Двойной исекай: путешествие между мирами

И ответ прилетел удивительно быстро, будто она всё это время держала телефон в руках: «Добрый день, Евгений Андреевич! Спасибо за беспокойство, я уже пришла в себя. Отгул оказался очень своевременным и помог восстановиться. За него отдельное спасибо. Готова к работе. А как обстоят дела в ректорате без меня? Ещё не рухнул?»

Губы Евгения невольно растянулись в довольной улыбке, несмотря на все попытки сохранить серьёзность. Он перечитывал сообщение снова и снова, чувствуя, как непривычное тепло разливается по телу. Её живой, игривый тон, лёгкая ирония – именно то, чего ему так не хватало эти дни.

«Держится, – набрал он ответ, чувствуя, как дрожат пальцы, – но без вашего фирменного кофе и острого язычка как-то пусто».

Отправив сообщение, он замер в ожидании ответа, чувствуя, как учащённо бьётся сердце. В этот момент он понимал, что переступает черту, но остановиться уже не было сил.

В ожидании ответа, он успел пожалеть о своей несдержанности. Слишком личное, слишком неформальное сообщение. Он хотел удалить его у себя и адресата, но тут пришёл ответ: «Буду знать, чем вас шантажировать в будущем».

«Только не это, я попался», – подмигнул смайликом Евгений.

«Да, ваша тайна раскрыта».

«Да, ваш фирменный кофе с корицей творит чудеса с моей продуктивностью. Я безнадёжно на него подсел».

«А ещё говорят, что ректор нашего университета может работать даже без кофе».

«Врут!»

«Кофе теперь только в рабочих целях и по расписанию, Евгений Андреевич. Вдруг в кофейный загул уйдёте?»

«Ха! Да я скорее превращу ректорат в кофейню, чем начну прогуливать».

«О, это было бы интересно. Ректорские чаепития по пятницам?»

«Только если вы будете баристой и барменом по совместительству», – не удержался Евгений.

«А вы настолько хотите отправить меня работать в кофейню, что готовы переоборудовать ректорат?»

«Вы обиделись?»

«Нет, я забыла выставить табличку САРКАЗМ».

«А у вас есть такая табличка?»

«Конечно, как же без неё!»

«А я-то думал, что у вас всё на лице написано».

«На лбу, что ли? Огрехи макияжа, всякое бывает».

«Как ни странно, эти огрехи вам идут. Кстати, о работе. Завтра вы готовы вернуться к своим обязанностям или вам всё же нужен второй день?»

«Думаю, завтра буду как новенькая. Если, конечно, вы не против».

«Конечно, нет. Даже с нетерпением жду».

«Это в вас говорит тоска по хорошему кофе».

«Конечно. Сварите завтра свой фирменный, согревающий?»

«Само собой. До завтра, Евгений Андреевич!»

«До завтра, Анна. И… спасибо за этот разговор. Он был… приятным».

«Взаимно. Доброго вечера».

«Да, и вам».

Евгений отложил телефон, чувствуя, как внутри разливается странное тепло. Этот короткий диалог приоткрыл дверь в мир, где они могли быть просто людьми, обменивающимися сообщениями. Но он знал – за этой дверью скрывается пропасть, через которую нельзя переступать.

Системный блок размеренно жужжал, напоминая ему о реальности. Но сейчас, в этот момент, он позволил себе немного помечтать о том, чего быть не может.

Евгений откинулся на спинку кресла, глядя на погасший экран телефона. Почему-то этот шутливый диалог оставил странное послевкусие. Их отношения напоминали игру, в которой никто из них не знал правил.

В дверь снова постучали. На этот раз это был заместитель по научной работе с очередной проблемой. Его присутствие вернуло ректора к реальности, хотя мысли об Анне не отпускали даже во время беседы.

Когда часы показали шесть, ректор собрал документы и направился к выходу. По пути он остановился у пустого стола секретаря. Казалось, здесь ещё сохранялся едва уловимый аромат её духов – свежий, с лёгкой ноткой цитруса. Проведя рукой по гладкой поверхности стола, он вспомнил, как она работала здесь – собранная, аккуратная, уверенная в себе.

