Меня зовут Гектор Льюис

Так мы встречались до предпоследнего дня перед свадьбой, не так часто, как раньше, так как много времени уходило на подготовку.

За два дня до торжества Лея сказала мне:

– Сегодня мы видимся последний раз до свадьбы… Как бы мне не хотелось встретиться с тобой завтра, по обычаю этого делать нельзя. Ну и ты отдохнешь от меня…

Она кокетливо улыбнулась.

– Но я не устал от тебя – попытался возразить я. – Но раз так принято, то я согласен.

– Тогда до встречи на свадьбе, милый?

– До встречи на свадьбе, любимая!

И вот этот день наконец настал!

Накануне вечером на своих автомобилях в наш дом прибыли мои родственники. На следующий день, в пятницу, солнечным апрельским утром, мы, погрузившись в украшенные лентами и цветами машины, отправились к дому невесты. Поскольку у нашей семьи не было автомобиля, дядя Дональд любезно предложил мне, Георгу Арби и моей матери, свою машину в качестве машины жениха. Мы выехали первыми, а за нами двинулись остальные авто. Отец мой Ричард с частью гостей остался дома, готовясь к нашему приезду.

Гудя клаксонами, кортеж съехал с Гард-стрит и остановился у дома Леи. Все вышли из машины и подошли к большой толпе нарядных людей, которые, видимо, были родственниками Вулфов. Внезапно дверь отворилась, и оттуда «выкатился» Джордж. Победоносно окинув взглядом гостей, он стремительно помчался куда-то. Вдруг в толпе он увидел мою мать. Благодушное лицо его покрылось пятнами, маленькие глазки злобно сощурились и, проскользнув мимо нас, он что-то зло прошипел в ухо Ирен. На лице матери возникло недоумение.

– Что он сказал тебе? – спросил я.

– Он сказал, зачем я явилась сюда, мне здесь не место по каким-то его приметам – расстроено ответила мне мать.

– Не обращай внимания, мы же цивилизованные люди, как можно верить в приметы? – поспешил я ее утешить. – Нам надо в дом, осталось не так много времени до церемонии в Магистрате.

Пройдя через череду разных дурацких конкурсов (хвала Георгу Арби, имеющему большой опыт в решении всяких свадебных шарад!), мы наконец попали в дом.

Посреди гостиной в пышном свадебном платье стояла моя Лея! Откинув с ее лица фату, я просто сказал ей «Привет!», вручил букет невесты и нежно поцеловал ее губы.

– Но-но-но! – закричал кто-то из гостей. – Она еще не твоя жена, нечего пока целоваться! Все в Магистрат!

– В Магистрат, в Магистрат! – подхватили десятки голосов.

– Мы поедем на машине Лу – сказала мне Лея. – Садимся в нее.

И свадебная процессия направилась в Магистрат. Там, в огромном белом зале, Лея и я, мы стояли на красной дорожке, держа друг друга за дрожащие от волнения руки. По обеим сторонам от нас стояли свидетели – Джулия и Георг.

Бургомистр вел церемонию, что-то говорил, но я не слышал его слов. Сквозь туман в голове, стоя на ватных ногах, я только слышал торжественную музыку, фоном сопровождающую речь бургомистра.

Наконец он произнес:

– В знак верности вы можете обменяться обручальными кольцами! Жених, пожалуйста.

Кое-как совладав с волнением, я взял кольцо с красной бархатной подушечки и надел его на безымянный палец руки Леи.

– А теперь невеста – продолжил бургомистр.

Лея, волнуясь не меньше меня, но взяв себя в руки, надела мне кольцо.

– А теперь объявляется вальс жениха и невесты!

Зазвучал вальс. Для нас это было полной неожиданностью. Ни я, не Лея ни разу не танцевали вальс до этого дня. Я взял Лею за руку и обнял ее за талию. Она положила мне руку на плечо. Неуклюже двигаясь, мы неловко начали исполнять подобие вальса. Во время танца я нечаянно наступил на подол свадебного платья Леи, и оно немного порвалось. «Вот незадача» – подумал я. Но мы сделали вид, что ничего не случилось и закончили танец, как смогли.

