пока, пока.

Как раз на горизонте показалась Юлька со здоровым пакетом продуктов. Я ей махнул, и мы встретились на углу, издали наблюдая за входом в АТБ. Снова прятки! Вдруг Катя выйдет покурить, а тут я пакеты несу какой-то девушке.

– Скупилась? – она кивнула. Я взял тяжелый пакет, и жестом пригласил вперед.

– Спасибо, – с крупинкой застенчивости, совершенно ей чуждой, поблагодарила она.

Мы поплелись в сторону домов, болтая о пустых вещах, вдыхая Брянковский свежий воздух.

Глава 8

Настал день, когда мы решили приготовить ужин. Катя принесла все необходимые продукты. А я к моему стыду, нечего кроме свечей и начатой бутылки водки предложить не мог.

Новое блюдо скворчало на сковороде, источая сладкие ароматы. Жюльен – диковинное яство, одним названием вызывало интерес, а запахом возбуждало зверский аппетит.

В этот раз ее наряд был иным. Джинсовые шорты, плотно обтягивали нижнюю часть спины, обнажая чудовищный шрам на левой ноге. Он начинался почти от колена, обваренный, четко выделяя пучок жил. Короткая, джинсовая курточка скрывала лишь плечи, но живот и спина были на виду. Низ живота так же обожжен, храня уродливый рисунок на всю жизнь.

Пританцовывая, с наушниками в ушах, Катя, погруженная в музыку, стряпала знаменитый Жюльен. Я тем временем, расставлял свечи и достал припрятанную бутылку.

Этим вечером, я был облачен во все белое. Уютная атмосфера, совместный ужин, свечи – романтика. В темноте играющие огоньки, как бутоны, проливали теплый свет. Тона в комнате приобрели янтарный оттенок. Мы обменивались таинственными взглядами. Без слов было понятно, чего мы хотим.

– Я что в раю? Эти свечи…, так романтично, – сказала Катя, раскладывая горячее блюдо.

– Это самое малое, что я могу сделать. Давай выпьем, сегодня я себе разрешаю!

– Давай, – стрельнула глазками соседка.

Себе я налил больше и вдохновлено произнес тост:

– Ну-с, дорогая моя, хочу выразить благодарность за ту радость, которую ты приносишь в этот скромный дом. Надеюсь, что вот ЭТО НАШЕ, будет существовать долго и счастливо. И наконец-то в этом доме запахло едой, значит, на кухне появилась женщина.

Сегодня напьюсь, промелькнула мысль. Ну и ладно!

Мы разговорились, уходя глубоко в прошлое. Катя поведала о ярком детстве, как неугомонно бегала с пацанами и вечно попадала в неприятности. Часто падала, билась, резалась, но бойкую девочку ничего не останавливало. Частые визиты в больницу, только на время сдерживали норовистую особу. Однако, помимо веселья, существовала обратная сторона. Их было двое в семье. Катя – старшая и младший брат Андрей от другого отца. С родным отцом мать рассталась очень давно, из-за проблем с алкоголем.

Обрывки из моего детства, как рекламные щиты, начали всплывать в памяти. Жаль, что многие родители не понимают, какую боль они приносят своими пьянками.

Вскоре, после развода, их мама забеременела Андреем от другого мужчины. По словам Кати, они жили хорошо, были в достатке, занимались хозяйством, разводили свиней, птицу и всякую всячину. В свободное время мама подрабатывала в такси.

– Мама все тянула на себе. Работала без продыху, – рассказывала соседка.

– А отчим?

– А отчим ничего не делал. Гулял с соседкой, пока мамы не было дома, – с вызовом говорила Катя. – Мама его очень любила и все для него делала. А он, как и прежний, пил и избивал мать. Иногда и мне доставалось, когда я заступалась.

Я не мог поверить в эту ужасную историю. Во мне начала закипать ярость. Не укладывалось в голове, кем нужно быть, чтобы избивать жену и маленькую девочку.

Налил стопку и резким движением опустошил. После третьей, рассудок стал медленнее тянуть мысли, но по-прежнему оставался внимательным.

– Однажды, – лицо ее посерьезнело, словно стало каменное, – мы были на берегу реки. Я, Андрей и отчим. Андрюшка – маленький, везде суется, все ему интересно. И пока он капался на бережку вдали от нас…– она запнулась, едва проглотив нервный комок. Взгляд устремился в пол.

Неужели это то, о чем я подумал. Только не это! Нет. НЕТ!

