Сгусток Отроков

– Девчонка, твоя очередь.

Главарь, выпив из кружки избитого, медленно развернулся и пошел в сторону глупышки. Та продолжала стоять и улыбаться.

На лицах собравшихся – так же сверкала гнилая улыбка… Те ловили удовольствие от представления..

Надо что-то сделать…

– Сиди! – сквозь зубы, как можно тише, прошипела Кристина и придержала руками.

Да… Куда мне одному против такой шайки. Порешают, и глазом моргнуть не успею.

Девочка…

Главарь в своих черных очках громкой поступью приблизился к невозмутимой девчонке, с головы до ног облитой кровью.

Нет. Не хочу на это смотреть.

Звук удара стекла.

– Сука! – Мужик вскрикнул сурово.

Видимо, разбитой бутылкой и собрался прирезать малую.

Гулкий удар об деревянную стену. Ор толпы. Еще удар… Кряхтение мужлана… Девичьего крика нет. Толпа справа побежала от стойки. Что случилось? Зря отвел взгляд…

Силуэт в шляпе с синим пером и в зеленом платке двигался быстро. Сверхбыстро. Я такой скорости не видел ни в одном симуляторе… Словно дикая кошка. Главарь с разодранной рожей и воткнутым прямо в глаз эмблемы змеи горлышком бутылки валялся в луже собственной крови.

Синее перо вырубало одного за другим подбегающих на помощь своему Главарю.

Уворот от прямого удара и тут же захват, переброс через спину. Сила недюжая…

Прикрывшись телом напавшего от пущенного в ту же секунду кинжала, отшвырнул живой щит в группу напавших.

– СИДИ! – уже в голос сказала Кристина, увидев мой порыв помочь бойцу-одиночке.

– Да… Как скажешь.

Моя помощь тому явно ни к чему.

Сбитые с ног тушей товарища, твари в змеиных куртешках уже огребали по полной, не успев и подняться.

Две головы профессиональным движением силуэт в длинной накидке столкнул друг об друга, да так, что в гробовой тишине послышался хруст. То ли зубов, то ли самих черепов.

Без лишней заминки, словно двигаясь в такт в отточенном танце, схватил следующего за ноздри одной рукой, а второй, сжатыми пальцами, резко вдарил в глаза.

Четвертый уже было встал и потянулся за топором, висящем на поясе, как тут же получил подсечку под ноги и свой же топор, что оказался не так надежен в расстегнутой кобуре, взмахом по пояснице.

– Ух ты ж, спасибо тебе! – это Жак высунулся из укрытия, завидя, что драка окончена, а недовольные подавлены.

Девочка в кровавом платье все также безмятежно улыбалась и пустыми взглядом следила за происходящим.

Жак обошел стойку и обнял, похлопав, обладателя шляпы с Синим Пером. Лица так и не видно. Тот не двинулся с места. Не обнял в ответ. Ничего не сказал.

Поблагодарив защитника, Жак двинулся к девочке.

– Я ж говорил обливать все платье полностью, дура!

Грубо схватив за кисть улыбающуюся блаженную девочку, Жак потащил ту в подсобку, откуда минутой назад трусливо наблюдал за сражением.

Синеперый с ноги вмазал по челюсти бородатому бармену, не успевшему ступить и шагу.

Медленно и плавно опустил обратно свой тяжелый ботинок, словно элегантная цапля. Присел к девчонке и спросил:

– Ты в порядке?

Девочка молча улыбалась в ответ.

– Ты в по-ряд-ке? – повторил заступник помедленнее, опустив платок с лица.

Девочка закивала. Нечасто Дурные в прострации подают реакцию…

– Беги.

Девочка кивнула и выбежала из двери салуна.

Неизвестный вздохнул и также побрел к выходу.

Теперь я вижу твое лицо, незнакомец.

Вышел.

– Кристина, пошли. Мы нашли того, кто нам нужен.

Глава 4. Господин Не Герой

Дернул из салуна на максимальной своей скорости. Нельзя такого ценного кадра упускать.

Как разглядеть незнакомца среди потемневших улочек? Заходили в салун – дело шло к закату, но вроде и просидели внутри не долго…

Без общего освещения электрическими фонарями темень жуткая, конечно.

Только слабые отсветы Луны проникают сквозь облака, изредка даря момент ясности происходящего.

Здания по обе стороны улицы разрушены и покрыты грязью.

Прискорбные забытые памятники давно ушедшей эпохи.