После, подойдя к столу с большой амбарной книгой, мы поставили в ней свои подписи.

– Властью, данной мне законом, я объявляю вас, Гектор Льюис и Лея Льюис, мужем и женой – торжественно возвестил бургомистр. – Поздравляю!

Гости бросились нас поздравлять, и выстроилась целая очередь! Цветы, объятия, поцелуи, добрые слова – все это мы получили сполна.

После торжественной церемонии, мы, уже в новом качестве мужа и жены, и многочисленные гости, отправились к дому моих дедушки и бабушки на Санрайз-стрит. У входа в дом нас ждали мои родители с большим караваем на вышитом полотенце, на котором стояла солонка с солью. Некоторая часть родственников, которые помогали накрывать праздничный стол, образовали подобие коридора, ведущего к дверям дома.

Лея и я пошли через этот коридор. Нас осыпали зерном, конфетами и медными деньгами. Мы подошли к родителям.

– Добро пожаловать, дети, в ваш новый дом! – сказала моя мать. – По традиции, чтобы выяснить, кто будет в вашей семье главным, вам надо откусить от каравая как можно больший кусок. Кто откусит кусок побольше, тот и будет главой семьи!

Я, открыв рот как можно шире, первым откусил большущий кусок! За мной Лея, не желая отставать, проделала то же самое. И вдруг что-то случилось с ней: ее лицо перекосила болезненная гримаса, а из глаз потекли слезы.

– Что с тобой?! – испугался я

Лея показала знаками на свой подбородок, но я ничего не понял.

– Ты сломала зуб? – спросил ее я.

Она отрицательно замотала головой. В это время к нам подбежал ее брат Алекс.

– У нее вылетела нижняя челюсть из сустава, с ней такое бывало и раньше – осмотрев сестру, сказал он. – Давайте быстрее в дом.

Втроем мы забежали в дом и заперлись в ванной комнате.

– Может вызвать врача? – предложил я

– Не надо, я справлюсь – возразил Алекс. – Не первый раз…

Обхватив одной рукой голову Леи, а другой взяв ее за подбородок, Алекс с щелчком поставил челюсть на место.

– Готово – подвел итог Алекс.

– С тобой все нормально, дорогая? – с тревогой спросил я.

– Да, теперь все хорошо – все еще плача, ответила мне Лея.

Приведя себя в порядок, мы вышли из ванной и направились в гостиную, посреди которой стоял большой накрытый стол. Мы заняли почетное место за ним, по бокам сели Джулия и Георг.

В гостиной стоял невообразимый шум: гости радостно общались друг с другом, ели и пили. Непрерывным потоком в дом заходили какие-то люди, которых никто не звал, и рассаживались за столом. Общее количество гостей приближалось к пятидесяти.

– Кто эти люди? – недоуменно спросил я у Леи.

– Это мои родственники. Ты же знаешь, что их у меня много – ответила Лея.

– Но мы же их не звали. На них может не хватить места, да и с едой могут быть проблемы

– Они сами пришли. Не могу же я их прогнать! – возмутилась Лея. – Как-нибудь разместимся…

Наконец все расселись. Наступило время поздравительных тостов. Руководство на себя взял дядя Эндрю.

– Пора поздравить молодых! – громко провозгласил он. – Не есть же вы все сюда пришли!

Первыми выступили мои родители. Отец и мать прочли заранее подготовленные речи (Ирен написала их накануне). Они пожелали нам счастья и долгих лет совместной жизни.

Затем встал Джордж. Откашлявшись, он сказал:

– Поскольку писать длинные речи у меня не было времени, – и он неодобрительно посмотрел на Ирен – скажу кратко: поздравляю вас с законным браком. И мы с Мери дарим вам новый холодильник!

