скачать книгу бесплатно
Омилия. Сут-стук
Одиннадцатый месяц 724 г. от начала Стужи
Они вышли из дворца, когда Химмельборг окутала тьма, но ни мелкий дождь, ни мрачные предостережения Веделы не могли испортить Омилии настроения.
– Ладно, ладно, – сказала она, беспечно глядя по сторонам: ночные улицы Химмельборга не надоедали ей. Омилии казалось, что чем дальше от дворца – тем прекраснее они становились, хотя и теряли в лоске. – В следующий раз позову Ульма в гости, как тебе такая идея?
– Пресветлая шутит…
– Вовсе нет. А мы договаривались, что вне дворца ты называешь меня только «Мил» и никак иначе, забыла?
– Конечно, нет… Мил. Я просто думаю: не уверена, что у нас получится проворачивать это всё снова и снова. Рано или поздно кто-то заметит, и тогда…
– А мне вот кажется, что нет никакой разницы – делать что-то в первый раз или в сотый. Поймать или не поймать могут одинаково.
– Если и в сотый раз быть осторожной, как в первый, может быть… – Ведела натянула капюшон ещё ниже. Они надели одинаковые серые плащи – колючие, но тёплые.
– Мы осторожны. Всё будет в порядке. И давай не будем об этом, пожалуйста. Только настроение портишь.
– Хорошо… Мил.
Разумеется, права была служанка, а не госпожа. Омилия прекрасно это понимала – но отказаться от прогулок по ночному городу и встреч с Унельмом не могла.
Пока что им удавалось провернуть это всего несколько раз, но ей начало казаться, что они с Ульмом знакомы давным-давно, и она уже не могла понять, как до сих пор обходилась без него. Их разговоры совсем не были похожи на насторожённое кружение друг вокруг друга, которое когда-то так притягивало её во встречах со Стромом.
Нет, с Ульмом она говорила как с другом, которого у неё никогда прежде не было… Конечно, если не считать Биркера. Омилия подумала о нём, о том, что уже давно не разговаривала с ним – будто Унельм и книги, набранные ею вслед за братом в библиотеке, встали между ними – и, наверное, ощутила бы вину, не будь она так взволнована.
– Пришли?
– Да, это здесь. – Ведела тяжело вздохнула, пропуская её вперёд – туда, где шумная толпа вливалась в жаркое нутро «Красотки-охотницы».
Омилии ужасно хотелось хоть на минутку задержаться у стойки, послушать разговоры, посмотреть на лица людей, но не стоило лишний раз волновать Веделу.
Поэтому Омилия пошла прямо по лестнице – к двери с номером «3», где на этот раз они с Ульмом договорились встретиться.
Он был уже там – она чувствовала это, как если бы и в самом деле могла ощутить его присутствие, как мягкое тепло или золотистый свет, струящийся в коридор сквозь дверную щель.
И она поспешила туда, оставляя Веделу позади. Нужно будет предложить ей вознаграждение повесомее – ведь всё то время, что Омилия проведёт здесь, служанке придётся сидеть в соседней комнате, вздрагивая от каждого шороха.
Омилия не понимала, откуда в ней самой взялась эта смелость – смелость, граничащая с безрассудством.
А потом открыла дверь – и вспомнила.
Ульм порывисто поднялся ей навстречу, и его улыбка сияла ярче начищенного храмового гонга.
– Мил! Здравствуй! Как добралась?
– Ульм! – снова она не знала, как лучше поздороваться с ним. Метнулась ему навстречу, но в последний момент выучка, въевшаяся в плоть и кровь, погасила этот порыв – и Омилия протянула ему руку. Он снова улыбнулся – и едва коснулся кончиков её пальцев губами. Она зарделась – и, надеясь, что он не обратил внимание, заговорила:
– Добралась я хорошо… Что за погода! В дворцовом парке всегда тепло, но мне, оказывается, даже нравится, когда холодно…
– Тогда тебе непременно понравилось бы у меня дома, в Ильморе. Вот где холодрыга.
Она рассмеялась:
– Ну, может, это оказалось бы уже и чересчур. Гляди-ка!
Раньше она никогда не сказала бы ничего в этом роде – приходилось следить за собой, чтобы не выдать чего-то в этом роде при матери.
Омилия театрально взмахнула рукой, как делал это сам Унельм, отвлекая внимание перед очередным фокусом, а потом достала монету у него из-за уха – вот только пальцы соскользнули, и монета покатилась по полу.
– Неплохо! – сказал Ульм, подбирая её. – Скоро ученик превзойдёт учителя. Тебе нужно было только немного повернуть кисть. Тогда бы монета не упала.
– Я повернула.
– Если бы повернула, монета бы не упала. Давай-ка я покажу.
Любому другому Омилия велела бы катиться к дьяволам – но Унельму позволила бережно коснуться её руки. На сей раз монета появилась из небытия, как положено.
– Вот теперь идеально!
– Благодарю. Кстати… Пока я не забыла, хочу попросить об ещё одной услуге.