На улице ни души, кроме нас.

Куда он подевался?

Право… Лево… Слева. Зеленый шарф бликанул в свете луны. Свернул в переулок. Успеем.

– Быстрее!

Ощущение себя одиноким странником в этом безжалостном мире, где правила уже не действуют, скрашивает последние годы Кристина. Без нее в этом мире было б уныло и скучно… Хорошо, что сейчас она бежит со мной рядом и не отстает.

В физическом плане – подкована не хуже меня. А с учетом трех рюмок, опустошенных одна за одной, – похоже, в данный момент и получше.

Неподалеку от нас зловещие беспокойные звуки. Опасность. Нужно быть начеку.

Силуэты обветшалых фасадов зданий кажутся призраками из прошлого, напоминая о временах, когда на улицах царила беззаботная жизнь, и стоял радостный шум ночных забав.

Я всего этого не застал. Лишь в симуляторе видел, да с рассказов отца… Что стало с этим народом, который так радостно раньше всю ночь сходил с ума, в хорошем смысле, а на утро – шел на работу. Театры, клубы, концерты… Все в прошлом.

Как паника съела цивилизацию, заставив бежать из домов, как культизм охватил разум слабых и сильных, как мутаген наложил карантин на целые мегаполисы?

Вроде ответы я знаю, все в симуляции ясно. Но – в голове не укладывается. Как? Раз – и все. Нет никого. Ничего. Все, что веками возводили и постигали – забыто. И забывается все больше и больше…

Теперь здесь среди бетона и дерева – царит лишь тишина. Пустота. Пронизанная лишь ветром и скрипом дверей, открываемых сквозняком.

Поворот. Вон, зеленый платок. Синее перо. Уже не бежит наутек, а спокойно идет быстрым шагом.

– Крис…

– Да, знаю. Притормозим.

Как хорошо, что мы понимаем друг друга с полуслова. Спринтерский забег на триста метров – не самое лучшее, что может быть после алкашки и жирной еды.

Да и личность в трущобных широтах можем испугать, подбежав вдруг сзади. И в итоге – подохнуть от рук убийцы за правду… Надеюсь, за правду. Что у него в голове, кроме жалости к ребенку, пока не понятно. Подойти лучше спокойно, а окликнуть издалека. Вежливо, скромно… Сейчас стоит перевести дыхание, следовать тихо и осмотреться. В этом районе – я еще не бывал. Сломя голову начинать разговор, не узнав обстановки – плохая идея.

На темной улице, словно в сцене из старого вестерна, ощутил нас прям героями одинокой борьбы за выживание. Я и Кристина. Двое Отроков Новой Эры. Сгусток… как прозвал нас отец. Готовы столкнуться с любыми опасностями, чтобы дойти до Великой Цели.

В чем конкретно Она заключается, пока так и не понял, но потихоньку начинаю представлять. Хотя бы по-своему.

Сердцебиение участилось. Мысли бурлят. Надо успокоиться.

Кристина рядом со мной. Если что – должен защитить ее от этого типа. И от всех, кто посмеет напасть.

Вот смогу ли?

Вспоминая кульбиты парня… или девушки, черт их знает, по лицу не успел до конца разобрать. Вручную – сомнительно. Прибьет. Но я на конфликт и не нарываюсь. И потом, в рукопашке, может, и нет тому равных, да я всегда успею рассечь его пучком лазера… Или босяков, что вынырнут из закоулка.

Фигура впереди все приближалась. Мы сокращали дистанцию.

Внезапно, обернувшись всем телом, молодой азиат/ка посмотрел на меня с выражением презрения в глазах.

– Что вам нужно? – спросил он холодно.

Голос все же скорее мужской. Такой звонкий, высокий… Но вроде – мужской.

– Ты не думаешь, что сумеешь уйти от ответственности за то, что только что произошло? – спросил я, стараясь сохранить спокойствие.

– А что, хотите мстить?

– Наоборот. Прикрыть твою спину. Я бы и сам сделал то, что и ты…

– Так что же сидел тихо и даже не дернулся?

Молодой азиат стал подходить. Медленно, плавно, почти незаметно. Но становился все ближе…

Хочет все же напасть?

Кристина молчит. Мой черед вести диалоги. Это по моей части.

– Меня девушка остановила.

– Ее все устраивало?

– Не устраивало потерять мою жизнь понапрасну.

– Помочь бедной девочке и умереть – это, по-твоему, попусту?

Парень остановился.