Остальные гости, вставая по очереди, желали нам всего хорошего, много детей, денег и все в таком духе. Дядя Эндрю с большим металлическим подносом обходил выступающих, которые клали на поднос конверты с «материальным благополучием».

– Ты деньги сразу убирай, а то как бы чего не пропало! – сказала мне на ухо Лея.

– Разве тут есть воры?! – удивился я.

– Ну, всякое бывает… Все же убери – настойчиво повторила Лея.

– Хорошо. Но как-то странно это… – нехотя согласился я.

Слушая многочисленные хвалебно-торжественные речи, искренние или дежурные пожелания, от волнения я плохо воспринимал слова, и мало что запомнил. Я был на седьмом небе от сознания того, что получил в жены самую прекрасную девушку на свете!

– Ты счастлива? – шепнул я на ухо Леи.

– Конечно счастлива! – с чувством ответила мне Лея. – И я очень люблю тебя!

– Я тоже люблю тебя, сильно-сильно! Больше всего в этом мире…

С речью встал Георг:

– Я тоже желаю вам много любви и много счастья. Но еще я желаю вам взаимоуважения. Любовь без уважения друг к другу быстро умирает. Она – чувство хрупкое, как стекло. Разобьешь – и уже не склеишь никогда… Берегите свою любовь!

– Да что ты тоску наводишь! – прервал его Эндрю – Что-то горько становится от таких слов. Надо подсластить! Горько!

– Горько, горько! – подхватил хор из нескольких десятков голосов.

Смущенные от взглядов множества пар глаз, устремившихся на нас, я и Лея встали. Спрятавшись за фату Леи, как за ширмой, мы робко поцеловались.

– Ты жену как мамку целуешь! – загоготал Эндрю. – Ну ничего, сегодня ночью потренируетесь! Много-то не ешьте, а то не справитесь! – сострил он.

– Ну и родню ты себе приобрел – шепнул мне на ухо Георг. – Тяжело тебе с ними придется!

Веселье продолжалось. Часть гостей уходило, приходили новые люди. Уже порядком уставшие, мы хотели только одного – тишины, покоя и уединения.

Когда почти все было съедено и выпито, неугомонный Эндрю провозгласил:

– А теперь танцы! Хватит сидеть, надо немного растрястись!

Начались танцы. Лея и я, обнявшись, танцевали в центре соседней комнаты. Молодежь танцевала, образовав круг вокруг нас. Те, кто постарше, остались в гостиной за столом распевать песни.

Далеко за полночь гости, наконец-то, стали расходиться. Скоро остались только Лея, я, Мери с Джорджем и Ирен с Ричардом.

– Наверное вы поедете ночевать в наш дом. – предложила мне мать. – Здесь надо все прибрать за гостями.

– Хорошо – согласился я.

– Папа нас отвезет – произнесла Лея.

– Как вам свадьба? – спросил я у Мери.

– Все хорошо – ответила она. – Правда, я слышала, как кто-то из уходящих гостей громко говорил, что ноги его в этом доме больше не будет. Но что и почему – я не знаю.

– На всех не угодишь! – ответил ей я. – К тому же, это все-таки наш праздник, а не гостей.

– Угу – подтвердил Джордж. – И не всех гостей сюда звали…

…Автомобиль Джорджа быстро доставил нас по пустынным ночным улицам в родительский дом. Попрощавшись с Джорджем и Мери, мы наконец остались вдвоем.

– Неужели это случилось с нами? – все еще не верилось мне.

– Да, это случилось! Я теперь твоя жена, мой родной! – улыбаясь, ответила Лея – И теперь мы всегда будем вместе!

– И в горе, и в радости? – шутя спросил я.

– О, да! Иди ко мне, Гекти! – и Лея страстно обняла меня, целуя в губы…

… Мы проснулись уже далеко за полдень. За окном ярко светило солнце, на деревьях чирикали воробьи.

