Dreamboard

– Мистер Гилберт, слушайте, я чувствую, что уже готов сделать подвижный Blunt.

– Делай, раз готов, чего спрашивать?

Колени предательски задрожали. Дыхание перехватили приступы страха и легкой паники. Сергей вспомнил прошлый раз. Ему не хотелось вновь столь глупо упасть и разбиться. Тем не менее, он понимал, что это необходимо.

Разгон.

Постановка ног.

Секундная остановка сердца.

BluntStall,

Соскок!

У Сережи получилось. Правда, в первые мгновения центр тяжести и чувство равновесия перестали ощущаться из-за подступившей к горлу паники, однако это не особо помешало в итоге встать в нужную позицию.

– У меня получилось! Мистер Гилберт, Вы видели?!

– Конечно, сынок, все видел. Я горжусь тобой. И твой успех – отличный повод попробовать совместить все трюки в одну целую программу! Попробуй.

Долго уговаривать Сережку не пришлось. Он сам успел уже подумать об этом, и сразу же побежал к краю площадки, для хорошего разгона.

Вдох-выдох. Сергей приготовился к предпоследнему шагу на пути к соревнованиям. Если у него все получится, значит, он не настолько безнадежен, и у него есть все шансы стать когда-нибудь хорошим скейтбордистом!

Встав на доску, Сережа стал активно работать толчковой ногой, набирая скорость с каждым ударом. Ветер трепал его блестящие на солнце волосы, щекоча и раззадоривая. Легкий присед и затем… прыжок!..

Глава 11

– Лесли, ты видел?! Ты видел?! Я смог! У меня получилось! – неподдельная радость и счастье заполнили все тело и разум подростка, волнами разливаясь по каждому нерву и капилляру. Его эмоции были заразительны. И вот Лесли уже вместе со своим учеником искренне смеется и радуется, как маленький ребенок.

– Ты большой молодец. Словами не описать весь вихрь чувств и эмоций, которые я испытал, когда увидел, на что ты способен! Я думаю, это начало пути великого скейтбордиста, – и, многозначительно подмигнув, Лесли обнял своего подопечного так, что аж кости затрещали, – а теперь давай собираться, соревнования через неделю в соседнем городе, а у нас еще грайнд5 не отработан. Надо подумать, как туда добраться, на чем, что брать с собой и еще целый ворох дорожных вопросов.

– Лесли… я не совсем уверен, что мать меня отпустит на несколько дней так… далеко…

– А ты скажи, что едешь с классом на экскурсию.

– Ага, не заплатив за билет? Она хоть и алкоголичка, но в денежных вопросах весьма щепетильна.

– А кто мешает сказать, что ваш класс победил в каком-нибудь конкурсе, и в качестве приза вам досталась эта поездка?

– Звучит вполне обоснованно… Мне, конечно, немного стремно, но… не думаю, что мать начнет проверять правдивость моих слов. Ей, кажется, будет только в радость тот факт, что я скипнусь из дома на целый день…

– Эй, ты чего, сынок?

– Да… опять загнался из-за того, что никому не нужен…

– Сереж, понимаю, что тебе тяжело, но и ты пойми – в этом мире, по сути, никто никому не нужен. Люди – эгоистичны и жестоки. Никто не придет тебе на помощь в трудную минуту, если вас не связывает хотя бы кровь. Многие родственники помогают друг другу не из-за большой любви. Ими не движет дух альтруизма, все гораздо проще – так надо. Так говорит церковь, общество, мораль. Кровь, словно ярмо, висит на их шее и тяготит, тянет вниз. Поэтому помощь родителям, братьям-сестрам – не важно, кому – для большинства будто бы тяжкая ноша, без которой их не пустят в рай. Поэтому вся эта чепуха по поводу родственной, кровной связи не имеет никакого смысла, если нет духовного родства. Согласен?

– Ну, когда на тебя забила родная мать – с твоими словами чересчур сложно спорить.

– Вот! Так что даже не парься из-за всего этого. Научись полагаться только на себя и свои силы. И кстати, у тебя есть одно важное преимущество перед многими людьми, – Лесли дружелюбно подмигнул. – Пережив и вытерпев все несчастья, которые провидение раскидало на твоем жизненном пути, ты стал взрослее и более закалённым. Ты обрел внутренний стержень, который поможет тебе в будущем. Сам рассуди, неужели какие-то проблемы на работе, мелкие неурядицы или даже просто плохие дни, которые заставляют прямо-таки страдать обычного человека, принесут тебе точно такую же «боль»?

