Плейлист Сары

Луи, несмотря на боль в коленях, поднялся на ноги и поспешил увести мяч у соперников с целью доказать своей команде, что он тоже достоин играть на районном матче.

Марго восхищенно наблюдала за летящим мячом, разрезающим холодный воздух. Но очередной телефонный вызов из кармана зауженных джинс был вынужден отвлечь ее от игры. Марго, крепко держа в одной руке стаканчик с едва отпитым кофе, отвлеклась, чтобы отклонить звонок, не подозревая о быстро летящем в нее мяче. Он ударил прямо в стакан с кипятком, содержимое которого моментально отобразилось на белоснежной толстовке. Телефон чуть не упал из руки, но девушка еще несколько секунд не могла прийти в себя от шока и оценить ситуацию. Спустя немного времени, Марго принялась снимать с себя толстовку, так как горячий кофе успел хорошо обжечь грудь. Скривив физиономию от боли, оставшись в одной лишь футболке в едва плюсовую температуру, она и не заметила, как к ней подбежал виновник этого торжества.

– Мне так жаль, боже, прости, – донеслось до ушей Марго.

Она подняла кудрявую макушку и увидела перед собой худощавого, невысокого парня, что переминался с ноги на ногу от чувства вины за причиненные неудобства. Волосы его были русые, прямые и блестящие, но вспотели и собрались районе челки в небольшие веревки, свисая со лба и перекрывая обзор голубых глаз.

– Привет? – с нежеланием поздоровалась Марго, не переставая шипеть и оглядывать огромное карамельное пятно на своей одежде.

Ветер сразу накинулся на обнаженные руки девушки, заставляя их покрыться точечными мурашками.

– Привет, – тихо, немного пискляво ответил Луи и потянулся помочь девушке.

– Не стоит беспокоиться, я сама, – отказала жесту парня о помощи Марго, все еще чувствуя обжигающую боль на груди.

– Я могу сбегать за своей кофтой в раздевалку, главное, подожди пару минут, – попросил Луи и уже развернулся в полоборота, но уверенный женский голос в миг его обескуражил и остановил:

– Ты, случайно, не тот самый парень, что на прошлом матче отравился персиками и застрял в туалете прямо перед началом игры? – вдруг спросила Марго и пропустила рвущуюся от воспоминания улыбку, не переставая вытирать своей же толстовкой мокрое просочившееся пятно на футболке.

После услышанного вопроса на лице Луи заметно прочиталось смущение. Действительно, когда Луи впервые дали шанс стоять на воротах на финальной игре сезона, он пропустил половину матча из-за посиделок на унитазе. Именно после этого момента Джош с сомнениями доверял Луи Ансворту серьезные дела в команде, настраивая весь коллектив против парня. И о желанной капитанской повязке Луи уже не мог мечтать без складывающейся на плечи тревоги.

– Да, это я, – сопровожденный глубоким вздохом, прозвучал в ответ разочарованный голос.

Марго, как только заметила, что парень изменился в лице, моментально погасила на своем лице улыбку.

– Не переживай, это было давно, да и тебя не выгнали из команды, – попыталась поддержать незнакомца девушка, но от этих слов Луи еще больше нахмурился.

– Не выгнали тогда, так выгонят сейчас, прямо перед финальной игрой, – в попытках удержать все расстройство в себе ответил Луи. – Потому что вместо того, чтобы отыграться, я виновато стою перед тобой у всех на виду.

– Хэй, – тут же перебила его Марго, уже позабыв об обожженной по вине этого парня груди, – не опускай руки. Не попал в ворота, зато какой шикарный удар в мой стакан с кофе!

– Знала бы ты, какой я никудышный игрок, то не говорила бы этого, – пропустив грустную ухмылку, сказал Луи и снова поднял блестящий взор на озабоченную ситуацией Марго.

– Это ты так считаешь?

– Это ребята так говорят.

– Ребята, значит…

В глаза Луи бросились обнаженные руки пострадавшей девушки. На запястьях красовались множественные порезы. Как несвежие, уже зажившие, так и не такие давние, только затянувшиеся. Луи сглотнул от неприятного переворота в желудке после увиденного, но решил не спрашивать. Не очень это прилично – лезть в такие дела к первой встречной. В свою очередь, Марго прониклась переживаниями незнакомого парня, так как отличалась добрым сердцем и эмпатичностью, и уже раздумывала над тем, как еще его подбодрить, но тут в руке уже в третий раз завибрировал телефон.

