скачать книгу бесплатно
– Уже навели, – раздался чей-то унылый голос. – И о прозвище «Удав», которое вам дали на киностудии, нам сообщили.
– Вот и прекрасно! – Я улыбнулся. – Тогда вам должно быть известно, что никого без веской причины «не проглочу», а наоборот, буду вам первым помощником. И если у кого-то возникнут объективные обстоятельства для невыполнения обязательств – я всегда приду на помощь и подскажу, как выйти из сложившейся ситуации.
Но, как говорится, «на ловца и зверь бежит». Я словно притягивал к себе трудновыполнимые задачи, косяками преследовавшие меня на киностудии. Так вышло и на этот раз – не успел я заняться телевизионными фильмами, как меня вызвал к себе Мужук.
– Сергей, из Москвы поступила команда за год снять четырёхсерийный антиамериканский фильм.
– Леонид Петрович! Они там что, с ума посходили?! За год с «нуля» снять четыре серии – это нереально!
– Сергей, из ЦК спущено указание – фильм снять! А твоя задача – выполнить!
– Хорошо, – сдался я, – но мне нужно съездить в Москву в Гостелерадио СССР для обсуждения поставленной задачи. Сможете мне организовать встречу с высшим руководством?
– Не проблема! – ответил Мужук, и я отправился в Москву к первому заместителю Гостелерадио СССР.
На встрече я попросил пригласить на разговор заместителя по производству и спросил у него, можно ли снять четырёхсерийный фильм за год. Ответ, как я и ожидал, последовал отрицательный. Первый заместитель пожал плечами:
– Да мы тут все это понимаем, но ничего поделать не можем – распоряжение из ЦК.
– Понимаю. Поэтому у меня есть встречное предложение, но нужно принципиальное одобрение самого Лапина.
Пояснение для тех, кто не в курсе. Лапин Сергей Георгиевич в то время бессменно много лет занимал должность Председателя Госкомитета СССР по телевидению и радиовещанию. Это был один из влиятельнейших людей в стране, личный друг покойного Леонида Брежнева, один из немногих, кто мог по-свойски обращаться к нему «Лёня». Этот человек оставался на своём посту и после смерти Брежнева, при Андропове и Черненко.
– Что за предложение?
– Наша телестудия будет работать, конечно же, на износ. Мы постараемся всё сделать по максимуму, и через год я представлю не законченный фильм, а так называемый «рабочий материал». А вы должны его принять, как фильм, но с поправками. На внесение поправок будет выделено ещё два-три месяца, так нам необходимых. Но в отчётной документации фильм будет значиться, как принятый.
– Гениально, – просиял заместитель, – бегу к Лапину.
Лапин одобрил моё предложение, и работа закипела. Используя связи в МВД и КГБ, я поднял всех фарцовщиков и валютчиков Киева. Они обеспечивали съёмки необходимым реквизитом – джинсами, импортными вещами и техникой. Ещё бы! Требовалось весьма правдоподобно снять капиталистическую Америку в Киеве. Нам это удалось, и через год я представил в Гостелерадио СССР в Москве заранее оговоренный «рабочий материал». Но он был принят за подписью самого Лапина, как готовый фильм, и указаниями внести поправки. В Киеве фильм также получил все необходимые резолюции Гостелерадио Украины. У телестудии появилось время на его доработку, а на меня полетел донос в прокуратуру.
В то время страну охватила активная и беспощадная борьба с приписками. А сдача «рабочего материала» под видом готового фильма – это классический случай приписок. Когда на бумаге есть, а в реальности – ещё нет. И в один прекрасный день в моём кабинете раздался звонок из городской прокуратуры с требованием прибыть следующим утром на разговор.
Утром я появился в назначенное время. Прокурор, встретивший меня, был настроен весьма решительно и сразу взял с места в карьер.
– Ну что, товарищ Цыганков? Погулял на свободе – и хватит! Будем наручники надевать? – Прокурор буравил меня свирепым взглядом. – Приписками занимаетесь? Мне всё о вас известно! Биографию вашу изучили! За вами давно тюрьма плачет! – Потрясал он кулаками, пытаясь сломать меня психологически. – Вот бумага и ручка! Давайте, пишите покаянную!
Я внимательно выслушал его вступительную речь и сразу согласился:
– Конечно! Прямо сейчас дам признательные показания, но только в присутствии главного прокурора. Пригласите его, пожалуйста.
После моего согласия давать показания в кабинете появился прокурор с генеральскими погонами.
– Я вас слушаю, – обратился он ко мне.