– Нет, наврядли.

– Правильно! Потому что тебе уже давно известно, что жизнь непредсказуема, и в ней полным-полно дерьма. И все произошедшее научило тебя радоваться каждому дню и каждой мелочи. И поверь, сынок, ты еще будешь благодарен судьбе за такое прошлое, как бы нелепо это ни прозвучало сейчас. А теперь, – Лесли решил сменить тему, – давай-ка закругляться. Тебе завтра еще с матерью говорить о поездке, а я в это время разузнаю, что нам нужно сделать.

– Хорошо.

В этот раз они не стали ничего обсуждать по пути домой: каждый был поглощен собственными мыслями и мечтами. Сережа грезил о том, что, победив в конкурсе, его наконец-то заметят одноклассники, а точнее Саша – от одного ее случайного взгляда все в нем будто бы замирало.

Ежедневно Сережка пытался якобы «случайно» проходить по тому же коридору, что и она; угощал шоколадками или печеньем, которые он “не любил”, но которые “мать все равно продолжала покупать”, хотя, приходя домой, он с жадностью доедал то, что от них осталось; писал коротенькие четверостишья, которые никогда никому не показывал, пестрящие и кричащие о чувствах влюбленного сердца:

Твой силуэт я вижу повсюду:

В роще акаций, под светом Луны.

Кажется мне, подхватил я простуду,

Имя которой на гребне волны…

Тем не менее, Сергей боялся, что Саша обо всем узнает, и поэтому иногда ему приходилось строить из себя не пойми кого, дергая ее за отливающую огнем толстую косу (но все же не очень сильно, ведь Сережа никогда бы и не подумал сделать ей больно), пряча портфель Саши в мужском туалете, в самой дальней кабинке, куда никто никогда не заходил по причине того, что в ней не работал слив, а школьный завхоз был слишком ленив, чтобы устранить неисправность, плюя из трубочки на уроках в спину исключительно сухими “снарядами”, чтобы они не прилипали к одежде, а уж тем более не оставляли следов “преступления”.

“Однажды… однажды я докажу всем, что ничуть не хуже их! Они заметят меня! Увидят во мне личность! И Саша наконец-то обратит на меня внимание!” – глаза подростка светились ярким светом, не заметить который было невозможно, но Лесли смотрел на него с оттенком сожаления, словно угадывая ход мыслей Сергея.

“Эх, малыш… Ты еще поймешь, что не это важно в жизни…”

Глава 12

Прохладные лучи медленно пробивались сквозь зашторенные окна, оповещая жителей улицы о том, что новый день настал. Проснулся и Сережка, нутром чувствуя, что сегодня что-то изменится в его жизни, но что именно – не знал, однако это было не важно: как можно думать о плохом в столь прекрасное утро? Даже храп пьяной матери не мог разрушить волшебную атмосферу, воцарившуюся в доме.

Каждый шаг по еще прохладному асфальту, покрытому невидимым слоем предрассветной влаги, отдавался во всем теле пульсирующей волной, заставлявшей приятно потягиваться, играючи прогоняя мороз от кожи до самого сердца. Впервые в жизни Сергей почувствовал радость от столь простых вещей как: утренняя прохлада, багряный солнечный луч, мерцающий в дали – словно и не приключалось с ним ничего плохого. Никогда…

Вот, рано пробудившаяся ото сна мошка снует меж ветвей деревьев в поисках чего-нибудь сладенького. А тут, в тени гидранта примостился небольшой бродячий пес, справляющий нужду. Если бы он мог улыбаться, то прохожие могли бы заметить искреннюю, неподдельную радость живого существа, претворившего “мечту” в жизнь. Да, именно мечту! И нечего так удивляться мыслям четырнадцатилетнего подростка!

“Хей, дружище! Хорошо тебе, да? Эх, завидую я тебе, ты б только знал! Пускай жизнь с тобой жестока и сурова, но ты научился главному – радоваться мелочам! Я тоже стараюсь, но иногда это так тяжело…”

– Пс, песик! – дворняжка подняла голову, ошарашено смотря на похитителя спокойствия и умиротворения. – Хочешь колбаску? Ну конечно хочешь, ты ведь, наверняка, не завтракавший! Тебе повезло, что мать принесла откуда-то немного колбасы и сосисек. Надеюсь, у тебя надолго еще хватит сил радоваться каждому моменту, каждой прожитой секундочке под ласковым апрельским солнцем. Прощай, дружок!