– Ладно, мне уже давно пора быть дома, – занервничала Марго, как только увидела на ярком экране мобильника время, что подгоняло числа к десяти. Она поспешила скорее продолжить свой путь, робко помахала парню и напоследок крикнула: – Насчет кофе не парься, ты же не специально. По крайней мере, я на это надеюсь. Может увидимся еще, не переживай сильно насчет игры!

Луи лишь мягко улыбнулся Марго, аскетично поблагодарил, но тоже поспешил вернуться на поле, так как громкие голоса игроков за спиной максимально выражали озлобленность за долгое ожидание. Луи нагнулся, чтобы захватить в замерзшие руки мяч, но вместо него заметил непоколебимо лежащий в траве плеер. Видимо, он принадлежал девушке, и та выронила его из кармана, когда снимала с себя толстовку. Луи уже хотел окликнуть незнакомку, ушедшую домой в одной футболке, но той и след простыл с территории школы. Не придумав ничего другого, Луи засунул плеер с наушниками в карман своих просторных спортивных шорт и побежал с мячом обратно на поле.

– Давай, шевели булками, – крикнул Николас в сторону запоздавшего с подачей мяча Луи.

Парень почувствовал, как наливается кислородом его грудь и вздуваются на шее вены. Но он уже привык к тому, что его без видимой причины топят не только соратники, но и противники, поэтому просто проигнорировал парня в белом и со всей внутренней обидой на мир пнул мяч в центр поля.

Когда хочется заниматься любимым делом,

Стать душой компании – необходимый момент.

Написать на асфальте белым мелом:

«Только вот души в компании-то нет»

– Марго? – с надеждой прокричала вглубь дома Элизабет, когда услышала хлопок входной двери.

Женщина, как обычно, на ночь глядя хозяйничала на светлой кухне, жертвуя крепким сном, чтобы опоздавшая на ужин дочь не оставалась голодной.

– Привет, мам, – поздоровалась Марго, когда вошла на кухню.

Элизабет расслабленно выдохнула, увидев именно ее, а не Сару.

– Ты опоздала и п-п… Почему ты полуголая? На улице не лето, – обеспокоенно поинтересовалась женщина, как только заметила абсолютное отсутствие верхней одежды на своей дочери.

– Представляешь, – начала и улыбнулась в ответ Марго, – я возвращалась домой через стадион с кофе, как в меня прилетел с поля мяч. Я была вынуждена опоздать, потому что нужно было что-то сделать с испачканной толстовкой, – оправдалась своей нелепой ситуацией Марго, лишь бы не слышать от матери нравоучения об очередном опоздании.

Элизабет лишь покачала головой.

– Садись ужинать, героиня. Еще кофе налить?

Темноволосая женщина сжала губы в тонкую, едва заметную полоску и окинула свою дочь таким знакомым взглядом, наполненным надеждой на положительный ответ.

– Мам, – возмутилась Марго, не успев даже присесть за стол. – Я в порядке.

На такую реплику Элизабет только глубоко вздохнула. Действительно, не стоило так цепляться за эго Марго и напаивать ее кофеином, чтобы как можно дольше подавлять в ней личность Сары. Когда Элизабет выяснила после первых бесед с терапевтом, что Сара не переносит вкус и запах кофе, то не переставала наливать его своей дочери на каждый прием пищи. Миссис Спаркс каждый день выпивала по три кружки кофе, от чего весь рабочий кабинет пропах его ароматом. Именно поэтому не удавалось никак вывести Сару на общение. Но после того, как врачи из-за гастрита запретили ей употребление кофеиносодержащих напитков на некоторое время, Сара показала себя при первой возможности. После этого грандиозного открытия Элизабет, словно ошпаренная, донимала Марго и бегала за ней с чайником кофе.

– Прости меня, ты знаешь, как я переживаю, – виноватым голосом пролепетала миссис Браун и положила теплую ладонь на плечо дочери.

Марго отложила в сторону вилку, которой уже намеревалась проткнуть мясо по-французски, и накрыла ладонь матери своей.

– Не беспокойся за меня, я справляюсь.

– Я так люблю тебя, Марго, – ответила Элизабет и невесомо поцеловала дочь в каштановую макушку, что до сих пор пахла клубничным шампунем.