– Понимаете, тут дело не в приписках за обычный проходной фильм, – начал я. – Вы затронули идеологическую антиамериканскую картину. А потому предлагаю вам выйти из этих стен и обсудить ситуацию на свежем воздухе.
Генерал оказался весьма понятливым, и через несколько минут мы прогуливались по улице.
– Я должен вас предостеречь об опасности, – сразу же перешёл я к делу. – Вы даже не представляете себе, в какую грязную историю вас втравили.
– Только не надо брать на понт! – резко осадил меня прокурор.
– Я и не собирался. Наоборот, я вам сочувствую. Думаю, что вас подставили вышестоящие недоброжелатели. Вы внимательно просматривали папочку с материалами фильма?
– Просматривал! И что?
– Вы, наверное, не обратили внимание на то, что там есть резолюция самого Лапина, ближайшего друга покойного Брежнева.
– Вот именно, что покойного, – хмыкнул генерал. – А резолюцию я видел.
– Тогда вам, думаю, известно, что бывший Председатель КГБ, а ныне Генсек ЦК КПСС Андропов оказывает Лапину всяческую поддержку. А учитывая, что фильм принят Лапиным, вы понимаете, что обвинение в приписках затрагивает непосредственно его? Вы не меня обвиняете в приписках, вы самого Лапина пытаетесь привлечь к ответственности! Генерал, – я посмотрел на прокурора с удивлением, – вы же знаете, как работает система. За такие действия вас просто изымут из оборота…
Он походил ещё пару минут, обдумывая мои слова, а потом остановился и протянул мне руку для пожатия.
– Я ваш вечный должник! Вот б… ди! Такая подстава!
Решительным шагом он направился обратно в кабинет, увлекая меня за собой, и грозным голосом отдал распоряжения своему удивлённому подчинённому:
– Дело немедленно закрыть! Донос ложный! Впредь думайте, прежде чем таким неподтверждённым писулькам ход давать! – Потом повернулся ко мне: – Охмакевичу передавайте наилучший привет! Я лично позвоню ему и извинюсь за неприятный инцидент! Всего вам хорошего!
Со вздохом облегчения я вышел из здания прокуратуры.
Ультиматум для КГБ
Первоначально планировалось рассказать эту историю с указанием действующих лиц, но многие из них ещё живут и здравствуют. Им могут не понравиться некоторые подробности, представленные на публику. Однако и оставить без внимания этот эпизод не получается, потому что он является важным звеном в последующей цепочке событий. Поэтому в рассказе передана суть произошедшего, но без раскрытия имён и фамилий.
Здание Укртелефильма находилось в нескольких сотнях метров от дома, в котором жила вдова и взрослые сын и дочь моего покойного друга, с которым мы работали ещё на киностудии имени Довженко. Я поддерживал отношения с этой семьёй, иногда ко мне на работу заходила дочь товарища – поболтать по-дружески, посетовать на нескладывающуюся личную жизнь. Молодая женщина совсем недавно вышла замуж, но вместо радости и счастья, замужество принесло ей слёзы и отчаяние. Сразу после заключения брака милый, любящий парень трансформировался в злобного человека, скандалами и истериками превратившего существование всей семьи в ад. Женщина несколько раз подавала на развод, но всякий раз муж отказывался с ней разводиться, хотя ни о каких чувствах и семейных отношениях речь уже не шла. Он поставил ультиматум – разменять квартиру, в которую он пришёл, и отдать ему часть. Условие было заранее невыполнимым, так как квартира была ведомственная, полученная покойным другом при жизни, а ведомственные квартиры в то время не подлежали разменам. Семья оказалась в замкнутом круге – жить нельзя разъехаться. Запятую можно поставить на выбор.
Я узнал, что мужчина работает под руководством моего очень хорошего знакомого и попробовал повлиять через него на ситуацию, но встретил неожиданно жёсткий отпор.
– Всё неправда! – заявил мой знакомый. – Он хороший парень, а они над ним издеваются.
– Тогда пусть хороший парень согласится на развод, – предложил я.
– Не лезь не в своё дело! – отрубил мой знакомый, и наш разговор на этом закончился.
Тогда я решил действовать самостоятельно. Признаюсь, не слишком красивым способом. Узнал, когда состоится ближайшее заседание по делу о разводе, подъехал к зданию суда на чёрной «Волге» и стал дожидаться выхода «счастливой супружеской» пары. Как только они вышли, я направился к ним.
– Ну что?
– Он снова не дал согласие, – покачала женщина головой.