Дворняга была удивлена настолько, что не сразу поняла слова парня. Вся эта ситуация выглядела как очередной обман или издевательство. Сейчас этот неизвестный мальчик подразнит бедного пса вкусной сосиской, а потом заберет и уйдет, злостно хохоча под нос. Тем не менее, еда никуда не делась, а человек даже погладил за ушком…

Лицо Сергея светилось так ярко, что невольно заставляла незнакомых людей улыбаться, а иногда даже желать доброго утра всякому проходящему мимо. Невозможно было скрыть радость при виде улыбающегося ребенка, в глазах которого струился теплый огонек. Он был чертовски заразителен.

Так, в это утро бывалый автомеханик, чью ногу накануне вечером придавило покрышкой, внезапно упавшей из-за неаккуратности напарника, вдруг получил звание самого обаятельного механика за то, что, словно Олимпийский огонь, передавал эстафету счастья Сережи. Это не осталось незамеченным начальником. На радостях он повысил пожилого сотрудника до должности управляющего автомастерской “Helbot”.

Сергей всем нутром чувствовал шелест перевернутой страницы, на которой огромными белыми буквами было выведено название новой главы. Какой – он еще не знал, но был точно уверен: в этой главе все станет иначе.

День в школе пролетел очень быстро: не было никаких огорчений, все вокруг заражалось духом приближающейся весны, которая вот-вот постучится в двери. Поэтому ничто и никто не смог, да и не хотел расстроить нашего героя в этот день. И мысли о предстоящем разговоре с матерью, где Сергею придется врать и изворачиваться подобно змее, не пугали его.

“Разве что-то может пойти не так в этот день?”

И действительно, придя домой, он застал мать в том самом состоянии, когда ты выпил недостаточное количество, чтобы превратиться в яростное животное, но достаточное, чтобы твое сердце на краткий миг размякло и прониклось любовью ко всему живому и не живому. Хоть в ее ответе: “Да, валяй, делай че хочешь” и сквозило холодное безразличие, Сергея ничуть это не смутило! Главное – он сможет наконец-то сделать немалый шаг на пути к исполнению заветной мечты! Поэтому сегодняшний день имеет полное право называться самым счастливым и удачным.

“И это только начало. Я знаю, я верю в это! Все наладиться! Надо только не опускать руки!.. Что это? Я плачу? Но почему мне ни чуточки не больно? Неужели… неужели люди взаправду могут плакать от… счастья? Неужели… неужели…” – Но заканчивать мысль не имело никакого смысла – все и так стало ясно. В душе Сергея солнце впервые выглянуло из-за туч. Солнце наконец-то может светить и быть любимым! “Спасибо вам, мистер Гилберт! Спасибо вам за все!” – Радостные всхлипы нарушали тишину комнаты, но Сереже было хорошо. Эти слезы, будто сладкое лекарство, заживляли кровоточащие сердечные раны.

А наверху, точно над комнатой подростка, как обычно сидел Лесли и смотрел в окно на заходящее солнце, и улыбался. Ему неведомы были причины радости (пока что), однако он уже чувствовал и понимал, что все идет так, как должно идти. Что в этом мире стало теплее и светлее. Что вновь зажглось чье-то сердце…

И вечером, за кружкой согревающего чая с терпкой малиной, они с Сережкой наперебой делились эмоциями и впечатлениями, переполнявшими их души и разум. Учитель и ученик. Отец и сын. Они нашли друг друга – древний, обточенный ветрами кремень и мягкая, недавно вылепленная свеча, огонь которой отогревал давно замерзший кусок камня.

Часы летели незаметно, будто песок сквозь пальцы, из-за чего Сережа не заметил, как корабль Морфея постепенно унес его в страну снов. Лесли не стал будить мальчонку – так сладко он спал. Укутав пледом и пододвинув диванную подушку поближе к голове юного гостя, мистер Гилберт удалился в свою комнату, оставив на столе старенькую лампадку, еле-еле освещавшую очертания лица рано повзрослевшего парня, на котором застыла детская улыбка.

Глава 13

Давящая духота автобуса дурманила и вгоняла в липкую тоску. По спинкам кресел, обитых кожзаменителем, струились капельки пота, из-за чего сидеть было крайне неприятно. Не спасали даже открытые настежь окна и листы газет, сложенных веером. Ежеминутно, сквозь гул мотора и скрип колес, слышался звук открывающихся бутылок с водой. Тем не менее, Сергей все равно улыбался. Его мысли целиком были сосредоточены на предстоящих соревнованиях. Как лучше выйти? Сколько будет членов жюри? А сколько будет участников? И еще много-много различных вопросов, будто гоночные машины проносящихся по трассе сознания, которые сталкивались и вылетали, не занимая внимания голову надолго.