Пальцы ее рук пустились вдоль плеча дочери, затем прошлись по слегка выпуклым порезам на запястье. Марго почувствовала это и осторожно одернула руку.

– И я тебя люблю, мам.

– Я больше всего на свете не хочу, чтобы это повторилось вновь.

– Я тоже, мам… я тоже.

3 – CHVRCHES – Violent Delights

– Луи, а как же ужин? – не удивляясь позднему появлению сына, крикнула миссис Джейд Ансворт на весь дом.

Луи первым делом побежал вверх по лестнице, чтобы остаться наедине с четырьмя стенами. Настроение после тренировки валялось где-то в ногах, полностью растоптанное собственными бутсами. Не было желания даже поужинать в кругу семьи, чтобы хоть как-то зарядиться позитивом. Да, Ансворты следили за тем, чтобы каждый член их семьи был открыт, общителен и оставался примерным семьянином. Луи бы легко справился с этой обязанностью, но ему мешало одно – его частые полеты в розовых облаках. Близкие совершенно не понимали романтики, поэтому Луи и не открывался им полностью за обеденным столом или за семейным просмотром какого-нибудь фильма. Он мог быть самим собой только в четырех стенах своей комнаты их многоуровневой квартиры на окраине Байткастера.

Цветные гирлянды в его комнате кидали на предметы вокруг сначала розовые отблески, затем оранжевые, борясь с вечерней темнотой. А кровать, что Луи никогда не заправлял, приглашала вымотавшегося парня в просторы своих пышных одеял.

Так Луи и поступил. Он рухнул в объятия теплой постели и от усталости промычал в подушки. За тонкой стеной было слышно, как ругаются младшие брат и сестра Луи – Грег и Грейс, – что было не самым редким явлением в этом доме. Возможно, в этот раз они не поделили игрушки или же не смогли найти общее мнение при выборе книжки на ночь. Луи перевернулся на спину, ногами скинул с себя по очереди кроссовки и закинул ноги на кровать. Затем снова глубоко вздохнул и достал из кармана найденный плеер. Луи не спеша надел оба наушника и воспроизвел первую песню из одного из плейлистов. После недолгого ожидания в уши начала проникать мелодия игры на гитаре. Такая медленная, успокаивающая музыка разливалась теплом по всему телу Луи с каждой нотой. И тут он услышал хриплый, мягкий и поразительно сильный голос на записи. Луи удивился, что такой замечательной песни он никогда в жизни не слышал.

Девушка на записи звучала нежно, голос ее был подобен ангельскому пению. Каждая нота завораживала. Взгляд Луи непоколебимо устремился в белый потолок.

– Луи? – не донесся до ушей парня голос вошедшей без приглашения в комнату его средней сестры Мелиссы.

Девушка хихикнула, как только заметила своего брата в наушниках, завороженно прожигающим потолок озадаченным взглядом. На цыпочках девушка подкралась к Луи и резко стянула с него наушники.

– Хэй, – окликнул и подпрыгнул от неожиданности Луи под звонкий смех девушки. – Отдай!

– Ого, – протянула Мелисса, как только вставила наушники в свои уши. – Не знала, что ты любишь песни о безответной любви. Колись, кто она?

– Что?

– Ну, кто она? Девушка, из-за которой ты слушаешь такое. – Мелисса засмеялась, немного послушала песню и протянула обратно предмет своему брату, который все еще пронзал ее недоумевающим взором. – «Твой отказ – один порез, как по струне гитары, но я живу, пока сердце отбивает ритм ударных», – процитировала слова песни девушка.

– С чего ты взяла? Это вообще не мое!

– Луи, ты даешь мне повод для беспокойства. Я должна сказать об этом родителям.

– Мелисса, – крикнул вслед уходящей девушке Луи. – Я нашел этот плеер, честно.

Перед открытой дверью девушка остановилась и повернула голову в сторону брата, от чего ее накрученные длинные локоны поспешно подлетели в воздухе, как пружины. Мелисса знала слабое место Луи – родители.

– Я тебе поверю. Но если я увижу на твоих запястьях хоть одну царапину, то не оставлю это незамеченным для родителей, – пригрозила Мелисса.