– Чем займемся сегодня? – спросил я.

– Давай съездим в отель, в котором остановилась Лу с мужем. Я тебя познакомлю с ними поближе. Да и я соскучилась по сестре. А вечером опять надо идти на свадьбу – у нас же второй день!

– Как второй день? – удивился я.

– Ты что, забыл? Мы же договаривались. Да и еды там полно осталось, куда все девать?

– Ну да, точно, я забыл! – согласился я. – Но может тогда не поедем к Лу. Вечером все равно с ними встретимся…

– Нет, нет, поедем. Я хочу с ней поболтать, а ты пообщаешься с ее мужем – возразила Лея. – Ты что, против?

– Какой в этом смысл. Надо отдохнуть. Да и я подумал: мы первый день вместе, и я хочу провести его только с тобой. Разве тебе еще кто-то нужен? – возмутился я.

Лицо Леи стало серым и она зло сказала:

– Ну и дерьмо же прет из тебя!

Я опешил от таких слов.

– Почему ты так говоришь со мной? Разве я этого заслужил? Разве нам плохо вдвоем?

Поняв, что сказала что-то не то, Лея смягчилась:

– Но милый. У нас вся жизнь впереди, мы всегда будем вдвоем. А они завтра уедут в свой Гринвилль, и я нескоро увижу сестру. Прости меня за мои слова. Простишь?

– Ладно, – согласился я. – Давай поедем к ним, а оттуда в наш новый дом.

Побывав в гостях у Лу и ее мужа, вечером субботы вчетвером на их машине мы отправились на Санрайз-стрит продолжать отмечать нашу свадьбу. В этот раз гостей заметно поубавилось. Разъехались иногородние гости, но было много новых лиц – приходили родственники и друзья родственников, многих из которых не знала даже Лея. Подъедая и допивая то, что осталось со вчерашнего дня, они между делом поздравляли нас с началом совместной жизни.

Слава Богу, суббота уже заканчивалась, и все довольно быстро утихло. На следующий день, в воскресенье, мы отправились венчаться в церковь св. Варвары. Забыл сказать, что накануне свадьбы я договорился со священником о дне проведения церемонии. Поскольку я был не крещен, то предварительно совершил обряд крещения в этой же церкви.

– Приезжайте в воскресенье, дети мои, – напутствовал меня святой отец. – Приезжайте узким кругом: вы, родители, самые близкие. Венчание – это все же таинство, оно не для всех.

Памятуя о сказанном, ранним солнечным воскресным утром мы отправились в церковь. Правда, круг опять получился не самым узким, так как желающих посмотреть на «спектакль» набралось достаточно. Толпа глазеющей родни сгрудилась у входа в церковь, и я, стоя перед алтарем, чувствовал спиной любопытствующие взгляды десятков пар глаз, направленных на нас. Кто-то неистово крестился, громко бормоча молитвы. Кто-то ставил свечи, вымаливая что-то у Бога. Или прося прощение за свои старые грехи, чтобы с чистой совестью совершать потом новые. Все были при деле, каждый при своем. И только мы, двое счастливых супругов, стояли перед ликом Всевышнего, вверяя свою судьбу в его руки. И нам не было дела до этого вечно суетящегося, мелкого в своих побуждениях мирка песчинок, покорно несомых ветром Жизни от рождения к смерти. Здесь были только мы – я, Лея, священник и Бог!

Когда церемония закончилась, мы и наши родители с двух сторон отправились в дом родителей Леи. Недолго побыв там (а завтра уже начиналась рабочая неделя), мы вернулись домой на Санрайз-стрит, а мои родители – к себе. Это было их третье и последнее посещение дома Мери и Джорджа…

Глава 13. Первые ссоры

Праздник подошел к концу и у нас началась повседневная жизнь. Мы работали, а вечера проводили вместе, рассказывая друг другу о том, как у кого прошел день. На подаренные нам свадебные деньги мы заказали новую мебель, постепенно обставляли наш дом. На кухне, поблескивая белой краской, красовался подаренный родителями Леи новый холодильник. Дом нуждался в ремонте, и мы строили планы по созданию уюта в нашем гнездышке.