Автобус остановился, и водитель объявил о прибытии. Пассажиры как сонные черепахи стали выползать из салона на свежий воздух. Кто-то разминал затекшие мышцы, кто-то с жадностью курил, но Сережи и Лесли среди них уже не было: они стремглав помчались к месту проведения соревнований, даже не пообедавши, ведь у них оставалось времени чуть больше часа. Благо идти было не слишком далеко, где-то минут сорок-пятьдесят быстрой ходьбы. Местному общественному транспорту они предпочли не доверяться по причине того, что неизвестно, как быстро он приедет и как быстро довезет. Спокойнее было добираться на своих двоих. Да и к тому же, усадив Сережку на колени, мистер Гилберт мог очень быстро, с ветерком преодолевать крутые спуски и горки.

Наши герои успели как раз вовремя: регистрация участников еще не закончилась, но подходила к концу. Поэтому им не пришлось стоять весь этот час в очереди под палящим солнцем.

– Имя, фамилия, дата и место рождения?

– Сергей Валов, 17 марта 1979 года, Москва.

– Ваш номер 97. Пройдите на площадку и ожидайте своей очереди.

– Простите, а не подскажите, – вмешался в разговор Лесли, – порядковый номер означает очередность конкурсантов? То есть мы будем выступать девяносто седьмыми?

– Да.

– Спасибо!

– Сереж, – отойдя в сторонку, продолжил свою мысль мистер Гилберт, – слушай, не думаю, что мы будем выступать в ближайшие полчаса. Ты посмотри сколько народу! Как ты смотришь на то, чтобы пойти и перекусить чего-нибудь?

– Я бы с радостью, но у меня нет денег…

– Сынок, я предложил, значит, я и плачу. Расслабься!

– Но… Я… Мне крайне неудобно есть за твой счет!

Многозначительный взгляд из-под густых бровей дал понять, что спорить бессмысленно. Поэтому Сергей, боле не сопротивляясь и не споря, стал искать вместе с Лесли ближайшую забегаловку, где можно было поесть.

Наконец они нашли какое-то придорожное кафе, где подавали лучшие, со слов официантки, блинчики с шоколадным сиропом, а от здешнего черного кофе пахло американскими фильмами из восьмидесятых. В целом, это место мало чем отличалось от каких-либо других кафешек города: типичные яркие вывески, выглядящие нелепо в солнечном свете; полупустая автомобильная стоянка, на которой стоит пара фур; грязные, пыльные окна, скрывающие посетителей от любопытных глаз. Однако Сергея всегда привлекали такие места. Есть в них некая магия. Может быть, даже волшебство? Вон, за барной стойкой сидит грузный мужчина в потертых джинсах и читает утреннюю газету, в пол уха слушая милую девушку у прилавка. Наверняка это его утренний, в каком-то смысле, ритуал, помогающий настроиться на рабочий лад. Ведь только здесь можно зарядиться энергией. Но не от кофе, а от шустрых официанток, что снуют меж столиков, обслуживая клиентов со скоростью звука “Счет, пожалуйста!”. А в дальнем углу, огородившись от всемирной суеты одеялом сна, посапывают молодые парень и девушка, всю ночь гулявшие по парку, слушая игру ветра и звезд под сияньем белоснежной Луны. Хоть руки у них и замерзли, зато в груди струился теплый свет.

Официантка не обманула – блинчики действительно были чертовски вкусные! Особенно с кружкой кофе. Когда их принесли, Сергей чуть было не раскрыл рот от удивления: настолько аппетитно выглядела гора блинов, возвышающаяся посреди тарелки. Закончив с трапезой, герои отправились обратно к площадке, где можно было посидеть в тени соседнего здания.

– Боги, как же это было офигенно! Я до сих пор ощущаю этот вкус! – восторгался Сережа, по пути к лавочке, довольный и объевшийся. – Обязательно скатаюсь сюда еще раз. Вот только ради этих блинчиков! Они слишком вкусные!

– Не могу не согласиться, готовят здесь и вправду недурно. Но ты не забывай, что скоро твоя очередь выступать. Поэтому настраивайся на соревнования, а не о блинах думай, – расхохотался мистер Гилберт.