Девушка была всего на два года младше Луи, но уже проявляла пристальный интерес к его жизни, чтобы предотвращать глупые поступки брата. К слову, такие поступки можно было пересчитать по пальцам одной руки какого-нибудь фрезеровщика, потерявшего несколько пальцев при неаккуратной работе. Луи был очень спокойным, ответственным, но в то же время рассеянным парнем. Он был старшим среди детей семьи Ансвортов, поэтому, как никто другой, знал, как себя держать в руках. Но не всегда у него это получалось из-за собственных грез. Эмоции брали верх и легко овладевали парнем: он мог расплакаться, затем рассмеяться, после чего снова с безразличным выражением лица продолжить заниматься своими делами. Этим он и отличался от своих домочадцев – вычурных, будто бы выдрессированных на одном поле, сдержанных в проявлении своих эмоций, придерживающихся аристократических взглядов людей.

Когда Мелисса оставила Луи наедине с собой, парень расслабленно выдохнул и задумался: “Неужели эта кудрявая девушка так страдает из-за неразделенной любви, раз нанесла себе такие увечья?” Ведь там, на футбольном поле, раны на руках незнакомки, пропахнувшей кофе и клубникой, ему не показались. Энтузиазм и любопытство сцепили парня своими оковами, и Луи решил, что ему нужно как можно скорее вернуть плеер хозяйке и, может, постараться разузнать, откуда взялись на ее тонких, бледных руках такие не красящие ее линии.

4 – I am Kloot – Twist

Вечер пятницы намеревался сменить лист календаря. Через приоткрытое окно вместе с холодным свежим воздухом в комнату врывался шум проезжающих мимо дома машин. Марго сидела на своем деревянном стуле у окна, нависнув над новым, еще не тронутым дневником. Белые, абсолютно пустые страницы уже мозолили глаза. Карандаш средней мягкости отбивал ритм по столу, ютясь между тонкими пальцами кудрявой девушки. Завтра должен состояться очередной прием в кабинете у миссис Спаркс, а Марго совсем позабыла о ее совете завести один личный дневник на двоих с Сарой, которая, к слову, все также давно не давала о себе знать. Марго была с какой-то стороны этому даже рада. Ведь мать в последние пару дней была счастливой, как никогда ранее за последние полгода. Да и сама Марго уже засыпала спокойно, не думая о том, что может проснуться только через несколько дней в больнице. Тем более Марго обнаружила пропажу плеера, который принадлежал Саре. Перевернув весь дом вверх дном, Марго так и не смогла его найти. Девушка даже понятия не имела, насколько плеер был важен Саре. Но исходя из того, что он находился всегда при ней и имел внутри записанные лично ею песни, скорее всего, она будет крайне расстроена.

В комнату пробрался запах кофе, следом показалась макушка миссис Браун.

– Милая, – позвала Элизабет, уже полностью проникая в комнату и держа в руках любимую кружку Марго с дымящимся напитком внутри, – кофе?

– Мам, – отозвалась Марго и подняла кудрявую голову, наконец оторвав взор зеленых глаз от пустых страниц, – я думала, тебе легче.

– Мне не станет легче, пока врач не объявит конец этому делу.

Марго закатила глаза, но все же решилась согласиться на одну дозу кофеина этим вечером.

– Кофе бы сейчас не помешал, ты права. Лучше помоги, что мне написать Саре?

– Саре? – уточнила Элизабет и поставила кружку на деревянный лаковый стол, недалеко от открытого дневника.

Свет настольной лампы ярко освещал страницы, отчего те приобретали золотистый оттенок.

– Да, Саре, – утвердила Марго и ухватилась за ручку кружки. – Миссис Спаркс сказала, чтобы я попробовала общаться с ней таким способом. Вот, например, напишу я ей “Привет”. А когда она откроет дневник, то сможет мне ответить, понимаешь?

Миссис Браун действительно понимала, о чем говорит ее дочь, но радости такому открытию в ее томных зеленых глазах не было заметно. Марго, аккуратно потягивая свой ароматный напиток, нахмурила брови, прежде чем поинтересоваться причиной такой реакции матери.

– Думаешь, это плохая идея?

– Нет, милая, – тихо ответила ей мать, – просто… – а затем замолчала так, будто последующие слова застряли комом в горле.

Тем самым комом, про который она охотно желала забыть.

– Просто что? – даже отставив кружку в сторону, переспросила Марго.