– Что угодно. Ты же практически моя владетельница.
– Хоть ты не напоминай, – вздохнула Омилия. – В общем… помнишь, я упоминала «Тень за троном» и другие книги, которые сейчас читаю? Я тогда ещё рассказывала о своих снах.
– Да, конечно. – Монета, как рыбка, мелькала, исчезая и появляясь вновь, между его пальцами. – Я помню все наши разговоры.
– Хорошо… В общем, я продолжила читать… И, кажется, поняла, что заинтересовало Биркера… Мой брат ведь брал в библиотеке эти же книжки. Советники, о которых идёт речь в «Тени»… Не все, но те, которые влияли сильнее прочих – прежде всего, на решения по добыче дравта и препараторам… Я выписала их имена и стала искать нечто общее. И нашла. Эти самые «тени за троном» – они даже не всегда были официальными членами совета, брались как будто из ниоткуда.
– Из ниоткуда?
– Ну… из простых семей. Я изучила трактаты о знатных семьях Кьертании, чтобы убедиться. Их имена там не упоминаются…
– Звучит так, как будто у них свой кружок или что-то вроде того.
– Может быть. Если они поддерживают друг друга, это объясняет, как новым советникам удаётся пробиться наверх. И я сразу подумала про Магнуса. Того самого, что написал тебе записку о том, что знает о нас.
Унельм нахмурился:
– Мы ведь не знаем наверняка, кто написал ту записку.
– Теперь знаем. Я полазила по материнским ящикам…
– Смотрю, скучать ты не любишь.
– Да уж. Если бы она меня поймала, думаю, не скоро бы мы с тобой увиделись. Так вот… Ты ведь показал мне ту записку в прошлый раз. Я запомнила почерк. Всё сходится. Ещё это «М.», как издёвка… Очень в его духе.
– Кажется, ты его недолюбливаешь.
– Вы, господин Гарт, как всегда проницательны. Мать и без него невыносима, но с ним… Он делает всё, чтобы перессорить родителей. А они и так никогда особо не ладили. А ещё… мне кажется, что некоторые из идей Кораделы о моём будущем… на самом деле идеи Магнуса. Он ведёт свою игру. А я не желаю в ней участвовать.
– Всё это странно. – Унельм потёр лоб над шрамом, как делал часто, когда задумывался. – Раз всё это так – почему он не рассказал никому обо мне, о том, что мы видимся?
– Думаю, ему нравится держать меня на крючке. Знать, что я догадываюсь… Но ему меня не запугать. Я подумала: у него есть на меня кое-что, так? Нужно, чтобы и у меня было на него что-то. У тебя ведь есть доступ к архивам охранителей? Ты можешь поискать там что-то о Магнусе? Если я права, и он один из членов этого странного кружка «теней за троном», он тоже – из простонародья. А стать своим человеком во дворце, выйдя из низов… У него руки должны быть по локоть в крови. Мы наверняка что-то узнаем, если начнём искать. А когда найдём, может, я придумаю, как от него избавиться. Советников можно заменить. Наследниц – нет.
– Да ты опасная девушка, – Унельм ухмыльнулся, но в его голосе она услышала ещё и восхищение. – Я это сразу понял.
– Если бы ты это действительно понял, мы бы больше не встретились.
Ей стало грустно, и, кажется, Ульм это почувствовал.
– Запретная тема! – сказал он, улыбаясь теперь немного напряжённо. – Но у меня есть кое-что, чтобы её сменить. Архивы я посмотрю, раз ты этого хочешь, но пока… Я ведь обещал каждый раз приносить что-то, чего ты не пробовала, так?
– Вовсе не нужно…
– Что за ерунда? Сперва посмотри, а потом отказывайся. – Он покопался в сумке и торжественно извлёк на свет небольшой кожаный мешочек.
– Что это?
– Программа сегодняшнего вечера. В прошлый раз ты сказала, что ни разу не играла в сут-стук…
– А ты говорил, что сут-стук – это детская игра.
– Так и есть. Поэтому обычно взрослые играют в неё тайком. В атмосфере строжайшей секретности. Так что нам подойдёт. Поверь, ты должна это попробовать.
Она сдалась:
– Ладно. Я тоже кое-что принесла. – Омилия передала ему сумку, и на свет явились бутылка пунша, окорок из рагадского кабана, авденалийский сыр, хлеб и коробка печенья из Вуан-Фо. – Ты любишь путешествия, поэтому я подумала, что мы можем попутешествовать вот так… Едой. Ты пробовал авденалийский сыр?
Она думала, Унельм обрадуется, но он почему-то помрачнел.
– Что-то не так? Тебе не нравится зелёный сыр? Мне он тоже не особенно по вкусу, но я подумала…
– Нет-нет, извини, всё отлично. – Лицо его снова разгладилось. – Всё отлично, просто мне самому надо было о еде подумать. Я думал заказать здесь, но у них вряд ли есть авденалийский сыр… В другой раз что-нибудь придумаю. Словом, следующий ужин – с меня, ладно?