С огромным трудом взял себя в руки и попросил продолжить.

– Он повалил меня на землю и попытался изнасиловать.

Твою мать! Словно долбанутый кувалдой, я был в бешенстве. Каждая мышца напряглась, как арматура. Я услышал скрип от сжатия собственных зубов. Тварь…

Налил. Выпил.

– Нет слов, я просто в шоке. Как ты такое пережила? – С трудом спокойствие начало возвращаться. Романтический вечер сорвался, подумал я.

– Если бы не Андрей, у отчима бы получилось. Он закричал и, наверное, испугал отца, а я вырвалась и убежала. Захлебываясь от страха, пришла к маме и все рассказала, но она мне не поверила. Сказала, что я все специально выдумала, чтобы поругать с отцом. Мне еще и от матери досталось.

Адский поток мыслей разрывал мне голову.

Как подобное может происходить? Почему такая несправедливость? Теперь никто не смеет обидеть Катю, никто! Я никому не позволю.

Я почувствовал себя непробиваемым, готовым разорвать любого в клочья, за этого маленького человечка. Мы обнялись. Казалось, наши души переплелись в единое целое. Между нами заключилось что-то невероятно мощное, вихрь любви скрепляющий, как цемент. Никому тебя не отдам.

За весь вечер так и не удалось напиться. Пустая бутылка отсвечивала маленькими огоньками, но уже не было той уютной, теплой атмосферы. Я был словно залит свинцом, одолеваемый тяжелыми мыслями.

Глава 9

Хотел я или нет, но с Катиным сыном, знакомиться все-таки пришлось. Под предлогом чаепития, соседка позвала на домашние беляши.

Чужие дети, и дети вообще, остаются для меня не исследованной стороной. Я не знаю, что с ними делать и как себя вести. А они это чувствуют и раздражают своим безобразным поведением. Поэтому идея встречи с ребенком несколько пугала. Выбора не было, собрал волю в кулак и в образе невозмутимого, серьезного дяди, устремился на «семейное» свидание. Черные штаны и футболка, большие часы на правой руке, бритая голова – точное отражение меня.

В семь тридцать, я уже был на кухне, смотрел, как хлопотали бабушка с внучкой, вылепливая беляши.

С Максимом мы быстро познакомились, тем вечером стал ему другом. Он показывал игрушки, без конца что-то рассказывал, мы играли. Потом пошли пить чай с горячими, ароматными беляшами и беседовали, как в семейном кругу. Но от начала и до конца, я не был собой и вынужден являть манерность. Я тогда подумал, нужно ли мне это.

Первое впечатление – приторно сладкое и не полное. Кашина, как заботливая мать уделяла внимание сыну, рисовала с ним, что-то рассказывала, носила на руках. Она была чутка к каждому призыву Максима, демонстрировала свою любовь и материнство. Казалось, идеальнее матери не существует.

Бабушка, Алла Ивановна, напоминала аристократку, умная и вежливая, знает, как встречать гостей, чем порадовать. Мы вспоминали моего отца. Оказывается, он часто у них бывал. Алла Ивановна хорошо о папе отзывалась. У них были теплые и доверительные отношения. Зато, много грязи выливала в сторону Катиного мужа. Не исчислимое количество обвинений и суждений сыпались, как град.

Презираемый и лишенный уважения муж оставил после себя только ребенка и плохую репутацию. Может быть, это солидарность или глупое оправдание, но мне казалось, что дело не только в пьянках супруга. Да и в пьянках ли вообще.

Что обычно говорят жены, когда разводятся? «Муж – алкаш, скотина, а я так стараюсь, так стараюсь». Но не бывает, чтобы одна сторона была виновата. Всегда вдвоем, и не редко тот, кто, кажется идеальнее и правильнее. Трудно судить, и не стремлюсь, но что-то там не так. Тем более, если учитывать Катин характер. А муж восемь лет продержался. И с виду нормальный парень.

Ребенок у них, правда, тяжелый, не воспитанный, еще и без зубов почти. Ему только пятый год, но недостаток внимания уже сказывается. Ведь у бабушки педагога и хорошей матери разве может быть неуправляемый ребенок? Парадокс! Или мама не настолько хороша.

На их семью я смотрел через свою призму понятий – с собственным представлением о любви, воспитании детей. Мне кажется, с того момента отношения приобрели оттенок тягости, будто я прожил с Кашиной восемь лет, и наша жизнь превратилась в рутину.