Хорошо… Главное сейчас – не ошибиться в выборе фраз.

– Я бы умер, не защитив. Тут Кристина права. Порешили бы нелюди прямо на месте, до главаря и дойти б не успел.

– Это верно. Твои шансы равнялись б примерно…

Загадочное синее перо колыхалось на ветру вместе с зеленым платком. Азиат замолчал.

– Пятнадцать процентов. С учетом того, что я бы тоже вмешался.

– Хорош не только в бою, но и в подсчетах? А если б тебя не было, и Кристины, и меня б дернуло, как и собирался, помочь?

– Пять. Пять процентов. Не больше. Смотря что ты прячешь за пазухой, кроме ножа.

– Лазер.

Скрывать смысла нет, да и навряд ли тот знает и помнит про технологии прошлого…

– Пятнадцать процентов тогда.

Интересно…

– Семнадцать. Вижу, у тебя у лодыжки еще один нож. Что ж. Не так плохо.

– По-твоему, это много?

– Это не ноль. Кристина – эта девушка. А ты?

– Моя невеста. А я Нэл, сын…

– Посейдона. Точно, точно. Видал тебя: околачивался тут и там годами. Не особо в скромности отличился.

Незнакомец присел на скамейку. Можно ли считать за знак доброй воли?

– Подходите. Не укушу.

Кристина кивнула. Что ж, начало положено.

– Угощайтесь.

Азиат достал пакетик с чем-то рассыпчатым, облизнул бумажку и забил самокрутку. Затем еще одну. И еще.

Все три, так же быстро и машинально, как кромсал рожи смутьянов в салуне.

– Благодарю, я не курю…

– Даже не спросил, «что»…

– Вовсе. Ничего. Ни табак, ни что-либо иное.

– А спутница?

– Не откажусь.

Эту вредную привычку Кристины – не одобряю, писец. Но что поделать. Ее воля, ее легкие, ее привычки и жизнь. Все-таки с детства в салуне у Джорджи у девчонок это входило в норму. Часть валюты опять-таки в обиходе…

Поправив шляпу в знак учтивости, азиат преподнес зажигалку ко рту дамы, а затем и к своему.

– Зажигалка… Математику знаешь, кунг-фу…

– Крав-мага… В основном, джиу-джитсу.

– Неважно. Красноречив. Умен. Знаешь про лазер, как я погляжу. Как тебя звать?

– Хиро Ямамото.

– Хиро… Как Герой на английском? Хироу…

– Скорее уж антигерой, учитывая, как я живу и сколько крови пролил. Но как вам угодно. Можно просто Хиро, да.

– Хиро… У меня пара вопросов.

– Спрашивай.

Парень откинулся на спинку скамейки и беспечно затянулся вонючей травой… Или что он себе там забил.

– Здесь безопасно болтать? Может, куда перейдем?

– Это твои «пара вопросов»?

– Нет, просто…

– Безопасно: пока я рядом, и с твоим лазером за пазухой, вероятность летального и неблагоприятного для нас исхода – процента два. Для Кристины, ну… Ты сильно ей дорожишь?

– Больше жизни.

– Процент. Продолжай. Что хотел?

– Хорошо. Во-первых, интересно, откуда ты…

– Такой умелый и не тупой?

– Именно.

– А не сильно ли много хотелку раскатал?

– Так…

– Что? Удумал, раз подружку сигареткой угостил, с вами вежливую беседу вместо мордобоя завязал, – так сразу брататься буду и душещипательные истории прошлого раскрывать?

Хиро глубоко затянулся и выпустил струю едкого дыма, прямо мне в лицо. Твою ж налево…

– Не совсем…

– Ладно, ладно. Прикалываюсь, шуткую. Не принимайте на свой счет. Однако, свою историю предпочел бы не рассказывать… По крайней мере, сейчас. Долгая она. И не охота, тупо.

– Просвети хоть, откуда драться так научился? Я ни разу не видел таких движений.

– Книжки читал. Фильмы смотрел. Практиковался много. Пара учителей неплохих… И ещё кое-что. Довольно тебе?

– Как скажешь. Что я пытать стану против воли…

– Хотел бы я на эту попытку посмотреть. К делу давай, от меня что-то хотел ещё, кроме чистого интереса? – курящий швырнул щелчком пальцев добитый бычок в стенку. – Работу делаю быстро, качественно, поручения выполняю незамедлительно, услуг спектр огромный…

– Нет, мы к тебе не за услугой.