– Ладно. – Омилия растерялась. Ей и в голову не приходило, что Унельм может почувствовать себя обязанным из-за еды, которую Ведела утащила для них с кухни.
– Итак, сут-стук! Правила простые. – Ульм опустился на колени и расчертил мелком на квадраты не самый чистый деревянный пол. – У тебя белые фишки – вот, отбери их отсюда. Я возьму чёрные. Это бита. Тебе нужно попасть своими фишками в мои дома… Дома – это вот эти квадраты. Мне – надо попасть в твои. Но если ты выстраиваешь прямую линию…
Правила и вправду оказались несложными, и Омилия начала игру, уверенная, что быстро выиграет.
Но уже через несколько ходов оказалось, что всё не так просто. Бита Унельма отправляла фишки точно в цель – а вот её деревянные кружки то и дело вылетали за пределы поля.
– Сут-стук! – крикнул Унельм, когда его фишки выстроились в ряд, и довольно улыбнулся.
– Давай ещё разок, – сказала она, чувствуя себя до смешного уязвлённой.
Они сидели на коленях прямо на полу, фишки летали под ударами биты с сочным щёлканьем. Плащ у Омилии запачкался, волосы растрепались… Она, должно быть, выглядела нелепо – но чувствовала себя как никогда счастливой.
Наигравшись, они пили и ели, разложив яства прямо на гостиничной кровати, роняя на пол крошки от печенья. Унельм показал ей несколько новых фокусов – ни один из них, даже после десятка попыток, ей не удалось повторить.
– Что ж, – сказал Ульм, расправляясь с последним куском сыра, – кажется, у меня только что появилось ещё несколько причин для того, чтобы однажды отправиться во все эти страны.
– А я была в Авденалии. И в Вуан-Фо тоже.
– Серьёзно? – глаза его загорелись. – Расскажешь? Там красиво? Что ты видела?
– Да особо нечего рассказывать. Я была совсем маленькой… Кроме того, мне не разрешали никуда выходить. Так что я видела только сады Рондана – там стоит дворец императора в Вуан-Фо, ну и наше посольство в Авденалии. Меня даже на встречи тогда не брали. А дворцы… Что дворцы, они везде одинаковые.
– А паритель? Ведь ты летела туда на парителе. Каково это?
По крайней мере, об этом ей было что рассказать.
– Это удивительно, – сказала она честно. – Ни на что не похоже. Мир внизу – совсем маленький, и всё как будто на квадраты расчерчено… Реки точно змеи… Или изморозь. А иногда, когда летишь над облаками, не видно ничего. Один раз – тогда мы летели в Вуан-Фо – я видела грозу. Мы огибали её, чтобы она не попала в паритель. Всё вокруг было чёрным, а снизу постоянно вспыхивало серебром, подсвечивало облака… Я подумала, что паритель вот-вот упадёт… Но было так красиво, что даже это меня не заботило. Я только смотрела на это серебро в черноте и думала: «Как красиво. Как красиво». И больше ни о чём.
Некоторое время Унельм молчал, а потом улыбнулся:
– Спасибо. Я как будто сам это увидел.
– Когда ты расследуешь то дело, – сказала Омилия, чтобы порадовать его, – ты наверняка сможешь полететь куда захочешь. На несколько недель… Я уверена, детективу с наградой третьей степени они дадут разрешение.
– «Когда» расследую, – пробормотал Ульм, – пока всё не очень хорошо идёт. Этот убийца… Даже Олке говорит, что никогда не видел ничего подобного. В смысле… Он видел преступников, которые хорошо заметали следы. Но этот не оставляет следов вовсе.
Омилия поёжилась:
– Жуть. Я ведь неплохо знала Аллеми.
– Мне жаль.
– Мне он не слишком нравился… Но уж точно он не заслужил быть убитым сумасшедшим маньяком. Ещё и… так.
– Такого никто не заслужил. Мил… Ты ведь наверняка знаешь эти семьи, так? Аллеми, Селли, теперь ещё и Рамсоны. Они ведь наверняка бывали во дворце, и не раз. Я пытался понять, что у них было общего, но ничего не нашёл. Во всяком случае, пока.
Она честно задумалась.
– Селли владеют дравтовой скважиной, а ещё занимаются разведением оленей. У Аллеми большие сады под Тюром; они выращивают фрукты. И, кажется, рыбные фермы? Или рыбоконсервный завод? Не уверена… Рамсоны, Рамсоны… Они из каменных.
– Каменные?
– Да, это группа диннов… Они собрались вокруг Усели. Папин друг… Ну, можно сказать, что друг. В основном занимаются добычей камня, но почти у всех есть другие источники дохода.
– Другие источники?
– Я не уверена, что даже отец знает всё. Благородные динны постоянно пытаются прятать часть сделок, доходов… От большинства, кстати, ты бы ничего не узнал, даже если бы довелось расспрашивать.
– Почему? С детства всех диннов учат выдерживать даже самых надоедливых сыщиков?