В один из дней привезли мебель. В стране начинался кризис и деньги приходилось экономить. Поэтому мы старались все делать по-возможности сами. Вот и мебель, чтобы не платить грузчикам, я, мой отец и мать, втроем заносили в дом, собирали ее и расставляли по местам. Вечером, уставший до изнеможения, но радостный от предвкушения, как довольна будет Лея, я ждал ее, когда она вернется с работы. И вот она пришла.

Впустив ее в дом, я гордо показал ей нашу обновку. Окинув быстрым взглядом комнату, Лея только произнесла:

– Хорошо, мне нравится.

Ждавший похвалы, я обиженно поинтересовался:

– И это все?

– А что ты еще хотел?

– Я ждал хотя бы какой-то благодарности. Мы целый день втроем занимались этой мебелью и устали до чертиков!

– Какой ты ждешь благодарности? – огрызнулась Лея. – Ты что хочешь, чтобы я в ноги вам упала за это?!

– Можно было хотя бы просто сказать «спасибо» мне и моим родителям. Но от тебя, похоже, не дождешься даже этого! – в сердцах ответил я.

– Родители, родители – передразнила меня Лея. – Нужны мне твои родители! Только о них и слышно!

Негодование охватило меня. В гневе я залепил Лее пощечину.

– Никогда. Никогда не говори так о моих родителях! – кричал я.

– Что хочу, то и говорю! – крикнула мне Лея. – Я такая, какая есть, и переделываться под вас не собираюсь! Понял, ты…!

Такой дерзости я не ожидал. Окончательно разозлившись от таких слов, я в ярости схватил табурет, стоящий возле меня, и с силой швырнул его в Лею. Табурет с грохотом упал на пол рядом с Леей, не причинив ей вреда.

Она молча подняла табурет, села на него и горько заплакала.

– Что ты делаешь? – сквозь слезы прошептала она. – Нельзя же так!

– А так можно? – немного успокоившись спросил я. – Неужели я так плох, чтобы ко мне так относились? Тебе же есть с кем сравнивать! Тот был лучше?

– Ты обещал не напоминать мне – Лея подняла на меня красные от слез глаза. – Конечно же ты во сто крат лучше. Но тогда, еще в той семье, я дала себе слово, не жить с человеком, который меня ударит. Но я так сильно люблю тебя… Как мы сможем жить друг без друга?

Эти ее слова отрезвили меня. Слезы Леи вызвали во мне жалость к ней.

– Хорошая моя, любимая! Прости меня! Я сожалею о своем поступке. Давай не будем больше ругаться!

– Я тоже сожалею о своем поступке. – с этими словами Лея обняла меня. – И ты меня прости…

Так мы решили больше не ссориться. Но легче было обещать, чем сделать…

В последнюю субботу мая рано утром в нашу дверь позвонили. Когда я открыл дверь, на пороге стоял радостно улыбающийся Джордж.

– Ну что, сынок, поехали в Фишерсдорф. Мы тут с Мери решили посетить сына, ну и показать тебе наш старый дом. Собирайтесь, я подожду в машине.

С этими словами он вышел на улицу.

– Кто там? – спросила заспанная Лея.

– Твой отец, зовет нас в Фишерсдорф.

– Прекрасно, я так давно там не была! – обрадовалась Лея.

– Вообще-то еще раннее субботнее утро. Неужели нельзя было заранее предупредить, чтобы мы знали и подготовились! Я никуда не поеду.

– Ну, это же Джордж! – засмеялась Лея. – Он всегда так делает. Давай поедем, не будь букой. Посмотришь, где они жили. Поболтаем с Алексом. А вечером вернемся. Давай, а?