– Тогда что время тратите, мое и свое? Пообщаться, конечно, весело. Но на сегодня я бы уже на боковую завалился.

– Мы к тебе с приглашением…

– Куда?

– К нам… Слушай, немного обескуражен, по правде. Наверное, это не приглашением даже, в твоём случае, будет, а предложением.

– Выкладывай. Авось заинтересует. В минуту уложись только, без рассусоливаний.

– У нас группа людей…

– В секту зазываешь? Пас.

Загадочный парень встал и собрался уходить, не попрощавшись. Так, действовать стоит резче.

– Не секта. Мы с отцом собираем смышленых, добропорядочных, приятных людей. Чтобы перезагрузку общества сделать. Направлять людей, перестроить общество…

– Пфф, ты потерял меня на слове «добропорядочный». «Приятный» – тоже не особо про меня. Пока.

Азиат целеустремленно ринулся прочь в густеющую темноту.

– Да постой ты! Это ж изначальный план, дослушай до конца. У меня теперь иные взгляды.

Заинтересовал? Надеюсь.

Хиро взглянул на меня из-за плеча.

Молчит. Но не уходит…

– Я собираюсь дернуть из этого всеми забытого места на плоту во время Ритуала. Всем «Сгустком Отроков» – тех, кого за годы нашли из смышленых и не крайне тронутых на всю голову, желающих что-то изменить. В своей жизни, в первую очередь. В остальных – во вторую.

Таинственный парень засмеялся…

– Не виню. Реально – смешно. Правда, звучит тупо, когда я вслух произнес. В голове оно как-то…

– Вернее было?

– Да.

– Все от Ритуала обычно отмазаться хотят, а ты…

– А я решил переиграть систему. Когда-нибудь целая отборная группа укатывала туда? Хоть от одного поселения?

– Не припомню.

– Вот. Давай с нами. Там начнем все с чистого листа, с единомышленниками.

– И построим там свою Утопию? В Прекрасном Новом мире, каким бы он ни был?

– Точно.

– С блекджеком и шлюхами?

– Эээ…

– Буквально спрашиваю тебя, если не просек. Не шучу. Такое будет или нет?

Хиро развернулся полностью в мою сторону. Кажется, проверяет… Только ответ может стоить мне жизни, судя по серьезному лицу и нотками гнева в глазах. И рука у него явно тянется к поясу. Медленно, еле заметно, но тянется…

А что ответить-то? Ему они там нужны или нет? Готов что угодно сейчас вякнуть, лишь бы не прирезал. В бою я ему – не ровня. Дохлые доказательства чему валяются сейчас где-то в салуне у Джорджи.

Кристина затушила сигарету об деревянную потрескавшуюся доску скамьи и встала между нами, разводя руками.

– Без шлюх. Возможно, с блекджеком. Обговорим все вместе по факту. Узнать необходимо. Там. Что – после отплотия.

– Отплытия, милая. Да, спасибо. Именно так.

Вроде она утихомирила шторм, чуть не начавшийся на пустом месте, за долю секунды.

Хиро поднял ладони вверх, всячески выказывая мирные намерения, и вернулся к нашей слабо освещенной луной скамейке.

– Нэл. О великий сын Посейдона. Позволь отказать с глубочайшим прискорбием. Плывите на все четыре стороны, куда подальше. Меня не втягивайте. Мне и тут вполне беззаботно.

– Неужели вся эта чернуха не достала?

– Я к ней привык.

– Не хочется вырваться из порочного круга и начать все сначала? Без полудурков вокруг, готовых свернуть шею за мельчайший косой взгляд? Вести диалоги, не «мыкая» и «гыкая»? Совершить нечто неординарное, начать вновь изобретать, развиваться?..

– Кристина, верно? – ответил он с усмешкой, но вовсе не мне. – Твой парнишка походу не шибко умом блещет. Попробуй ему вдолбить, что мне – все равно на ваши проблемы. Вообще – на чьи-либо, кроме своих. Я не желаю иметь дело с «хорошими людьми», «особенными» или «избранными». Кем ты себя со своей шайкой-лейкой возомнил.

– Так, а что хочешь?

– Жить себе спокойно, и чтобы никто не надоедал. Тут меня вполне устраивает.

– А почему девчонку спас от избиения? Или, судя по нраву того ублюдка, скорее от смерти?

Хиро медлит с ответом. На лице читается раздражение.

– Это личное.

– Тебя в детстве что – тоже так использовали, как тряпку и мальчонку для битья?