Тогда я обратился к её мужу:
– Смотри сюда, шнурок, – произнёс я своим самым убедительным тоном. – Видишь Волгу? Если в следующий раз ты не дашь согласие на развод, я положу тебя поперёк дороги и несколько раз проедусь туда-обратно этой машиной. Сомневаешься – наведи обо мне справки, убедишься, что я выполняю свои обещания…
На следующий день я узнал, что парень написал на меня заявление об угрозе жизни, но не понёс его в милицию, а для начала решил заручиться поддержкой старших товарищей, по странной случайности почему-то из КГБ. Но я ведь тоже был не очень прост и включил свои связи. Тут-то и вскрылась интереснейшая семейная история. Старший брат не желающего давать развод муженька работал в КГБ, и по пьянке выбалтывал много интересного о своём карьерном росте. Удовлетворяя непосредственного начальника, брат добровольно отдавал в пользование не только приборы крупной бытовой техники из своей квартиры, но и собственную жену… Проблемы морали его не обременяли. Карьера любой ценой – главная цель жизни. Вот он-то и руководил младшим братом, и тот действовал по его указке, женившись на дочери моего покойного друга.
Разобравшись, что имею дело с парой отморозков, я начал действовать решительно. В конце рабочего дня написал докладную записку в Москву на имя Председателя КГБ СССР, в которой изложил следующую ситуацию. Дискредитируя честь КГБ, на Украине творятся безобразнейшие дела. Обижают вдову и детей заслуженного творческого человека. Муж дочери, под руководством своего брата, работника КГБ, превратил жизнь семьи в ад. А брат также работает под руководством негодяя, творящего беззаконие и непотребство, используя своих подчинённых. Прошу вмешательства и восстановления справедливости и так далее. Подписался своим агентурным именем и вызвал на разговор куратора Укртелефильма от КГБ.
– Вот, – протянул я письмо прибывшему куратору, – ознакомься.
Тот начал читать и по мере чтения меняться в лице.
– Что это? – спросил он с ужасом.
– Подожди, не дрожи, – успокоил я. – Это всего лишь копия. А вот оригинал уже в Москве, но пока не у Председателя, а у моих доверенных людей. Если со мной что-то случится – бумага немедленно ляжет на стол Председателя. Теперь успокойся и послушай. Наша контора не виновата, что в её рядах есть конченые уроды. Возьми эту копию и покажи начальству. Я не хочу войны! Просто я не могу отдать семью своего товарища на съедение. Я прошу немногого – оставьте людей, потерявших кормильца, в покое! Уберите от них провокаторов!
– Сергей, ты сошёл с ума! Как я пойду с таким письмом наверх?
– Тогда с очень большой долей вероятности оно попадёт к Председателю. Но через моих друзей твоё руководство узнает, что сначала я обращался к тебе, и ты мог предотвратить катастрофу…
На следующий день куратор Укртелефильма позвонил мне и сообщил хорошую новость:
– Сергей, всё в порядке. Парень уже даёт развод и выписывается из квартиры. – Последовала пауза. – Но и ты ж там не забудь, отзови бумажку…
Я поблагодарил за быстрое решение вопроса и уверил, что с моей стороны проблем не будет. Положил трубку и долго раздумывал над тем, что же произошло. Во-первых, мой дерзкий блеф с письмом удался, а во-вторых, я – маленький винтик в системе, осмелился поставить условие конторе и добился его выполнения. Я понял, что нажил себе ещё одного врага. «Интересно, – размышлял я, качаясь в кресле, – каким образом меня будут убирать – устроят автокатастрофу или какой-нибудь несчастный случай на рыбалке или работе?» Но в конторе рассудили иначе. Меня решили оставить в живых, но «повоспитывать», и ответный удар от системы не заставил себя долго ждать.
Низвержение
В скором времени мне поручили принять активное участие в разоблачении якобы воровской шайки, совершающей крупномасштабную валютную диверсию против СССР. И я, идейный дурак и борец с расхитителями социалистической собственности, легко купился на эту провокацию!
В присутствии куратора от КГБ мой начальник рассказал мне о некоем сговоре на Полтавском горно-обогатительном комбинате (ГОК). Якобы таможенники доложили КГБ о том, что ими замечены подозрительные сделки по скупке французами всех неликвидов у предприятия, причём в огромных количествах. При негласной проверке выяснилось, что под видом неликвидов ГОК официально продавал железную руду высокого качество за смешные деньги. Разница в цене – в два-три раза. Огромные суммы наличной валюты делились «под столом». И якобы главный дирижёр и вдохновитель этих преступных действий один из подчинённых мне директоров Укртелефильма. Мне поставили простую задачу – предоставить неопровержимые доказательства, что этот человек ворует на производстве фильмов. Это будет повод для ареста, после которого контора раскрутит дело о хищениях на ГОКе.