«Что же с тобой случилось, Анна? Что заставило тебя так измениться?» – снова прошептал он, выходя из кабинета. Вопрос остался без ответа, как и множество других, терзающих его разум.

Дорога домой показалась бесконечной. Евгений пытался сосредоточиться на дорожном движении, но это было сложно.

«Может, я действительно слишком много надумываю?» – попытался он убедить себя. Но внутренний голос упорно твердил обратное. Что-то происходило, что-то важное, и он должен был это понять. Особенно то, почему его с непередаваемой силой вдруг потянуло к человеку, которого он знал уже несколько лет.

Когда это случилось? Когда Анна дала отпор? Или в тот момент, когда едва не стала жертвой? Тогда он выступил её защитником, она смотрела на него как на героя, опиралась на него, нуждалась в нём. Какой мужчина устоит перед красивой женщиной, попавшей в беду?

Припарковав машину во дворе, Евгений не спешил выходить. Он сидел, уставившись в темноту за окном, и перебирал в памяти все моменты, связанные с Анной. А когда всё же поднялся в квартиру, машинально включил телевизор, но не видел и не слышал диктора, рассказывающего последние новости.

Евгений достал из бара бутылку коньяка, налил себе щедрую порцию. Алкоголь не помогал – мысли о девушке становились только навязчивее.

Часы показали полночь, а Евгений всё сидел в полутёмной комнате, глядя в пустоту и пытаясь разобраться в своих чувствах. Впервые за долгое время он не знал, как поступить правильно.

Телефон лежал рядом, маня своей безмолвностью. Евгений знал, что не должен звонить, но пальцы сами тянулись к экрану. Он представил, как она отвечает, как её голос звучит в трубке – тёплый, удивлённый и немного насмешливый, такой живой.

«Хватит! Придурок, если ты сейчас ей позвонишь, то голос будет совсем не вежливый! Середина ночи!» – подумал он, выключая свет. Нужно было взять себя в руки и вернуться к реальности. Но даже в темноте, окутавшей комнату, он снова и снова возвращался к одному и тому же вопросу: почему его сердце отказывается принимать разумные доводы?

Уснуть не удавалось. Часы тянулись медленно, издеваясь над его сознанием. Мысли кружились в голове, как вихрь, не давая покоя. Он ворочался с боку на бок, пытаясь найти удобное положение, но всё было тщетно.

Заснул Евгений только под утро, измученный противоречивыми мыслями и чувствами, которые никак не получалось упорядочить. И не видел, как в углах его комнаты сгустилась тьма, наблюдавшая за спящим мужчиной. В предрассветный час, когда небо только-только начало светлеть, тьма разрослась и накрыла Евгения чёрным куполом, но коснуться не смогла и, обиженно скрутившись в маленький комок, растворилась в сумерках комнаты.

Утром, едва открыв глаза, первым делом серьёзный и прагматичный ректор проверил телефон – вдруг она написала? Новых сообщений от Анны не было.

Глава 8. Святая Рианна или хочу домой, к маме.

Анна металась по своей комнате так яростно, что несколько раз спотыкалась о шлейф белого платья с лазурной отделкой – традиционного одеяния Святой, которое ей надлежало носить. О том, насколько оно старомодное и неудобное, конечно же, следовало молчать. Впрочем, платья с корсетами и многочисленными юбками едва ли были удобнее.

Стук в дверь мгновенно остановил Анну в самом центре спальни.

– Да?

– Миледи Рианна, к вам пришёл магистр Кайриэн.

– Проводите его в зелёную гостиную и принесите чай. Я сейчас спущусь.

Сдержав порыв немедленно броситься к магу, Анна расправила шлейф – чтобы, упаси Боже, не навернуться на лестнице – и, гордо подняв голову, степенно направилась к гостю.

– Наконец‑то! – выдохнула она, едва за ней закрылась дверь, и бросилась к Кайриэну. – Господи, ты не представляешь, как я тебя ждала!

– «Господи»? – удивился Кай.

– Это обращение к нашему Богу – в одной из религий моего мира.

– У вас не одна вера?