Вот это я ляпнул точно зря.

Молниеносно. Все произошло слишком, слишком быстротечно.

Не успел осознать свою глупость, как впритык к брови Кристины уже красуется нож, поблескивающий в рассеянных лучах ночного светила.

– Я же сказал – это личное. И впредь обращайся на Вы. Дружеская беседа окончена.

– Хиро…

– Хиро-сама. Для тебя я Хиро-сама.

– Хиро-сама…

Я сижу ниц на коленях перед господином Хиро Ямамото.

Охренеть.

Иначе как Господином называть его сейчас нельзя. Этот гаденыш заломил мою руку в болевых точках так, что судорога пробирает тело и заставляет полностью подчиняться воле Хиро.

Господина Хиро…

И проделал он этот трюк – одной рукой. Всего одной… Я бы и двумя такой прием не оформил. А еще всегда самонадеянно считал себя выше других в плане подкованности в боевых искусствах.

Второй же рукой господин Ямамото властвовал над жизнью моей Ненаглядной.

Он точно для нас сейчас никто иной, как господин Хиро Ямамото.

Господин – который легким движением может оборвать наши жизни.

Кристина взвизгнула.

– Хиро-сама, прошу. Прости… простите. Я не имел ввиду ничего плохого.

И это извинение – донельзя искреннее. В самом деле, в те слова не вкладывал никакой подоплеки. Всего-то хотел разузнать про прошлое парня…

– Верю.

Хиро спрятал нож. Так же незаметно и быстро, как и достал.

Мое тело вновь готово подчиняться лишь мне. Боль только вот не ушла. Ноги предательски подкашиваются, руки не поднимаются.

Кристина кинулась меня поддержать… Дуреха. Лучше б бежала, что, если…

– Я вспылил. Кристина – приношу извинения. Нэл… Переборщил. Господином можешь более не называть.

– Хиро…

– Но это не значит, что я присоединюсь к вам или изменю свое мнение о вашей затее. Всего хорошего в начинаниях. Возможно, перед вашим отбытием еще свидимся.

Хиро молча зашагал на противоположную сторону широкой улицы.

– Если что, всегда милости просим. Приходи в наш Бахчисарай. Буду ждать.

Хиро продолжал уходить.

Надежда умирает последней…

– Скажешь на входе: «Я Хиро Ямамото. Впустите. Нэл велел…»

Не оборачиваясь, он ответил:

– Это навряд ли. Рад был пообщаться. Редко удается хоть с кем-то тут столь любезно и долго пообщаться. Прощайте.

Хиро скрылся во мраки ночи.

Еле-еле побрели и мы с Кристиной отсюда.

Домой, в Бахчисарай.

Слышу неподалеку чьи-то покашливания и переговоры. Добром ночная прогулка может и не кончиться. Какие там шансы были вместе с Хиро? Большие… А без него? Чую, раза в четыре, минимум, меньше.

– Ускоряемся.

Раз-два… Бег. Все же получилось перейти на бег. Ступни все еще пронзает болью. Как Хиро провернул такое, что до сих пор отойти не могу…

– Нэл, как думаешь, он все же придет?

– Уж не уверен, что я бы того хотел, Кристи. Вовсе – не уверен.

– А все же?

– Нет.

– Но…

– Почему?

– Почему… Ему же не все равно, и с тобой диалог вести рад был. Разве нет?

– Вроде, да.

– Я не понимаю тогда, почему…

– Не хочет менять шило на мыло.

– Чего?

– Вырваться из одной помойки, к которой уже привык, в другую. Новую. Которую, возможно, мы там и встретим… Этот факт не отрицаю.

– Зато с товарищами по уму, со светлыми намерениями…

– Тут Хиро со знакомым злом ужился. А там… Я отчасти его понимаю.

– Все равно хочешь уплыть?

– Да. Здесь мы попросту пропадем, станем такими же, как все остальные. Это тупик.

– Тогда, решение не изменяешь?

– Нет. Давай поживее. Не нравится мне это место.

Без лишних слов. Бежать. Бежать, как можно быстрее.

Так получится куда скорее добраться до дома сквозь опасные улицы города.

Глава 5. Бахчисарай

Вечером небо над долиной окутывается мягким фиолетовым оттенком, а на горизонте медленно заходит солнце, окрашивая всю природу в золотистые и розовые оттенки.