– Почему у тебя голова без волос? – спросил Максим, проводя по лысому черепу.

– Мне так нравится, Максим!

Что еще можно сказать?!

Посмеиваясь, он добавил:

– У тебя в голове кукушка.

Я не принял как оскорбление, но ощутимо напрягся. И спросил:

– Почему ты так говоришь?

– Ну-у…– подбирал слова малыш, – ты будешь…эта…не знать, что делать. – Растягивая по-детски слова, сказал Максим.

Мне сразу вспомнился В. Синельников, который в своих книгах советует прислушиваться к детям, задавать им вопросы. Очень часто именно дети помогают разрешать сложные ситуации – говорит доктор наук.

Но что имел в виду Максим? Стоит ли вообще внимания, бессвязный набор слов? Глупые слова ребенка врезались под корку. И однажды до меня дошло, что малой оказался прав.

Отягощение неизбежно. Я не хотел быть частью ее семьи, воспитывать чужого, беззубого ребенка. Ее муж ни куда не денется, а Максим не даст спокойно жить. В тот момент на одной чаше весов рассыпалась куча мелких проблем, шероховатостей, странностей. На другой – бесподобный образ Катерины. Я не мог потерять столь драгоценную жемчужину. Она нужна мне, и я был готов приносить жертвы.

– Оно тебе надо? Готов взять ответственность за чужого ребенка? – сверлила мама взглядом.

Даже не помню, что отвечал, наверное, что-то невразумительное.

Она продолжала:

– Продали квартиру мужа. Он теперь без жилья, не понятно где. Разве так можно делать? И нашу захватят, – не унималась Ольга Николаевна. – Это нехорошие люди. У нее мама подозрительная и вся семейка. Конечно…чего уж там, нашли красавца с квартирой, спортивного. Губа не дура, – разразилась мама. – Одно тебе скажу, будь осмотрителен, не открывайся сразу. Этих девок куча, а ты у меня один.

Струны сердца были задеты и отозвались на материнскую заботу. Но я защищал «невестку»:

– Мам, они же за долги квартиру продали. А за вырученные копейки купили машину.

– И где теперь машина?

– Продали!

– Сынок, послушай маму. Здесь что-то не чисто. Я просто стараюсь предостеречь. Тебе выбирать, но не торопись.

Как я не старался отрицать, но равнодушным не остался и крепко призадумался. Еле уловимая дымка недоверия, поселилась в сознании. Когда же наши вкусы совпадут и мама одобрит мой выбор?

Я вышел из подъезда на очередное свидание, точнее ночевку.

Люблю свой город. Кромешная тьма, словно скрывает недостатки. Застывший грунт отдавался глухим звуком под шагами. Я сливался с покровом темноты. Каждую яму знал наперед, поэтому ноги остались целыми. Тридцать третий – бетонная коробка, скрывалась за толстыми, как бочка стволами тополей.

Щелкнула дверь, Катя обула тапочки, подошла и горячо поцеловала.

– Сейчас вода нагреется, придется немного подождать.

Я уговорил помыть голову у меня. Еще один прием по сближению, плюс к времени провождения. В руках Кати было столько принадлежностей, будто она торговый представитель: шампунь, бальзам, маска для волос, крем-мыло со скрабом – набор на все случаи.

– Ты почти как дома. Уже купаешься у меня, ночуешь.

– Осталось тапочки принести и буду точно как дома, – хихикнула она. – Сегодня бабушка сказала: «Вы дверь пробейте в стене, чтобы не бегать туда-сюда».

Не хватало еще.

Вода забурлила так громко, будто чайник собирался взлететь.

– Ну что пойдем мыть?

Катя кивнула.

Ванная пополнилась тюбиками и баночками.

Вспомнилось, как папа, точно так же поливал на голову маме. Он всегда шутил, и подолгу смеялись. Эти обрывки памяти согрели сердце. Подшучивая, поливал на голову, и меня осенила мысль.

– Может, курить бросим? – Задумчиво предложил я.

– Я давно хочу. Только думаю, не получится, – ответила Катя.

– Попробовать можно, вдвоем легче. Будем друг друга поддерживать.

– Только давай со следующих выходных, мне нужно настроиться.

Той ночью нас разбудил громкий стук в дверь. Сердца непроизвольно затарахтели. Сквозь сон не сразу понятно, куда ломятся. Удары повторились с нарастающей силой, дерзостью.