– Точно! Я как-то запамятовал об этом, – виновато улыбнувшись, ответил Сережка, – а что делать-то теперь? Я съел так много, что ремень еле застегивается. Как мне выступать? Меня не вырвет прямо на сцене?

– Не ты один виноват, сынок, я тоже об этом не подумал. Видимо, в автобусной духоте мой мозг чутка растаял. Будем надеяться, что до нас очередь дойдет еще не скоро. В противном случае, тут за углом есть урна.

– Вы что, предлагаете мне… прямо так? На улице?

– Это план “Б”. Пока не стоит раздувать из мухи слона. У тебя не такая крутая программа, чтобы тебя могло укачать. Так что просто отдыхай. Если повезет, все само уляжется.

– Ну… хорошо…

К сожалению, Сережа не мог взять и просто расслабиться. Воображение рисовало страшные картины, как он, во время исполнения Ollie, хватается за живот и, не в силах сдерживаться, поливает членов жюри фонтаном блинчиков с шоколадным сиропом, приправленных черным кофе. Он опозорен. Он все испортил. В очередной раз Сергей доказал себе, что он никто и звать его никак…

– …эй! Ты меня слышишь? – голос мистера Гилберта вернул мальчика в реальный мир. – Ты чего так разнервничался? Это ж не мировые соревнования с множеством камер и репортеров, которые заснимут и осудят каждую твою ошибку. Это обычные районные. Где полно таких же парней и девушек, как и ты. И все они боятся опозориться. Но вот только не понимают, что радоваться нужно и гордиться! Они не побоялись прийти сюда и выступить. Даже если их выступление пошло не по плану, они упали или сделали что-то не то, это не играет роли. В первую очередь они доказали себе, что они, как и ты, могут и хотят заниматься этим делом. Неудачи при любом раскладе будут сопровождать тебя на жизненном пути, а вот что с ними делать: учиться на них или зарывать с их помощью все свои мечты в землю – решать вам, и только вам! Научись видеть свет даже во мраке. Подумай, зато ты теперь никогда не будешь наедаться перед выступлением! Какой-никакой, а плюс!

– Ага, а если меня вырвет? – нотки сомнения все никак не хотели покидать мысли Сергея.

– Не так уж и страшно!.. И нечего на меня так смотреть, я еще не договорил! Если тебя вырвет прямо на жюри, можешь смело считать, что ты поднял настроение всем присутствующим и разрядил обстановку. Представь, сколько ребят сейчас сидят как на иголках? А твой провал позволит им отвлечься! Видишь? И в неудачах есть положительные моменты. Как говорится, сгорая сам – свети другим, – в этот момент Лесли многозначительно подмигнул своему подопечному, которому стало в разы легче и спокойнее.

– Сергей Валов, 97-ой номер! На сцену!

– Ну… я пошел?

– Иди, сынок. И помни, я рядом. Чтобы ни случилось!

– Я знаю… Спасибо!..

Сердце бешено заколотилось. Ладони покрылись испариной пота. Мысли путались, а ноги вместе с телом обмякли и не хотели слушаться. Живот противно отяжелел и тянул вниз. И только скейтборд оставался таким же холодным и легким, готовым к любым испытаниям. Была бы возможность, Сережа махнулся б с ним местами. Всегда легче быть чьей-то безвольной марионеткой, чем кукловодом, дергающим за ниточки.

Но вдруг парень почувствовал, что что-то изменилось. То ли в нем, то ли в мире вокруг. Пропал мандраж. Ладони высохли, а ноги окрепли. И, будто на автомате, Сергей начал выступление.

Толчок.

Позиция.

Щелчок.

Грайнд!..

На площадке раздались аплодисменты: это остальные конкурсанты, включая жюри, поблагодарили Сергея за выступление. Он не упал или потерял равновесие, скейт не вылетел из-под ног, а содержимое желудка так и осталось внутри. У него получилось! Сережа, пересилив страхи и волнения, смог достойно выйти на площадку и показать номер, который готовил на протяжении нескольких недель. И пусть, что трюки не отличались чрезмерной сложностью, а движения – грацией. Главное, что у него получилось. Главное, что Сергей смог!

Эмоции искрили, били фонтаном из детского сердца. Это было заметно по глазам и мимике: губы пытались растянуться в улыбке, но не слушались, ибо Сережка до сих пор не мог поверить в собственный успех; на ресницах повисли еле заметные соленые капельки счастья и гордости.