– Просто я так надеюсь, что Саре не придется писать тебе ответ, – немного иначе сформулировала фразу Элизабет и, сжав губы в узкую линию, полными боли глазами взглянула в озадаченные глаза дочери.

– Я поняла тебя, – так просто ответила ей Марго, вновь перевела свое внимание на открытый дневник и схватила оставленный ею на столе карандаш. – Оставь меня на сегодня.

– Ты собираешься спать?

– Нет, – не отрываясь от своего занятия, отрезала Марго. – Я больше не хочу с тобой разговаривать на эту тему.

– Но я даже ничего не сказала такого…

– Сара – это тоже я, – неожиданно для женщины гаркнула Марго и резко повернулась к ней на своем стуле, от чего тот громко скрипнул. Элизабет вздрогнула от такого тона, вытянулась по струнке перед столом и набрала в легкие больше воздуха. – Хватит вести себя так, словно она твой враг. Мне неприятно осознавать, что ты не можешь меня принять!

– Марго, – голос женщины стал на тон ниже и тише по звучанию. Это имя из ее уст легло на уши так мягко, словно упавшее перышко. – Я больше всего на свете не хочу, чтобы ты так обо мне думала. Я люблю тебя. Я люблю тебя любой. Да будь хоть пять таких обличий в твоем теле – я смирюсь с этим. Я подавлю в себе всю боль, потому что сильнее любви к тебе во мне ничего нет и не будет.

Марго размякла. Она прекрасно знала, как мать любит ее, что она готова принять ее любой, в какой бы ситуации она не находилась. Но еще минуту над их макушками витало молчание.

– Прости, просто я переживаю не меньше тебя, – спокойно произнесла Марго, еще не поднимая растерянный взор мать. – На самом деле я вместе с тобой надеюсь, что Саре не придется мне отвечать.

Нас любят, пока мы хорошие.

Дай волю своей темной стороне,

И все, кто рядом, скинут дружбы ношу.

Оставят тебя вновь одного погибать во тьме.

***

Луи практически не вынимал из ушей не принадлежавшие ему наушники. Даже сейчас, сидя с родными на огромном диване в их гостиной, одним ухом вслушивался в очередной текст уже практически выученной песни, другим ухом успевал улавливать происходящее в комнате. Было решено провести вечер воскресенья за семейным просмотром фильма «Искусственный разум», над которым Мелисса уже безостановочно плакала. Миссис Джейд, сидя слева от дочери, тепло улыбнулась и заботливо погладила ее плечо, краем глаза заметив незаинтересованность своего старшего сына в происходящем на экране. Кожа на ее лбу собралась в морщинки, а взгляд ее стал хмурым.

– Луи, – полушепотом позвала она, но парень не расслышал своего имени из-за вставленного в левое ухо наушника.

Человек умирает один раз

И не имеет возможности жить вечно.

А я устала от этих фаз,

Я умираю каждый вечер.

– Луи!

Сделайте паузу, дайте на кнопку нажать.

Я закончила прощальные речи.

Остановите это, не в силах я уже ждать,

Когда закончится и мой вечер.

– Луи Ансворт! – уже громче позвала Джейд сквозь стиснутые зубы.

Парень только на третий раз понял, что зовут именно его. Моментально стянув с себя наушник, он повернул голову в сторону недовольной матери.

– Что? – во весь голос спросил Луи, из-за чего стал прицелом для всех остальных пар глаз.

– Ты опять это слушаешь? – утирая слезы, спросила Мелисса. – Я тебя предупреждала.

– Нет, – протянул ей в ответ Луи и покрепче сжал в руках плеер, как только заметил потянувшиеся к нему руки сестры.

– Мам, а он…

– Так! Ещё одно лишнее слово, и я навсегда прекращаю семейные просмотры фильмов! – не в силах терпеть балаган, гаркнул мистер Грег Ансворт, отец этих несносных детей, тем самым перебивая словесную перепалку между двумя из них.

Нет, вам не показалось, уровень нарциссизма и аристократии в семье Ансвортов был настолько велик, что младшего сына было решено назвать в честь отца.

– Нееет, – сразу протянули в унисон младшие дети.

В совокупности им не исполнилось и полного возраста одного Луи.

– Луи. Мелисса. Не огорчайте младших, – напоследок сказал Грег и вновь вернулся в удобное положение, чтобы продолжить следить за происходящим на экране.