Жаль, но закат мы с Кристиной на сегодня пропустили, сидя в прокуренной забегаловке. А затем гонялись в ночи за не слишком уж благородным Хиро…

– Давай переведем дух, я устала.

Кристина легла на мягкую траву.

– Мы достаточно далеко. Можно…

Присоединюсь-ка и я к ней…

– Какая красотища…

– И правда.

– Почему мы сюда ночью не приходили раньше?

– А кой его знает…

Видок открывался и правда – великолепный.

Бахчисарайская долина раскинулась перед нами во всей своей красе и многообразии. Даже без искорок цивилизации, в освещении лишь луны да звезд, некогда густонаселенный центр Крыма – прямо услада для глаз.

Простираются бескрайние поля с золотистыми колосьями пшеницы, пахнущие свежими травами и цветами. В ночи – запах особенно ярко освежает и заметен. Вдалеке виднеются горные вершины, увитые пышной зеленью лесов и кустарников.

– Лето… Как же хорошо здесь летом.

– Да, Крис. И зимой неплохо…

– Это последнее наше лето здесь?

– Скорее всего.

– То есть…

– Последнее, Кристи. Последнее. Я не передумал.

– А как оно… Там?

– Знать бы, где это «там» для начала. Думаю, не сильно отлично. Все-таки, вроде, не море переплывать, а всего-навсего озеро.

Кристина, тяжело дыша после длительной пробежки в гору, мечтательно уткнулась головой мне в грудь.

– В последний раз, значит.

– Да.

– Давай насладимся моментом.

Что ж… Девушка плохого не посоветует. Сколько бы я ни зачерствел, она всегда умеет абстрагировать меня от грубой реальности.

По дорогам долины неторопливо шествуют стада овец и коров, создавая живописные картинки пасторальной жизни. В воздухе слышен щебет птиц.

Чистейший воздух. Сейчас в полной мере, наконец, прочувствовал аромат трав и цветов, наполняющий ноздри.

Скоро мы попрощаемся, уютная долина… Совсем скоро. Извини, но я больше так не могу. Дурий народ вскоре в край одичает… Я это вижу. Предчувствую и вижу…

Вдоль речек и ручьев раскинулись уютные фермы и деревушки Дурней, где жители занимаются земледелием и животноводством.

На большее-то они и не способны. Да оно им – и не надо. И все меньше и меньше людей занимаются чем-то полезным. С годами они тупеют все сильнее, деградируют больше… Отец не учел замедленный постэффект мутагена, считая, что все они умные, и их пронесло.

Богатая история этой местности вскоре будет в конец позабыта. Да уже… Ее помнят лишь единицы. На холмах виднеются старинные замки и крепости. Наподобие нашего, только не заселенные. Заброшенные, кинутые и нежилые.

После апокалипсиса (дурацкое слово, но что это, если не он?) старый Бахчисарай выглядит, как заброшенный город на утесе. Разрушенные здания, обвалившиеся стены и разбросанные обломки. Мрачная и пустынная атмосфера. Прежде живописные сады и дворцы теперь покрыты пылью и руинами.

Я родился уже в этих руинах. Сколько бы не испытывал рвения к «прежней» жизни, которую видал лишь в симуляциях, именно это – моя родина, мой отчий дом. Руины.

Тьфу…

На улицах царит тишина, лишь время от времени слышен скрип ветра, который гонит песок. Величественные прежде арки и колонны – теперь сломанные и обветшалые. Вода в фонтанах давно иссякла, оставив лишь высохшие, покрытые мхом камни.

Некоторые из оставшихся людей стремятся выжить в этом безжизненном месте, борясь за каждый кусочек еды и глоточек воды.

По-своему считая, что все хорошо… Но по факту, уже как безнадежные пещерные люди. Дикари. Они скрываются в подземельях или разрушенных строениях, постройках былого величия, заброшенных трейлерах. Живут, как могут. Приспосабливаются. Все дальше и дальше по наклонной скатываясь в бездонную пропасть Дурости и невозврата. Стараясь избежать опасностей, которые поджидают их в случае выхода из зоны комфорта, малейшего прогресса или попытке что-либо изменить в этой жизни.

Избегая полной Одичалости и беспросветных оргий и Дурости, что царят вне поселения.

– Бахчисарай на утесе ныне лишь символ утраты и разрушения.

– Нэл, но это наш дом.

– И?

– И люди вполне довольны жизнью. Радуются, смеются. Гуляют, играют…

– Дурнеют. Ты тоже это видишь. Не можешь не видеть.