– Ну, как ощущения, сынок? – спросил Лесли, спустя час, как они поехали обратно домой. Нет, ему было до жути интересно узнать мысли Сережи по поводу произошедшего, но малец был настолько поглощен потоком мыслей, что не мог ни вымолвить, ни услышать ни единого звука, куда уж слова! – Сильно расстроился из-за занятого места?.. Ты, главное, не переживай! 87-ое – тоже резуль…

– Спасибо!.. – Сергей резко прервал речь мистера Гилберта. Не только неожиданной благодарностью, но и взглядом: в глазах стояли слезы, однако в них блистал отсвет чего-то яркого и теплого. – Вы… ты… мистер Гилберт, я, наверняка, доконал вас вечными соплями-слезами, но Вы даже не представляете, как сильно я благодарен вам!

– Да за что? По сути – это всё твои заслуги! Твои упорство и сила воли. Я всего лишь показал их тебе.

– Чтобы Вы не говорили, на мой взгляд, Вы сделали гораздо больше! Вы поверили в меня! Подарили надежду и всегда были рядом! Вы… Вы фактически заменили отца, которого я, сколько себя помню, толком и не знаю!

– Сереж… – сердце старика защемило от подобного

признания, – рад слышать, что смог помочь тебе. Значит, и мои старания не прошли даром, – ухмыльнувшись, Лесли продолжил. – Теперь мы можем подняться на ступень повыше, покорять, так сказать, все новые и новые вершины.

– Как обычно, рука об руку? – с улыбкой спросил Сережа.

– И никак иначе!.. Никак иначе, сынок!..

Глава 14

Удивительное явление “Любовь” … Она как алмаз: многогранна и чиста. Любят родителей, мужей, дочерей и многих других. Кто-то скажет, что любит вас за светлые глаза, за чарующую улыбку или звонкий смех, а кто-то за сильный характер или несгибаемую волю. Но все эти слова объединяет одна истина! Любовь должна наполнять каждую клеточку вашей души, заставляя жить! Дарить счастье и бесконечные мгновения неподдельной радости, заставляя освещать этот мир! И именно подобная химия зародилась между героями этой истории.

Лесли Гилберт наполнил сердце Сережи осознанием того, что тот не одинок, что рядом с ним есть человек, который всегда будем рядом, когда это потребуется. Благодаря поддержке пожилого товарища мальчик поверил в себя. С помощью мистера Гилберта Сергей научился жить и наслаждаться простыми радостями, которыми окружен каждый из нас.

А Сергей Валов, в свою очередь, стал, хоть и не родным, но любимым сыном. Он позволил мистеру Гилберту вновь почувствовать себя нужным. Показал, что его слышат и слушают. Дал понять, что тот прожил жизнь не впустую…

И каждый из них это чувствовал и понимал, чем еще больше привязывался к новой родственной душе.

Так шли неделя за неделей. Мистер Гилберт все так же тренировал Сережку, обучая новым трюкам, хитростям и тонкостям скейтбординга. Ежемесячно они выбирались на соревнования, где постепенно занимали места все выше и выше. Частые отсутствия и разъезды сына перестали тревожить мать, ибо ей стало проще жить: никто не напоминал об умершем трагичной смертью муже. Постепенно даже количество выпитого алкоголя стало уменьшаться до такой степени, что вечно опухшее лицо стало приходить в норму, а бессвязные речи обретать осмысленность и разумность. В конечно итоге она устроилась работать кассиром в ближайший продуктовый магазин, чем несказанно обрадовала Сергея, т.к. он давно не видел мать в таком состоянии.

В школе и на площадке дела тоже стали налаживаться потому, что один из местных скейтбордистов через знакомых узнал об успехах Сережи. Поначалу ему не поверили, однако, когда слухи и сплетни стали распространяться со скоростью пули, никто уже и не пытался опровергнуть их. Кстати, и Саша наконец-то обратила внимание на Сережку! Во время одной из тренировок она подошла к нему и стала расспрашивать о других городах, о соревнованиях, обо всем, что происходило вокруг вечно взлохмаченного одноклассника, но не о нем самом…

Так бы и бежали дни вперед бесконечной спиралью, но накануне зимних каникул Сереже пришло письмо от “Gypsycola” всемирно известной компании, спонсирующей развитие скейтбординга в России, приглашающей принять участие в их турнире в марте 1994 года, посвященному юбилею компании, с призовым фондом в пятьдесят тысяч долларов.