И я не смог устоять перед чарами жены. Наспех приведя себя в порядок и позавтракав, минут через сорок мы заняли места в машине родителей Леи, несущей нас в Фишерсдорф.

Меня никогда не прельщала жизнь в деревне, неустроенный фермерский быт, воздух, пропахший навозом. Выгоревшая на солнце трава, почерневшие от старости домишки, вросшие в землю по самые окна, угрюмые люди – все это не вызывало у меня восторга. После обеда у Алекса я заметно заскучал. Женщины наводили в доме порядок, а мы с Джорджем отправились перебирать прошлогодний картофель. Отец Леи заметил мое настроение.

– Скучно тебе у нас – сочувственно сказал он.

– Да нет, не особенно – соврал я.

– Скучно, скучно. Сейчас поедем в город. Скоро может пойти дождь, и дорога станет непроезжей – кругом глина, а там колЯ.

– КолЯ? – не понял я.

– Ну да, колЯ. Это борозды от колес. Ну, на дороге!

– Ааа, колея – догадался я

– Ну да, колея. А я как сказал?

– Ну, так и сказали, я плохо расслышал – снова соврал я.

Солнце уже садилось, когда мы тронулись в обратный путь. Когда мы приехали домой, Лея спросила меня:

– Ну как тебе, понравилось в Фишерсдорфе?

– Не особо – ответил я. – Деревня – это не мое.

– А я очень люблю Фишерсдорф. Когда я умру, хочу, чтобы меня похоронили там!

– Обещаю – глупо пошутил я.

Лея только рассмеялась в ответ…

Началось лето – пора отпусков. Мои родители подарили нам теплоходный круиз по Биг-Ривер, и почти две недели мы провели в свадебном путешествии, посещая большие города и маленькие городишки на побережье реки. Все шло хорошо, но один раз мы все же поругались.

В последний день нашего путешествия у нас произошел какой-то спор. Мы сидели в креслах на палубе теплохода и спорили, уже не припомню, о чем, видимо по совсем пустяковому поводу. Но с горячностью молодости, мы доказывали каждый свою точку зрения. В конце концов мне надоело и я сказал:

– И все-таки прав я. Недаром я так много читал и получил образование в Университете!

– Ты хочешь сказать, что если я окончила только колледж, то я глупее тебя?! – возмутилась Лея.

– Может и не глупее, но сейчас ты ведешь себя глупо. Что ты знаешь? Где ты была, кроме своих Фишерсдорфа и Григвилля? А я к своим 30-ти годам объездил почти всю страну! – разошелся я.

– Ну и гордись собой! А мне, дочери двух бывших фермеров из деревни, нечем гордиться! Можешь теперь стыдиться меня! Я пошла в каюту

С этими словами она вскочила с кресла и быстро побежала прочь.

– Ну и пожалуйста, дура деревенская! – крикнул я ей в след. – И родня вся твоя такие же мужланы!

До самого дома мы больше не разговаривали. Но совесть мучила меня, я жалел о своих словах, сказанных со злости. Прошло еще несколько дней, я старался задобрить Лею. В итоге страсти утихли, и Лея сдалась:

– Я тоже выучусь. Поступлю в Университет, получу образование. И буду не хуже тебя! Вот так вот!

– Да ты и так не хуже – подлизывался я. Просто я не умею спорить. Прости меня, ладно?

– Да ладно, чего уж там – смилостивилась Лея. – Только больше не упрекай меня этим!

– Не буду – облегченно ответил я…

… Мы продолжали жить, нам было хорошо вдвоем. Больше мы не ругались. Я работал полный день, а Лея – половину дня и была подолгу дома. Но было одно обстоятельство, которое сильно тяготила меня. И этим обстоятельством была Мери. С первых дней нашей совместной жизни она как будто поселилась у нас. Не было дня, чтобы она не приходила в наш дом и чувствовала себя в нем довольно свободно. При всем при том моих родителей к себе они не звали. Сначала я мог оправдать это тем, что она скучает по дочери. Потом тем, что Лее надо помогать адаптироваться в семейной жизни. Но когда это продолжалось уже несколько месяцев, я не выдержал и сказал об этом Лее.