Мелисса окинула своего брата взглядом, а-ля “с тобой мы разберемся позже”, и последовала примеру отца. Луи, закатив глаза, был вынужден убрать плеер вместе с наушниками поглубже в карман джинс и нехотя присоединиться к остальным членам семьи.

5 – Portishead – Roads

– Я смогу, – повторял себе под уже замерзший нос Луи, выпуская изо рта теплый пар от прохладного воздуха.

Взгляд глаз цвета летнего неба пронзал пустые ворота, находящиеся в нескольких метрах от него. Луи представил стоящего в их центре соперника, готовясь пробить тому пенальти. Луи не простил бы себе, если бы не попал точно в цель. Последний вдох, рывок, удар и… промах.

– Черт, – заскулил Луи и закрыл глаза слегка испачканными в траве холодными ладонями.

Злость на самого себя переполнила всю грудь, занимая в ней больше места, чем кислород. Буквально несколько месяцев назад он так смело пробивал удар за ударом в ворота, но в последнее время это отчего-то стало даваться ему с трудом.

На часах было около девяти вечера, когда парень истоптал полностью свободный школьный стадион своими спортивными бутсами. До районного матча оставалась ровно неделя, а он так и не доказал своим товарищам по команде, что достоин носить красную форму. А о повязке он мог уже и не мечтать. Луи приготовил мяч вновь. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Парень только сконцентрировался на ударе, прежде чем пнуть мяч, как…

– Хэй, персиковый повелитель толчка!

Удар. Промах.

– Что, черт побери? – снова закатив глаза из-за собственной неудачи, крикнул Луи в сторону побеспокоившего его человека. На краю поля стояла Марго с очередным стаканчиком кофе в руке. Луи моментально сменил озлобленную физиономию на расслабленную. – А, это снова ты. Смотрю, жизнь тебя ничему не учит.

Марго уловила шутку в свою сторону и, широко улыбаясь, продолжила путь до незнакомца с горячим кофе в руке. Она возвращалась привычной дорогой от своего терапевта и просто не могла не остановиться, заметив уже знакомую макушку. Точнее, знакомый промах мимо ворот. В этот день тренировка команд закончилась намного раньше, чем прием Марго у терапевта, поэтому девушка даже не надеялась задержаться на таком родном стадионе и лишнюю минуту, но не тут-то было.

– Ты что-то имеешь против кофе? – наигранно спросила Марго, как только подошла достаточно близко к футболисту.

Луи расставил руки по бокам своей красной футболки, уже испачканной в грунте и траве, и с кроткой ухмылкой встретил подошедшую кудрявую особу.

– Абсолютно нет, – глубоко вздохнув, ответил он.

– Стопу во время удара нужно держать прямо, а ты ее выворачиваешь, поэтому мяч и летит в другую сторону.

На непрошенный совет Луи лишь фыркнул, не теряя приветливой улыбки, и отвел взгляд. Будто он и сам этого не знал!

– Не учи ученого.

– Так если ученый – никакой не ученый, то приходится, – посмеялась Марго и протянула ему свой еще нетронутый кофе. – На, подержи лучше.

Луи незамедлительно выполнил просьбу девушки, ожидая ее дальнейших действий. Марго, как только избавилась от согревающего ее стакана, скинула с себя пальто. Она закатала рукава своей кофты и побежала за приютившимся у ворот мячом. Луи с насмешкой наблюдал за попытками девушки показать мастер-класс, но только до того момента, пока Марго не сделала удар с центральной точки. Мяч отскочил от левой штанги и попал в ворота, от чего даже сетка не ожидала такого точного попадания после тщетных попыток Луи. Взор голубых глаз, до этого наблюдавший за действиями девушки, шокировано остановился на лежащем вдали мяче.

– Ты где бить так метко научилась? Ты же девочка, – недоумевающе спросил Луи, от чего стакан с кофе чуть не выпал из его рук.

– Да так, увлекалась футболом раньше, – сразу же раскрыла правду Марго и надела на себя обратно пальто, чтобы не околеть от холода.

– Да тебе только в финале играть, – сделал комплимент Луи, и Марго натянула на свое покрасневшее от холода лицо широкую улыбку. Луи поджал губы и соединил руки в крепкий замок на стаканчике с кофе, пока его задумчивый взгляд шустро бегал по кудрявым волосам, танцующим на ветру. – Слушай, а ты репетиторством, случаем, не занимаешься?