– Нет, религий множество, есть и всевозможные ответвления, не говоря уже о разных сектах. Но суть не в этом. Кай, как это могло случиться?

– Чтобы ответить на твой вопрос, мне нужно обследовать твой дар. Позволишь?

Анна энергично кивнула. Кай взял её руку, затем заглянул в глаза. Потерявшись во взгляде мага, девушка ощутила тёплое касание его силы и легонько вздохнула. Это было… приятно. Она надеялась, что он, как воспитанный мужчина, сделает вид, что ничего не заметил, – и Кайриэн поступил именно так.

– От дара не осталось и следа, – наконец выдохнул Кай, потрясённо вставая.

– Но как?

– Не знаю. С таким я сталкиваюсь впервые. Сомневаюсь, что даже наставник сможет что‑то понять.

– А помнишь, в нашу первую встречу ты осматривал меня? Тогда я уже не могла пользоваться даром Рианны.

– Нет, в тот раз дар был на месте. А вот почему ты не могла им пользоваться – ещё одна загадка. Возможно, твоей душе вообще чужда магическая сила, поэтому она и отвергла дар Рианны. Господи, Святая… Да, это имеет смысл…

– Что? Кай, не томи!

– Дело в том, что божественная сила и магия не сочетаются – совсем. Поэтому Рианна, при всём желании, даже проглотив артефакт Святой Эстель, не смогла бы получить благословение Эллиадары. Магия просто не позволила бы занять своё законное место.

– Получается, когда магия пропала, освободилось место для божественной силы?

– Да, но не только.

В этот момент в дверь постучали, и вошла Марта, ведя за собой Элени – работницу кухни, которая катила тележку с чайными приборами, бутербродами и десертами. Пока девушки ловко накрывали на стол, Анна и Кай непринуждённо беседовали на отвлечённые темы.

Внезапно в голове Анны возник вопрос: почему ей вообще разрешают встречаться с Кайриэном наедине? Он молодой мужчина, не родственник… Почему родители не читают нотаций, а воспринимают это как должное? Как только прислуга вышла, она озвучила свою мысль:

– О, не переживай, – улыбнулся Кай. – Во‑первых, мы друзья детства – на это делается скидка. Во‑вторых, я для тебя вроде наставника по магии. В‑третьих… мы почти родственники.

– Как?

– Я двоюродный брат Криса.

– А почему я этого не помню?

– Не знаю. Странно, возможно это для Рианны само собой разумеющееся, не требующее отдельного осмысления и понимания? Однако то, что моя мать – сестра императрицы, знать ты должна.

– Да уж… Это я помню. Может быть из-за обилия сведений часть информации теряется на общем фоне?

– Такое вполне реально. Но продолжим. Как я уже говорил, вероятнее всего, твоей душе была родственна божественная сила, а душе Рианны – магия. Из этого следует, что сейчас Рианна в твоём мире…

– Обрела силу? Но в нашем мире нет магии.

– Думаю, ты не совсем права. Смотри: ты – сноходец, и ты из мира, где, как считается, нет магии.

– Ты хочешь сказать, что магия в нашем мире есть, но она не такая, как в вашем?

– Да. Ваши маги не черпает ману из природы, потому что там нет естественных источников. Поэтому материализовать что‑либо не получится. Но использовать собственные силы, так называемую внутреннюю ману – вполне возможно.

– То есть ты хочешь сказать, что у нас, возможно, всякие гадалки, прорицатели, знахари… не все шарлатаны?

– Да, – кивнул Кайриэн, внимательно наблюдая за её реакцией. – Всё, что требует личной силы. Гадалки, целители и прорицатели обращаются к себе. Возможно и некоторые знахари.

– Но почему именно сейчас наши силы поменялись? Почему я стала Святой?

Кайриэн задумчиво потёр подбородок.

– Возможно, всё из‑за того, что ты стала Святой – носителем божественной силы, – и она вытеснила магию Рианны. А может, причина в том, что волшебная сила Ри вернулась к ней, поэтому ты смогла получить божественную, заполнив опустевшее место. А может, дело и вовсе в чём-то ином…

Анна обхватила себя руками, пытаясь осмыслить происходящее. В голове вертелась тысяча вопросов.