– А что тут такого? – удивилась Лея. – Это же моя мать.

– Да, но у нее же есть свой дом! Есть, в конце концов, Джордж. Пусть приходит, но не каждый день!

– Ей дома скучно.

– Скучно??? Неужели ей нечем заняться дома? Ведь там всегда есть чем заняться.

– Мы с ней просто болтаем.

–Вот-вот, просто болтаете. Она отвлекает тебя. Ты половину дня дома, а зачастую вечером просто нечего ужинать, белье лежит нестиранным или неглаженным. Может ты ей как-то намекнешь, чтобы не приходила так часто?

–Я подумаю – ответила Лея. – Но я все же не понимаю, почему это тебя так заботит…

Глава 14. Энни

Шел июль месяц. Стояла страшная жара, от которой даже не спасали настежь открытые окна. Лея подошла ко мне и обняла.

– Тебе хорошо со мной? – спросила она

– Конечно нам хорошо вдвоем. – ответил я. – Почему ты спрашиваешь?

– Может втроем нам будет еще лучше? – улыбнулась Лея.

– Втроем? Ты хочешь ребенка? – догадался я.

– Ну да… Время-то идет, мы не становимся моложе. А ребенка надо еще успеть поставить на ноги.

– Я всегда «за» – пошутил я. – Хоть сейчас!

– Ты, наверное, хочешь сына?

– Наверное ты удивишься, но я всегда хотел девочку. А сына тоже можно, но потом…

– Удивительно, чтобы отец хотел дочку! И я тоже хочу и дочку, и сына.

– Ну, как получится – резюмировал я.

Прошло немного времени, и Лея, загадочно улыбаясь, сообщила мне:

– Мне кажется, что я беременна. И к весне у нас кто-то будет…

– Как здорово! – обрадовался я. – Теперь тебе надо быть особо осторожной. Надо идти в больницу.

Осмотр в больнице подтвердил нашу догадку – Лея вынашивала нашего ребенка. И нашей радости не было предела. Мери и Джордж, Ирен и Ричард – наши родители тоже радовались за нас.

– Если родится девочка, как ты хочешь ее назвать? – спросила как-то Лея.

– Давай назовем ее Кэтрин. Мне очень нравится это имя.

– Нет, Кэтрин не годится.

– Почему?

– Со мной в школе училась Кэтрин – та еще стерва!

– Может тогда Хоуп?

– Тоже не то. Ну что за имя – «Хоуп». А как тебе Дэйзи?

– Неплохое имя, но я предложу тебе лучше!

– Какое?

– Энни. Энни Льюис звучит благородно. А?

– Энни – задумалась Лея. – Красивое имя. Энни так Энни!

– Вот и отлично! Но если родится мальчик? Как мы его назовем?

– Вот когда родится мальчик, там и подумаем. А первой родится девочка! – хитро ответила Лея.

На том и порешили. Прошла осень, а за ней и зима. Наступила весна. Живот Леи заметно вырос. Было забавно наблюдать, как он ходил ходуном от толчков того, кто жил в нем. Я прикладывал ухо к ее животу и слушал, как бьется маленькое сердечко.

– Эй, девочка, нельзя ли полегче своими ножками! Маме больно – шутил я.

– Какая шустрая, наша Энни! – вторила мне Лея.

– А может это все-таки какой-нибудь Джон или Дуглас? – подначивал ее я.

– Нет, нет – Энни! – парировала Лея. – Я это чувствую!

Беременность протекала хорошо. Начитавшись страшных статей про токсикозы, капризы беременных и прочую медицину, я опасался всего этого. Но Лея стойко переносила свое новое состояние, не давая мне повода для беспокойства.